- Эллиот был идеальным графом: красивым, но не опрометчивым, опрятным, но не аляповатым, авторитетным, но без склонности к тирании. Он знал, как сбалансировать все эти качества, обернуть их себе на пользу. Все обожали его.
Его слова были полны глубокого смысла.
- Люди и вас любят.
Риордан невесело рассмеялся:
- Благодарю за такую оценку. Верно, люди любят меня, но ими двигают причины, о которых мне стыдно упоминать в обществе дамы.
Он ненадолго замолчал, но его губы продолжали шевелиться, будто он вел сам с собой внутренний спор. Похоже, он принял некое решение.
- Все верно, Мора. Я ужасен. Знаете ли вы, где именно я был, когда получил известие о смерти брата? - Риторический вопрос, Мора молча ожидала продолжения. - Я был на художественной выставке академии. Пришел туда исключительно для того, чтобы соблазнить леди Мичем. Мы стояли перед новым полотном Тёрнера, и я ласкал ее руку, чтобы, так сказать, подтвердить сделку. - Он вздохнул. - Теперь понимаете, насколько я ужасен?
Это признание поразило ее своей явной лживостью.
- С недостатками, возможно, как и все мы, но ужасным я вас не считаю, - запротестовала Мора.
- Вам-то откуда знать? Вы хоть раз в жизни встречали по-настоящему ужасного человека?
Она посмотрела на него в упор:
- Да, встречала, поэтому могу точно утверждать, что вы вовсе не ужасный.
Она еще никогда не рассказывала ему так много о себе настоящей.
- Не следовало мне вам этого говорить.
Она мягко рассмеялась, чтобы развеять его тревогу:
- Не беспокойтесь, я не ханжа и не настолько глупа. Намерения мужчин мне отлично известны.
У нее есть свои тайны, и ей очень хотелось рассказать Риордану о том, как она сбежала за несколько дней до свадьбы, как Уилдерхем пытался зажимать ее по углам при любой возможности, о вопиющих вещах, которые он ей говорил, описывая то, что сделает с ней, когда они поженятся. Не желая смириться с уготованной страшной участью, она предпочла сбежать из дома, отказавшись от жизни светской дамы, и стала безвестной гувернанткой. Но она не могла заставить себя вымолвить ни слова.
- Но при этом вы по-прежнему остаетесь леди, Мора.
Девушка покраснела.
- Как это великодушно с вашей стороны.
Он обладал поразительным умением заставить ее почувствовать себя особенной, и она могла лишь гадать, в самом ли деле он так считает.
Риордан перевел взгляд на портрет:
- Вопрос, который неотступно преследует меня, заключается в следующем: почему при всех своих достоинствах Эллиот умер? На его месте должен был быть я, безрассудное создание, бесчисленное множество раз вступавшее на опасную дорожку.
Говоря это, Риордан избегал смотреть Море в лицо, и она догадалась, каких усилий ему стоило произносить эти слова вслух.
- Всякое случается, люди заболевают, - начала было Мора, произнося принятые в подобном случае утешительные фразы. Но еще до того, как слова слетели с ее языка, она уже знала, что они бессмысленны. Она поняла это еще тогда, когда погибли ее родители.
Риордан отрицательно покачал головой, отмахиваясь от этих банальностей, и жестким голосом произнес:
- Он сам лишил себя жизни. Вежливая формулировка гласит, что смерть наступила от выстрела в голову, причиненного самому себе, чтобы придать этому акту сходство с несчастным случаем на охоте. Но горькая правда заключается в том, что очень правильный и идеальный во всех отношениях граф Чатем совершил самоубийство.
Мора взирала на портрет с ужасом и восхищением, в то время как разрозненные части головоломки стали складываться в единое целое. Именно по этой причине гувернантки не задерживались в доме надолго. Самоубийство - тяжкий грех, кто бы его ни совершил. Некоторые даже считали его проклятием или актом, приносящим несчастье.
- Я никогда не желал ничего подобного. Только не с Эллиотом. Я не мечтал ни о его титуле, ни о том, чтобы сделаться наследником. - Риордан запустил руку в волосы. - Видите ли, я навещал его всего за несколько недель до случившегося. Он просил меня задержаться подольше, отложить поездку в Лондон на месяц. Обычно мы приезжали в столицу вместе. Со времени его смерти меня неотступно преследует вопрос о том, был бы Эллиот до сих пор жив, если бы я остался тогда с ним? Удалось бы мне спасти его, если бы я не спешил соблазнить леди Мичем и выиграть таким образом пари? Думаю, да.
Его голос дрогнул, грозя в любую секунду сорваться. "Как много загадок таится за его смеющимися губами и веселыми глазами", - подумала Мора. Сглотнув комок в горле, Риордан продолжил:
- Я узнал некое тревожное обстоятельство, пока был в Сассексе. За два дня до смерти Эллиота на его землях был замечен родственник, а именно виконт Вейл. Он встречался с братом, но не в доме, поэтому слуги и не заметили ничего необычного. Зато начальник наших работников видел, как они уезжали верхом. После этого Вейл в доме не появлялся, будто не хотел быть увиденным. Начальник сказал, что они вели себя очень скрытно, а потом, когда он подошел к Эллиоту, тот казался расстроенным.
Риордан снова опустился на диван рядом с Морой.
- Мне остается только гадать, не связано ли это обстоятельство со смертью брата? Считаете меня сумасшедшим, дескать, я ищу заговор там, где его нет и в помине?
Море хотелось обнять его, даровать прощение, но это должна была сделать не она. Прежде он должен простить себя.
- Вполне естественно искать причины. Зная их, мы можем принимать решения, вырабатывая некое понимание произошедшего. Когда умерли мои родители, меня одолевали схожие мысли, - чуть слышно произнесла Мора. - Катаясь на лодке, они столкнулись с другой лодкой и утонули. Мне тогда было шестнадцать, и я не могла не задаваться вопросом, как все обернулось бы, если бы я отправилась с ними в тот день, если бы заметила вторую лодку с берега, если бы сумела достаточно быстро привести кого-то на помощь, чтобы спасти их. А возможно, будь я с ними, они вообще не поехали кататься. Я проигрывала множество разнообразных сценариев в голове, но в конце концов пришлось принять действительность. То, что я осталась одна. Единственные мои родственники - дядя и его семья. - Мора пожала плечами, стараясь придать своему рассказу оттенок небрежности. - Все как у вас с тетушкой Софи и дядей Гэмишем.
В глазах Риордана промелькнуло странное выражение.
- О нет, моя мать здравствует. Она проживает в курортном городе в Швейцарии. - Он помолчал немного, ожидая, когда пройдет первый шок от подобного признания. Мора казалась несколько удивленной, поскольку из мрачного тона их разговора сделала вывод, что его мать тоже умерла, а Риордан не потрудился ее в этом разубедить. - Такова цена свободы - уехать тайком, чтобы никогда не вернуться назад. Она с радостью ее заплатила. Выходя замуж за отца, мама была заинтересована лишь в получении титула, денег и в том, чтобы родить одного или двух наследников. Когда цели были достигнуты, она потеряла к нему интерес.
Мора кивнула, не находя слов, чтобы ответить на подобное признание. Некоторое время оба молчали. Теперь, когда разоблачающие слова были произнесены, даже Риордан не знал, что сказать.
- Простите меня, я сам себя не узнаю. - Риордан принялся изучать свои руки, Мора проследила за ним взглядом. У него были красивые ладони с длинными крепкими пальцами - идеальные руки художника. - Я никогда никому этого не рассказывал. Люди, конечно, узнали, но не из моих уст.
Протянув руку, он погладил Мору по щеке:
- Это вы оказываете подобное воздействие на окружающих, Мора. Умеете слушать, повышая уверенность человека в себе, побуждаете его делать подобные признания. Вы вдохновляете меня.
В нем снова проснулся очаровательный джентльмен, глаза которого светились желанием, а мрачный граф с семейными тайнами был изгнан со сцены.
Мора накрыла ладонью его руку, все еще гладившую ее щеку. Нужно прекратить это до того, как все зайдет слишком далеко. В его взгляде она безошибочно прочла, что он хочет ее. Она же стремилась и поверить ему, и оказать сопротивление, в то время как ее разум и сердце затеяли спор о логике и страсти.
- Риордан, ничего из этого не выйдет.
Ее сопротивление было показным, слова не вполне искренними. Она понимала, что разбитое сердце ей точно обеспечено.
Он легонько прикусил ее мочку, лаская языком ухо:
- О нет, из этого выйдет удовольствие.
Глава 15
"Удовольствие" было слишком неподходящим словом для описания происходящего между ними, когда Риордан, обняв Мору, уложил ее на диван. Его переполняло чувство удовлетворения, избавления от одиночества, пустоты в душе. Вот что могло получиться из их единения. Он хотел Мору, нуждался в ней, чтобы заполнить разверзнутую в его душе пропасть. Сила желания клокотала в нем, порабощала, превращаясь в центр его Вселенной. Каждым поцелуем и лаской он поклонялся Море, прикасаясь губами к ее грудям, поглаживая ноги, одновременно снимая чулки и панталоны. Наконец его глазам предстало ее обнаженное лоно, юбка провокационно поднялась над согнутыми коленями.
Прикоснувшись к ее темно-рыжим лобковым волосам, Риордан ощутил, как сильно они увлажнены. Значит, она тоже желает его, не он один захвачен диким вихрем, созданным им же. Риордан развел руками ее бедра, упираясь в них большими пальцами, и склонился к лону.
Мора выгнулась ему навстречу, запустив руки ему в волосы и с силой сжимая их от избытка эмоций. Ее страсть была столь искренней, что возбуждение Риордана многократно возросло. Он произнес ее имя - то был низкий примитивный звук, гортанный стон, - возясь со своими брюками. Наконец он выпустил пенис на волю и на мгновение оторвался от Моры, чтобы поспешно стянуть с себя брюки. Одновременно он мысленно старался собрать воедино остатки самоконтроля, чтобы не действовать в спешке, не ворваться в нее с намерением как можно скорее достичь желанной разрядки. Весь остальной мир перестал существовать. Ничто не имело значения, ни угрозы Вейлов, ни буржуазный скандал. Для него важно было лишь подарить Море всего себя без остатка, раскрыть пленительные перспективы их слияния.
Это было восхитительно и иррационально. Способность размышлять здраво оставила Мору в то мгновение, когда Риордан коснулся губами ее кожи, осталась лишь способность чувствовать, двигаться вместе с ним, к нему. Она раздвинула ноги, наслаждаясь прикосновением жаркой затвердевшей плоти к своему бедру. Она упивалась этими ощущениями, но этого было недостаточно, чтобы удовлетворить ее. Впереди маячило нечто большее, и Мора жаждала познать это.
Единственная мысль, теплившаяся в ее сознании потому лишь, что была накрепко в него впечатана, преследовала ее уже много дней: добром для нее это не закончится. Ее время подходило к концу. Появившаяся в газете скандальная заметка сделала невозможным ее пребывание в доме Риордана, когда он приведет свою жену. Ни одна жена не станет терпеть ее присутствие. Так почему бы ей не прихватить с собой воспоминания о страсти и удовольствии? В выбранной жизни ей никогда больше не доведется испытать ничего подобного.
Риордан снимал брюки, Мора завороженно наблюдала, находя это чрезвычайно возбуждающим. На лбу у него блестели капли пота, ибо все происходящее являлось испытанием для его выдержки, и ему стоило больших усилий дождаться подходящего момента. Мора снова вспомнила его рассказ о воздушном змее, которого он сравнивал с любовником. Наконец затвердевший пенис оказался у входа в лоно, стремясь проникнуть внутрь, Мора с радостью приняла его, чувствуя, как растягиваются мышцы влагалища, когда Риордан наконец вошел в нее и стал медленно продвигаться вперед. Новизна ощущений рождала боль. Он замер, ожидая, когда Мора сама попросит его продолжить, она так и сделала. Зашла слишком далеко, чтобы не довести начатое до конца, познав удивительное чувство единения с другим человеком. И не каким-то другим человеком, а с Риорданом.
Он начал неспешно двигаться взад и вперед, раскачивая их тела, постепенно наращивая ритм и увлекая Мору за собой. Ее бедра задвигались в унисон, подводя обоих к неизбежной всепоглощающей развязке, манящей обещанием удовольствия на острие бритвы. Каждый последующий толчок приближал к желанной цели, пока, наконец, они не достигли ее. Последнее движение вознесло Мору на вершину блаженства, потом разом нахлынули усталость и насыщение. Ее любопытство и страсть были удовлетворены. Риордан находился вместе с ней в этой изнурительной темноте, упирался головой ей в шею и тяжело дышал, переживая мгновения наивысшего наслаждения. Осознание того, что они вместе достигли оргазма, стало для Моры еще одним поводом радоваться. Единственное определение, которое приходило ей сейчас в голову, - великолепно! Просто великолепно. Она осмелилась произнести это слово вслух в темноте комнаты.
Очень медленно он поднял голову и прошептал в ответ:
- Конечно, Мора, это ты меня вдохновила.
Она негромко рассмеялась, почувствовав на губах горько-сладкий привкус. Восхитительно из-за своей уникальности. Им дарован один-единственный раз в жизни, который никогда больше не повторится. Она получила подтверждение собственной правоты. Дорога, по которой она шла, усеяна разбитыми сердцами, но было и наслаждение, скорее нечто более всеобъемлющее, но времени подумать у Моры не оставалось. Риордан снова начал ее целовать, и она снова захлопнула окошко в мир рационального мышления. То, что происходило за пределами этой комнаты, не имело значения.
Барон Уилдерхем одарил хозяйку дома улыбкой. Леди Сара Мичем слыла красивой женщиной с соблазнительными изгибами тела и опытом. Ее рука задержалась на рукаве его сюртука достаточно надолго, чтобы передать бессловесное послание, полученное и понятое, пока они говорили о посторонних вещах.
- Хорошую помощницу найти очень непросто, - молвила она. - Отлично понимаю ваше затруднение. Когда мы набирали слуг для нашего городского особняка, я воспользовалась услугами агентства по трудоустройству миссис Пендергаст, и она подобрала мне нескольких горничных. Она занимается тем, что подыскивает молодым женщинам с хорошим происхождением места компаньонок пожилым леди, и гувернанток тоже. - Она постучала по рукаву барона сложенным веером, после чего провела им вниз по руке и, придвинувшись ближе, заговорщически добавила: - Конечно, ее агентство в последнее время переживает не лучшие времена, потому что именно она подбирала все шесть гувернанток для Чатема, включая и последнюю, ту, что присутствовала на его званом ужине. - Она наградила барона сведущим взглядом. - Тетушка Чатема говорит, девчонку усадили за стол в последний момент для ровного счета, когда кто-то из гостей прислал уведомление, что не сможет приехать, но Чатем весь вечер не сводил с нее глаз. Наутро эта история попала в газеты.
Барон мысленно отметил, что нужно изучить прессу, хотя скандал Чатема не представлял для него никакого интереса. Однако следующие слова леди Мичем резко изменили ход его мыслей.
- А сегодня произошел еще один случай. Я только что узнала подробности от леди Феллоус. Чатем пригласил мисс Сассингтон на прогулку в зоопарк вместе со своими воспитанниками и гувернанткой. Он обошелся с бедняжкой мисс Сассингтон крайне пренебрежительно и теперь точно не найдет ни одной достойной дамы, которая согласится стать его женой. Он совсем рассудка лишился из-за этой смазливой рыжеволосой бестии, появившейся невесть откуда.
- Рыжеволосой? - Леди Мичем наконец удалось безраздельно завладеть вниманием барона. - А вы сами ее видели?
Возможно, она сумеет описать эту девушку, избавив его от необходимости снова бросаться за тридевять земель, преследуя призрачную цель.
- Нет, не видела, - разочарованно протянула леди Мичем.
Уилдерхем решил пока прекратить расспросы. Завтра он лично посетит миссис Пендергаст и послушает, что она расскажет о своей недавней клиентке. После долгих дней неудач на горизонте наконец-то забрезжил лучик надежды.
Уилдерхем склонился над столом миссис Пендергаст.
- Что ж, повторю свой вопрос. Обращалась ли к вам женщина, подходящая под мое описание? У нас есть все основания полагать, что обращалась.
Он говорил "мы", подразумевая себя и Пола Дигби, который, сгорбившись, сидел в углу, всем своим видом демонстрируя, что они не уйдут, пока не получат ответы на свои вопросы.
Уилдерхем между тем продолжил:
- Вы не сообщите нам ничего нового, лишь подтвердите то, что мы и без того подозреваем. Если мои слова не убеждают вас, возможно, это сделает мой маленький острый друг.
В его руке опасно блеснула сталь маленького клинка. Женщина выпрямилась и вжалась в спинку стула, стараясь отодвинуться подальше от оружия.
"Ну, хоть какой-то прогресс", - подумал Уилдерхем. Ему с самого начала следовало убеждать ее с помощью ножа. Хозяйка агентства оказалась крепким орешком. Назови она имя, и он узнает, действительно ли гувернантка Чатема является его, барона, сбежавшей невестой. Тогда он пошлет Дигби проверить адрес.
- Итак, миссис Пендергаст, имя, пожалуйста?
- Вы должны понимать, что это идет вразрез с политикой агентства о неразглашении личных сведений.
- А вам бы следовало понять, что это лезвие может очень легко перерезать вам глотку. Или, если хотите, могу распространить слух о том, что ваше агентство дает приют особам с криминальным прошлым. Добродетельной женщине незачем скрывать свое прошлое, не так ли?
- Я не привечаю преступниц! - гордо воскликнула миссис Пендергаст. Кипя праведным гневом, она на мгновение забыла о грозящей ей опасности.
- Но одной-то точно помогли, - с насмешкой в голосе произнес Уилдерхем. - Если это та самая девушка, которую мы разыскиваем, то она повинна в неисполнении условий контракта. Она нарушила законное соглашение. - Он сунул нож прямо под нос хозяйке агентства. - Имя, миссис Пендергаст. Я не буду повторять еще раз.
- Ее зовут Мора Колфилд, и я направила ее в Чатем-Хаус на Портленд-сквер.
- Очень хорошо. - Уилдерхем спрятал нож обратно в рукав и улыбнулся. - Как видите, я могу вести себя благоразумно. Желаю хорошего дня, миссис Пендергаст.
Отойдя от здания на некоторое расстояние, Уилдерхем и Дигби принялись обдумывать свой следующий шаг. Портленд-сквер - фешенебельный район, подходящее место жительства для графа. У него почти не оставалось сомнений, что Мора и гувернантка Чатема - одно и то же лицо. Поиски подходили к концу, но возникло затруднение: как забрать Мору, не привлекая при этом внимания?