Она не рассчитывала, что Блейк станет частью ее каникул. Даже надеялась, что может вовсе его не увидеть. Глупо, конечно. Кинг с Элизой, Бобби и Бесс - все его знали, а с Кингом они были лучшими друзьями. Возможно, она подсознательно стремилась увидеть Блейка и выяснить для себя, были ли тогда ее страхи проявлением невостребованной любви. Проверить, будут ли снова дрожать колени и сердце камнем падать вниз.
Что ж, проверила. Падает. Из чувства самосохранения надо держаться от него подальше. Нельзя рисковать и во второй раз разбить себе сердце. Одного раза более чем достаточно. Она просто будет избегать его, убеждала Мередит себя, и все будет в порядке.
Однако избегать его оказалось делом безнадежным, потому что Сара Джейн привязалась к Мередит. Она без конца приставала к отцу, чтобы тот позвонил Элизе насчет обещанного визита.
Блейк выслушивал ее требование со смешанным чувством. Сара Джейн стала более управляемой, хотя все еще оставалась воинственным и не слишком жизнерадостным приобретением. Мисс Джексон более или менее справлялась с ней, но старалась улизнуть из дома, как только Блейк возвращался, оставляя его общаться с угрюмой девочкой. Нужна была женская рука, но мисс Джексон была не та женщина. Мередит понравилась Сара, и Сару тянуло к ней. Если бы удалось их подружить, жизнь стала бы куда легче. Но с другой стороны, Блейк не был уверен, стоит ли ему и Саре сближаться с Мередит. После того как он увидел, что она все еще боится его и тяготится прошлым, не будет ли это солью на раны? Он не хотел тревожить Мередит, но Сара его доконала, требовалась помощь.
- Ты должен позвонить Лизе, - твердо заявила Сара Джейн, по обыкновению выпятив нижнюю губу. - Она обещала, что я поиграю с ее дочкой. И еще я хочу встретиться с Мередит. Она меня любит. - Сара уставилась на Блейка, и глаза ее стали совсем как у него, только на детском лице. - А ты меня не любишь.
- Я тебе уже объяснял, - с подчеркнутым терпением сказал Блейк, присев на край стола, - мы еще плохо знаем друг друга.
- Тебя никогда нет дома. А мисс Джексон меня тоже не любит. - Она вздохнула.
- Сара, она не привыкла к детям, как и я. Еще меньше, чем я. Слушай, стручок. Я постараюсь проводить с тобой больше времени. Но ты должна понять, что я работаю. От меня зависит судьба многих людей.
- Разве ты не можешь позвонить Лизе? - настаивала она на своем. - Ну пожалуйста.
И вот он набирает номер. Сара умеет достать его. Он стал привыкать к ее голосу, к перестуку шагов по утрам, к звукам мультиков и детских передач из гостиной. Может быть, со временем они поладят, а пока сводят счеты и смотрят в разные стороны. И она проявляет столько же упрямства, сколько и он.
Он поговорил с Элизой, и она радостно откликнулась на его просьбу. Обещала все устроить завтра утром. Будет суббота, и Блейк сможет отвезти Сару к Бесс. Но прежде она хотела поговорить с Бесс и убедиться, что та не будет против.
Блейк с Сарой стали ждать звонка. Интересно, как к этому отнесется Мередит. Наверно, нормально, потому что Элиза позвонила через пять минут и сказала, что Бесс будет ждать девочку в десять часов. Более того, Сару приглашали на целый день.
- Я проведу там целый день? - просияла Сара.
- Посмотрим, - уклончиво ответил Блейк. - А почему ты здесь не играешь?
- У меня же нет игрушек, - пожала плечами Сара. - У меня был мишка, но папа Брэд не дал его поискать, когда меня увозили.
Блейк прищурился.
- Больше так его не называй. Он тебе не отец. Я твой папа.
Глаза Сары расширились, и он пожалел, что вообще заговорил об этом.
- Можно я буду звать тебя папой? - спросила Сара после долгого молчания. У Блейка перехватило горло.
- Мне все равно, - без выражения сказал он. На самом деле ему было не все равно. Отнюдь не все равно, черт возьми.
- Ладно, - сказала она и пошла на кухню посмотреть, нет ли у мисс Джексон печенья.
Блейк хмуро размышлял об игрушках. Четырехлетние дети, конечно, должны играть. Надо будет спросить Элизу, она все знает про девочек и про игрушки.
На следующее утро Сара сама надела новое плиссированное платье и туфли и спустилась вниз. Блейк чуть не взвыл: платье было надето задом наперед и не застегнуто; один носок был желтый, другой розовый; волосы растрепаны - пугало огородное, а не девочка.
- Иди-ка сюда, стручок, наденем платье как следует, - сказал он.
- Я надела как следует!
- Нет. - Он встал. - Не спорь со мной, детка. Я в два раза больше тебя.
- Я вовсе не должна тебя слушаться.
- Должна. А то…
- А то что? - с вызовом спросила она.
- А то останешься дома.
Она сделала гримаску и уставилась на ковер.
- Ладно…
Он перевернул на ней платье, сдерживая дыхание, застегнул пуговицы, слишком маленькие для его больших рук. Справившись с пуговицами, повел ее наверх, долго рылся и нашел-таки пару к носкам с оборочкой, потом расчесывал ей щеткой волосы, пока они не стали мягкими и блестящими.
В большом роскошном кресле она казалась такой маленькой и беззащитной. Смотрела на него зелеными глазами.
- Мне никогда не давали играть с детьми. Мама говорила, что я ее нервирую.
Он ничего не сказал, но прекрасно понимал, что Нина была бы не в восторге от детского общества.
- Можно я буду жить с тобой? - неожиданно спросила Сара, и в глазах ее мелькнул страх. - Ты не отправишь меня обратно?
Блейк еле сдержался, чтобы не выругаться.
Через минуту он сказал:
- Нет, я тебя не отправлю обратно. Ты моя дочка.
- Но ты не хотел меня, когда я была маленькая, - осторожно обвинила она.
- Я не знал про тебя. - Он сел и стал говорить серьезно, как со взрослой. - Я не знал, что у меня есть дочка. Теперь знаю. Ты - Донован, и это твое место в мире. Здесь, со мной.
- И я всегда буду тут жить?
- Пока не станешь взрослой, - пообещал он. Увидев, что глаза у нее заблестели, он нахмурился. - Ты же не собираешься заплакать или что-нибудь в этом роде?
Это ее задело.
- Я никогда не плачу. Я храбрая.
- А как же иначе. Приходится, верно? - с отсутствующим видом буркнул он и встал. - Если мы едем, то пошли. Веди себя прилично. Я скажу Бесс, чтобы отшлепала тебя, если не будешь слушаться.
- Мередит не даст ей меня бить, - насупилась Сара. - Она мой друг. У тебя есть друзья?
- Есть парочка. - Он взял ее за руку, спускаясь по длинной лестнице.
- Они приходят к тебе играть? - серьезно спросила она. - Может быть, они и со мной поиграют?
Он прокашлялся, пытаясь представить себе Кинга Ропера, сидящего на полу с куклой.
- Пожалуй, нет. Они все взрослые.
- А-а. Взрослые слишком большие, чтобы играть. Я не хочу стать взрослой. Я хочу куклу.
- Какую куклу?
- Красивую, с длинными золотистыми волосами и в красивом платье. И мишку. Хорошо бы такого, как мой мистер Друг. Я скучаю по мистеру Другу. Он спал со мной. Я боюсь темноты, - грустно добавила она.
- Да, знаю, - буркнул он; каждый вечер он помогал мисс Джексон укладывать ее спать и выгонял чудовищ.
- У меня в комнате живет уйма чудовищ, - доложила она. - Тебе каждый вечер приходится их убивать, да?
- Да нет, я видел только одного, - уверил он ее.
- Ты ужасно большой, - сказала она. - Ты весишь миллион фунтов.
- Чуть поменьше.
- Я ростом десять футов. - Она встала на цыпочки и вытянулась.
Попрощавшись с мисс Джексон, они вышли на улицу. Так естественно было держать ее за руку, с улыбкой слушать ее болтовню. В детях есть какая-то магия, даже в таком трудном ребенке, как этот. Может быть, уверенность в надежности своего положения со временем смягчит ее? Вряд ли. У нее сильный дух и воля, это радует. Если она будет жить с ним, эти качества ей понадобятся.
Кирпичный дом Бобби и Бесс располагался в прекрасном месте и был отделен от поместья Блейка небольшой рощей. На подъездной дорожке стояли серый "линкольн" Элизы, красный "порше" Мередит и голубой "мерседес", который водила Бесс. Блейк пристроился сзади и помог Саре выйти из машины.
Она подбежала к дому раньше его и возбужденно смотрела на белокурую ровесницу, застенчиво встречающую их в дверях.
- Сара, это Дэниэль. Она с нетерпением ждала тебя, - улыбаясь, сказала Элиза. - Привет, Блейк. Входи.
Он снял серую шляпу и подождал в холле, пока Сара зайдет в гостиную следом за Дэниэль, тащившей коробку с игрушками.
Глаза у Сары засверкали, как рождественская елка, каждый предмет она встречала с таким восторгом, будто никогда не видела игрушек. Сидя на ковре, она осторожно вынимала их, поворачивала, разглядывала, расхваливала кукол.
- У нее нет игрушек, - озабоченно сказал он Элизе. - Иногда она кажется такой взрослой. Я не знаю…
- Тут нужно время, - утешала Элиза, - не жди, что сразу научишься быть отцом.
- Думаю, никогда не научусь, - сознался он и с опаской поглядел на дочь. - Я все жду, что она оттолкнет Дэниэль и захватит ее игрушки. Она непростой ребенок.
- Она запуганный ребенок, - отозвалась Элиза. - За этим скрываются чудесные качества. Видишь, как мило она играет, никакого беспокойства от нее нет.
- Пока, - буркнул Блейк, ожидая неминуемого взрыва.
Вошла Мередит, и он обернулся. Помедлив, она подошла к ним.
- Бесс несет кофе, - спокойно сказала она. На ней было светло-зеленое летнее платье, облегающее грудь, распущенные волосы лежали на плечах - так она выглядела моложе, и Блейк еле удержался от вздоха.
- Выпьешь с нами кофе? - спросила его Элиза.
- С удовольствием. - Он не сводил глаз с Мередит.
Но она отвела глаза и ушла в гостиную, чтобы он не увидел, как ранит ее этот ровный немигающий взгляд.
- Мередит! - вскочила Сара, вся - глаза и улыбка, и кинулась к ней с распростертыми объятиями. - О, Мередит, папа привел меня к Дэни, и он купит мне нового мистера Друга, и он говорит, что у меня будет кукла. Он самый лучший в мире папа!..
У Блейка был такой вид, будто за шиворот ему сунули кусок льда. Он смотрел на девочку, Впервые она назвала его папой, и что-то зашевелилось в груди, стало тепло от чувства, что он кому-то нужен, что больше не одинок.
- Чудесно, дорогая, - сказала Мередит., Она освободилась от объятий, присела рядом с Сарой, улыбаясь, пригладила ей растрепавшиеся волосы. - Какая ты сегодня красивая. Мне нравится твое новое платье.
- Очень красивое, - согласилась Дэниэль. На ней были рубашка и брюки, чтобы удобно было играть, но она не смеялась над Сариным платьем. Она была тихая, добродушная девочка.
- Я его надела задом наперед, а папа перевернул. - Сара улыбалась. - Будешь с нами играть? Мы играем в куклы.
- Я бы не прочь, - сказала Мередит, нервничая под взглядом Блейка. Она рвалась убежать из дому, подальше от него. - Но мне надо ехать в городскую библиотеку, кое-что там посмотреть.
- А я считала, у тебя отпуск, - сказала Бесс, входя с подносом кофе и пирожными. - Ты же приехала сюда отдыхать, а не работать.
Мередит улыбнулась любимой подруге.
- Знаю, но я не нахожу себе места, когда нечего делать. Я ненадолго.
- Могу подвезти, - вызвался Блейк.
Она стала отказываться, но вмешались Элиза и Бесс и принялись ее уговаривать. Отклонить предложение было невозможно.
Она готова была закричать. Наедине с Блейком, в его машине? Что они скажут друг другу? Что можно сказать такого, что не приведет к новой ужасной ссоре? Мысли о прошлом не отпускали Мередит, она боялась, как бы все не повторилось.
Вот опять она позволила вертеть собой. Кажется, даже не очень-то старалась избежать этой поездки. Так что же ты будешь делать, подруга? - спросила она себя.
Глава четвертая
Блейк ощущал нервозность Мередит, неподвижно сидевшей рядом с ним в машине. Раньше он бы не удержался от язвительного замечания, но прошли те времена, когда можно было безнаказанно обижать ее.
- Пристегнись, - напомнил он. Она не глядя пристегнула ремень.
- В своей машине я не забываю об этом, - сделала она слабую попытку защититься.
- А с другими ты не ездишь?
- Стараюсь по возможности избегать.
Она глядела на его твердый профиль, пока он задним ходом выезжал на шоссе.
- Твои друзья плохие водители или ты не любишь выпускать вожжи из рук?
- Ты что, нарываешься на ссору? Кто тянет тебя за язык? - спросила она с холодной вежливой улыбкой.
Он скривил рот.
- Никто.
Она играла со своей кожаной белой сумочкой, накручивая на пальцы тонкий ремешок, глядела на зеленые поля и пасущийся скот.
- Это Сара настояла на встрече, - объяснил он. - Она меня чуть с ума не свела, пока я не позвонил Элизе. - Он скосил глаза на неподвижный профиль и снова уставился на дорогу. - Ты ей нравишься.
- Она мне тоже. Чудный ребенок.
- Чудный? Я бы выбрал другое слово.
- Разве ты не видишь, что стоит за ее враждебностью? - спросила она, повернувшись на сиденье так, чтобы смотреть на него. - Она боится.
- Элиза тоже так говорит. Чего же она боится? Меня?
- Не знаю. Я ничего не знаю о вашей ситуации и не хочу совать нос. - Она щелкнула замочком сумки. - Не похожа она на счастливого ребенка. Как она восхищалась игрушками Дэниэль! Я уверена, что у нее никогда не было своих.
- Я холостяк, - сердито проворчал он, - ничего не знаю о детях, игрушках, платьях. Черт возьми, несколько дней назад я даже не знал, что у меня есть дочь.
Мередит хотелось спросить, почему Нина держала в секрете существование Сары, но говорить о таких личных делах было неудобно. Пришлось напомнить себе, что он - враг в прямом смысле слова. Нельзя проявлять интерес к его жизни.
Блейк тоже терзался. Либо ей безразлично, либо она ни о чем не спрашивает, не желая рисковать. Хотелось курить. Она его нервировала, и ему оставалось только крепче сжимать руль.
- Мисс Джексон - твоя самая большая поклонница, - сказал он, уводя разговор в другую сторону.
- Вот как? Я рада.
- Судя по красному "порше", твоя работа отлично оплачивается.
Мередит вскинула глаза и позволила себе посмотреть на каменное лицо Блейка. Бросались в глаза нос с горбинкой и шрам во всю щеку. Она почувствовала прилив тепла, вспомнив, как он его получил. Опустила глаза. Ответила:
- Я хорошо зарабатываю. В общем, я человек обеспеченный. Так что если ты думаешь, что я приехала охотиться за богатым мужем, то ошибаешься. Тебе ничто не грозит, Блейк, - холодно добавила она. - Теперь мне совершенно не нужна опека.
Он сжал зубы, чтобы удержаться от напрашивающегося ответа. Прошлое умерло, но она имеет все основания выкопать его и швырнуть ему в лицо, об этом надо помнить. Поступи она так с ним, он бы отомстил покруче, чем жалкими уколами.
- Я не тешу себя мыслью, что ты не прихватила с собой заряженное ружье для меня, Мередит. - Он взглянул на нее и заметил смущение, мелькнувшее на ее лице. Она опять стала глядеть в окно.
Он втиснул "мерседес" на пятачок возле библиотеки и выключил мотор.
- Подожди, - сказал он, когда она хотела открыть дверь. - Поговорим.
- Что мы можем сказать друг другу? - возразила она все так же холодно. - Мы оба изменились. Пусть прошлое остается в прошлом, не хочу вспоминать… - Она замолчала, спохватившись, что выдает себя.
- Знаю. - Он вытянулся, упершись спиной в дверь, зеленые глаза изучали ее лицо. - Ты считаешь, что в конюшне я был намеренно груб, а потом наговорил жестоких слов, так?
Вспыхнув, она опустила глаза. Через силу ответила:
- Да.
- Так вышло, - продолжал он. - Я говорил не то, что чувствовал. - Он глубоко вздохнул. - Я хотел тебя, Мередит. Хотел с такой страстью, что утратил контроль над собой. Мне жаль, что я тебя обидел. Извини.
- Ничего не случилось, - ледяным тоном произнесла она, безжалостно теребя сумочку.
- Если бы дядя не подъехал в тот момент… - В голосе зазвучала горечь. Он изучал ее застывшее лицо. - Ты и не знаешь, как меня это мучает. После чтения завещания я был намеренно груб, потому что меня грызло чувство вины. Обещал жениться на Нине, кузины уже шили платья… и вдруг я обнаруживаю, что до умопомрачения хочу тебя.
- Не будем об этом… Не могу, - выдохнула она, прикрыв глаза. Он сощурился.
- Я думал, Нина меня любит, - осторожно продолжил он. - Так она говорила, и все, что она делала, как будто подтверждало это. Про тебя я и правда думал, что тебе нужно только наследство, а я - ступенька на дороге, по которой ты бежишь от бедности. - Пальцы застучали по рулю. - Пока не услыхал от нотариуса… почему дядя заставлял меня жениться на тебе. - Он пытался поймать и удержать ее взгляд. - Я не знал, что ты в меня влюблена.
В лице у Мередит не было ни кровинки. Ее гордость рвут на клочки, ее самая сокровенная тайна раскрыта. Он ее анализирует. Она в упор посмотрела на него.
- Это ничего бы не изменило. Разве что тебе эта информация пригодилась бы, чтобы и дальше меня унижать. Вы с Ниной могли бы немало повеселиться.
Ее горькие слова усилили чувство вины. Он всю жизнь живет как улитка в раковине. Никто не может подойти слишком близко, ранить слишком глубоко. Нина не проникла за ее створки, а Мередит это почти удалось. Он ее вовремя вытолкнул, не желая давать места в своем сердце. Пять лет назад он сделал все, чтобы ее туда не допустить.
И вот к чему это привело. Ее жизнь изменилась. Но, должно быть, известность - слабая компенсация за отсутствие дома, детей, которых она хотела, мужа, чтобы любить и быть любимой.
Однако на обвинение нельзя было ответить, не выдавая себя. Пусть думает что хочет.
- А ты раньше не была язвой, - только и сказал он. - Ты была застенчивая, скромная…
- И скучная, и Плоскогрудая, - закончила она с холодной улыбкой. - Такой и осталась. Зато я пишу книги, их расхватывают, как горячие пирожки, у меня есть постоянные читатели, я известна и богата. Так что теперь не имеет значения, что я не секс-бомба. Я научилась жить такой, какая есть.
- Да ну? - Он пытливо посмотрел на нее. - Ты научилась прятаться от всего мира, лишь бы тебя не трогали. Ты бежишь от чувств, от привязанностей. Даже сегодня ты сбежала от Сары, выдумав библиотеку. Свои чертовы изыскания могла делать в любое время, но выбрала момент, чтобы уйти из дома, когда там были я и Сара.
- Ну ладно, пусть так! - Она решила говорить правду. - Сара очень милый ребенок, я могла бы ее любить, но избавь меня от необходимости лицезреть тебя, даже находиться в одном с тобой доме!
Хорошо, что в покере он научился владеть лицом. Не надо ей знать, как его ранят ее слова. У нее все основания избегать его и ненавидеть. Но он-то не хочет ее избегать, а ненависти нет и в помине.
- Значит, Саре придется расплачиваться за то, что ты не хочешь быть поблизости от меня. Она впилась в него взглядом.
- Ну нет, тебе не удастся спихнуть вину на меня. У Сары есть ты и мисс Джексон.
- Саре не нравятся ни мисс Джексон, ни я. Ей нравишься ты. Она только о тебе и говорит.
- Я не могу, - отвернувшись, погасшим голосом сказала Мередит.
- Это мог бы быть наш ребенок, твой и мой. Именно это тебя грызет, да?
Она не поверила своим ушам. Слезы слепили глаза.
- Иди ты к черту!