- Уж конечно, если хочешь и дальше на меня работать, - мрачно подтвердил невозмутимый Кендрик.
Группа мужчин из "Эс-Кей-ай" прошла за темную стеклянную дверь, доложилась секретарю, который поднялся и повел их по длинному-длинному восточной выделки персидскому ковру к кабинету Тома Голдмана.
- Достаточно, дорогой, отсюда мы дойдем сами, - сказал Сэм-Добро пожаловать, джентльмены, входите, - сказала Элеонор Маршалл, вставая и приветствуя гостей.
Таубер заметил, что Кендрик, Кэмпбелд и Скотт невольно приосанились. Боже, да и он делает то же самое! Как ей удается так действовать на людей? Может, из-за того, что на ней великолепный светло-бежевый костюм и волосы собраны в строгую прическу? Может, просто из-за интеллигентной манеры говорить и хорошо поставленного голоса? Все в Элеонор Маршалл свидетельствовало о том, что она настоящая леди. И с тех пор, как он появился в этом городе, ни одна из женщин не производила на него столь сильного впечатления.
Он одарил ее самой чувственной улыбкой, заготовленной для "занятых" девушек, тех, которые уже встречаются с другими ребятами. Потом они признавались ему, что от такой улыбки им сразу хотелось думать о поцелуе.
Госпожа Маршалл ответила Дэвиду Тауберу прямым твердым взглядом. Он мигом стер улыбку с лица.
- Том, Элеонор, вы уже знаете моих ребят. Майкл из отдела кино США, Кевин из отдела сценариев. - Сэм заметил, как передернуло Кевина Скотта от его слов. Он предпочитал, чтобы его драгоценный литературный отдел не называли отделом сценариев. Ну и черт с ним. Сейчас у них встреча с Голдманом и Маршалл, в конце концов. Может, малыш Дэвид прав насчет Кевина… - Дэвид Таубер, очень многообещающий молодой человек. Он представляет двух наших новых клиентов.
- Майк, Кевин, Дэвид. - Голдман кивнул каждому очень сдержанно, словно король придворным. - Садитесь. Сэм, вы знаете, мы созвали это совещание, чтобы Элеонор могла обсудить с "Эс-Кей-ай" широкий круг вопросов, касающихся того, чего нам следует добиваться в этом сезоне…
- ..Но я думаю, что у вас уже что-то есть для разговора, - продолжила Элеонор, сделав жест в сторону Дэвида. - Поскольку вы привели конкретного агента.
Сэм обратил внимание, что они держатся очень непринужденно, один может закончить начатую другим фразу.
Нечасто в студии увидишь председателя и президента, которые настолько едины во взглядах. Сэму это не нравилось.
Сильная студия, слабые агенты…
- Давайте послушаем, - предложил Голдман.
- Да, вы, конечно, правы. - Кендрик мило пожал плечами, как маленький мальчик, которого застигли в тот момент, когда он воровал яблоки.
- Но мы-то хорошо знаем вас, Сэм, - сказала Элеонор Маршалл.
Да, они старые партнеры, знакомы еще с тех пор, когда она занималась маркетингом. Сэм всегда требовал основательных гарантий для продвигаемых им звезд, а Элеонор яростно противилась. И обычно брала верх.
- Ну что ж, "Сэм Кендрик интернэшнл" представляет двух новых звезд. Мы хотим сделать с ними фильм, - сказал Сэм.
- У нас есть несколько популярных актеров и на второстепенные роли. Мы думаем, это будет грандиозный проект, - продолжил Майкл Кэмпбелл. - Мы склоняемся к фильму для детей и их родителей.
- Кто они? - коротко спросила Элеонор Маршалл.
- Дэвид нашел их. Пускай сам расскажет, - предложил Сэм. - Сделки заключили только вчера.
Дэвид Таубер посмотрел на Элеонор.
- Зак Мэйсон и Роксана Феликс, - сообщил он.
Том Голдман втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
- У нас есть проба Зака, - добавил Сэм, похлопав по кейсу. - Он способен играть. Могу хоть сейчас показать. - Он подался вперед, в упор глядя на Элеонор. Итак, последний удар. - Мы также подписали контракт с режиссером, Фредом Флореску.
- А Фред станет работать с Мэйсоном? - спросила Элеонор, пытаясь не выказать волнения.
- Он даже просил Сэма привлечь Зака, - сказал Майк Кэмпбелл.
Элеонор поерзала в кресле. Она чувствовала, как взгляд Тома сверлит ей затылок. Совершай эту сделку. Сейчас же!
Быстро! Прежде чем они покажут пакет кому-то еще!
И хотя Том, кажется, дергал ее за поводок, она понимала, он не станет ее принуждать к чему-то. Во всяком случае, не на первом совещании. Том назначил ее президентом, и он разрешит ей самой принять решение. Это одна из причин, по которой он ей так нравится… Но точное ли это слово?
- Сэм, надо посмотреть пробу. Но "Зак Мэйсон и Фред Флореску" звучит довольно солидно. - Супермодель не слишком волновала Элеонор: пока не известно, умеет ли та играть. Большинство этих вешалок и понятия не имеют, что делать перед камерой. - Я думаю, мы можем сойтись на положительном решении, но при одном условии.
- Говорите. - Кендрик подался вперед.
- Зак Мэйсон - это суперзвезда… в рок-н-ролле. Но не известно, как его примут любители кино. Ведь даже у Мадонны не получилось. В этом проекте, насколько мне известно, вы позаботились и о кандидатах на вторые роли.
Хорошо. Но недостает еще одного элемента. Очень важного. Мы не дадим зеленого света всему проекту без него.
Элеонор кивнула в сторону Кевина Скотта, прекрасно понимавшего, о чем она говорит.
- Нам нужен взрывной сценарий. Предоставьте дело мне, и мы подпишем контракт.
Глава 5
- Дорогуша, давай сюда!
Меган помедлила секунду, буквально секунду, чтобы немного отдышаться. Она только что отнесла заказ на шестой столик - три тарелки с горой жареных цыплят и шинкованной капустой и две кружки пива. Она ухитрилась не расплескать ни капли, даже когда какой-то толстый прыщавый нахал ухватил ее сзади, громко гогоча, и ей пришлось уворачиваться. Как они могут есть этих цыплят летом в Лос-Анджелесе? Капли пота выступили на лице, длинная челка прилипла ко лбу. Бедра потяжелели и стали совсем мокрыми, она чувствовала, насколько непристойно выглядит в такой юбке. Она здорово растолстела на этой работе, на целых двенадцать фунтов. К концу смены Меган так уставала и ей так хотелось есть, что не было сил отказаться от бесплатной еды для работников. Хотя стоило представить, как цыплята жарятся в луже тухлого месива из жира и куриной кожи, ее начинало тошнить. "Господи, - думала она, - когда я выберусь отсюда, то на десять миль не подойду к куску жареного цыпленка до конца жизни. Если я когда-нибудь отсюда выберусь".
- Дорогуша, мы хотим, чтобы нас обслужили.
- Сейчас, ребята! - ответила Меган, направляясь мимо Других официанток к четвертому столику, ближе всех стоявшему к бару. О Боже, опять эти. Шоферня. Они крутят баранку в Голливуде и появляются здесь раз в неделю, хвастливо рассказывая девчонкам, о чем болтали с Деми Мур в прошлый вторник или с Томом Хэнксом в пятницу. - Ну что, парни, чего будете? - нервно спросила Меган.
- Два стаканчика, четыре капусты и пиво, - попросил сухопарый.
Она записала, нервничая и пытаясь не обращать внимания на гнусного типа с бачками, пялившегося на ее юбку.
Ей так хотелось его треснуть, но разве она могла? Три недели она искала хоть какую-то работу - даже за место официантки в этом городе шла драка. Возжелавшие стать актрисами девчонки, весом в сто пятнадцать фунтов, с ногами от шеи и ресницами такими длинными, что можно заплетать косички, заполонили город и были готовы на все.
А толстушки и "старушки" - кому было больше двадцати одного года - выходили в тираж. У Меган не было денег в запасе. Ей очень нужна эта работа.
- Хорошо. Значит, вам что-то вроде кукурузной водки?
- Нет, вроде твоей задницы, - трескучим голосом сказал тип с бачками. Дружки разразились хохотом.
В горле Меган заклокотала злость. Но она ее подавила.
- Сегодня в меню этого нет. Извините.
- Так, а завтра? - Нахал не собирался отставать. Он подался вперед и ткнул пальцем в ляжку Меган. - Хочешь скинуть пару фунтов? Могу помочь, пропотеешь как следует. Идет?
Боже. Меган стало еще жарче. Кожа взмокла от гнева и унижения, сделавшись еще более липкой. Неужели дошло до этого? Даже убогие тупицы говорят ей, какая она толстая.
- Я сейчас принесу заказ, - покраснев, как кетчуп в бутылке, пробормотала она и отскочила от стола.
- Не обращай на них внимания. - Молоденькая официантка Стэйси попыталась успокоить Меган, коснувшись ее локтя. Стэйси, маленькая, рыженькая девушка из Индианы, начала работать в кафе на две недели раньше Меган.
Она единственная за весь день обратила на нее внимание. - Это же просто негодяи. Обычное дело.
- Стэйси, я толстая? - спросила Меган.
Не отрываясь, она смотрела на стройные ноги подруги, которые не портила даже ярко-желтая оборка форменной юбки. У девушки чистая кожа, никаких складок под подбородком. Зеленые глаза, аккуратно причесанные рыжеватые волосы. Стэйси очень хороша в форме канареечного цвета.
Этот цвет мистер Чикен выбрал специально, желая сделать официанток похожими на цыплят.
- Вовсе нет, - сказала Стэйси, не глядя на нее. - Просто все с ума посходили. Для женщины вполне естественно иметь пышные формы.
- Нет, я толстая, - в ужасе прошептала Меган.
- Ну, чуть-чуть можешь сбросить. Только если сама хочешь, - поспешно добавила Стэйси. Они обе одновременно посмотрели на полные бедра Меган. - А как продвигается сценарий? - спросила Стэйси, меняя тему разговора. - Как с агентом?
Меган горько рассмеялась.
- Ну как же, Майк Овитц вчера позвонил. И почему я все еще здесь, ублажаю этих ублюдков? - Меган внезапно замолчала, увидев обиженное выражение лица Стэйси. Эта девушка слишком ранима. - О, Стэйс, извини. Я не хотела. Просто на меня сегодня нашло. Я получила отказы от Уильяма Морриса и Сэма Кендрика.
- О Меган, мне очень жаль. Это плохо.
- Да, - ответила Меган и посмотрела на часы. Половина десятого. Слава Богу. - Зато через пятнадцать минут я ухожу.
- Да иди домой прямо сейчас, я тебя подменю, - предложила Стэйси, отметив, как плохо сегодня выглядит Меган. Как побитый щенок.
- Правда? О Боже, спасибо, Стэйси. Я завтра приду пораньше, - пообещала Меган и кинулась сквозь грязные двойные двери кухни переодеться. Она понимала: ей не стоило соглашаться, нельзя пользоваться мягкосердечием Стэйси. Ведь подруга застрянет с этими дебилами за четвертым столом. Но видит Бог, Меган не могла сегодня вынести здесь больше ни минуты. Она так устала, что могла бы лечь прямо на пол и заснуть, несмотря на шум и крики. Да, мрачно подумала Меган, с трудом выдираясь из тесной формы и облачаясь в свободные джинсы, она точно улеглась бы здесь, будь почище пол.
- До завтра, Меган. Без четверти девять. Не опаздывай, - предупредил мистер Дженкинс. Он взглянул на часы на стене. - Нельзя каждый раз нарушать смену.
Правила для всех одинаковые.
Меган пробормотала что-то задабривающее, ненавидя себя за это.
- Хочешь взять? - спросил Дженкинс, протягивая миску с жареными цыплячьими крылышками, упакованными вместе с тюбиком соуса, и кукурузный початок с микроскопическими зернышками.
- Нет, сегодня нет. - Хотя есть ей хотелось. Но уж слишком велико было сегодняшнее унижение. Свободные прежде джинсы плотно обхватывали талию.
- Ты уверена? - удивился он.
Она отмахнулась, стараясь не думать об урчании в желудке.
- Да, спасибо.
Возвращаясь домой, Меган посмотрелась в зеркальце своего побитого "фиата". Вообще-то ездить на такой развалюхе по городу, сверкающему "мерседесами" и "роллс-ройсами", - преступление. Но сейчас ночь, и очень темная. К тому же есть свои преимущества во владении таким убожеством. Никто не польстится ограбить. Даже бандиты, упражняющиеся в стрельбе по движущимся мишеням, пожалеют тратить пулю на железный лом. Меган мрачно улыбнулась. Нет, такой юмор не годится. Надо найти что-нибудь смешное и посмеяться. Но ее мысли были далеки от веселья.
Во-первых, ее вес. Ну хорошо. Жирной ее не назовешь.
Розанна Арнольд по-настоящему жирная. Опра, до того как села на диету, тоже была будь здоров. А Меган? Какая она?
Пухленькая? Плотненькая? Ладно, допустим, почти на стоун она тяжелее нормы. Но она не была в весе Кейт Мосс и до отъезда из Сан-Франциско. А сейчас лицо и бедра просто раздулись. Появился двойной подбородок. Лицо стало похоже на луну. Живот выпирал из-под ремня даже в прежде свободных джинсах. Когда Меган садилась в ванну, на талию наползала складка жира, В последнее время она стала каждый раз принимать ванну с пеной. И вдруг до нее дошло, с чего это она так полюбила пену! Да чтобы не видеть, что с ней творится! Не видеть ни складок на теле, ни подушек под коленями!
Слезы навернулись на глаза. О Боже! Она не хотела быть такой, она не хотела разглядывать себя и огорчаться. Что бы сказал Рори, увидев ее сейчас? Рори, ее последний дружок по Фриско. Тот, с кем она встречалась почти год, а потом бросила, три месяца назад. Ничего плохого в парне не было, потому так долго и тянулась их связь. Он ей казался удобным, как привычный старый свитер. Но ничего особенно хорошего в Рори тоже нет. Он пресный, скучный, загорается только в постели. И живет абсолютно счастливо в своем маленьком мирке. Хотя ночами Меган иногда подумывала, не вернуться ли к Рори, она сумела выбросить эти мысли из головы: он ее, если сказать честно, никогда не возбуждал. Вернее, не возбуждал так, как ей хотелось.
Сидя в библиотеке, она фантазировала о Харрисоне Форде или Киану Ривзе. Рори позволял ей испытывать быстрый оргазм, но она желала большего: глубоких чувств, похожих на те, которые возникали у нее, стоило ей закрыть глаза и с чувством вины представить себе, что в этот миг она занимается любовью с Заком Мэйсоном. В конце концов она бросила Рори, чувствуя, что, пока она с ним, она упускает нечто важное. Нечто особое, совсем другое. Страсть.
Влюбленность. Сердце ее начинало биться скорее, ее окутывал дурман, она вспоминала, что видела в кино или читала в книгах. "Ромео и Джульетта". Скарлетт О'Хара, которая буквально тает, увидев Ретта Батлера. "Боже, услышь меня!" - молила Меган, нажимая на педаль газа и прибавляя скорость. Даже мысль об этом казалась смешной. Разве с кем-то может такое случаться? Сколько Ричардов Гиров надо, чтобы хватило на всех простых девушек?
Для этого и существуют Рори.
О Боже, да если бы он посмотрел на нее сейчас, то не остался бы с ней и на десять минут. Даже Дек смутился, увидев, во что она превратилась.
Дело не только в полноте. Вся ее жизнь обернулась катастрофой. Беспорядочная еда, никаких физических нагрузок, недосыпание превратили ее кожу черт знает во что.
Лицо стало серым, мрачным, с отвратительными угрями, маленькими белыми точками, словно на лоб высыпали мешок проса. Прямые волосы довершали ужасный портрет.
Она мыла голову каждое утро, но дешевый шампунь не мог справиться с брызгами масла, оседавшими на волосах вместе с густым паром кухни. Она обратила внимание, что в довершение всего на кончике носа вскочил прыщ. И хотя Меган утром нанесла на него шесть слоев пудры - впрочем, как и на все лицо, - он давал о себе знать пульсирующей болью и пялился на хозяйку из маленького зеркальца в машине.
Ну что ж, подумала Меган, если машина в конце концов разобьется, будет чем осветить себе путь домой. И тут она расплакалась. Крупные соленые слезы потекли из уголков глаз по пухлым щекам.
Она притормозила, вытерла лицо рукой. Она не хотела попасть в автокатастрофу. Не хватает, чтобы этот блистательный день завершился таким образом.
Сегодня все пошло наперекосяк с самого утра. Хотя что такого необычного произошло? Будильник зазвонил в восемь, она проснулась с головной болью, пошла в душ. Все нормально. Горячая вода. Мягкие пузырьки душа. Она поводила пальцами между ног, и через пять минут ее охватил оргазм. Меган откинулась на кафельную стену и теплыми струями принялась омывать себя, зная, что ее судорожные вздохи перекроются шумом воды. Затем быстро вытерлась и почувствовала себя хорошо. - Она сняла стресс, расслабилась, словно успокаивающая рука временно развязала все узлы и мускулы. Но это длилось недолго.
- Как дела? - приветствовала она Жанну и Тину, соседок по квартире:
Те уже позавтракали и сидели за маленьким столом в кухоньке за чашками с растворимым кофе. Квартирку они снимали крошечную и мрачную, краска слезала со стен, зато цена была сказочно низкой. Меган просто повезло, что эти двое выбрали именно ее из длинного списка в тот день, когда она искала, с кем поселиться. Может, потому, что она оказалась уродливее других - никто не хочет конкуренток под боком. Девушки встретили ее без всякой теплоты когда она явилась к ним со своим единственным чемоданом. Но по крайней мере они не выказали откровенной враждебности. Возможно, такой прием считался дружеским в этом городе. Соседки Меган не возражали, когда она попыталась их мрачную пещеру сделать хоть немного похожей на дом. Она закрыла пятно в коридоре копией какой-то сюрреалистической картины, постелила на кухне афганскую скатерть и повесила плакаты с "Дарк энджел" и "Металликой" у себя в спальне и в гостиной.
- Привет, - ответила Жанна, француженка с шикарным каштановым пучком и безупречной кожей. Жанна продавала страховки по телефону и хотела стать актрисой.
Иногда ей звонили из центрального бюро по подбору актеров, и однажды - небывалое везение! - она произнесла какую-то фразу в рекламном ролике о собачьей еде.
- Тебе почта, - добавила Тина не без сочувствия.
У Тины, крашеной блондинки с силиконовой грудью, денег всегда было больше, чем ее зарплата, но Меган никогда не интересовалась, откуда они.
Меган подошла к столу, во рту у нее вдруг пересохло.
Ошибки не может быть. Два толстых конверта на ее имя, подписанные ее собственной рукой. Толстые пакеты. Ее сценарий снова вернулся с отказом. В отчаянии она посмотрела на приклеенную сверху бумажку. "Сэм Кендрик". О нет!
И "Уильям Моррис".
Она села на свободный стул, чувствуя, как густой липкий туман отчаяния наползает на нее.
- Ну-ну, не так уж все плохо, - сказала Жанна, проявляя несвойственное ей сочувствие. - Никого сразу нигде не берут.
- Тебе надо выйти на кого-то конкретного, - подтвердила Тина. - Хочешь, я сварю кофе?
Меган не нужен был кофе, ей ничего не нужно, если там, конечно, нет стрихнина. Но она не собиралась обижать Тину.
- Спасибо. - Она вскрыла конверт и увидела отказы.
На прикрепленных к рукописи листках написано: "Возвращается непрочитанным". Официальное лицо извещало, что "незаказанные рукописи не рассматриваются".
- Да, и ничего не потребуешь, - заметила мудрая Жанна. Она считала себя ветераном, профессионалом. Она все знала о том, что касается бизнеса - Не понимаю, - слабым голосом пролепетала Меган.