А что получилось? Она влюбилась совсем в другого человека, у нее будет семья, но без взаимности. Смешно. Однако она испытывала глубокую тоску.
- Ты же сказала, что предохраняешься, - нарушил молчание Райс. На лице Люсинды появилось выражение вины и обиды.
- Я солгала, - призналась она, стиснув руки. - Я не предполагала, что такое случится. - Заметив недоверие в его глазах, девушка заговорила быстро и горячо: - Но я же не сплю со всеми подряд! Почему я должна предохраняться? На всякий случай? Я не ожидала, что могу забеременеть. Единственный раз в жизни я была с мужчиной - с тобой.
- Ну, раз это произошло, нужно решать, что делать, - настаивал Томас.
- Если ты рассчитываешь, что я намерена избавиться от ребенка, то глубоко ошибаешься! - разозлилась Синди.
- Не будь идиоткой! - резко прервал ее Райс. - Я не имею в виду такой выход.
- Тем более. Начинать обсуждение твоих отцовских прав несколько преждевременно. Может, подождем, пока ребенок родится?
Томас проигнорировал ее слова.
- Нравится тебе или нет, но я - отец ребенка, - спокойно заговорил он, - и единственное, что полагается сделать в подобной ситуации, - скрепить наши отношения законным браком.
- Нет! - отрезала Люсинда.
- Почему?
- Мы не любим друг друга… - начала она, но Томас резко прервал ее:
- Перестань жить в выдуманном мире, Люси! Завтра утром мы сообщим о нашем решении твоему отцу.
- Ни в коем случае!
Неужели Райс действительно думает, что она согласится выйти замуж, зная, что он женится только ради ребенка?
- Скоропалительные браки обречены на развод, - объявила девушка.
Томас невесело рассмеялся.
- Откуда такая статистика?
- Факт общеизвестный. - И Синди продолжала настойчиво: - Я прекрасно справлюсь сама. Я не нуждаюсь в твоей финансовой помощи. Вернусь домой и…
Томас не дал ей договорить.
- Я не позволю возвращаться к отцу и брать у него деньги на воспитание моего ребенка.
- Не смей мне указывать, что делать! - закричала Синди.
Они со злостью уставились друг на друга. Потом гость поднялся:
- Я хочу выпить кофе. А ты?
Она отрицательно покачала головой.
- Тогда стакан соку? - предложил Райс. Люсинда кивнула, надеясь, что, пока он будет на кухне, она хоть немного придет в себя. Подав девушке апельсиновый сок, Томас спросил:
- Тебе получше?
И хотя она не почувствовала себя легче, Райс явно успокоился, с его лица исчезло ожесточение.
- Мы можем беседовать без истерики? - спокойно спросил Томас. , Синди вспыхнула от обиды, но промолчала.
- Итак, ты не желаешь, чтобы я давал деньги на ребенка, но проблемы-то остаются. Ну, например, как отнесется отец к твоему положению?
- В восторг он, конечно, не придет, - задумчиво протянула она, потягивая сок, - Новость явно его потрясет и разочарует.
Пожалуй, даже мягко сказано, подумала про себя Люсинда. Мистер Блэр всегда стремился наставить дочь на путь истинный. Сам он очень много работал и, несмотря на занятость, интересовался ее школьными делами и чем мог помогал. Естественно, отец переживал, когда, закончив курсы секретарей, Люсинда стала проводить время в компании молодых богатых бездельников. И размолвку с серьезным человеком, каким в его глазах являлся Райс, безусловно воспримет болезненно.
- Он разочаруется еще больше, узнав, что ты отказываешься выйти за меня замуж, - мягко проговорил Томас. У Синди от возмущения заблестели глаза. - Он меня поймет, - добавил Райс.
- Ты уверен? Отец предпочитает, чтобы я вышла замуж по любви.
Томас сжал губы.
- Значит, мне придется убеждать его в том, что я тебя сильно люблю, да? - Девушка отчаянно посмотрела на него. - В жизни есть вещи похуже, чем вступление в брак ради ребенка, - жестко произнес он. Люсинда слушала нахмурившись. - Порой браки по любви распадаются через две недели. Мы же, по крайней мере, знакомы не первый день.
- Больше по разговорам, - сказала Синди с горькой иронией. - К тому же папа не поверит в мою сказочку о любви.
- Поверит. Люди охотно принимают за чистую монету то, что им кажется правдой. А я, в конце концов, не страшнее эпидемии чумы.
- Скромная оценка, - ехидно заметила Люсинда.
Райс рассмеялся, причем гораздо веселее.
Хотя девушке очень не хотелось признаваться самой себе, но Томас прав: они действительно знают друг друга, и весьма неплохо. Разве не поэтому она влюбилась в босса? Под внешней жесткостью, властностью и немногословием скрывались острый ум, порядочность, мужское обаяние.
А изучил ли ее Райс? По мнению Люсинды, он видел в ней беззаботную молоденькую ветреницу, у которой не возникает никаких проблем в жизни. К тому же девушка помнила, что с самого начала боссу не понравилась. Или теперь он изменил мнение и считает ее физически привлекательной? Но суть дела не менялась: Синди не принадлежит к типу женщин, которых он предпочитает. И если бы она не забеременела, Томасу даже не пришло бы в голову сделать ей предложение. Возможно, их интимная связь продолжилась, но лишь на какое-то время.
- Твой отец предпочтет, чтобы о тебе заботились, - утверждал Томас, - чем постоянно беспокоиться о матери-одиночке, еще несозревшей для воспитания ребенка. Да ты сама еще ребенок, Люси!
- Ты опять о своем. Большое спасибо, - пробормотала Синди.
- Подумай над моим предложением. - Райс стал собираться. - Я зайду завтра утром…
После ухода Томаса Люсинда уставилась невидящими глазами в стену. Она не считала себя инфантильной, но, видимо, Томас считал, что она ведет себя с ним весьма импульсивно и реагирует на серьезную ситуацию с детской наивностью. А отца огорчит ее решение не выходить замуж за босса. Дочь всегда была окружена горячей любовью и заботой, хотя и росла без матери.
А сможет ли отец жить под одной крышей с малышом? - думала Синди. Блэр - отнюдь не старый человек, но бессонные ночи сведут с ума кого угодно. А ведь отец, Люсинда не сомневалась, взвалит все на себя, и не из чувства долга, а из любви к ней и ребенку.
Когда утром появился Томас, Синди и выглядела и чувствовала себя смертельно усталой.
- Ты хоть немного поспала? - тут же спросил он.
- Почти нет. А ты ожидал, что я засну как мертвая? - отрезала девушка. - Я размышляла, что предпринять.
- Ты завтракала? - спросил Райс, меняя тему. Она покачала головой. - Другими словами, ты полностью игнорируешь советы врача - ни сна, ни питания.
Была суббота. Босс прекрасно выглядел в джинсах и кремовой майке. Люсинда быстро отвела взгляд, чтобы Томас не заметил выражения ее лица - оно бы не обмануло проницательного Райса.
- Пошли, - взяв девушку за руку, Томас потащил ее в гостиную.
Как упрямого ребенка, отметила она про себя. Любопытно, с Реджиной он так же обращался? Вряд ли.
- Приготовлю тебе поесть, - Томас усадил Синди за стол. Она не сопротивлялась, ощущая тошноту и слабость.
Прошла целая вечность, прежде чем он появился с яичницей и тостами. Он молча наблюдал, как Люсинда ест, желая, видимо, убедиться, что она не выбросит тарелку в кадку с фикусом, что стояла за креслом.
- Спасибо, - сказала девушка насытившись. - Очень вкусно.
Она отправилась на кухню и тут же вернулась, недоуменно глядя на Томаса:
- Сколько же кастрюль тебе понадобилось, чтобы приготовить завтрак?
- Я же говорил, что умею готовить, - пробормотал Райс, - но не утверждал, что отменный повар. - Он взял из ее рук тарелку и, подставив под струю, начал мыть, разбрызгивая воду. Затем в мойку последовала остальная посуда. Люсинда, схватив полотенце, стала быстро вытирать ее.
- А теперь, - сказал Томас, - одевайся, пора нанести визит твоему отцу.
- Его нет дома, - возразила девушка.
- Ты не права. Я предупредил его по телефону, что мы заедем к нему. Он беспокоится, что от тебя нет вестей. А я его обрадовал, сказав, что сегодня вы увидитесь.
- Что? - Синди в ужасе уставилась на Райса. - Как ты посмел?
- Рано или поздно тебе пришлось бы сообщить отцу о беременности, - сказал он тем ровным тоном, который она слишком хорошо изучила: спорить с ним совершенно бесполезно.
- Конечно, я согласна с тобой. Только не надо меня подталкивать.
- Нет, надо, - мягко возразил Томас. - Сначала для того, чтобы ты искала работу, а теперь - к откровенному разговору с отцом. Иначе дотянешь до последнего момента. Вспомни, как ты набросилась на него из-за какой-то ерунды, а теперь у тебя не хватает смелости сообщить важную новость. Смертельные обиды в семьях с этого и начинаются.
Люсинда стиснула зубы. Опять Томас прав, а от этого она еще больше рассердилась. Ну почему жизнь стала такой сложной? Девушка с удовольствием обвинила бы Райса, но он ни при чем. Или такова ее судьба?..
Возможно, отец постоянно защищал дочь от реальных трудностей. Ей и в самом деле не приходилось сталкиваться с серьезными проблемами, а потому ей вряд ли удастся самостоятельно выпутаться из сложной ситуации. Но Томас тем не менее не имеет права помыкать бывшей подчиненной.
- Видишь ли, я пока не приняла окончательного решения относительно того… ну, что мы обсуждали. Вернее, о чем говорил ты, - объявила Райсу Люсинда, когда они уже сидели в машине. - Поэтому я не понимаю, почему ты направляешься со мной к папе.
Томас на секунду оторвал глаза от дороги и посмотрел на Синди взглядом, выражающим непреклонность.
- Я не уверен, что ты расскажешь ему, - сказал он откровенно.
- Перестань вмешиваться в мою жизнь, - потребовала Люсинда.
- Ты сама открыла дверь, - напомнил ей Райс.
- Хочешь сказать, что я сама во всем виновата? - В голосе звучали слезы. - Типичное мужское заявление.
- Не говори глупостей. - Томас протянул ей носовой платок.
- Мне было бы проще объясниться с отцом самой, - упрямилась Синди, - дело-то очень личное.
- Но касается нас обоих, - мрачно отозвался Томас.
Машина въехала во двор. Босс вышел, постоял, засунув руки в карманы. Пронизывающий ветер трепал черные волосы, он чем-то напоминает пирата, показалось вдруг Люсинде.
Отец ждал гостей в просторной комнате, греясь у камина. Прислуга бросала любопытные взгляды на незнакомого мужчину.
- Здравствуй, дорогая, - произнес отец как-то неуверенно. - Очень рад снова видеть тебя.
Дочь принужденно улыбалась, страшно нервничая, чувствуя, что совершенно не готова к предстоящему разговору.
- Как расценивать ваш неожиданный приезд? - обратился мистер Блэр к Райсу. - т - Присаживайтесь. Чай или кофе?
И, не дожидаясь ответа, он, подойдя к двери, позвал прислугу, которая, очевидно, находилась поблизости, потому что появилась подозрительно быстро. Блэр распорядился принести кофе и французские булочки.
- Папа… - Голос плохо слушался Люсинду. - Мне очень жаль… что так получилось… Я наговорила тебе тогда… Извини.
- Все позади, - бодро сказал отец, но его глаза странно заблестели. Увидев, что стол накрыт, он жестом пригласил гостей. - Ну, так что же произошло? - Мистер Блэр обвел обоих недоуменным взглядом. - Том, надеюсь, вы не огорчите меня тем, что дочь не справляется с работой?
Как будто после того тягостного разговора ничего не случилось! - подумала Люсинда. Ах если бы и остальные проблемы решались так же просто!
- Полагаю, Люси сама хотела сообщить вам новость, - спокойно ответил Томас.
Сидит, пьет кофе и, кажется, совсем не нервничает, негодовала девушка.
- Новость? Какую? - забеспокоился хозяин и повернулся к дочери.
Она попыталась улыбкой успокоить его.
- Ничего страшного, папа. Просто… ну, только… О-о-о, - схватив чашку, она отпила кофе, который показался ей отвратительным, и почувствовала, что мужчины смотрят на нее. - В общем, я хочу сказать, папа…
В отчаянии Люсинда взглянула на Райса, и тот спокойно произнес:
- Ваша дочь ушла с работы.
- Что?! - выдохнул Блэр.
- Папа! - Девушка как бы очутилась в открытом море без спасательного круга. - Я… Да, я уволилась.
- Почему? - недоуменно вскинул брови отец.
- Ах, почему? - Дочь бессмысленно тянула время. - Даже не знаю, как тебе объяснить, - продолжала Синди, видимо, надеясь, что Бог поможет, - я знаю, ты очень огорчишься, даже будешь шокирован… - стараясь не встречаться взглядом с отцом, она решительно заявила: - Я вела себя довольно глупо…
- Я так не считаю, - негромко проговорил Томас и положил руку на диван за ее спиной.
Отец не выглядел ни шокированным, ни огорченным. Его явно сбили с толку.
- Папа, я беременна, - выпалила дочь.
В наступившей тишине Люсинда украдкой посмотрела на отца. Он сидел с открытым ртом, что в другой ситуации выглядело бы очень смешно.
- Но прежде чем вы окажетесь в шоке, - заговорил спокойно Райс, как будто не видел в происходящем ничего особенного, - хочу сказать, что мы собираемся пожениться. - И, наклонившись, легко прикоснулся губами к щеке невесты. Та залилась краской.
- Я еще не… - начала она.
Однако Томас не дал ей договорить.
- Да, мы пока не назначили день, но бракосочетание не за горами. Правда, дорогая? - Он повернулся к Люсинде так, что она почувствовала теплое дыхание.
Отец медленно приходил в себя. Наконец вымолвил с недоумением:
- Люси? Беременна? Выходит замуж? Да что, черт побери, здесь происходит!
Синди что-то залепетала в свое оправдание, но прежде, чем ей удалось вымолвить нечто вразумительное, она услышала сдержанный голос Райса:
- Мы и сами немного удивлены неожиданным поворотом событий. Но мы очень рады. Правда, дорогая?
"Уловив предупреждение, Люсинда поняла, что события развиваются с сумасшедшей скоростью и выходят из-под контроля.
- Так, - только и нашелся мистер Блэр. - Я даже не знаю, что вам ответить. - Он выглядел ошеломленным. - Конечно, я очень удивлен. Очень неожиданно, не правда ли?
- Такие события иногда непредсказуемы. Ты согласна, Люси? - медленно проговорил Томас. Девушка посмотрела на него с изумлением.
- Знаешь, когда я увидел впервые твою мать, мы сразу поняли, что созданы друг для друга. Наверное, вы тоже? - спросил Блэр.
- Вы не ошиблись, - улыбнулся Томас, и Люсинда почувствовала, что у нее кружится голова.
- Ну, что ж, - сказал отец. - Люси, дорогая, видимо, уже немного поздно рассказывать про пчелок и птичек. Как гласит известная пословица, поздно закрывать ворота после того, как лошадь убежала. - Дочь видела, что он приходит в себя, и с ужасом осознавала: Томас прав - именно о таком зяте мечтал отец.
Однако Райс поставил девушку в неловкое положение: как же теперь сообщить отцу, что она не намерена выходить замуж?..
Отец непринужденно беседовал с Райсом, а у Синди гудела голова. Как только отец вышел, она повернулась к Томасу и сухо произнесла:
- Большое спасибо.
Подойдя к высоким дверям, ведущим в галерею, она стала смотреть на безукоризненно подстриженную лужайку перед домом. Два раза в неделю сюда приходил садовник, который ухаживал за деревьями и кустарниками. Отец рассказывал, что после свадьбы он сам любил копаться на участке, но после смерти матери разлюбил это занятие. Люсинде же никогда не приходилось выравнивать газоны, - Между прочим, я не утверждала, что хочу выйти за тебя замуж! - крикнула девушка. В ее глазах появились слезы.
- Почему? - Томас стоял, опираясь на каминную полку. Его губы были угрюмо сжаты. - Объясни почему?
- Ты не любишь меня, - сказала Синди с горечью. - Мы не любим друг друга! - Люсинда ощущала, как у нее внутри все сжимается от горя, но она продолжала смотреть Райсу в глаза. - Никто не обязан жениться ради ребенка.
Томас медленно подошел к девушке, его лицо выражало нескрываемое отвращение.
- По-твоему, малыш должен страдать из - за нашей ошибки? - Его голос звучал жестко.
- Нет. - Синди, чувствуя, что ее загоняют в угол, кипела от негодования. Выходит, она готова совершить безнравственный поступок… - Наши отношения закончатся тем, что ты возненавидишь меня за вынужденный брак, - продолжала она стоять на своем.
- Не пытайся анализировать мои поступки, - резко сказал Томас и схватил Люсинду за плечи. Казалось, он намеревался сломить ее сопротивление, но девушка не собиралась подчиняться.
Что же получается? - думала она в отчаянии. Выйти за Райса замуж, вместе с ним растить ребенка и до конца жизни скрывать свою любовь?
- Мы совершим ошибку, - прошептала Синди, - у нас нет ничего общего.
- Сейчас поздно каяться. - Голос Томаса звучал мягче, а руки сжимали плечи не так сильно. - Зато у тебя с Брюсом характеры сходные. Уж не разочарована ли ты тем, что у вас ничего не вышло?
- Брюс? - Девушка чуть не рассмеялась. - Я не такая дура!
Томас нахмурился.
- Продолжать выяснять отношения бессмысленно, - коротко сказал он. - Если, конечно, ты не собираешься рассказать отцу, что решила жить одна.
- Ты не должен торопить меня, - упрямилась Люсинда.
- Так вот почему ты огорчаешься? - холодно поинтересовался Райс. - Значит, я тебя поторопил?
- А кому понравится быть загнанным в угол?
- Увы, в жизни не всегда приходится делать то, что нравится, - произнес Томас жестко.
У Синди хлынули слезы, она беспомощно пожала плечами.
- Послушай, - сказал Райс, усаживая девушку на диван рядом с собой, - не пытайся постоянно искать в моих словах скрытый смысл. - Он нежно промокнул мокрые глаза носовым платком.
- Не могу, - голос Синди дрожал. Она забрала платок и стала сама вытирать заплаканное лицо. - Я знаю, как ты ко мне относишься, все время критикуешь. Понимаю, что нельзя выбирать только то, что нравится, и делать вид, что проблем не существует. Да, у меня пока еще мало опыта в решении многих жизненных вопросов, и тем не менее я не представляю себе нашу совместную жизнь.
- Понятно, - произнес Райс бесцветным голосом. Потом спросил: - Люси, а почему ты спала со мной?
- Потому что… - она замолчала, пытаясь найти слова, которые не выдали бы ее чувств, - ты привлекательный мужчина.
- Однако, если мысль о браке тебе действительно невыносима, я не буду тебя принуждать.
- Вот и хорошо, - сказала Люсинда, убеждая себя, что стало легче. Но на самом деле было далеко не так.
- Однако попытайся представить, как ты станешь существовать одна. Воспитывать ребенка, даже получая от отца необходимые средства, очень нелегко.
- Я знаю, - ответила она с вызовом.
- Рассматривай брак как деловое соглашение, - сказал Томас без всякого выражения. - Что произошло, то произошло, теперь следует учитывать интересы будущего ребенка.
- Как ты умудряешься оставаться спокойным в такую минуту? - не выдержала Люсинда.
- Потому что я не нахожу пользы в истериках, - резко ответил Райс. - Я - отец и не собираюсь уходить от ответственности.
Синди слушала его, но думала о другом: как воспитывать ребенка одной. Значит, по словам Томаса, брак - деловой контракт? Да, заблуждаться насчет его чувств не приходится, он прав - такой шаг делается не ради нее.
- Хорошо. - Измученная Люсинда признала свое поражение. - Я согласна выйти за тебя замуж.
- Тогда я займусь подготовкой к свадьбе. - В голосе Томаса не слышалось ни радости, ни облегчения.