Хотя признаться в этом было невероятно трудно, но Рейес пока не мог вернуться в Санта-Сиерру. Ему нужно было заручиться экономической поддержкой европейских стран, чтобы возобновить переговоры с Вальдеррой. К тому же в настоящее время он не знал, кому может доверять в собственном совете.
Сердце его дрогнуло при мысли об отце, но Рейес справился с эмоциями. Если он хочет добиться того, к чему стремится, в его душе не должно быть места переживаниям. После фиаско с Жасмин Николс он увидел своего отца в ином свете и уже не мог строго судить его за ошибки.
Он скоро вернется к постели отца. Загладит свою вину. Если повезет.
Рейес вышел из машины и автоматически протянул руку. Жасмин взяла ее и через несколько секунд стояла рядом с ним. Он тут же выдернул руку, чтобы не думать о том, как ему нравится прикасаться к ее коже.
По лицу Жасмин промелькнула тень.
Загадка, таившаяся в этой женщине, тревожила и раздражала его.
Дверь особняка открылась, и вышел мажордом Армандо. На его лице застыло то же тревожное выражение, какое Рейес видел на лицах людей в Санта-Сиерре.
Помня, что причина всего этого хаоса стоит тут же, Рейес почувствовал, как закипает кровь.
– Армандо, это мисс Жасмин Николс. Она моя гостья, но ей не позволяется покидать дом и усадьбу ни при каких обстоятельствах. Если она попытается уйти, воспрепятствуй этому всеми доступными средствами, – проинструктировал он.
– Это лишнее. Я дала слово, что не сбегу.
– Извини, не верю.
– Наверное, я это заслужила, – пробормотала Жасмин.
Рейес понял, что она задета.
Невозмутимый Армандо даже глазом не моргнул.
– Я поселю ее в покоях Валенсия, ваше высочество.
– Нет, рядом со мной, в покоях Леон.
– Как скажете, ваше высочество.
Рейес направился к кабинету, но услышал за спиной торопливый стук каблучков. Он остановился:
– Тебе что-то нужно?
Жасмин была бледна. Она дрожала. Рейес нахмурился. Вчера она плохо себя чувствовала, но сегодня утром убедила врача, что с ней все в порядке.
– Что ты имел в виду под всеми доступными средствами?
– Не покидай дом и территорию, и ты никогда об этом не узнаешь. Поняла?
Щеки Жасмин слегка порозовели. Рейес только сейчас понял, что в ее бледности есть что-то тревожное.
– Не могу же я ничем не заниматься. Я с ума сойду.
– Это наказание. Если поступишь иначе, я пересмотрю свое решение.
Она вздохнула:
– Ре… То есть ваше высочество. Пожалуйста, верни мой телефон. Я должна сообщить родителям, где нахожусь. Моя мать вышлет войска, если я не позвоню. Поверь мне, ты этого не захочешь. – На ее губах появилась любящая улыбка.
При мысли о том, что мать беспокоится о своей идеальной доченьке, Рейес стиснул зубы. Без сомнения, Жасмин сумела пустить им пыль в глаза так же, как и ему. Однако же, представив себе их идеальную семью, он ощутил нечто вроде зависти.
Его родители никогда так не волновались. Мать была слишком занята тем, что превращала жизнь отца в ад, и ей не хватало времени на заботу о детях. А отец выворачивался наизнанку ради своей жены. Рейес был еще ребенком, когда понял, что рассчитывать даже на крупицу внимания с их стороны не приходится.
Вот почему частная школа принесла ему облегчение. История родителей также была причиной того, почему он старался не сближаться с женщинами. Женщины только для секса – таков был его девиз.
До Анаис. До смерти матери.
После этого даже секс перестал его интересовать.
Все перестало иметь значение, кроме долга.
Чувствуя, что его готова захлестнуть горечь, Рейес повернулся и зашагал к кабинету.
– Спроси у Армандо. Он покажет тебе, где телефон. Но только один звонок.
Жасмин закончила разговор с матерью и положила трубку. Она сидела на роскошной террасе, куда ее отвел Армандо. Сделав глубокий вдох, молодая женщина огляделась. К кипарисам, растущим вдалеке, вела аккуратная тропинка. Справа был разбит чудесный сад с розами, бугенвиллеями и гиацинтами.
Не такая уж плохая тюрьма, усмехнулась Жасмин. Хотя, если бы можно было выбирать надсмотрщика, она выбрала бы такого, от которого ее пульс не зашкаливает.
На террасе появился Армандо с тележкой, уставленной блюдами.
– Я не знаю, что предпочитает сеньорита, поэтому предлагаю выбор.
Сегодня утром она снова не позавтракала, потому что не могла заставить себя съесть хоть кусочек. Да уж, в последнее время с ее желудком творилось что-то неладное. Поэтому к тележке Жасмин приблизилась с некоторой опаской. Но от широкого выбора закусок у нее потекли слюнки.
Поблагодарив Армандо, Жасмин положила на тарелку хлеб, ветчину, салат и села у окна. В рекордно короткое время тарелка опустела. Жасмин лакомилась маринованными оливками, когда пришел Рейес. Не говоря ни слова, он отпустил Армандо, набрал себе еды и сел напротив.
– Итак, ты сказала матери, что я твой бойфренд, – начал он с неодобрением.
У Жасмин пропал аппетит.
– Как ты узнал?
– Я не говорил? Все входящие и исходящие звонки в Сан-Эстрела прослушиваются. К тому же я тебе не доверяю.
Хотя лицо у нее пылало, Жасмин не отвела взгляда:
– Если бы ты внимательно слушал, то заметил бы, что это предположение моей мамы.
– Но ты ее не поправила. Еще одна ложь, мисс Николс. Удивительно, как легко ложь срывается с твоих губ.
– Не могла же я сказать ей, что живу пленницей где-то в Северной Испании!
Рейес разломил лепешку, обмакнул ее в оливковое масло и откусил большой кусок.
– Может, и стоило. Ради нее самой. Возможно, ей следует знать, что у нее не такая уж замечательная дочь.
– Ты не знаешь ни меня, ни мою мать, поэтому не берись нас судить. Кроме того, почему ты уверен, что она считает меня идеальной?
– Похоже, она проглатывает всю ту ложь, которой ты ее кормишь.
Жасмин испытывала соблазн поведать Рейесу, что ее мать ни в ком не находила недостатков. Слепая доверчивость снова и снова лишала ее денег, которые без зазрения совести прикарманивали всякие негодяи. Именно это качество матери чуть не толкнуло Жасмин на путь самоуничтожения.
Она никогда не напоминала об этом матери и старалась не вспоминать сама.
– Маме так легче. – В ее словах горечи было больше, чем она хотела.
Понимая, что Рейес это почувствовал, Жасмин сжала губы, но было слишком поздно.
– Интересно. Значит, она знает правду и принимает тебя такой, какая ты есть? – Он говорил так, словно тосковал по чему-то.
Рейес смотрел на нее, но у Жасмин возникло ощущение, что его мысли блуждают где-то далеко. В месте, о котором он не хотел вспоминать, но которое само напоминало о себе.
– Да, принимает. Она уверена, что люди меняются. Кстати, я придерживаюсь того же мнения.
– Нет, не меняются. Люди только делают вид. Некоторые из них стараются показать миру другое свое лицо, но в глубине души остаются прежними.
– Я в это не верю.
– Почему? Потому что ты изменилась? Тебя неожиданно ослепил мистический луч, и ты покаялась в грехах?
Жасмин сглотнула:
– Да.
– Мы оба знаем, что это не так. Иначе ты меня не обокрала бы.
– У меня не было выбора.
– У тебя был выбор. Но ты приняла неверное решение.
Помедлив, она кивнула:
– Может, ты и прав.
– Сколько раз в прошлом ты принимала неверные решения?
– Мое прошлое тебя не касается. – Жасмин было хорошо известно, что такое клеймо осуждения. Ее бойфренд из колледжа стал относиться к ней как к парии, когда она рассказала ему о своем прошлом. – Меня больше волнует будущее. Если ты собираешься передать меня властям, я предпочитаю, чтобы это случилось как можно раньше.
Лицо Рейеса превратилось в маску, которую она ненавидела, но к которой привыкла.
– Не заставляй меня, Жасмин. Если ты обокрала меня не ради наживы, скажи, для кого ты старалась?
– Не могу. Наказывай только меня.
– Почему?
– Потому что человек, ради которого я на это пошла, для меня важен.
– Насколько важен?
– Он… он меня спас. Он не должен был, но сделал это. Извини, Ре… ваше высочество, но я не позволю ему расплачиваться за мои ошибки.
– Значит, этот человек тебя спас и при этом разрешил тебе снова совершить преступление?
– Нет, все было не так.
Рейес грохнул кулаком по столу:
– Все было именно так, Жасмин! Загнать меня в ловушку, чтобы обокрасть мой народ. Перечеркнуть годы труда и повергнуть миллионы людей в хаос ради одного человека.
– Поверь мне, я готова на все, чтобы исправить ситуацию.
Рейес откинулся на спинку кресла, но то была ленивая расслабленность хищника, готового к прыжку.
– Твое признание в грехах, можно сказать, вызывает восхищение.
– Перестань издеваться надо мной.
– Вы не в том положении, чтобы диктовать условия, мисс Николс. Не забывайте, вы моя пленница.
Следующие четыре дня Жасмин почти не сталкивалась с Рейесом. Как-то ранним утром она выглянула из окна и увидела, как он плавает в бассейне.
Она завороженно смотрела на его крепкое, поджарое, блестящее от воды тело. Когда Рейес вышел из бассейна и начал вытираться полотенцем, низ ее живота затопила волна желания.
Вечером Жасмин лежала в постели, вспоминая об их близости в Рио, и ее тело отзывалось на это. Она уткнулась головой в подушку и закуталась в одеяло, словно это могло удержать ее чувства.
Но все напоминало ей о другой постели, в которой их тела были переплетены, и они тонули в море наслаждения.
Поняв, что ей не спастись от этого, Жасмин откинула одеяло и вскочила. Только потом она осознала, что в последнее время ей стоило вставать осторожнее. Она бросилась в ванную, где ее рвало, пока слезы не выступили на глазах.
После, ухватившись за фарфоровую раковину, молодая женщина старалась не поддаваться панике, когда подсчитала кое-что. Две недели назад у нее были месячные, хотя они прошли почти незаметно.
А в Рио Рейес пользовался презервативами, ведь так?
Нет, просто она сходит с ума, находясь в заточении.
Сегодня она выяснит у Рейеса, как он собирается с ней поступить. Подвешенное состояние, в котором она находится, заставляет ее придумывать невесть что.
Приняв душ, Жасмин надела голубое льняное платье без рукавов с бежевым поясом и бежевые туфли. Расчесав волосы и стянув их в хвост, она нанесла немного солнцезащитного крема на кожу лица и рук и вышла из своих покоев.
На лестнице она заметила экономку. Кармелита несла стопку полотенец в гостевые комнаты. Жасмин хотела спросить, где Рейес, однако закрыла рот, услышав в холле мужские голоса.
Через несколько секунд она увидела Рейеса в сопровождении четырех мужчин. Первое, что бросилось ей в глаза, – его борода исчезла. Жасмин ощутила легкую горечь: она никогда не почувствует, как его щетина покалывает ее кожу.
Внезапно Жасмин заметила, что все мужчины смотрят на нее.
Воцарилось молчание.
Рейес повернулся к ним, что-то сказал, пригласил их в кабинет и закрыл дверь.
Жасмин стояла, не в силах пошевелиться. Почему ее задело, что к ней отнеслись так, словно она – пустое место.
А чего она ожидала?
Она пленница. Довольно того, что у нее есть постель и еда. Неужели она в самом деле рассчитывала, что Рейес представит ее как свою гостью?
Она спустилась по лестнице, с трудом передвигая налившиеся свинцом ноги, и зашла на террасу, где обычно завтракала.
Кармелита подала ей кофе. Жасмин не удержалась и спросила:
– Кто эти люди?
Экономка явно колебалась, прежде чем ответить:
– Один из них посол Санта-Сиерры во Франции. Остальные – члены совета.
– Давно они здесь?
– Приехали вчера поздно вечером.
Ясно, что ее разговор с Рейесом откладывается.
Надо думать о чем угодно, только не о причине утренней тошноты.
Если ее подозрения подтвердятся, тогда… О боже!
Захватив солнцезащитные очки, Жасмин вышла из дома и направилась в сад. Когда-то она лелеяла тайную мечту стать садоводом. Это было до того, как очередной приятель матери сбежал с ее сбережениями, а они переехали в квартиру, где зелеными были только стены.
Жасмин тогда было лет шесть, тем не менее она поклялась, что не позволит чувствам управлять собой. Она намеренно глушила в себе эмоции, пока Стивен не заставил ее признаться, что они никуда не делись. Он предложил ей другую жизнь – лучше, чем ее мечты…
Заметив вдалеке оранжерею, Жасмин направилась туда. Однако едва она успела взяться за ручку двери, как позади раздались торопливые шаги. Ее окружили Армандо и два телохранителя Рейеса. Один из них взял Жасмин за руку и потащил к вилле.
– Что вы делаете? Отпустите меня!
Он не ответил. Когда они зашли внутрь, Жасмин удалось вырвать руку. Дверь кабинета открылась, и появился разгневанный Рейес.
– Я думал, мы заключили соглашение. – Его серые глаза сверкнули.
Жасмин массировала ноющий локоть:
– Которое я не нарушала. Я не сбежала.
– Ты вышла из дома без разрешения.
– В сад! Я с ума сойду в твоей золотой клетке! Как ты узнал, что я ушла?
– Когда дверь открывается, на пункт охраны поступает сигнал. – Он заметил, что она трет локоть. Его лицо потемнело. – Что случилось?
– А тебе не все равно?
Рейес повернулся к телохранителю и что-то негромко произнес.
Сердце Жасмин сжалось, когда она увидела, что тот передал принцу.
– Нет! Если ты осмелишься, я…
– Что? Закричишь? Давай. Можешь не стесняться.
Рейес подошел ближе – в его руках блеснули наручники.
Жасмин захлестнули жуткие воспоминания, живот свело от страха, дыхание пресеклось.
– Нет, Рейес… Нет, не надо… Пожалуйста…
Тяжело дыша, она попыталась отступить, но не смогла сдвинуться с места. Голова у нее кружилась. Молодая женщина покачнулась.
– Если ты еще раз меня ослушаешься, то… Жасмин!
Жасмин слышала его голос словно сквозь вату. Она несколько раз моргнула и попыталась совладать с собой. Проклятье! С ней творится что-то неладное.
Надо это прекратить!
Глава 8
– Жасмин!
При виде наручников молодая женщина смертельно побледнела, и Рейесу показалось, что она вот-вот потеряет сознание.
Жасмин смотрела на них, как кролик на удава, который готов совершить смертоносный бросок.
Странно, вроде бы она должна была привыкнуть к виду наручников.
Озадаченный, Рейес убрал наручники в карман и отпустил своих людей. Жасмин трясло, и хотя она пыталась это скрыть, в ее глазах мелькнуло выражение загнанного зверя.
Черт, что же с ней произошло?
– Жасмин!
Молодая женщина не пошевелилась.
– Отвечай, когда я к тебе обращаюсь.
Жасмин яростно высвободилась из его хватки. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, но Рейесу показалось, что она его не видит.
– Нет! Я не позволю!
– Все хорошо. Все в порядке, – мягко сказал он, коснувшись ее шелковистой щеки.
Осознав, что делает, Рейес отдернул руку, испытывая недоумение и досаду. Вместо того чтобы наказывать, он ее утешает!
– Не хочешь объяснить, что сейчас произошло? – спросил он.
Жасмин сделала глубокий вдох и взяла себя в руки усилием воли, которым Рейес не мог не восхититься.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Сколько раз он слышал это от матери! Когда требовал, чтобы она ответила, откуда появлялись снимки, на которых она была запечатлена в объятиях мужчин. Когда спрашивал, почему от нее пахнет алкоголем или почему у нее бессмысленный взгляд.
"Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Рейес. Не будь занудой, Рейес".
– Ты отрицаешь, что вид наручников привел тебя в ужас? Тогда ты не будешь возражать, если я воспользуюсь…
– Нет. Не надо. Обещаю, я не уйду.
– Твои обещания ничего для меня не значат. Ты будешь находиться там, где я могу тебя контролировать.
– Полагаю, поездка в город исключается? Хорошо. Пойду возьму книгу.
– Подожди.
Жасмин нахмурилась:
– А сейчас что?
Рейес ухватил ее за локоть и осмотрел его. На коже виднелись слабые следы. В нем вспыхнул гнев. Со своим охранником он поговорит позже.
– Ты так и не сказала, причинили тебе боль или нет.
Почему для него это важно, Рейес не мог объяснить.
– Это мелочь в сравнении с тем, что мне уже пришлось вынести. – Осознав, что сорвалось у нее с языка, Жасмин прикусила губу.
Это сразу напомнило Рейесу о том, как он покусывал ее губы. Воспоминание отозвалось вспышкой в паху. Подавив желание, он сконцентрировался на ее словах.
– Тебя раньше приковывали? – При мысли об этом в его груди что-то сжалось.
– Я сопротивлялась, не сомневайся.
Он и не сомневался.
– Под моей крышей к тебе так относиться не будут.
– А как называются наручники в твоем кармане? Заблаговременный рождественский подарок?
У Рейеса дернулся уголок рта.
– Скажу иначе: никто, кроме меня, не посмеет дотронуться до тебя, пока ты под моей крышей.
– Мне стало гораздо легче. – Однако, несмотря на браваду в голосе, ее взгляд оставался настороженным.
Рейес напомнил себе, что натворила эта женщина. Во что она вовлекла его страну.
Сейчас в его кабинете члены совета Санта-Сиерры ищут выход из сложившейся ситуации.
А он пытается успокоить виновницу всего этого.
Развернувшись, он приказал:
– Пошли!
– Ты хочешь, чтобы я присутствовала на встрече?
– Я хочу, чтобы ты была у меня на глазах.
Участники совещания были удивлены, увидев, кого привел Рейес.
Констанцо Альварес, главный советник, поерзал в кресле:
– Ваше высочество, то, что мы обсуждаем, абсолютно конфиденциально. Я более чем убежден, что присутствие постороннего человека…
– Мисс Николс сохранит в тайне все, что услышит здесь.
Рейес сурово взглянул на нее. Жасмин кивнула.
Садясь, он заметил, как Жасмин скрестила ноги. В паху снова вспыхнул пожар. Эти ноги обвивали его талию, побуждая ускорить ритм, когда он двигался в роскошном теле, принадлежащем двуличной лгунье.
Рейес прочистил горло:
– Итак, продолжим, – обратился он к главному советнику.
Альварес сказал:
– Пожилые члены Совета все больше склоняются к первоначальному варианту, который согласился подписать ваш отец.
У Рейеса волосы встали дыбом.
– Те условия больше не обсуждаются. Последняя редакция позволит создать по меньшей мере пять тысяч новых рабочих мест.
Альварес покачал головой:
– Мендес не подпишет такой договор, а Санта-Сиерре как никогда нужна стабильность.
Встал второй советник:
– Людей нужно успокоить. Они со страхом ждут будущего.
– Конкретнее!
– Если вы женитесь и у вас появится наследник, это укрепит веру людей в…
– Вы всерьез полагаете, что это поможет?
– Процветание Санта-Сиерры всегда было напрямую связано с сильной монархией. Стремительно ухудшающееся здоровье вашего отца заставляет людей волноваться. За вас они тоже волнуются.
Рейес нахмурился: