Сердце Тейлор билось, как у лошади, мчащейся к финишу по дорожке ипподрома. Весь день она боролась с собой, чтобы забыть о трепетных моментах прошедшей ночи, но сейчас она вспомнила о них, и тело ее наполнилось сладкой истомой.
– Не уходи… не… – Побежав за ним, Тейлор догнала его у калитки и схватила за руку. Лука выдернул свою руку. – Подожди… Нам надо поговорить.
Лука остановился, но лицо его было холодным.
– Ты только что мне сказала – я мешаю тебе.
– Сейчас самый разгар съемочного дня, но… – Тейлор оглянулась назад, и взгляд Луки стал мрачным.
– Может быть, ты объяснишь мне, что происходит между тобой и этим мужчиной?
Во рту у нее пересохло, а сердце бешено застучало в груди.
– Ничего.
– Не забывай, ты разговариваешь со мной! – Лука шагнул к ней. – Прошлой ночью у нас было все. Прошлой ночью ты была со мной откровенна. И теперь не надо притворяться.
– Прошлая ночь была… – Чем она была? Запустив пальцы в волосы, Тейлор умолкла. Она не знала, какие вопросы ей надо задать, какие ответы она хочет услышать. Оглянувшись через плечо, она убедилась – поблизости от них никого нет. – Ты сейчас играешь? Ведь я не знаю, что реально сейчас, а что – нет.
Возникла долгая пауза.
Лука не сводил с нее взгляда. Что-то мелькнуло в его глазах.
– Ты была испугана.
Тейлор шагнула назад, потрясенная, – он заметил то, чего никто другой и не видел.
– Я играла роль!
– Нет, это было настоящим. Ты была испугана. – Лука давил и давил на нее, разрушая скорлупу, в которой пряталась Тейлор. Он видел правду насквозь. – Я знаю, ты была испугана. И пока он наводит на тебя страх, я буду рядом, чтобы защищать тебя.
– Почему? – шепотом спросила она.
Лука ответил не сразу:
– Потому что ты – моя невеста.
Тейлор быстро отвела глаза:
– Ты был… был таким убедительным. К сожалению, ты обидел очередного режиссера.
Тейлор понимала, какую цену ей придется за это заплатить. Рафаэля нельзя было обижать. Неожиданно ярость, вспыхнувшая в ней, смешалась с отчаянием. Она так старалась ни в чем не перечить Рафаэлю, и теперь Лука все испортил.
– Разве надо было идти на такие крайности? Ты унизил его. Ты представил его идиотом.
– Он и так был идиотом, без моей помощи. – Лука ничуть не раскаивался. – Почему он целовал тебя?
– Он показывал мне, как надо играть сцену. – Тейлор прижала руки к вискам. У нее разболелась голова. – Если он тоже уйдет, Санто придет в ярость!
– Надеюсь, этот негодяй уйдет. Мне не нравится, как он смотрит на тебя!
Тейлор медленно опустила руки:
– Ты хочешь сказать – той части тебя, которая "помолвлена" со мной, не нравится, как он смотрит на меня? А не думаешь ли ты, что таким образом можешь разрушить мою карьеру! А что будет с тобой? Ведь ты согласился на нашу "помолвку", чтобы выглядеть респектабельным. Но разве твой совет директоров одобрит человека, дерущегося из-за женщины?
– Конечно, одобрит. Ведь они сицилийцы. – Но, задумавшись над ее словами, он нахмурился. Я не хочу портить твою карьеру. Я поговорю с Санто.
– Нет! И так уже достаточно!
Лука схватил ее за руку:
– Скажи, почему ты боишься его? – Голос его был тихим, но настойчивым. – Почему тебя волнует его мнение?
Во рту у Тейлор пересохло:
– Потому что он имеет… власть.
– Власть? Ты имеешь в виду – власть на этих съемках?
Нет, она совсем не это имела в виду…
– Я просто не хочу, чтобы моя имя вновь появилось в заголовках скандальных новостей. – Это было правдой. – Я хочу просто играть.
Лука долгим взглядом посмотрел на Тейлор, затем поднял руку и нежно погладил ее по щеке. На лице его появилось непонятное выражение.
– Прости, если я навредил тебе чем-то. Я не хотел.
Иди и закончи эту сцену. А мне надо кое-что сделать.
Ему надо было исправить то, что он натворил, на мгновение потеряв над собой контроль. Лука принялся звонить по телефону, чтобы осуществить свой план, и, когда он подъехал к докам к концу рабочего дня, чтобы забрать оттуда Тейлор, он был вполне доволен собой. Однако, увидев ее – бледную и напряженную, – Лука встревожился.
– Твой кузен уволил Рафаэля.
"Интересно, почему она считает это плохой новостью"? – подумал Лука.
– Замечательно. Хоть раз в жизни мы с Санто в чем-то пришли к единому мнению.
– Рафаэль разъярится.
– А почему нас должно это волновать?.. – Не дождавшись ответа от Тейлор, Лука вздохнул: – Садись в машину.
– Мне начинает казаться: этот проект – роковой. – Усевшись рядом с ним, Тейлор обреченно закрыла глаза, и в этот момент зазвонил ее телефон.
Лука напрягся:
– Это он?
– Нет. – Тейлор облегченно вздохнула. – Это Зак. Я недавно звонила ему.
– Зак? Кто этот Зак, черт возьми?!
– Просто друг.
– Я думал, у тебя нет друзей. Ведь ты никому не доверяешь.
– Я доверяю Заку больше, чем другим, но все равно не до конца. – Она положила телефон в сумку. – Какой сегодня тяжелый день…
Лука сдержал себя, хотя ему хотелось расспросить ее о Заке.
– Санто уже нашел нового режиссера?
– Да, странно… – Тейлор откинула волосы, упавшие ей на глаза. – Он назначил на это место свою секретаршу Эллу. Я не раз с ней разговаривала. Она обожает кинематограф и все, что с ним связано, поэтому и работает у Санто, но я даже не знала, что она мечтает работать режиссером. И вот он дал ей шанс.
– Уверен, у нее все прекрасно получится. – Заметив краем глаза какое-то движение недалеко от них, Лука наклонился и поцеловал ее. – К нам приближаются журналисты. Улыбайся и целуй меня в ответ.
Губы ее были нежными, сладкими. Лука целовал их медленно, с наслаждением, пока она, нахмурившись, не отпрянула от него:
– Достаточно.
Раздосадованный тем, что он так мало насладился ею, Лука полез на заднее сиденье и, достав оттуда бейсболку, надел Тейлор на голову.
– Эй, ты испортишь мне прическу! – Подняв руку, Тейлор хотела снять бейсболку, но Лука остановил ее.
– Не трогай, – тихо приказал он. – Надень темные очки. И хотя бы раз в жизни не спорь со мной.
Тейлор все еще смотрела на него, когда один из журналистов, осмелев, подошел к их машине:
– Тейлор, вы можете прокомментировать отставку Рафаэля?
– Нет, она не может!
Лука сам надел темные очки. Он завел мотор, но журналист оказался настойчивым:
– Какие планы на сегодняшний вечер? Где вы его проведете?
– В постели. – Угрожающе улыбнувшись, Лука тронулся с места.
Поставил "феррари" рядом с каким-то побитым стареньким автомобилем, Лука произнес:
– Выходи.
И она вышла. Но промолчать не смогла.
– Куда это мы приехали? И что ты собираешься… – Тейлор умолкла и уставилась на мужчину и женщину, вылезающих из старой машины.
– Дай ей свой жакет, очки и бейсболку! – продолжал командовать Лука.
– Но…
– Боже мой, когда ты перестанешь спорить со мной? Ты раньше времени сведешь меня в могилу!
– Ну, хорошо. – Явно смутившись, Тейлор передала женщине бейсболку, очки и жакет, а та немедленно надела их.
Лука прищурил глаза:
– Неплохо. Со спины она на тебя очень похожа.
– Я вижу. Но ведь это как-то очень странно…
Лука снял свой пиджак, очки и передал их мужчине:
– Помни о том, что я тебе сказал. Сразу домой. Следом за моей охраной. Не останавливайся. Ни на кого не смотри. Езжай быстро, как и я. Ты справишься с машиной?
Мужчина кивнул, и Лука, вздохнув, неохотно протянул ему ключи от своего драгоценного "феррари".
– Все лежит на заднем сиденье?
– Как вы велели.
– Тогда идите.
Парочка уселась в его "феррари", а Лука открыл дверь старого автомобиля.
– Неужели эта рухлядь может ездить? Моя зубная щетка технически более совершенна. – Достав сумку с заднего сиденья, Лука бросил ее Тейлор: – Надень то, что там лежит. И поскорее, пока кто-нибудь не приехал в гараж.
Тейлор осторожно открыла сумку:
– Парик?
Лука тем временем сам надевал парик.
– Надеюсь, тебе понравится длина. Как я в роли блондина? Хорош?
Взглянув на него, Тейлор нервно рассмеялась:
– Спасибо тебе. – В глазах ее что-то блеснуло, и она, подойдя к нему ближе, тихо поцеловала его в губы. – Никто никогда не делал для меня ничего подобного. Рядом с тобой я чувствую себя особенной.
Лука отпрянул назад, охваченный наплывом неожиданных чувств. Он слегка растерялся, но анализировать свои чувства совершенно не хотел. Поэтому нашел спасение в юморе:
– Одевайся.
Убедившись, что на маленькой парковке, кроме них, никого не было, Тейлор сняла брюки, и Лука стиснул зубы. Неужели все это время только он один думал о сексе? При взгляде на нее у него возникло нестерпимое желание раздеть ее догола.
– Я сказал – одевайся, а не раздевайся.
– Сначала надо раздеться.
Лука отвел взгляд от ее длинных стройных ног:
– Ты специально это делаешь?
– Что?
– Сводишь меня с ума.
– Неужели? – Подняв руки, Тейлор сняла через голову кофточку, обнажив тонкую талию и упругую грудь.
Тейлор Кармишель не нуждалась в чьем-либо одобрении. Она сама принимала решения и была уверена в себе.
– А что ты будешь делать, если я скажу – мне не нравится то, что ты носишь? – Вопрос сорвался с его губ против его воли, и Тейлор удивленно подняла брови.
– Если тебе не нравится моя одежда, я просто сниму с себя ее, вот и все. Ты этого хочешь? – Пальцы теребили кружевной край трусиков, и во рту у него мгновенно пересохло.
– Нет, ничего больше не снимай. Надень что-нибудь. Скорее.
– Но ты сказал, тебе не нравится то, что я ношу.
– Я хотел сказать… – Кровь ударила ему в голову, разум помутился. – Не важно. Одевайся!
Громкий отдаленный звук заставил их отпрянуть друг от друга.
Со странной улыбкой Тейлор стала быстро одеваться.
– Наверное, здесь не самое лучшее место…
– Мы можем вернуться домой. – Голова у него кружилась, тело разрывалось от напряжения.
– Нет. Ведь ты придумал для меня эту тайную ночь. Никто прежде этого не делал. И я хочу насладиться ею. – Схватив сумку, Тейлор достала из нее цветастые шорты. – Какой ужас! Кто выбирал эту одежду? Ты думаешь, нас действительно никто не узнает?
– Надеюсь. Иначе моя репутация владельца модного дома будет навсегда разрушена. Садись, поедем. – Стараясь не смотреть на нее, Лука повернул ключ зажигания и округлил глаза, когда мотор натужно закряхтел. – Даже если одежда не будет столь убедительной для публики, эта страшная машина нас спасет. Разве кто-нибудь подумает, что я буду ездить на такой рухляди?
Все еще смеясь, Тейлор заправила пряди волос под парик.
– А рыжеволосая я тебе нравлюсь?
Медленно выезжая из гаража, Лука бросил на нее быстрый взгляд:
– Удивительно, но ты очень экстравагантно выглядишь!
Тейлор сунула ноги в кроссовки:
– Ты можешь сказать, куда мы едем?
– Нет. Это сюрприз. И выключи свой телефон, на всякий случай.
Глаза ее слегка расширились, но она сделала так, как он велел.
– Ты удивительный человек.
– Удивительный? Почему? – Лука поморщился, когда машина подскочила на неровной дороге.
– Потому что делаешь это для меня. Я думала, ты стараешься только для себя.
– Я делаю это для себя. Я хочу повеселиться, но разве можно веселиться, когда все вокруг следят за каждым твоим шагом? Сегодня ты сможешь быть самой собой. Если мы когда-нибудь доберемся до нужного места. – Лука нажал на акселератор, но автомобиль продолжал ехать с прежней скоростью. – Начинаю думать – пешком было бы дойти быстрее. Интересно, что там под капотом? Может быть, кто-то забыл вставить туда мотор?
Тейлор вцепилась в сиденье, когда машину снова тряхнуло.
– Наверное, тебе невыносимо вести что-то, что движется менее десяти километров в час.
– В следующий раз я арендую осла. Будет быстрее. Ты заправила волосы под парик?
– Нет, я стопроцентная рыжая.
Лука взглянул на нее:
– Сотри косметику.
– Ты только что слизал мою косметику языком. Так все-таки куда мы едем?
– На благотворительный концерт в театр Таормина. – Ему снова захотелось почувствовать вкус ее губной помады. Вкус ее губ. – Ты сказала, что мечтаешь пойти на концерт и раствориться в толпе неузнанной. Сейчас мы это сделаем.
– Серьезно? – В голосе Тейлор прозвучало сомнение. – План фантастический, но нас узнают.
– Нет, не узнают, потому что у нас обычные места, мой ангел. Мы будем сидеть среди простых людей, как ты и хотела. Сегодня ты не Тейлор Кармишель, а Тереза, хорошая сицилийская девушка из приличной католической семьи…
– Ты шутишь?
– А я – Томас, сын местного фермера, который ищет удачи. – Лука снова вдавил педаль в пол, стараясь заставить машину ехать быстрее, но это ему не удалось. Округлив глаза, он поклялся себе больше никогда не ругать свой "феррари". – Ты сбежала от своих строгих родителей, которые побьют тебя, если узнают о твоем походе на концерт со мной.
– Я вижу, тебе все это нравится, да?
– Да, мне нравится такая игра. А ты будешь играть роль скромной девственницы из католической школы, которая прежде никогда не встречалась с парнем.
– Хорошо. – В голосе ее послышался смех. – Остановись где-нибудь на обочине и разденься.
– Разве ты не будешь стыдиться и нервничать?
– Нет. Если я – девственница из католической школы, которая никогда еще не встречалась с парнем, то приду в полное отчаяние. Так остановись и разденься, Томас.
– Если я остановлюсь, то уже никогда не заведу эту рухлядь. – Лука переключал скорости, поднимаясь вверх по дороге в направлении Таормина. – Ты будешь толкать машину? – Он поморщился, когда машину тряхнуло на каком-то ухабе. – Вообще, забудь об этом. Раз ты не ешь углеводы, то у тебя не хватит сил даже передвинуть карандаш на столе, не говоря уже о машине.
– Ты сомневаешься в моей силе? Зря. Я положу тебя на обе лопатки, Корретти.
– Хотелось бы. Я мечтаю об этом с прошлой ночи.
Наконец Лука поставил машину на обочине дороги.
– Пойдем отсюда пешком. Это будет быстрее и, возможно, гораздо безопаснее. У тебя хватит сил пройтись пешком? Ой! – Он вздрогнул, когда она стукнула кулаком по его руке. – Какая ты порывистая и горячая, малышка Тереза!
Выйдя из машины, он обнял Тейлор и увлек ее в толпу, направлявшуюся к театру. Тейлор было напряглась, когда их окружили люди, но затем расслабилась, когда поняла, что ее никто не узнал.
Они хорошо загримировались.
– Итак, Тереза… – Лука подтолкнул ее на площадку перед сценой, где уже собралась публика, – чем занимаются такие девушки, как ты, в воскресенье вечером?
Она невинно заморгала:
– Обычно в это время я дою коз, Томас. А ты чем обычно занимаешься в воскресенье вечером?
"Обычно в это время я сплю с какой-нибудь женщиной, с которой больше не собираюсь встречаться".
Лука неспешно обдумывал этот факт, когда толпа устремилась вперед.
Инстинктивно он потянулся к Тейлор, желая защитить ее от наплыва людей, но она уже танцевала вместе со всеми, высоко подняв руки в знак приветствия тем, кто выступал на сцене.
На закате солнца темнота окутала Этну, расцветив огоньки, играющие над толпой, и усилив всеобщее возбуждение.
Тейлор все еще танцевала – и это был самый сексуальный, самый эротичный танец, какой когда-либо видел Лука.
Она двигалась с непринужденной грацией, и в каждом ее движении сквозила чувственность. Чувство ритма у нее было потрясающее, и она танцевала, забыв обо всем. Первый раз он видел ее на публике, не озирающейся по сторонам.
– Ты настоящая тусовщица, Тереза. – Но, оглушенная музыкой, она не слышала его, поэтому, обхватив ее лицо руками, Лука поцеловал ее в губы, а она поцеловала его в ответ, улыбнувшись ему такой счастливой улыбкой, какой он никогда у нее не видел.
Влечение вспыхнуло мгновенно.
Крепко обнявшись, они стали целоваться, забыв об окружавшей их толпе. И если бы кто-то случайно не врезался в них, они вряд ли остановились бы.
– Спасибо тебе за это… – Тейлор взглянула на зрителей и сцену, – и за это краткое счастье. Ты удивляешь меня, Лука Корретти.
Он сам удивлялся себе. Ему никогда не хотелось сделать женщину счастливой, потому что счастливая женщина пожелает всегда быть рядом с ним, а уж этого он точно не хотел.
Но видеть Тейлор веселой и счастливой ему было так приятно!
Они смотрели друг на друга. Протянув руку, Лука хотел убрать волосы с ее лица, но она не позволила:
– Не трогай мои волосы, Томас.
Он и забыл – на ней парик!
– Пойдем отсюда.
– Нет, подожди. – Она старалась перекричать шум, и голос ее был умоляющий. – Мы можем остаться на фейерверк? Я люблю петарды.
Лука хотел отговорить ее, но, увидев ее лицо, обращенное к небу, – радостное, как у ребенка, – не стал это делать. А над ними рассыпались серебристые огни, словно тысячи звезд.
Они оставались на месте, пока не погасли последние искры фейерверка, а затем, смешавшись с толпой, направились к машине.
– Это было потрясающе. – Тейлор хотела снять парик, но Лука задержал ее руку:
– Сначала доедем домой.
– Я не хочу домой, Томас! Я хочу, чтобы это не кончалось. – Глаза ее возбужденно вспыхнули, и Лука снова захотел ее – так сильно, что еле устоял на ногах.
– Если бы тебя сейчас видел твой отец, Тереза, у него случился бы сердечный приступ. А что ты хочешь?
Сжав пальцами его рубашку, она придвинула его к себе.
– Я хочу пойти на пляж. – Голос ее был тихим. – Я хочу искупаться.
– Искупаться? – Взглянув на ее нежные полные губы, Лука понял, что попал в беду. – У тебя есть купальник?
– Нет. – Улыбка ее была необыкновенно женственной. – Но это не имеет значения, потому что больше всего на свете я хочу сейчас искупаться нагишом.
Глава 8
Никогда в жизни она так не веселилась. Она была счастливой, непринужденной и… свободной.
Сидя в машине, в полумраке салона, Тейлор ощущала себя прежней девочкой, какой она была много лет назад. Той девочкой, которую мать пыталась переделать на свой лад.
– Спасибо тебе за сегодняшний вечер. – Она положила руку на его бедро – и почувствовала, как он мгновенно возбудился.
– Продолжай в том же духе, Тереза, и тогда очень скоро расстанешься со своей девственностью.
– Это обещание? – Тейлор передвинула руку выше и услышала, как дыхание его участилось.
– Пляж слишком далеко, а мне срочно надо окунуться в холодную воду. – Лука свернул с главной дороги, и машина запрыгала по ухабам.
– Почему нас никто не преследует? Не могу привыкнуть к этому.
– Если бы они пустились за нами в погоню, то прокололи бы шины на этой дороге, и поделом. – Остановив машину, Лука выключил мотор, и они услышали тихий шум волн и ритмичный стрекот цикад, поющих в ночи.