– Селия не замечает, что я играю в игру, которую сама же и затеяла. Так же как и она, разница в одном: она не закончила университет, – продолжила Келли чуть надломленным голосом спустя некоторое время, когда обрела способность говорить. – Скажи я ей об этом, она бы на меня обиделась и не поверила. Так что я молчу, потому что не хочу портить отношения.
– А у тебя хватило бы сил сказать?
Она вспомнила своих маленьких племянников и племянниц.
– Иногда мне кажется, да.
– Знаешь, я вдруг разозлился на твоего зятя.
Келли услышала его хриплый голос, исходящий будто из самой груди, и неожиданно почувствовала облегчение. Она рассмеялась и подняла голову, желая поцеловать Джека в благодарность за поддержку.
– Да нет, у меня нет обиды на ее мужа, это все дети. Она из-за них не пошла учиться. Уильям мне нравится. Он добрый и мягкий. К Селии относится замечательно, ужасно терпелив, хотя иногда мне кажется, что с ней надо бы быть пожестче. Я относилась к нему как к настоящему другу.
Джек поцеловал ее в носик, укачивая в своих объятиях, затем снова начал играть с волосами, подкидывая их вверх. Они волнами ложились ей на грудь и плечи. Зрелище стоило того, чтобы на него посмотреть.
Чувство безопасности и надежности неожиданно наполнило Келли с новой силой. В то же время оно встревожило ее и немного возбудило. Келли приподнялась и чуть отстранилась от него, примостившись рядом на локте.
Нехотя Джек отпустил ее. Он с наслаждением наблюдал за ее движениями.
Желая сгладить сложившуюся ситуацию – Келли немало была смущена его объятиями, – она вытянулась на спине, положила скрещенные руки под голову и продолжила:
– Вспоминая свое детство и юность, я могу сказать, что, несмотря на болезнь отца, я росла вполне счастливой девушкой. Наверное, тебе это покажется странным, – и Келли обвела рукой пространство комнаты, имея в виду всю ферму, простор и обширные дали, на фоне которых он вырос, – потому что ты рос среди такой красоты и огромное пространство было для тебя привычным. Мы же находили радость в нашем маленьком уютном домике. Я не думаю, что мы были чего-то лишены.
– Ты сейчас помогаешь сестре и матери? Так вот куда уходит весь твой заработок?
– Я бы очень хотела.
Ее мать все еще получала деньги от отцовской страховки после несчастного случая. Сестра и Уильям действительно нуждались в поддержке, у них ведь столько детишек. За последние пять лет расходы все время росли. В каждый следующий день рождения тратилось денег на подарки для детей гораздо меньше, чем в предыдущий. То же было и с празднованием Рождества. И в каждый очередной праздник Селия надеялась, что в следующий раз будет лучше.
Глаза Келли блеснули отраженным светом луны и звезд, рассыпавшихся на небе, словно горошины, и щедро даривших им свой свет. Теперь до них снова доносились звуки музыки.
Келли повернулась к Джеку и задумчиво смотрела на него в течение нескольких секунд, затем произнесла:
– Выйдя замуж за Уорика, я поставила подпись на нескольких документах: он хотел сделать некоторые капиталовложения.
Осторожнее, пронеслось у нее в мыслях, ты подходишь слишком близко к запретной теме. Келли всегда решала свои проблемы сама, никому не жалуясь на жизнь и трудности. Джеку она рассказала о себе более чем достаточно. Странно, но с ним это не казалось ужасным, словно так было и надо. Они с ним уже были достаточно близки, что же скрывать? Он уже знал о выкидыше, отце и Селии, знал, как она завидовала жизни сестры и ее семье. Теперь он знал почти все. Скрывать остальное не имело смысла.
– Он спекулировал на валютных операциях. Я знала, что теоретически существовала опасность краха. Он мог потерять все вложения, и я вместе с ним. Мы могли потерять дом и машину. То, что случилось на самом деле, превзошло мои самые худшие опасения. Банк забрал все, и мы остались вдобавок еще должны немалую сумму. Уорик сбежал за море, поэтому они набросились на меня и требуют выплатить неподъемную сумму. В самом начале этого кошмара я взяла себя в руки и начала работать как сумасшедшая, решив выплатить все до копейки. Видно, я слишком много взяла на себя. В течение пяти лет, по моим подсчетам, я должна была выплатить все сполна. Таким образом, я смогла бы снова быть свободной и распоряжаться своей жизнью по собственному усмотрению, не совершать больше ошибок, которые легли тяжким грузом на мои плечи. Если не случится никакой беды и я продолжу работать в таком же темпе, то к концу этого года я смогу полностью выплатить долг.
– Какова была сумма начального вложения?
Келли назвала сумму и испуганно посмотрела на него.
– Как они могли требовать у тебя всю сумму, – спросил он, – если они не знали, сколько вложила ты? Ты же не знала, на что идешь.
– Я знала. Во время подписания контракта в самом начале они настаивали, чтобы я подписалась отдельно. Я этого не сделала. Позже, когда наш план рухнул, банк имел сведения о моей зарплате. Они знали, что я никогда не смогу оплатить свой долг. Но я почти смогла. Они даже не сделали для меня скидку, хотя прекрасно были осведомлены о сумме моих доходов.
Келли и Джек лежали совсем рядом. Он потянулся и коснулся ее плеча с желанием успокоить.
– Почему ты подписала совместный контракт, если они тебе дали совет этого не делать?
– Это был мой муж.
– Всего лишь факт, а не объяснение. – В его голосе послышалось глухое раздражение. Джек приподнялся на кровати и сел, положил одну ногу на другую, его взгляд потемнел, лицо скрылось в темноте. – Он не имел права влиять на тебя. Твои родители не пытались тебя разубедить?
– Я никогда не рассказывала им об этой авантюре. Сумма, о которой шла речь, могла до смерти напугать их. Они бы за нас очень беспокоились. К тому времени, когда все пошло прахом, отец был сильно болен, еще не хватало беспокоить его сообщением о нашем банкротстве. Видел бы ты, как они расстроились, узнав о нашем разводе. Селия как-то пыталась раскрыть им глаза на характер Уорика, но они все равно решили, что виновницей развода была я. Несколько месяцев спустя после развода отец умер.
– Если бы у Уорика сейчас были деньги, ты бы смогла их потребовать с него? Хотя бы покрыть ваш общий долг или по крайней мере половину той суммы? Ты говорила с адвокатом? Он должен был посмотреть ваши документы по разводу. Гражданский договор еще в силе.
– В течение нескольких лет я разговаривала с разными юристами. И ни один из них не обнадежил меня. Все сходились в одном: я не могу его заставить оплатить сумму. Уорик не такой глупец. А деньги для него всегда были важнее всего прочего в жизни. Если бы ты видел его гнев, когда забрали дом. Он-то был уверен, что его капиталовложения неприкосновенны.
– Но ведь еще можно попытаться его достать, разве не так? Ты хоть знаешь, где он сейчас?
– Не точно, хотя я знаю, как можно это выяснить. Келли не получала от своего мужа никаких известий с того самого дня, как он улетел из Новой Зеландии. И только каждый год давала о себе знать его мама, методично посылавшая ей открытку к Рождеству.
– Поймать его будет трудно. Мне понадобилось бы много сил и денег.
– Я бы тебе помог, в том числе и деньгами.
Келли сочла за нужное пропустить мимо ушей столь любезное предложение. Поднявшись, она присела на краешек кровати и пошарила в темноте в поисках платья.
– В следующем году, когда у меня будет достаточно собственных денег, я и займусь этим. Пойду к адвокату.
– И как ты могла любить человека, который поступил с тобой так жестоко?
Келли застыла в одном положении, так и не найдя платье. Ее ресницы затрепетали в негодовании.
– Мы не всегда можем разумно выбрать, в кого влюбиться. Ты молода, глупа и повинуешься чувствам. Тогда может произойти что угодно. Уорик был настоящим красавцем. Ослепительный парень с обаятельной манерой поведения. К сожалению, не одна я видела это.
Джек в тревоге посмотрел на нее.
– Да он, должно быть, дурак.
Келли печально улыбнулась и в раздумье покачала головой.
– Он любил женщин. – "Так же, как и ты", – пронеслось у нее в голове. – Он любил меня. По-своему. У него было полно любовных приключений, но возвращался он ко мне.
Еще долгое время после замужества она ничего не понимала. Попросту не догадывалась о похотливой натуре своего мужа. Келли была слишком занята на работе, устраивая собственную карьеру и пытаясь совместить это со статусом приличной хозяйки. Оба они хотели ребенка и тщетно пытались заниматься любовью. Но однажды вечером она пришла с работы раньше обычного. Она не предполагала, что в этот выходной ее рано отпустят.
Увидеть в своей постели другую женщину для Келли было тяжелым потрясением. Сначала она винила себя. Ей казалось, что она что-то упустила в их отношениях, считала, что Уорику чего-то не хватает с ней. Может, это было из-за неудачной беременности, когда она не смогла родить ему сына. Поэтому он искал другую женщину.
Но его искренние извинения и заверения в любви, его искреннее желание любви убедило ее в том, что то было ошибкой, одним его неверным шагом. Он по-прежнему нуждался в ней и любил ее. Они продолжали жить, как и раньше. Однако потом появилось много других женщин. Келли пришлось с горечью признать: такие самцы, как Уорик, никогда не изменятся.
– Мне сначала казалось, что я могу изменить ситуацию. Наши отношения все еще были страстными. Даже встречаясь с другой женщиной, он не отворачивался от меня. Мы спали вместе. – Рассказывая о себе, Келли не отрывала глаз от лица Джека. Он сидел не дыша. Казалось, рассказ поразил его в самое сердце. – У него была куча увлечений, которые никогда не длились слишком долго. Я так сильно любила его, что была готова прощать все. Когда он рассказал мне о финансовом крахе, то предложил уехать с ним в Европу. Предложил бежать вместе от долгов и никогда не возвращаться. В ту ночь я окончательно разлюбила его. Я наконец избавилась от его влияния. И это было самым лучшим в моей жизни. Может быть, если бы не печальная история с деньгами, мы бы до сих пор были вместе и ничего бы не изменилось в моей жизни.
– Просто ты наконец-то включила свой разум. Ведь ты очень умная женщина, Келли.
– Даже не знаю. Не знаю, смогла ли бы я когда-нибудь по своей воле уйти от него. В то время я считала брак, семейную жизнь самым священным. Если бы не деньги, которые мы задолжали, я бы осталась с ним жить навсегда. – Келли невольно опустила глаза. – Итак, теперь тебе все известно. Знаю, это не очень весело и приятно, но ты должен знать, что я не нежный, невинный цветок, который ничего не знает о жизни и который нуждается в заботе и опеке. Тебе не надо притворяться, будто у тебя есть какие-то особенные чувства ко мне, Джек, не надо притворяться, будто у тебя есть какие-то планы по отношению ко мне. Теперь ты знаешь, почему мне от мужчины нужен только секс. Я никогда не позволю войти в мою жизнь такому, как Уорик, и связать меня узами брака.
Глава 12
Джек затаив дыхание смотрел на нежный изгиб ее шеи, залитой лунным светом. Теперь наконец он понял, почему она так яростно защищалась от любых отношений, кроме сексуальных. Ему до боли захотелось заботливо обнять ее и никогда не отпускать.
– Келли, но ведь я не твой бывший муж. Я ни капельки на него не похож. Конечно, нельзя сказать, что я всю жизнь был примерным мальчиком, но я никогда не относился к женщинам непочтительно. Ты вполне можешь мне довериться.
– Нет, не могу, – с болью в голосе произнесла она, словно между ними ничего до сих пор не было, кроме дружбы. – С тобой я каждую минуту в опасности. Потому что ты такой же, как он. Ты точно такой же. Тебе нравятся женщины, так же как и ему. Ты флиртуешь в любую свободную минуту и играешь на наших чувствах, как делал это он. Иногда ты даже говоришь те же фразы, и голоса ваши чем-то похожи. Ты можешь с легким сердцем уговорить меня сделать то, чего я не хочу. У него одного это всегда получалось. Он знал те же трюки, что и ты. Он всегда использовал секс для достижения своих желаний. Как и ты, пользовался моими слабостями. Смешно. Я-то думала, что за эти пять лет смогла выстроить прочную внутреннюю защиту от таких мужчин, как вы оба. Но теперь вижу, что ты гораздо умнее и хитрее его, раз уж смог меня разговорить. Мне казалось, что теперь моя жизнь навсегда закрыта для таких, как он. Однако сейчас я понимаю: прошлый опыт меня ничему не научил. Встреча с тобой показала мне, насколько я слаба и беззащитна.
Теперь я не выдумываю несуществующих любовников, как это было раньше. Я представляю рядом с собой только тебя. Я хочу касаться тебя, быть с тобой, чувствовать тебя рядом. Мне хочется ощутить твой вес на моем теле. Я становлюсь податливой, меня легко соблазнить. Я не могу не думать о том, как это будет, когда ты войдешь в меня...
– Перестань! – прервал он ее, однако она подняла руку в знак протеста. Лицо скрывала тень, но Келли была настроена решительно.
– Конечно, Уорик не похож на тебя внешне. Он тоже шатен, но он темнее. Фигура похожа на твою и вес тот же. Он был сильным, как ты, по крайней мере в физическом плане. Если закрыть глаза, то можно вполне подумать, что ты – это он.
Келли горько улыбалась во время всей этой тирады.
Потрясенный ее рассказом, Джек молчал. Он чувствовал себя сквернее некуда. Ему хотелось ударить ее. Он поднялся с кровати и сказал:
– Я принесу тебе платье. Нам лучше спуститься вниз, к гостям.
В его ушах стоял неумолимый шум, как поток горной реки, не умолкающий ни на мгновение. Он за минуту сбегал к сараю и вернулся, неся в руках красное платье. Молча – суровое то было молчание – он стоял, пока она одевалась. Затем вышел на улицу. Еле сдерживая себя, чтобы не броситься к ней и не избить ее, он сложил руки на груди, потом сунул их в карманы, чтобы она не видела, как он в ярости сжимает кулаки. Они вышли на улицу под звезды и направились к шумящей праздником толпе.
– Уже поздно, – заметил он как можно спокойнее.
Музыка еще играла, и Джек заплатил диджею, чтобы тот поработал еще до часу ночи. Официальная часть банкета завершилась, и его родители не возражали бы против его отъезда.
– Попрощайся со всеми, кого ты знаешь, и я отвезу тебя домой за твоей машиной. И ни слова больше, – скомандовал он неожиданно, ответив на ее тревожный взгляд. Она хотела что-то сказать. – Если ты хочешь остаться в безопасности, тебе лучше молчать, Келли. Ни слова.
В машине он включил музыку на всю громкость. Время от времени он чувствовал ее взгляд на своем лице и все так же стремительно ехал по дороге, словно был простым таксистом, шофером, подобравшим одинокую дамочку на пути. Ему пришло в голову, что, возможно, каким-то образом, неизвестно когда он чем-то напугал ее. Впрочем, какая ему разница. Ни один из них и слова не произнес, до тех пор пока машина не остановилась у больничного жилого корпуса.
Джек показал ей на ее машину. Женщина побледнела, яростно сжав кулаки.
– Мне надо зайти в дом, чтобы принять душ, – с вызовом произнесла она, собрав последние силы. Посмотрев ему прямо в глаза, она вышла из машины на тротуар.
Джеку хотелось, чтобы она немедленно ушла. Ее слова не оставили ему выбора. Ему пришлось впустить ее в квартиру. Он пропустил ее вперед, зашел на кухню и открыл пиво, достав из холодильника баночку. Холодная жидкость льдом разлилась по его пищеводу. Он выпил банку за несколько длинных глотков. Взял вторую.
Закрывая дверцу холодильника, он вдруг услышал скрип входной двери. Джек поставил банку на стол и медленно повернулся в сторону раздавшегося звука. В дверях как ни в чем не бывало стояла Келли. Значит, она не ушла, как он ожидал. Посмотрев на нее, как он думал, почти равнодушным взглядом, он спросил, еле сдерживая чувства, бушевавшие в груди:
– Что-нибудь еще, мадам?
Ее лицо и шею залил яркий румянец.
– Ничего особенного, кроме твоего обещания, мне не надо. Сегодня утром на пляже ты обещал мне, что ночью между нами что-то произойдет. А точнее: мы займемся сексом. Вечером, когда ты привел меня в свою спальню, мне показалось, что ты решил выполнить свое обещание. Я прекрасно понимаю, тебя мог разгневать мой рассказ об Уорике, но я все же надеюсь, он никак не повлияет на твою способность...
– А знаешь, в этот самый момент чего бы мне больше всего хотелось? Я бы с удовольствием отрубил свою правую ногу. Если это что-нибудь меняет в твоих планах, скажи.
Красные маки стали багровыми на ее щеках.
– Отлично, – сказала она саркастично. – Отлично. – Сложив руки на груди, она не пошевелилась. – У тебя есть номер моего мобильного телефона?
– Если понадобится, я смогу его достать. – И он закрыл полупустую банку, с громким стуком поставив ее на полку в холодильник. Уставшим взглядом он окинул женщину, которая и не собиралась уходить. – Но он мне не нужен.
– Тебе надо успокоиться, – взорвалась она. – Неужели ты не можешь забыть свое драгоценное мужское самолюбие хотя бы на одну ночь? Неужели ты не можешь смириться с фактом, что единственное, что мне нужно от тебя, – это секс?
Джеку было плохо, он чувствовал себя отвратительно, гнев захватил его целиком. Нет, он не мог этого принять, не мог признать. Он снова потянулся за пивом и поднес банку ко рту. Запрокинув голову, он выпил жидкость до конца. Келли все еще была здесь. Тогда, не раздумывая, Джек с размаху бросил банку в мусорную корзину около двери, едва не задев при этом Келли. Она продолжала стоять на месте. Гордо подняв голову, он направился в сторону другой двери, соединявшей кухню и его комнату. Оттуда он пошел в спальню.
– Когда будешь уходить, закрой за собой дверь, – донеслось до нее сверху.
О, лучше бы ему было всего этого не слышать. Лучше было бы оставаться бесчувственным эгоистом. Он всего лишь хотел спокойно принять душ после вечеринки, возбудившей его нервы до предела. Ему бы хотелось не думать о ней, где она и что делает и как себя чувствует. Проведя минуты две в постели – сна ни в одном глазу, – Джек понял, что никогда не заснет, если она будет в его доме. Он кубарем скатился с кровати. Накинул на себя полотенце, которое использовал после душа. Выглянул в окно в надежде увидеть пустоту на месте ее машины. Но машина стояла там же, где ее оставили с вечера. Тогда Джек открыл дверь и вышел в коридор.
Келли была в гостиной. Она включила настольную лампу в углу и скинула туфельки. Сама она стояла у окна без тапочек и смотрела на улицу. Должно быть, она услышала его шаги, потому что заговорила сразу, как только он появился в комнате.
– Мне не хочется уезжать, Джек. Только не сегодня. Не после того, что между нами было. Если ты силой заставишь меня уйти, ты очень меня обидишь. – И с этими словами она повернулась к нему лицом. – Ты хочешь меня выгнать? За этим ты спустился?
Джек опять сжал кулаки.
– Обижу? – проговорил он, вторя ей, как эхо (любопытно, она хоть понимает значение этого слова?). – Лучше скажи мне, как...