Пока Фейт продолжала без умолку щебетать, Хейли зашла в ванную и переоделась. Платье сидело на ней изумительно, облегая ее словно вторая кожа. Тщательно расчесав волосы, она воткнула в них декоративные гребешки.
Любопытство Фейт пересилило хорошие манеры, и она легонько постучала в дверь ванной.
- Можно войти?
- Конечно, - откликнулась Хейли. Девочка вошла и с восхищением принялась следить за тем, как Хейли накладывает косметику. Фейт была шумна, непоседлива и неугомонна, однако во всем этом было очарование. Было очевидно, что Фейт хочет услышать мнение взрослой женщины о своей внешности. Ей явно не хватало материнской ласки.
При активном участии Фейт Хейли выбрала из своей коллекции обуви открытые сандалии без каблука, затем подушилась, брызнув чуть-чуть "Шанель" и на девочку. Та пришла в такой восторг, что Хейли даже растрогалась: как же мало нужно этому ребенку, чтобы почувствовать себя счастливой!
Фейт обожала отца - в этом не приходилось сомневаться. "Папа говорит…", "Папа думает…", "Папа", "папа", "папа" - с этих слов начиналась почти каждая ее фраза. Для Хейли было очевидно, что Фейт боготворит отца и для нее нет ничего дороже его одобрения.
Наконец Хейли была готова, и они с Фейт вышли в гостиную. Тайлер темным силуэтом стоял напротив квадрата окна и обернулся, заслышав их шаги. При взгляде на Хейли глаза его широко раскрылись, и женщина прочла в них неподдельное восхищение. Это было невольным признанием ее стараний. При этом ей пришлось подавить в себе острое желание хоть как-то прикрыть плечи и грудь.
- Мы готовы, - сказала она, и в голосе ее прозвучало волнение девочки, собравшейся на свое первое свидание.
- У тебя замечательный дом, - проговорил Тайлер.
Хейли обвела взглядом свое жилище, словно увидев его впервые. Одну стену занимал большой камин, сложенный из необработанного камня, вторую - зеркальные окна. Стулья и диван были обиты тканью нежных кремовых оттенков, а лежавшие на них подушки выполнены - для контраста - из ткани темного цвета. Дубовый паркет был устлан пушистыми коврами, две низкие арочные двери вели на кухню и в дальний конец комнаты, отгороженный от основного пространства гостиной и превращенный в столовую.
- Если тебе кажется красивой эта комната, взглянул бы ты на ее спальню! У нее на постели такой обалденный плед! Цвета персика, и такой мягкий! А ванная - просто отпад. Ты обязан увидеть все это, папочка!
Его взгляд метну лея к Хейли, и та, замерев, опустила глаза к полу.
- Когда-нибудь, может быть, увижу, - многозначительно проговорил Скотт. - Так куда, ты говоришь, мы поедем ужинать, Фейт? - Обращаясь к дочери, он тем не менее продолжал смотреть на Хейли.
- Ну, ты же знаешь. Там - классно! Здоровская пицца, лазанья, а в задней комнате - электронные игры.
Тайлер засмеялся и перевел взгляд на дочь.
- Малыш - настоящий фанат компьютерных игр, - сказал он Хейли. Она улыбнулась в ответ:
- Сегодня это можно сказать о любом ребенке.
- Ты не станешь возражать против ресторана с электронными играми?
- Нет, конечно. Я могу и сама попробовать в них поиграть.
- Классно! Тогда - поехали, а то у меня уже в животе от голода бурчит. - Для большей убедительности Фейт попыталась изобразить, как именно у нее бурчит в животе, и сделала это так потешно, что взрослые покатились со смеху.
Хейли заперла дверь. Они с Тайлером спустились по ступенькам и следом за Фейт направились к его автомобилю. На ходу он обнял Хейли за плечи, привлек ее к себе и негромко сказал:
- Наверное, мне следует подумать о том, чтобы сменить фасон служебной униформы для сотрудников "Серендипити". Ты сегодня выглядишь просто великолепно, Хейли!
Свежее, пахнущее мятой дыхание Скотта опалило ей щеку. У нее запершило в горле, и сдавленное "спасибо" прозвучало неестественно.
- Приятно, глядя на тебя, видеть много голой кожи и мало одежды.
Это бесстыдное замечание привело к тому, что смущение Хейли мгновенно испарилось и сменилось яростью. Она отстранилась от своего спутника и с горячностью проговорила:
- Вы не имеете права разговаривать со мной подобным образом!
Губы Тайлера раздвинулись в усмешке, и в темноте блеснули белые зубы.
- Еще как имею! Не забывай: я намерен стать твоим любовником.
Хейли начала что-то сумбурно говорить, однако он прервал ее, проговорив:
- Прибереги эти аргументы для более подходящего случая, когда я смогу наглядно доказать тебе, что все они гроша ломаного не стоят, а сейчас - пойдем, нас ждет Фейт.
Хейли передернула плечами, чтобы сбросить его руку со своих плеч, однако, когда они подошли к машине, рука мужчины по-прежнему лежала там же.
Глава 4
Как и предсказывал Тайлер, в ресторане, выбранном Фейт, было шумно и полно посетителей, однако пятидолларовая купюра, незаметно скользнувшая в ладонь старшего официанта, позволила им почти сразу же занять столик возле окна, подальше от звяканья и визга, летевших из закутка с игральными автоматами. Из окна можно было наблюдать спешивших по тротуару пешеходов.
Сделав заказ, Фейт сходила взглянуть на электронные игры и, вернувшись, сообщила, что они - "просто обалденные".
Салаты оказались слишком водянистыми и чересчур отдавали луком, однако лазанья тут была острой и вкусной. Скотт настоял на том, чтобы Хейли выпила вместе с ним холодного кьянти. Это было опасно, поскольку у нее и без вина слегка кружилась голова. С большой неохотой она все же призналась себе, что Тайлер как-то влияет на нее, хотя и не могла понять, как именно - своими манерами или тем, что говорит. Он обладал той мужской красотой, на которую, как мрачно отметила Хейли, обратили внимание все сидевшие в зале женщины.
Из-за царившей здесь жары Скотт снял и пиджак и жилетку. Его торс казался сейчас еще более могучим, чем обычно. Закатанные рукава рубашки обнажали сильные руки, покрытые темными волосами, под ее тканью рельефно проступали мышцы, заставляя задуматься о том, какая сила кроется в этом теле.
Их глаза встретились, и Хейли почувствовала, как гулко забилось сердце в груди. Если бы она прочитала о чем-то подобном в романе, то наверняка бы насмешливо фыркнула, подумав, что все это - фантазии автора. Однако сейчас Хейли ощущала, как ее грудь словно сжали какие-то невидимые пальцы, соски набухли, в теле появилась необычайная легкость. Она словно парила в воздухе.
С полным ртом лазаньи Фейт промычала:
- Как же мне хочется быть такой же красивой, как ты, Хейли! Правда, она красивая, па?
Избегая его пристального взгляда, Хейли уткнулась в свой бокал с вином, но, поперхнувшись, закашлялась и схватила со скатерти салфетку. Когда наконец она подняла слезящиеся глаза на Тайлера, в его взгляде плясал лукавый огонек.
- Она очень красива, - с готовностью поддержал он дочь. Хейли утерла глаза.
- Нет, я не красива, Фейт. Вот моя сестра Элен - та настоящая красавица.
- Нет, ты красивая! А я никогда не буду красивой, потому что папа заставляет меня носить эти дурацкие очки. Он говорит, что мне еще рано носить контактные линзы. - Девочка осуждающе поглядела на отца и снова обратилась к Хейли:
- А ты как считаешь?
Женщина окинула Фейт изучающим взглядом. В данном вопросе она, безусловно, сходилась во мнении с Тайлером.
- Знаешь, как поступили мои родители? Они позволили мне носить контактные линзы только после того, как у меня с зубов сняли скобы. Это был настоящий подарок.
Глаза Фейт за стеклами ненавидимых ею очков изумленно расширились.
- Ты тоже носила скобы?
- Полный рот. Целых три года, - со смехом подтвердила Хейли.
- И плюс к этому - очки?
- Да, до тех пор, пока не завела контактные линзы. Я до сих пор время от времени надеваю очки, когда глаза устают от линз.
- Спорим, что даже в них ты не выглядишь так глупо, как я - в своих.
- Ты выглядишь вовсе не глупо. По-моему, очки у тебя просто шикарные. Кстати, знаешь, сколько знаменитостей носят очки? Джейн Фонда, Роберт Редфорд, Уоррен Битти.
- Да-а? - Фейт глубокомысленно уставилась в свою пустую тарелку, словно обдумывая услышанное.
Хейли посмотрела на Тайлера. Лицо его излучало доброту и любовь. Он поднял бокал с вином и взглядом попросил ее сделать то же самое. Губы его беззвучно произнесли "спасибо", и он чокнулся с Хейли. Затем их глаза встретились поверх прикоснувшихся друг к другу бокалов, и Хейли уже не смогла отвести взгляд и теперь покорно воспринимала прикосновения его мизинца, ласкавшего тыльную сторону ее руки.
От избытка чувств у нее перехватило горло, горячая волна залила шею и щеки. Казалось, от руки Тайлера исходят электрические заряды, пронизывающие ее тело и заставляющие его дрожать.
- Я пойду играть, ладно? - послышался голосок Фейт. Он прозвучал так внезапно, что Хейли, забывшая обо всем, кроме гипнотизировавшего ее взгляда, вздрогнула. Притягательная сила его глаз была сейчас многократно усилена прикосновениями Скотта к ее коже, и противиться ей не было никакой возможности. Хейли ощущала себя беззащитной.
С трудом оторвав взгляд от сидевшей напротив женщины, Скотт с неохотой поставил бокал на стол и поправил дочь:
- "Вы мне позволите пойти поиграть?" - вот как надо говорить.
Фейт шумно вздохнула и страдальчески закатила глаза.
- Вы мне позволите пойти поиграть? Пожалуйста!
Тайлер улыбнулся.
- Иди. Вот возьми два доллара, - проговорил он, вытягивая из кармана две купюры. - Обменяй их в кассе на жетоны и расходуй экономно.
- Спасибо, папочка. Я постараюсь, чтобы мне их хватило надолго, - пообещала девочка, принимая деньги. Глотнув напоследок кока-колы, она умчалась в закуток с игральными автоматами.
Эти несколько секунд позволили Хейли вернуть самообладание. Что с ней такое? Она ощущала слабость и головокружение, словно девица накануне свадьбы. Но ведь это безумие - поддаваться чарам такого человека, как Тайлер Скотт! Он - типичный завоеватель, привыкший брать то, что ему нравится, не встречая никакого сопротивления. Несомненно, он много лет оттачивал свое искусство очаровывать женщин, а вот у Хейли Эштон не было никакой практики в том, как следует сопротивляться подобным чарам.
Стараясь не выдать терзавших ее противоречивых чувств, она выпрямилась на стуле, поправила прическу, облизнула губы и попыталась придать лицу независимое выражение. Хейли уже успела убедиться в том, что дай Скотту палец, он проглотит всю руку.
- Кофе? - осведомился он.
- Да, пожалуй, - сухо кивнула женщина.
Пока они дожидались кофе, Хейли с отсутствующим видом смотрела в окно, за которым дефилировали многочисленные прохожие, однако, говоря по правде, все перед ее глазами сливалось в одну мутную полосу. Скотт не пытался втянуть ее в разговор, но Хейли чувствовала, как внимательно, не упуская ничего, он ощупывает ее взглядом. Женщину снова охватило дурацкое желание прикрыть свои обнаженные плечи.
- Сливки? - снова обратился он к ней.
- Да, пожалуй, - последовал стандартный ответ.
- Скажи, когда хватит. - Скотт стал наливать ей в чашку сливки до тех пор, пока она не остановила его тихим "спасибо". - На здоровье, - с преувеличенной вежливостью ответил он.
Хейли потягивала кофе, не поднимая взгляда на мужчину, сидевшего напротив. Он тоже с отсутствующим видом вертел в руках свою чашку.
- Наверное, тебе не стоит вести себя таким образом, - спокойно заметил Скотт.
- Каким именно образом? - Хейли уже была готова обороняться.
- Ты напряжена, сжата в комок, щетинишься, как ежик. Я ведь не собираюсь срывать с тебя одежды и насиловать прямо на столе. - Его рот скривился в усмешке, глаза наполовину прикрылись веками. - По крайней мере, не с первого раза.
- Мистер Скотт…
- Ладно, ладно, прошу прощения. Экая ты обидчивая! Неужели шуток не понимаешь?
- Это не кажется мне смешным.
- Хорошо, я подумаю над тем, как тебя развлечь.
От стеснения Хейли вновь опустила взгляд долу. Внезапно она почувствовала себя маленькой и глупенькой.
- Обычно я не страдаю отсутствием чувства юмора, однако я вынуждена была защищаться… из-за того, что… произошло сегодня днем и…
- И?
- И того, о чем вы постоянно говорите. Вы сами заставили меня.
Скотт не ответил, и Хейли робко подняла на него глаза. Он спокойно изучал ее взглядом.
- Когда я чего-то хочу, то иду к этому на всех парах и не обращаю внимания на торпеды. Я могу принести тебе свои извинения, Хейли, но от этого ничего не изменится: я хочу тебя, и ты это знаешь. Разве что я взял слишком круто - я только сейчас понял это. Обещаю тебе сбавить обороты, чтобы ты смогла отдышаться.
В этот момент Хейли ощутила, что рушатся последние возведенные ею бастионы защиты. Сочувствие, светившееся в глазах Тайлера, его мягкий тон покорили Хейли вернее, чем это могли бы сделать быстрота и натиск.
- Расскажи мне о себе, - мягко попросил Скотт. - О том, как ты жила, прежде чем мы с тобой встретились. Ты упомянула о том, что у тебя есть сестра. Она живет здесь же?
- Нет, в Нэшвилле. Работает в компании звукозаписи.
- И чем она там занимается?
- Секретарской работой.
- Она так же удачлива в своей карьере, как ты - в своей?
Хейли негромко засмеялась:
- Мне не хочется показаться стервой, но надо признать, что это не так. Впрочем, у нее есть одно достоинство, которое компенсирует недостаток мозгов: она очень красива.
- Ты уже говорила: "Вот Элен у нас - красавица". Этим вопросом я займусь позже, а сейчас расскажи мне о ваших родителях.
- Их уже нет в живых. Я выросла в Ноксвилле. Я уже закончила колледж и пришла в телефонную компанию на должность менеджера по работе с клиентами, когда умерли родители. До этого я жила с ними, заботилась о них. Они ушли с промежутком в несколько месяцев. Тогда я продала дом, устроилась на работу в "Серендипити", и вот уже несколько лет я работаю здесь. Ничего увлекательного в моей жизни не было.
- Ты сама увлекла меня.
Взгляд Хейли был устремлен в пространство. Но, услышав эти слова, тихо сказанные серьезным тоном, она перевела взгляд на собеседника и увидела скрытый огонь, горевший в глубине его серых глаз, - свидетельство искренности Скотта.
- Я хочу доказать, что не являюсь сатрапом, каковым ты меня считаешь, и поэтому расскажу о себе больше, чем тебе хотелось бы узнать.
Тайлер допил кофе, велел официанту вновь наполнить их чашки и обернулся, желая убедиться, что Фейт крепко прилипла к одному из игральных автоматов. Только после этого он снова заговорил:
- Моей юности мог бы позавидовать любой. Престижная школа, бизнес-колледж в Гарварде… Окружающие ожидали, что я выгодно женюсь, - так и слуталось. Теперь уже трудно сказать, кто из вас причинял другому больше страданий. Мы с Моникой в лучшем случае терпели друг друга, и через полтора года супружеской жизни все же развелись.
Одно радует: после нашего брака осталась Фейт. Десять дет назад родители редко вступали в спор о том, с кем останется после развода ребенок, и Моника забрала дочь к себе, я же посвятил жизнь расширению и усилению империи, принадлежавшей моему отцу. Потом Моники не стало. До этого мы с Фейт лишь из-, редка и ненадолго встречались по выходным, но после смерти Моники оказались предоставленными друг другу. Порой даже сейчас мы чувствуем себя друг другу чужими. - Говоривший тяжело вздохнул. - Ну, вот вам и история жизни и любви Тайлера Скотта.
Хейли была не в состоянии жалеть человека, выросшего во всей той роскоши, которую только можно купить за деньги, однако и злорадства она тоже не испытывала, поэтому задала первый вопрос, который пришел ей в голову:
- А какой она была - Моника?
- Внешне? Красивая блондинка. Хейли подавила острый приступ ревности и спросила:
- Она была хорошей матерью?
- Матерью она была настолько, насколько ею может быть женщина, занятая игрой в теннис, бридж и посещением светских раутов и вечеринок. Я думаю, Фейт пыталась равняться на мать и страдала от этого. Вряд ли Моника когда-либо замечала в девочке ее комплекс неполноценности или пыталась вселить в нее уверенность - так, как сегодня это сделала ты. Кстати, спасибо тебе за это. Но я не могу критиковать ее, поскольку сам практически не участвовал в воспитании Фейт.
- Мне хорошо известно, каково это - чувствовать себя непривлекательной.
- По собственному опыту?
- Да. Фейт по сравнению со мной в ее возрасте - просто прима-балерина. Очки, железные скобы на зубах, рыжие волосы, кожа да кости… Я была идеальной моделью для картинки под названием "Какой не надо быть".
Тайлер поставил локти на стол и, подавшись вперед, доверительно прошептал:
- Скажите, мисс Эштон, вы давно не смотрелись в зеркало?
Сам вопрос и то, как он был задан, озадачили Хейли, однако, прежде чем она смогла разгадать скрытый в нем смысл, к столу танцующей походкой приблизилась Фейт и торжествующе объявила:
- Я победила в "Космических пришельцах", "Лягушатнике" и "Пэкмене". Пойдемте поиграете со мной. Ну, пожа-алуйста-а!
- Хейли, от такого приглашения отказываться нельзя, - с улыбкой обронил Скотт.
- Указывай дорогу, - сказала женщина, грациозно вставая из-за стола. Фейт тут же схватила ее за руку и потащила к автоматам.
В течение следующих тридцати минут Тайлер сосредоточенно скармливал игральным машинам монетки в четверть доллара. Взрослые явно переживали по поводу того, что им не везет в отличие от Фейт, но тем не менее, играя, радовались, смеялись и шумели ничуть не меньше, чем она. Вскоре вокруг них собралась группа любопытных подростков, и поскольку жаргон, на котором те изъяснялись, явно не подходил для ушей Фейт, Тайлер быстро увел своих "женщин", подкупив дочь обещанием угостить мороженым.
- Знаешь кафе-мороженое "Лапочки" в торговом центре "Виллидж"? - обратился к Хейли Скотт.
- Там продают персиковое мороженое. Мое любимое! - восторженно запищала Фейт.
- Конечно, кто же не знает "Лапочек".
Но я - консерватор. Привыкла к мороженому с тертым шоколадом.
Они весело шли по тротуару, до сих пор запруженному туристами. В многочисленных сувенирных магазинах и лавках со всевозможными диковинками давились толпы покупателей, дети и взрослые лакомились пирожными, лимонадом и свежими пончиками, которые в изобилии предлагали разбросанные тут и там кафе и тележки со сладостями. Для тех, кто нуждался в отдыхе, в просторном фойе торгового центра были установлены вращающиеся кресла, в которых покупатели могли перевести дух и понаблюдать за царившей вокруг суетой.
Торговый центр "Виллидж" был стилизован под немецкую деревушку. Нескончаемой чередой тянулись самые разнообразные магазины, в которых можно было купить все - от уотерфордского хрусталя до кошерной еды и уникальных украшений на рождественскую елку.