Трубку снова взяла Джина, она уверила Арианну, что Джованни может остаться у них на несколько дней. Арианна вытерла глаза, выдавила из себя "Спасибо", повесила трубку и впервые в жизни позвонила в офис Доминика.
Телефон звонил и звонил. Наконец сняли трубку.
- Офис Доминика Боргезе. Говорит личный помощник синьора. Чем могу помочь?
Голос потерял свое профессиональное беспристрастие, когда Арианна сказала, что она жена Доминика.
- Его жена? Но синьор никогда не упоминал…
Арианна прервала секретаря и объяснила, что произошло.
- Dio! Я сердцем чувствовала, что случилось несчастье. Поэтому и ответила на звонок. Синьора, меня зовут Селия. Чем я могу помочь?
- Я хотела спросить… - сказала Арианна, - я хотела… Может, вы знаете… Может, у вас есть история болезни моего мужа. Врачи делают все возможное, но они хотят быть уверены, что…
Ее голос прервался. Она чувствовала, что вот-вот заплачет.
- Я поняла вас, синьора. У вашего мужа есть личный врач. Я позвоню ему, и он подъедет в больницу, хорошо?
- Спасибо. Скажите ему… О, Доминика вывозят из палаты.
- Если вам еще что-нибудь понадобится…
- Да, grazie. Я позвоню вам, когда будет что-нибудь известно.
Арианна повесила трубку. Санитар вез Доминика по коридору, и она побежала за ним, когда чья-то рука остановила ее.
- Синьора Боргезе? Вашему мужу только что сделали рентген. Теперь его везут в хирургию, чтобы наложить гипс.
- Что показал рентген? Мой муж… с ним все в порядке?
Врач сказал, что рентген подтвердил сотрясение мозга. Если все пойдет хорошо, то удастся избежать отека мозга.
А если все пойдет плохо… Арианна постаралась об этом не думать.
Минут через двадцать к ней подошел высокий седоволосый мужчина и представился личным врачом Доминика.
- Дайте мне несколько минут, синьора, чтобы поговорить с врачами, - сказал он Арианне. - Потом я буду в вашем распоряжении.
В конце концов доктор вернулся. Рука быстро заживет. Что касается головы… он осторожно коснулся ее плеча. Чем скорее Доминик придет в себя, тем лучше. А пока его перевели в палату. И если синьора еще немного подождет…
На улице уже стемнело, когда медсестра провела ее в затемненную палату.
Доминик лежал все так же неподвижно. Гипс сковывал его руку, в вену впивались непонятные трубки.
- Доминик, - прошептала Арианна.
Он не шевельнулся, не моргнул в ответ. Она наклонилась и нежно поцеловала его в лоб. Потом, не выпуская его руки, стала ждать.
Единственное, что она знала наверняка, - это то, что она не уйдет из комнаты, пока Доминик снова не будет с ней, пока не посмотрит на нее и не скажет…
Прошли часы. Только утром Доминик пришел в сознание.
- Доминик, - нежно молил знакомый голос, - пожалуйста, открой глаза, вернись ко мне!
Он открыл глаза и увидел свою жену, склонившуюся над ним.
- Арианна, - прошептал он, и она всхлипнула и прижалась лицом к его груди. Он попробовал поднять здоровую руку, обнял ее и подумал, что никогда еще не слышал, чтобы его жена так плакала.
Ему показалось, что перед ним открывается новый чудесный мир.
* * *
- Я провел в этой тюрьме целую вечность и ни минуты здесь больше не останусь!
Доминик сидел в кровати, откинувшись на подушки, сердито глядя на врачей, собравшихся возле его постели. Хирург, занимавшийся его рукой, невролог, лечивший его от сотрясения мозга, дежурные медсестры.
Его личный врач и жена стояли в стороне.
- Вы пробыли здесь всего три дня, синьор Боргезе, - сказала медсестра. - Вряд ли можно назвать это вечностью.
- Вы когда-нибудь находились здесь в качестве пациента?
- Нет, но это первоклассная больница, и…
- Больница есть больница. - Доминик выпрямился. - Я разве похож на больного?
- Но ваша рука… - начал было хирург.
- Она сломана, - резко сказал Доминик, - вы наложили гипс. Есть ли какие-нибудь процедуры, которые вы должны сделать и о которых я не знаю?
- Думаю, нет.
- А ваше мнение? - Доминик обратился к невропатологу.
- У вас сотрясение мозга, - ответил тот, - и очень серьезное.
- Я в состоянии ходить, я прошел все ваши тесты, стоял на одной ноге так долго, что чуть не превратился в аиста, дотрагивался указательным пальцем до кончика носа столько раз, что теперь точно знаю, что нос у меня на месте.
Доктор усмехнулся.
- Думаю, вы правы.
- Отлично. Значит, мы договорились. Я выписываюсь сегодня утром.
Личный врач Доминика счел необходимым вмешаться:
- Отпустите его домой, джентльмены. Мы уже обсудили это с синьорой Боргезе. Мы обещаем за ним присматривать.
Доминик взглянул на Арианну. Он все еще не мог разгадать выражение ее лица. Он помнил, как проснулся на рассвете, очнулся от ночного кошмара и увидел ее подле себя. Она плакала у него на груди.
Возможно, это был всего лишь сон.
Вошла медсестра, за ней доктор, и Арианну увели от его постели. Он увидел ее несколько часов спустя, ему так хотелось узнать, наяву ли она плакала у его постели, умоляя вернуться, не покидать ее…
Но она ничего не сказала. А он ничего не спросил.
Он только бесстрастно посмотрел на жену, как на постороннего человека.
Так он смотрел на свою мать много лет назад, когда она сказала, что уезжает в Милан и оставляет его одного в Риме. Ему тогда было всего двенадцать лет.
Теперь ему тридцать четыре, но он снова испытал то же чувство одиночества, что и двадцать два года назад.
Нужно не выдать своих чувств.
- Арианна? - спросил он. - Тебе не слишком помешает инвалид в доме?
Арианна прикусила губу. Ей хотелось броситься ему на шею и сказать, что она молилась, чтобы поскорее пришел тот день, когда он сможет вернуться домой, что она хотела этого больше всего на свете.
Но Доминик смотрел на нее как совершенно чужой человек.
Были ли те мгновения, когда она плакала у него на груди, а он шептал ее имя? А может, их вовсе и не было?
Какая она дура - думала, что его объятья, прикосновение губ были чем-то большим, чем просто радость человека, избежавшего смерти.
- Арианна! - повторил он. - Ты не возражаешь, чтобы я вернулся домой?
- Нет, - вежливо ответила она. - Вовсе нет.
Доминик кивнул.
- Вот и договорились.
- Отлично, - сдержанно сказала она.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Ее мужу был предписан полупостельный режим. Не работать, не напрягать глаза, не волноваться. Она должна была следить за тем, чтобы предписания врачей беспрекословно выполнялись.
Селия звонила дважды в день, чтобы держать босса в курсе дел.
Роза не приходила в эти дни. В доме было тихо и спокойно.
Джонатан уедет на неделю к бабушке. Эта поездка во Флоренцию была запланирована еще до аварии. Пожилая женщина и ребенок быстро нашли общий язык и подружились. Сначала малыш не хотел ехать.
- Я хочу быть с Домиником, - сказал он.
Но Доминик поговорил с ним по телефону.
- Неужели ты и вправду хочешь расстроить бабулю? Она так ждет твоего приезда. Когда ты вернешься из Флоренции, мы снова будем вместе.
Арианна искоса взглянула на Доминика. Он сидел, глядя прямо перед собой.
Ее муж не испытывал к ней никаких чувств, но он любил ребенка, хотя и не знал, что это его сын. Все эти бесконечные часы в больнице, не зная, поправится ли Доминик, она мучилась от мысли, как чудовищно несправедливо будет, если отец и сын потеряют друг друга, так и не узнав о своем родстве.
Она не должна была лгать. Но рассказать правду слишком опасно. Как отнесется к этому Доминик? Кто знает, что он предпримет? Доминик был властным и мстительным человеком.
Она может потерять ребенка.
Как уже теряет мужа.
* * *
Когда Джонатан уехал к бабушке, Доминик вышел на террасу, устроился в шезлонге и закрыл глаза. Арианна стояла возле него, ожидая, пока он заметит ее присутствие. Неужели он собирается игнорировать ее всю неделю?
- Доминик? Тебе что-нибудь принести?
- Нет, спасибо, - вежливо ответил он.
- Как насчет завтрака? Ты, должно быть, голоден.
- А где Роза?
- Я дала ей выходной.
- Ты должна была посоветоваться со мной.
- Это твой дом. Ты здесь хозяин, но я думала…
- Ты должна была подумать, что мне, возможно, понадобится ее помощь.
- Какая помощь?
- Например, приготовить мне завтрак. Найти рубашку. Возможно, ты не заметила, что я беспомощен, как ребенок. Откуда я знаю, зачем она может понадобиться, пока этого не случится?
- Я буду рада помочь тебе, - спокойно сказала Арианна. - Я уже сделала бутерброды и…
- Мне не нужна твоя помощь.
- Прости. Я забыла. Тебе никто не нужен.
Она повернулась на каблуках и вышла из комнаты. Доминик вздохнул и снова закрыл глаза.
Что она имела в виду? Разве он когда-нибудь говорил, что ему никто не нужен? Нет. Разве он не признался минуту назад, что ему нужна Роза?
У его жены плохое настроение. Что ж, это вполне объяснимо. Она ненавидела и его, и Розу, и семейную жизнь, которую он ей навязал, и вот теперь она заперта с ним в одном доме на несколько недель.
Возможно, она думала, что авария произошла полностью по его вине, потому что он разозлился и превысил скорость. Но это неправда. Он хотел вернуться, чтобы обнять ее, сказать "прости", он не хотел напугать или обидеть ее, хотел, чтобы она поняла, что…
Что их женитьба была ошибкой?
Доминик глубоко вздохнул. Да, так оно и есть. Чертовски глупая ошибка. И как долго ему придется за нее платить? Он не мог жить под одной крышей с Арианной, чувствовать ее запах, встречать ее каждый день за завтраком, зная, что она ненавидит его и ту жизнь, которую он ей навязал.
У него отяжелела голова. Ладно. Сейчас не время строить долговременные планы. Он просто сделает так, чтобы ее не слишком обременяло его присутствие. Он позвонит Розе и попросит ее приступить к работе.
Потом позвонит в агентство по найму и попросит найти ему мужчину-помощника. При мысли о том, что ему придется терпеть возле себя постороннего человека, он похолодел, но его чертова беспомощность не давала ему возможности даже самостоятельно застегнуть рубашку или надеть брюки. Не говоря уже о том, чтобы принять ванну.
Роза не могла ему помочь в таких интимных вещах, а жена и подавно. Она не захочет даже прикоснуться к нему…
- Мне очень жаль.
Он быстро обернулся на звук голоса. Арианна стояла с подносом в руках и выражением лица столь же бесстрастным, как и ее извинение.
- Это я должен просить прощения.
- Все в порядке. Ты просто нездоров. Мне не следовало кричать на тебя.
- У меня сотрясение мозга. И ты на меня не кричала.
- Тебе вредно волноваться.
- Нет, ты… - он замолчал, и уголки его губ задрожали в лукавой улыбке. - Если мы продолжим в том же духе, то снова поссоримся, выясняя, кто перед кем должен извиниться.
Арианна ответила на его улыбку.
- Ты прав. Мы оба здорово проголодались.
Он оглядел еду на подносе.
- Неужели это сандвичи с тунцом и салатом?
- Да. Роза сказала, что ты любишь тунца. А вот лимонад, печенье… Если тебе еще что-нибудь нужно…
Она направилась было к двери, но Доминик схватил ее за запястье.
- Не уходи.
- Я не хочу тебя утомлять, Доминик. Доктор сказал…
- Останься со мной. Пожалуйста, составь мне компанию. В конце концов, это мой первый день дома.
Он ждал ее ответа с бьющимся сердцем.
- Хорошо, - сказала она наконец.
Доминик поднял белый флаг. Ему было необходимо хотя бы временное перемирие. И ей тоже.
* * *
Они обедали в гостиной, за длинным столом. Это была просторная комната с мраморным полом и нежно-розовыми стенами. Она хотела было зажечь свечи, но потом решила, что свечи уместны только для влюбленных.
Доминик почти ничего не ел.
- Если ты хочешь что-нибудь другое… - начала было Арианна.
Встретив ее взгляд, Доминик быстро отвел глаза.
- Да нет, все очень вкусно.
- Роза сказала, что ты любишь спаржу, но…
- Ради бога, Арианна! Роза не самый крупный специалист в области моих пристрастий! И с чего ты взяла… - Он внезапно замолчал, положил вилку и перевел дыхание. - Извини.
- Ничего страшного. Ты просто… устал. В конце концов, это твой первый день дома.
- Да, вот именно. - Он встал вслед за ней. - Я помогу тебе с посудой.
- Нет! - вырвалось у нее. Меньше всего ей хотелось провести с ним лишнюю минуту, понимая, что им нечего сказать друг другу, думая, что его раздражает ее присутствие. Ей нет места в жизни Доминика.
- Я хотела сказать, что тебе нужно отдохнуть. - Она выдавила из себя улыбку.
Отдохнуть? Да она что, издевается? Доминик знал, что сегодня ночью заснуть ему не удастся. Он будет лежать с открытыми глазами, вспоминая натянутую улыбку своей жены, которая изо всех сил старалась показать, что ей совсем не в тягость провести весь день с ним.
- Да, - быстро сказал он и встал, - именно это мне и нужно. Хорошо отдохнуть. Все было очень вкусно. Спасибо.
- Я рада, что тебе понравилось.
- Мне бы не хотелось утруждать тебя, Арианна, но…
Впервые она услышала что-то вроде неуверенности в его голосе.
- У тебя начались боли? - обеспокоено спросила она. - Я дам тебе таблетки.
- Все в порядке. Я просто не могу расстегнуть эту чертову рубашку.
Доминик был похож на маленького обиженного мальчика. Ему ведь приходилось просить ее о помощи.
- Да-да, конечно. Я сама должна была догадаться. - Она натянуто улыбнулась и постаралась успокоить дрожавшие руки. - Я помогу тебе.
Он стоял неподвижно, не сводя с нее глаз.
- Несколько лет назад я вывихнула запястье. Трудно поверить, какой беспомощной я себя тогда чувствовала, - сказала она, расстегивая первую пуговицу.
- У тебя прекрасные волосы, Арианна.
Ее пальцы замерли на пуговице.
- Спасибо. По крайней мере, у тебя с этим не будет проблем. Ведь у тебя короткие волосы.
- Распусти их.
Она растерянно посмотрела на него.
- Извини?
- Распусти волосы.
- Доминик, - у нее пересохло горло, - я не думаю…
- Пожалуйста. Вынь эти шпильки и выпусти волосы на свободу.
Она не могла решиться. Он сделал это вместо нее. Он провел рукой по ее голове, нащупал заколки у ее висков - и заколки полетели на пол, а по ее плечам заструился каскад светлых прядей.
- Я помню прикосновение твоих волос к моим губам, Арианна.
- Доминик… - Боже, она едва могла дышать. Тепло его руки, нежно гладившей ее по щеке… - Доминик, что ты… что ты делаешь?
Он поцеловал ее. Нежно, очень нежно его губы ласкали ее. Она стояла, не двигаясь, с дрожащими коленями, затаив дыхание, и он снова поцеловал ее. Когда она почувствовала жар его губ, ей захотелось, чтобы это мгновение длилось целую вечность.
За окном сверкнула молния.
Арианна почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Он дотронулся пальцем до ее губ.
- Скажи это, - прошептал он. - Скажи, чего ты хочешь.
Ее чувства, должно быть, отразились на лице, потому что Доминик опустил руку и сделал шаг назад.
- Ладно, - хрипло сказал он. Она видела, каких усилий ему стоило заставить себя отпустить ее. - Я не должен был спрашивать.
Она покачала головой и коснулась его плеча. Он снова попятился, как будто ее прикосновение обжигало его.
- Все в порядке, cara. Просто у меня был тяжелый день.
- Доминик, постой.
Она застыла посреди комнаты, глядя, как он уходит.
Хлопнула дверь. Разыгравшийся ветер стучал в окна дома ветками деревьев.
Арианне хотелось завыть, зарыдать, биться головой об стену. Но она сдержала себя.
Она положит конец этому фарсу семейной жизни, разлюбит человека, который к ней равнодушен, и скажет ему, что у него есть сын.
Ее сон был беспокоен, она то просыпалась, то погружалась в дремоту, видя один и тот же сон, как она идет по нескончаемой тропинке под небом, освещаемым вспышками молний. Одна.
От раската грома задрожали стекла. Арианна резко села в кровати. Еще одна молния. А потом комната погрузилась во тьму.
Она содрогнулась, так как с детства боялась грозы. И сейчас она чувствовала себя маленькой девочкой, испугавшейся грома, молнии, тьмы…
- Доминик, - прошептала она в отчаянии, - Доминик.
Дверь распахнулась. Новая вспышка молнии осветила комнату и фигурку, испуганно скорчившуюся на подушках. Арианна закрыла лицо руками, чтобы не дать молнии себя ослепить и чтобы не дать Доминику увидеть ее искаженное страхом лицо.
- Арианна, ты в порядке?
- В порядке.
Молния вновь осветила небо.
К черту все, подумал Доминик. Она напугана, и она его жена, и не имеет значения, что вот уже месяц она пытается доказать, что он ей не нужен.
Секунду спустя он уже был рядом с ней, обнимая ее здоровой рукой, прижимая к своей обнаженной груди.
- Я позабочусь о тебе, cara, - шептал он. - Доверься мне.
Но ей ничего от него не нужно. Ей никто не нужен, тем более он.
Он провел рукой по ее волосам и прошептал ее имя. Голос его звучал так нежно, с такой любовью, что она поддалась его очарованию.
- Доминик, - прошептала она.