- Вообще-то я предпочитаю чай. - Сама не знаю, почему я так сказала. Я люблю кофе.
- Отлично! - Рози расцвела и упорхнула. Пенелопа вздохнула и провела меня в просторную комнату, похожую на библиотеку.
- Рози считает, что можно судить о людях по тому, что они пьют. Иногда это бывает невыносимо. У нее нет времени на любителей кофе. Конечно, за исключением мамы. По ее мнению, мама - само совершенство. Всех остальных кофеманов, в том числе и нас, она едва выносит. - Она показала рукой на кресло, с виду довольно удобное. - Садитесь… э-э…
- Энни, - сказала я.
Пенелопа села напротив, спиной к незашторенному окну.
- Последняя девушка, с которой я беседовала, пила только воду. Должна сказать, это была настоящая загадка.
Настало время объяснить, что я пришла сюда вовсе не для того, чтобы наниматься на работу. Но я продолжала сидеть, как кролик, ослепленный фарами автомобиля, и думать о том, что эта аристократка, возможно, приходится мне сестрой.
- Расскажите о себе, Энни. - Она откинулась на спинку кресла.
Но в голове у меня было пусто. Я сидела и пялилась на роскошно обставленную комнату. Над каминной полкой висел портрет Сталина. Точнее, я не была уверена, что это Сталин, но человек был на него похож. Потом я перевела взгляд на богатейшее собрание книг, заполнявших стеллажи.
- Вы любите книги? - Похоже, Пенелопе это понравилось.
- Книги? О да, конечно.
Что еще я могла сказать? Едва ли мне хватило бы смелости спросить: "Это Иосиф Сталин?" Или: "Как вы умудрились уместить на квадратном метре больше книг, чем публичная библиотека в Уокинстауне?"
Пенелопа, не дожидаясь от меня ничего больше, заговорила снова.
- Последняя девушка не проявляла интереса к книгам. Она вообще была странным созданием. Не пила ни кофе, ни чая. Говорила, что не признает никаких стимуляторов. - Она нахмурилась. - Разве можно считать "Эрл Грей" стимулятором? Франческа была убеждена, что она является членом одной из этих непонятных восточных сект. Хотя девушка говорила, что она родом из графства Лотиан.
- В самом деле? - вежливо сказала я.
- Вы должны извинить Франческу. Сегодня утром она немного вышла из себя. В последнее время у нее все идет вкривь и вкось.
У меня тоже все шло вкривь и вкось, но я не позволяла себе оскорблять совершенно незнакомых людей.
- Она напугала вас? Вы встревожились, нечаянно став свидетельницей семейной ссоры?
Казалось, она считала такую реакцию недостатком.
- Нет, - солгала я.
- Замечательно. Очень приятно видеть человека, которого не напугаешь небольшими перепалками.
Небольшими перепалками?
- Когда Франческе этого хочется, она может быть очаровательной. И очень преданной.
Очаровательной? Преданной? Да эта чокнутая щелкала плеткой у меня перед носом!
- Надеюсь, что этот небольшой инцидент не отпугнет вас. У меня такое чувство, что вы нам прекрасно подойдете. Может быть, вы тот самый человек, которого мы ищем.
Я снова почувствовала себя загипнотизированным кроликом.
- Ну, не стоит так волноваться! - Пенелопа ободряюще улыбнулась. - Я понимаю, что такие собеседования - вещь очень ответственная, но это нельзя считать интервью в полном смысле слова. Мы просто хотим убедиться, что вы поладите с мамой. Сумеете приспособиться. Не будете ее раздражать. Сможете составить ей компанию. Я хорошо разбираюсь в людях и чувствую, что эта работа вам подойдет. Вас окружает аура спокойствия.
Я вспотела от страха так, что блузка прилипла к спине.
- Кроме того, вы уже прошли испытание у Рози. Вы поступили очень мудро, сказав, что предпочитаете чай. Видите ли, Рози у нас немного большевичка, если можно так выразиться.
- Э-э… а как насчет миссис Бичем? Я могу с ней увидеться?
- О, разве вам не сказали? Она еще в больнице. У нее перелом запястья.
- Запястья?
- Да. Это ужасно. Но она ни разу не пожаловалась. Даже после падения. А падение было серьезное. Вот почему мы хотим нанять человека, который находился бы при ней постоянно. Причем в качестве компаньонки, а не сиделки. Лекарствами ее будет поить Рози.
- Так она больна?
- Ничего подобного! - Казалось, это предположение оскорбило Пенелопу. - Просто нам не хочется оставлять ее одну в этом большом доме, вот и все. Рози уходит сразу же, как только заканчивает работу. - Пенелопа пристально посмотрела на меня. - Нам нужен человек, который будет жить здесь. Человек с головой на плечах. Такой, как вы, Энни. Не какая-нибудь вертихвостка, помешанная на нарядах и думающая только о своих кавалерах. - Она говорила так уверенно, словно знала, что ни то, ни другое не имеет ко мне отношения. - Может быть, вы хотите о чем-то спросить?
- Э-э… когда я смогу увидеть миссис Бичем?
- Вот-вот. Именно эта ваша настойчивость и убедила меня, что более подходящего человека нам не найти. До сих пор никому в голову не пришло задать этот вопрос. Других интересует только жалованье и выходные. Вы единственная, кто захотел с ней встретиться.
Я решила объясниться начистоту.
- Да, но это потому, что…
Тут вошла Рози с полным подносом.
- Молоко? Сахар? - спросила она, наливая чай в большую фарфоровую чашку.
Пока я мешала чай, мне предложили свежее пирожное с кремом. Только тут до меня дошло, что я не ела с раннего утра. А свежие пирожные с кремом всегда были моей слабостью. Ничего страшного не случится, если я пока не стану говорить Пенелопе, что не ищу работу. Кроме того, чем больше времени мы проведем вместе, тем больше шансов, что она сообщит мне какие-нибудь ценные сведения о миссис Бичем.
От вида пирожных у меня потекли слюнки. Только что испеченные, битком набитые кремом. И покрытые толстым слоем сахарной пудры. А верхушки некоторых украшала настоящая глазурь. Забыв обо всем, я вонзила зубы в эклер. И оказалась на крючке.
Пенелопа не проявляла интереса к пирожным, и я потянулась за третьим эклером, но вовремя спохватилась. Первая кровная родственница, с которой я познакомилась, могла принять меня за обжору. К счастью, Пенелопа погрузилась в описание подробностей предстоявшей мне работы и ни на что не обращала внимания. Моя рука сменила направление и потянулась к молочнику. Слопать все пирожные может только человек с плохими манерами. Но раз уж молочник оказался у меня в руках, пришлось долить молока в уже и без того белесый чай.
- Люблю молоко, - пробормотала я, увидев ее изумленный взгляд.
- Полезно для костей, - понимающе кивнула Пенелопа.
- И зубов, - добавила я.
- И ногтей.
- Для кожи тоже. - Похоже, у нас начиналось соревнование.
- И, конечно, для волос.
- И… э-э… - На этом мои знания о полезных свойствах молока истощились, и я сделала глоток совершенно холодного чая.
Вкус был премерзкий.
Расправившись с большинством пирожных и допив остывший чай, я стала ломать себе голову над тем, как унести отсюда ноги, не обидев хозяйку. Уйти без всяких объяснений невозможно. Если я это сделаю, то могу распрощаться с надеждой вернуться сюда по возвращении миссис Бичем из больницы. На мне будет стоять клеймо человека, который бессовестно сожрал целое блюдо пирожных, а потом удрал, не попрощавшись.
Пенелопа все еще говорила. Кажется, теперь речь шла об условиях.
- Позвольте показать вам комнату, в которой вы будете жить. - Внезапно она поднялась на ноги.
Не успела я что-нибудь выдавить из себя, как мы оказались на лестнице. Я все еще не могла придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации.
Беда заключалась в том, что Пенелопа мне нравилась. Да, конечно, она была немного зануда, но симпатичная зануда. По крайней мере в ней не было дерзкого высокомерия Франчески. Не будет ничего плохого, если я взгляну на комнату, которую она так хочет мне показать. Возвращаться на работу я не хотела. Когда в офисе был Ноэль, мне приходилось торчать там чуть ли не до ночи. Это было хуже каторги.
И тут, хоть и поздно, меня осенило. Чем лучше я узнаю дом, тем легче пойму, что представляют собой Бичемы. Чем больше времени я проведу здесь, тем проще мне будет придумать предлог для повторного визита к миссис Бичем. Это было единственное, в чем я не сомневалась. Повторный визит состоится. Я слишком далеко зашла, чтобы отступать.
Пока мы шли по лестнице, я пристально вглядывалась в Пенелопу, пытаясь найти какие-то черты семейного сходства. Увы, это мне не удалось. У меня было больше общего с Фионой, чем с Пенелопой.
Я решила, что ей лет тридцать пять - тридцать шесть. Расцветка почти нордическая; на ген русых волос нет и намека. Кроме того, величественная осанка. Ходит как опытная манекенщица. Или женщина, знающая себе цену.
Вот с Франческой у нас было кое-что общее. Например, рост. И это меня тревожило.
- Кроме того, она со всеми удобствами. Практически это отдельная квартира.
Пенелопа открыла дверь и отошла в сторону, пропуская меня вперед.
Это была любовь с первого взгляда.
В полном смысле слова. Я увидела мечту каждого квартиросъемщика. Только привычка держать себя в руках помешала мне опуститься на колени и поцеловать сверкающий паркет. Сломя голову помчаться к вазам, стоявшим на всех поверхностях, и вдохнуть аромат свежих цветов. В экстазе раскинуться на большой кровати с медными шариками на столбах.
Я несколько недель рыскала по всем зловонным городским трущобам и чуть не плакала при мысли о том, что упустила одну квартиру, хотя ясно видела на полу мышиный помет. Неужели это чудесное жилище предлагают мне!
- Ну что, нравится? - тревожно спросила меня Пенелопа.
Я ничего не понимала. С какой стати ей волноваться? Это был настоящий рай. Вдвое больший, чем все то, что мне доводилось видеть до сих пор, с высокими окнами в задней стене и фонарем в передней. Как минимум восемнадцать метров в длину. Снаружи было пасмурно, но здесь сиял солнечный свет и стояло тепло. Даже в стенах с пунктирным орнаментом было что-то средиземноморское, а довершали это впечатление пышные лианы, обвивавшие стропила высокого потолка.
Пытаясь не дать себе воли, я пересекла комнату и вышла на балкон с чугунной оградой, смотревший в сад. Один этот балкон был больше двух квартир, которые я осматривала в последний раз.
Облицованная терракотой ванная казалась маленькой, но лишь потому, что в стоявшей здесь ванне могло поместиться человек шесть.
А на стенах висели картины, написанные маслом. Не репродукции. Настоящая живопись. Да, на всех этих картинах были изображены очень тучные женщины, у одной из которых было три груди, ну и что? Нельзя иметь все сразу.
- Вы видели встроенный шкаф? - спросила Пенелопа.
Поправка. Оказывается, все-таки можно.
На столике у кровати был поднос с парой чайных чашек из тончайшего фарфора. Черт побери, не может быть… Я начала искать недостатки. Без недостатков не бывает.
Пенелопа увидела, что я нахмурилась, и у нее вытянулось лицо.
- Вам не нравится?
- Очень нравится! - едва не завопила я. Алчность заставила меня забыть, что за такое жилье придется расплачиваться. - Я согласна!
- О, вы не пожалеете! - Пенелопа была готова захлопать в ладоши. - Вот телевизор. Принимает все каналы, в том числе и кабельные. А мама - очень терпимая и снисходительная хозяйка.
И только тут до меня дошло, что я согласилась не просто поселиться здесь, а стать компаньонкой миссис Бичем.
Ну и что? Я ненавидела свою нынешнюю работу. Три раза в неделю сталкиваться с Ноэлем? Слишком жестокое наказание за какой-то дурацкий роман, а жить мне негде… Я снова осмотрела комнату. Разве от нее можно было отказаться?
И разве мне представится лучший случай познакомиться с миссис Бичем? Я смогу стать ее доверенным лицом. Нужным ей человеком. Сначала дам ей возможность узнать и полюбить меня и только потом сообщу радостную весть, что я ее давно потерянная дочь. Может быть, она попросит меня остаться с ней. Может быть, она не из тех людей, которые способны оттолкнуть того, к кому успели привязаться. Того, кто был ее преданной компаньонкой.
Я почувствовала такой прилив адреналина в крови, что едва не воспарила над полированным полом. Должно быть, это судьба. Нет, не чистая случайность привела меня к двери Бичемов именно в это утро! Я не могла дождаться разговора с Джерри, чтобы выложить ему свои потрясающие новости.
- Что? Ты серьезно? - недоверчиво пробормотал в трубку Джерри.
- А в чем дело? - спросила я. - Чем больше я думаю об этом, тем сильнее убеждаюсь, что лучшего шанса мне не представится.
- Лучшего? Ты что, с ума сошла? Я велел тебе действовать осторожно, а ты решила переехать к ним!
- Я буду у них работать.
- Час от часу не легче! У тебя же нет медицинского образования!
- А оно и не требуется. Дипломированная сиделка ей не нужна.
- Это не разговор. Видимо, они приняли тебя за практикующую сиделку. Ты самозванка и рано или поздно будешь уличена.
- В чем? Пенелопа сама сказала, что ей требуется не сиделка, а компаньонка. Компаньонкой может быть любая дура. Все, что от нее требуется, это читать вслух, поддакивать в нужный момент и стараться быть незаметной. Каждый, кто меня знает, подтвердит, что это дело как раз по мне.
- О боже, Энни, ты что, с луны свалилась?
- Слушай, не будь занудой! Я без ума от радости, что переезжаю к ним! - Я засмеялась. - Честно говоря, люди они странноватые. По крайней мере те, кого я видела. Ужасные чудаки.
- Хочешь сказать, что ты им пара? - серьезным тоном уточнил Джерри.
- Не смешно.
- Энни, ты не сможешь там работать. У тебя нет диплома.
- Я уже сказала, что сиделка им не требуется. Кроме того, на этом настаивает Пенелопа. Она считает, что я им прекрасно подхожу.
- Почему? Потому что другой охотницы на это место просто не нашлось? Сколько они платят? Три пятьдесят в час?
- Комната там сказочная! - Я сделала вид, что не слышала его вопроса.
- Я так и знал. Три пятьдесят. Ниже минимума. Ты знаешь, сколько нужно платить дипломированной сиделке?
- Им не нужна сиделка. - Мне уже надоело это повторять.
- Типичная история. Сами лопаются от денег, а на сиделке экономят. А вдруг с ней что-то не так?
И тут я почувствовала укол страха. Что я наделала? Мое радостное возбуждение начало увядать.
- Что ты имеешь в виду?
- Инфаркт или что-нибудь в этом роде. В ее возрасте все возможно. Сколько ей? Под семьдесят? У дочерей, видимо, есть серьезная причина желать, чтобы кто-то находился при матери неотлучно. А вдруг у нее случится сердечный приступ? Или инсульт? Или обморок? Что ты будешь делать? Читать ей вслух? У тебя в распоряжении будет четыре минуты, после которых изменения мозга станут необратимыми. Не могу понять, как это пришло тебе в голову.
- А я не могу понять, что заставляет тебя считать здоровую шестидесятилетнюю женщину старой маразматичкой, которая потеряет сознание от сердечного приступа, как только моя нога ступит на ее порог. Ты что, ипохондрик?
- Я реалист. И пытаюсь привести тебя в чувство. О господи, Энни, это поступок абсолютно в стиле Фионы.
- Ты действительно так думаешь? - Внезапно я почувствовала прилив уверенности в себе.
- Это не комплимент! Если бы я знал, что ты способна выкинуть такой фортель, то ни за что не стал бы ее искать.
- Что ж, мне очень жаль, что ты этого не одобряешь, но ничего, как-нибудь переживу. - Я сделала паузу. - Неужели ты не хотел бы узнать, почему твоя мать от тебя отказалась?
- К несчастью, от меня мать не отказывалась. И я половину жизни жалел, что она этого не сделала.
- Послушай, именно так думает большинство людей. Но до тех пор, пока от тебя не отказались, ты не знаешь, как паршиво бывает человеку, знающему, что его бросила собственная плоть и кровь. Родная мать. Он постоянно думает об этом. И начинает считать себя полным дерьмом. Я должна знать, почему она отвергла меня. Теперь я ее немного знаю; кажется, она не из тех, кто станет исповедоваться перед первым встречным. Лучшей возможности завоевать ее доверие мне не представится.
Джерри вздохнул, понимая, что меня не переубедить.
- Все это к делу не относится. Как только она узнает твое имя, ты вылетишь оттуда с треском.
- Именно поэтому я тебе и звоню. Мне нужно водительское удостоверение и какие-нибудь другие документы на имя Энни Макем.
- Макем? Это еще что за фокусы? Почему Макем?
- Если я скажу, ты опять начнешь кричать… Пенелопа меня не расслышала и решила, что именно так звучит моя фамилия.
- О боже всемогущий! Они что там, все тронутые?
- Ну, я немного нервничала… А потом услышала, как она разговаривала по телефону с братом и сказала: "Ее зовут Энни Макем, и она именно то, что нам нужно".
- Ох, Энни…
- Слушай, ты можешь раздобыть мне документы с фамилией Макем или нет?
- Брось эту мысль, иначе мы с тобой кончим в тюрьме Маунтджой. - В его голосе прозвучала решимость.
- Что ж, Джерри, большое спасибо. Ты не забыл про тот случай на складе? Когда Сэм дал тебе этикетки от собачьего корма и пустую консервную банку, чтобы ты мог спрятать в ней видеокамеру? Как ты думаешь, где Сэм их взял? И кто попросил у своего босса грузовик взаймы? Кто позаботился о том, чтобы фирма выплатила страховку тебе и Барни?
- Так это была ты? - поразился он. - Сэм об этом и словом не обмолвился.
- Я сама его попросила.
Я не стала добавлять, что уговорила Сэма хранить тайну, поскольку боялась, что в благодарность Джерри пригласит меня пообедать, а это приведет к чертовски неудобной ситуации. Представьте себе, что вы сидите в уютном зале ресторана, выпиваете, горят свечи, и вдруг длинная нога слегка касается твоей ноги, начиная чувственную увертюру. Джерри волей-неволей пришлось бы как-то отреагировать…
- О'кей, я у тебя в долгу. Но при этом ты не нарушала закон, - не преминул заметить он.
- По-твоему, я прошу тебя нарушить закон? Я не сделаю там ничего плохого. Фальшивое водительское удостоверение - это еще не преступление. Я только хочу запудрить мозги тому, кто… кто окажется слишком любопытным. А когда сяду за руль, то настоящее удостоверение всегда будет при мне.
- Энни, просто не знаю, как быть. Все это немного…
Я сменила тактику:
- Выходит, ты хочешь, чтобы меня выставили на улицу?
- Что? Ах да, квартирный вопрос… Ну, до этого не дойдет.
- Уже дошло. Ты забыл, что я не только не помнящая родства, но еще и бездомная? А здесь я могу убить одним выстрелом двух зайцев, но… - тут я начала всхлипывать, - но ты не хочешь мне помочь.
Он громко сглотнул.
- Не плачь, Энни. Дай мне время подумать.
- Джерри…
- Что?
- Пока ты будешь думать, устрой мне пару рекомендаций, а? Кто-то должен сказать, что лучшей компаньонки для старых леди не существовало с тех пор… с тех пор, как Уистлер написал портрет своей бабушки.
- Энни, это был портрет его матери. - Джерри во всем любил точность.
- Теперь ты понял? Каждый хочет обессмертить свою мать. А ты хочешь отнять у меня право познакомиться с собственной родительницей.
Он впервые засмеялся.
- Слушай, Энни, а ты упрямая. Никогда бы не подумал.
- Я хочу знать, почему она меня бросила.
- Пусть ее мучает совесть.