И в этот момент в голове у Тины что-то щелкнуло!
Раз - и включился свет!
Она отчетливо увидела перед собой лицо Марии Захаровны, которая говорит ей: "Ты должна перестать бояться! Тебе надо преодолеть все свои страхи!"
Гадкий, мерзкий, парализующий спрут страха выскочил из ее тела и исчез! В секунду!
На Тину снизошли спокойствие, уверенность и необычайная легкость в сознании, мыслях, действиях. А вот так, неизвестно откуда!
"Бояться будем потом!"
Она отвернулась от Людмилы, пистолета, который та направляла на нее, и пошла к телефону, висящему на стене.
- Куда?! - крикнула Людка, не ожидавшая такого поворота событий. - Стоять!
- Надо вызвать скорую, - спокойно объяснила Тина.
- Вызовешь, но позже! Сначала ты вытащишь нож у него из спины!
- Если я его вытащу, начнется сильное кровотечение, он может умереть.
- Да не жалко! - зло рассмеялась Людка и пнула Лешку ногой. - Раз уж ты такая сердобольная, так и быть, можешь просто за него подержаться и оставить свои отпечатки.
Тина вопросительно подняла брови и перевела взгляд на руки Людмилы - на них были надеты тонкие медицинские перчатки.
- Зачем тебе это? - спросила она, все понимая.
- Потому что я хочу, чтобы ты сидела в тюрьме! Долго сидела, лет двадцать! Чтобы тебя трахали и охранники, и зечки, а если выживешь, через двадцать лет выйдешь оттуда помоечной крысой, никому не нужной бомжихой!
- И чем же я тебя так обидела? - не повышая голоса, спросила Тина и села на стул.
Ей было не страшно, она лихорадочно думала, как помочь Лешке, как отвлечь эту шизофреничку.
- Встать!!! - заорала Людка, теряя контроль от Тининого спокойствия. - Быстро подошла и взялась за рукоятку!
- Хорошо, я это сделаю, потом я могу вызвать скорую?
- Уговорила!
Тина встала, подошла к распростертому Алексею, подержалась за рукоятку ножа и, не глядя в сторону Людки, направилась к телефону.
- Стоять! - приказала Людка.
Тина посмотрела на нее. Людка улыбалась странной, перекосившей ее лицо улыбкой!
- Я передумала! - глумливо заявила она. - Лучше, чтобы он умер, тебе тогда больше дадут, может, даже пожизненно. А мне он без надобности!
- Люда, ты больна, тебя надо лечить! - ответила Тина.
- Заткнись! Заткнись! Не смей со мной так разговаривать!
У Людки сделалось злым лицо, на лбу и возле носа выступили белые пятна.
"Сейчас откровения пойдут!" - поняла Тина и не ошиблась.
- Как же я тебя ненавижу! Тебя и Ритку! Две суки подзаборные! Крутыми стали, деньги лопатой гребете! Наверное, устали подо всех начальников ложиться, чтобы карьеру сделать! Благодетельницы х…евы! Билет они мне до Москвы прислали, суки, в плацкарте вонючем! В коммуналку засратую поселили с соседкой, старой козлихой! Сами в отдельных квартирах живут, деньги, машины, мужики! А я до сих пор в съемной квартире! - орала она.
- Люда, у тебя же хорошая работа, зарплата, Алька замечательная, - вставила Тина.
- Что-о?! Какая зарплата? Гроши, на них квартиру с машиной не купишь! Мне работать приходится как лошади. Вкалывать!
- Люд, ты успокойся! Перестань орать! Ты же прекрасно знаешь, что нам с Риткой деньги не с неба падают, мы тоже вкалываем и всегда вкалывали, света белого не видя!
- Я тебе сказала, заткнись! Я вас, сук дешевых, укатаю, обеих! Ты уже, считай, на зоне, а с Риткой я еще разберусь! Любовников я у нее поуводила! Что ты удивляешься, я имела всех ваших с Риткой мужиков! И что обидно, один, оказалось, с ней и не спал ни разу, только мечтал об этом, а второй один раз и был допущен до тела "госпожи"! И оба - оба! - после секса начинали о ней говорить! А эта сволочь!.. - Людка ударила ногой сильно, с размаху, бесчувственного Лешку. - Я с ним сплю больше года. Когда первый раз трахнулся со мной, аж пищал: "Ах, Люда, ты такая… я с тобой себя другим человеком чувствую! Нам надо жить вместе!" Сволочь! Сволочь! - пиная его, орала Людка. - Скакал на мне, матерился, слюни пускал, а сам все деньги потерял! Я на него ставку сделала, терпела его бесконечные рассказы о тебе, только не блевала, а терпела! А он все потерял! Просрал все деньги!
- Так, все, хватит! - не выдержала Тина. - Я вызываю скорую. Хочешь - уходи, хочешь - оставайся до их приезда!
- Стоять! Ты будешь делать то, что я скажу!
- А если не буду, то что? Выстрелишь? А как же твои грандиозные планы засадить меня в тюрьму? Тогда уж, извини, никто не поверит, что я его зарезала, да и мне будет все равно! Слушай! - вдруг сказала Тина. - Я никак не могла вспомнить, что мне напоминает слово "стрелок"! А теперь вспомнила - ты же была мастером спорта по стрельбе из пистолета в институте.
- Правильно, где тебе про меня что-то помнить! Вы с Риткой ко мне как к грязи относитесь! Твари!
- Это твои фантазии и больное воображение: если бы мы к тебе плохо относились или ты была нам безразлична, мы не стали бы тебе помогать.
- А я вас просила?! - Людка теряла контроль над собой, распаляя себя ненавистью.
- Просила, - спокойно и уверенно ответила Тина. - Просила, Люда! За руки меня хватала, плакала, умоляла помочь!
- И что?.. Вы помогли? В Москву привезли, в комнату засунули, работу дали, и все?! Выгребай как хочешь!!!
Все, Тина больше не могла слушать истерики и бред больного воображения!
- Пошла ты на х…! - сказала она весомо и хладнокровно.
На сей раз она подошла к телефону и, не обращая внимания на Людкины крики, сняла трубку и набрала 03.
И Людка выстрелила!
Тина отклонилась на миллиметр, не услышав, а почувствовав, как взводится курок. Как будто чья-то рука толкнула ее голову в момент выстрела, убирая со смертельной трассы летящей пули!
Пуля попала в телефон!
Во все стороны, фонтаном, брызнули пластмассовые куски. Несколько мелких осколков чиркнули Тину по лбу и правой щеке.
Время сгустилось, замедлив ход.
Как в замедленной съемке, Тина повернулась к Людмиле, поняла, что та сейчас еще раз выстрелит, увидела, как чья-то рука вылетает из-за Людкиной спины, поднимая руки, держащие пистолет, вверх. Вторая пуля попадает в потолок. Пистолет оказывается в руке человека в камуфляжной форме так быстро, что до него с Людкой не успевает долететь облако штукатурки, выбитой пулей.
В следующее мгновение прекращается нечеловеческий, истерический вой, бьющий в барабанные перепонки. Крик бессильной злобы обрывает все тот же человек, коротким, резким движением ребром ладони ударив Людку по затылку. Она падает на пол, как кажется Тине, очень медленно.
Внутри у Тины опять щелкнул выключатель, и действие завертелось с невероятной скоростью.
Еще Людка, потерявшая сознание, не упала на пол, а Тина опустилась на колени возле Лешки, одной рукой нащупывая пульс, другой зажимая рану возле ножа.
В коридоре, ведущем в кухню, и в самой кухне вдруг оказалось очень много людей.
Все говорили одновременно. Кто-то громко и настойчиво что-то объяснял, кто-то отдавал резкие приказания. Но Тина не замечала всего этого, она прислушивалась к ощущениям в пальцах, надавливающих на Лешкину шею в поисках пульса.
Раз, два, три…
Есть! Еле уловимый, неровный, но есть! Перекрикивая стоящий гомон, она громко и четко сказала:
- Дайте мне телефон!
Кто-то протянул ей мобильный. Она взяла телефон и никак не могла сообразить, какой надо набрать номер.
- Тиночка! - позвал ее кто-то.
- Сейчас! Надо вызвать скорую!
- Тина! - повторили более настойчиво. Она почувствовала, как чья-то рука берет ее за подбородок и поднимает голову.
Тина увидела сидящего рядом с ней на корточках Артема. Он заглянул ей в глаза и, тщательно выговаривая слова, произнес:
- Скорая уже здесь! Смотри, вон врачи! - Он повернул ей голову в сторону, и она увидела людей в голубой медицинской униформе.
Один стоял на коленях возле Лешки, второй пытался отодвинуть Тину и занять ее место.
- Хорошо! Доктор, он ранен, ножом! - пыталась объяснить им Тина.
- Он видит, - ответил Артем, за руку поднимая ее с колен.
Врач, стоявший возле нее, повернул Тину к себе и заглянул ей в глаза.
- У нее шок. Лена, срочно укол! - сказал он медсестре, которая вошла в кухню и поставила на стул большой медицинский ящик.
- Не надо, - ответил ему Артем, усаживая Тину на стул.
- Надо, голубчик! Вы что? Такое пережить! Может запросто в ступор впасть, войти в тяжелую депрессию, не говоря о других последствиях!
- Не надо, мы сами, - ответил ему Артем и крикнул: - Гриша!
- Да здесь я, здесь! - протянул тот Артему стакан с водкой. - Давно жду! Вы тут болтаете, а девке плохо! Тиночка, выпей!
Тина взяла стакан, посмотрела на него, перевела взгляд на Артема.
- Выпей! - подбодрил он ее и подтолкнул руку, державшую стакан, к ее губам.
Она послушно выпила, не почувствовав никакого вкуса.
Принесли носилки, на которые доктор и какой-то человек, видимо шофер "скорой", положили Лешу.
- Бегом в машину! - приказал доктор.
- Как он? - спросила Тина.
- Жить, скорее всего, будет! Все не так уж плохо. Вы молодец, что не дали нож вытащить, думаю, вы ему этим спасли жизнь.
- Он не умрет? - уточнила она.
- Надеюсь, что нет! Организм, правда, ослаблен, но рана не самая опасная. А вам, милая, все-таки надо укол сделать.
- Не надо, - отмахнулась она.
- Ну, как хотите. Тогда напейтесь, снимите стресс, прописываю как доктор!
- Спасибо вам, что так быстро приехали! - поблагодарила она.
Врач удивленно посмотрел на нее, перевел вопросительный взгляд на Артема, тот махнул ему рукой, мол, потом, она не в курсе.
- До свидания, барышня! - сказал доктор и быстро вышел.
- Гриша! - позвал Артем.
Он сел рядом с Тиной, подвинув свой стул вплотную к ней, не выпуская ее из своих объятий.
- Да здесь я! - буркнул Гриша, выставляя на стол початую бутылку водки и стакан.
Вокруг них троих, сидящих за столом, суетились какие-то люди, что-то делали, переговаривались: Тина не понимала, откуда они взялись в квартире, но ее это и не интересовало. Гришка налил еще полстакана водки и протянул ей:
- Тина, давай! Это антидепрессант!
- Давай, залпом! - поддержал его Артем.
Тина опять послушно выпила, как воду, не понимая, что пьет.
- Лидуся! - закричал Артем.
- Что? - отозвалась та.
- Лида, здравствуй, - поздоровалась Тина.
- Давай ее в ванную, смой с нее все это и переодень! - сказал Артем Лиде.
- Зачем меня переодевать? - удивилась Тина.
Ей никто не ответил.
Она посмотрела на всех троих, переводя вопросительный взгляд с Артема на Гришу и на Лиду. Потом опустила взгляд на себя и увидела, что вся ее одежда, руки, ноги перепачканы кровью.
- Да, Лида, идем в ванную, ты мне поможешь, - сказала она.
Тина поднялась, сделала два шага вперед и остановилась, потрясенно глядя на пол, где увидела большую красную лужу.
- Боже, сколько крови! - прошептала она.
Все дальнейшее она помнила смутно, как размытую картинку или давно виденный и забытый фильм. Ее куда-то вели, раздевали, мыли под душем, одевали. Она слышала, как Артем жестким тоном давал указания, куда-то торопился идти.
- Лидуся, я тебя прошу, когда здесь ребята все закончат, вымойте пол, приведите все в порядок, а вещи ее выброси!
- Конечно, Артем! Уводи ее скорее, ты же видишь! - подгоняла его Лида.
- Иди, Артем, мы разберемся! Сейчас Рита приедет, я ей позвонил.
- Вот и хорошо!
Он схватил безвольную Тину в охапку и потащил из квартиры. Она не сопротивлялась, не реагировала на происходящее. В голове по кругу ходили одни и те же мысли, она не отдавала себе отчет какие, только чувствовала, что они затягивают ее, как в омут, - она объясняла что-то Людмиле, повторяла ее слова, оправдывалась, и опять сначала - объясняла, пыталась вразумить, остановить, уговорить!
Артем гнал по улицам, не соблюдая никаких правил, торопясь привезти ее домой, спрятать от нее же самой, успокоить, вывести из состояния ступора. Он кожей, нутром чувствовал, что с ней происходит!
Она молчала!
Тина, зажав обе ладони между колен, слегка раскачивалась в такт своим мыслям и молчала.
Артему это очень не нравилось! Лучше бы плакала!
Он сосредоточился на дороге, обгоняя машины, пролетая на красный там, где не было пешеходов. У него ходили желваки на скулах от напряжения и невозможности ей помочь в этом тягучем, пугающем молчании.
И тут Тина зарыдала! Слава тебе господи!
Она плакала горько, громко, не вытирая текущих по щекам и попадающих на губы слез, безуспешно пытаясь что-то сказать, объяснить, вытолкать из себя слова!
- Сейчас, девочка, сейчас! - успокаивал он ее. - Уже приехали! Ты плачь, плачь!
Артем бросил машину прямо под дверью подъезда, выскочил из нее и за руку выдернул Тину из салона, хлопнув дверцей одновременно с сигнализацией. Он бегом протащил ее три этажа, быстро открыл квартиру, подхватил ее на руки, ногой захлопнув за собой дверь, побежал в комнату, уложил Тину на кровать, снял с нее обувь и, скинув свои туфли, лег рядом. Артем крепко обнял Тину, уложил ее голову себе на плечо и стал гладить по волосам, по спине, успокаивая:
- Ну все, все! Теперь все в порядке!
Она давилась словами, слезами, пытаясь что-то сказать. Наконец слова прорвались из нее:
- Это ужасно! Ужасно! Мне ее так жалко!
- Кого? - не понял Артем. - Люду, что ли?
- Да-а! - рыдала Тина. - Ты можешь пред-ста-авить такую жи-и-знь? Годы! Годы нена-ви-идеть, завидовать! Это же не жизнь! Жить с эти-им, засыпать, просыпаться, дочку расти-ить, сексо-ом заниматься, есть, пить и все вре-емя нена-авидеть! Она же Лешку чуть не уби-ила, а мо-ожет, и убила и меня! - Она с трудом, рыдая, выговаривала слова. - Всех нас в это втя-ну-ула! Своей ненавистью чу-уть не заразила! И-идиотка!
- Все, Тиночка, не думай о ней сейчас!
Тина кивнула, соглашаясь, стукнула Артема головой в подбородок и не заметила этого.
Рыдания постепенно пошли на убыль. Она громко всхлипывала, вздыхала и вдруг спросила:
- У-у тебя ро-одители есть?
- Что? - удивился он. - А-а, да, конечно, есть.
- Жи-ивы?
- Слава богу! Бабушек и дедушек нет, все умерли, к сожалению, а отец с мамой живут в Ильинском. У нас там дом, еще дед строил. Там у них хорошо, участок большой, сосны, малина, смородина, всякие петрушки-укропы мама сажает. Вот мы с тобой завтра к ним поедем.
- За-автра? Ты что, хочешь меня-я с родителями познакоми-ить? - все еще всхлипывая, спросила Тина.
- Ну, рано или поздно знакомиться все равно придется. А завтра пятница, выспимся и поедем, на три дня. Я отгулы возьму, попаримся в баньке, подышим воздухом. Красота!
- А почему они там живут?
- Мама себя в Москве плохо чувствовала; как только отец вышел на пенсию, они туда перебрались. Дом просторный, два этажа, каменный, коммуникации все есть, воздух просто лечебный. Маме сразу лучше стало. Им там нравится.
- А кто они у тебя, ну, по профессии?
- Врачи. Отец хирург, кстати, был довольно известным, в Склифе работал, а мама педиатр, она в клинике трудилась.
- А тебя отпустят с рабо-оты?
- Отпустят! - пообещал Артем. - Ну что, успокоилась?
- По-очти.
Она повздыхала, повсхлипывала, помолчала и сказала детским, обиженным тоном:
- Я тебя люблю!
- Я знаю, - ответил он, целуя ее в висок и в лоб.
- Откуда? - обиделась Тина.
- Потому что я тоже тебя люблю! - ответил Артем, прижал ее к себе покрепче, поцеловал еще раз в висок и приказал: - Спи!
Она всхлипнула еще несколько раз, вздохнула, затихая у него на плече, успокаиваясь и засыпая. Почти уснув, неожиданно невнятно спросила:
- А гамак у вас там есть?
- Есть, - усмехнулся Артем.
- Хорошо, - прошептала она и уснула.
Конечно, утром они никуда не уехали. Артем рано ушел на работу, и закрутилось - протоколы, допросы, экспертиза и так далее.
Зато они поехали поздно вечером, и не одни, а большой дружной компанией.
Но Тина ничего этого не знала, она спала.
Она не проснулась и не слышала, как Артем уходил на работу, как несколько раз на всю квартиру трезвонил телефон. Не слышала, как по очереди приезжали ее проверить сначала Артем, потом Ритка, а за ней Григорий. Она спала, когда уже поздним вечером вернулся Артем, а за ним подтянулась вся команда - Гриша, Рита с Денисом, Лидуся и Леша Скрябин. У Горбунка сегодня было дежурство, и он ныл по телефону, что не едет с ними.
Она не слышала, как все спорили, ехать сегодня или завтра утром.
Ритка шумела, возмущаясь:
- Что тут ехать, до Ильинского, я вас умоляю! К тому же я шашлыка целое ведро замариновала!
Все прения прекратил Артем волевым решением:
- Мы едем сейчас! Я обещал Тине, да и мои ждут, я позвонил днем и предупредил. Отец сразу баню затеял!
- Ура! - прокричал Денис.
- Тише! - прошипели на него все взрослые разом.
Тинин организм восстанавливал себя сам, без лекарств, полностью выключив ее из действительности.
Рита собрала ей вещи для дачи и привезла с собой. Артем закутал так и не проснувшуюся Тину в плед и отнес в машину. Он не сел за руль, а, уложив ее себе на колени, держал всю дорогу, обнимая. Так со спящей Тиной на руках он и выбрался из машины, когда они приехали на дачу.
Дом встречал их радостно сияющим, как на улице, так и в доме, светом, запахом хвои, натопленной бани и дымком от мангала, в котором Константин Иванович, отец Артема, уже подготавливал угли.
- Что это ты несешь, Артем? - спросила Вера Николаевна, подставляя сыну щеку для поцелуя.
Артем перегнулся через Тину и чмокнул мать.
- Это, мама, самая большая ценность нашей семьи!
- И какая в нашей семье самая большая ценность? - спросил отец, приобняв и похлопав Артема по плечу.
- Это моя будущая жена, самого ближайшего будущего, можно сказать, уже свершившегося, а следовательно, ваша невестка!
- Действительно! - рассмеялась Вера Николаевна. - Это очень большая ценность, тем более что мы ее так долго ждали!
Проснувшись, Тина не могла сообразить, где она находится, - комната была незнакомой, кровать, в которой она лежала, тоже.
- "Не будем полагаться на случай - пойдем простым, логическим путем!" - сказала она, подбодрив себя цитатой из фильма.
Тина сладко потянулась - она выспалась и чувствовала себя замечательно. Скинув плед, которым была укрыта, встала с постели и обнаружила свою обувь, стоящую рядом на полу.
Из комнаты она попала в коридор, в конце которого обнаружилась лестница, ведущая на первый этаж дома.
- Значит, это дом! - констатировала она, догадываясь, где оказалась.
Тина спустилась по лестнице и попала в большую прихожую. Несколько дверей, ведущих, видимо, в комнаты, были закрыты, кроме той, что вела во двор, вернее, на террасу, тянущуюся вдоль всего фасада, с которой спускались пять ступенек во двор.
Она услышала громкие голоса откуда-то сбоку дома и пошла в ту сторону, ориентируясь на звук.