Что означало, что Элис одержала победу.
- Сэр, вы куда-то собираетесь? - удивленно поинтересовался камердинер.
Алексей кивнул, все еще испытывая сильнейшее напряжение, граничащее с болью.
- Я еду в Уиндхэвен на неделю или около того, хочу навестить отца и мачеху, - пояснил он.
Слова его были не вполне правдивы. Он просто хотел убраться подальше из своего оксфордского дома, чтобы успокоиться. Никогда прежде не пребывал он в столь ужасном расположении духа. Ему хотелось сорвать с Элис одежду. Если бы она провела с ним ночь, то, возможно, не была бы столь очарована Блэром.
Уперев руки в бока, он хмуро взирал через их общую гостиную на закрытую дверь ее спальни. Она любит Блэра.
Алексею с трудом верилось в реальность происходящего.
Большую часть ночи провел он, пытаясь осознать эту новость, но она никак не укладывалась у него в голове. Все, о чем он был способен думать, это их детство. С тех самых пор, как познакомились, они с Элис стали добрыми друзьями, невзирая на то что она была девчонкой и постоянно задирала перед ним нос. Все взрослые умилялись, глядя на них. Однажды Алексей даже услышал, как кто-то сказал, что они с Элис созданы друг для друга. Тогда он ничего не имел против, наоборот, обрадовался этому.
Всем всегда было известно, что Элис О'Нил любит его, несмотря на то что они были всего лишь детьми. Ах, если бы он только знал, во что это выльется!
Ее чувства к нему - дружба, восхищение, любовь - составляли неотъемлемую часть его жизни.
А теперь Элис полюбила другого мужчину.
Зачем еще стала бы она отрицать их взаимное влечение? Она чуть ли не прилюдно призналась в своем чувстве. В действительности, если бы она еще хоть раз повторила, каким дорогимдругом является для нее Блэр, Алексей принялся бы молотить кулаками стену.
Но чего он ожидал? Они давно перестали быть детьми. Из-за них погиб человек - из-за нее, а сам Алексей оказался запертым в ловушку брака без любви и верности.
Его жена влюблена в его банкира - человека, который, вполне вероятно, станет финансировать нескольких его ближайших соперников. В довершение всего она намерена хранить верностьБлэру!
Сердце Алексея забилось быстрее. Он не ревновал, он был просто взбешен и чувствовал себя настоящим рогоносцем. Если она и должна хранить кому-то верность, то это ему, ее мужу! Но нет! Элис О'Нил предпочитает быть верной другому мужчине. Разве она не намеренно вскружила голову Монтгомери? И преуспела в этом? Возможно, она с самого начала знала, что Блэр является страховщиком его плаваний. Тогда действия ее приобретают вполне осознанный смысл!
Алексею хотелось сломать что-нибудь.
- Запакуйте мои вещи, Реджинальд, - резко произнес он.
Он пытался сделать это самостоятельно, но никак не мог сосредоточиться. Перед его мысленным взором стояла одна и та же картина: Элис и Блэр сплетаются в страстном объятии, Элис стонет в экстазе.
- Сэр, могу я пригласить горничную убрать разбитую вазу и стекло? - поинтересовался камердинер.
Алексей кивнул, не сводя глаз с запертой двери спальни жены. Он всю ночь глаз не сомкнул, в то время как она, похоже, спала сном младенца. Ему вообще не следовало позволять ей переезжать к нему, как не следовало соглашаться исполнять роль радушного хозяина на ее званом ужине. Что ему следовало бы сделать, так это целовать Элис до бесчувственности, уложить ее в постель и заниматься с ней любовью до тех пор, пока она не стала бы бессвязно стонать от наслаждения, забыв наконец о Томасе Блэре.
Алексей вспомнил то мгновение, когда увидел жену в доке Сент-Кэтрин. У него тут же перехватило дыхание, как и тогда, когда он прибыл в Аскетон, вернувшись из плавания в Китай, и еще раньше, когда он мальчишкой впервые увидел ее в Хармон-Хаус, приехав в Лондон с Ямайки. Боже всемогущий, ему тогда следовало немедленно развернуться и зашагать прочь!
Но он этого не сделал. Он остался - а теперь они живут под одной крышей, но не делят супружеское ложе. Если Элис с благосклонностью относилась к Блэру, она, несомненно, могла бы повести себя схожим образом и по отношению к своему мужу. Он заслуживает получить что-то взамен того, что дал ей свое доброе имя.
Алексей продолжал взирать на ее дверь. Женщины никогда не отказывали ему - за исключением его собственной жены. Свою страсть она дарила его сопернику. Она любит Блэра, не его. Алексей понимал, что, возможно, и сумел бы простить ее за неверность, но вот за то, что отдала свое сердце другому, - никогда.
Элис его больше не любит.
- Что именно потребуется вам, сэр, для поездки? - спросил Реджинальд, подойдя к нему сзади.
Горничная молча выметала осколки стекла, опустив глаза долу.
- Костюм для верховой езды, вечерний костюм и, возможно, парадный.
Алексей повернулся к двери. Он знал, что ему нужно уехать, но не собирался давать Элис объяснений. Он мог бы вовсе не ставить ее об этом в известность. Тут он вспомнил, как Блэр держал ее за руку, с тревогой глядя ей в глаза. Он забарабанил в дверь:
- Ты проснулась? Элис! Мне нужно поговорить с тобой.
Ответа не последовало, и Алексей продолжил колотить в дверь, краем глаза отметив, что Реджинальд поспешно ретировался из комнаты.
- Я уезжаю из города, Элис. Ты выжила меня из моего собственного дома. Открой дверь и насладись мгновениями своего триумфа.
Дверь распахнулась, на пороге возникла Элис. Ее длинные белокурые локоны в беспорядке рассыпались по плечам, а фиалковые глаза были тревожно расширены. На ней была ночная сорочка - всего лишь кусок шелка на двух тоненьких бретельках, совсем не скрывающий ее соблазнительное тело. Она была такой чувственной и красивой, что рот его увлажнился, а плоть болезненно напряглась.
- Доброе утро! - улыбнулся Алексей, терзаемый одновременно и желанием, и отвращением.
Бросив взгляд на его обнаженный торс, Элис стала закрывать дверь, но он проигнорировал ее намерение и все же вошел в спальню.
- Неужели ты не хочешь как следует попрощаться со мной? - с издевкой произнес он.
Элис залилась румянцем, будто никогда прежде не видела мужчину не вполне одетым.
- Почему бы тебе не одеться? А потом мы встретимся внизу и обо всем поговорим, - хрипло произнесла она.
Алексей пристально посмотрел ей в лицо, что явилось непростой для него задачей, учитывая, что для этого ему пришлось оторвать взгляд от ее роскошного тела. Под глазами ее залегли темные круги. Возможно, она тоже провела бессонную ночь. Он медленно улыбнулся, надеясь, что дело именно в этом.
- Что случилось? Не могла заснуть? Погоди-ка, ты мечтала о Блэре? Нет, лучше скажи, что мечтала обо мне.
- Ты не одет.
- И ты тоже. Это очень удобно, тебе не кажется?
В голове Алексея тревожно зазвенели колокольчики, когда он захлопнул за собой дверь. Он точно знал, чего хочет, но никогда бы не стал принуждать Элис к близости против ее воли. Но он так плохо себя чувствовал, что это вызывало у него беспокойство.
Особенно если он снова начинал думать об Элис в объятиях Блэра и о ней же в своей собственной постели.
Скрестив руки на груди, он улыбнулся жене:
- Какие у тебя планы на день?
Она непонимающе воззрилась на него, будто он говорил по-китайски.
- Куда ты едешь?
- В Уиндхэвен. Знаешь, мне действительно понравилось то платье, что было на тебе вчера, но видеть тебя в ночных сорочках доставляет мне еще большее удовольствие.
Не в силах сдержаться, он обнял жену за плечи. Глаза ее широко раскрылись, когда он провел пальцами по ее руке, лаская ее.
Элис задрожала.
- Если ты немедленно не откроешь эту дверь, я закричу.
- Почему? Неужели я пугаю тебя? Или ты боишься собственной страсти, Элис? Не отрицай очевидного. Ты можешь любить другого мужчину, но хочешь именно меня.
Она облизнула губы. Ощущая сильнейшее возбуждение, Алексей схватил ее за руку и стал тянуть к себе.
- Перед отъездом я хочу добиться от тебя настоящего прощания, - промурлыкал он, действительно имея это в виду. - Ты, черт побери, моя жена.
Элис едва сдерживалась, чтобы не припасть к его груди. Щеки ее раскраснелись.
- Я не могу этого сделать, Алекси, - выдохнула она.
Она в самом деле любит Томаса Блэра. Она трепетала и задыхалась от желания - это было несомненно, - но все же предпочитала отвергать мужа ради любовника.
Он отпустил ее.
Она отскочила на несколько шагов, хватая ртом воздух.
Больше всего на свете Алексею сейчас хотелось швырнуть ее на кровать, пусть даже помимо ее воли, и насладиться каждым дюймом ее восхитительного тела. Он глубоко вдохнул, пытаясь унять дрожь.
- Я отправляюсь в Уиндхэвен, - отрывисто произнес он и, повернувшись, настежь распахнул дверь спальни. Элис понимала, что его решение уехать было правильным как для него, так и для них обоих. - Как я понимаю, скучать ты по мне не станешь. У меня есть только одна просьба.
Дрожа всем телом, Элис быстро схватила покрывало и накинула его себе на плечи. Алексей презрительно фыркнул. Ноги ее оставались неприкрытыми, и его воображение с легкостью дорисовывало детали.
- Пока меня не будет, можешь встречаться, с кем пожелаешь, - но только не в этом доме. Используй свою квартиру на Гросвенор-сквер или номер в отеле.
Элис била крупная дрожь, и она обхватила себя руками.
- Я никогда не поступила бы с тобой столь непочтительно - а еще я была бы очень благодарна, если бы ты говорил со мной чуть более уважительным тоном.
Он не ответил, а просто взирал на нее, рассматривая ее прекрасные черты лица, великолепные волосы, прекрасное миниатюрное тело. Ему с трудом верилось в реальность происходящего: он отправляется в Ирландию, в то время как она остается в Лондоне, чтобы свободно встречаться с его соперником - мужчиной, которого она любит.
На мгновение Алексей увидел себя маленьким мальчиком, бегающим по садам Хармон-Хаус со своими кузенами. Через несколько минут они всей толпой ворвутся в дом, где его уже поджидает Элис. Увидев его, она одарит его улыбкой, от которой сердце его перевернется в груди…
Алексей снова преисполнился гнева, потому что предательство жены вдруг показалось ему самым страшным преступлением.
- Алекси?
Развернувшись, он зашагал к двери, спрашивая себя, стал ли он теперь ненавидеть ее. Когда он говорил об этом прошлой ночью, он не имел этого в виду. Ненавидеть Элис О'Нил всегда было столь же чуждым ему, как отправиться в путешествие на Луну. Теперь, однако, он не был в этом столь уверен. Мир его вдруг оказался перевернутым вверх тормашками, а земля стремительно уходила у него из-под ног. Глядя на небо, он не ожидал увидеть там солнце.
И все это из-за Элис.
Она любит другого.
- Когда ты вернешься? - прокричала она ему в спину.
Не замедляя шага, он рявкнул:
- Когда захочу, черт возьми!
Глава 13
Держа спину прямо, Элис сидела вместе с Ариэллой в открытом экипаже, стиснув затянутыми в перчатки руками шелковую сумочку, расшитую золотой нитью. Шла первая неделя мая, и погода была превосходной: светило солнце, по небу проплывали большие пушистые облака. В Гайд-парке прогуливалось множество джентльменов и леди, как в колясках, так и верхом или просто пешком. Встречались здесь и играющие дети - уличные беспризорники и отпрыски богатых семейств со своими нянями. Пожилой господин выгуливал спаниеля недалеко от того места, которое только что миновал экипаж Элис. По обеим сторонам дороги зеленели вязы, а пешеходные тропинки обрамляли цветущие нарциссы. Для прогулки Элис выбрала светло-голубое платье и украшение с аквамаринами, отказавшись как от пальто, так и от накидки. На голове ее красовалась изысканная голубая шляпка с яркими перьями.
Она с улыбкой помахала двум леди, проезжавшим мимо них в двухколесном экипаже, запряженном одной лошадью.
Обе эти дамы присутствовали на ужине, который она посетила вчера. Эти давние знакомые не раз бывали и у нее в гостях. Обе леди не преминули отметить отсутствие у Элис сопровождающего.
- А что же, Томас Блэр избегает нашего общества? - глядя на нее широко раскрытыми невинными глазами, поинтересовалась миссис Ричард Хендерсон.
- Представления не имею, - напряженно ответила Элис, понимая, что невинный тон дамы - не более чем уловка.
- В самом деле? Но он же всегда сопровождает вас… или правильнее будет сказать - сопровождал, пока домой не вернулся ваш красавец муж. Нам так недостает его общества на различных мероприятиях, дорогая, вы просто обязаны заставить его почтить нас своим присутствием. Мы скучаем по его обществу, вы же понимаете.
Элис заверила дам, что, увидев в следующий раз Блэра, непременно сообщит ему, как сильно им его недостает.
Тут слово взяла Сьюзен Крэйкрофт:
- А я слышала, что теперь он повсюду сопровождает миссис Уэйр.
Элис продолжала улыбаться:
- Я считаю Дебору очаровательной и привлекательной и уверена, что мистер Блэр наслаждается ее обществом - любой бы на его месте был бы просто счастлив выходить в свет с этой дамой.
Две сплетницы обменялись недоуменными взглядами.
- Какая же вы добрая и всепрощающая! - воскликнула Сьюзен. - Я бы на вашем месте ревновала. Блэр - такой лакомый кусочек!
Элис хотела было распрощаться с леди, но следующий вопрос миссис Хендерсон заставил ее изменить решение.
- Интересно, что это капитан де Уоренн может делать в Ирландии целых три недели?
Элис и самой хотелось бы знать ответ на этот вопрос!
- Полагаю, что после продолжительного времени, проведенного в морских странствиях, он наслаждается обществом своих родителей и младшей сестры, - ответила она, предвкушая, как обрадуется Бет такому заявлению.
После этого экипаж Бет Хендерсон и Сьюзен Крэйкрофт медленно отъехал, но Элис еще долго слышала их восторженное перешептывание:
- Леди Джейн Гудмен сейчас в Ирландии, неужели тебе это не известно? А у нее нет там ни единого родственника-ирландца!
- Должно быть, она любуется сельскими видами, - захихикала в ответ Сьюзен. - Я хочу сказать, нам же всем так нравится дождь.
Ариэлла сочувственно сжала руку Элис:
- Ты выглядишь такой подавленной.
Элис изобразила на лице ослепительную улыбку, радуясь тому, что подруга прервала ее невеселые мысли. Она снова чувствовала себя покинутой и чрезвычайно одинокой. К старой боли, терзающей ее ежедневно, теперь добавилась и новая.
- Вовсе я не подавлена, Ариэлла. Я просто устала. Снова страдаю от бессонницы.
Тут на тропинке, идущей параллельно дороге, показались две другие дамы в платьях кремового цвета и с солнечными зонтиками в тон. Элис помахала им рукой.
- Представления не имею, почему ты не можешь спать по ночам, - угрюмо произнесла Ариэлла.
Элис не хотела признаваться в своих чувствах никому, даже самой себе. Чтобы избежать этого, три последние недели она фанатично занималась изменением внутреннего убранства дома - и столь же фанатично посещала различные светские мероприятия - когда не была для этого слишком усталой. Обычно в сопровождающие себе она выбирала случайных знакомых, которые были либо стариками, либо, наоборот, совсем еще неопытными юнцами. Также она вознамерилась полностью обновить свой гардероб и много времени уделяла посещениям модистки для примерок. Помимо всего прочего она планировала совершить путешествие на континент - дорогостоящий тур по крупным городам с остановками в лучших отелях. Она дала еще три званых ужина, каждый из которых имел оглушительный успех.
Блэра на них она не приглашала.
За последние три недели - с тех пор как Алексей отбыл в Ирландию - банкир четыре раза посылал ей цветы, продолжая беспокоиться о ней и желая видеть ее как можно скорее. Он отказывался сдаваться, особенно теперь, когда понял, что же на самом деле происходит с ее семейной жизнью. Томас мог ухаживать за Деборой Уэйр, но Элис ни секунды не сомневалась, что он по-прежнему оставался ее яростным защитником.
Элис тосковала по их дружбе и его сдержанной силе, но не осмеливалась снова встречаться с Блэром. Алексей пришел в ярость от своего ложного предположения, что между нею и Томасом что-то есть. До его злобы ей дела не было, но она продолжала упорствовать в своем стремлении доказать всем, что у них идеальный брак. Делать это становилось с каждым днем все труднее, поскольку сплетницы только тем и занимались, что обсуждали их с мужем отношения. Снова впустить в свою жизнь Блэра казалось Элис неправильным, будто она намеренно вводит его в заблуждение, что, в свою очередь, неизменно напоминало ей о трагическом эпизоде прошлого, когда она легкомысленно положила глаз на Уильяма Монтгомери, надеясь заставить Алексея ревновать.
Девушку в самом деле мучила бессонница. Ночами она лежала, глядя в потолок, и размышляла об Алексее и Томасе. Она была зла на своего мужа за то, что он снова ушел от нее, и жаждала обрести настоящую любовь, которой у нее, похоже, так никогда и не будет. Алексей ее ненавидит, а Блэр обожает, но она сама не решается вступить с ним в отношения. Это казалось Элис совершенно несправедливым.
Когда она все же засыпала, ее одолевали тревожные сновидения, в которых Алексей насмехался над ней и соблазнял ее в их оксфордском доме, неистово занимаясь с нею любовью. В такие мгновения она просыпалась в поту, задыхаясь от наводняющих ее сознание чересчур реалистичных образов. Ах, с какой теплотой муж улыбался ей…
Также во сне она снова возвращалась в детство и видела Алексея с его кузенами, бегающими по Хармон-Хаус, где нередко происходили семейные встречи. Мальчишки постоянно затевали какие-то проказы, а она ждала их возвращения. Алексей всегда похвалялся своими достижениями, но она притворялась равнодушной, хотя в действительности с жадностью ловила каждое его слово. Между ними царило полное взаимопонимание, которое, казалось, ничто и никто не сможет нарушить…
Элис почти сожалела, что не может забыть те дни.
Однажды ей даже приснился Уильям Монтгомери. Она безрассудно флиртовала с ним, отлично осознавая, что именно делает, и просыпалась в тот момент, когда появлялся Алексей и гневно тянулся к американцу…
Возвращение мужа потрясло устои ее жизни, так как она видела в нем угрозу разоблачения созданной ею красивой сказки и попросту не знала, что ей теперь делать.
Если бы раньше кто-то сказал ей, что через шесть лет ее муж снова ворвется в ее жизнь и причинит ей много боли и страданий, Элис ни за что бы в это не поверила. Но именно так и случилось, и брошенная невеста превратилась в брошенную жену.
Она благодарила Бога, что не поддалась на соблазнения Алексея.
Днем девушка старалась занимать себя всевозможными делами. Всякий раз, заслышав шуршание шин на подъездной аллее, Элис замирала в предвкушении - вдруг это Алексей вернулся домой? Но то всегда оказывался всего лишь очередной посетитель.
Элис терзалась противоречивыми чувствами: она и ждала мужа, и не хотела его возвращения, намереваясь и дальше балансировать на канате, в который превратилась ее жизнь.
- Мне хотелось бы сходить за покупками. А не поехать ли нам на Бонд-стрит? Эспри прислал мне приглашение осмотреть новую весеннюю коллекцию, - изображая энтузиазм, предложила она.