- Нет, я не хочу так надолго откладывать. - Одри с улыбкой подняла на Филиппа глаза и только сейчас заметила, что он собирается уходить. - Ты вернешься домой к обеду?
- Сегодня я буду вынужден присутствовать на ужасно скучном приеме, иначе я бы с радостью побыл с тобой, - пробормотал Филипп.
В постели, догадалась Одри, как всю эту неделю. И ей вдруг стало невероятно хорошо от нахлынувшего вдруг ощущения полного благополучия, которое Одри теперь постоянно испытывала, находясь рядом с Филиппом. Возможно, потребность обладать ею имела для него первостепенное значение, но, как выяснилось, и во всех других отношениях он мог вести себя на удивление достойно.
Единственное, что беспокоило Одри, так это то, что Филипп, несмотря на неоднократные ее намеки, не предложил разыскать Стеллу. Она до сих пор не знала, где находится сводная сестра. Из этого Одри сделала вывод, что либо он на самом деле проникся неприязнью к Стелле, либо между ним и Стеллой действительно что-то произошло и он не хочет, чтобы Одри выяснила это…
Но это была единственная тучка, омрачавшая безоблачные горизонты. На следующей неделе, когда приедет Максимилиан, чтобы провести с ними остаток лета, с некоторым запозданием состоится торжественный прием по случаю их бракосочетания, где соберутся пятьсот гостей. Просыпаясь каждое утро в объятиях Филиппа, Одри ликовала. Каждая мелочь имела теперь для нее значение. Любой звонок Филиппа из банка, пусть даже по самому пустячному поводу, его манера говорить об их ребенке как о чем-то ставшем неотъемлемой частью их жизни - все вызывало ее восторг.
В полдень Одри позвонила Келвину на работу и сообщила, что вышла замуж. Ей показалось, что он потрясен известием, хотя и на удивление рьяно добивается свидания с ней сегодня вечером.
А часа в четыре позвонил Джоуэл Кемп. Он разыскивал Филиппа.
- Он что-то говорил о приеме… - пролепетала Одри, почувствовав неладное.
- Нет, он передумал идти на прием, сказал, что хочет встретиться с твоей сводной сестрой. Я думал, он уже вернулся домой. Так ты не знаешь, где они могут быть? - с надеждой спросил Джоуэл, не подозревая, что его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. - Один важный клиент хочет срочно поговорить с Филиппом.
- Прости, я пропустила мимо ушей, куда они собирались, - только и смогла произнести Одри.
Джоуэл давно повесил трубку, а Одри все сидела в оцепенении, боясь пошевелиться. Филипп встретился со Стеллой? Выходит, он все время знал, где находилась моя сводная сестра? Очевидно знал, раз обедает с ней. И тем не менее, видя, как я волнуюсь, что Стелла не дает о себе знать, ничего мне не сказал! Боже, неужели у них роман? Если бы я не ждала ребенка, мое замужество давно бы закончилось. Хотя Филипп вовсе не вел себя как человек, вынужденный жениться под давлением обстоятельств. Или я ошибаюсь? Неужели я так ослеплена любовью, что не заметила очевидного? Но, если у него роман со Стеллой, почему он каждый вечер занимается любовью со мной?
Полчаса спустя дверь гостиной отворилась и Селден доложил:
- Мисс Лэмберт, мадам.
Не успела Одри перевести дух, как в комнату вбежала заплаканная Стелла: казалось, с ней сейчас случится истерика.
- Я совершила ужасный поступок, за который ты меня возненавидишь, но сейчас ты единственный человек, способный мне помочь! - воскликнула сестра прежде, чем за ней закрылась дверь.
- Что случилось?!
- Я сделала страшную ошибку! Я попыталась шантажировать Филиппа! - простонала Стелла, ломая украшенные кольцами руки. - Как ты могла выйти замуж за такого бесчувственного мерзавца, дорогая?!
Одри не очень удивилась. Шантаж? Выходит, в ту ночь на побережье что-то действительно произошло.
Стелла дрожащей рукой прикурила сигарету.
- Филипп пригрозил, что если я останусь в Великобритании, то никогда не найду работу. Назвал меня мерзкой и отвратительной особой, заявил, что я тебе в подметки не гожусь и что если хоть одним словом попробую оскорбить тебя, то мне несдобровать… А самое ужасное, что все это правда! - Страдания исказили черты лица Стеллы, и она разрыдалась.
- Ты спала с Филиппом, - пробормотала Одри, стараясь сохранить присутствие духа, чтобы утешить сестру. Каким бы низким ни оказался поступок Стеллы, Филипп не имел права угрожать ей.
- Спала с Филиппом? О чем ты говоришь! - заливаясь слезами, простонала Стелла. - Я попыталась заигрывать с ним, но он предложил мне одуматься. Он даже не поддался искушению. И знаешь, что было самым ужасным?
"Не поддался искушению". Одри вдруг почувствовала, как ее переполняет жалость к сестре, она обняла Стеллу и усадила рядом с собой на диван.
- И что же?
- Филипп предвидел, что я попытаюсь заигрывать с ним, и сразу отбрил меня, - Голос Стеллы задрожал, и она снова залилась слезами. - И тогда мне стало гадко и противно!
Одри ласково похлопала ее по плечу.
- Я тебя понимаю…
- Потом я все утро просидела в лимузине… Филипп словно не замечал моего присутствия, - рыдала Стелла. - Сначала он отправился в ювелирный магазин и пробыл там не меньше часа, затем поехал в гостиницу и отсутствовал еще дольше, а когда появился, настроение его заметно ухудшилось и он вообще перестал обращать на меня внимание. К тому моменту я просто возненавидела его…
Одри прервала этот поток признаний.
- А чем ты пыталась шантажировать Филиппа?
- Я позвонила ему и сказала, что он сильно пожалеет, если не согласится встретиться со мной. А когда он появился, я пригрозила рассказать Максимилиану, что ваш брак сплошная фикция!
Одри побледнела.
- О Боже…
- Так я попыталась взять реванш, - виновато прошептала сестра. - Я бы никогда не сделала ничего подобного. Но я подумала, что если бы мне удалось заставить Филиппа раскошелиться, то это стало бы платой за все мои унижения.
- Не думаю, что Филипп намеренно старался унизить тебя.
- Я почувствовала себя страшно униженной, когда в ответ на мою угрозу он расхохотался и сказал, что ты беременна, - возразила Стелла, нервно теребя носовой платок. - Затем его лицо стало холодным и угрожающим, он заявил, что готов заплатить мне, лишь бы я навсегда исчезла из твоей жизни. И от этого мне стало еще хуже!
Прилагая отчаянные усилия, чтобы не рассмеяться, Одри принялась успокаивать безутешную сестру.
- Он сказал, что поедет домой и все тебе расскажет… вот мне и пришлось поспешить сюда, потому что я не хочу тебя терять, ведь ты мне очень дорога… - бормотала Стелла.
- Я тоже люблю тебя.
В этот момент отворилась дверь, и Стелла забилась в угол дивана: на пороге стоял Филипп.
- Я весьма признательна тебе, дорогой, что ты разыскал Стеллу! - с улыбкой воскликнула Одри. - Она мне все рассказала, и теперь у нас нет друг к другу претензий.
- Нет претензий? - скептически бросил Филипп, на его красивом смуглом лице появилось угрожающее выражение.
Одри виновато улыбнулась.
- В данный момент твое присутствие здесь не совсем желательно.
Филипп неохотно покинул комнату. Одри, как могла, успокоила сестру и посадила ее в такси.
Филипп поджидал ее у входной двери.
- Мне следовало с самого начала начистоту поговорить с тобой о Стелле, - угрюмо заявил он. - Я вспомнил ее имя в ту же секунду, как ты произнесла его, когда объяснила, откуда у тебя долги. Твоя сестра пользуется дурной славой! За ней укрепилась репутация особы, привыкшей жить за чужой…
- Я знаю, - мягко прервала его Одри. - Неужели ты и впрямь думал, что я пребываю в неведении?
Филипп недоуменно смотрел на нее.
- Я достаточно долго прожила с ней, - напомнила Одри, - но старалась никогда не осуждать людей лишь за то, что они сделаны из другого теста. У Стеллы всегда была сомнительная репутация.
Филипп открыл было рот, но, заметив упрек в голубых глазах Одри, промолчал.
- Я ее очень люблю, - продолжала она, - и тебе вовсе незачем оберегать меня. В этом нет необходимости, Стелла бы никогда не выполнила своей нелепой угрозы. У нее просто не самый лучший период в жизни, и от этого ее самооценка занижена. - Одри сочувственно вздохнула. - Стелла привыкла полагаться на свою внешность и за счет этого добиваться желаемого. Ее надо понять, ведь сейчас ей требуется поддержка, тогда она изменится…
- Черт возьми! Неужели ты думаешь, что она способна измениться?
- Способна, но не сразу. У нее нет другого выхода. Она не может всю жизнь оставаться экстравагантным подростком. И это даже к лучшему. Она теперь ни за что не появится здесь, если будет знать, что ты дома, - заверила Одри. - Ты ей теперь ни чуточки не нравишься.
Онемев от столь неожиданного заявления, Филипп наблюдал, как Одри направилась к лестнице.
- Ты куда-то собираешься?
- Мы договорились встретиться с Келвином, когда он закончит работу. Ты же сказал, что не возражаешь.
- Я солгал. - Филипп так тихо произнес это, что Одри едва расслышала.
Он поднялся вслед за ней и, стиснув руки в кулаки, засунул их в карманы брюк.
- На самом деле я не хочу, чтобы ты шла! - раздражено бросил он. - Боюсь, если ты опять увидишь его, то снова начнешь воображать, что влюблена.
"Боюсь…" Зная, чего стоило Филиппу подобное признание, Одри была тронута до слез.
- Тогда я все отменю. Но тебе не о чем волноваться, - прошептала она, - уже очень давно для меня существуешь только ты.
И Одри отправилась в спальню, чтобы позвонить Келвину и отменить свидание. Она ничуть не сожалела, что поведала Филиппу свои истинные чувства. Ей становилось все труднее и труднее скрывать их.
Филипп последовал за ней в комнату.
- Ты сказала, что любишь меня… Означает ли это, что я тебе просто нравлюсь или ты влюблена в меня столь же страстно, как в Келвина?
Сердце Одри ликовало. Она повернулась к Филиппу, лицо ее лучилось нежностью.
- Я просто вбила себе в голову, что влюблена в Келвина. Но это лишь слабая тень по сравнению с моими чувствами к тебе.
Беспокойство исчезло из глаз Филиппа.
- А я думал, что Келвин по-прежнему тебе небезразличен…
- Ты вытеснил его из моей жизни. Сначала я не хотела признаваться себе в этом, ведь я думала, что у нас нет будущего.
Филипп подошел к Одри и привлек ее к себе.
- Я не переставал молиться о нашем будущем с того самого вечера, как Максимилиану стало плохо.
Глаза Одри округлились.
- С тех самых пор? С нашей первой ночи?
- Мне было не по себе. Едва я увидел, как за тобой закрылась дверь спальни, меня словно громом ударило, - признался Филипп. - Я понял, что влюблен в тебя и ни в коем случае не захочу с тобой расстаться. - Яркий румянец окрасил его щеки. - А на следующее утро я испытал настоящий шок, когда ты заявила, что произошла ошибка и для тебя существует только Келвин…
- О Боже… Мне казалось, что именно это ты и хотел услышать. Честное слово!
От счастья у Одри начала кружиться голова. Филипп давно полюбил ее! Его слова вдруг показались ей настоящим романтическим признанием.
- Ты шутишь? - Филипп повысил голос, явно давая понять, как Одри ошиблась. - Меня и раньше имя этого парня приводило в бешенство, но в то утро я был готов стереть его с лица земли! Что бы я ни делал, он постоянно незримо присутствовал повсюду!
- Прости, что так сильно расстроила тебя. Я бы ничего подобного не сделала, знай я о твоих чувствах ко мне.
- Я тогда почувствовал себя отвергнутым, - признался Филипп.
- А ты не привык этого чувствовать, - мягко ввернула Одри. - Наверняка тебе было очень обидно.
- Тебе всегда удается вернуть меня с небес на грешную землю. - Филипп заглянул ей в глаза и улыбнулся. - Я не знал, куда себя девать, когда мы за завтраком присоединились к Максимилиану.
- Не знал, куда себя девать? - Одри с сомнением посмотрела на него.
- Насколько я мог понять, ты продолжала цепляться за Келвина и мне больше не представится возможности что-то изменить! - угрюмо заявил Филипп. - Поэтому, когда Максимилиан поделился новостью, что намерен устроить нашу свадьбу, я ухватился за это, как утопающий за соломинку. Я рассчитывал, что с той минуты, как надену тебе на палец кольцо, я смогу объявить войну всем твоим нежным чувствам к Келвину…
- Так ты на самом деле хотел на мне жениться? - едва дыша, спросила Одри и, вспомнив грубоватую прямоту, с какой Филипп убеждал ее выйти за него замуж, поняла, что он говорит правду.
- Черт побери! Конечно, хотел. Я бы никогда не позволил Максимилиану зайти так далеко, если бы не хотел этого! У меня бы нашлось добрых две дюжины возражений, почему нам не стоит так быстро жениться, и не последнее из них то, что ты вполне заслуживаешь настоящей свадьбы.
- Но у нас была чудесная свадьба, - утешила его Одри. - И восхитительный медовый месяц.
- Когда приехала твоя сводная сестра, мне не терпелось увезти тебя, - без тени раскаяния сказал Филипп. - Одного взгляда оказалось достаточно: я понял, что ничего, кроме неприятностей, от нее не жди.
- А я поняла это слишком поздно. Стелла заявила, что, по ее мнению, она тебе очень нравится…
- Как же, размечталась!
Одри начала уверять, что на самом дела Стелла вовсе не такая плохая, какой кажется. Убедить Филиппа, похоже, не удалось, но и спорить он не стал. Кое-какие требующие ответа вопросы продолжали волновать Одри, и она попыталась воспользоваться столь новой и необычной для нее готовностью Филиппа объяснить свои чувства и поступки.
- Но если тебе так надоел Келвин, зачем ты предложил мне позвонить ему тогда, на острове?
- Ты выглядела такой несчастной и потерянной, получив от него это проклятое письмо… - Гримаса исказила лицо Филиппа. - Я почувствовал себя виноватым. Посчитал, что не имею права лишать тебя возможности поговорить с ним.
- О, Филипп, если ты меня любил, то поступил очень по-доброму… - Слезы блеснули в глазах Одри.
- Это был просто глупый порыв! - возразил он. - А, услышав источаемые тобой по телефону любезности и утешения, я просто взбесился! Тогда я ушел в кухню, врезал кулаком по стене и поранил руку…
- О, дорогой! - В голосе Одри предательски прозвучали веселые нотки. - Бедный твой палец!
- Я сгорал от ревности. Наконец-то признался!
- Но потом я подумал, что у меня появился реальный шанс, ибо я никогда не верил, что ты используешь меня только для секса, любовь моя, - продолжал Филипп, обнимая ее и заглядывая в глаза.
- Ты прав, тогда я тоже уже поняла, что люблю тебя, но боялась отпугнуть… и все-таки сделала это. В ресторане.
- Тогда ты меня действительно потрясла, дорогая, - согласился Филипп. - Мне пришлось уехать, чтобы спокойно во всем разобраться. Все обдумав, я понял, что иного мне не следовало от тебя ожидать, ибо я не признался тебе в своих истинных чувствах. А потом появилась Стелла, и я завелся.
- Давай не будем об этом вспоминать.
- Я ехал в клинику сказать, что люблю тебя, и по пути купил это кольцо. Я не забыл твои слова, что рубины символизируют страстную любовь…
- Я неверно поняла тебя, - вздохнула Одри. - Теперь-то я прозрела.
- Вернувшись в Лондон, я немного остыл и старался своими телефонными звонками дать тебе понять, что между нами ничего не кончено. Я даже постарался завоевать доверие Альта. Я был готов на все, лишь бы не разлучаться с тобой…
Признания эти стали сладчайшей музыкой для слуха Одри.
- Значит, сообщение о ребенке было приятным известием?
- Самым лучшим! - Довольная ухмылка появилась на лице Филиппа, и он нежно погладил живот Одри. - Я был готов на все, лишь бы доказать тебе, что ребенку нужен отец.
- А я испытала такую радость, когда ты сказал, что не хочешь разводиться! - На лице Одри вдруг появился испуг. - Господи, тебя же искал Джоуэл! Сказал, что с тобой срочно хочет переговорить какой-то важный клиент.
- Пусть это тебя не беспокоит.
- О Господи… я заставила беднягу Келвина ждать! - посмотрев на часы, в смятении воскликнула Одри.
- Зато нам это пошло на пользу. Можешь пригласить его на нашу свадьбу, но скажи, пусть приходит не один, - предложил Филипп, наблюдая, как Одри украдкой двигается к двери, чтобы впустить жалобно скулящего за дверью Альта.
Впустив пса, Одри вернулась к Филиппу.
- Ты очень изменился…
- Нет, я по-прежнему сухой, педантичный и бесчеловечный тип, в которого ты безумно влюбилась, - поспешил напомнить Филипп. - Я не собираюсь меняться!
- Альт, ну-ка прочь с кровати! - испуганно воскликнула Одри. - Я никогда не позволяла ему лежать на кровати… что с ним случилось?
Филипп, похоже, начал испытывать легкое беспокойство. Одри недоуменно взглянула на него.
- Он плакал, как ребенок. Он скучал по тебе. Он мог разжалобить камень! - начал оправдываться Филипп.
Одри попыталась скрыть улыбку. Она безумно любит Филиппа, а он любит ее и их еще не появившегося на свет ребенка, он даже проникся любовью к ее псу!
Для мужчины, боявшегося обязательств, он сделал огромный шаг вперед, и Одри поклялась, что до конца жизни у него не будет причин для раскаяния.