Когда я думала о своём прошлом и чувствовала, что хочу в него вернуться, я ощущала необъяснимую боль. Мне даже казалось, что я от неё задохнусь. Прошлое заставляло сердце болеть, и я чувствовала себя одинокой. Я пыталась убежать от угнетающих мыслей, но не получалось. В клинике по ночам меня всё больше терзали воспоминания. Теперь я не живу, а просто плыву по течению. Я кусала свои новые, сделанные губы до крови и копалась в лабиринтах памяти. Мне хотелось хотя бы случайно встретить кого-то из своего прошлого. Пусть не очень близко, а хотя бы в людской толпе. Просто остановиться, улыбнуться и посмотреть со стороны…
Сейчас я совсем другая Арина. От Арины, какою я была раньше, не осталось следа. Я в отличие от Арины из прошлого знаю цену жизни и понимаю: нужно ценить, что имеешь, ведь в любой момент всё может исчезнуть. Сегодня не поверю, что гожусь в самые лучшие. На свете столько красивых девушек… А вот бывшей Арине было плевать на всех красивых девушек, вместе взятых. Она не считала их за конкуренток. Ну и пусть у них ноги длиннее и грудь больше, зато нет шарма и харизмы, как у неё. Уж она-то знала, что уверенность – это и есть привлекательность. У неё был особый внутренний настрой. В ней была необъяснимая энергетика. Именно энергетикой она и притягивала мужиков. Будто создавала вокруг себя своеобразное энергетическое поле, куда попадали все особи мужского пола.
Мужики смотрели на бывшую Арину, ловили её флюиды и чувствовали, как у них пульсирует внизу живота, а точнее, в одном очень интимном месте. Она излучала такую чувственность… Прежняя Арина не боялась быть сильной, не страшилась ответственности за свою жизнь и не терялась в сложных ситуациях. Она умела заставлять людей принимать и уважать её силу. Могла не только блефовать и рисковать. Главное, она умела достойно проигрывать. Всегда настраивалась на победу, но если вдруг проигрывала, то делала это красиво.
Неожиданно для себя мне захотелось отомстить бывшему мужу и его новой пассии. Бытует мнение, что мстят слабые, а сильные умеют прощать, но это ко мне не относится. Ведь доктор перед выпиской сказал, что ещё не встречал более сильного человека, чем я. Почему я должна простить подлеца, который хотел упечь меня в дом инвалидов?! Понимаю, месть – не успокоение души. Научиться прощать – дело сложное. Я должна быть уверена, что рано или поздно обидчик получит по заслугам и без моей помощи. Бог всё видит. Нужно отпустить обиду на волю, чтобы она не точила изнутри.
А вот мстить или не мстить, каждый должен решить для себя сам. Мстить нельзя сгоряча. Чтобы месть удалась, должно пройти время. В моем случае его прошло предостаточно. Я не кровожадная, но и не всепрощающая. Я должна отомстить… Пусть прощают те, кто это умеет или готов после удара по щеке подставить вторую. Я не хочу отказываться от мести, потому что она приносит моральное удовлетворение. Ждать, когда кого-то накажет судьба, можно до старости. Подонки и мерзавцы должны получать по заслугам сегодня и сейчас.
А те круги ада, которые я прошла, когда была уродом?! Череда бесконечных операций – это тоже простить?! В некоторых случаях месть вполне оправдана. В любом правиле есть исключения. Я просто хочу, наконец, перестать быть пострадавшей стороной и восстановить справедливость. Таким образом я смогу освободиться от негативных эмоций, которые подарило мне моё прошлое. Груз прошлого давит и не даёт расправить плечи и спину, вернуть душевное равновесие. Мне хочется наказать человека, из-за которого моя жизнь пошла под откос. Наказать грамотно и красиво. Я хочу восстановить оскорблённое чувство собственного достоинства и получить истинное удовольствие от собственной мести.
Глава 20
Мы приземлились в аэропорту Италии. Я растерянно посмотрела на Рената.
– Послушай, но ведь я ничего не знаю…
– А что ты должна знать?
– Я еду к так называемому отцу, но ничего о нём не знаю. Вместо того, чтобы провести со мной хороший инструктаж, ты уставился в свой компьютер и позабыл обо всём на свете.
– Да я посмотрел на тебя и понял, что ты опять витаешь в облаках с мыслями о бывшем муже. Тебя в такие минуты отвлекать бесполезно. Ты вновь начинаешь горевать над своей судьбинушкой.
– Я живой человек.
– Посмотри на себя. Впереди светлое будущее, хватит жить прошлым.
По дороге мы заехали в бутик, выбрали мне стильную одежду, я переоделась, потом села в машину и стала задавать интересующие меня вопросы.
– А я была в этом особняке раньше?
– Конечно, у тебя есть своя комната.
– Но ведь я не знаю, где она находится.
– Ничего страшного, я покажу. Первое время тебе будет очень сложно, но в твоей истории болезни есть запись о том, что у тебя частичная амнезия. Поэтому будем ссылаться на неё. Кстати, в доме полно прислуги. Сейчас я тебе расскажу о слугах.
Я жадно ловила каждое его слово и очень боялась что-то упустить. Но в то же время глядела по сторонам и восторгалась.
– Закрой рот, а то муха залетит, – заметил Ренат. – Не забывай про ту Арину, которую ты должна крайне убедительно играть. Вилла была для неё слишком привычной. Она представить не могла, что, оказывается, ею можно восторгаться. Для неё это обычная крыша над головой.
– Ничего себе крыша над головой…
– Будешь умненькой девочкой, сделаешь всё, как я скажу, получишь точно такую же. Муженька своего перевезёшь. Он ради таких хором кого хочешь бросит. Будете алименты его ребёнку платить и жить счастливо.
– Сказала бы я тебе… Ты чего пургу несёшь?!
– Это я к тому, что твой суженый-ряженый не выходит у тебя из головы. А может, и ребёночка усыновишь? Да и не только ребёночка. Новую жену можно тоже перевезти. Вилла большая. Места всем хватит.
– Заткнись, – отмахнулась я.
– Осторожнее на поворотах, – зло отозвался Ренат.
– Ты меня сам вынудил, – огрызнулась я.
Такую роскошную виллу я видела впервые. Огромное, красивое здание больше напоминало сказочный замок. Невероятных размеров парк, большущий бассейн, очаровательный пруд… Участок был очень красивый и ухоженный, обнесённый каменным забором выше человеческого роста, с автоматическими воротами. Ворота открывались пультом дистанционного управления. Симпатичные дорожки из цветной тротуарной плитки придавали территории особый шик. Поражали красотой клёны, сосны, ели и газон. Фасад дома украшали авторские мозаики. Террасы, балконы и необычное крыльцо были обнесены оригинальными коваными ограждениями.
– Нам повезло. Охрана сказала, старик сегодня плохо себя чувствует. Ожидая тебя, видимо, заметно нервничал и решил подремать. Пока спит, я быстро покажу тебе участок и особняк. В доме несколько зимних садов, каминов, саун, спортзалов. Лестницы и полы мраморные, кабинеты с великолепной отделкой высокого качества. А вот и твоя комната, – Ренат поставил мою сумку на диван и вновь вывел меня на улицу.
Особняк превзошёл все мои ожидания. На первом этаже располагались просторный холл, кухня, столовая и гостиный зал с эркером и камином, а также библиотека. Она поражала высотой потолка – около четырёх метров. С первого этажа можно спуститься на цокольный этаж в бассейн длиной двенадцать метров с противотоком и массажным фонтаном, рядом – сауна, турецкая баня, джакузи, комната отдыха и тренажёрный зал. Спальная зона на втором этаже была разделена на хозяйскую и гостевую. А ещё выше находилась мансарда. Там были спальни, зимние сады и гостевые комнаты. Комнат было так много, что пересчитать их было просто нереально, а тем более запомнить, что где находилось.
Многочисленная охрана и прислуга здоровались со мной, выражая почтение. Я натянуто улыбалась, говорила всем, как рада их видеть, и старалась поспевать за Ренатом.
– Они все так на меня смотрят…
– Ещё бы. Они чёрт знает сколько времени тебя не видели.
– Ты думаешь, они верят, что я – настоящая Арина?
– А куда они денутся? В тебя вбухано столько бабла…
– Вот это можно было и не говорить.
– А почему я должен об этом молчать? Бабки нешуточные. Что потрачено, то потрачено. В тебя вложились как в крутую звезду.
– И что, ты меня этими деньгами теперь постоянно попрекать будешь?
– Буду. Потому что деньги отрабатывать нужно, и мне бы хотелось, чтобы ты об этом не забывала.
На вилле были корты с душевыми кабинками и кабинками для переодевания. А какой чистый и великолепный воздух… Здесь царили гармония, красота и спокойствие. У меня захватывало дух от девственной природы и незабываемых панорамных видов на величественные горы. Безмятежный покой среди мирской суеты…
Мы сидели с Ренатом в саду в беседке, и я все больше волновалась. Вдруг я увидела, как из дома выехала инвалидная коляска с седым мужчиной. Он улыбался и одновременно в меня всматривался.
– А вот теперь пришло время поздороваться с папой, – пробурчал Ренат и тут же крикнул: – Александр Львович, ваш драгоценный груз доставлен из рук в руки!
Я рванулась к седому мужчине, опустилась перед инвалидной коляской на колени и заревела.
– Папа, прости, что доставила тебе так много беспокойства! Прости…
– Доченька, ну что ты такое говоришь. Встань с колен.
Я суетливо поднялась и попыталась унять слезы.
– Папа, я теперь некрасивая…
– Ну что ты… Ты очень даже красивая. Ты стала красивее, чем прежде.
– Ты меня узнаёшь?
– Конечно, я узнаю свою девочку. Отцовское сердце не обманешь.
– А ты как себя чувствуешь?
– Если будешь рядом, я быстро восстановлюсь. Знаю, теперь мне не о чем беспокоиться, с моей девочкой всё в порядке. Ты ещё слишком слаба, но тут море и прекрасный климат. Будешь дышать морским воздухом и есть фрукты.
В этот вечер в наш особняк приехала куча народу на дорогих машинах. Это были наши друзья. Естественно, я видела их в первый раз. Совершенно незнакомые люди всячески передо мной заискивали, дарили дорогие подарки, говорили, что я стала ещё красивее, и желали мне крепкого здоровья и хорошего самочувствия. Мужчины о чём-то оживлённо спорили и наблюдали, как повар жарит шашлык, а я разговаривала с незнакомыми женщинами. Они по большей части интересовались, как дела в России и Германии.
– Если честно, я, кроме больничных окон, ничего не видела.
– Деточка, а почему после того, как с тобой приключилось несчастье, тебя отправили именно в Россию?
– Было принято такое решение. Я ничего не помню. В ожоговом центре Москвы есть классные специалисты, которые откликнулись на беду и выразили желание помочь. После России была Германия, где меня уже окончательно восстановили, – я ответила так, как научил меня Ренат.
– Тоже верно. Александр Львович еле выкарабкался.
– Арина, ты очень изменилась, – дружелюбно обняла меня за плечи незнакомая девушка.
Из разговора я поняла, что она – моя хорошая подруга. Девушку звали Марта.
– Ты хочешь сказать, я совсем на себя не похожа?
– Конечно, от прошлой Арины что-то осталось, но ты стала совершенно другой… Знаешь, я тысячу раз хотела к тебе прилететь, но Ренат не говорил, где именно ты лежишь.
– Наверное, правильно. Он не хотел травмировать и твою психику тоже. Я лечилась, и это было непросто, я была на грани смерти, какие уж тут визиты?
– Да, он действительно не хотел, чтобы кто-то видел тебя обожженной. И всё-таки ты другая, – всматривалась в меня Марта и тем самым вызывала у меня раздражение.
– Хуже или лучше?
– Конечно лучше, – поспешно ответила подруга. – Арина, дорогая, как же я рада, что ты вернулась. Мне ведь так тебя не хватало…
Глава 21
Гости сгрудились около обильно накрытых столов, а я подошла к Ренату.
– Послушай, Марта, которая представилась моей подругой, косо на меня смотрит.
– Она на самом деле твоя подруга. Я тебе про неё говорил.
– Просто она уже несколько раз сказала, что я очень сильно изменилась. Мне кажется, она что-то подозревает.
– Напрасные опасения. Марта всегда такой была.
– Какой?
– Недоверчивой. Не обращай на неё внимания.
Отец торжественно объявил, что приготовил для меня подарок. Когда он подвёл меня к новенькой красной "феррари", все дружно зааплодировали. Я стояла как вкопанная и смотрела на это чудо, широко открыв рот.
– С возвращением, доченька.
– Это мне? – Я смотрела на дорогой автомобиль и не верила своим глазам.
– Конечно. Ты же любишь эту марку.
"Да я о ней и мечтать не могла", – чуть не вырвалось у меня, но я вовремя вспомнила, что я совсем другая Арина. Дочь Александра Львовича никогда бы так не сказала.
– Доченька, только у меня условие: ты больше не сядешь за руль. Обещаешь?
– Обещаю. Спасибо, папа.
Я наклонилась к отцу и с благодарностью его поцеловала. Я смотрела на автомобиль и в очередной раз подумала, за что мне всё это? Когда-то я жила с мужем в обычной квартире и имела небольшую машинку, которая вечно ломалась и требовала ремонта. Из-за этого мы иногда даже ругались. Наших денег хватало только на повседневные нужды и бытовые проблемы. Мы любили вкусно поужинать в ресторане или кафе. Можно сказать, что на это мы не жалели денег. Ни о каких накоплениях не было речи. Деньги на свадебное путешествие мы заняли у родителей мужа, потому что все наши средства ушли на свадьбу, а потом постепенно с ними рассчитывались.
Я смотрела на этот роскошный подарок и чувствовала себя виноватой, ведь я обманываю любящего отца, выдавая себя за его дочь. На глазах у меня выступили слёзы, и мне захотелось сделать этого мужчину счастливым. Ни к чему рушить его иллюзии. Казалось бы, у меня всё есть для счастья… Ему проще жить и знать, что дочь вернулась, что она рядом и с ней всё хорошо. Это лучше, чем жить, зная, что дочери больше нет… Бывает же ложь во спасение. Тем более, мужчина пережил инсульт.
Все последующие дни я проводила с так называемым отцом и чувствовала, что наше общение доставляет ему удовольствие. Однажды я зашла к нему в спальню и обратила внимание, как там душно.
– Папа, ну как ты здесь находишься, – укоризненно заметила я. – Давай проветрим твою комнату.
– Не хочу слышать звуки с улицы и понимать, что я медленно умираю, а за окном жизнь.
– Ну зачем ты так? За окном поют птицы. Я теперь рядом и буду делать всё возможное, чтобы ты окреп, а проклятая болезнь отступила. В клинике меня приучили, что в любой болезни очень важен правильный настрой организма, ведь бороться с болезнью можно не только медикаментозно, но и психологически.
– Мне тяжело бороться с болезнью, я же привык быть сильным. А теперь немощный старик, который потерял авторитет. Я не могу спать вообще, хотя сильно хочу. От этого страшно мучаюсь. Сплю очень редко. Я забыл, что такое сны. Даже если удаётся поспать пару часов, мне никогда и ничего не снится. Я мечтаю проспать время, которое мне осталось. У меня есть деньги, но они не могут помочь. И это вечное ожидание смерти… Я бы так хотел умереть во сне, улыбаясь с благодарностью Всевышнему за то, что отмучился. Я не смотрю телевизор, потому что не могу видеть людей. Я им просто завидую. Завидую потому, что они могут жить. Я как растение, которое с каждым днём вянет и усыхает. Ты прости меня, дочь, что говорю правду, но я просто вынужден это сказать.
– И всё же давай я покажу солнышко… – Я бросилась к окну, отодвинула шторы, открыла окно, подбежала к отцу, приподняла его и положила под него подушки. – Папа, я не хочу тебя терять, потому что только-только обрела. Это такое счастье, когда живы родители.
В моем голосе сквозила горечь, и я подумала о своих родителях, которых потеряла в автокатастрофе. И вот в моей жизни появился человек, который обо мне искренне заботится и очень сильно меня любит. Мои глаза увлажнились. Я ощущала, как слёзы капают всё сильнее, и ничего не могла с этим поделать.
– Дочь, ты же хорошо помнишь, каким я был раньше? Здоровым, подтянутым, интересным. Любил играть в гольф. Любил жизнь во всех её проявлениях. Летал по миру. А потом проклятая болезнь… Всё чаще и чаще в голове крутится одна и та же мысль: это несправедливо. Ведь у меня было море планов и желаний… Болезнь сделала меня калекой. Я боюсь смерти и с нетерпением жду конца мучений. Ты плачешь? Почему?
– Потому что ничего не могу сделать, чтобы подарить тебе полноценную жизнь. Я плачу от бессилия, но хочу, чтобы в тебе вновь проснулся твой боевой настрой.
– Дочь, прости за слабость. Не следует так распускаться. Это с тобой дал слабину, ведь роднее тебя у меня никого нет. Ты плачешь? Почему ты постоянно плачешь?
– Потому что с таким трудом тебя обрела, и мне ужасно не хочется терять…
– Не плачь. Если я попаду в рай, то стану твоим ангелом-хранителем. Я поделился с тобой своей болью, чтобы ты ценила собственную жизнь, потому что в ней каждый день может оказаться последним. Тебе повезло, ты можешь жить. А знаешь, сколько сейчас таких, как я, тех, кто хватается за тоненькую ниточку жизни? Каждую минуту кто-то умирает, кто-то сгорает. Те, кому дарована жизнь, часто жалуются, что она их покалечила, сломала, поставила на колени. Хотели бы они поменяться местами с такими, как я? Прежде чем говорить о том, что всё плохо, нужно поставить себя на место таких, как я. Мне горько оттого, что умираю и познаю страшные муки, а кто-то кричит, что ненавидит жизнь и хочет покончить с собой. Их проблемы ничтожны по сравнению с моими. Арина, обещай, что всегда будешь ценить жизнь.
– Обещаю. А ты пообещай мне, что будешь жить долго, ведь у тебя теперь есть я, и ты не имеешь права меня оставить. Папа, уныние – грех. Я рядом, а это значит, теперь в нашей жизни будет всё по-другому, а точнее, всё будет хорошо.
Отец улыбнулся и сказал уже более спокойно:
– Ну открой тогда шторы пошире.
Я распахнула шторы и улыбнулась яркому солнышку.
– Папа, всё будет хорошо. Ты только, пожалуйста, держись…
Глава 22
– Дочь, я рад, что ты меня за всё простила. Я так перед тобой виноват…
– О чём ты, папа? Ты вытащил меня с того света. Платил за многочисленные операции…
– Но разве я мог поступить по-другому, ведь ты моя родная дочь.
Я вздрогнула и присела на краешек кровати отца.
– Папа, ты ни в чём не виноват…
– Виноват, доченька, очень виноват. Доктор сказал, у тебя частичная амнезия. Скорее всего, ты просто многого не помнишь. Но главное, ты меня узнаёшь. Да и многих гостей вчера тоже узнала, а если быть точным, почти всех.
– И всё же ты ни в чём передо мной не виноват.
– Однажды ты мне заявила, что так устала от "золотой клетки", которую считала домашним заключением, что уговорила, хоть и с трудом, отправить тебя учиться в Англию. Го д в Англии – это было самое счастливое для тебя время, несмотря на то, что я не разрешил тебе жить ни в общежитии, ни в британской семье и снял для тебя отдельную квартиру, где за тобой следила бдительная гувернантка из России. Ты всегда упрекала меня в том, что никогда не чувствовала себя по-настоящему свободной.