Тор стиснул зубы, раздраженный силой охватившего его желания. Все то, что ему хотелось сделать с женой, было несовместимо с ее невинностью, пусть даже ее тело было создано для того, чтобы пробуждать похоть. Он никогда так много не думал о женщине. Вероятно, несколько дней, проведенных в море, в размышлениях об ожидающей его дома прекрасной женщине, превратили его в животное.
Его заметил повар.
- Вождь, - почтительно сказал он.
Услышав это, остальные повернулись, и Тор едва удержался, чтобы не расхохотаться.
На голове его жены был большой белый колпак, съехавший на глаза. Но и он, и вся остальная ее одежда были покрыты пеплом и жирной черной сажей. Кристина попыталась вытереть лицо, но лишь размазала черные пятна, и на черном лице Тору были видны только белки глаз.
Тор напрягся, чтобы скрыть, насколько его позабавило увиденное. Ему показалось, что жене не понравится, если он начнет смеяться над ее видом.
- Ты вернулся! - воскликнула Кристина и вскочила на ноги.
Она сделала шаг к мужу, и ему на мгновение показалось, что сейчас она бросится к нему в объятия. Тор нахмурился, и она остановилась.
Что бы он делал, если бы она действительно кинулась ему на шею? Стоял бы столбом или прижал ее к себе? Тор не привык к проявлению чувств, зато все они были написаны на перепачканной физиономии его молодой жены. Это было необычно, приятно и… сбивало с толку.
- Да, - ответил он, - мы только что причалили. Я послал человека, чтобы тебе сообщили. - Он оглядел стоящих перед ним людей. - Но, похоже, я прервал какую-то работу?
Маклауд мог бы поклясться, что под слоем сажи на лице Кристины вспыхнул румянец. Она сделала попытку привести себя в порядок, стряхнув грязь с одежды. Тщетно.
- Я решила проверить запасы продуктов на зиму и обнаружила, что в кухнях слишком много дыма. Оказалось, что дымоходы давно не чистили. И я хотела их почистить раньше, чем начнется пожар.
Тор удивленно заморгал.
- И вызвалась сделать эту работу сама?
Кристина прикусила губу.
- Боюсь, кроме меня, туда бы никто не… смог пролезть.
- Вероятно, - не стал спорить он и заулыбался.
Больше сдерживаться не было сил. Но он с удивлением заметил, что Кристина тоже улыбается. Ему понравилось, что она может так спокойно посмеяться над собой. Это говорило об отсутствии тщеславия.
Повар начал отдавать приказания помощникам, которые стояли за его спиной.
- Тебе, вождь, и людям потребуется еда, - сказал он.
- Да, и ванна, - ответил Тор, вспомнив, зачем пришел в кухню.
Повар и Кристина обменялись странными взглядами, после чего жена повернулась к нему.
- Насчет ванны, - пробормотала она. - Боюсь, с этим будет проблема. Понимаешь, я же не знала, что вы сегодня вернетесь. Поэтому мы погасили огонь во всех печах, чтобы их почистить. И сейчас как раз пытались снова разжечь огонь. Но ничего не получилось. Там внутри все слишком сильно отсырело.
- Понимаю, - ровно ответствовал вождь. Значит, ванны не будет. - А как насчет еды?
Повар укоризненно покосился на Кристину и тихо буркнул:
- Я же говорил.
А она, виновато моргнув, посмотрела на мужа из-под длиннющих ресниц.
- Я сказала Кормаку, что сегодня мы обойдемся холодным мясом.
Когда Тор нахмурился, она выпрямилась и смело взглянула ему в глаза.
- Возможно, если ты в следующий раз сообщишь о своем возвращении заранее, мы сумеем подготовиться лучше.
Глаза повара расширились от страха. Он инстинктивно подался к Кристине, словно желая защитить ее от гнева мужа.
Тор искренне удивился и словам Кристины, и порыву Кормака. Его крошка жена только что сделала ему выговор и нашла себе неожиданного защитника.
Ладно, на этот раз пусть дерзость сойдет ей с рук. Но в следующий раз он ее непременно поправит.
- Я запомню, - сухо промолвил он, не в силах отвести от нее взгляд.
И снова почувствовал какую-то странную связь между ними.
Несмотря на то что они оба были в далеко не лучшем виде, и это еще мягко сказано, он хотел только одного: подхватить ее на руки и отнести в постель. Бога ради, о чем он думает! В середине дня!
Тор наконец сумел отвести взгляд и хмуро уставился на повара.
- Люди проголодались. Дайте им то, что есть, только побыстрее.
Отдав приказ, он направился к выходу.
- Подожди! - воскликнула Кристина. - Куда ты идешь?
- К заливу, - не оборачиваясь, сообщил он.
Холодная ванна в этот момент показалась ему великолепной идеей.
Глава 10
Кристина подумала, что он собирается снова ее покинуть, и похолодела от ужаса. Но когда повар велел одному из мальчиков бежать за вождем - отнести ему мыло и ткань, чтобы высушить тело, она облегченно вздохнула. Он всего лишь хочет искупаться.
Она испугалась, что разозлила вождя. А ведь она вовсе не собиралась упрекать его… просто так получилось. Вероятно, его поспешный отъезд обидел ее больше, чем она осознавала.
Конечно, ей не повезло. Муж вернулся как раз в тот момент, когда она стояла на четвереньках, с ног до головы покрытая сажей. Должно быть, она выглядела как страшилище. Этакое смешное пугало. Ее губы сами по себе расплылись в улыбке при мысли о том, что он должен был подумать. Тор, конечно, пытался скрыть рвущийся наружу смех, но она хорошо видела пляшущие в его удивленных глазах смешинки. Кристина лишь вздохнула, припомнив, что собиралась околдовать вернувшегося, мужа своими женскими чарами. Околдовала, ничего не скажешь.
Она поспешила в солар, чтобы привести себя в порядок, насколько это возможно, пока не удастся согреть воду. Ей не терпелось увидеть, какой эффект произведут на мужа ее усилия по украшению дома. Она хотела быть там, когда он увидит перемены.
Мейри помогла хозяйке снять перепачканное платье и влажной тряпочкой стерла грязь с ее лица и рук. Хорошо еще, что колпак помог сохранить волосы в относительной чистоте.
Кристина успела как раз вовремя. Не прошло и пяти минут после того, как она поспешно вошла в главный зал, как появился супруг.
Его окружили члены клана. Все желали поприветствовать вождя. Среди них был и сенешаль Руайри, который повел его к возвышению, где находился стол и стул Тора. Хотя столы к общей вечерней трапезе еще не были накрыты, слухи о возвращении отряда распространились, и несколько дюжин членов клана пришли в зал, чтобы поздороваться с воинами, послушать их рассказы. А уставшие воины пока насыщались пищей, поданной им поваром. Холодной пищей, огорченно подумала Кристина.
Сдерживая волнение, она внимательно наблюдала за лицом мужа, ожидая, когда он заметит перемены. И с радостью увидела, что холодное купание смыло вместе с грязью и часть усталости.
Она слегка нахмурилась, глядя, как муж идет к ней. Продвигался вперед он очень медленно, поскольку его постоянно останавливали люди, явно радовавшиеся его возвращению. Все они взирали на него с восхищением и благоговением.
Тор выглядел потрясающе. Его влажные волосы были отброшены назад и слегка завивались над ушами. Он сбрил четырехдневную щетину, и стала видна совершенная линия подбородка. Вместо грязной одежды на нем была красиво вышитая туника и серо-голубой плед.
Кристина впервые видела мужа таким спокойным. Здесь, в своем доме, среди своих людей, он наконец мог расслабиться.
Но хмурилась она вовсе не из-за его внешности. Муж, похоже, не заметил ее стараний. Он прошел по свежему тростнику мимо большой вазы с цветами, стоявшей на покрытом яркой скатертью столе, мимо подсвечников, и ничего не заметил.
Муж медленно шел к ней, глядя прямо в глаза, но потом поднял взгляд на большой гобелен, который она велела повесить за возвышением. И замер, словно увидел привидение. Его лицо побелело и исказилось от боли, хотя уже через несколько мгновений снова стало невозмутимым. Но Кристина знала, что он разгневан. Это было видно по тонким морщинкам вокруг стиснутых губ, по его взгляду, сразу ставшему тяжелым.
Теперь побледнела Кристина. Радостное волнение исчезло, уступив место страху. Тоскливо заныло сердце. Что она сделала не так? Неужели он был больше привязан к покойной жене, чем показывал это? Конечно. И ее неразумная попытка хотя бы немного оживить мрачную обстановку в зале вызвала в нем болезненные воспоминания.
Она выругала себя за глупость. Но дальше было еще хуже. Собаки, лежавшие у ее ног, бросились навстречу хозяину. Самая крупная из борзых - Брэн - поставила лапы ему на грудь. Тор бросил взгляд на собаку, принюхался и грозно покосился на жену. Преодолев двумя шагами оставшееся до возвышения расстояние, он остановился прямо перед ней.
- Что ты сделала с моими собаками?
Его голос был ровен и спокоен, но это не могло обмануть Кристину, ощущавшую исходящие от него волны гнева. Девушка постаралась справиться с подступившими к глазам слезами, угрожавшими пролиться бурным потоком. Подбородок задрожал. Ну почему он так разозлился?
- Я их вымыла.
- В розовой воде? - процедил Тор сквозь стиснутые зубы.
Кристина поморщилась и прикусила губу. Она считала, что так будет лучше.
- Мы использовали воду, оставшуюся от моей ванны.
Она видела, как подергивается его щека, и понимала, что он изо всех сил старается сдержаться. Из-за того, что она вымыла собак?
Нет, поняла она, все это из-за гобеленов.
Гнев угас так же быстро, как возник.
- В будущем я буду мыть собак сам.
Тор занял место рядом с супругой, и все вроде бы пошло своим чередом.
Болезненно ощущая рядом присутствие мужа, Кристина рассеянно крошила кусочек хлеба, стараясь не показать, насколько несчастной она себя чувствует. Ее старания не произвели благоприятного впечатления на супруга, а лишь все испортили. Он ничего не заметил за исключением гобеленов.
Зато она подмечала все, каждую мелочь. Стоило ему приблизиться, как его пряный мужской запах всколыхнул воспоминания. Чистый свежий аромат мыла напомнил о том, как он держал ее в объятиях, целовал, ласкал. От чувственных воспоминаний перехватило дыхание. Всякий раз, когда его мускулистая рука случайно касалась ее, Кристина вздрагивала.
Ей хотелось большего. Она жаждала снова ощутить тепло его тела, его дразнящие прикосновения. Но ведь это Грех - желать такого! Судя по всему, сказалось ожидание брачной ночи, которая так долго откладывалась.
Находиться так близко к нему было сущей пыткой. Зато муж пребывал в блаженном неведении относительно ее мучений. По правде говоря, он, по-видимому, вообще забыл о ее существовании.
Кристина не хотела, чтобы он злился на нее.
- Извини, - сказала она, когда Тор закончил разговор с мужчиной по имени Гелис, сидевшим справа от него. - Я не хотела вмешиваться. Я только старалась тебя удивить.
Его темные брови сошлись на переносице. Кристине пришлось пережить еще одно разочарование. Муж явно никак не мог взять в толк, о чем она говорит.
- Свечи, скатерти, цветы, свежий тростник. - Она вздохнула и добавила: - Гобелены.
Тор на мгновение замер, после чего обвел взглядом зал, теперь уже отметив все перемены. Понимая, что должен как-то отреагировать, он промямлил:
- Выглядит неплохо.
Неплохо. Вовсе не на такую реакцию она рассчитывала.
Вероятно, заметив разочарование жены, Тор добавил:
- Очень неплохо.
Кристина сжала губы, чувствуя, как в ней поднимается гнев. Сначала уехал, не сказав ни слова, а теперь не заметил ее стараний. А ведь она трудилась не покладая рук! И с сарказмом, ранее ей неведомым, Кристина предложила:
- Если хочешь, я могу немедленно вывести собак наружу и позволить им вываляться в грязи. Тогда от них будет вонять как прежде. Вероятно, этот запах нравится тебе больше.
Губы Тора дернулись. Он наклонился и потрепал по голове Брэна. Его длинные сильные пальцы скользнули по шелковистой шерсти.
- Честно говоря, я уже забыл, какого они цвета.
Кристина вспомнила ощущение его мозолистых ладоней на своей обнаженной коже и покраснела. Да что это с ней? Неужели больше и думать не о чем?
Тор окинул жену оценивающим взглядом, отпил эля из кубка, и в его голубых глазах появилось тепло.
- Боюсь спрашивать, но, наверное, должен: чем еще ты занималась в мое отсутствие, кроме чистки дымоходов и украшения зала?
Кристина слабо улыбнулась:
- Полагаю, это все. У меня было слишком мало времени.
Вождь расхохотался:
- Хорошо, что мы вернулись достаточно быстро.
Ее голос стал более серьезным:
- Я слышала, что произошло в деревне. Вы сумели отыскать нападавших?
Тор покачал головой.
- Нет. Мне нужно было вернуться в Данвеган. Но они не смогут прятаться вечно. Я их все равно найду, и, когда это произойдет, они заплатят за все, что сделали.
Непоколебимая уверенность, прозвучавшая в его голосе, не оставляла сомнений в том, что все именно так и будет. Кристина даже посочувствовала неизвестным - когда Тор с ними встретится, их не ждет ничего хорошего. Но тут ее внимание привлекла другая фраза мужа и она спросила:
- А почему тебе нужно было вернуться в Данвеган?
Она, конечно, не смела надеяться, что из-за нее.
- Дела, - кратко пояснил он, не став вдаваться в подробности, и отмахнулся, останавливая дальнейшие расспросы. - О тебе хорошо заботились, пока меня не было?
- Да, Руайри сделал все, как ты велел.
Тор взглянул на жену, словно понял, что она недоговаривает:
- Я не думал, что все так получится. Но моей вины в этом нет.
- Можно было хотя бы попрощаться.
Она не хотела говорить этого. Слова сами вырвались.
На лице Тора появилось странное, почти комичное выражение.
- Не было времени.
- Чтобы сказать "до свидания"?
- Значение имела каждая секунда. Я должен был спешить.
- Я знаю, - вздохнула Кристина, внимательно изучая узор на скатерти.
Она искренне сожалела, что нечаянно причинила мужу боль. Покосившись на него, она заметила на его лице хмурую и несколько озадаченную гримасу.
- Слова "до свидания" так важны для тебя?
Кристина кивнула.
- Я постараюсь это запомнить.
- Спасибо. - Ободренная беседой, она решила извиниться. - Я искренне сожалею, что переусердствовала с гобеленами. - Губы мужа сжались в тонкую линию, и она поспешила объяснить: - Я нашла их в одном из сундуков и решила, что они слишком красивы, чтобы пылиться без дела. Если хочешь, их немедленно снимут.
Тор отвел глаза.
- Мне все равно, как ты украшаешь замок. Делай что хочешь.
Он вел себя так, словно ему безразлично, но Кристина понимала: что-то причинило ему боль.
- Я должна была догадаться, что они вызовут у тебя неприятные воспоминания. Ты, наверное, очень любил свою жену.
- Жену? При чем тут жена? - Тор покачал головой. - Они принадлежали моей матери.
Кристина помолчала, обдумывая услышанное.
- Твоя мать… умерла?
- Много лет назад. Вместе с отцом, во время нападения на Скай.
Он произнес эти слова обыденным тоном, но Кристина поняла, что тогда случилось нечто ужасное.
- Сколько тебе было лет?
Его пальцы стиснули кубок, в глазах появилась боль.
- Десять.
Совсем ребенок. Сердце Кристины потянулось к нему. Ей очень хотелось обнять этого большого и сильного человека и утешить мальчика, который до сих пор скучает по матери. Было очевидно, что Тору неприятен разговор, но она все же не могла не сказать:
- Ты, должно быть, очень ее любил.
Мягкий тон был ошибкой. Грозный воин островов не нуждался в утешении.
- Я едва помню ее, - спокойно сказал он. - Мне было семь, когда меня отправили из дома на воспитание и обучение.
Отповедь не обманула Кристину. Она уже, начала привыкать к его грубоватым манерам. В конце концов, человека надо принимать таким, каков он есть. Но она поняла, что его чувства похоронены в тайный глубинах его души. Она ясно видела его реакцию на гобелены. Он любил мать и любит до сих пор. Под толстым ледяным покровом скрывалась нежность, и Кристина поклялась докопаться до нее.
Ну вот опять, подумал Тор. Достаточно одного ее взгляда, и вся его оборона моментально рушится.
Он привык к взглядам людей, которым что-то от него надо, но с ней все было не так. Кристина Фрейзер была единственным человеком на свете, заставлявшим его чувствовать вину за что-то не данное ей или не сделанное.
Вождь никогда не считал себя обязанным кому-то, однако эта девчонка заставила его чувствовать себя виноватым за то, что не попрощался с ней, что не заметил результатов ее работы. Первое ему никогда не приходило в голову, а второе его попросту не занимало. Истинному воину все равно, чистая комната или нет и чем в ней пахнет.
Исключением были гобелены. Снова увидев гобелены матери, на которых были изображены детские подвиги Финна Маккула, Тор был потрясен до глубины души. Снова вернулись воспоминания, от которых он так долго и старательно избавлялся. О матери, которую он боготворил и которая была изнасилована и убита людьми графа Росса, ее дальнего родственника.
Тор привычно отодвинул в глубину души вспышку ненависти. Тридцать лет назад, когда острова стали частью Шотландии, шерифом Ская стал граф Росс. Десятью годами позже он приказал организовать нападение на Маклаудов, которое унесло жизни родителей Тора и многих членов клана. Даже детей не пощадили. Сам Тор, его сестра и братья спаслись от смерти, спрятавшись в нефе церкви.
Все это было в прошлом. Тор старался не задерживаться на том, что не мог изменить, но гобелены напомнили ему об уроке, извлеченном из смерти родителей: полагаться можно только на самого себя. Теперь ответственность за безопасность клана лежит на его плечах.
У него не было намерения причинять боль Кристине, но он не собирался поощрять ее фантазии, которые она наверняка с ним связывала. Сначала он был спасшим ее героем, потом заботливым мужем. Ни одну из этих личин он не желал носить. Он был вождем и военачальником, человеком, который ведет свой клан в бой и возглавляет его в мирное время. И ничем больше.
- Извини, но мои люди ждут меня, - сказал он и встал.
Ее лицо сразу же вытянулось.
- Но ты же только что вернулся, и я думала…
Она опустила глаза, длинные черные ресницы затрепетали, отбрасывая тени на бледные щеки. Хрупкая. Нежная. Обольстительная сверх всякой меры:
Тор едва удержался, чтобы не сказать ей что-то утешающее. Он ведь прекрасно знал, чего она хочет. Но он не был человеком, подчиняющимся капризам женщины, и ей лучше усвоить это с самого начала.
- Меня ждут дела.
- Конечно, - согласилась Кристина с робкой улыбкой, заставившей Тора почувствовать себя ослом. - Понимаю. Я увижу тебя вечером за столом?
Она подняла темные чарующие глаза, которые смотрели на него с таким ожиданием, что Тор ощутил острое физическое желание. В одном искушающем взгляде этой девчонки силы больше, чем в целой армии врагов.
- Не знаю, - буркнул он и поспешно отвернулся, чтобы не видеть разочарования на ее лице.