Кстати, сходный эпизод содержится в истории борьбы с разбойниками племенного героя пелазгов Тесея. Разбойник Скирон, сын Посейдона, обитал на Мегарской земле среди скал, и заставлял прохожих мыть ему ноги; когда же они приступали к мытью, он сталкивал их в пропасть на съедение огромной черепахе. Но Тесей схватил его самого за ноги и сбросил в море.
Воспитанным на современных представлениях об архаике покажутся неестественными, а потому выдуманными, древние связи славян как с эллинами, так и с италиками. Покажется, даже если им скажут, что в былине "Добрыня и Маринка" содержится "сюжет о женщине-чародейке (иногда - богине), привораживающей мужчин и затем умерщвляющей их или превращающей в животных", который имеется и в "Одиссее" Гомера (песня X, Одиссей и Кирка или Цирцея) - он отмечен в комментариях к былине в издании "Былины" в 2 томах, том 1 (М., 1958. С. 513). Даже если будут известны исследования О.Н. Трубачева на тему контактов праславян с прагреками (Трубанев, 2003. С. 270).
Поэтому скажем еще решительнее, воспользовавшись словами врага классических учений, которые, по его словам, "после Возрождения стали языческими и ведут Европу к решительной гибели в пользу Америки и Азии". Вот эти слова: "Жителями Эпира (Западной Греции, где расположены горы Пинд. - Л.Г.), были кельто-славяне… сама же античная Греция была заселена славянами и пелазгами до нашествия революционеров - торговцев из Азии - ионийцев… настоящими греками были балканские славяне; настоящими итальянцами были кельто-славяне… Все они были частью огромной конфедерации пелазгов", - маркиз де Сент-Ив д'Альвейдр. И мы с ним согласны.
Если теперь учреждены демократические игры в честь человеческой сущности, "более хаотической, более бестолковой, более анархической, более индивидуалистической", и никогда люди не находились под воздействием такой "сжимающей вооруженной силы", то, унося слышащих это на небо теократии, к звездам первого порядка - Орфею, Нуме, Пифагору, для оставшихся Сент-Ив видит "вторичную звезду"- Александра Македонского или Юлия Цезаря, которые, чтобы "гражданский беспорядок не сожрал самих граждан, направляют его стихию на то, чтобы поглотить мир" (Сент-Ив, 2004. С. 9, 10, 11). Это XIX в.! Мартинистская простота и сверхъестественные видения! В XX в. был не Александр или Цезарь, а Люцифер, готовый пожрать мир. Однако его система дала сбой, в ней появился хаос и непредсказуемость из-за сильной чувствительности любой системы к начальным условиям, в которые сразу были заложены грубые погрешности, они-то и привели к непредсказуемым поворотам и глобальной катастрофе.
Тем не менее, ближе нам Александр по самой простой причине: его отец Филипп знал об "орфической славянской прото-Греции", и лучше пелопоннесцев понимал, что сам он и они из одного и того же гнезда, поэтому, сбивая спесь с послов Пелопоннеса, спросил: "А сколько среди вас настоящих греков?" (Сент-Ив, 2004. С. 11, 23).
Так или иначе, но Регина Дефорж в романе "Под небом Новгорода" об Анне Ярославне создала, скорее всего, в соответствии альтернативной версией о происхождении Рюриковичей от Филиппа Македонского, диалог между епископом Роже и королем Генрихом I, будущим мужем Анны:
- Кроме того, эта девица Анна происходит из древнего и знатного рода Филиппа Македонского.
- Кто такой этот Филипп, и что это за Македония?
- Это отец Александра Великого. Франции нужен не только наследник, ей надо укрепить связи и свой авторитет среди других королевств (Дефорж, 2004. С. 6).
Теперь мы видим, что боевые подвиги Ильи совпадают с воинскими делами Геракла, только имя Геракла Каллиника странным образом перешло на главу вражеского войска - собаку Калин-царя. С.Н. Азбелев выявил схождение некоторых частных эпизодов былины с реалиями битвы 1380 г. на Куликовом поле, но в то же время засвидетельствовал, что вопрос о происхождении эпизода, когда русский богатырь убивает царя, предводительствующего вражеским войском, а затем начинает сокрушать его войско, в русской истории вообще отсутствует, - и вопрос остался открытым.
Чтобы найти выход из данного противоречия, соотносят данный былинный эпизод с убиением вражеского царя в косовском цикле юнацких песен, основанном на историческом факте. 15 июня 1389 г. Милош Кобилич, пробравшись в центр турецкого войска, нанес смертельную рану султану Мураду, или, как сообщает иродиакон Игнатий, "преже Амурата царя убил лестию верный слуга Лазарев (по Житию деспота Стефана Лазаревича "благороден зело своему господину" сербскому царю Лазарю), именем Милош, "ту же и сам от них падает" (Житие); и паки турки превозмогоша и яша сербьскаго царя Лазаря руками… повеле ж Баозит (новый турецкий султан) серьбскаго царя Лазаря мечем посещи". Однако это соотношение не кажется нам достоверным. Тем более что "многие мотивы могут при этом восходить к эпосу древней славянской общности", и что до сих пор не существует этимологии имени "Калин".
(6) Мы просим обратить внимание на некоторые частности в былинах о борьбе с татарами. Что, например, может означать, что собака Калин-царь подошел под Киев-град со своей татарской силой-армией из земли Карельской? Почему Батый-царь, заместивший Калин-царя, подошел под стольный Киев-град водным путем, "спущал, собака, якори булатные и выходил по сходням дубовым на крут красен бережок", а затем, побежденный, убрался "на мелких судах, на навозках"? Еще одно недоразумение: имя и отчество богатыря святорусского, племянника Ильи Муромца, Самсона Колывановича в этой былине совпадает с именем и отчеством известного по летописям новгородского воеводы XIV в. (Азбелев,1982. С. 171). Но это куда бы ни шло. А вот то, что древнерусское имя собственное "Колыван" (Новг. I летоп.), отсюда название города Колывань (Ревель, Таллин), и что восходит оно к финскому Kalevanpoika ("сын Калева") (Фасмер. II. 1996. С. 299), вызывает вопрос: какие исторические процессы выражает этот знак - имя Колыван? И это не все. В былине "Мамаево побоище" и других былинах Василий Прекрасный, несмотря на свое русское имя и на то, что он говорит "русским языком, человеческим", является, на самом деле, одним из вождей татарского войска, - тогда почему это так, и что значит в этом случае само имя Василий Прекрасный? И вообще, что значит эволюция имен: Калин - Батый - Мамай, которые замещает Идолище великое, страшное, росту две сажени печатных, в ширину сажень печатная, - примерно 4x2 м?
Но что может из этого следовать? Возможно, ценность обращения к этим вопросам заключается в том, что, во-первых, новгородский эпос включал в себя события из истории взаимоотношений со скандинавами-находниками, которые приходили из земли Карельской на судах, и вместе с тем отразил взаимоотношения с местными финскими и прибалтийскими племенами, начало которых засвидетельствовано Повестью временных лет. Но в этой связи возникает некий нюанс: в истории взаимоотношений со скандинавами и финнами также не засвидетельствован эпизод, когда герой убивает вражеского царя, а затем начинает крушить его войско и в конце принуждает побежденных платить дань победителям. Даже хорошо осведомленные в вопросах взаимоотношений скандинавов с западноевропейскими государствами и с Восточной Европой в эпоху викингов, ничего похожего не приводят, кроме "полевого мира", заключаемого в устной форме и содержащего условия о размере выкупа за прекращение боевых действий викингами и обязательство вождя "находников" покинуть пределы страны. Приводят для Северо-Западной Руси и договор или "ряд" о призвании князя (Мельникова, 2008. С. 25, 26). Но это уже совсем не то. Как мы видели, рассматриваемый эпизод имеет свое место во время захвата городов Гераклом. Наше право считать этот былинный эпизод восходящим к Гераклу-Каллинику, основано на выводе О.Н. Трубачева, имеющем решающее значение для этногенеза славян, о том, что "традиция обитания славян на Среднем Дунае, видимо, не прерывалась никогда" (Трубачев, 2003. С. 90).
У фракийцев, эллинов и македонцев, соседей славян, существовал древний культ Геракла. Более того, "вообще существует вероятие весьма большой близости славянского и древних индоевропейских языков Балкан, проявившейся, как полагают, в полной славянизации автохтонного балканского населения" (Трубачев, 2003. С. 92). Новгородские словене пришли на озеро Ильмень со Среднего Дуная. И не случайны "дакославянизмы", их "принципиальные схождения с севернославянским языковым типом": zapada ("снег") и "конкретно русск. диал. (арханг.) запад тропы ("засыпание тропы снегом"), nisip ("песок") и северновеликорусск. насыпь ("куча прибрежного песку") (Трубачев, 2003. С. 459). Вчитываясь в слова великого О.Н. Трубачева, невозможно пройти мимо факта, который, возможно, является памятью о заносчивых косто-боках, фракийском племени, упоминаемом в источниках
I–II вв. н. э. вместе с фракийцами-карпами на Балканском полуостровеве (Нидерле, 2000. С. 49, 56) - это конкретно русск. диал. (пск.) костопыжиться ("надмевать-ся, гордо поднимать нос") и костопыжный ("гордый, чваный, спесивый, заносчивый") (Даль. II. С. 178), образованные от существительного кость. Русское кость родственно лат. costa ("ребро"), ср. сербо-хорв. кост ("ребро") (Фасмер. II. 1996. С. 349). В этом контексте, с учетом того, что название племени "даки" от фригийского daos ("волк") (Трубачев, 2003. С. 198), возможно, костобоки или костобокие - это "ребрастые" (волки?). "Древний человек наделял душой, анимизировал окружающую природу, видел узы родства с "живыми душами" - с животными" (Трубачев, 2003. С. 197).
(7) Во-вторых, создатели новгородского эпоса были добрыми христианами, поэтому главным мотивом борьбы богатырей с татарами было стремление "постараться за веру христианскую". Только с этой точки зрения можно осознать, почему Василия Прекрасного помещают в стан врагов, почему имя героя Каллиника ("Победителя"), пришедшего из глубины народной традиции и связанного с Гераклом, отдано вражескому царю, и, наконец, почему Калин, Батый и Мамай превращаются в Идолище великое и страшное. При этом следует сосредоточиться на немаловажном обстоятельстве: собираясь одолеть Идолище сначала в Киеве, а затем в Царьграде, Илья Муромец принимает образ "калики перехожего", странствующего богатыря-монаха, позаимствовав для этой цели одежду у "могучего Иванища".
Причина этих явлений, бесспорно, связана с благочестивым отвержением темы язычества в деяниях "богатырей святорусских". Поэтому все, что так или иначе было связано с потусторонним темным миром и магией, с языческими временами и враждой к христианству, было перенесено на язычников, на врагов белого света - Руси. Стоит ли удивляться, что Василий Прекрасный является одним из вождей вражеского войска, если согласиться, что его имя как-то сродни именам Василисы Прекрасной и Василисы Премудрой, героинь волшебных сказок. Обе они связаны с темными силами: первая с Бабой Ягой и волшебным огнем в черепе, который сжигает ее врагов, а вторая с Морским царем и магией оборотничества. Если убрать превосходную степень в имени "Идолище", останется "идол", изваяние языческого божества. Так, например, "могучий Иванище" в другом месте былины назван просто Иваном. Похоже, что Идолище является собирательным по отношению к Калину, Батыю, Мамаю и является культурным противопоставлением христианству.
(8) К началу Троянской войны Геракл уже был вознесен на небо, его прямо с погребального костра "всемогущий отец (Зевс-Юпитер) в колеснице четверкой восхитил" на небо (Ovid. Met. IX, 271–272), как Бог Саваоф пророка Илию, и он стал бессмертным, - так ему было обещано пифией после того как он совершит предписанные подвиги в качестве очищения за убийство своих детей в состоянии помрачения. На костер он взошел сам, не в силах вынести уязвление яда гидры, которым в заблуждении намазала его хитон жена Деянира. Геракл приказал поджечь костер, но никто не захотел этого сделать, и только Пеант, отец Филоктета, проходивший мимо в поисках своего скота, зажег костер. За это Геракл подарил ему свой лук и стрелы, доставшиеся впоследствии его сыну, а Филоктет применил их в Троянской войне, когда после десяти лет войны эллины пали духом и было предсказано, что Троя не может быть взята без помощи лука и стрел Геракла. Тогда Филоктета доставили с острова Лемнос под Трою и он застрелил Париса-Александра, сына Приама, похитившего спартанку Елену. И тут стала развиваться цепь мистических связей, повлекших падение Трои. После смерти Александра сыновья Приама, Гелен и Деифоб, заспорили из-за права жениться на Елене. Предпочтение отдано было Деифобу, поэтому Гелен покинул Трою и поселился на горе Иде. Но после того, как стало известно, что Гелен владеет тайными знаниями о том, что охраняет Трою, Одиссей подстерег его из засады, захватил в плен и привел в свой лагерь, где его заставили рассказать, как можно взять Илион. Обиженный на троянцев, Гелен сказал: если осаждающим будут доставлены кости (мощи) героя Пелопса, если в сражениях будет участвовать Неоптолем-Пирр, сын Ахиллеса, если - и это главное - будет выкраден из города упавший с неба Палладий, при нахождении которого в городе взять Трою невозможно.
Появление Палладия в Трое (Илионе) сопровождали чисто метафизические обстоятельства, которым мы верим, но не потому, что они правдоподобны, а потому что так было. Ил выиграл во Фригии состязания, установленные царем, и получил в награду пятьдесят юношей и пятьдесят девушек и пеструю корову. От царя он получил указание, чтобы там, где эта корова приляжет, он основал город. Корова прилегла отдохнуть во Фригии около холма, который называется Ата. Ил основал здесь город и, назвав его Илионом, взмолился Зевсу, чтобы тот явил ему некое знамение. На следующий день он увидел лежащий перед палаткой Палладий, который упал с неба. Этот Палладий величиной с три локтя (примерно 1 м 40 см), представлял собой деревянную фигуру, стоящую на сомкнутых ногах. В правой руке фигура держала копье, а в левой - прялку и веретено. Статую изготовила Афина в память о своей подруге Палладе, дочери Тритона, которую она поразила во время воинских упражнений. Афина чрезвычайно огорчилась этим и изготовила статую, похожую на Палла-ду, и надела этой статуе на грудь ту самую Эгиду, которую Зевс сбросил с неба во время состязаний Паллады и Афины. А когда Паллада засмотрелась на Эгиду, то пала жертвой удара, нанесенного ей Афиной. Эту статую Афина поставила рядом со статуей Зевса и оказывала ей почитание. Позднее Зевс низверг Палладий вместе с Ате, богиней безумия, на землю. Ил воздвиг для Палладия храм и стал его почитать. В "Илиаде", в переводе Н. Гнедича, Ате представлена под именем Обиды:
.. горесть ударила в сердце
Зевса. Схватил он Обиду за пышноблестящие кудри,
Страшным пылающий гневом, и клялся великою клятвой,
Что на холмистый Олимп и звездами венчанное небо
Ввек не взыдет Обида, которая всех ослепляет.
Так произнес он, и махом десницы от звездного неба
Ринул ее, - и упала она на дела человека
(Нот. П XIX, 126–131).
Как нечто сущее, очень ярко, со всей мощью мифологического драматизма, предстает Обида в "Слове о полку Игореве": она поощряет сильную волю Игоря и его дружины пойти на "поганых", которые приходя со всех сторон с победами, причиняют обиду - бесчестие, боль, убытки и поношение Русской земле. В образе крылатой Девы, покровительницы русской конной знати, Обида плещет крыльями на море, пробуждая обильные времена лучших князей.
Встала Обида в силах Дажь-Божа внука.
Вступила Девою на землю Трояню,
Всплескала лебедиными крылы
на Синем море у Дону плещучи,
Убуди жирня времена.
Однако можно с уверенностью сказать, что этот образ Обиды никак не связан с гомеровской Ате-Обидой, вредом, пагубой, несчастьем; но в основном - это помрачение ума, ослепление, заблуждение (Вейсман, 1991. Стлб. 215, 216).
Богиню безумия Ате-Обиду Гомер характеризует следующим образом:
Дщерь Громовержца, Обида, которая всех ослепляет,
Страшная; нежны стопы у нее: не касается ими
Праха земного; она по главам человеческим ходит,
Смертных язвя; а иного и в сети легко уловляет
(Нот. II. XIX, 91–94).
(9) Одиссей вместе с Диомедом ночью отправился к городу и оставил здесь Диомеда, сам же обезобразил себя и надел нищенский наряд: не узнанный никем, он вошел в город под видом нищего, понимая, конечно, что святыни не даются в руки светским вольнодумцам, и что меняя облик и "прикид", человек меняет характер. Елена узнала Одиссея, и с ее помощью он выкрал Палладий, убив при этом многих троянцев из числа охранявших святыню. С помощью Диомеда он доставил Палладий к кораблям, а затем придумал построить деревянного коня и убедил пятьдесят лучших воинов войти в него. Эллины сделали вид, что они благополучно возвратились домой, а деревянного коня оставили в качестве благодарственного приношения богине Афине. А сами, иначе это было бы просто смешно, если бы вероломцы не затаились на кораблях в засаде, выплыли в море к Тенедосу, где стали на якорь. Обрадованные троянцы затащили коня в город, поставили его у дворца Приама и стали совещаться о том, что надлежит с ним сделать. Дочь Приама, пророчица Кассандра, сказала, что внутри коня сидят вооруженные воины, ее поддержал прорицатель Лаокоонт, но большинство троянцев решило посвятить его богам, и, принеся жертву, они стали пировать. Было им и знамение: с ближайших островов две змеи переплыли море и поглотили сыновей Лаокоонта. Ничего не помогло, потому что после похищения Паллады, богини мудрости, троянцам осталась ее тень - богиня безумия Ате, вместе с Палладой низвергнутая Зевсом на землю, божество умопомрачения и несчастья.
С кем не бывает - но с нами чаще, притом, до мирного развала страны вчера, мы попали в военный просак, тоже на нашей памяти. Тогда, продолжая линию отвержения русских святынь, Глава и соратники к лету 1941 года оказались лицом к лицу с безумием, не помогли ни сказы, ни показы: "Берегитесь, война!" Потом безумие было списано на "звероломное нападение". Но главные святыни оставалась на месте, поэтому, убедившись, что произошло, пусть и частичное, почитание их, святыни охранили Москву. А при нахождении их в городе взять Москву было невозможно.
НАШЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Не переносят насмерть
Безобразники и буяны -