Из комнаты донеслись перепуганные крики, вздохи и даже, пару раз, стоны. Я закатила глаза, старательно держа себя в руках. Скоро буду сублимировать, скоро. Осталось только выгнать из своего дома этот стояк и блондинистую ведьму.
- Я сейчас возьму метлу и вымету вас к чертовой матери, негодники! Ну, я же сказала, что в семь заканчиваю, Мел! Что за свинство?
- Ники, прости, ради бога. - Передо мной появилась Мел, взъерошенная, помятая, завернутая в мою простыню, с довольной, глуповатой улыбочкой на лице. - Мы сейчас сами выметемся.
- Больше никогда… - Я остановилась, пораженная видом ее парня. - Какого хрена он в моем халате?! Мел!!! Ты же знаешь, какой он дорогой, банный! Я его покупала со слезами на глазах.
- Черт, прости, Ники. Том, сними халат немедленно! - потребовала Мел.
- Нет! Я не хочу смотреть на его… На это самое, вы поняли. - Кажется, даже корни моих волос сейчас возгорятся от смущения.
Мел рассмеялась и утащила этого парня в ванную. А я, фыркнув от злости, прошла в комнату. Казалось еще чуть-чуть и даже лампочки заискрятся от моей злости. Все было в полнейшем беспорядке. Анархия даже и близко не описывала состояние моей комнаты. Мел с Томом вышли из ванной, и я, не дожидаясь особого приглашения, всучила им их вещи и, буквально, вытолкала за дверь.
Господи, как меня это все достало! Все, с этого дня - ни одного члена в моей квартире. Только, если он будет намереваться трахнуть меня. А Мел пусть ищет другой бордель.
Забив на беспорядок, я вернулась к долгожданной сублимации. Но дурацкие краски никак не хотели смешиваться в нужный цвет! Я не могла вспомнить, какого точно оттенка были его глаза. Орех или, все же, коньяк? А может, молочный шоколад? Мою размышления прервал звонок в дверь. Если это опять Мел… В общем, ей не поздоровится. А если нет, то лучше бы этот человек проваливал к черту. В квартире была жесть, самая настоящая, даже главный черт ада здесь бы ногу сломил. И как это гости умудряются выбрать самый подходящий момент! Быстренько спрятав начатый портрет и не взглянув в зеркало, я пошла открывать дверь. И, лучше бы я сначала посмотрела в глазок. На пороге стоял тот самый Майкл-тестостерон.
- Коньяк! - Это было моей первой реакцией на него. Удивила я даже саму себя. Зато разобралась с цветом глаз.
- Да нет же, это всего лишь я, Майкл. А Вам, дорогая, не мешало бы проспаться.
- Что? Да как Вы смеете! Пришли ко мне домой и так со мной разговариваете. Что Вы хотели? Костюм не подошёл?
- С костюмом всё в порядке. Решил заехать, познакомиться по-человечески.
- Как всё у Вас просто. Мне кажется, мы уже познакомились. Извините, у меня нет времени.
- У меня тоже нет времени с Вами спорить. Я пройду?
- Нет!
Там такой бардак. Мелани, сучка, прибирать за собой надо! Или не трахаться, вообще, в чужой квартире! Будто только у меня можно веселиться с парнями.
- Почему нет? - спросил Майкл, эротично изогнув бровь. - Вы не одна?
- Да, я не одна.
Нахмурился. Даже разозлился. С чего бы это?
- Кто он? И что Вы делаете? Вы вся в краске.
- А вот это уже не Ваше дело. До свидания.
Я уже, было, начала закрывать дверь, как его ботинок чуть не разнёс ее.
- Что Вы себе позволяете? - Чуть ли не завизжала я.
- Самую малость, - сказал он и зашёл внутрь.
Прошёлся по комнатам, ничего не нашёл. Кроме забытого Мел лифчика, носков ее парня и пары бутылок на кухне. Ну да, я же их почти голыми турнула из квартиры.
- Вы сказали, что не одна. Где он?
- Кто "он"?
- Хватит делать из меня дурака. Где этот мужчина?
- Почему Вы ведёте себя, как ревнивый муж? Точнее, ревнивый осёл?
- Извините. Просто мне хотелось провести с Вами вечер, а я не люблю, когда кто-то вмешивается в мои планы.
- А о моих планах Вы не подумали? Ах, простите, я же и сама не имею права портить ВАШИ планы, Ваше величество.
- Так всё же, где он?
- Да кто, чёрт возьми?
- Кого Вы имели в виду, говоря, что Вы не одна?
- Я имела в виду бардак.
- Что?
- Ну, я и бардак. Мы, как бы, живём вместе. И если сейчас он портит Ваши планы, то, Вы можете его ликвидировать. То есть, прибраться тут.
И опять этот смех, отдавшийся у меня в груди и кое-где пониже.
- Бардак. Весело. Тогда я приглашаю Вас в ресторан.
- К сожалению, я не могу. Я занята.
- Всего лишь один вечер, и я отстану. Обещаю.
- Ладно, хорошо. Мне нужно время, чтобы собраться. Дайте мне двадцать минут.
- Конечно. А я пока налью себе чаю.
- Я Вас не приглашала.
- А я не вампир. Могу и без приглашения зайти.
- Чёрт с Вами, проходите.
Пока этот ходячий стероид обустраивался на кухне, я металась по комнате в поисках приличной одежды. Увы, её не было. Как и денег на неё. Да и необходимости в такой одежде, в общем-то, тоже не было. Но, хвала небесам, нашлось маленькое чёрное платье и красивые ботильоны в стиле "рок" на высокой танкетке. Рок, так рок. Когда нет денег, стиль не выбирают. Наспех собрала волосы в конский хвост, навела марафет: красная помада, чёрные стрелки и тушь. Жаль, подходящего верха нет. Значит, так пойду, не замёрзну. Я прошла на кухню и застала Майкла, трапезничающего за моим столом.
- Я готова.
- Как же часто я слышу от женщин подобные слова.
Спасибо моему природному румянцу за то, что Майкл не заметил, как я покраснела.
- А я не часто вижу незнакомых мужчин, нагло пользующихся моим кипятком и заваркой, особенно, когда им этого не разрешали!
- Ники, так и быть, я возмещу ущерб. Ждите завтра с пачкой чая и термосом. Верну ровно столько, сколько взял.
- Не надо, я прощаю Вам это безапелляционное вторжение в мой дом. Пойдемте, разделаемся поскорей с этим свиданием.
- Вы не замёрзнете? Наденьте куртку.
- Нет, мне и так хорошо. Пойдёмте.
- Куртка.
Точно, мужем себя возомнил. Козёл.
- Выход. - Показала на дверь.
- Ники, оденьтесь, прошу. Замёрзнете и заболеете.
- Не могу. Пойдёмте.
- Что значит, "не могу"?
- А что это может значить? Что я, Ники Кросс, не могу - не имею возможности надеть куртку.
Он нахмурился и уставился на меня укоризненным взглядом.
- Нет у меня подходящей куртки, вот и все, - промямлила я. Чёртов стыд. Да, я бедная, и не стыжусь, точнее, стараюсь не стыдиться.
- Хорошо. Я Вам одолжу.
С этими словами он снял свой, явно дорогущий пиджак и набросил мне на плечи. Вау! Ну и размерчик. Ему бы сделать передышку со спортзалом… Хотя, нет, не надо. Что греха таить, он прекрасен. И с мыслями о том, как же он, всё-таки, прекрасен, я отправилась, как поначалу думала, на тихий, спокойный романтический ужин.
Глава 3.
Моя голова раскалывается на части! Че-ерт! Я даже могла почувствовать, как осколки черепа откалывались и падали. О, еще один. Потом их собирать… Я застонала, лишаясь очередного кусочка головного мозга, и перевернулась на спину. Различные картинки начали насиловать мозг, пользуясь моей пьяной беззащитностью.
"- Ники, после ужина заедем в магазин. Вам нужна куртка. И даже не спорьте.
- Никуда мы не поедем. Прекращайте вести себя, как муж. И вообще, я не хотела никуда с Вами ехать! Вы нагло ворвались в мою квартиру и не оставили мне выбора! Меня еще бардак дома ждет и...
- Ники, ваш рот, - перебил меня Майкл.
- Что "мой рот"?
- Закройте его.
Моя челюсть упала.
- И продолжим ужин в прекрасной тишине. - Его глаза светились доброй насмешкой, на что я не могла не улыбнуться, хотя и попыталась напустить на себя обиженный вид."
Чертов свет! Воспоминания воспламенились и сгорели, поглощенные чересчур ярким солнечным светом. Он прожигал глаза даже сквозь закрытые веки. Зрачки уже, должно быть, плавились… Сейчас слезы потекут. Да уберите уже этот свет! Мне казалось, что я возмущалась вслух, а на деле слова умирали у меня во рту, превращаясь в еле слышное бульканье. С такими вот мыслями я проснулась на следующий день. Так, сначала надо хотя бы понять, что со мной происходит? Один глаз открылся, не в силах терпеть режущий свет. И где я, вообще, находилась? Что это за дворец? Или это сон?
- Наконец-то, Вы проснулись. Как Вы себя чувствуете?
Нет, нет, нет. Только не он.
- Где… где я? - только и смогла, испуганно проблеять я.
Видно, с похмелья, голос меня не слушался, а голова - так, тем более.
- В моём доме, - спокойно, как будто это само собой разумеется, ответил Майкл.
- И что я здесь делаю?
Пожалуйста, скажи, что я умираю. Только не говори, что трахаюсь.
- Вообще-то, вчера Вы завалились ко мне в дом со словами "задолбала сука-жизнь, хочу забыться, плевать на всё". Что-то в этом роде. А сейчас, вроде как, просто валяетесь,- сказал он, пожав плечами.
- И… как, забылась?
- Не знаю. Вам видней. Но мне такого шанса Вы точно не дали. То ещё просили выпить, то орали, какие мы мужики сволочи, а под конец, упав на кровать, захрапели. Теперь я понимаю, почему женщины вечно упрекают мужей в храпе.
О, нет. Ну, я и дура. Уж, сорвало тормоза, так сорвало.
- Простите меня. Умоляю. Я не знаю, что на меня нашло, правда.
- Всё хорошо. Вам надо в ванную. Я провожу. Давайте руку.
Он протянул мне руку. Свою сильную, мужскую руку, а меня хватило только на то, чтобы шарахнуться в сторону и чуть ли не зашипеть. Похожей рукой, только грубой, с мозолями, я когда-то получала по лицу от отца. Отец уже давно не появлялся в моей жизни. Хоть бы спился, наконец-то, и сдох. Его руки навсегда оставили свои уродливые отпечатки на моей коже. Не забыть никогда… Майкл был ни при чем, но это была мужская рука, а значит, и она могла ударить.
- Ники, я Вас ни за что не обижу. Не надо меня бояться.
Так же говорил и он. "Не надо меня бояться, девочка. Иди сюда, не убегай. Всё равно поймаю". Гребаные воспоминания были просто несовместимы с алкоголем. Я напиваюсь - прошлое бросает на шею удавку. Я просыпаюсь - удавка почти меня задушила. Паника разлилась по венам, кровь начала с удвоенной силой очищаться от алкоголя.
- Отпустите меня. Пожалуйста. Что Вам надо? - Я смотрела на него с таким страхом и мольбой, что он, наверное, больше не сомневался в моей неадекватности. Но, черт возьми, было реально страшно. Отец бы оставил на мне не один отпечаток своей ладони за то, что я напилась.
- Ничего. Ники, что случилось?
- Отойдите. Мне нужно срочно в ванную.
И скажу, это было круто. Как я стартанула от него. Зацепилась ногой за одеяло, не удержала равновесие и, в итоге, растянулась прямо перед его ногами. Хм… красивые у него тапки.
- Ники, валяться у меня в ногах абсолютно не обязательно. Я и так дам вам доступ к ванной.
Провал. Позор. Крах. Фиаско. Так, стоп, словарь синонимов мне сейчас вспоминать ни к чему. Остановимся на слове "позор". Оно больше всего подходит. И кто я теперь в его глазах? Невменяемая алкоголичка с явными отклонениями. Дура, которая не может скоординировать свои движения, пугается мужской руки и не умеет пить. Шикарно. Просто, леди из высшего света. Кое-как я, всё-таки, поднялась, добралась до ванной и сделала самое страшное - сняла трусики. Господи, если я с ним переспала, это конец. Нет, слава Богу, нет! Я - всё та же вечная девственница. Радости моей не было предела. Трусики я вернула на их законное место, охранять объект государственной важности, и нарекла их "счастливыми". Раздался стук в дверь.
- С Вами всё в порядке?
- Да, конечно. Я только что, перед Вами, в очередной раз, опозорилась после того, как напилась вчера до бесчувствия. Всё отлично, всё в порядке вещей. А, и ничего страшного, что я знаю Вас всего лишь два дня.
- Всё хорошо. Мне даже понравилось о Вас заботиться.
И тут я вспомнила, что у него уже есть, о ком заботиться. Наверняка, какое-нибудь сисястое недоразумение его уже заждалось, пока он тут носился со мной. Не то, чтобы я страдала от комплексов… Красоткой я себя никогда не считала, но что-то во мне, определённо, было. Особенно сейчас. Спутанные клочья волос, глаза, как у панды, из-за размазавшегося макияжа, и лицо цвета, не будем говорить, чего. Еще и улыбка Джокера. Супер. О, расчёска! Удача была на моей стороне. Интересно, чья это расческа?
- Майкл, могу ли я взять расчёску Вашей девушки?
- Конечно, берите. Я думаю, она не обидится.
Ну да, конечно. Ты просто выкинешь эту расчёску, и всё. Уверена, баб он водит сюда каждый день. Потаскун и бабник. Бабник и потаскун.
- Потому, что у меня её нет.
Ой. То есть, я хотела сказать… Конечно, не обидится, ведь её нет. Нет! Это же классно. В этот момент я поняла, какие па вытанцовывала внутренняя богиня Анастейши. Сейчас просто все оттенки розового наполняли мою душу. Кросс, и чему ты так радуешься? Забудь. Забыла, что ли, о расстоянии от Земли до Юпитера? Так вот, Майклу никогда не долететь до твоей Земли. Увы.
- Хорошо. Я выйду через пять минут.
В конце концов, волосы снова стали цвета тёмного шоколада, глаза - светло-карими, а лицо приобрело свой естественный цвет. Ура! Человек во мне победил беспробудную пьянь. Упс. А где же моя одежда? Надеюсь, я её вчера не порвала в порыве алкогольной страсти, как обезумевшая самка кролика?
Я вышла, завернувшись в полотенце. И плевать, что я была в белье.
И снова этот смех. И пульсация внизу живота. Бабочки, умрите! Умрите, я сказала. Задохнитесь, отравитесь алкогольными парами моей крови, подавитесь моей радостью, но умрите!
- У Вас такое сексуальное платье. Махровое, с бахромой, того и гляди, слетит. Мне нравится. - Он улыбался, как осел из "Шрека", во весь рот.
- Да прекратите, Вы. Лучше скажите, где моя одежда?
- Вот она.
Передо мной лежала пара узких джинсов Левис, майка Эмпорио Армани, кроссовки Найк и куртка, выбивающаяся из общей массы, - косуха Ив Сен-Лоран.
- Что это? Где мои вещи?
- Ваши вещи, то есть, платье, отправлены в помойку, и ботильоны туда же.
- С какого… То есть, почему?
- Вам деликатно ответить, или как?
- Можете не церемониться, не маленькая девочка.
Я их точно порвала. Точно, домогалась его.
- Вы их заблевали. Как и мою машину. Заметьте, я не заставляю Вас её чистить. Оцените моё великодушие.
Уф, слава Богу. Хвала всем, кто уберег меня этой ночью от секса и дальнейшего сексуального позора.
- Просто прекрасно, - сказала я с таким воодушевлением, что у него от удивления расширились глаза. - Но и Ваши вещи я надеть не могу. Моя одежда была в десять с половиной раз дешевле. Я не могу это принять.
- Нет, можете, за небольшую услугу взамен.
- Какую, интересно? Рабство на неопределённый срок?
- Только, если Вы сами его предлагаете, на добровольной основе. А мне нужен ещё один ужин-реванш.
- Но, ведь Вы обещали, что отстанете.
- Так я и отстал. Это вам надо расплатиться за одежду. Выбирайте. У вас три варианта.
- Какие же? Я вижу только один - кабалу.
- Нет, что Вы! Первый - рабство. Лично я не против. Но, в таком случае, оно будет сексуальным. Второй - ужин. Он будет романтическим. Третий - Вы идёте домой в белье. Это будет просто феерично. Выбор за Вами.
- Ужин, - процедила я сквозь зубы так, словно он предлагал мне стать подопытным кроликом на столе криворукого хирурга, а не ужин с красивым мужчиной в дорогом ресторане.
- Ужин, так ужин. Завтра в восемь я за Вами заеду.
В моей голове уже созрел план, как этого всего избежать. Да я гений! Альберт Эйнштейн - просто мальчик, в сравнении с женской хитростью... или глупостью. Будет видно.
- Эмм, Майкл, я не могу завтра. Я работаю. Может, как-нибудь, потом? Например, никогда? - спросила я, невинно захлопав глазками.
- Можно и потом, в пятницу я за Вами заеду в то же время. Совсем забыл, что Вы во вторник и в среду работаете.
- Забыли? Откуда у Вас моё расписание?
- Когда у тебя есть деньги, информация - не проблема.
Опять эти замашки "короля мира".
- Ну, хорошо. С нетерпением буду ждать встречи, - чуть ли не пропела я приторно сладким голоском.
Затем, собрав остатки гордости и захватив чудом сохранившуюся сумку, я удалилась. Он, конечно же, предлагал подвезти, но эти самые остатки гордости не позволили мне согласиться. Когда я вышла из его дома-дворца, то где-то среди останков мозга вспыхнула мысль, что денег у меня с собой не было. А потому домой я добралась лишь к вечеру и пешком. Ноги - одна большая мозоль, несмотря на найки. Зато гордая и победившая. Ну, это я тогда так думала.
Глава 4.
Майкл прошел на кухню. Голова немного болела после вчерашнего, которое уже давно осталось позади. Выпил он немного, можно сказать, совсем не пил. Это все она… Бесенок в теле молодой, красивой девушки! Ники Кросс оказалась ему не по зубам. Он думал, будет легче. Куда легче… Мужчина наполнил стакан свежевыжатым апельсиновым соком и устроился за столом, ожидая, когда заработает кофемашина. Взгляд зацепился за вазочку с шоколадными конфетами, и он невольно улыбнулся, вспомнив реплику Ники относительно шоколада.
"- Я не буду шоколадный десерт. Эти пирожные нагло мне подмигивают, так и искушают пойти на преступление. Но я не буду!
- Почему? - Он никак не мог понять, чем же ей не угодили эти милые пирожные.
- Понимаете, Майкл, шоколад - он такой… Сейчас он тает у тебя во рту, доставляя неземное удовольствие… - Она закатила глаза и облизнула губы, так, что он почувствовал напряжение в паху. - А потом точно так же на животе тают складки, вытекая из-под купальника на пляже. Поэтому, нет, твердое нет".
Дьяволица! Одним словом могла заставить его смеяться, краснеть и даже возбуждала. Могла поставить на место, осадить любого. Что за мысли сейчас роились в его голове? Абсолютно неправильные. Как бы она ни была остроумна и хороша собой, она, все же, оставалась Ники Кросс, девушкой, которая привела его в штат Виргиния. Девушка, которая могла многое знать…
Раздался звонок в дверь. В семь утра? Служба уборки, возможно.
- Микки, дружище, доброе утро! - приветствовал его с порога друг.
- Я тебя предупреждал, Мэтт. Я не Микки. - Майкл ударил мужчину под дых.
- Ну, ты и засранец! Были бы мы сейчас не в твоем дорогущем доме, и если бы я только что не ушел от одной цыпочки… Твое смазливое личико светилось бы ярче фонарного столба! А так, я прощаю тебя, Микки, - отдышавшись, рассмеялся Мэтт и прошел внутрь.
Майкл откинул голову назад, проклиная и, одновременно, благодаря небеса за то, что у него был такой друг.
- Где же твоя Минни, Микки? Как обстоят дела с цыпочкой Кросс? Она также хороша, как и на фотографии? - спросил он, открывая шоколадную конфету и наливая себе чай.
- Какого черта ты тратишь мой кипяток?
Глаза друга округлились. Один - один.
- Это одна из цитат цыпочки Кросс, Мэтью. И от этих конфет твои кубики потом будут растекаться на солнце.