- Не больше трех миль, - отозвалась миссис Мид. - Джош может позаботиться сам о себе. И все-таки я была удивлена, когда увидела его сегодня утром у дверей кухни, он хотел чая. Он не из тех, кто просит. Но сегодня утром он выглядел хуже, чем обычно. Я думаю, что он провел ночь в обществе бутылки с ромом.
"Это на него похоже", - с насмешкой подумала Джулианна. Но она обещала Другу, что присмотрит за Джошем.
- Джош сегодня работает в саду?
- Точно не знаю, но сомневаюсь. Он что-то говорил о том, что должен вернуть повозку на шахту.
- Кстати о повозке, - сказала Джулианна. - Я решила, что нам нужен свой транспорт. Я уже забыла, сколько радости мне доставляли поездки по полям.
- Кареты маркиза стоят в сарае. Вам, миледи, нужна только лошадь.
- Или пони, - улыбнулась вдруг Джулианна. - Почему я не подумала об этом вчера? В деревне продавался прелестный маленький пони. Он серого цвета, и у него красиво посаженная голова. Интересно, продали ли его?
- Я его помню, - сказала миссис Мид. - Это пони Тима Йеллана. Он хотел за него двадцать фунтов. Пока не продал. Времена сейчас тяжелые, и никто не покупает то, без чего можно обойтись.
- Как вы думаете, он продаст мне его сегодня?
Миссис Мид поняла ее вопрос. Сегодня первый день великого поста, - день, отведенный для молитв, а не для финансовых сделок. Но она знала и другое - у Тима Йеллана пятеро детей, которых нужно накормить, и больная жена.
- Думаю, что он обрадуется такому случаю. Ему сейчас нужнее деньги, чем пони. Если хотите, мой Том поторгуется?
- Нет, я хочу сама совершить эту сделку, - заявила Джулианна, выскальзывая из постели.
Выпив наскоро чашку чая, Джулианна надела свой самый скромный костюм для верховой езды. Надев шляпу, она принялась изучать в зеркале свое лицо, выискивая, нет ли на нем следов бессонной ночи, проведенной ею в объятиях тайного любовника.
Правда заключалась в том, что с того момента на рассвете, когда он покинул ее, она не могла думать ни о чем другом. Все ее тело было наполнено музыкой. Она словно обрела новые органы чувств и то, что раньше игнорировалось, теперь обрело особый смысл благодаря появившейся в ней уверенности в себе.
Первым делом она отправилась в розарий, намереваясь выполнить свое обещание справиться о здоровье Джоша Тревелина. Но когда она обнаружила, что его там нет, то вздохнула с облегчением. Она и не хотела сейчас видеть его, боялась, что ощущения последних часов могут оказаться заметными на ее лице под его ухмыляющимся взглядом. Вместо этого она отправилась пешком в деревню.
Через три часа она возвращалась из деревни через пустоши верхом на пони, очень довольная собой. За пони она заплатила пятнадцать фунтов, потому что ей стало жалко семью Тима Йеллана. Сам он был в шахте, так что Джулианне пришлось иметь дело с его женой Сарой, худенькой, похожей на птичку женщиной. Девонширские мужчины и женщины уважают жестокий торг. Поэтому Джулианна предложила за пони двенадцать фунтов и в конце долгого торга согласилась на пятнадцать. За эти же деньги она потребовала упряжь и попону, решив, что если сумеет, то найдет другую возможность помочь Йелланам.
Пони оказался маленьким, туфли Джулианны, когда она села на него верхом, оказались всего в футе от земли. Но у него была широкая грудь, и он довольно бодро бежал рысью. Когда они поднялись на холм, Джулианна остановила пони, чтобы осмотреться.
Небо было ясное, синее. Внизу расстилались долины. Она продолжала разглядывать горизонт, пока не заметила у леса вблизи от Блад Холла маленький, выкрашенный белой краской коттедж под соломенной крышей. Не может ли это быть тот коттедж, где живет Джош Тревелин? Любопытство взяло верх, и она направила пони по узкой тропинке. И только когда она оказалась уже совсем близко от коттеджа, ей пришло в голову, что нужно придумать какой-то предлог для своего визита. Не дожидаясь, когда совсем утратит мужество, Джулианна стала подгонять пони и въехала во двор.
Тут же раздвинулись занавески на окнах и несколько пар любопытных глаз уставились на нее. Джулианна, заметив узкий клочок садика и огороженный участок, где пасся пони, нахмурилась. У забора стояла повозка, на которой она вчера ехала в деревню.
Дверь коттеджа открылась раньше, чем она подошла к ней. Молодая женщина, скорее даже девушка лет семнадцати, вышла и прикрыла за собой дверь. На ней было темно-синее платье, подчеркивающее высокую грудь, и белый передник, демонстрирующий тонкую талию. Ее белокурые волосы выглядывали из-под шапочки, однако более всего Джулианну изумило выражение вызова в ее больших синих глазах.
- Здравствуйте, - сказала Джулианна и кивнула. - Извините, что беспокою вас. Я искала Джоша Тревелина.
- Зачем вам нужен Джош?
Дверь позади нее открылась, и высунулась детская головка вся в кудряшках, которая сообщила:
- Джесси разлил молоко.
- Возьми тряпку и вытри, - распорядилась женщина, даже не обернувшись.
- Джош работает на меня. Я леди Джулианна Кингсблад.
В первый момент Джулианна подумала, что женщина не расслышала ее слов, но вспыхнувшая в ее глазах враждебность свидетельствовала об обратном.
- Добрый день, ваша светлость.
- Джош дома? - спросила Джулианна.
- Нет. Я не видела его уже два дня.
Она посмотрела на Джулианну так, словно считала, что эта благородная дама виновата в этом.
- Джош возил меня вчера на праздник в деревню. - Джулианна глянула на повозку во дворе. - Я удивлена, что не видела там вас.
- Мы не ходим на праздники.
- Даже с детьми? - искренне удивилась Джулианна. - Джошу следовало только сказать мне о своей семье, и я была бы счастлива взять вас с собой в повозку. Кстати, я не слышала, как вас зовут.
- Потому что я не говорила вам, - отозвалась женщина, - Мое имя Тэсс.
- Мне пора ехать. Можете сказать Джошу, что я увижу его в доме.
Она подошла к своему пони, отметив про себя, что Тэсс не ответила ей. Нашлась-таки одна из арендаторов, которая не искала ее расположения.
Выезжая со двора, Джулианна обернулась и увидела, что дверь коттеджа плотно закрыта и ни одной живой души не видно. Все это выглядело так, словно она наткнулась на тайну, которую ей не следовало знать. Действительно ли это так?
Джош Тревелин женат.
Эта новость не должна была удивить ее, однако удивила. Ее начало одолевать любопытство. Знают ли Миды, что он женат? Если знают, то странно, что миссис Мид не упомянула об этом. Вероятно, если бы она его спросила, он бы сказал ей, что женат. До вчерашнего дня они вообще почти не разговаривали, тем более дружески.
Она изгнала из своей памяти воспоминание о его руке, обнимавшей ее за плечи, когда они ехали по пустошам. Теперь она понимает, что это была дружеская рука. И ничего больше. Другие руки обнимали ее со страстью и нежностью. Теперь, когда она знала, как это бывает между мужчиной и женщиной, ей хотелось, чтобы все испытывали такое же наслаждение. Она должна найти способ загладить перед Джошем свое эгоистическое поведение.
Смягчив, таким образом, свое мнение о Джоше Тревелине, она направилась в Блад Холл с улыбкой на устах и в тайном ожидании ночи.
Он целовал как мужчина, рожденный для этого искусства: глубоко, нежно. Его поцелуи напоминали о плавании в океане летом. Теплые волны желания окатывали ее тело. Потом он сдвинулся ниже, скользя своим телом по ней, так что каждое его движение, даже самое малое, отдавалось у нее внутри. Волосы на его теле щекотали ее живот и бедра, жар его кожи обжигал ее, его напрягшийся член давил на ее лоно, но все это было ничто по сравнению с тем, что она испытала, когда он взял в рот ее сосок.
Сегодня он снова пришел к ней в темноте, но на этот раз она сама потушила свет раньше, чем увидела его лицо. Ночная мгла была ее последней защитой от истины, которая, она знала, безнадежна.
Она любила его.
Не зная его имени, не видя его лица, не представляя себе, какое положение он занимает, без всякой уверенности, помимо зова тела и крови, она полюбила его всем сердцем.
В ней всплеснулась вся ее чувственность и смыла всякую сдержанность. Ее рот судорожно дергался. Глаза были закрыты, но ощущение его языка, проникшего вглубь, оказалось слишком сильным, у нее на глазах выступили слезы. Из ее горла вырывались сдавленные звуки.
Он лежал на ней и поцелуями стирал слезы с ее лица.
- Ты не должна бояться. Не сопротивляйся наслаждению. Испытывай радость, моя любимая.
Он вошел в нее медленно, осторожно.
- Ты чувствуешь, как твое тело встречает меня? Ты создана для меня.
Потом, когда их тела уже не извивались в любовном экстазе, они лежали в объятиях друг друга, молчаливые, удовлетворенные.
- Это всегда будет так?
Он различил нотку сомнения в ее голосе.
- До тех пор, пока это будет доставлять наслаждение вам, миледи.
Она прижала пальцы к его губам:
- Не говори так! Не дразни меня! Я… я не смогу пережить, если…
- Ты так мало веришь в свои силы? У тебя огромное обаяние.
- Я стара.
Его смех эхом зазвучал в пустой комнате.
- Вы кокетка, мадам, и я не буду поощрять этого.
Она только крепче прижала его к себе.
- Пожалуйста, не сердись на меня.
- Сердиться? - В его голосе звучало искреннее удивление. Он почувствовал, как ее пальцы впились в его плечи. - В чем дело, Джилли?
- Ты не оставишь меня?
- Нет, если ты разрешишь мне остаться. Я еще не разглядел тебя как следует.
- Нет, я не про это. Я хочу сказать, ты будешь приходить ко мне каждую ночь, всегда?
Он долго молчал, затем спросил:
- Когда ты будешь доверять мне?
- Я доверяю, - прошептала она и просунула голову между его рукой и плечом. От него пахло мускусом и потом после того, как они занимались любовью. Но она любила этот запах. - Я не хочу потерять тебя.
- Ты не потеряешь, если только не откажешься принимать меня всего, какой я есть.
Перегнувшись через нее, он потянулся за спичками, но она поймала его руку и тихо попросила:
- Нет. Пожалуйста. Еще нет.
- Но когда, Джилли? Когда?
Она взяла его лицо обеими руками и притянула к себе, чтобы поцеловать.
- Скоро, - прошептала она. - Скоро.
13
Прошло несколько недель, февраль переполз в март, весна начала свое наступление на зиму. Но не это торопило Джулианну и миссис Мид заниматься уборкой дома. Маркиз и маркиза Ильфракомбе возвращались в Лондон. Письмо от них прибыло только вчера, но отправлено оно было две недели назад.
Как быстро бегут дни. Это письмо заставило Джулианну посмотреть правде в глаза. Она словно очнулась от глубокого затянувшегося сна и вернулась к реальности. Теперь все изменится.
Она послала миссис Мид в город нанять прислугу, которая заполнит Блад Холл своими шагами, голосами и любопытными взглядами. Они вторгнутся в ее потайное убежище. Возникнет необходимость действовать украдкой, тайно, хитро. Может так случиться, что она больше не сможет заниматься любовью со своим тайным Другом.
Она знала, что это должно когда-то кончиться, но насколько скоро? И что теперь будет? Исчезнет ли ее Друг? Перестанет ли он приходить к ней после того, как она расскажет ему о том, что должно произойти? Или он раскроет себя и, возможно, разрушит ее счастье?
Она никогда не позволяла себе думать о том, кем он может оказаться. Однажды, в очень дурную ночь, когда он сильно запоздал, она заснула, и ей приснилось, что он замаскировавшийся Джош Тревелин. Но, проснувшись, она посмеялась над собой. Он не был Джошем, или Томом, или любым другим мужчиной, кого она здесь видела. В этом она была уверена. Иногда он намекал и поддразнивал ее, но она всегда останавливала его поцелуями, не желая знать истины. Как только посторонний мир вторгнется в их отношения, они никогда уже не будут прежними. А теперь эти опасения становятся реальностью…
- О, миледи! Ужасная новость! - с этим криком прибежала миссис Мид. - Я только что из деревни. В шахте Маленького Палача обвал!
Джулианна побледнела. Для каждого, кто когда-либо жил около шахт или работал в них, нет ничего страшнее известия об обвале.
- Я должна быть там! Скажите Тому, чтобы он запряг пони в повозку.
Она побежала в свою комнату. Времени на то, чтобы привести себя в порядок, не было. Она схватила первую попавшуюся шляпку и красный шерстяной плащ. И только сбегая уже по лестнице, она подумала, что нельзя появиться там с пустыми руками. Пострадавшим понадобятся одеяла, перевязки и лекарства. Она поспешила в свой гардероб, где схватила с полки целую охапку простыней. Потом достала одеяла из теплой шотландки, которые не использовались в эту зиму. И последнее, что она сделала, - это побежала в свою комнату и достала деревянный ящик с лекарствами, который всегда возила с собой. Миссис Мид встретила ее в холле.
- Я возьму все это. - Она освободила руки Джулианны от части вещей. - Том запрягает повозку. Он отвезет нас.
Когда они подъехали к шахте, Джулианна повернулась к стоявшей поблизости толпе женщин и заметила среди них мать маленькой Бесси.
- Здравствуйте. Вы можете сказать мне, что случилось?
Молодая женщина обратила к Джулианне заплаканное лицо.
- О, миледи, там случился обвал. Мой муж внизу.
- Держитесь, - твердо сказала Джулианна. - Я уверена, что все, что возможно, делается.
- Эти разговоры уже не помогут мужу Мэгги, - сказала одна из женщин и кивнула в сторону, где лежал поднятый на поверхность шахтер. Ноги его были странно подогнуты, молодая женщина стояла рядом с ним на коленях, держа его за руку и заливаясь слезами. - Там будут еще мертвые, - продолжала женщина, голос ее был угрюмым и враждебным.
Ее слова вызвали громкие рыдания у матери Бесси, упавшей на руки других женщин.
- Еще мертвые?
Несмотря на теплый день и свой плащ, Джулианна начала дрожать.
- Да, двое убитых и еще девять остались внизу, среди них и мой сын Клем. Что ваша светлость может с этим поделать?
- Я не знаю, - ответила Джулианна. - Но я собираюсь выяснить это.
Она торопливо отошла в сторону. Чувствуя на своей спине враждебные взгляды, Джулианна поплотнее запахнула плащ и направилась к женщине, чей муж лежал на земле. Но прежде чем она приблизилась к нему, чья-то рука легла на ее плечо.
- Лучше не надо, миледи. - Позади нее стоял Том Мид. - Дела плохи и будут еще хуже. Они вскрыли еще один проход, пять человек подняли, только двое из них, возможно, выживут.
Лицо Джулианны в отчаянии изменилось.
- А что будет с остальными, которые остались внизу?
Он показал на узкий вход в шахту:
- Команда спасателей отправилась вниз, но они должны крепить подпорки, прежде чем смогут начать откапывать.
- Там достаточно людей? - спросила Джулианна.
- Да, но это медленная работа. Все зависит от того, какой завал отделяет их от тех, кто остался внизу. Никто не может сказать, успеют ли они.
- Что вызвало обвал?
- Спросите лучше об этом у тех, кого откопают. Выражение лица у Тома было таково, словно он знал кое-что, о чем не хотел говорить ей.
Чувствуя себя бесполезной, но горя желанием хоть чем-то помочь, она пошла к навесу, куда несколько мужчин несли раненого.
- Послали за доктором?
- Не знаю, миледи, но это нетрудно выяснить, - отозвался Том и заторопился.
- Спасателям нужна горячая еда и питье, чтобы сохранить их силы, - пробормотала она.
Джулианна оглянулась вокруг в поисках кого-то, кому она могла бы сказать это, но обнаружила, что в отличие от застенчивого, но явного интереса к ней во время прошлого праздника женщины сейчас умышленно избегают ее. Оглядывая толпу в поисках дружелюбного лица, она заметила, что людей значительно прибавилось, сюда прибежали фермеры и рыбаки из Комб Мартина, маленькой деревушки в заливе. Все они спешили на помощь. Женщины несли корзины с едой, а мужчины ломы, лопаты - все, чем можно копать. К ней подошла миссис Мид с озабоченным лицом.
- Вы ничего не можете сделать, миледи. Вам не нужно ждать. Если вы вернетесь в Блад Холл, я приду туда, как только что-нибудь станет известно.
- Нет, - твердо сказала Джулианна, - я останусь. Я могу быть полезной. Мы начнем устраивать место для пострадавших в одной из раздевалок. Нам потребуются одеяла и многое другое. Где Джош?
- Внизу, миледи.
- Что?!
- Джош был одним из первых добровольцев, сказала мне миссис Эймс. Похоже, что он знает кое-что про шахты.
- Он знает? - Джулианна переждала, когда хоть немного перестанет так сильно биться ее сердце. Почему она должна бояться за жизнь Джоша больше, чем за других? - Пошли, миссис Мид. Я хочу быть такой же, как мой садовник.
Собрав вокруг себя женщин, с которыми общалась на прошлом празднике, она расчистила место, куда можно было укладывать раненых. Когда приехал доктор из Ильфракомбе, она обратила свою энергию на организацию питательного пункта. Хотя приказы ее выполнялись, она не могла не заметить растущую напряженность среди женщин и откровенную враждебность со стороны мужчин.
Время тянулось удивительно медленно. Единственная вспышка активности произошла, когда партия спасателей поднялась на поверхность, чтобы отдохнуть и перекусить. Одежда их была мокрой и грязной, а лица покрыты грязью настолько, что все они казались похожими друг на друга. Разливая суп для уставших голодных людей, Джулианна пыталась разглядеть их лица. Без очков она плохо видела, но была уверена, что, если Джош окажется среди этих людей, она его узнает. Не увидев его ни в первой партии, ни во второй, она спросила о нем Тома, и тот сказал, что Джош внизу вместе с Джедом Колеманом. Они вдвоем пытаются прочистить вентиляцию на том уровне, где находятся засыпанные шахтеры.
Самое тяжелое время наступало, когда спасатели спускались опять под землю. Мертвых увезли по домам, а раненых отправили на телегах в деревню. Остальным оставалось только стоять и ждать. Джулианна заняла место на большом камне неподалеку от входа в шахту, в стороне от толпы, но люди время от времени повышали свои голоса так, что она могла слышать обрывки их разговоров.
- …убитые!
- И мальчики, совсем молоденькие.
- Мистер Роб говорит, что нельзя было взрывать. Слишком опасно.
- Ничего, владельцы свои деньги имеют.
- Мы потеем, а они деньги гребут.
- Профсоюз добьется лучших условий…
- Кровопийцы Кингсблады!
- Да, это вам не старые времена, когда человек зарабатывал то, что ему положено.
- Вы же знаете, кого надо винить за это…
Джулианна вжала голову в плечи, слушая эти обвинения, снова и снова уговаривая себя, что все это - результат трагедии и люди потрясены. Им нужно обвинять кого-то в своих несчастьях, как их предки проклинали древних богов и демонов во всем, начиная от голода и наводнений и кончая землетрясениями. Но ведь время от времени, несмотря на все предосторожности, происходят несчастные случаи…
- Они прорвались! Прорвались!
Эти крики разбудили Джулианну, которая задремала, уронив голову на колени.
Все бежали к входу в шахту. Джулианна расслышала чей-то мужской голос:
- Там новый обвал и несколько человек провалились туда. Но зато благодаря им мы добрались до остальных. Их сейчас доставят на поверхность.