– Но я хочу, чтобы мои самые любимые мужчины поскорее встретились! – капризно заявила Бенедикт, уткнувшись носом в обнаженную грудь лежащего рядом Ника.
– Бенедикт, ты чудо, – прошептал он, поцеловав ее в макушку. – Я не хочу тебя терять. Никогда.
– Ты меня и не потеряешь, глупый.
Они в последний раз переглянулись, словно заговорщики, и затем Бенедикт постучала в дверь кованым кольцом. В холле послышались легкие торопливые шаги Марии, заботившейся о ней с раннего детства.
В следующее мгновение дверь распахнулась, и раздался громкий радостный визг.
– О, сеньорита… – всхлипнула Мария, обнимая Бенедикт.
Та тоже обняла сентиментальную домработницу. Нику же оставалось лишь молча созерцать сцену счастливой встречи.
Наконец пожилая женщина подняла увлажнившиеся от слез глаза и увидела высокого темноволосого мужчину, смущенно переминающегося с ноги на ногу.
– Мария, познакомься, это Ник Фриман, – опомнилась Бенедикт, запоздало представив своего избранника.
Женщина смущенно улыбнулась и опустила глаза, дабы друг ее воспитанницы не подумал, что она чересчур внимательно рассматривает его. Это стоило ей огромного труда, поскольку ее любопытство не знало пределов. Особенно когда речь шла о поклонниках Бенедикт.
– Надеюсь, папа и мама дома? – спросила Бенедикт.
– Да, с раннего утра все взволнованны и ждут вас.
– Я по ним жутко соскучилась, – призналась Бенедикт.
Она вошла в дом и потянула за собой Ника. Мария закрыла за молодыми людьми дверь, и, не боясь быть пойманной с поличным, рассмотрела незнакомца со спины. Интересно, зачем Бенедикт привела его? – мелькнуло в голове пожилой домработницы, уже засеменившей в кухню.
Мария не покривила душой, когда сказала, что в доме с раннего утра все ждали возвращения Бенедикт. Миссис Вернон трижды переоделась, а мистер Вернон попросил Марию приготовить что-нибудь особо любимое дочерью, предположив, что та наверняка будет голодна с дороги. Впрочем, Марии и не требовались особые указания хозяина. Она еще накануне вечером продумала меню важного дня. Хрустящий жареный картофель с курицей, салат, фрукты и конечно же торт-суфле, от которого Бенедикт с самого детства приходила в неописуемый восторг.
Мария лишь недоумевала, почему ни миссис, ни мистер Вернон не предупредили ее о том, что Бенедикт приедет не одна. Или они и сами об этом не знали? Что бы значил этот загадочный визит мистера Фримана?
Мария прожила долгую жизнь и умела читать по глазам людей. Взгляд Бенедикт светился от счастья и любви. Тот же свет излучали и глаза пришедшего с ней мужчины. Наконец-то ее девочка повзрослела. От этой мысли на глаза Марии снова навернулись слезы.
– Папа! – Бенедикт увидела спускавшегося по лестнице отца и кинулась ему на шею.
– Милая, наконец-то!
Джозеф Вернон сжимал дочь с таким нетерпением и нежностью, будто уже и не надеялся вновь заключить ее в свои объятия.
– Ты неважно выглядишь, – озабоченно произнесла Бенедикт, осмотрев отца. – Надеюсь, это не по моей вине?
– Нет, что ты, дорогая, – солгал Джозеф, не устоявший перед улыбкой и кокетливым взглядом любимицы.
Наконец он заметил Ника и вопросительно посмотрел на Бенедикт.
– О, это Ник Фриман. Только благодаря этому человеку я выжила в джунглях, – отрекомендовала его Бенедикт.
Джозеф Вернон с чувством пожал руку гостя.
– Если я как-то могу выразить вам свою благодарность… – начал он, но Бенедикт одарила отца таким испепеляющим взглядом, что он осекся.
– Папа, Ник – самый замечательный человек на свете. Он добрый, заботливый, порядочный, сильный и… – Она подавилась воздухом и с улыбкой добавила: – У меня не хватит слов, чтобы перечислить все его достоинства.
– Надеюсь, мистер Фриман останется у нас на обед?
– Папа, Ник не просто мой знакомый или…
Бенедикт замялась, подбирая слова, и в этот момент в комнату с радостным криком ворвалась Луиза. Следом за ней бежала Джеки. Обе были взволнованы и обрадованы возвращением Бенедикт.
Мать бросилась обнимать и целовать несколько ошарашенную дочь. Теперь Ник понимал, от кого Бенедикт унаследовала свою импульсивность и восторженность. Миссис Вернон нисколько не стеснялась незнакомого мужчины. Она была рада видеть дочь и выражала свою радость всеми доступными ей средствами.
– Мамочка, это Ник, – представила его Бенедикт, выдержав десяток поцелуев и дюжины две вопросов.
– Очень приятно, – кивнула ему Луиза.
Бенедикт сочла жест матери чересчур поверхностным и мимолетным, а потому повторила:
– Мама, этого человека зовут Ник Фриман. Думаю, что вы теперь будете часто встречаться.
– Да? – вскинув брови, спросила Луиза.
Джозеф Вернон тоже уставился на дочь с немым вопросом в глазах. Бенедикт расплылась в глуповатой улыбке и… вместо того чтобы ответить, присела на корточки и взяла на руки своего йоркширского терьера.
– Джеки, как же я по тебе соскучилась! Надеюсь, тебя здесь никто не обижал?
Бенедикт чмокнула собачку в мокрый нос и с невинным видом поднялась. Родители молча смотрели на нее, ожидая объяснений. Ник готов был провалиться сквозь землю. Никогда еще он не чувствовал себя настолько неловко. Знакомство с родителями Бенедикт оказалось хуже всех его ночных кошмаров. Верноны упрямо не желали замечать его в своей роскошной гостиной, словно он был пустым местом или невесть как залетевшей в дом мухой, не заслуживающей их драгоценного внимания.
– Мы с Ником любим друг друга и будем счастливы, если вы нас благословите.
– Что? – не понял Джозеф.
Луиза оказалась более догадливой. Однако вместе с тем и более эмоциональной. Она схватилась за голову и громко вскрикнула, словно ее постиг удар.
Бенедикт сделала вид, что ничего не заметила, и продолжила подмазываться к отцу:
– Папочка, я уверена, что Ник понравится тебе так же, как и мне. Он неоднократно спасал мне жизнь…
– Если речь идет о каком-то возмещении его стараний…
– Нет-нет, – остановила отца Бенедикт. Еще не хватало, чтобы он вздумал предложить Нику деньги! – Мы ждем от тебя вовсе не благодарности.
– А чего же тогда?
Ник сделал шаг вперед.
– Мистер Вернон, я люблю вашу дочь. И хотя я считаю, что она слишком торопит события, я все-таки хочу попросить у вас ее руки. Ваше согласие сделает меня самым счастливым человеком на свете.
– Постойте. – Джозеф глубоко вдохнул и неожиданно предложил: – Давайте сначала пообедаем, а уж затем обсудим ваши новости.
– Хорошо, – так же неожиданно согласилась Бенедикт и, подхватив отца под руку, направилась с ним в столовую.
Стол был уже сервирован на четыре персоны. Мария, как всегда, оказалась догадлива и расторопна. Обед прошел в полном молчании, если не считать красноречивых взглядов Луизы, которые она устремляла то на дочь, то на Фримана.
Ник поражался беспечности Бенедикт, которая делала вид, будто не замечает потрясения родителей. Она уплетала за обе щеки стряпню Марии и тискала сидевшую на ее коленях Джеки.
После обеда Джозеф предложил Нику выкурить по сигаре в кабинете. Ник согласился, хотя не имел ни малейшего желания уединяться с потенциальным свекром. Когда мужчины удалились, Бенедикт принялась рассказывать матери о своих бразильских приключениях и о том, какой Ник герой.
– Мистер Фриман, что вам надо от моей дочери? – без лишних предисловий начал Джозеф Вернон, едва Ник закрыл за собой дверь кабинета.
– В каком смысле?
– Только не говорите мне, что ваши действия бескорыстны, – холодно попросил Джозеф.
– Но это так! – горячо возразил Ник, чувствуя, как сидящий перед ним мужчина психологически подавляет его.
Джозеф вел себя так, будто ему были известны все мысли, чувства и мотивы Ника. И более того – его грехи.
– Я люблю Бенедикт, – смущенно закончил Ник.
– В этом я не сомневаюсь. В Бенедикт трудно не влюбиться. Она – чудо. И в то же время она сущий ребенок.
С этим Ник вынужден был согласиться. Джозеф продолжил:
– Бенедикт сама не знает, чего хочет. Ее желания меняются чаще, чем ветер. Я даже могу допустить, что она действительно любит вас. Но… – он поднял указательный палец и выдержал внушительную паузу, – но завтра она уже будет сожалеть о своих обещаниях. Сколько вам лет, мистер Фриман?
– Двадцать семь.
– Вы были прежде женаты?
– Н-нет. – Ник чувствовал, что допрос только начался, но по его спине уже пробежал неприятный холодок.
– Почему? – Джозеф посмотрел Нику в глаза, зная, что под прямым взглядом тот не посмеет солгать.
– Моя невеста погибла.
– Вот как? Значит, вы уже пережили личную драму, – задумчиво произнес Джозеф. – Как давно?
– Какое это имеет значение?
– Я хочу знать, в каком эмоциональном состоянии вы сейчас находитесь, – без промедления отвел Джозеф.
Казалось, этот человек знал ответы на все вопросы. Даже на те, которые еще не родились в голове собеседника. Нику казалось, что стоит ему сделать ошибку, и ему несдобровать. Джозеф Вернон производил впечатление человека, шутки с которым могут дорого обойтись.
– Моя невеста погибла в автокатастрофе полтора года назад, – отчеканил Ник. Странно, впервые разговор о Стефани давался ему так легко.
– Чем вы занимаетесь?
– Я независимый фотограф. Сотрудничаю с журналами "Гео", "Нэшнл Джеогрэфик" и с другими.
– То есть ваш доход нельзя назвать стабильным, – сделал вывод Джозеф.
– Я не жалуюсь, – парировал задетый за живое Ник.
– Да, но вы ведь должны понимать, что моя дочь привыкла ни в чем себе не отказывать. Думаете, Бенедикт пойдет работать?
– Это будет ее выбор. Если она захочет…
– Бенедикт не привыкла зарабатывать себе на жизнь! – отрезал Джозеф, а затем вновь смягчил голос и задал следующий вопрос: – Где вы живете?
– Я снимаю квартиру в…
Джозеф не дал Нику закончить:
– Это вы уговорили мою дочь отправиться в эту поездку?
– Нет. – Ник посмотрел собеседнику в глаза. – Нет, я был в шоке, когда увидел Бенедикт на борту самолета, летящего в Рио.
– Почему?
– Потому что она была совершенно не готова к экспедиции. Бенедикт не имела представления, что ее ждет в джунглях. Я пытался уговорить ее вернуться в Лос-Анджелес, но вы ведь знаете, какая она упрямица.
Джозеф кивнул. Ему ли не знать, какой упертой и своевольной могла быть Бенедикт! Эти качества она унаследовала от него, а он в свою очередь – от отца. Твердолобость была фамильной чертой Вернонов.
– Бенедикт сказала, что вы не раз помогали ей в трудных ситуациях. Это правда?
Ник ограничился коротким кивком. Он не любил хвалиться собственными заслугами.
Его скромность произвела на Джозефа Вернона благоприятное впечатление.
– Вы часто уезжаете в подобные командировки?
– Да. Я не люблю сидеть на одном месте, – признался Ник, но тут же пожалел о своей откровенности.
По лицу Джозефа мелькнула грозная тень.
– И вы намерены таскать мою дочь за собой по всему свету?
– Только если Бенедикт сама этого захочет, – растерянно сказал Ник, чувствуя себя в западне.
Джозеф нахмурился.
– Я не желаю, чтобы вы рисковали жизнью моей дочери. Я не для того растил ее, чтобы какой-то… – Он осекся на полуслове и через мгновение продолжил: – Если вам нужны деньги, то я готов рассмотреть ваши требования.
– Мистер Вернон, о чем вы говорите? Вы предлагаете мне деньги за то, чтобы я отказался от Бенедикт?! – вспылил Ник.
Он был наслышан о деловой хватке Джозефа Вернона, но не думал, что тот готов торговаться даже тогда, когда речь идет о его единственной дочери.
– Зачем же так нервничать, молодой человек? – как ни в чем не бывало спросил Джозеф. – Или вы пытаетесь набить себе цену?
– Это уже слишком! – Ник хотел покинуть кабинет, но Джозеф остановил его:
– Хорошо. Я сделал вам выгодное предложение, но вы, судя по всему, отказываетесь. Потом не жалуйтесь, когда Бенедикт даст вам от ворот поворот.
– Я сделаю все возможное, чтобы этого не произошло, – с вызовом ответил Ник.
– Никогда не хвастай деньгами, не опустив руку в карман, – произнес Джозеф, и Ник тут же узнал фразу, когда-то произнесенную Бенедикт.
– Ваша дочь очень похожа на вас, – заметил он без какой-либо задней мысли.
Но Джозеф воспринял реплику Ника как желание подольститься.
– Я знаю, – сухо сказал он.
– И она любит меня.
– Или думает, что любит, – с невозмутимым видом парировал Джозеф. – В любом случае Бенедикт умеет признавать свои ошибки.
– Вы считаете, что ее чувства ко мне – ошибка? – Ник заставил себя усмехнуться, хотя ему было совсем не весело.
– Не важно, что я по этому поводу думаю, – ушел от прямого ответа Джозеф. – Время покажет, кто из нас был прав.
Когда мужчины вышли из кабинета, Бенедикт бросилась им на встречу. Джозеф заключил ее в объятия и, глядя в глаза, произнес фразу, которую она мечтала услышать:
– Ник показался мне достойным человеком. Надеюсь, он не обманет наших с тобой ожиданий, милая.
– О, папочка, я так тебя люблю! И я так рада, что Ник тебе понравился! Это самый счастливый день в моей жизни!
Бенедикт прижалась к отцовской груди, а затем перекочевала в объятия озадаченного и сбитого с толку Ника.
Как все это понимать? Какую игру затеял с ним Джозеф Вернон? Почему он резко изменил тактику? На все эти вопросы Ник пока не имел ответов. Единственное, что он знал наверняка: помыслы отца Бенедикт не столь чисты, как его собственные. Джозеф Вернон явно что-то задумал, и в его, Ника, интересах как можно быстрее разгадать планы Джозефа.
– Я бы попросил вас пока не спешить со свадьбой. – Джозеф изобразил на своем лице огорчение. – Это связано с некоторыми проблемами в моих делах.
– Конечно, папа. Мы можем немножко повременить, правда, Ник?
Нику оставалось только кивнуть в знак согласия. Только бы ему не пришлось пожалеть о том, что он связался с этим семейством. Бенедикт и впрямь очень походила на своего отца. Не получится ли так, что при столкновении их интересов начнется противостояние двух титанов, от которого пострадают окружающие люди?
16
Бенедикт и Ник лежали в тишине, наслаждаясь близостью друг друга. На их телах, сплетенных в объятии, блестели капельки пота. Ник приник к груди Бенедикт, слушая удары ее сердца. Потом поднял голову, провел пальцем по ее бархатистой щеке, нашел губы, страстно поцеловал ее и хрипло сказал:
– Я люблю тебя.
– И я люблю тебя.
За последние несколько дней они обменялись этим признанием, наверное, уже сотню раз, но ни Бенедикт, ни Ник не уставали от слов любви. Они изыскивали любую возможность, чтобы побыть вместе. Правда, Нику нужно было работать, а Бенедикт помогала отцу, который решил ввести ее в курс своих дел.
Влюбленные встречались урывками, но тем сладостнее были эти моменты.
– Ничто не помешает нам быть вместе. Что ты тот мужчина, которого я искала, я поняла еще в ту минуту, как только впервые увидела тебя, – шептала слова признания Бенедикт.
– Однако ты ясно дала понять, что ненавидишь меня, – возразил Ник.
– Просто я испугалась за Джеки… и что скрывать, ты сильно отличался от моих прежних поклонников.
Ник перевернул ее руку и нежно коснулся губами ладони, закрыв глаза.
– Надеюсь, теперь ты поняла, что я лучше их всех?
– Я это поняла после нашего первого поцелуя. А теперь тебе пора работать, а я договорилась встретититься с Патрицией. Кажется, у нее новый поклонник, который обсыпает ее драгоценностями. Ей не терпится похвастаться новым бриллиантовым колье.
По лицу Ника пробежала тень.
– Что-то не так? – встревоженно спросила Бенедикт.
– Надеюсь, ты не жалеешь, то связалась со мной. Я ведь не могу позволить себе такие подарки.
– Ник, прекрати. Драгоценности ничего не стоят по сравнению с искренней любовью. И Патриция, даже увешавшись бриллиантами с головы до ног, никогда не станет счастливее, чем я.
Бенедикт соскользнула с постели и набросила на плечи шелковый халат, который ей подарил Ник после первой ночи, которую она провела у него.
– Я в душ, – сообщила Бенедикт единственно для того, чтобы услышать в ответ:
– Подожди, я с тобой.
Бенедикт бабочкой выпорхнула из подъезда Ника и летящей походкой устремилась к своей машине. На парковке она поймала несколько загадочных улыбок совершенно незнакомых ей людей. Наверное, я настолько счастлива, что улыбаюсь, сама того не замечая, а прохожие просто улыбаются мне в ответ, подумала Бенедикт, сев за руль.
Однако на первом же перекрестке на Бенедикт посмотрели уже не просто с улыбкой, а с откровенным смехом. Причем это была женщина лет сорока, выехавшая за покупками в ближайший супермаркет. На заднем сиденье ее подержанного "форда" копошился ребенок лет семи.
– Мы знакомы? – с вызовом спросила незнакомку Бенедикт, выглянув из окна.
Та лишь отрицательно помотала головой и снова хихикнула.
– Я вам кажусь смешной? – спросила Бенедикт, не зная, как реагировать на беспричинный смех хозяйки "форда".
Еще месяц назад поведение незнакомой женщины стало бы причиной грандиозного скандала. Однако сейчас Бенедикт была влюблена и думала о чем угодно, только не конфликтах. И все же поведение женщины показалось ей чересчур хамским. Она смеялась над ней!
Вместо ответа женщина достала из бардачка журнал и показала его Бенедикт. Та сначала не поняла, какое отношение к ее вопросу имеет новый выпуск "Гео". Однако уже через секунду Бенедикт обомлела. На обложке красовалась ее фотография. Причем настолько комичная, что сдержать смех было выше человеческих сил. Вот только самой Бенедикт было не до смеха. С обложки "Гео" на нее смотрела растрепанная, искусанная насекомыми, зареванная девушка в модной джинсовой юбке, на высоких каблуках… в окружении лиан и эвкалиптов.
Бенедикт хотела попросить журнал, но красный свет светофора сменился зеленым, незнакомка нажала на газ и вскоре скрылась из виду. Озадаченная Бенедикт подъехала к тротуару и, выбежав из машины, помчалась к ближайшему газетному лотку.
Она не удивилась, когда газетчица взглянула на нее с улыбкой и, не дождавшись просьбы, протянула журнал "Гео".
– Четыре доллара, мисс.
Бенедикт расплатилась и схватила журнал. Вернувшись в "феррари", она открыла "Гео" на оглавлении и прочитала название главного материала номера: "Принцесса гламура в джунглях".
Судорожно перелистнув страницы, Бенедикт нашла начало статьи и пробежала глазами первые два абзаца. Сомнений не оставалось: все изложенное на страницах "Гео" было о ней. В том числе и добрый десяток фотоснимков, запечатлевших ее в самых нелепых ситуациях.
Вот она пытается улечься в гамак… идет на каблуках по лесной тропе… учится грести… выдавливает вскочивший на носу прыщик…
– О боже… – тихо, почти одними губами вымолвила Бенедикт, не желая верить своим глазам.
Ник предал ее. Иначе как сделанные им фотографии попали на страницы журнала?
Как он мог?! Она ведь доверилась ему…
– Какой же я была дурой! – в сердцах воскликнула Бенедикт, стукнув кулаком по рулю. – Интересно, сколько Ник получил за эти кадры? Или он сделал это не ради денег, а чтобы отомстить мне за высокомерие?