- Grazie, - симпатичная итальянка улыбнулась Тэш и взяла банку. "До чего же сестры не похожи друг на друга". - Значит, теперь у тебя есть своя лошадь?
- Да, - вздохнула Тэш. - Не было печали…
- В Италии я тоже ездила верхом, - прошептала Паола, вылавливая ложкой питание и одновременно отпивая пиво из банки. - Я очень люблю лошадей. Хочешь, буду тебе помогать?
Она взглянула на Тэш горящими глазами.
- А получится? - Лицо Тэш просветлело. - Я хотела сказать, разве тебе София разрешит?
- У меня же бывают выходные часы. Так ты согласна? Вот здорово! Возможно… - начала Паола и порозовела. - Возможно, синьор Хуго нам поможет. Он изумительный наездник. - "И не только наездник", - добавила она про себя.
- Э… в этом я сомневаюсь, - проворчала Тэш, отхлебнув столько кофе, что он потек по ее подбородку прямо на рубашку. - Черт!
Паола, решив, что вопросом о синьоре Хуго она перешла границу, рассказала Тэш о том, что у Софии нет запасных трусов, и они обе залились смехом.
Когда Паола ушла кормить Джоша, Тэш отправилась навестить Сноба.
Конь угрюмо стоял в углу стойла и не обращал на хозяйку ни малейшего внимания.
- Дружок, кажется, у тебя много общего с Хуго Бошомпом, - вздохнула Тэш. - Возможно, тебе было бы лучше в его профессиональных руках… но боюсь, что ты застрял в никуда не годных моих.
Сноб захрапел и повернулся к Тэш своим пыльным медным крупом.
- Небось ты тоже обо мне невысокого мнения, как и сексуальный Хуго, не так ли? Это изменится, дорогой. Обещаю тебе.
Бен в нетерпении ходил взад-вперед по коридору.
- Умираю с голоду. Надеюсь, София успокоится. Теперь еще обнаружилось, что она забыла взять свой скраб для лица. - Бен остановился напротив Тэш. - У тебя не найдется сигареты?
Тэш протянула ему пачку "Кэмел" и взяла одну сигаретку себе.
Бен порылся в карманах и почесал голову.
- А вот зажигалки-то у меня и нет. Эй, Хуго! Юная леди хочет, чтобы ты пришел и разжег ее огонь!
Тэш вздрогнула, когда из боковой комнаты появился Хуго.
- А, это ты. - Он бросил ей серебряную зажигалку. - Не видел Аманду? - спросил он у Бена.
"Как трогательно, - подумала Тэш. - Моя грудь полна огня, хотя я только держу его зажигалку. Что же было бы со мной, держи я его за еще более огненное место?" Тэш засмеялась, чем вызвала пренебрежительные взгляды Бена и Хуго.
Когда через пять минут появились Аманда и Паскаль, смеющиеся над какой-то только им известной шуткой, Паскаль выглядел как школьник с широко открытыми изумленными глазами.
Аманда посмотрела на Хуго, чтобы увидеть его реакцию, но он разглядывал картину с изображением усадьбы, которая выделялась на одной из белых стен.
- Отличная картина. Не прочь бы иметь что-нибудь подобное. Кто писал?
- Тэш, - ответил Паскаль. - Она подарила ее нам на четвертую годовщину свадьбы.
Хуго посмотрел на Тэш. Она выдержала его взгляд, все гот же самый взгляд, полный презрительного изумления. Интересно, что ей нужно сделать, чтобы произвести впечатление?
- А где остальные? - спросила Аманда, злясь, что ее усилия привлечь внимание Хуго оказались безрезультатны. Она посмотрела на часы. - Нам, кажется, пора отправляться в ресторан.
- Схожу потороплю их, - пробубнила Тэш и, стремясь как можно быстрее удалиться, налетела на Бена.
- Грациозное юное создание, не так ли? - произнес с подчеркнутой медлительностью Хуго.
Тэш нашла Софию и Александру сидящими на кровати в большой уютной спальне. Тэш остановилась в дверном проходе, вдохнув опьяняющий запах дорогих духов.
- Даже не знаю, - говорила София. - Кажется странным, что он решил вдруг уехать в Штаты. У меня не было возможности как следует ее расспросить. Мне кажется… о, привет, Тэш. - Она явно смутилась.
- Все уже готовы, ждут только вас.
Александра посмотрела на часы.
- Боже, уже так много времени? А я еще даже не переоделась. - Она поднялась. - Я мигом.
И вылетела из комнаты.
Тэш уже привыкла к пренебрежительному отношению своей сестры, поэтому, когда София взяла ее за руки, как обычно делают сестры, она была удивлена. Это напомнило Тэш детство: как сестра утешала ее, когда в школе ее обозвали толстой, как обнимала малышку, когда та боялась темноты. Та, другая София, существовала до того момента, когда тщательно скрываемая постыдная тайна разверзла пропасть между ними. С тех пор прошло много времени, и сестры никогда об этом не вспоминали.
Но сегодня вечером, разомлев от спиртного и усталости, Тэш вдруг решила, что сама все придумала: их отчуждение и высокомерный образ сестры.
- Пойдем, сестренка, встретимся лицом к лицу с мужчинами.
София засмеялась, и Тэш не могла не улыбнуться в ответ.
- Но, дорогая, прежде чем мы спустимся, расскажи мне, что же все-таки случилось со стариной Максом? Нет смысла держать все в себе - будет только хуже, поверь мне, я знаю, - София мягко улыбнулась. Ее красивое лицо засветилось.
Как-то Бен сказал, что София одной своей улыбкой может растопить лед. А Тэш было к тому же так плохо, она нуждалась в утешении.
В десять тридцать, когда Бен уже приготовился умереть от голода, все наконец были готовы к отъезду.
Хуго, который много пил и почти не закусывал, вдруг захотелось сделать что-нибудь безрассудное. Хорошо бы с кем-нибудь поссориться, желательно с сестрой Софии, по это, скорее всего, выведет из себя их симпатичную хозяйку. Он порешил на том, что станет игнорировать все попытки Аманды привлечь его внимание.
Тэш почти засыпала. Остальные были в приподнятом праздничном настроении.
Все толпой направились к машинам и как раз решали, кому садиться за руль, когда вдруг послышался шум мотора и во двор въехал автомобиль.
- О нет, - простонал Бен. - Кто же ходит в гости так поздно?
Хлопнули двери, и в темноте двора появились Мэтти и Салли.
- Простите, что так поздно, - извинилась Салли, целуя свекровь, - Планы поменялись.
- Как я рада видеть вас! - закричала Александра, целуя Мэтти и сбив при этом с него шляпу. - Вы как раз вовремя. Мы едем ужинать. Поехали с нами.
- Мы не можем, - сказал Мэтти с сожалением. - Дети на заднем сиденье крепко спят. Нужно их уложить.
- Не переживайте, мы вас подождем. Отведите детей и дом, а мы пока выпьем что-нибудь, - настаивала Александра. - Нет, как удачно все получилось!
До ресторана они так и не добрались. Салли была не способна хранить секреты и сразу всем разболтала о своей беременности, наводнив холл новыми игрушками. Паскаль достал шампанское, чтобы отпраздновать радостное событие. Засидевшись за столом, они и не заметили, как наступила полночь.
Желудок Бена сократился до размера почтовой марки. Заметив его страдания, Салли извлекла из своей сумочки замусоленный "Твикс" и начатую упаковку жвачки.
- Ты меня просто спасла!
Бен с благодарностью принял эти подарки, восхищаясь румяными щеками Салли и ее игривыми зелеными глазами. София недолюбливала золовку, считая ту слишком шумной и неряшливой. Но Бен решил, что Салли была довольно милой, ему понравилось, что она приветливая, остроумная и совсем не пользуется макияжем.
София, холодно поприветствовав своего брата поцелуем в щеку, вежливо осведомилась, почему они решили завести еще одного ребенка так скоро. Особенно если учитывать тот факт, что Тор была - прямо скажем - сложным ребенком.
- Конечно, говорят, что дети, рожденные дома, немного отстают в развитии, - высокомерно заявила брату София. - Хотя роды дома были ужасно популярны в семидесятых, не так ли?
Мэтти пристально смотрел на сестру, пока та украдкой разглядывала свое отражение в ведерке для шампанского.
- У меня не получилось заснять последние роды на видео, - наконец сказал он с совершенно невозмутимым видом, - но ничего, заснимем теперь. На этот раз, я думаю, мы попробуем рожать на корточках в теплой воде, под музыку африканских племен, и соберем всех соседей на зрелище. А когда ребенка уже можно будет показывать, приходи, попьем "Гиннеса" и поедим вегетарианской еды.
Глаза Софии на несколько секунд сузились до двух великолепно нарисованных линий, потом она резко рассмеялась и игриво похлопала брата по потертому рукаву рубашки; она решила не выходить из себя.
Салли с Тэш уединились в уголке, чтобы посплетничать. Они часто встречались в Лондоне, и время от времени Тэш забегала, чтобы посидеть с детьми, если не получалось пригласить няню. Салли нравилось, что Тэш всегда непредсказуема, всегда одета шиворот-навыворот и рассказывает детям всякие истории перед сном. Мэтти жаловался, что его сестра никогда толком не помнит, кто им звонил, и забывает поставить молоко в холодильник.
Александра ходила от одной группы гостей к другой, собирая с пола тарелки.
Мэтти беседовал с Паскалем о британской политике. Аманда прислушивалась к их разговору, игнорируя монолог Софии о новинках фирмы "Клиник" по уходу за лицом.
- Тот бардак, который они устроили с подушным налогом, - говорил Мэтти. - Я уж молчу, что у нас творится и системе здравоохранения. Один мой приятель пытался раздобыть материалы для документального фильма о махинациях вокруг очереди пациентов, ожидающих пересадки органов. Он просто столкнулся с каменной стеной. То, что он в конце концов раздобыл, оказалось настолько скандальным, что Министерство внутренних дел наложило резолюцию и конфисковало все наработки за три года.
- У вас в Англии строгая цензура, да? - Паскаль наполнил бокалы.
- Да уж, - согласился Мэтти. - Но нужно еще понять почему. Простые люди считают, что правительство Ее Величества защищает их интересы, но оно лишь постоянно подчищает за собой.
Аманда внимательно слушала и изучала его бесспорно привлекательное лицо. Его кожа была бледнее, чем у сестер и у матери, но у него были такие же выразительные карие глаза, как у Александры. А величественный римский нос, скорее всего доставшийся от отца, придавал его лицу настороженную нервозность волкодава. Но самой притягательной чертой его лица был широкий чувственный рот. Мэтти тщательно выговаривал слова, время от времени демонстрируя блестящие слегка неровные зубы.
Аманда задумалась: интересный мужчина, ничего не скажешь. Но она догадывалась, что вся его страстность заключалась в тех словах, которые он сейчас говорил. Стоит с ним пошутить или начать флиртовать, и он сразу смутится или растеряется. Она посмотрела на Паскаля и едва заметно ему подмигнула.
Салли, сидящая в углу с Тэш, заметила, как ее муж пытается заинтересовать Паскаля, а заодно и стильную блондиночку своим проектом по Северной Ирландии. Мэтти всегда наклонялся вперед и размахивал руками с выражением восхищения на лице, когда говорил о своем последнем увлечении.
- Что из себя представляет эта девушка Хуго? - заговорщицки прошептала Салли Тэш.
- Очень грубая, - прошептала Тэш в ответ.
Сейчас говорила Аманда, а Мэтти, Бен и Паскаль ее слушали. Нехорошо сплетничать, но было так приятно иметь Салли на своей стороне. Ее взъерошенная светловолосая невестка была такой болтливой и восхитительно дружелюбной, что кого угодно заставила бы быть неосторожным.
- Вся из себя такая крутая бизнесвумен - она уже попросила Паскаля одолжить ей факс, - сообщила Тэш хриплым шепотом. - И договорилась с Софией, что Паола будет записывать ее деловые письма в перерывах между сменой пеленок.
- Ужас, - Салли закатила глаза.
- Но она потрясающе умная, - быстро добавила Тэш, испытывая угрызения совести. - И когда она решает быть обаятельной, даже стены нагибаются послушать.
- Бедняга Мэтти! - Салли захихикала, оглядывая комнату. - Похоже, единственный мужчина, которого она не интересует, - это Хуго.
- Он просто знает все ее уловки, - вздохнула Тэш и покраснела. - Видимо, им обоим нравится злить друг друга. - Ей не хотелось обсуждать отношения Хуго и Аманды. - Я думала, вы приедете с Найлом О'Шогнесси.
Салли отхлебнула из бокала и кивнула.
- Он прячется от всех в Провансе, Мэтти пытался с ним связаться, но похоже, бедняжка в очень плохом состоянии. - Салли внезапно погрустнела. - От него ведь жена ушла.
- Просто ужасно. Это же Мэтти их в свое время познакомил. Ее вроде бы зовут Лисетт?
- Да, представь, она режиссер. И довольно неплохой. Они раньше вместе работали на Би-Би-Си. А теперь жена Найла сбежала с какой-то американской знаменитостью. - Салли задумалась. - Ты ведь ни разу не видела ни Найла, ни Лиссетт?
Тэш покачала головой.
- Забавно, - Салли понизила голос, - но наша Аманда очень похожа на Лисетт. Такой же взгляд, те же манеры.
- Боже. - Тэш отпила из бокала. - Тогда, может, Найлу не стоит сюда приезжать?
- Может быть, и так. - С унылым видом Салли откинулась на диване. - А может, и наоборот: своего рода шоковая терапия. - Озорная улыбка блеснула на ее симпатичном лице. - Я тебе еще не рассказывала, почему мы так поздно приехали?
- Нет.
- Мы были бы здесь уже к обеду, но Мэтти - это Мэтти. Захотел непременно заехать в какой-то захудалый бар, который сыграл важную роль в движении Сопротивления. И представь себе…
Но Тэш уже перестала слушать. Она замерла с бокалом и руке, прислушиваясь к разговору, который происходил справа от нее.
- …в Америке, - говорила София своей матери и Хуго. - И, конечно, во всем винит себя. Она сказала, что до последнего откладывала объяснение с Максом. Даже не могла пригласить его сюда. А потом уже было слишком поздно.
- А мне кажется, что там просто пустяковая ссора, дорогая, - мягко возразила Александра, многозначительно взглянув на свою дочь.
- Мне она сказала другое. - София повернулась к Хуго. - Только представь, неделями не разговаривать с человеком. Все это похоже на…
- Тэш? - Салли положила ладонь на ее руку. - Дорогая, ты в порядке? Ты выглядишь так, как будто увидела привидение. - Она указала на Паскаля, который пьяными пальцами пытался откупорить бутылку коньяка.
"Мне ни в коем случае не следовало ничего ей рассказывать". Тэш прикусила губу от унижения. Сейчас София рассказывает о ее несложившейся личной жизни, и кому - Хуго.
- Все хорошо, я просто устала. Извини, - Тэш заставила себя улыбнуться. - Как там ваш дом в Ричмонде?
Они просидели до четырех утра. У Тэш не осталось сил, но она не могла заставить себя пойти спать, поскольку чувствовала паническую уверенность, что, как только она уйдет, все начнут говорить о ней.
Мэтти легко сжал руку младшей сестры.
- Ты в порядке? Бедняжка. Ты выглядишь изможденной.
Тэш решила, что закричит, если кто-нибудь еще раз спросит, в порядке ли она.
- Расскажи мне о Найле, - попросила она брата. - Как вы познакомились?
И Мэтти начал рассказывать. Он поведал, как в юности они дикарями путешествовали по Юго-Восточной Азии, а затем по Южной Америке. Мэтти вспомнил обо всех их проделках и вечеринках. Рассказал, что благодаря Найлу он сам не превратился из испуганного и одинокого студента в консервативного ученого-отшельника, как друг научил его быть небезразличным и заниматься делом, ценить чудеса "матушки природы" (так называл Найл окружающую среду), показав, на какие ужасные мучения и медленную смерть обрекло ее человечество. Но самое главное, Найл научил его доверять людям и жить, не отгораживаясь от окружающих своими книгами и мечтами.
На середине своего прочувствованного монолога Мэтти вдруг понял, что потерял обеих слушательниц. Тэш уснула на одном плече, а Салли - на другом.
Глава одиннадцатая
Как гигантская печь, усадьба нагревалась на солнце, поджаривая своих обитателей.
На следующее утро после приезда Мэтти попытался связаться с Найлом О'Шогнесси. После нескольких раздражительно бесполезных звонков, он решил съездить в Ним и поискать там своего друга.
София надеялась, что на обратном пути ее брат застрянет в самой длинной в истории автомобильной пробке. А еще лучше, если он попадет в аварию и потеряет память.
Мэтти не только всегда обращался с сестрой так, как будто ей не хватало нескольких баллов, чтобы коэффициент ее интеллекта дотягивал до двузначного числа, он еще и намекнул, что посвящен в самую ужасную ее тайну. В первые дни визита у нее не было времени особенно подумать над проблемой. К счастью, у Тэш так все плохо получалось с ее новой лошадью, что версия Софии о том, что случилось с Сэмионом много лет назад, выглядела весьма правдоподобно.
Аманда провела жаркие дни в отвратительном настроении, бурно ссорясь с Хуго и дуясь на него. Шумные назойливые дети, казалось, постоянно спотыкались о ее ноги, подбрасывали мертвых мышей ей в сумочку, требовали поиграть с ними в индейцев и срыгивали после еды. Она позвонила в офис и была глубоко оскорблена, когда ей сказали, что дела без нее идут отлично, и очень расстроилась, узнав, что ее юкка погибла. В конце концов, она раздобыла плеер и, скрипя зубами, проводила скучные часы, лежа на солнце и слушая музыку.
Зато дела у местного бара дела шли просто отлично. Хуго вместе с Паскалем и Беном постоянно торчал здесь, спасаясь от нервной скуки Аманды и неорганизованных пикников Александры. Все остальное время он спал. Один. Настойчивые требования Аманды уделить ей внимание утомили его. Он начал рассказывать ей перед сном истории о головной боли.
Пару раз он задумчиво наблюдал, как туповатая сестра Софии скачет на своем гнедом скакуне. Конь был потрясающий - смелый, как лев, и непокорный. Хуго все больше и больше хотелось его заполучить.
В среду, в результате пьяного спора, Бен свалился с балкона второго этажа. Рентген показал, что он сломал лодыжку.
В больнице, утешая Софию (которая на самом деле была жутко зла), пока Бену накладывали гипс, Хуго попытался ее разговорить.
Именно тогда он и узнал о том роковом дне, когда Тэш сломала на охоте запястье и когда пришлось пристрелить ее коня, Сэмиона.
Наутро Тэш вернулась с конной прогулки и, хромая, направилась в туалет, чтобы рассмотреть себя прежде, чем ее кто-нибудь увидит. Огромное черное пятно сияло на ее совершенно белых, незагорелых ногах. Внимательно вглядевшись, она решила, что огромный синяк по форме напоминал нос Макса. По крайней мере, он подходил к синяку на бедре, который по форме смахивал на его ухо. За последние дни она собрала неплохую коллекцию.
Со Снобом все шло не по плану. Честно говоря, они двигались не столько вперед, а сколько назад, в прямом смысле слова. Конь приобрел привычку резко пятиться, как только ей удавалось забраться на него. Он теперь соединял этот трюк с опусканием правого плеча и исполнением хорошо отработанного пируэта, в результате чего Тэш оказывалась в положении искателя источника воды, нюхая землю.
Но все лучше, чем очередной день, проведенный в компании ее становившейся все более буйной семьи. Напрасно Тэш надеялась, что неуемная энергия ее матери иссякнет, и они смогут ложиться спать до рассвета. За последнюю неделю она использовала Сноба как предлог, чтобы избежать поездок в шесть церквей, четыре виноградника, один монастырь, два замка, однодневной экскурсии в Анжерс и состязания в шары в деревне, с которого Хуго и Бен вернулись такими пьяными, что переехали трех куриц.