* * *
Гостиница была забита путешественниками, искавшими убежища от ледяного дождя, хлынувшего с неба, но приличные комнаты предоставили только важным персонам вроде лорда Дарнли и его спутников. Селии досталась каморка в углу на двоих с леди Элисон, там она торопливо переоделась в сухое платье и заняла место поближе к камину в общем зале, где накрывали ужин.
Отпивая из кружки горячий густой глинтвейн, Селия оглядывала заполненную людьми комнату. Рядом с ней расположился лорд Ноултон и завел разговор о последних придворных новостях, услужливо подавая ей тушеное мясо с деревянного подноса. Во время сегодняшнего переезда он проявлял к ней особенное внимание, всегда был рядом, скрашивал утомительные часы пути. Он был немного постарше ее, казался приятным человеком, вполне безобидным, с мягкими карими глазами, был щедр на комплименты и заботлив.
Обычно Селия сторонилась мужчин, но общество лорда Ноултона ее нисколько не тяготило. Селия его почти не замечала, не то что Джона Брэндона, чье появление она мгновенно чувствовала и всегда безошибочно угадывала, где он находится в данный момент, хотя сегодня он весь день держался от нее на расстоянии. Он притягивал ее как магнит.
Она слегка повернула голову, чтобы отыскать его взглядом. Джон сидел в затененном углу рядом с лордом Маркусом и еще двоими мужчинами. На коленях Маркуса устроилась одна из гостиничных служанок, они весело хохотали, но Джон, кажется, их вообще не замечал. Он задумчиво уставился в свой кубок, явно мыслями витая где-то очень далеко от затрапезной гостиницы. Этот его взгляд был ей очень хорошо знаком.
Он медленно постукивал пальцами по изрезанной ножом столешнице, и Селия поймала себя на том, что завороженно смотрит на ритмичные движения его руки. Какие у него красивые руки, и пальцы длинные и изящные, они умеют обращаться со шпагой и укрощать норовистых коней…
И ласкать женщин.
Он внезапно поднял глаза и встретился с ней взглядом. Потаенный гнев кипел в этих синих глубинах, и Селия почувствовала, как щеки у нее запылали. Внешне Джон выглядел изящным и очаровательным придворным джентльменом, безупречно одетым по последней моде. Но Селия знала, что этот безупречный джентльмен умел драться, как уличный вор с Ист-Энда, и занимался любовью с испепеляющим пылом.
Поймав его взгляд, она отчетливо вспомнила, как это было, и ей захотелось сейчас же вскочить и убежать. Она чувствовала, что сегодня его потаенное "я" вот-вот выйдет из-под контроля.
- Не правда ли, мистрис Саттон? - спросил лорд Ноултон.
Услышав свое имя, Селия отвела глаза от Джона, но продолжала ощущать на себе его выжидающий взгляд. Он ждал от нее чего-то.
- Простите, лорд Ноултон, - сказала она, - кажется, я не расслышала ваши последние слова.
Он с улыбкой посмотрел на нее добрыми карими глазами:
- Да. Здесь слишком шумно. Я просто спросил, собираетесь ли вы задержаться при дворе королевы Марии после того, как мы доставим туда нашего подопечного. - Он кивнул на лорда Дарнли, игравшего у камина в кости со своими друзьями. Его тонкое породистое лицо уже покраснело от выпитого, глаза опасно сверкали.
- Если его доставят в целости и сохранности, - пробормотала Селия. - До Эдинбурга еще далеко.
Лорд Ноултон засмеялся:
- К счастью, нас тут немало, чтобы справиться с заданием. Если только мы не замерзнем где-нибудь на полпути. Вам хотелось бы поскорее оказаться в Холируде, мистрис Саттон?
Селия улыбнулась. Восхищенные взгляды лорда Ноултона заставили ее расслабиться. Давно мужчины не смотрели на нее с простодушным, ни к чему не обязывающим восхищением, и это было приятно.
- Не могу сказать, что жду этого с таким уж большим нетерпением. Хотя, по-моему, там будет довольно интересно.
- Это мягко сказано. - Он, улыбаясь, подлил ей эля. - Говорят, что королева Мария - очаровательная женщина.
- И невероятная красавица.
- Да, и это тоже. Посмотрим, каков окажется ее двор по сравнению с двором ее величества. Чего вы ждете от пребывания в гостях у шотландской королевы, мистрис Саттон?
Попивая эль, они мило проговорили в таком духе остаток вечера, о Шотландии и политической ситуации в этой стране, о жизни в Англии, а в комнате тем временем становилось все более душно и шумно.
Внезапно Селия почувствовала, что устала. Голоса вокруг слились в хаотичный гул, и когда лорд Ноултон в очередной раз предложил наполнить ее кубок, она покачала головой.
- Я, пожалуй, пойду спать, лорд Ноултон, - сказала она. - Час уже поздний. Но я рада, что мы с вами так приятно побеседовали.
- И я тоже, мистрис Саттон. Я, право, очень рад. - Он поднес ее руку к губам, и внезапно его взгляд, обращенный на нее поверх их соединенных рук, сделался напряженным. А губы, приникшие к ее коже, раскрылись.
По спине Селии пробежала тревожная дрожь, прежнее спокойное удовольствие от его общества померкло. Отчего все переменилось? Она не поняла, что за мысль сейчас промелькнула в его голове и почему ей вдруг вспомнился покойный муж.
Селия отняла руку, осторожно отодвинулась и встала:
- Доброй ночи, лорд Ноултон.
- И вам доброй ночи, мистрис Саттон.
Селия повернулась и заспешила прочь. Обстановка в зале ей совсем не нравилась. Хотелось поскорее отыскать свою постель и остаться в одиночестве.
Но едва она шагнула на первую ступеньку лестницы, ведущей в спальни, как услышала крик.
Она резко обернулась и успела увидеть, как рослый дородный мужчина схватил лорда Дарнли спереди за камзол и толкнул к стене. Приятели Дарнли всем скопом набросились на этого человека, стол опрокинулся, со звоном посыпалась посуда, завизжали дамы. Странное напряжение, которое Селия уже некоторое время ощущала в атмосфере, разразилось настоящей дракой.
Она взбежала на верхнюю площадку лестницы, откуда могла видеть потасовку, не подвергаясь опасности. При виде насилия ее затошнило, и она прижала ладонь ко рту. Но когда она разглядела в центре свалки Джона, ей стало еще хуже. Его кулак молниеносно поражал челюсти, его локти вонзались в шеи и спины, ноги сшибали противников наземь. Во всех его движениях была какая-то жестокая грация и сила, но Селии стало страшно за него, ей захотелось громко позвать его, броситься в середину свалки и вытащить в безопасное место этого неуемного мужчину.
Джон схватил человека, молотившего Дарнли по физиономии, и отшвырнул. Дарнли отполз подальше, но нападавший заревел от ярости и ринулся теперь на Джона. Тот ушел от удара, отступив в сторону, поднырнул под занесенную руку и нанес удар кулаком противнику под дых.
Но он не видел другого нападавшего, и тот сзади ткнул Джона в бедро суковатой дубинкой. Нога окрасилась кровью, и Селия завизжала от охватившего ее первобытного ужаса. Она кинулась в самую гущу драки, протиснулась между буянами, которых пытались растащить хозяин гостиницы и его работники. К Джону она пробилась почти одновременно с Маркусом.
- Джон! - крикнула она, вовремя подхватывая его под руку, потому что он пошатнулся.
Он отстранил ее и прижал к ране ладонь:
- Пустая царапина.
- Все равно уйдем отсюда, - сказал Маркус, обхватывая Джона за плечи и увлекая его за собой. - Пока кто-нибудь не попортил твою красоту. Мистрис Саттон, найдите нам какую-нибудь комнату.
Не слушая протестов Джона, Селия упросила хозяйку отвести их в небольшую комнатку с горящим камином.
- Давайте сюда, - позвала Селия Маркуса, смахивая со скамьи кучу тряпья.
Маркус решительно уложил Джона на скамью и выпрямился:
- Что бы она с тобой ни сделала дальше, приятель, ты это заслужил тем, что полез в эту свару.
- Полностью с вами согласна, - подтвердила Селия, опускаясь на колени рядом со скамьей и стараясь не замечать свирепый взгляд Джона. Страх, пережитый Селией, когда она увидела, как Джона ранили, все еще не отпускал ее, и руки заметно дрожали. - Разве обязательно надо было вступаться за этого полоумного Дарнли?
- К сожалению, это моя прямая обязанность, - выдавил Джон. - Будь моя воля, я для него и пальцем бы не пошевелил.
- Но зачем? - Селия осторожно, словно боясь, что он как волк бросится на нее и укусит, закатала на его раненой ноге разорванные бриджи. - Зачем вообще нужно его защищать?
Джон вцепился пальцами в край скамьи, но не отдернул ногу.
- Дарнли не должен прибыть в Шотландию по частям, - прошипел он.
- Непонятно только, ради чего, - пробормотала Селия. Она внимательно осмотрела кровоточащую рану, стараясь не задерживать взгляд на гладкой теплой коже, по-мужски покрытой жесткими волосками. - Не думаю, что мы много потеряем, если кто-то в самом деле выведет его из игры.
Джон переглянулся с Маркусом за ее спиной.
- К сожалению, не мы принимаем решение, - беззаботно пожал плечами Маркус.
- Пока что, - добавил Джон.
Селия не была настроена вникать в подоплеку их высказываний. Ей нисколько не хотелось углубляться в личные дела королевы и ее родни. У нее хватало и своих забот. Например, изо всех сил не обращать внимания на то, что происходило с ней, когда она рядом с Джоном. Она вздохнула с облегчением, когда служанка принесла ей дорожную сумку. Селия открыла ее и выудила оттуда бальзам и травяную настойку, предусмотрительно захваченные в дорогу. Когда она поставила флаконы на пол, Маркус заявил:
- Оставляю друга вашим заботам, мистрис Саттон. Уверен, что теперь с ним все будет в порядке.
Поклонившись, он повернулся на каблуках и вышел, затворив дверь. Одно мгновение Селия слышала звуки спора, доносившиеся из общего зала, брань, крики хозяйки, требовавшей заплатить за разбитую посуду. Потом снова наступила тишина, и Селия осталась наедине с Джоном в освещенной пламенем камина комнатке, полной таинственных колеблющихся теней.
Она закусила губу, силясь подавить нервную дрожь. сучок пропорол Джону ногу от паха до колена, оставив длинный порез. Кровь почти остановилась, свернулась по краям раны, только слабо сочилась из середины. Селия чувствовала ее острый медный запах, но теперь вид крови не заставит ее лишиться чувств. У нее было время закалиться.
Но вот запах Джона… От него у нее кружилась голова. Замша, вино, пряный аромат мыла, пот… мужской мускусный дух. Пьянящий, соблазнительный. С этими запахами к ней с новой силой вернулись воспоминания о том, как когда-то они с Джоном были настолько близки, насколько бывают близки мужчина и женщина…
Селия отодвинулась от него на более безопасное расстояние, села на корточки и, еще покопавшись в сумке, достала чистую салфетку, обильно смочив ее лавандовой водой.
- В рану попали занозы, - сказала она. - Придется вынуть их, а уж потом перевязать.
Он сильнее сжал края скамьи. Она увидела, что его костяшки разбиты - видно, противникам досталось больше, чем ему. Но все могло кончиться куда хуже. Что, если бы сучок вонзился выше?
- Тебе еще повезло. - Селия решительно стиснула зубы и, наклонившись, промокнула края раны салфеткой. Мышцы его ноги напряглись, но он не издал ни звука. - Чуточку повыше, и все придворные дамы погрузились бы в траур.
Он хохотнул:
- А ты бы расстроилась, Селия?
- Вот уж нет, - едко возразила она. - Я бы возликовала - славя спасение женщин.
- Не верю.
Он оторвал от скамьи руку и протянул к ней. Она ощутила легкое прикосновение его пальцев к выбившейся из прически во время возни пряди волос. Ласкающим движением он провел по ней рукой. Селия сжала зубы, решив не отстраняться, не показывать ему, что его прикосновения лишают ее сил, напоминают о вещах, о которых лучше забыть - как некогда он был ей необычайно дорог…
- Я уверен, что ты помнишь, как можно сделать много всякого чудесного, - прошептал он, - даже руками, языком…
Селия плотно прижала салфетку к ране, и Джон с шипением выпрямился. Он убрал руку от ее волос.
- Надо закончить с этим поскорее, - спокойно сказала она, - если ты не хочешь получить нагноение и лишиться ноги. И кое-чего еще.
Он хмыкнул и откинулся назад, опершись на ладони:
- Ну что же, Селия, действуй. Но я все равно уверен, ты ничего не забыла.
Очищая и перевязывая рану, Селия не произнесла ни слова. Закрепив повязку, она выпрямилась и подняла на него взгляд. Джон следил за ней с улыбкой. Глаза казались совсем темными, а кожа в пламени камина отливала расплавленным золотом. Камзол расстегнулся, под распахнутой рубашкой виднелась грудь, влажная от пота. Взгляд казался ленивым и задумчивым, ни дать ни взять восточный падишах, наблюдающий за рабыней, простертой у его ног.
Селии внезапно захотелось согнать с него эту лень, этот вид самодовольного господина. Она улыбнулась ему, и его улыбка тотчас пропала с губ. Тогда она медленно наклонилась вперед и положила ладонь на здоровую ногу. Тут же тело его подобралось. Селия наклонилась ниже и коснулась раскрытыми губами бедра под разорванными бриджами. И несколько раз поцеловала, пробуя кожу на вкус.
- Селия… - выговорил он хрипло.
Она плотнее прижала ладонь, и он замер. Закрыв глаза, Селия снова коснулась губами его ноги, но уже выше, через бархат, потом еще выше, и почувствовала выпуклость в паху. Запах пота и мускуса сказал ей, как когда-то, что Джон хочет ее. Да, он бросил, предал ее, но этого он по-прежнему хочет. Эта мысль доставила ей острое наслаждение. По крайней мере, у нее что-то осталось. И теперь ей захотелось большего, захотелось знать о нем все.
В груди закипели смешанные чувства. Ладонь сама собой скользнула вверх по его ноге, к гульфику, и обхватила его снизу. Его пенис уже пришел в возбуждение и под ее пальцами становился еще тверже и больше. Она нащупала под бриджами пульсирующую вену и погладила ее вверх-вниз.
- О да, - прошептала она, - я помню все, что можно сделать руками и губами…
Едва она коснулась губами выпуклости на его бриджах, как почувствовала, что он погружает пальцы в ее волосы и вынимает из них оставшиеся там гребни. Она откинула голову, и их глаза встретились.
Его пылающий взгляд пронзил ее насквозь, и одно за другим разрушил ее укрепления и обратил их в пепел.
- Селия, ты сводишь меня с ума, - проговорил Джон, и в следующий миг его губы впились в ее рот. Язык проник внутрь, смакуя ее, требуя, заявляя свои права. Она попробовала отстраниться, но он крепко держал ее за затылок, слившись с ней губами.
Селия застонала и попыталась вытолкнуть его язык своим, но у нее ничего не получилось. Вкус его поцелуя был таинственный и сладкий, как вино, как ночь, и ей хотелось, чтобы он длился вечно. Ее охватило желание такой первобытной силы, что она испугалась не на шутку. Она больше не могла раздумывать, рассчитывать. Он стал для нее всем, а остальное просто исчезло.
Свободной рукой Джон привлек ее к себе и усадил на колено здоровой ноги, не прерывая поцелуя ни на секунду.
Селия обхватила его за шею, запустив пальцы в мягкие волосы на затылке, и стала ласково массировать его голову. Джон застонал и прижал ладонь к тому месту на ее шее, где бешено пульсировала артерия.
Он распахнул на ней накидку и провел пальцами по нежной коже грудей над корсажем. Ей не хотелось, чтобы он останавливался. Она со стоном блаженства выгнула спину, и его ладонь прижалась теснее к ее груди.
Его указательный палец проник за корсаж и погладил напряженный сосок, раз, другой, все сильнее, заставив ее вскрикнуть. Теперь и большой палец последовал за указательным, и он сжал ими сосок.
Наслаждение пронзило Селию, и она, невольно откинувшись, нечаянно задела каблуком его раненую ногу. Он резко втянул в себя воздух.
- Ах, черт! - воскликнула Селия, отрываясь от его губ. Высвободившись из его рук, она вскочила. Он потянулся к ней, но она увидела на его повязке проступившую кровь. Это привело ее в чувство скорее, чем что-либо другое. Он увлек ее в их потайной мир, где существуют лишь чувства, ощущения, которые он вызывал в ней. Но она не могла оставаться там, как бы этого ни хотела. Однажды это уже погубило ее.
- Я… я сейчас позову кого-нибудь, чтобы тебя заново перевязали, - пробормотала она, запинаясь. Джон протянул к ней руки, но она мотнула головой и, повернувшись, выбежала из комнаты. Снова она убежала от него, от могучей связывавшей их силы, но что еще она могла сделать!
Запахнув накидку, Селия пробежала через опустевший зал и поспешила наверх. Мимо храпящих в коридоре слуг - в комнатушку, где уже дремала леди Элисон. Вся дрожа, Селия разделась и, оставшись в сорочке, юркнула под одеяло. Крепко зажмурилась и попыталась заснуть, забыть о Джоне Брэндоне, несмотря на то что ее тело, заново пробужденное к жизни, покалывало иголочками сверху донизу.
- А вы, однако, шалунья, мистрис Саттон, - услышала вдруг она позади шепот и, открыв глаза, обернулась. Элисон смотрела на нее с заговорщицкой улыбкой. - Он вправду настолько искусен в любви, как про него говорят? - прошептала она.
Селия почувствовала, как кровь приливает к щекам. Устыдившись этого, она отвернулась и закрыла глаза, а леди Элисон тихо рассмеялась.
Да, подумала Селия с горечью. Джон Брэндон настолько искусен, что способен погубить любую женщину.
Глава 7
Джон поерзал в седле, стараясь не морщиться оттого, что кожаное седло немилосердно натирало раненую ногу. Давненько он не ввязывался в кабацкие драки, хотя и имел репутацию отчаянного драчуна, и теперь результаты своего буйства он ощущал в разбитых кулаках и ноющей ране на бедре.
И все же оно того стоило, чтобы понять - Селии он по-прежнему небезразличен! Стоило вытерпеть любую боль, если можно вспоминать теперь, как она перевязывала ему рану, присев между его колен. Как целовала его пылко и самозабвенно, словно кроме него у нее нет ничего на свете.
Он и сам чувствовал нечто подобное, когда целовал ее, вспоминая вкус ее губ. Все тогда исчезло, кроме этих губ. И между ними не было никаких преград.
Но это было прошлой ночью, а сегодня при холодном свете дня все виделось совсем иначе.
День выдался дьявольски морозным. Вскоре после того, как путники торопливо перекусили хлебом и сыром, крупными мохнатыми хлопьями повалил снег, в считаные минуты они запорошили их плащи. Вдоль дороги намело высокие сугробы, ветер ледяными иглами впивался в кожу, и даже лорд Дарнли, с лицом в ссадинах, - следами вчерашней потасовки, - был суров и молчалив.
Джон отыскал взглядом Селию, которая ехала в повозке, стиснутая двумя сундуками. На голову она натянула черный капюшон, и он видел только округлость ее бледной щеки. Длинные густые ресницы отбрасывали тени на высокие скулы. Она не отрывала глаз от книги, которую крепко держала руками, затянутыми в перчатки, но за пятнадцать минут ни разу не перевернула страницу. Джон это точно знал, потому что все время не сводил с нее глаз. Но она и не спала - он понял это, глядя на ее напряженные плечи и стройную спину.
Селия ни разу не посмотрела в его сторону, ни разу ни единым жестом не дала понять, что сознавала его присутствие. Снова она возвела вокруг себя оборонительные стены, и подняла перед ним разводной мост. И для них обоих лучше, если он так и останется поднятым. Не стоит бередить старые раны, ни к чему.