– Да не похож он на сердобольного. Дышит он к тебе неровно. Не знаю уж, чем ты ему понравилась, выглядишь – страшнее некуда, но тем не менее он на тебя запал, это факт. Знаешь, Томка, а ведь это и есть твой принц, которого ты всю жизнь ждала. Кто бы мог подумать, что принцев искать не надо? Они сами находятся. И для того, чтобы встретить принца, нужен сущий пустяк. Всего ничего – попасть в какую-нибудь криминальную разборку, в руки отъявленных мерзавцев и бандитов… Одного из них шлёпнуть и сбежать… Томка, я уже вижу его в роли твоего мужа. От такого сразу рожать надо. Он и тебя, и ребёнка на руках носить будет. Мужик что надо.
– Лейсан, остановись. Какой, к чёрту, муж?! Человек всего лишь искренне хочет нам помочь, а ты уже и на свадьбе побывала, и детишек нянчишь.
– Я тебе уже об искренней помощи говорила. Повторяться по нескольку раз не хочу. Ты же сама видишь, что мужик от тебя без ума. Мне только знаешь, что интересно?!
– Что?
– Как только мы с тобой нарядимся, накрасимся и в люди выйдем, так всякая шелупень цепляется. Ни одного нормального варианта. Помнишь, как мы в последний раз с тобой ездили в бар, караоке петь? Сели за столик, а за соседний – мужчина в возрасте сел. Все стали шептаться, что депутат какой-то. Одет дорого. Он нам ещё бутылку шампанского за столик прислал. А затем пригласил тебя танцевать. Ты его на целую голову была выше и сказала, что тебе танцевать неудобно. Помнишь, что он тебе ответил?
– Да помню, что ж не помнить-то.
– Он ответил, что в постели рост не имеет значения. В постели мы все равны. Ты тогда ему чуть по его наглой депутатской морде не надавала. Нет, это же надо придумать, пригласить девушку на танец и сказать ей подобное. Ну не хам ли?!
– Зачем ты всё это вспоминаешь?
– Да затем, что всю жизнь одни идиоты попадались. А помнишь, как за тобой цветочный король ухаживал? Неприятный, рыжий, толстый. Денег – выше крыши. Он же мог тебе такую жизнь отгрохать! Через него все цветочные дела шли. Он на этих цветах не один замок себе построил. Да ведь и холостой же был, зараза. Помнишь, как ты ему приглянулась? Как он тебя обхаживать начал? А ведь у него тогда от тебя крыша поехала основательно.
– Помню. Цветочный барон, который держит цветы во всём городе, подарил мне занюханный букет помятых роз.
– Да уж. Было дело. Про ресторан лучше вообще не вспоминать. Охмелев от одного алкогольного коктейля, руками есть начал. Ему официант несколько раз замечание сделал и администратора пригласил. Витька курицу ел прямо руками, а кости на соседний стол кидал, крича: "Я за всё плачу: и за то, что кидаю кости в посетителей, тоже. Принесите мне прейскурант!" Вот такие они, хозяева жизни! Не знаешь, чего от них ждать в следующий момент. Неликвидные цветы или куриную кость в лицо. Ты же ему тогда ещё замечание сделала насчет паршивого букета. Витька сказал, что было поздно и офис закрывался. Какой веник в коридоре стоял, такой он и взял. И ещё тогда по-товарищески по плечу шарахнул. Мол, не расстраивайся, это же не бриллианты, а просто букет. Тебе же его на шею не надевать!
– Лейсан, прекрати мне про него рассказывать. Тошнит уже.
– Да это я всё к тому говорю, что сколько мы с тобой ни искали, с кем только ни знакомились, нормальных вариантов не было. А ведь наряжались так, что все головы сворачивали. А тут ты шла вся в лохмотьях и грязи, и мужик сам в руки к тебе пришёл. Ни наживки тебе, ни подкормки, а он в руках. Вот ведь как в жизни бывает! Ты за такого мужика держись! Если бы я его сама охмурила! А если честно, то я за тебя рада. Мне всегда хотелось видеть рядом с тобой хорошего и стоящего мужчину. И наконец-то он у тебя появился.
– Лейсан, ну как ты любишь всё раздувать. Во-первых, человек нам просто помогает.
Лейсан перебила меня и повторила с издёвкой:
– Просто помогает.
– Ну, хорошо, может быть, я действительно ему симпатична. Я этого не отрицаю, но ты не дослушала, что же во-вторых.
– И что же во-вторых?
– А то, что моё сердце несвободно и я люблю другого мужчину.
– Француза, что ли?
– Ты же прекрасно знаешь, что его.
– Нужен он тебе, этот женатый француз? С ним мороки не оберёшься. Он у тебя какой-то не мастевый.
– Что значит не мастевый?
– А то, что от него одни неприятности.
– Совсем недавно ты по-другому говорила. Соловьём пела. Жана нахваливала и верила в то, что он разведётся. Я это хорошо помню. У тебя на лице столько скорби было, будто это ты француза потеряла, а не я.
– Было дело, – не стала отрицать Лейсан. – Но ведь я не знала, что такие мужики, как Марат, бывают. Я думала, они только в кино и книжках. Красивый, мужественный, сильный, уверенный, самодостаточный. Своё собственное дело имеет, деньги зарабатывает. Мне всегда нравились мужчины, имеющие собственное дело. Пусть не такое большое и прибыльное, как у Витьки рыжего, но семью прокормить он в любом случае сможет. И побаловать. В поездку свозить, платье новое прикупить. Он тебе такие букеты дарить будет и руки при этом целовать. И друг, и муж, и охранник, и врач, и любовник, все в одном флаконе. Где такого ещё найдёшь?
– Я люблю Жана, – произнесла я уже раздражённым голосом.
– Ну и дура.
– Сама такая.
– Хотя бы будь с ним поласковее. Человек же на что-то надеется.
– Хорошо, буду.
Мы замолчали и посмотрели на красивый пруд, в котором плавали дикие утки. А у бассейна стояли лежаки, и можно было позагорать.
– Тома, а кто в нас стрелял? Вернее, в меня?
– По всей вероятности, стреляли в меня, а поскольку ты выходила первая, случайно попали в тебя. Ну кто мог стрелять, конечно же люди Влада. Интересно, с чего это вдруг они решили меня убить? Зачем убивать человека, который владеет важной информацией? Или они уже просекли, что я ни черта не знаю?!
– Да Влад про эти драгоценности придумал. Ему француз нужен был. Томка, а ведь ты только подумай. Если бы не Марат, то меня бы точно убили. Он нас спас.
– Да, действительно повезло, что я его встретила.
– Хорошо, ты хоть это понимаешь. Не могу поверить, что сейчас мы в безопасности.
– А если Влад выйдет на эту дачу?
– Как?
– Элементарно. Тот, кто чуть было нас не убил, приезжал на белом "Москвиче" без номеров. Он оставил машину у подъезда. Там же стояла машина Марата. Я уверена, что убийца был вместе с сообщником, который мог запомнить номера стоящей рядом машины, а по номерам довольно легко найти хозяина.
– Даже если это произойдёт, мы не одни. Тут есть охрана.
Марат приближался к нашей беседке. Я отметила, что бессонная ночь сказалась и на нём тоже.
– Девчонки, не обижайтесь, что я вас оставил одних, мне надо было обсудить несколько рабочих моментов.
– Ничего страшного, – улыбнулась бледная Лейсан. – Тут так красиво.
– Ты лучше скажи, как ты себя чувствуешь?
– Да так. Голова немного кружится. Да и в сон тянет.
– Сейчас я тебя спать положу. Выспишься – будешь чувствовать себя лучше.
– Марат, у нас с Томой есть кое-какие опасения, – как всегда не сдержалась моя подруга.
– Какие ещё опасения?
– А если те, кто хотел нас убить, найдут эту дачу?
– Каким образом?
– Ну, например, по номерам твоей машины, которая стояла у моего подъезда.
– Эта дача оформлена на моего дядьку. У него другая фамилия.
– Ну а если предположить, что они всё-таки вышли на твоего дядьку и решили проверить эту дачу…
– Пусть проверяют. – Мужчина сказал это совершенно спокойным голосом.
– Что значит, пусть проверяют?
– Здесь вам ничто не угрожает. Тут вы в безопасности. Вас будут охранять мои ребята. Это профессионалы. Они знают своё дело – сами под пули лягут, но с вашей головы не упадёт ни один волосок. Я вам гарантирую.
– А что, может и такое быть?
– Ты о чём?
– О том, что они под пули лягут.
– Думаю, что до такого не дойдёт. Не забивайте себе голову ерундой. Наслаждайтесь отдыхом и думайте о хорошем.
– А у меня ещё есть вопрос. – Лейсан подняла руку, как школьница.
– Говори.
– Я вот всё в голове прокручиваю…
– Да хватит уже прокручивать. Лучше расслабься и не думай об этом.
– Но вопрос-то задать можно?
– Задавай.
– Почему убийца не позвонил в квартиру и не стал стрелять? Чего он ждал? Ведь, по логике, все должно было произойти сразу.
– Он ждал, когда вы сами выйдете из квартиры, – всё так же спокойно ответил на заданный ему вопрос Марат. – Их было двое. Один сидел в "Москвиче". И как я не обратил внимания на тот "Москвич" без номеров, когда к вам приехал?! Это моё упущение. А другой прятался в подъезде. Он побоялся стрелять тогда, когда я заходил в квартиру. И исправно выжидал. Ладно, всё это в прошлом. Вы в голову не берите. Меня знаете, что в этой ситуации поразило?
– Что?
– А то, что в обычном подъезде обычного дома стреляли и никто из соседей не пришёл на помощь, не открыл дверь и не поинтересовался, что же там происходит. Я понимаю, что в такие моменты открывать дверь страшно, но хотя бы сообщить в милицию можно было. Народ у нас странный такой! Все живут по принципу: моя хата с краю, я ничего не знаю. Даже звери друг другу на помощь бросаются, а люди нет.
– У нас в подъезде старушки и те, кому утром никуда не надо. Все боятся и предпочитают никуда не лезть. Кому нужны чужие проблемы, кроме тех, кто их нажил? Да и в милицию звонить страшно, крайними сделают.
Лейсан побледнела ещё больше. Марат взял её за руку и заботливо произнёс:
– Пошли, я тебя спать уложу. Ты совсем слабая.
– А я как же? – Я напомнила о себе, искусственно зевнув.
– Ты тоже ляжешь, но чуть позже.
– Почему?
– Потому, что у меня к тебе разговор. Ты должна мне всё рассказать.
– О чём?
– О том, кто за тобой охотится и чего ты боишься. Хочется тебе или нет, но ты это сделаешь. Я должен знать, какие могут быть последствия от нашего с тобой общения.
Пока Марат отводил Лейсан в дом, я смотрела на уток, плавающих в пруду, и думала о том, почему первый встречный человек играет в моей судьбе столь важную роль. Ведь если бы не он, то ни меня и ни моей подруги уже не было бы. А что касается доверия… По-моему, у меня нет выбора.
Марат вернулся минут через десять и сел рядом. Заглянув мне в глаза, он осторожно взял меня за руку и спросил:
– Тома, что же всё-таки произошло?
Глава 15
Я говорила довольно долго, словно не могла вы говориться долгие годы. Я рассказала про Тунис. Про встречу, которой уже не ждала, и про любимого, в существование которого уже не верила. Я рассказала ему о том, что у меня было слишком много разочарований и мне катастрофически не везло с мужчинами, о том, что всегда слишком много работала, потому что хотела доказать всем, что я что-то значу. Я встретила человека, который сказал, что так, как живу я, жить нельзя. Эта жизнь искусственная, механическая и заранее просчитанная. Я сдаю на работе один проект, а затем приступаю к следующему. И вся моя жизнь протекает от проекта к проекту. Я была слишком усталой, измотанной, измождённой и даже опустошенной. Я прятала под большими чёрными очками уставшие глаза. Когда француз спросил, о чём я мечтаю, мне было стыдно говорить ему, что я просто хочу выспаться. И я выспалась, но уже не одна. Мы выспались вместе. Я рассказала Марату о бурных ночах, о страсти и о том, как я была нереально счастлива. Я рассказала ему о том, что меня никогда и никто так не любил. Вернее, никто никогда не любил меня так, как я хотела. Я рассказала, что в институте у меня был молодой человек, что потом он ушёл к другой, что я плакала, убивалась, сходила с ума, но прошло время, и от тех отношений не осталось и следа. С тех пор во мне что-то умерло, и я не могла дать мужчинам того, что они от меня хотели. А с Жаном… С Жаном я почувствовала себя счастливой. Он понимал, что я сильная, и он смог принять мою силу. А иногда… Иногда я чувствовала себя слабой. Я рассказала о том, как ездила в Париж, как мы сидели в кафе, пили потрясающий кофе и просто держались за руки. С Жаном у меня не было необходимости думать о деньгах. После Парижа был Милан, где он просто завалил меня подарками. А ведь я и не знала, что это такое. Мне было стыдно, но я всё же призналась Марату в том, что я понятия не имела, что значит получать подарки от мужчин. Мне никто ничего не дарил. Я всегда всё покупала себе сама. А с Жаном… С Жаном всё было совсем по-другому. С ним я почувствовала себя ЖЕНЩИНОЙ. Красивой, желанной, любимой, неповторимой.
Я рассказала Марату о том, что Жан создан для того, чтобы меня любить и приносить счастье. Я не скрывала того, что от этой любви я просто сходила с ума и возлагала на неё слишком большие надежды. Я хотела показать Жану свой красивый и чистый город. Город, которому уже тысяча лет. Марат слушал, не перебивая, о том, как я приехала на вокзал за час до прихода поезда, как перед этим не спала всю ночь и пила сердечные капли, как шла к только что прибывшему поезду "Татарстан" на ватных ногах и молила Бога только об одном: чтобы он дал мне силы встретить любимого и не свалиться без сознания от нахлынувшего на меня волнения.
Я рассказала о проведённых часах в номере отеля "Мираж". Как же всё в точку! Всё, что произошло, действительно было каким-то миражом. Приезд Жана, наша любовь, наши отношения, его внезапное исчезновение. Все это какой-то мираж… Не знаю зачем, но я говорила Марату о том, что, когда мы с Жаном занимались любовью, я иногда плакала. От восторга. Я любила впитывать в себя всю его силу, его нежность, запоминала его скупые, но неимоверно ласковые слова.
А потом была поездка ко мне домой. Не по моей инициативе. Это было желание Жана. Он хотел увидеть, как я живу и чем дышу. Мы пили шампанское и говорили. А я смотрела на Жана и пыталась понять, что же со мной произошло и откуда взялась эта разрушающая разум любовь? Я держала фужер и мечтательно смотрела на свою руку. На одном из пальцев я представляла обручальное кольцо. Такое тоненькое, изящное обручальное колечко с аккуратными бриллиантами.
А потом позвонила соседка. И Жан пропал. Вторжение Влада, поиск непонятных драгоценностей, приезд в незнакомый дом с повязкой на глазах, встреча с избитым Жаном, убийство Леонида, затем исчезновение Жана, призрак с ружьём, стоявший в дальнем углу двора, слёзы, отчаяние, дождь, лесная дорога, трасса, по которой проезжали редкие машины…
Я закончила свой рассказ. Отвела глаза в сторону и тихо произнесла:
– Я тут, наверное, лишнего наговорила. Ты извини.
– Ничего страшного. Тебе же надо было выговориться.
Я осмотрелась вокруг.
– Хорошо тут. Прекрасное место.
– Я долго выбирал этот дом. Хотелось найти место, где бы я мог ни о чём не думать, а просто отдыхать. Хочешь чаю?
– Я бы не отказалась.
– Пойдём, я отведу тебя в дом. Посидим ещё немного, и пойдёшь спать. Тебе следует хорошенько выспаться.
Сев за кухонный стол, я наблюдала за тем, как Марат кипятит чайник и расставляет красивые фарфоровые чашки.
– Марат, что теперь будет? – Я не хотела задавать этот вопрос, но не смогла удержаться.
– Выспишься, а затем мы с тобой обо всём поговорим.
– Я не дотерплю. Я столько всего наговорила тебе. А ты молчишь. Что ты обо всём этом думаешь?
– О чём? О том, почему твой француз не хочет разводиться со своей женой ради тебя и менять свой привычный уклад? Ты об этом хочешь от меня услышать?
– Нет. Не об этом. Скажи, я попала в ужасную ситуацию?
– А ты сама как думаешь?
– Думаю, что ужаснее просто не бывает.
– Скажу честно, обнадёжить мне тебя пока нечем. Не везёт тебе в последнее время. Давай ложись спать.
– Марат, а как ты думаешь, где Жан?
– Ты же сама выбрала ему отель "Мираж". Может, он и не приезжал вовсе? – Мужчина улыбнулся и тут же принял серьёзное выражение лица. – Ты извини, если я тебя обидел. Но никаких соображений по поводу твоего француза у меня нет. Я мог бы тебе сказать, что у него была шапка-невидимка, но ты же знаешь, что это не так. Понятно одно – он сумел как-то оттуда выбраться. Скорее всего, у него был ключ, и он действительно тебе не поверил. Других соображений у меня нет.
– А где же он сейчас?
– Тома, ты задаёшь вопросы, на которые у меня нет ответов. Я не могу назвать тебе точный его адрес. Ты должна сейчас подумать о себе. Ты убила человека и знаешь, какие могут быть последствия. Сейчас самое главное сделать так, чтобы это убийство не отразилось на твоей дальнейшей жизни. Ты же не хочешь загреметь в тюрьму?
– Нет, – судорожно замотала я головой. – А что, разве есть такие, кто туда хочет?
– Есть и такие.
– Ты это серьёзно?
– Вполне.
Я повела носом и сделала глоток аппетитного чая.
– Вот уж никогда не думала, что такое бывает.
– Бывает. Есть люди, которые сидят на зоне по многу раз. Зона их дом родной, и они не ориентируются в реальной жизни. На воле они чувствуют себя не в своей тарелке. Здесь нужно самому добывать себе пищу и зарабатывать на жизнь. Они делают всё возможное, чтобы вернуться назад.
– Я не из этих. – Я нервно улыбнулась, чуть было не пролив на себя чай. – Марат, но ты-то веришь, что у меня нет никаких драгоценностей?
– Конечно, верю.
– Почему? Ведь ты меня совсем не знаешь.
– Потому, что, если бы у тебя были старинные сокровища, ты бы уже уехала из Казани куда-нибудь в Майами на постоянное местожительство, прикупила там себе дом и ни о чём не тужила, радуясь и упиваясь собственными возможностями. Если бы у тебя были большие деньги, ты бы не сидела сейчас здесь и не размазывала сопли.
– Хорошо, хоть ты меня понимаешь.
– А что тут непонятного? Пошли, я отведу тебя спать.
– А ты?
– А что – я?
– Ты ведь тоже не выспался. Сам говорил, что тоже не спал всю ночь.
– Ты предлагаешь мне выспаться вместе, точно так же, как ты выспалась с французом в Тунисе?
– Ну зачем ты так?
– За меня не переживай. У меня работы по горло. Ты со своей подругой приводи себя в порядок, отдыхай, набирайся сил. Продуктов полный холодильник, охраны полно. Никто вас не тронет. Дышите свежим воздухом, купайтесь в бассейне, смотрите телевизор.
Я отодвинула чашку подальше и заглянула Марату в глаза.
– Марат, а что будет дальше?
– Ты о чём?
– Я о том, что будет дальше, когда мы накупаемся в этом бассейне, надышимся свежим воздухом, насмотримся телевизор? Как жить дальше? Идти сдаваться в милицию?
– Ну почему сразу в милицию!
– А как по-другому? Не могу же я здесь сидеть годами.
– Тебе не нравится моя дача?
– У тебя прекрасная дача. Но пойми, сейчас твоя дача мне кажется клеткой.
– Вот уж не думал, что моя дача похожа на клетку.
– Но ты сам посуди. Всё, что до забора, – прекрасно, а всё, что за забором, – опасная зона. И я не могу туда сделать даже и шага.
– Поживём, увидим. Для того чтобы рассуждать, что будет дальше, нужно хорошенько выспаться.
Я посмотрела на Марата с благодарностью и сказала:
– Я не знаю, откуда ты взялся, и я не знаю, что бы я делала, не встреться ты мне на дороге. Я не знаю, чем тебя отблагодарить. У меня ничего нет…
– Иди спать. У тебя лицо мертвенно бледное. Я угрюмо взглянула на сидевшего напротив меня мужчину и сквозь слёзы произнесла:
– Я плохо выгляжу?