Гелена, очутившись в комнате, повалилась на кровать. Положила руку на лоб и хотела только одного - провалиться в сон, но не смогла отделаться от беспокойных мыслей, которые крутились в голове, не давая уснуть.
"Надо записать, пока свежи впечатления, а то потом опять все приглажу, развешу ярлыки и получится очередной репортаж. А тут, можно сказать, журналистская удача: оказаться действующим лицом события, которое не пройдет незамеченным…"
Преодолев сонное оцепенение, она поднялась, пошла в ванную и встала под холодный душ. Затем позвонила и заказала две большие чашки кофе. Первую выпила залпом, вторую поставила на стол рядом с ноутбуком. Открыла его и задумалась… Впрочем, думать особенно было не о чем, надо было только записывать.
ГЛАВА 2
Лора пригласила Гелену провести уик-энд в ее загородном доме. Гелена едва сдержала радостный вскрик. "О, Господи! - подумала она, полуприкрыв глаза в предвкушении блаженства. - Высплюсь всласть! Ложусь поздно. Утром безумно хочется спать, а эти треклятые соседи!.. Особенно, гады, активизируются в выходные: стучать начинают с девяти. Вскакиваю, через силу завтракаю, а потом весь день ни на что не гожусь. А у Лорки…"
Продолжая болтать с подругой по телефону, Гелена уже слышала шелест молодой листвы, уже чувствовала аромат цветущей вишни, уже покачивалась на садовом диванчике с коктейлем в руке и наслаждалась самым редким, самым недоступным в наше время изыском - тишиной…
- Конечно, приеду. Мы давно не виделись. Все урывками, то в фитнес-клубе, то на вечеринках…
Гелена приехала, чтобы не потерять ни минуты из предстоящего уик-энда, в пятницу вечером. Въехала во двор и увидела размахивающую рукой Лору в длинном платье из яркой набивной материи. Она сбежала по ступенькам, поцеловалась с подругой, приложившись щека к щеке, и закружила ее.
- Пойдем посмотришь, какой водопад я устроила. Пусть, решила, шумит и напоминает о моем путешествии по Южной Америке.
В парке за домом высились скалистые уступы, с которых, брызгая и пенясь, падала вода.
- Красиво! - отметила Гелена. - И главное, удачно вписано в ландшафт. Правда, немного шумно. Хотя говорят: звук падающей воды должен успокаивать. Но это, скорее, относится к вкрадчивому журчанию восточных фонтанов…
- О!.. - разочарованно выдохнула Лора и склонила голову набок. - Почему я сначала не посоветовалась с тобой? Я сейчас просто вижу очаровательный фонтан, призывающий к неге и размышлениям…
- И ты в шифоновых шароварах цвета граната, отделанных золотой тесьмой, возлежишь на подушках… - с улыбкой продолжила Гелена.
Лора рассмеялась.
- А насчет шума ты не волнуйся, - успокоила она подругу. - Мой водопад ручной. Повернул рычаг, и он замер.
Гелена обняла Лору за талию.
- Ты неподражаема. Кто бы стал думать о том, что шум искусственного водопада может помешать подруге, которая изредка гостит у тебя. Ты уникальный человек. Таких теперь нет.
- Не хвастаясь, скажу, что действительно таких немного, но есть. Ты сама, например. Я же помню и всегда буду помнить, как ты отказалась писать статью, которая могла бы вызвать непоправимые последствия для меня. У тебя в руках были документы, но ты отдала их мне. Ты отказалась от денег, от заманчивой перспективы возглавить крупный журнал. Ты, как это ни громко звучит, не предала меня.
Гелена смутилась, но не от выражений признательности подруги, а от юркнувшей, точно мышь, неприятной мысли: "Место главного редактора такого журнала дорогого стоит, гораздо дороже твоей дружбы".
Ей казалось, что она задумалась всего на секунду, но, вновь включившись в беседу, сказала что-то невпопад. Лора рассмеялась:
- Ты заработалась! - обняла ее за плечи и повела в дом.
- Вечера еще холодные, - говорила она. - Поужинаем, а потом будем пить глинтвейн.
Они вошли в несколько вычурно красивую гостиную. Позолота на деревянных панелях, потолке, сделанных по образцу бальной залы в Фонтенбло. От отблесков огня, пылавшего в камине, казалось, что в воздухе кружат слетевшие со стен золотые пылинки…
Когда горничная подала глинтвейн, Лора решила, что настало время поделиться с подругой своим грандиозным проектом:
- Представляешь, собрать под одной крышей сразу несколько глубоко порядочных людей! Ведь это редкое удовольствие! - размахивая кусочком груши, говорила она.
- Несколько человек под одной крышей я отлично представляю, но чтобы все они были порядочными… - Гелена усмехнулась: - Прости, нет!
- Вот-вот! - вытирая пальцы салфеткой, проговорила Лора. - Поэтому я хочу познакомить и тем самым объединить честных людей. Говорят, много друзей не бывает. Один, два, не больше.
- И я с этим согласна, - вставила Гелена, с наслаждением вытягиваясь на диване с бокалом глинтвейна.
- А я хочу тебя переубедить. Неужели ты считаешь себя настолько исключительной, что не допускаешь существования других хороших людей?
Гелена потерла висок. После напряженной недели, а ей, чтобы быть на плаву, приходилось работать сразу в нескольких журналах, она чувствовала себя совершенно разбитой. Да, она свободный журналист. Имя ее небезызвестно, но это трудно достается. Туда-сюда. На съемки ни свет ни заря, чтобы сделать репортаж об очередной взошедшей на небосклон звезде, скоро им там места не хватит. Намерзнешься, насмотришься на недовольную физиономию заурядной девчонки, пока ее приведут в звездный вид. Потом вопросы и ответы, прерываемые звонками по мобильному. Строгое напоминание импресарио, чтобы ему был предоставлен материал, прежде чем он пойдет в номер.
И снова сломя голову в Москву. Долгое ожидание другой звезды. А вечером какой-нибудь круглый стол. Ожесточенная дискуссия. И надо держать форму. Нельзя позволить себе быть неинтересной. Всеми силами приходится бороться с коварно сладкой дремотой. Наконец дают слово. "Слава Богу! Теперь взбодрюсь!" Ее выступления, краткие, острые и точные, вызывают бурную полемику. Круглый стол уже давно окончен, но полемика продолжается за фуршетом. Усталую, но все еще продолжающую говорить Гелену кто-нибудь подбрасывает до дома. Она без сил падает на кровать и просыпается от стука молотка или врезающего свое стальное жало в цементные стены перфоратора… И будь добра - к ноутбуку за работу. Редакции ждут материал.
Гелена по инерции сделала глоток глинтвейна и вновь услышала голос Лоры. Она ходила из угла в угол в своем развевающемся ярком платье и говорила с непререкаемой убежденностью.
"Вот, сиди, слушай и вовремя отвечай, а я устала… устала… Но она богатая подруга, и если я хочу числиться в ее друзьях, я должна… Господи, как это надоело! Ну что мне стоит сказать: "Лора, я безумно устала. Поговорим завтра".
Гелена отставила бокал и только собралась попросить отпустить ее спать, но Лора опередила ее:
- Геленочка, я знаю, как ты вымоталась за неделю, но послушай! Ты первая! Я вынашивала этот проект… долго… - подчеркнула она. - Я уверена, это будет прекрасно. У вас всех станет на несколько верных друзей больше.
Гелена растянула губы в вымученной улыбке. Наконец пытка кончилась, она поднялась к себе в комнату. Скинула одежду на пол. Косметической салфеткой кое-как протерла лицо, смазала его кремом и повалилась на кровать.
Когда на следующее утро она проснулась, понежилась в хрустальной тишине, нехитрая, но щедрая затея Лоры показалась ей сумасбродной и одновременно очаровательной: устроить своим самым преданным и проверенным жизненными испытаниями друзьям месяц отдыха в замке на Лазурном побережье Франции.
После завтрака на веранде Ильховская разложила на столе проспекты. Гелена ахнула, придя в восхищение.
- Лора, это необыкновенный подарок. Это подарок на всю жизнь.
- Именно этого я и хочу. Чтобы мы, собираясь, вспоминали наше совместное путешествие.
Гелена кивала словам подруги, а сама сверкающими глазами рассматривала проспекты:
"Замок-отель де ла Баллю - шесть номеров, включая один сьют. Услуги: бар, сауна, рыбалка, верховая езда, площадка для гольфа, теннисный корт, бассейн".
- Просто фантастика! - хлопнула она в ладоши.
- Не фантастика, а реальность. Семеро в высшей степени порядочных человек под одной крышей.
Гелена подняла на Лору глаза, в которых мелькнуло неверие в такую возможность.
Лора, сидя в плетеном кресле, подобрала под себя ноги и уверенно пояснила:
- Всегда были и будут благородные люди.
"Чем богаче человек, тем сумасброднее, - подумала Гелена. - Она полагает, что у нее есть шесть преданных друзей. Кто ее после этого назовет нормальной? Я, например, за свою жизнь такого понаписала и наговорила, что помойных ям не хватит, чтобы все это слить. Иногда по заблуждению, что не делает мне скидок, сначала узнай, потом болтай, а зачастую потому, что надо было утопить одного в угоду другому. За что мне хорошо платили. Случалось, и из зловредности. Скажем, не понравились мне книга или фильм, так я уж его создателя на всех перекрестках, на всех круглых и овальных столах, на всех тусовках а ля фуршет отделываю. Тоже хочется свою значимость показать. Я, мол, Ванышева, будьте любезны!
- Ну, как моя идея?! - поинтересовалась Лора.
- Идея прекрасная! Но как это будет выглядеть на практике, трудно сказать заранее.
- А вот ты послушай, кого я хочу пригласить!
- Любопытно! - скрыв рвущуюся из глубины души иронию, проговорила Гелена.
- В первую очередь тебя. Затем Евгения.
- Это Чегодаева?
- Да. Я его давно знаю, можно сказать, с детства. Он несколько раз так выручал меня.
Лукавый огонек мелькнул в глазах Гелены: "Ловок, шельмец! Умеет себя показать. И даже поможет, если ему это выгодно будет".
- Что ж, Женя Чегодаев… это… - Гелене почему-то ужасно не хотелось врать в такое светлое весеннее утро. - Это… да! "Знала бы ты, каким образом он добился кресла вице-губернатора… и не без моей, пусть не большой, но значительной помощи. Однако я промолчу. Счастлив только тот, кто пребывает в неведении. Наслаждайся, милочка!"
- Потом Вита.
- Что за Вита?
- Жена Антона Шуркина.
- А!.. - протянула Гелена. - Это которая будет по счету?
- По-моему, четвертая.
- Кстати, кажется, она здорово подставила предыдущую мадам Шуркину. Что-то об этом писали.
- И ты веришь? - удивленно спросила Лора.
- Почему бы нет?
- Да хотя бы потому, что я этому не верю. Вита помогла мне в трудную минуту.
Гелена развела руками: "хозяин - барин".
- Потом еще одна моя приятельница. Она старше меня на целых семь лет и знает меня с рождения. Еще наши родители дружили. Зоя Свергина. Кстати, она будет работать у меня на фирме. Коммерческим директором.
- Да?! Сведущая, видно, женщина.
- Чикагский университет окончила.
- А еще кто? Я их знаю?
- Знаешь! Павел.
- Ах, Павел! - игриво повела глазами Гелена. - Наш Аполлон. Музейный экспонат!
- И Арсений.
- Тебе удивительно тонко удалось подобрать людей для совместного приятного отдыха, - сладко польстила Гелена подруге. Но та привыкла к лести и не почувствовала, что уж слишком много сахара.
"У богачей духовный диабет. Они через уши потребляют такое количество сладкого, которое нормального человека довело бы до дурдома! А им все нипочем. Инсулинчик - твердая уверенность в собственной исключительности, всегда при них и в неограниченных дозах".
Гелене хотелось поваляться в гамаке. Но Лора ее не отпускала, продолжая излагать план путешествия.
- Из замка мы поплывем на яхте до Монако. Там проведем денька два и вернемся обратно.
- Чудесно! - потягиваясь, согласилась Гелена.
- Ладно! - смилостивилась Лора. - Ты иди отдохни. А мне надо сделать несколько звонков.
Гелена поблагодарила за вкусный завтрак, приправленный чудесным свежим весенним ветерком и, прихватив плед, пошла к гамаку, натянутому между двух идеально ровных сосен.
* * *
Лора поднялась в кабинет, села за письменный стол и открыла ежедневник.
"Однако Гелене едва удавалось скрывать свою иронию! Она не допускает мысли, что можно в одном месте собрать сразу несколько порядочных человек. Пусть я не сильна в философских, социальных вопросах, но считаю, если мир существует, то только благодаря порядочным людям. Ведь это аксиома, что добро побеждает зло. Не спорю, семеро негодяев найти гораздо проще, чем такое же количество людей честных. Но я сделала свой выбор на основе фактов, на основе поведения людей в трудных обстоятельствах, когда они могли бы, но не поставили свою выгоду превыше всего.
Вита, тогда еще только подруга Антона Шуркина, стала уговаривать его купить акции, доставшиеся мне от мужа. Арсений Строгулин, главный юрист моей фирмы, настоятельно советовал мне избавиться от этих бумаг. Ожидался обвал. А мне в тот момент катастрофически были нужны деньги. Я еще не знала, что у мужа в офшорных зонах имелись счета сразу в нескольких банках. Я только вступила в наследство и не успела как следует разобраться. Вита, моя школьная подруга, поддержала меня в трудную минуту. Она пошла на заведомый обман Шуркина. "Ничего, - сказала, - у него не убудет. А для тебя это конец!" И уговорила! Естественно, не финансовыми выкладками. Шуркин купил акции, я получила деньги.
А Вита, собрав свои вещи, уехала от Шуркина, ожидая грома, который вот-вот должен был грянуть. Она вернулась в свою крошечную студию, села на барный табурет и стала накачиваться коктейлями. Так я ее и застала. Я чувствовала себя виноватой. Получается, я из-за своей выгоды разбила ей жизнь. Я корила себя в эгоизме… но цены на акции неожиданно поползли вверх, - не удержалась Лора от вздоха сожаления. - Шуркин оказался в выигрыше и женился на Вите. Конечно, прояви я выдержку, я бы выиграла на этом росте цен, но мне надо было платить по процентам и отодвинуть дату платежа мы с Арсением, сколько ни пытались, не смогли. И как бы там Гелена ни улыбалась, Вита поступила как настоящая подруга. Она взвесила все: найти богатого жениха нелегко, а вернуть назад состояние, доставшееся мне от мужа, невозможно. Я бы завязла, не выплати вовремя эти проценты. Если в такой сложной ситуации Вита встала на мою сторону, то я могу полностью на нее положиться, как и она на меня. А Гелена просто ревнует меня к Витке. Хотя сама отказалась от такого предложения, которое не делают дважды. Представляю, как ей теперь нелегко смотреть на Бахтинскую, которая стала главным редактором вместо нее. Бахтинская, конечно, написала статью о счетах моего мужа в офшорных зонах, но, не подкрепленная фактами, она не произвела ожидаемого резонанса. Да еще этот ее дамский стиль. Вместо "бомбы" получилась "бонбоньерка" из слов, составленных в "глубокомысленные" фразы, высказанные дамой, твердо заучившей несколько финансовых и политических терминов. Гелена в ответ написала опровергающую статью и в пух и прах разбила Бахтинскую…"
- Думаю, Вита с Геленой сойдутся, когда познакомятся поближе. Порядочных людей слишком мало. Они оценят друг друга, - заключила вслух Лора и занялась неотложными делами.
* * *
Гелена, мерно покачиваясь в гамаке, разнежилась и задремала. Проснувшись, налила стакан сока из кувшинчика, принесенного горничной, вставила соломинку и вновь откинулась на сетку.
"И как людям удается вот так смиряться? Интересно, с философской точки зрения, смирение - это врожденная добродетель или приобретенная? На первый взгляд, несомненно, приобретенная, но, если вдуматься, то врожденная. Иначе революции, а не то что там единичные убийства из корыстных целей, не прекращались бы ни на день. Ведь это невозможно терпеть! Почему одни богаты, а другие бедны? Потому что первые дерзки, нахальны, смелы до безрассудства, беспощадны, жестоки. А вторые всепонимающие и всепрощающие, тихие, мягкосердечные, мухи не обидят. Обидят, только дай! Самые отчаянные из них долго не терпят, переходят в стан богачей им одним ведомыми путями. Но ведь остальные, и их большая часть, смиряются. И гордятся тем, что плюют на чужую роскошь. Врут. Нагло врут. Да еще взяли моду жалеть богачей. Почему-то принято считать, что богатые люди напрочь лишены духовности. Им не доступно понимание золотой пушкинской строфы, хулиганско-лирических стихов Есенина, мистической символики Блока. Они не могут наслаждаться сладкозвучием Фета и светлой тоской Тютчева. Наслаждаются. И все им доступно. Лорка великолепно читает Ахматову. Прочувствуй еще так! Когда после работы втискиваешься в забитый вагон метро до "сжатых ли под черной вуалью рук"? Нет! По себе знаю, пока машину не купила. И вообще сам Блок заметил: "Лучшая пора жизни - ночью перед сном, когда все тихо, - читать в постели - тогда иногда чувствуешь, что можно стать порядочным человеком" (из письма Е.П. Иванову). А какой там "тихо" среди бедноты. Все возятся в своих мышиных квартирках, все устраиваются. Возьмешь в руки томик Белого, чтобы попытаться стать порядочным человеком, а по потолку так ухнут, что томик из рук вон, и ты уже не то что порядочный, ты уже вообще не человек, а ком злости, готовый шаровой молнией влететь к соседям. Что это меня занесло? - удивилась Гелена. - В гамаке укачало. Но вывод ясен: смирение - добродетель врожденная. Приобрести ее жизни не хватит.