- Корсет? - Он тихонько хмыкнул. - Я думал, корсеты уже давно ушли в прошлое.
Его пальцы начали медленно расстегивать мелкие пуговки. Айрин стояла, замерев и почти не дыша, напряженно ожидая, когда закончится это испытание.
Подняв голову, она вдруг увидела высокое зеркало, в котором отражались они с Мигелем. Его смуглые руки ловко касались пуговок, вынимая их из крошечных петель. И тут Айрин охватил ужас. Она вдруг поняла, что еще несколько пуговок - и тяжелое платье, которое держалось только на талии, рухнет вниз. А под платьем, кроме трусиков, ничего нет. Мигель уже дошел до поясницы. В отчаянии, Айрин дернулась вперед, пытаясь вырваться.
- Погодите, я еще не все… - начал он, и тут платье с шорохом скользнуло на пол.
Айрин замерла. Краска медленно заливала ее лицо, шею, плечи. Ее глаза встретились в зеркале со сверкающими глазами Мигеля. Он, словно окаменев, смотрел на нее. Потом хрипло выдохнул, и тело ее покрылось мурашками.
Внезапно выйдя из транса, Айрин торопливо попыталась закрыться, но руки Мигеля уже легли на ее грудь.
- Айрин… - шепнул он, задыхаясь, - Айрин… Что ты со мной делаешь? Я больше не владею собой… Я слишком сильно хочу тебя…
Одним движением Мигель развернул Айрин лицом к себе, так, что грудь ее прижалась к его груди, скользнул руками по ее спине и бедрам. Его возбуждение волновало ее, давало ощущение силы, заставляло желать его еще сильнее. Внутренний голос шептал Айрин, что Мигель не любит ее, что его возбуждение - лишь нормальная реакция мужчины на обнаженное женское тело, но она не хотела слышать. Ей не нужна была правда. Не сейчас.
Сама того не замечая, Айрин прошептала его имя, и этот шепот пронзил все тело Мигеля. Он ощущал ее тело под своими руками - горячее, податливое, вздрагивающее от каждого прикосновения, он целовал ее лоб, закрытые глаза, влажные, чуть приоткрытые губы. Айрин тихо постанывала от наслаждения, все крепче и крепче сжимая его плечи. Мигель чувствовал, что теряет контроль над собой. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что он не должен этого делать, поскольку их брак - лишь деловое соглашение, но мысль эта мгновенно растворилась в глубочайшем чувственном наслаждении.
- Ты хочешь меня? - Пусть решает она, сам он не в силах отказаться от нее.
Айрин замерла. Ей предоставлялась возможность передумать, не делать этого шага, который, возможно, навсегда изменит ее судьбу, она еще могла притвориться, что ничего не было. Но разве ее любовь к Мигелю не перевернула уже ее жизнь? Разве она не будет потом жалеть, что отказала ему?
- Да, я хочу тебя, - прошептала она.
Глубоко вздохнув, он нежно взял ее лицо в свои ладони и, склонившись, поцеловал - медленным, долгим поцелуем, словно стараясь навсегда запомнить вкус ее губ.
- Ты не хочешь раздеть меня? - спросил он, отрываясь наконец от ее рта.
Раздеть его? Айрин испуганно вздрогнула. Она совсем забыла о том, что Мигель считает ее опытной женщиной.
Ее замешательство слегка озадачило Мигеля. Неужели она раздумала? Он попытался заглянуть ей в глаза, но Айрин поспешно опустила ресницы.
- Я думаю, будет быстрее, если ты сделаешь это сам.
Полностью поглощенный собственными чувствами, Мигель не придал особого значения ее словам.
- Ты права, - согласился он, - к чему эти прелюдии? Ведь мы оба знаем, чего хотим.
Легко подхватив Айрин на руки, Мигель перенес ее на постель, мягко лег рядом и начал быстро осыпать поцелуями ее грудь, плечи, живот. Тело ее изогнулось дугой, по жилам, казалось, струился электрический ток, заставляя содрогаться от неизведанного, небывалого наслаждения.
До сих пор Айрин считала, что прекрасно представляет себе, что такое секс - пусть только теоретически, - и что на практике ничего нового она не узнает. Как же она ошибалась! Айрин со стоном стискивала плечи Мигеля, словно моля отпустить ее, но это еще сильнее подстегивало его. Он торопливо одной рукой срывал с себя одежду, не в силах отпустить ее ни на минуту.
Мигель прижался к Айрин, коснулся ее бедер. Он чувствовал, что она уже близка к экстазу, но хотел, чтобы все у них случилось одновременно. Не прекращая ласк, он медленно вошел в нее.
Ощутив внезапно резкую боль, Айрин широко раскрыла глаза и охнула. Но боль была перемешана с таким острым наслаждением… она не хотела, чтобы это прекращалось.
Почувствовав, как напряглось тело Айрин, услышав ее вскрик, Мигель понял, в чем дело. Но он уже ничего не мог изменить. Остановиться сейчас - означало бы причинить ей гораздо большую боль.
Айрин отчаянно прижималась к Мигелю, желая, чтобы он взял ее, стремясь стать одним целым с ним. Ей казалось, что она взлетает куда-то высоко-высоко - как на качелях, а потом с бешеной скоростью падает вниз.
Наконец все кончилось. В голове шумело, веки внезапно отяжелели, все тело гудело от усталости. Она лежала, не в силах пошевелиться или открыть глаза. Сладко зевнув, Айрин провалилась в сон.
10
- Айрин?
Она лениво открыла глаза. Спальню заливал солнечный свет. Рядом на кровати сидел Мигель. На теле его поблескивали капельки воды - видимо, он только что вышел из душа, бедра были обернуты полотенцем. А на плечах виднелись следы ногтей. Ее ногтей! Айрин вздрогнула и сжалась, поймав на себе его хмурый взгляд. В памяти тут же всплыла прошлая ночь. Он ни разу не сказал ей, что любит ее. И, судя по выражению лица, не скажет этого и сейчас. И вообще никогда не скажет.
- Почему ты скрыла от меня, что ты девушка? - жестко спросил Мигель.
Он не спал полночи, обвиняя себя во всех смертных грехах, проклиная за эгоизм, грубость, нечуткость. Но сейчас, вместо того, чтобы извиниться или произнести какие-то ласковые слова, он продолжал грубить, и вообще вел себя так, словно это она перед ним виновата.
Сжавшись от его резкого тона, Айрин торопливо натянула на себя простыню. Больше всего она сейчас боялась показать свою любовь к Мигелю, стать посмешищем в его глазах.
- А зачем? - спросила она вызывающе. - У тебя ведь уже сложилось мнение обо мне, как об опытной женщине, соблазняющей чужих мужей.
Айрин выжидающе взглянула на Мигеля. Ей так хотелось, чтобы он сейчас воскликнул, что не сомневался в ней ни единой минуты, чтобы обнял ее и признался в любви.
Но он не сделал ничего подобного. Вместо этого Мигель вскочил с кровати и отбежал к окну.
- Ты понимаешь, что теперь между нами все переменилось?
- Но почему? - недоуменно спросила Айрин.
- Да потому! - В голосе Мигеля слышалось раздражение. - Неужели я похож на тех мужчин, которые играючи лишают девиц невинности? Ты думаешь, мне приятно осознавать, что я до такой степени потерял голову, что… О письме миссис Хенстридж мы поговорим позже, хотя я и так догадываюсь о причинах, по которым она солгала. Ревность - опасное оружие. А я… У меня нет оправданий. Теперь я действительно твой муж - во всех смыслах этого слова.
- Нет, - возразила Айрин. - Это просто деловое соглашение.
- Прошлая ночь все переменила, - повторил Мигель. - Ты понимаешь, что у тебя может быть ребенок? Мой ребенок.
Айрин затаила дыхание. Его ребенок! Она почувствовала, как радость разливается по всему ее телу.
- Будем надеяться, что ты не забеременеешь, - холодно произнес Мигель. - Наш брак должен продлиться пять лет, - напомнил он Айрин. - И я не хотел бы нарушить договор. Но если у тебя родится ребенок, я не позволю увезти его неизвестно куда. Я не позволю, чтобы чужой мужчина воспитывал моего сына. Или дочь, неважно. Но, насколько мне известно, ты тоже никогда не откажешься от ребенка. А я не хочу, чтобы ты жила в браке без любви.
Сердце Айрин сжалось. Вот! Он еще раз - в сотый раз - ясно дал понять, что не любит ее.
- Как ты могла допустить это, Айрин? - спросил он грубо. - Зачем ты это сделала? Чтобы проучить меня? О чем ты вообще думала?
- А ты о чем думал? - Она чувствовала, что вот-вот расплачется.
- Я? Да разве я мог думать? В таком состоянии… - Он язвительно рассмеялся.
Айрин подняла на Мигеля удивленные глаза, и он вдруг испугался, что выдал себя - свои чувства к ней. Только этого еще не хватало. Она не любит его, и ни к чему ей ломать себе голову из-за его любви. Еще начнет сочувствовать, переживать, жалеть. Но ему не нужна ее жалость. Нет, вся его любовь, вся его боль останется для нее тайной. Об этом будет знать только он один - и больше никто.
- Зачем ты это сделала, Айрин?
- Зачем? - Она задумчиво тряхнула головой. - Мне показалось, что это неплохая идея.
- Неплохая идея? - Мигель чуть не поперхнулся. Он был готов придушить ее за этот легкомысленный тон. - Как ты могла повести себя так безответственно? Отдаться…
Отдаться человеку, который не любит тебя, подумала Айрин. Для которого ты ничего не значишь.
- Не так уж это важно, - сказала она небрежно. - В моем возрасте девственность становится обузой. Я подумала, что пора бы избавиться от нее, а заодно узнать, что же такое этот хваленый секс, о котором все так много говорят.
Пусть он не думает, что она какая-нибудь романтическая дурочка, мечтающая о высокой любви.
Мигель смотрел на нее с изумлением и недоверием. Айрин говорила вроде бы искренне, но что-то подсказывало ему, что она лжет. Но зачем? Понимала ли она, как желанна? Догадывалась ли о тех чувствах, которые у него вызывает?
- И что же, - спросил он нарочито любезно, - вы не разочарованы? Я не обманул ваши ожидания?
Айрин нервно облизнула губы. Если не хочешь вывести его из себя, выбирай выражения, сказала она себе.
- Это было… интересно… но ничего такого особенного, что хотелось бы повторить, - пробормотала она, глядя в сторону.
Мигель сверлил ее яростным взглядом. Неужели она специально пытается его раздразнить и завести? Но тут Айрин повернула голову, и он заметил темное пятно у нее на шее - след его собственного поцелуя. Да она вся в синяках, подумал он виновато. Неудивительно, что ей не хочется это повторить.
Нет, он не такой эгоист, чтобы попытаться удержать ее рядом с собой против ее воли. Через пять лет она сможет уйти… но только в том случае, если у нее не будет ребенка. Значит, надо вести себя так, чтобы его не было.
- То, что случилось этой ночью, не должно больше повториться, - проговорил он сквозь зубы. - И я сделаю все, чтобы не повторилось.
Айрин медленно заливалась краской обиды и унижения. Намек был слишком очевиден. Неужели он думает, что она станет к нему приставать?
- Вот и отлично. Очень рада слышать это, - произнесла Айрин холодно.
На какое-то мгновение у Мигеля возникло страстное желание заставить ее взять свои слова обратно. Сжать ее в объятиях, целовать, целовать до тех пор, пока она сама не запросит у него пощады, не запросит любви.
Он словно попал в зыбучие пески - чем яростнее он боролся со своими чувствами, тем глубже они его затягивали.
Айрин была так невинна, так неопытна, она даже не понимала, насколько редким и необычным было то, что они испытали вместе этой ночью! Это наслаждение… эта страсть… ее тело, такое послушное, такое желанное…
Мигель почувствовал, как тяжело начинает биться сердце. Еще немного, и снова будет поздно. Он, не оглядываясь, быстро вышел из комнаты.
11
Айрин мягко вынула из ручек Федерико кусочек ткани, - по всей комнате были раскиданы образцы обоев, занавесок, ковровых покрытий. Они все еще не приступили к ремонту комнат в другом крыле - детской для Федерико и их супружеской спальни. Но в последние дни Мигель торопил Айрин с выбором отделочных материалов. Решено было, что обои и занавески подберет она. Он собирался лететь в Мадрид на какие-то срочные деловые переговоры и хотел, чтобы до его отъезда ремонт хотя бы начали.
Хотя гости давно разъехались, Айрин все так же спала в комнате Мигеля. Ведь слуги-то остались, и надо было по-прежнему изображать дружную семью. Айрин, правда, настояла на том, чтобы он перебрался обратно на свою кровать, сама же устроилась в гардеробной. Они жили в одной комнате, но Мигель был верен своему слову. Он держал Айрин на расстоянии, как физически, так и морально. А она всем своим видом давала понять, что это ее очень даже устраивает. Как-то так само собой сложилось, что Айрин и Мигель практически никогда не сталкивались в своей общей спальне и никогда - в ванной, хотя разделяли и то, и другое. Они вообще теперь почти не разговаривали, лишь обменивались короткими фразами. Особенно больно Айрин ранило то, что Мигель снова перешел с ней "на вы".
Казалось, она должна была радоваться установившимся отношениям, но вместо этого чувствовала себя покинутой и обманутой. Тело ее жаждало продолжения той страстной ночи, хотя Айрин не хотела себе в этом признаваться.
Она взглянула на часы - пора переодеваться к ужину. Еще одна формальность, которая поначалу немного смешила ее, а затем сделалась даже приятной. Она с удовольствием каждый вечер наряжала Федерико в роскошные костюмчики, купленные когда-то Мигелем, - по испанскому обычаю малыш обязательно присутствовал на всех семейных трапезах, хотя и не сидел еще за столом. Прекрасный обычай - по крайней мере, есть с кем поговорить, и обед не проходит в полной тишине.
За все это время их уединение было нарушено лишь однажды. Примерно недели через две после свадьбы Айрин гуляла с Федерико в саду. Она сидела в высокой, увитой вьюнками беседке, рассеянно листая какой-то детектив и одним глазом поглядывая на Федерико, который пытался стоять, крепко держась обеими руками за коляску. Внезапно Айрин насторожилась - вдали раздавался голос садовника. С кем это он там беседует, удивилась она. Садовник, пожилой молчаливый человек, целыми днями работал в саду в полном одиночестве и, похоже, ничуть этим не тяготился.
Зашуршал гравий - кто-то шел к беседке. Айрин подняла голову и с изумлением увидела входящего Мигеля. Она уже привыкла к тому, что он постоянно в отъезде. Что он делает дома посреди дня? Неужели что-то случилось?
- К нам едут гости, - начал Мигель, не здороваясь. - Точнее, один гость, но очень важный. Это мой французский партнер по бизнесу. И от того, как пройдет наша встреча, зависит заключение чрезвычайно выгодного для меня контракта. Поэтому я пригласил его сегодня на ужин, и вам, как моей жене, необходимо присутствовать. Надеюсь, вы не против?
- Но… что я там буду делать? - испуганно залепетала Айрин. - Я не смогу поддержать ваш разговор, я ведь ничего не понимаю в ваших делах.
- От вас не потребуется ничего особенного. Ваше присутствие придаст вечеру неофициальный оттенок. Просто украсите наше общество, - ответил он галантно. - Короче, будем считать, что вы согласны. У вас есть нарядное платье?
- Да, но я не знаю, подойдет ли оно для этого случая.
- Пойдемте посмотрим, - решительно сказал Мигель и, подхватив на руки Федерико, вышел из беседки.
Он стремительно шагал через сад, и Айрин с трудом поспевала за ним, пытаясь одновременно расслышать его слова.
- Забудьте на этот вечер о том, что вы няня, - быстро говорил Мигель. - Не надо приносить Федерико в столовую. За ним посмотрит Тереса.
В доме царила суета. Немногочисленные слуги торопливо терли мраморную лестницу, кто-то пробежал мимо со шваброй, хотя, на взгляд Айрин, дом и так всегда содержался в безупречной чистоте.
Вбежав в гардеробную вслед за Мигелем, она увидела, что он уже снял с вешалки несколько ее платьев и, бросив на кушетку, рассматривает их с критическим видом.
- Это все, что у вас есть? - поинтересовался он, не поворачивая головы.
- Да. - Ей стало обидно. - Извините, что не угодила.
- Ну что вы, Айрин, - смутился Мигель. - У вас прекрасные платья…
- Но для вашего приема они не подходят…
- Примерьте вот это, - неожиданно сказал он. Вышел на минуту из гардеробной и сразу же вернулся с большой плоской коробкой.
Айрин растерянно смотрела на коробку. Первым ее побуждением было отказаться. Но по выражению лица Мигеля было ясно, что он не примет отказа.
- Не говорите сразу "нет", - улыбнулся он. - Сначала хотя бы загляните в коробку.
Айрин послушно сняла крышку. И ахнула. Перед ней переливалась шелковая ткань глубокого синего цвета - цвета вечернего неба. Она осторожно вынула платье из коробки, уже понимая, что не сможет от него отказаться.
- Но только на этот вечер, - сказала она нерешительно.
- Как скажете, - ответил Мигель с довольной улыбкой. - Да, кстати… - Сунув руку в карман пиджака, он вытащил маленькую коробочку. - К этому платью нужны серьги. Возьмите.
Открыв коробочку, Айрин в ужасе замотала головой. Изящные сапфировые слезки, оправленные в золото, должны были стоить кучу денег.
- Вы с ума сошли! Это же сапфиры! Как вы могли купить такие дорогие серьги всего для одного вечера!
- Я их не покупал. Они принадлежали моей матери.
- Тем более, - всполошилась Айрин. - Я не могу их надеть!
- Прошу вас, Айрин, не спорьте, - мягко сказал Мигель. - Просто наденьте. Считайте, что так надо для дела. И не забывайте, что вы - жена богатого человека. Будьте готовы к семи часам.
Как только Мигель ушел, Айрин кинулась примерять платье.
Да, подумала она, любуясь собственным отражением в зеркале, Мигель знал, что выбрать. Длинное, облегающее, с большим круглым вырезом, открывающим плечи, оно сидело идеально. Удивительно красивый синий цвет прекрасно сочетался с темно-голубыми капельками сапфиров, которые покачивались на мочках ушей.
- Ах, синьора! - восхищенно воскликнула Тереса, забежавшая вечером за Федерико. - Какая же вы красавица! Глаз не оторвать! Краше вашей жены не найдешь во всей Испании! - сказала она, оборачиваясь к Мигелю, входящему в комнату.
Айрин торопливо вскочила с кресла, вопросительно глядя на мужа.
- Уже пора?
Мигель, медленно приблизившись, галантно подал ей руку. В его глазах Айрин ясно читала восхищение и… что-то еще - она не могла разобрать, что именно.
- Прошу вас, синьора. - Он чуть заметно улыбнулся.
Спускаясь под руку с Мигелем по мраморной лестнице, Айрин на мгновение вообразила себя принцессой из волшебной сказки. Но тут же подумала, что иногда реальность может быть в сотни раз лучше любой сказки. Если бы можно было идти по этой лестнице бесконечно! Если бы Мигель всегда смотрел на нее такими глазами - почти влюбленными…
В тот момент, когда они спустились в холл, в дверь громко позвонили. Антонио торжественно распахнул дверь, и Айрин вдруг почудилось, что сейчас он ударит жезлом об пол и громко объявит что-нибудь вроде: "принц такой-то прибыли-с". Но Антонио промолчал, а в холл быстрой подпрыгивающей походкой вбежал невысокий пожилой мужчина. За ним не спеша следовал молодой человек.
Айрин бросила на Мигеля удивленный взгляд. Он, кажется, говорил, что ожидается только один гость? Но Мигель и сам выглядел слегка озадаченным. Тем не менее, он с улыбкой пошел навстречу гостям.
- Антуан…