Нынешнее коррумпированное правительство с его слабыми лидерами бесполезно для общества, оно должно быть и будет уничтожено. Мы разрушим и упраздним эту систему, чтобы расчистить путь к настоящей республике. Народные массы больше не могут терпеть насилие, подавление мысли и волеизъявления, пренебрежение общественными интересами со стороны ничтожного меньшинства, которое цепляется за власть.
Под нашим правлением все будут свободными.
Лейтенант, мы восхищаемся вашим профессионализмом в расследовании дела Говарда Бэсси, известного как Наладчик. Он был полезен для нас, но его пришлось ликвидировать, так как он оказался неполноценным.
Мы – "Кассандра". Наша память все долго хранит. В нужное время мы заявим о своих целях и требованиях. Сегодня утром в девять пятнадцать мы проведем небольшую демонстрацию наших возможностей и масштабов – и тогда вы поверите в них. Мы уверены, что вы прислушаетесь к нам.
– Демонстрация… – пробормотала Ева, когда кончился текст. Быстрыми движениями она выхватила из компьютера диск, запечатала в пакет для вещественных доказательств и, посмотрев на часы, ткнула пальцем в конверт. – Они дали нам адрес. Нужно срочно проверить его.
Ева подхватила куртку, и они с Пибоди быстро зашагали к лифту. По пути Пибоди начала размышлять вслух:
– Если это те, кто взял Наладчика, то как они знали, что вы интересуетесь этим делом?
– Узнать об этом не так уж трудно. Я связывалась с Нью-Джерси, вчера была в мастерской Наладчика… Пробеги по адресам, посмотри, что это может быть – квартира, частный дом, предприятие или что там еще.
– Есть, сэр.
Они сели в машину и выехали из гаража.
– Выведи на дисплей карту, – велела Ева. – Нижний Ист-Сайд, сектор 6.
Когда на экране высветилась разделенная на сетки схема улиц нужного района, Ева кивнула:
– То, что я думала: нечто вроде заводского квартала.
– Интересующее нас здание является старой фабрикой стекла, числится в списке объектов, подлежащих реконструкции. Пока не занято, – уточнила Пибоди.
– Может, адрес фиктивный? Но они явно ждут, что мы станем его проверять. Не будем разочаровывать их.
Искомый квартал встретил их мрачными очертаниями заброшенных старых фабрик, мастерских и складов. Ни прохожих, ни шума. Это было похоже на нечто вроде индустриального могильника: кирпичные стены строений закоптились от дыма и времени, осколки стекла из зияющих пустотой окон сверкали на земле, перемешавшись с отбросами и кусками дробленого бетона, сквозь толщу которых кое-где пробивалась к солнцу трава.
Ева остановила машину около квадратного шестиэтажного кирпичного здания, обнесенного забором. На воротах виднелся кодовый магнитный замок, но они были распахнуты настежь.
– Я же говорила, они ждут нас, – сказала Ева и окинула здание внимательным взглядом, высматривая свежие следы пребывания людей.
– Ну что, войдем? – спросила Пибоди.
– Не сейчас, – Ева вдруг вспомнила свои неприятные ощущения в лавке Наладчика. – Вызывай подмогу. Отправь в диспетчерский центр наши координаты. Не нравится мне все это…
Не успела она договорить, как раздался грохот, и под ногами у них задрожала земля. В глазницах разбитых окон фабрики засверкали яркие зарницы пламени.
– Укройся! – выругавшись, крикнула Ева Пибоди.
Они обе бросились за машину, и в этот момент в воздухе прогремел новый взрыв. Звук его был более мощным и больно ударил по барабанным перепонкам. Разлетелись кирпичи, дымящийся осколок чего-то ударился в землю в нескольких сантиметрах от Евы и закатился под машину. Ева повернулась к Пибоди:
– Тебя не задело?
– Нет… О боже, Даллас!
Их обдало упругой и жаркой воздушной волной. В воздухе все свистело, выло и грохотало. Всюду падали обломки, колотившие по машине, словно яростные кулаки. Машина тряслась, скрежетала и кренилась. "Примерно так должен выглядеть конец света", – подумалось Еве. Она с трудом смогла вдохнуть воздух – горячий, дымный и пыльный.
Потом все стихло. Был слышен лишь звон в ушах и гулкий стук собственного сердца. Ева еще немного полежала, убедившись, что жива и что все части тела на месте, и выбралась из-за машины. Руки у нее были почему-то окровавлены, и такое возвращение к реальности ее расстроило.
Там, где только что стояло заброшенное квадратное здание, простиралось плоскогорье из дымящихся мелких обломков, над которым зависло облако кирпичной пыли.
– Черт возьми! Ты только посмотри на мою колымагу!
Машина была вся во вмятинах и подпалинах, лобовое стекло являло собой фантастическую паутину, а на крыше зияла огромная дыра.
Пибоди медленно встала на ноги и тут же закашлялась от дыма и запаха гари, которыми пропитался воздух.
– Вы на себя-то посмотрите, сэр!
– Это просто царапины, – пробормотала Ева и вытерла свои окровавленные пальцы о рваные брюки.
– Нет, я имею в виду – в целом.
Ева оглядела себя и нахмурилась. Пибоди выглядела не лучше: лицо было черным от копоти и грязи, и белки глаз на этом фоне казались похожими на две луны. Форменная фуражка где-то потерялась, и волосы торчали дыбом.
Ева провела пальцами по собственному лицу, посмотрела на еще больше почерневшие от этого кончики пальцев и выругалась:
– Дьявол, этого еще не хватало… Давай вызывай Центральное. Здесь нужно выставить людей, чтобы не пускать толпу, а то хлопот не оберешься, когда народ выползет из-под своих кроватей и потянется сюда.
Послышался звук подъезжавшего автомобиля, и Ева инстинктивно взялась за рукоятку оружия. Спустя мгновение машину уже можно было разглядеть, и Ева немного растерялась: она не знала, вздохнуть ли ей с облегчением или рассердиться.
– Какого черта тебе здесь надо? – спросила она, когда Рорк выбрался из машины.
– Я мог бы спросить тебя о том же. У вас кровоточит нога, лейтенант.
– Пустяки. – Она нахмурилась и потерла лоб. – Здесь место преступления и опасная зона, Рорк. Уходи.
Он вынул из кармана носовой платок и, нагнувшись, обвязал ранку платком.
– Это нужно обработать. Там полно грязи. – Выпрямившись, он внимательно посмотрел на Еву и провел рукой по ее волосам. – Ну что ж, смотришься интересно, но тебя, по крайней мере, можно узнать.
Краешком глаза Ева уловила усмешку Пибоди, но решила сделать вид, что ничего не заметила.
– Рорк, у меня нет на тебя времени. Я занята.
– Это я и сам вижу. Но мне кажется, тебе все-таки придется потратить время. – Рорк более пристально посмотрел на "место преступления", его взгляд стал холодным и каким-то невыразительным. – Это строение принадлежало мне.
– О, черт! – Засунув руки в карманы, Ева принялась расхаживать туда-обратно. – Черт…
– Я знал, что ты будешь в восторге. – Рорк вынул из кармана диск и протянул его Еве. – Это я получил сегодня утром. От какой-то группы, именующей себя "Кассандра". Послание, в котором они называют меня капиталистическим оппортунистом, с чем я, кстати, абсолютно согласен, и заявляют, что выбрали меня для своей первой демонстрации. Они используют довольно затасканный политический жаргон: "перераспределение благ", "эксплуатация бедных богатыми" и прочие пошлости. Ничего нового.
Рорк говорил абсолютно спокойно, но чувствовалось, что он изо всех сил старается держать себя в руках. Ева его знала, и ей было ясно, что за этими холодными глазами скрывается закипающее бешенство.
Сама же она отнеслась к ситуации единственным доступным ей образом – то есть профессионально:
– Ты мне скоро понадобишься. Тебе нужно прийти ко мне в офис, чтобы сделать подробное заявление. Я должна буду рассматривать его как свидетельские показания…
Она замолчала, почувствовав, что гаев Рорка начал проступать наружу, и подумала, что, пожалуй, никто не может быть таким опасным, как Рорк в состоянии холодной сдержанности.
Он резко повернулся и зашагал по дымящимся обломкам.
– Будь оно неладно! – Ева провела рукой по взъерошенным волосам и посмотрела на Пибоди.
– Подразделения уже в пути, лейтенант.
– Хорошо. А пока стой у ворот и никого не пускай.
– Есть, сэр. – Пибоди сочувственно посмотрела вслед Еве, направившейся к своему мужу.
– Послушай, Рорк. Я понимаю, ты расстроен, и не осуждаю тебя. Кто-то взрывает твои здания, и у тебя есть право взбеситься…
– Это мое дело! – Он обернулся к ней, и она увидела, что его глаза полны ярости.
Ева разозлилась. Она уже готова была пойти на попятный и чуть не бросилась его утешать, а он этого даже не заметил! Решительно подойдя к Рорку вплотную, она заявила:
– Черт побери, это место преступления, и у меня нет ни времени, ни малейшего желания торчать тут и поглаживать тебя по головке. Все из-за того, что один из твоих шести миллионов домов взлетел к едреной матери на воздух! Мне очень жаль, что так случилось, я понимаю, что ты чувствуешь себя оскорбленным и разгневанным, но не отыгрывайся на мне!
Рорк неожиданно схватил Еву за локти, приподнял ее и как следует встряхнул.
– Ты что, действительно считаешь, что проблема в этом дурацком складе?
Ева попыталась справиться со своим настроением и размышлять трезво.
– А в чем же еще?
Он приподнял ее еще на несколько сантиметров.
– Ты идиотка!
– Я идиотка? Это я идиотка? А ты – дундук, если думаешь, что я буду кудахтать вокруг тебя, когда я почти села на хвост той сволочи, которая сверяет свои часы с моими, чтобы взрывать дома! Убери от меня свои руки, а не то…
– Насколько близко ты собиралась подойти к этому зданию?
– Это не…
Ева осеклась, вдруг почувствовав, как что-то кольнуло ей в сердце. Причиной того, что в глазах Рорка появилась злость, было не разрушенное здание, а она сама!
– Я вовсе не собиралась к нему подходить, – сказала она тихо, когда он поставил ее на землю. – Мне не понравилась эта ситуация, и я велела Пибоди вызвать поддержку. Я знаю, как надо поступать в подобных случаях.
– Да, – сказал Рорк, проведя рукой по ее чумазой щеке, – это заметно. – Он отпустил ее и отступил назад. – Пусть тебе обработают ногу. Увидимся у тебя в офисе.
Он пошел обратно к своей машине, а Ева в растерянности сунула руки в карманы. Она чувствовала себя по-дурацки и не знала, как себя вести.
– Рорк!
Он остановился и чуть заметно улыбнулся, увидев, как на ее лице отражается борьба между долгом и чувством. Оглянувшись на Пибоди и убедившись, что помощница смотрит совершенно в другую сторону, Ева подошла к Рорку и прикоснулась рукой к его щеке.
– Прости. Я сама была ошарашена. Не каждый день прямо у тебя под носом взрываются здания… – Услышав приближающиеся звуки сирен, она опустила руку и нахмурилась: – Не будем целоваться перед строем.
Рорк рассмеялся.
– Конечно, моя дорогая. Никаких поцелуев, пока ты не умоешься. Встретимся у тебя в офисе, – повторил он и пошел к машине.
– Я тебя жду через час! – крикнула Ева вдогонку. – Раньше мы здесь не управимся.
– Отлично. – Проходя мимо машины Евы, Рорк на секунду задержался и показал на нее рукой. – Надо сказать, сейчас она тебе очень подходит.
Ева не позволила себе даже улыбнуться: приближалась команда саперов.
Вернувшись в Центральное управление, Ева первым делом пошла в душевую. Под горячей водой защипало ногу, и она вспомнила, что там был порез. Стиснув зубы, она сама промыла и обработала рану, а затем прошлась по остаткам своего "аварийного" гардероба, отметив, что неплохо было бы пополнить его: те вещи, которые она брала из него, никогда сюда не возвращались и шли прямо в утиль.
В своем кабинете она увидела Рорка, непринужденно болтавшего с Надин Ферст – репортером телевизионной программы "Канал-75" и ее хорошей знакомой. Но сейчас Еве было не до репортеров.
– Проваливай, Надин. Что тебе здесь надо?
– Полно тебе, Даллас. Какой-то неизвестный закладывает бомбу, и коп чуть не взлетает на воздух при взрыве здания, принадлежащего ее мужу. Это уже новость. – Надин улыбнулась Еве одной из своих очаровательных кошачьих улыбок, но в глазах у нее сквозила тревога. – Ты в порядке?
– Я в порядке и на воздух взлетать не собиралась. Когда рвануло, я была на расстоянии нескольких сот метров от строения. У меня сейчас нет ничего, что я могла бы сообщить официально.
Но Надин, похоже, и не думала уходить. Вместо этого она поудобнее устроилась в кресле, положив ногу на ногу.
– А что ты делала у того здания?
– Возможно, хотела обозреть собственность своего мужа.
Надин фыркнула, но постаралась, чтобы это получилось аристократично.
– Конечно. Я даже не исключаю, что ты вообще решила уйти в отставку и разводить щенков… Даллас, дай хоть что-нибудь!
– Строение было заброшенным. Я занимаюсь убийствами, а там не было убийства. Полагаю, тебе лучше пойти в Отдел по обезвреживанию взрывных устройств.
Надин сузила глаза:
– Так это что, не твое дело?
– А почему я должна им заниматься? Никто не погиб. Слушай, если ты сейчас же не уберешься с моего кресла, я за себя не ручаюсь!
– Ну хорошо-хорошо. – Пожав плечами, Надин поднялась. – Пойду охмурять мальчиков из "взрывного отдела". Кстати, я вчера видела клип с Мевис. Она смотрелась потрясающе. Когда она возвращается?
– На следующей неделе.
– Мы устраиваем вечеринку в честь ее возвращения, – добавил Рорк. – О деталях я тебе сообщу.
– Спасибо. Ты намного приветливее, чем Даллас, – съязвила Надин и, гордо подняв голову, вышла из кабинета.
Ева закрыла дверь и проворчала:
– Я ей припомню этот сарказм, когда она снова явится сюда в поисках информации.
– Почему ты ей ничего не сказала?
Ева устало опустилась в кресло.
– Потребуется еще какое-то время, чтобы люди из "взрывного отдела" обследовали и обезвредили это месть. Пока что они нашли лишь какие-то части взрывных устройств и предполагают, что их было по крайней мере шесть, и все с часовыми механизмами. Пройдет еще не меньше двух дней, прежде чем я получу отчет по этому поводу.
– А почему ты наврала, что это не твое дело?
Ева нахмурилась. Дело Наладчика действительно было передано ей – она добилась этого, – но Рорку ничего не говорила. И почему он всегда обо всем догадывается??
– На данном этапе взрыв увязывается с делом об убийстве, которое я расследую. Люди, занимающиеся каждым из этих дел, поддерживают связь со мной. Скоро у меня встреча с Уитни, но пока от него нет прямых указаний, что дело о взрыве тоже веду я. Скажи лучше, ты имел когда-нибудь какие-то дела с Наладчиком?
Рорк вытянул ноги.
– Это что, официальный допрос?
– Черт! – Ева закрыла глаза. – Значит, имел?
– У него были волшебные руки, – сказал Рорк, рассматривая собственные.
– Я уже устала слышать это от людей, которые на самом деле наверняка знают больше. Говори!
– Пять или шесть лет назад он работал над одним устройством для меня. Это был детектор систем безопасности – очень искусно придуманный определитель кодов.
– Который, я полагаю, придумал ты?
– В основном да, но Наладчик сделал интересную систему ввода данных. Он был блестящим электронщиком, но… не совсем надежным человеком. И я решил больше не пользоваться его услугами.
– То есть ничего такого, что относилось бы к недавнему времени.
– Ничего. Мы расстались по-дружески. Поверь, у меня не было никаких связей с ним, которые могли бы озадачить тебя или осложнить твое расследование.
– А что с этой фабрикой-складом? Это здание давно принадлежало тебе?
– Я купил его около трех месяцев назад. Если нужно, я позднее сообщу тебе точную дату приобретения и все связанные с этим подробности. Это строение планировалось реконструировать. Поскольку все необходимые разрешения были получены только недавно, работы собирались начать со следующей недели.
– Во что его планировалось переделать?
– В жилое помещение. У меня там уже есть дома по обеим сторонам улицы, и сделана заявка еще на несколько зданий в этом же районе. Все это подлежит восстановлению и обновлению. В моем проекте предусматривались квартиры, магазин и кафе. Часть помещений можно было бы сдавать под офисы.
– Ты думаешь, что это принесло бы тебе доход? – Ева подозрительно прищурилась.
– Думаю, да.
Ева покачала головой. Она знала, что Рорк в своих планах всегда учитывал не только материальную и техническую сторону дела. Задумывая тот или иной проект, он всегда старался содействовать решению тех или иных социальных проблем в данной местности.
– Рорк, мне кажется, ты чего-то недоговариваешь. Здание было застраховано?
– На сумму чуть больше, чем цена приобретения на тот момент. Конечно, здание было старым, но еще вполне крепким. Паршивое свойство прогресса состоит в том, что он чаще предполагает снос и разрушение того, что было построено до нас, нежели уважительное и бережное отношение к созданному.
Она знала его трепетное отношение к старым вещам, но не была уверена, что в случае с данным проектом это являлось основным побуждающим фактором. До того, как все взлетело на воздух, она, подобно уличному зеваке, успела увидеть лишь безжизненное нагромождение кирпичей. А оказалось, что это уже были его деньги, его потраченное время, частица его будущего…
– Может быть, ты знаешь и кто такая "Кассандра"?
Рорк усмехнулся.
– Думаю, да. Однако я искренне сомневаюсь в том, что это злобные происки какой-нибудь моей ревнивой бывшей пассии.
– Но они откуда-то взяли это имя!
Он пожал плечами:
– Возможно, от греков.
Ева нахмурилась:
– Ты снова меня дразнишь? Поблизости нет ни одного греческого квартала.
Какое-то время он просто разглядывал ее, потом рассмеялся:
– Речь идет о древних греках, лейтенант. В греческой мифологии Кассандра – дочь троянского царя Приама. Она обладала даром предвидения, предупреждала о предстоящих смертях и разрушениях и предсказала в том числе падение Трои. Ей никто не верил, но ее предсказания всегда сбывались.
– Откуда ты все это знаешь? – изумилась Ева и, не дожидаясь ответа, задала другой вопрос: – А что предрекает нынешняя "Кассандра"?
– Судя по присланному мне диску, грядут восстания масс, падение коррумпированного правительства и свержение алчного высшего класса, к представителям которого, кстати, я себя с гордостью отношу.
– Революция? По-моему, убить старика и взорвать пустой склад – уж очень жалкий способ восстать. Ладно, Фини сейчас работает над компьютером из конторы Наладчика. Там поставлена защитная система, но он считает, что сможет через нее пролезть.
– Прекрасно. Я тебе еще для чего-нибудь нужен?
– Не сейчас. Буду держать тебя в курсе. Если что-то потребуется сказать для прессы, постарайся придерживаться минимума.
– Ладно. Ты попросила кого-нибудь осмотреть твою ногу?
– Я обработала ранку сама.
Он поднял бровь:
– Дай мне взглянуть.
Ева инстинктивно сунула ноги под стол:
– Нет!
Рорк поднялся и, наклонившись, силой вытащил ноги Евы из-под стола. Не обращая внимания на ее суматошные протесты, он закатал одну штанину,