Дерзость, с которой она отпрянула, была настолько неслыханной и неожиданной, что Майет была шокирована не меньше Птолемея. Он потянулся к ней через стол, но она швырнула в него статуэткой, ударившей его в грудь. Он прорычал проклятия и метнулся в ее сторону, но она бросилась к узкой задней двери, задыхаясь, захлопнула ее за собой и задвинула бронзовый засов.
- Майет!
Птолемей барабанил кулаками в дверь, но она не остановилась. Придерживая хитон, пробежала в переднюю, выскочила в проход, где пахло фимиамом, повернула на первом повороте вправо, потом снова вправо. В маленьком зале она вынула из волос золотую булавку и заколола разорванный хитон и спокойно спустилась по ступеням бокового входа в приемный покой. Управляющий заметил ее и подошел. Майет улыбнулась ему.
- Его царское величество сейчас занят, - сказала она. - Прикажите отвезти меня во Дворец голубого лотоса.
- Хорошо, госпожа, - ответил служитель.
Он подозвал стражника, и вдвоем они нашли четверых охранников, которые сопроводили ее ко двору, где ожидали носильщики с носилками. Первый слуга помог ей взойти на носилки. Когда слуги подняли носилки, она задвинула плотные занавеси чтобы скрыться от взглядов прохожих.
Когда ее носильщики и охранники стали продвигаться по многолюдным улицам Александрии, страх Майет усилился. Почему она так отреагировала на появление принца Кайана? И почему Птолемей, никогда не проявлявший жестокости, повел себя с ней как с уличной девкой? Что царь сделает с ней за то, что она сбежала от него? Почему он был так зол на нее? Может быть, причиной ярости царя была дерзость этого бактрийца?
Если бы она не была так рассержена, то расплакалась бы. Она так радовалась приглашению Птолемея присутствовать на приеме во дворце, так ждала возможности поговорить с придворными царя, его друзьями и советниками!..
Принц Кайан все разрушил.
Но, возможно, он был ни при чем. Разве не глупо с ее стороны рассчитывать, что ее с радостью примут при дворе Птолемея? Чем ее положение отличалось от положения уличной женщины? Она не была женой Птолемея. Она была игрушкой царя, которой он забавлялся и которую мог бросить, когда она надоест.
Но он был неравнодушен к ней. Ей нравилось его общество, нравилось проводить с ним дни, и долгие страстные ночи. Он обращался с ней как с принцессой, одаривал ее роскошными подарками, был прекрасным любовником и собеседником. Разве женщина без друзей и родственников не воспользовалась бы предложенной возможностью? Почему же она не принимала предложение Птолемея стать его женой?
…Потому что она не верила ему.
Странно. Это себе она не верила. Если она потеряла память, она не считала себя вправе выходить замуж. Кем бы она ни была, она была честной. Она не лгала Птолемею, не клялась ему в вечной любви и не пыталась хитростью заполучить корону.
Он сам предлагал ей это. Если бы царь обманывал ее, разве стал бы он так поступать с ней?
Внезапно мысль о возвращении во Дворец голубого лотоса стала ей невыносима. Она раздвинула занавеси и выглянула, ожидая увидеть широкую улицу, по которой вместе с Геспер следовала в носилках на прием. Но вместо красивых домов и храмов увидела пивные и лавки. Она не знала города, но отчетливо слышала крики чаек и людской гул.
- Остановитесь! - приказала она.
Носильщики стали замедлять ход, но грубый голос произнес что-то, и они снова зашагали.
- Я велела вам остановиться, - сказала она, откинув занавеску и выглянув. Носильщики повернули на боковую улицу и зашагали еще быстрее. Ее сиденье раскачивалось. Дома здесь были расположены так близко друг к другу, что лишь тонкие полоски света просачивались на дорогу. В воздухе стоял сильный дух чеснока и гниющих шкур.
От предчувствия дурного по ее спине пробежал озноб. Она напряглась, не решаясь сделать что-нибудь, как вдруг носильщики остановились. Мужской голос проревел проклятия. Она снова выглянула, но увидела лишь спины солдат.
- Проход загорожен, - произнес один из носильщиков. Солдат, стоявший за носилками, сказал:
- Я знаю другой путь, мимо обувщика перейдете там.
Носилки наклонились. Раздались новые проклятия. Носильщики с недовольными возгласами понесли ее обратно.
Вдруг носильщик слева закричал. Майет с ужасом увидела, как бронзовый наконечник стрелы пронзил занавеску, всего на волосок не достав до ее лица.
Кайан гордо шагал из приемного зала в сопровождении своей свиты и Вала. Он молчал, и даже мальчик понимал, что сейчас не время задавать вопросы.
Внутри дворца не разрешалось носить оружие, только личная охрана царя была вооружена. Этот приказ спас жизнь Птолемея и, возможно, Кайана, его свиты и мальчиков. Когда он увидел рядом с царем Роксану, в нем вспыхнула жажда мести!
То, что она смотрела на него и ничего не говорила, поразило его до глубины души. Он пересек пустыни и горы, сражался с бурями и разбойниками, потерял девять преданных воинов, чтобы добраться до нее! А женщина, которую он любил всю жизнь, мать его сына, смотрела на него как на чужака.
Думала ли она хоть раз за все эти годы о сыне, которого отдала сразу после рождения? Вспоминала ли своего отца и землю, которую покинула? Может, ее манила роскошь Египта и безграничная власть человека, занявшего трон фараона? Возможно, она решила сменить одного завоевателя на другого?
- Принц Кайан, пожалуйста, - обратился к нему по-гречески подбежавший слуга. - У меня сообщение для вас. Моя хозяйка, госпожа Нофритари, приглашает вас этим вечером посетить ее дом. На приеме будут еще несколько друзей. - Он вложил в руку Кайана табличку. - Здесь время и название улицы, на которой расположен дом моей хозяйки.
- Я незнаком с этой госпожой, - неучтиво ответил Кайан.
- Она предполагала, что вы так скажете, - не растерялся слуга, - и просит напомнить вам, чтобы удостоили ее и ее подругу улыбкой. - Он поклонился. - Она просила сообщить вам, что угощение будет лучшим, какое только можно найти в этом городе, а развлечения изысканными.
- Хорошо, я понял.
- Пожалуйста, господин! Моя хозяйка просит ответить, согласны ли вы, а также господа, которые с вами, быть ее гостями.
Глаза принца сузились.
- Передайте госпоже, что мы благодарны ей за гостеприимство. Мы имеем честь принять ее любезное приглашение.
Слуга кивнул и поспешил во дворец. Кайан, Вал и остальные направились через двор в отделение для важных гостей.
Кайан прошел в комнаты, предназначенные для него и его свиты. Схватив оружие, он стал надевать его, не говоря ни слова Тизу и Баману, которые остались охранять Юрия, пока Кайан был на приеме у Птолемея.
Лишь сыновья и небольшая группа преданных воинов сопровождали его в Александрию. Остальная часть отряда, два десятка первоклассных ездоков, прибывших с ним из Бактрии, укрылись на дальнем берегу Нила.
- Что с ним? - спросил Тиз у Янделя. Он и Баман учили Юрия премудростям игры в кости.
Яндель покачал головой и приложил палец к губам.
- Потом…
- Ты видел царя? - спросил Юрий у Вала. - А я выиграл четыре серебряные монеты у Бамана. - Он показал монеты, на которых была вычеканена голова лошади. - Тиз пообещал завтра пойти со мной на рынок, чтобы я потратил их.
Вал с завистью посмотрел на серебряные монеты.
- Да, мы его видели. Он мне не понравился. Он был груб с нами.
Кайан знаком отозвал Тиза в сторону.
- Тебе и мальчикам нельзя оставаться здесь. Не ешьте и не пейте ничего, что здесь подадут. Я не доверяю Птолемею.
Тиз согласно кивнул.
- Царь говорит по-египетски, - продолжал Кайан. - Я скажу, чтобы он предоставил нам дом на берегу. Здесь много иностранцев. Если мы оденемся по-гречески, то будем менее заметны.
Тиз посмотрел на свои потертые кожаные лосины и сапоги.
- Ты хочешь, чтобы мы вырядились как бабы?
- Скажи спасибо, что я не говорю тебе побрить голову и одеться по-египетски, - сказал Кайан. - Ты с Валом и Юрием уйдешь прямо сейчас. Отведи мальчиков в храм Артемиды. Когда нам подыщут дом, за ними пришлют. Рам и Изад, вы пойдете отдельно, купите все необходимое на рынке и будете ждать возле храма.
- Хомиджи и Яндель? - Тиз посмотрел на двух бактрийцев.
- Они останутся со мной. Мы приглашены на сегодняшний вечер. Какая-то египетская аристократка хочет видеть нас. Она, возможно, знает, где сейчас принцесса. Через день или два, когда я разузнаю про Роксану, мы отыщем вас.
- Ты уверен, что она жива? - спросил Тиз. - Что мы проделали весь этот путь не зря?
- Да, она жива, - ответил Кайан. - Жива и здорова. Я видел ее.
- Она знает, что ты здесь?
Кайан кивнул.
- Ты уверен, что она захочет пойти с нами?
- Она пойдет в любом случае, - заявил Кайан.
Глава 9
Майет выбралась из носилок и стала на коленях пробираться между телами убитых солдат. Над головой ее проносились стрелы, вонзаясь в стены, сделанные из кизяка. Носильщики, которые доставили ее сюда из дворца, были ранены, некоторые из них умирали.
Чья-то окровавленная рука схватила Майет за ногу. Она оттолкнула ее и продолжала ползти, не поднимая головы. Один из стражников побежал. Другой бросился за ним, зажимая рану в боку. Первый стражник добежал до перевернутой повозки, и тут в его грудь ударило длинное копье, брошенное издалека. Застонав, он опрокинулся навзничь. Второй упал на землю, лицо его было искажено от ужаса.
Из-за повозки послышались чьи-то возгласы, вслед за ними вылетели три оперенные стрелы. Бронзовый наконечник одной из них вонзился в грязь между указательным и большим пальцами Майет. Она задрожала, но сдержала крик. Позади нее все явственнее раздавались мужские голоса.
Она должна выбраться отсюда, иначе ей не жить! Когда по носильщикам был нанесен первый удар, она решила, что отряд спасателей явился, чтобы освободить ее. Но уже в следующее мгновение поняла, насколько наивным было это предположение. Нападающие намеревались убить всех, и ее в том числе.
Обезумев от страха, она огляделась. Заметила узкую дверь, поднялась и рванула за ручку. Деревянная дверь заскрипела, немного подалась и замерла. Майет налегла на нее всем телом, и внутренний засов сломался. Она метнулась в темный чулан, захлопнув за собой дверь, и оказалась в комнате, где лежали мотки канатов, сложенные паруса и стояли высокие амфоры, наполненные маслом.
Она побежала дальше, споткнулась о спящего кота и бросилась в жилую часть купеческой лавки. В пропахшей дымом комнатушке лежал соломенный матрас, стояли табурет и резной комод. Со стропил свисала ощипанная выпотрошенная утка и пыльные связки лука и чеснока. Посередине комнатки сидела на корточках старуха, помешивающая готовившуюся на угольной жаровне рыбу с луком.
Прежде чем испуганная старуха успела испустить вопль, Майет сорвала с хитона золотую булавку и протянула ей.
- Помогите мне, - умоляюще попросила она. - Меня хотят убить!
Старая женщина взяла булавку и указала на ложе, заваленное корзинами, Майет нерешительно смотрела на него, но потом заметила грубо сделанную лестницу. Она подбежала к ней и вопросительно взглянула на свою спасительницу. Та кивнула. Майет взобралась по далеко отстоявшим друг от друга ступеням, прибитым к кедровой доске, и попала на чердак. Она рассчитывала, что там будет выход, но ошиблась! В отчаянии Майет прижалась к стене и стояла неподвижно, пока солдаты-египтяне громили лавку.
Старуха бранилась и размахивала руками, показывая на вход в лавку. Солдаты расспрашивали ее, ругались, переворачивали корзины, опрокинули амфору с пшеницей, изрезали мечами ложе. Майет боялась даже сделать вдох. Если они посмотрят наверх, она погибла!
Но солдаты не догадались. Командовавший ими человек отдал приказ, и они побежали на улицу. Последний из них захватил с собой утку.
- Вор! - закричала старуха. - Отродье Сета!
Майет долго не решалась спуститься из своего укрытия. Старуха сидела на ложе, ела рыбу и сплевывала косточки в корзину.
- Да накажет их Амон! - пробормотала она, глядя слезящимися глазами на Майет. - Кто ты такая, что сама царица посылает своих воинов, чтобы убить тебя?
- Берениса ненавидит меня.
Майет встревоженно оглянулась, опасаясь что солдаты вернутся.
- Берениса? - Старуха фыркнула. - Иноземная царица тоже ненавидит тебя? Ты, должно быть, важная персона, раз у тебя столько врагов!
Майет завязала на плече разорванную тунику.
- Значит, это не были воины Беренисы?
Старуха обсосала кость карпа, бросила ее и принялась за лук.
- Я уже почти слепа, - сказала она, помолчав немного. - Но ты-то молода! Или ты настолько глупа, что не можешь различить знак царской секиры на их туниках? Это солдаты царицы Артакамы.
- Артакамы?
- Не рассчитывай, что уйдешь отсюда со своими золотыми украшениями. Только попробуй, и я подниму такой шум, что сюда сбежится пол-Александрии.
- Я и не собиралась, - сказала Майет. - Я в этом городе недавно. - Она вынула из уха сережку. - Эти серьги стоят намного дороже, чем булавка. Ты получишь обе, если найдешь кого-нибудь, кто проводит меня во Дворец голубого лотоса.
- Покажи.
Майет покачала головой.
- Одну я отдам сейчас, а вторую - когда попаду во дворец.
Старуха захихикала.
- Да, не очень-то ты мне доверяешь. - И кивнула головой в знак согласия. - Я слышала на рынке, что у царя сейчас наложница из египтян. Говорят, она первая красавица на свете. Посмотри на себя. Твои волосы и лицо испачканы, туника порвана и в пятнах крови. Кому ты нужна во дворце?
Старая ведьма заквохтала, радуясь собственной шутке.
- Хороший вопрос, - сказала Майет. - Но я не стану на него отвечать. Хочешь получить серьги? Или же…
- Да, да. Мой внук Узерхат проводит тебя. Он знает этот город как свои пять пальцев. А там уж разбирайся сама…
Узерхат прижал палец к губам в знак молчания и вжался в тень высокого дома. Мимо них прошли несколько человек, и Майет узнала одного из них - он сопровождал принца Кайана на приеме у царя. Варвары были, очевидно, пьяны и громко распевали похабную песенку про хозяина пивнушки и красавицу.
Гуляки остановились у ворот богатого дома. Привратник впустил их и закрыл ворота. Улица опустела.
Узерхат потянул Майет за локоть. Держась в стороне от света факелов, они проходили мимо богатых домов. Майет услышала свежий запах озера и поняла, что они приближаются к Дворцу голубого лотоса.
Через четверть часа Узерхат остановился и показал на окруженный колоннами вход, находившийся в дальнем конце улицы. Майет посмотрела туда, а когда обернулась, ее провожатый, исчез.
Двое стражников охраняли вход. Она не узнавала здание, но предположила, что во дворце много ворот. Ждать до утра ей не хотелось, Геспер рассказывала, что по ночам по городу бродят своры одичавших собак. Недавно они разорвали моряка, который пьяным заснул прямо на улице. Кроме того, на улицах Александрии много разбойников и убийц, а также преступников, вершивших свои темные дела под покровом ночи.
- Спасите меня, о боги! - прошептала она. Но какие боги? Кому из богов она молилась? Услышат ли они ее, если она даже не помнит их имен? Призвав на помощь всю свою смелость, она перешла дорогу и подошла к стражникам.
- Я госпожа Майет, - произнесла она со всем достоинством, на которое только была способна. - Именем царя Птолемея, откройте ворота!
Кайан осушил до дна кубок неразбавленного вина и протянул его, чтобы ему налили еще. В зале было душно, пахло потом и духами. Три рабыни - египтянки с блестящими от масла телами, прикрытыми лишь лентами, обвивавшими бедра, - исполняли танец с большой змеей.
Звуки труб и грохот барабанов становились все громче, госпожа Нофритари вышла к танцующим, извиваясь под первобытный ритм. Она несколько раз совершила волнообразные движения телом, затем упала на колени, запрокинула голову и стала удовлетворять себя на виду у гостей.
Кайан взглянул на ложе, где расположился Яндель. Женщина с огромной грудью склонилась к его лицу, две других были заняты другими частями его тела. Яндель славился своим искусством стрелка, отлично боролся и владел мечом, но здесь он сдался без сопротивления.
Хомиджи также не отставал от него. Он почти сполз со своего ложа, положив сапоги на блюдо с разрезанным арбузом, которым его кормила обнаженная карлица.
Пара индийских акробатов, мужчина и женщина, присоединились к танцующими занялись безрассудными плотскими утехами без различия полов.
Кайан зевнул. Когда-то подобное сборище могло зажечь в нем кровь, но, похоже, в свои тридцать три года он стал слишком стар и брезглив, чтобы наслаждаться столь разнузданным весельем.
Кайан не был пьян. По крайней мере, недостаточно пьян. Он хотел напиться, чтобы забыть боль, наполнявшую его душу черной пустотой. Но греческое вино, которое подавали у госпожи Нофритари, пусть даже и самое лучшее в Александрии, почти не одурманивало его, привыкшего к напиткам степных племен.
Что-то было не так…
Роксана ничем не дала понять, что знает его. Он смотрел прямо на нее, ей в глаза и даже метал яростные взгляды, на которые она отвечала как женщина, которая видит его впервые. Он знал, что она прекрасная актриса и ее перевоплощениям могли бы позавидовать афинские актеры. Но все же она не смогла бы притвориться, что не знает человека, которому с детства была обещана в жены.
Может быть, Птолемей чем-то опоил ее? Или ее околдовали?
Возможно, она стала жертвой отвратительной египетской магии?
Что бы с ней ни произошло, он дознается, в чем дело! Чтобы сделать это, надо узнать, где Птолемей держит ее. А Кайан был уверен; что знает человека, который может ему это сказать!
С громким криком он прыгнул на площадку с танцующими, схватил госпожу Нофритари и перебросил ее через плечо. Она взвизгивала, притворяясь, что сопротивляется, что, возможно, выглядело бы правдоподобно, если бы она не смеялась так громко и не пыталась ласкать его зад.
Майет только-только искупалась и переоделась, когда Геспер в слезах вбежала в покои и обняла ее.
- Мы боялись, что потеряли вас, - призналась она. - В городе говорят, что вы поссорились с царем и что ваши носилки найдены сломанными, а рядом с ними пять убитых стражников царя.
- И еще носильщики, - сказала Майет. - По крайней мере, двоих из них убили. Ты уверена, что именно пятеро солдат погибли? Меня сопровождали шесть солдат, еще четверо несли носилки. Всего десять.