Натаньел не мог не заметить, что Элизабет намеренно выделила слово "она". Он вынужден был с ней согласиться; тетя Гертруда действительно отличалась пылкостью нрава. Она непременно потребует от него объяснений. Кроме того, он понимал, что тетку до сих пор беспокоят полученные им травмы, хотя они начали заживать.
В какой ловушке он очутился! Точнее, в какую ловушку сам себя загнал! Может быть, если бы он так не злился из-за того, что Элизабет завтра поедет кататься с Теннантом, он бы не напился, не втащил ее в библиотеку, не начал бы целовать и ласкать ее и не поощрил ее к ответным действиям…
Нет, черт побери, он все равно сделал бы то же самое! Натаньел прекрасно понимал, что сделал бы то же самое, независимо от того, напился он или нет. Он чувствовал, что совершенно протрезвел. Значит, выпил он недостаточно, чтобы можно было винить в случившемся его состояние. Он хотел близости с Элизабет. Боже, как она целовала и ласкала его! Ничего подобного Натаньел в жизни не испытывал. В армии у него было много женщин, да и потом он не страдал от недостатка женского внимания; все его любовницы были опытными и прекрасно знали, как доставить удовольствие мужчине, но никогда раньше он не испытывал такого удовольствия от прикосновения губ и рук невинной юной девушки! Еще минута - и он излил бы свое наслаждение прямо в ее жаркий и влажный рот! Ненавидя себя, он признал, что был на грани. Если бы не голоса тетушки и Летиции в коридоре, он бы…
Он покосился на Элизабет и снова вспомнил, как ее пухлые губки ласкали его мужское достоинство. Он снова ощутил, как нарастает возбуждение, и понял, что должен уехать отсюда как можно скорее - хотя бы для того, чтобы найти женщину, опытную женщину, которая облегчит его страдания прежде, чем он снова поставит себя в глупое положение!
Он отвернулся, чтобы не смотреть на восхитительно пухлые розовые губы Элизабет.
- Утром я поговорю с тетушкой и все ей объясню.
- Лучше не надо, ми… Натаньел, - быстро поправилась она, заметив его мрачный взгляд. - Я в любом случае не рассчитывала надолго задерживаться у миссис Уилсон.
Темные глаза прищурились.
- Почему?
Элизабет сдвинула брови:
- Я тоже не обязана отчитываться перед вами… Натаньел! - Она ахнула, когда он в два шага преодолел разделяющее их расстояние и крепко схватил ее за руку.
- Не говори со мной таким обвиняющим тоном! - Он смерил ее пытливым взглядом. - Куда ты отправишься, когда уедешь отсюда? - подозрительно продолжал он.
Она хладнокровно встретила его мрачный взгляд:
- Как только я отсюда уеду, куда я отправлюсь, уже не ваше дело!
- Куда - или к кому? - сквозь зубы процедил он.
- Вот именно, - кивнула Элизабет.
Натаньел поднял надменные светлые брови:
- По-моему, вы меня недооцениваете!
- А вы, по-моему, недооцениваете мою способность противостоять вам, милорд, - так же решительно отвечала она, глядя на него вызывающе. Затем она решительно высвободилась из его хватки.
- Я не позволю вам уехать, не говоря, куда и к кому вы отправитесь! - пылко воскликнул он.
- Вы не имеете права чего-либо не позволять мне! - столь же пылко возразила она.
Натаньел мрачно решил, что Элизабет скоро его доконает. Точнее, станет причиной его медленной и мучительной смерти! Да и как может быть иначе, если она то доводит его до вершины блаженства, то ввергает в пучину отчаяния? Одна мысль о том, что она совершенно исчезнет из его жизни, - так же внезапно, как и появилась, - повергает его, человека, который редко выходит из себя, в состояние самой черной тоски… Несмотря на то что сейчас он ведет жизнь великосветского модника, за годы, проведенные на войне, он успел привыкнуть к решительным действиям. Вот почему его так бесило стремление Элизабет бесследно исчезнуть, вернуться туда, откуда она явилась, не говоря ни ему, ни кому-либо другому, где ее дом.
Он прищурился и сказал:
- Наверное, тут вы правы, Элизабет.
- Конечно, я права…
- И тем не менее, - решительно продолжал он, - я имею право сказать моей тетке, что вы хотите уйти из-за моих недавних… действий!
Элизабет ахнула от ужаса:
- Вы не посмеете!
- По-моему, вы достаточно хорошо успели меня узнать, - лениво протянул он. - Так что не сомневайтесь - посмею!
Элизабет успела узнать его гораздо лучше и ближе, чем кого бы то ни было! Натаньел оказался совершенно прав; она собралась покинуть Хепворт-Мэнор потому, что не могла дольше оставаться с ним рядом после недавней интимной сцены…
- Зачем вам сознаваться? - Она с любопытством посмотрела на него.
Натаньел пожал плечами:
- Тогда я буду уверен в том, что только я виноват, что вы так поспешно уедете отсюда и наживете неприятности. Признаюсь, мне не очень-то приятно чувствовать себя виноватым… Если можно так выразиться, я не люблю таскать бремя вины на своих плечах.
"На широких плечах", - подумала Элизабет. Широкие и мускулистые плечи, которые она еще так недавно гладила, ласкала и… нет, пора покончить с такими мыслями. Нужно как можно скорее выкинуть воспоминания о нем из головы, иначе она сойдет с ума.
Она горделиво выпрямилась:
- Если вы расскажете миссис Уилсон об истинной причине моего отъезда, вы лишь навлечете позор на нас обоих!
Натаньел долго молчал; на лице его появилось непроницаемое выражение. Навлечет позор? Значит, Элизабет считает то, что между ними произошло, позорным, постыдным? Да, возможно, они сблизились слишком стремительно, но почему интимная близость позорна? В отличие от Элизабет, он вовсе не считал позорным то, чем они недавно занимались. Но может быть, она хочет от него большего?
Он скривил губы:
- Может быть, вам хочется, чтобы в воскресенье священник огласил рядом с вашим мое имя вместо имени Теннанта?
- Что, простите? - изумилась Элизабет.
Натаньел поднял брови:
- Достаточно одного лишь намека о том, что сегодня произошло между нами… особенно если шепнуть словечко нужному человеку, например виконту Ратлиджу, и все окружающие сочтут, что я, как порядочный человек, обязан жениться на вас.
Элизабет надменно расправила плечи:
- Я вовсе не жду, что мое имя огласят в числе вступающих в брак - ни с вами, ни с сэром Руфусом!
Натаньел сокрушенно вздохнул. Элизабет Томпсон не переставала его удивлять! Большинство женщин, очутившись в ее положении, наверняка обрадовались бы возможности стать графиней. Но только не Элизабет…
- А теперь прошу меня простить… - Она собралась уходить.
- Элизабет!
Она медленно повернулась. Натаньел сразу понял, что ей не хочется смотреть ему в глаза. Тем не менее она гордо вскинула подбородок:
- Натаньел, больше нам не о чем говорить.
Он-то считал, что им очень даже есть о чем говорить - более того, они должны поговорить! Правда, для серьезного разговора сейчас время неподходящее; их обоих обуревают самые разные чувства.
Он сухо кивнул:
- Мы поговорим утром.
- Утром меня здесь уже не будет, - напомнила Элизабет.
- А как же ваша завтрашняя прогулка с Теннантом? - тихо спросил Натаньел. - Представляю, как огорчится сэр Руфус, получив вашу записку с сообщением, что вы не только не поедете с ним кататься, но и вовсе покидаете наши края!
По правде говоря, Элизабет совсем забыла о Руфусе Теннанте, с которым условилась завтра кататься! Впрочем, нет ничего удивительного, что она забыла о сэре Руфусе. Кто же вспомнит о нем после близости с таким красавцем, как Натаньел Торн!
- Сэр Руфус наверняка меня поймет.
- Я почему-то в этом сомневаюсь, - медленно произнес Натаньел.
- Вы намеренно преувеличиваете его интерес ко мне! Наверное, вам нравится меня смущать. - Элизабет покраснела от досады.
Нет… Натаньелу совсем не казалось, что он преувеличивает откровенный интерес, который проявлял к ней Теннант.
- Раз вы так считаете, - сухо ответил Натаньел.
- Да, считаю, - решительно ответила Элизабет, а затем развернулась и вышла.
Некоторое время Натаньел задумчиво смотрел ей вслед, а потом подошел к камину и стал смотреть на огонь. Сегодня он повел себя не только предосудительно, но и странно - странно до такой степени, что, окажись Элизабет предприимчивой молодой девицей, стремящейся заполучить знатного жениха, ему оставалось бы винить во всем только себя… Несомненно, такому браку очень обрадовались бы досужие сплетники и его недоброжелатели. В самом деле, неслыханно - молодая девица без титула и приданого ловко женила на себе самого графа Осборна!
Ему бы радоваться и испытывать облегчение при мысли о том, что он едва не попал в ловушку и счастливо избежал брачных уз, но Натаньел мог думать только об одном: Элизабет считает их близость позорной…
- Просто не понимаю, что с ним случилось! - повторяла на следующее утро расстроенная и встревоженная миссис Уилсон, расхаживая туда-сюда по просторному холлу Хепворт-Мэнор. Лицо у нее побледнело, на нем четче проступили морщины, выдавая ее истинный возраст - сорок три года.
Элизабет тяжело вздохнула. В самом деле, миссис Уилсон имела полное право расстраиваться: во время завтрака младший лакей выпустил Гектора в сад, но через несколько минут, когда молодой человек вышел за песиком, он нигде не мог его найти. Лакеи и горничные обошли весь парк, но также безрезультатно. Наконец, дворецкий решил, что у него не остается иного выхода. Он лично сообщил хозяйке о пропаже ее любимца. Натаньел тут же вскочил на ноги и приказал седлать коня.
Граф отсутствовал уже больше часа; миссис Уилсон с каждой минутой все сильнее тревожилась…
Элизабет понимала, что время сейчас совсем не подходящее для того, чтобы сообщить хозяйке о своем уходе. Сегодня вообще неподходящий день для подобных объявлений, ведь миссис Уилсон, несомненно, испытает облегчение, как только песика найдут.
Если его найдут…
Пока никто еще при миссис Уилсон не упоминал - не смел даже заикнуться! - о крутых каменистых утесах, которые граничили с парком Хепворт-Мэнор. Падение с такого утеса могло стать роковым для маленького песика!
И Элизабет пока держала язык за зубами, решив умолчать о своем желании покинуть Девоншир. Она прекрасно понимала, что не имеет права бросить в трудный час миссис Уилсон, которая была всегда так добра к ней!
Она всячески старалась утешить и успокоить свою хозяйку:
- Не сомневаюсь, лорд Торн его найдет!
- Но что, если… да! Да, конечно, милый Натаньел найдет его! - решительно заявила миссис Уилсон. - Он скоро вернется, неся на руках Гектора, а шалунишке будет стыдно!
Элизабет больше всего на свете хотелось, чтобы так и оказалось. За прошедшие две недели она очень привязалась к Гектору, а миссис Уилсон искренне полюбила. Ей трудно было представить себе хозяйку без ее любимца.
- Летиция, перестань хныкать! - раздраженно велела миссис Уилсон своей кузине. Пожилая дама сидела в кресле у двери и всхлипывала, то и дело промокая лицо кружевным платочком. - Слезы ничего не изменят, у тебя только покраснеют нос и глаза.
- Н-наверное, это я во всем виновата! - заикаясь, проговорила кузина. - Я сама должна была вывести Гектора на прогулку. Мне следовало…
- Летиция, не будь смешной, - вздохнула миссис Уилсон. - Гектору шесть лет, он много раз приезжал с нами в Девоншир и никогда раньше не убегал, если утром его выпускали по его делам!
Так оно и было: рано утром Гектора всегда выпускал в сад лакей. Затем, после завтрака, его вела на долгую прогулку Элизабет. Странным казалось даже то, что песик не прибежал домой завтракать; любимец миссис Уилсон был большим лакомкой.
Проведя практически бессонную ночь в своей спальне, Элизабет утром тоже не чувствовала никакого аппетита. Воспоминания о близости с Натаньелом смущали ее и мешали думать о чем бы то ни было. Зато на красивом лице Натаньела не было заметно следов раздумий или угрызений совести после вчерашнего. Он с аппетитом позавтракал и выпил несколько чашек чаю, беззаботно беседуя с тетей об общих знакомых. Он даже два раза обратился к Элизабет. Один раз заметил, что она бледная, а второй раз попросил передать ему сахарницу. Его замечание она проигнорировала, а сахарницу передала без слов.
Миссис Уилсон судорожно вздохнула:
- Почему Натаньел так задерживается?
Наверное, потому, что не может найти Гектора, встревоженно подумала Элизабет. Что же будет делать миссис Уилсон, если граф вернется без ее любимца?
Все дамы встревоженно повернулись к двери, когда в нее громко постучали. Стук сопровождался заливистым лаем Гектора.
Глава 11
- Сэр Руфус, не знаю, как и благодарить вас за то, что вы вернули мне моего дорогого Гектора живым и невредимым! - Гладя песика, миссис Уилсон наградила упомянутого джентльмена сияющей улыбкой. Прошло уже десять минут после того, как ей вернули любимца, но она продолжала осыпать его нежными ласками.
Натаньел, только что вернувшийся домой после бесплодных поисков и обнаруживший, что песика только что вернули любящей хозяйке, стоял у незажженного камина и наблюдал за происходящим в гостиной. Он окидывал задумчивым взглядом трех дам, которые оживленно беседовали с его соперником и бросали на него ласковые взгляды. Теннант сиял от самодовольства; Натаньелу показалось, что он похож на кота, который сидит перед блюдцем со сметаной. Конечно, Натаньел завидовал своему сопернику. Как говорится, зелен виноград… Но ему невыносимо было видеть, как Элизабет, которая тоже гладила и ласкала Гектора, нежно улыбалась Теннанту…
Его раздражало, что она так лучезарно улыбается Теннанту, хотя за завтраком упорно отказывалась смотреть ему, Натаньелу, в глаза.
В самом деле, зелен виноград!
- Уверяю вас, миссис Уилсон, для меня это было сущим удовольствием, - ответил сэр Руфус на похвалу. - Я просто случайно проезжал мимо, когда услышал, как он скулит.
Тетушка Натаньела вздрогнула от ужаса:
- Мой бедняжечка мог просидеть в той кроличьей норе много часов, если бы вы не нашли его!
Натаньел подумал: странно, он ведь тоже поскакал в лес после того, как добрался до самой вершины утеса в поисках озорного песика; он бы несомненно и сам услышал скулеж Гектора. Но ему не повезло, а Руфус Теннант стал героем дня.
- В самом деле, Теннант, мы ваши должники! - Он нехотя поклонился соседу.
- Что вы, что вы, Осборн! - отмахнулся Теннант. - Зная, как миссис Уилсон обожает своего любимца, я только рад, что сумел выручить его из беды. Хорошо, что все кончилось благополучно!
- Сэр Руфус, прошу вас, выпейте с нами чаю! - улыбаясь предложила миссис Уилсон.
- К сожалению, дела требуют сейчас моего присутствия дома, - ответил Теннант. - Но после обеда я непременно вернусь за мисс Томпсон - ведь мы с ней договорились поехать на прогулку! - Сэр Руфус улыбнулся Элизабет с таким покровительственным видом, что Натаньел заскрипел зубами, с трудом удержавшись от язвительного замечания. Ночью, ворочаясь с боку на бок, не в силах заснуть после их страстного свидания в библиотеке, столь неожиданно прерванного, он пришел к выводу, что в ее решении покинуть Хепворт-Мэнор есть хотя бы одна положительная сторона: пусть она и окажется далеко от него, но заодно будет избавлена и от назойливого внимания Теннанта!
- С нетерпением жду нашей поездки, сэр Руфус, - весело ответила Теннанту Элизабет.
Натаньел помрачнел, как туча.
- Но я думал, что…
- Да? - Элизабет резко развернулась к нему; достаточно было угрожающего взгляда ее синих глаз, чтобы Натаньел понял: сейчас нельзя даже заикаться об ее отъезде. Значит ли это, что она передумала и хочет остаться? Возможно, пропажа Гектора стала причиной того, что Элизабет отложила свое объявление. А если она передумала потому, что Теннант спас песика и тем самым заслужил ее благосклонность?
Последнее предположение совсем не обрадовало Натаньела.
- По-моему, после обеда будет дождь, - негромко заметил он, удержавшись от того, что хотел сказать вначале.
- Уверена, у сэра Руфуса найдется карета, в которой можно кататься и в дождливую погоду, - беспечно ответила Элизабет, отворачиваясь от угрюмого графа.
Неужели Натаньел совсем не понимает, в каком сейчас состоянии его тетка? Сегодня она никак не может объявить ей о своем уходе. Миссис Уилсон и так расстроена!
Странно, что спасителем песика оказался сэр Руфус. В самом деле, если вспомнить его далеко не лестное мнение о Гекторе, следует вдвойне восхищаться тем, что он спас четвероногого любимца миссис Уилсон! Правда, Гектор как будто совсем не испытывал благодарности к своему спасителю; когда сэр Руфус подошел к миссис Уилсон, собираясь поцеловать ей руку перед уходом, песик оскалился и злобно зарычал на него!
- Сэр Руфус, примите мои извинения за Гектора, он дурно воспитан! - Миссис Уилсон вспыхнула, заметив, как испуганно попятился от песика сэр Руфус. - Гектор, какой ты неблагодарный! - Она неодобрительно нахмурилась и, выпрямившись, передала еще ворчащего песика Элизабет. - Может быть, вы отнесете Гектора в малую гостиную и устроите ему ванну после его приключения?
- Да, конечно. - Элизабет развернулась и присела в книксене перед спасителем Гектора. - До скорого свидания, сэр Руфус!
- Я заеду за вами ровно в три часа, - тепло заверил он.
- Тетя, я провожу нашего гостя. - Натаньел отошел от камина и последовал за соседом в просторный вестибюль. - Теннант, сегодня вы оказали моей тетушке большую услугу, - нехотя произнес он.
- Всегда рад услужить, - дружелюбно отвечал тот.
Они вместе вышли из дома. Натаньел натянуто кивнул, когда один из конюхов помог сэру Руфусу оседлать его жеребца.
- Надеюсь, сегодня вы не задержите мисс Томпсон надолго и не лишите мою тетушку ее общества?
Сэр Руфус посмотрел на него сверху вниз:
- Я заметил, что вы… проявляете огромный интерес к благополучию мисс Томпсон.
В ответ на откровенный намек Натаньел сохранил вид холодный и отстраненный.
- Поскольку Элизабет живет в доме моей тетки, она, естественно, находится под моим покровительством.
- А добрая миссис Уилсон, несомненно, выступает ее защитницей в стенах своего дома? - фыркнул Теннант.
Натаньел судорожно втянул в себя воздух. Теннант откровенно издевался над ним! Возможно, он заслужил такое отношение, тем более что вчера вечером повел себя с Элизабет не слишком по-джентльменски, и все-таки…
- На что вы намекаете, Теннант?
- Да ни на что, Осборн! - Сэр Руфус презрительно усмехнулся, хотя его бледно-голубые глаза оставались холодными. - Кроме того, что вам крупно повезло с такой любящей тетушкой, как миссис Уилсон.
Очевидно, Теннант тоже решил не скрывать своего отношения к графу.
- Думаю, нам пора прощаться, сэр Руфус. - Натаньел смерил своего соперника таким же ледяным взглядом.
- До скорого свидания! - Теннант кивнул, натянул поводья и ускакал.