Элла с трудом воспринимала знакомое приветствие Руби, голова у нее шла кругом.
– Куп? – наконец выдохнула она.
– Привет, Элла. – Призрак подмигнул ей – от чего она тут же покраснела до корней волос. А он уже обращался к Руби: – Вы, должно быть, Руби. Меня зовут Куп. Я друг Эллы.
Он протянул загорелую руку, и Элла услышала резкий вздох Руби:
– Привет. – Руби обогнула прилавок и схватила его ладонь обеими руками. – Купер Дилэйни, не так ли? Я просто счастлива познакомиться с вами.
Элла услышала взволнованное восхищение в голосе Руби и приветливую теплоту в тоне Купа – внутри у нее все сжалось от волнения.
– Элла рассказывала вам обо мне, да? – радостно грохотал его голос, в то время как зеленые глаза разглядывали ее.
Скажи что-нибудь.
Внутри ее все кричало, когда она рассматривала его совершенные по форме скулы, рыжеватые, выгоревшие на солнце брови, зеленые глаза с озорным блеском и полные чувственные губы, изогнувшиеся в доверительной улыбке. Она почувствовала, как кровь прилила к низу живота и настойчиво забилась в ее возбужденном теле.
Элла отметила его необычный облик: шиферно-серый отлично сшитый костюм, чисто выбритый подбородок, короткие, идеально уложенные волосы – темные, с парой светлых, выгоревших на солнце прядок. Это Куп, которого она помнила в обрезанных джинсах и мокрых шортах и еще обнаженного… Но этот Куп был не менее хорош, чем тот морской капитан.
Она покачала головой; паника накрыла ее с головой, когда Куп помахал ладонью перед ее лицом. Он обращался к ней:
– Привет, Элла, ты что застыла! Как дела?
Я беременна. И я должна была связаться с тобой и рассказать об этом несколько недель назад.
Она разомкнула пересохшие губы, но не смогла выдавить из себя эти слова.
– У Эллы все отлично, у нее был первый… – начала было Руби.
– Заткнись, Руби! – Пронзительный визг вырвался у нее из горла. Брови Руби полезли на лоб, но, к счастью, она повиновалась команде, в то время как в улыбке Купа появилось легкое любопытство.
Элла выскочила из-за прилавка, мгновенно выведенная из транса.
Уведи его отсюда, тогда ты сможешь сказать ему. Тактично, доходчиво, лаконично, с глазу на глаз, без свидетелей – всех этих теннисистов, привлекательных мамочек, двух хихикающих школьниц и твоей суперлюбопытной лучшей подруги.
Она была в очень большом долгу перед ним.
– Я возьму выходной, полдня, Руби.
Элла схватила Купа за руку – чтобы не упасть и чтобы вытолкать его из двери наружу, прежде чем Руби успеет заговорить. Его мышцы напряглись под мягкой тканью дизайнерского костюма, что, однако, ничуть не уняло дрожь в ее ногах.
Он посмотрел на ее пальцы и улыбнулся:
– И я очень рад видеть тебя, Элла. – То, что он, казалось, не особенно удивился ее странному поведению, немного успокоило ее и сняло сковавшую ее напряженность. – Я просто находился поблизости, – добавил он, – и подумал, что мы могли бы встретиться…
– Это замечательно, Куп, – прервала она. – Но давай где-нибудь уединимся, чтобы по-настоящему поговорить.
– Звучит неплохо. – По его таинственному взгляду было ясно, что он догадывался, почему она хочет остаться с ним наедине.
– Моя квартира прямо за углом. У меня есть кофе. И кексы.
Ее взгляд скользнул через плечо на Руби, которая скрестила руки на груди и уставилась на нее – беспокойство на ее лице заставляло Эллу чувствовать себя маленькой и глупой.
– Кексы, да? – Он рассмеялся, но потом обхватил ее обеими ладонями за локти, заставив осла бить мертвую хватку, какой она вцепилась ему в руку. – Я большой любитель кексов, – промурлыкал он, приподнимая ее на цыпочки. – Но обо всем по порядку. – Он склонил голову, и его губы оказались так соблазнительно близко к ее лицу. – Разве мне не положен приветственный поцелуй?
Элла не успела даже подумать, что ответить, как его губы прижались к ее рту, и все мысли мгновенно испарились из ее головы, ноги задрожали, и она едва не упала, но Купер уверенно и легко обхватил ее за талию.
Когда они наконец оторвались друг от друга, Элла услышала аплодисменты из угла, где сидели молодые мамаши. Она густо покраснела, но на губах Купа играла та благодарная сексуальная улыбка, которую она так хорошо помнила, и Элла подавила в себе очередной приступ паники. Этот поцелуй и эти объятия были настолько великолепны, что она не позволила своим сомнениям вернуться. Она носила ребенка от этого изумительного мужчины – и сама судьба привела его в Лондон к ней.
Он опустил руки и вложил свою теплую ладонь в ее:
– Давай убираться отсюда, – коснулся губами мочки ее уха: – Умираю, хочу попробовать твои кексы.
Она усмехнулась, уверенная в том, что он рассчитывал не только на кексы:
– Ты влюбишься в них.
Она помахала на прощание Руби, которая неуверенно ей улыбнулась и одними губами проговорила: "Скажи ему".
Она кивнула, понемногу возвращаясь в реальность.
– Был очень рад с вами познакомиться, Руби. Я доставлю ее обратно в целости и сохранности. Клянусь. – Он махнул Руби на прощание и придержал входную дверь для Эллы, когда она выходила из кафе на улицу. Небо было темным и пасмурным, надвигалась летняя гроза.
Несмотря ни на что, Купер Дилэйни был здесь. И у нее появилась возможность выложить ему свои новости. Его появление здесь было, конечно, хорошим знаком. Он проделал весь этот путь, чтобы увидеть ее, и поцеловал ее так страстно. И в его взгляде было восхищение, и как нежно его руки поддерживали ее…
Куп обнял ее одной рукой за плечи.
– Веди меня, моя маленькая пантера, но поторопись, – сказал он, бросая настороженный взгляд на зловещие грозовые тучи над головой. – Похоже, что мы промокнем.
Она усмехнулась, – голова закружилась от нетерпения и нежности, – и тут огромная дождевая капля упала ей на щеку.
– Второй поворот налево.
Раскат грома испугал ее на мгновение, затем крупные капли слились, и в один миг разразился настоящий ливень. Смеясь, она вырвалась из-под его руки; холодный летний дождь бил по щекам и стекал ручейками между грудей.
– Давай наперегонки, – выкрикнула она и бросилась бежать, испытав прилив энергии.
Купер в прилипшей к груди рубашке помчался вверх по темной лестнице, ориентируясь лишь на соблазнительную попку, обтянутую мокрыми джинсами. Он споткнулся, выругался, а затем наконец догнал Эллу, уже испытывая невероятное возбуждение.
Ее легкий заразительный смех звенел где-то впереди, пока он бегом поднимался за ней в крошечную квартирку на последнем этаже. Захлопнув за собой дверь, он оказался в компактной гостиной с барной стойкой и диваном с разноцветными подушками. Тут он обхватил руками извивающуюся и хихикающую Эллу и уже не выпускал из объятий.
– Попалась. – Он прижал ее к себе, внимательно изучая ее лицо, огромные голубые глаза, которые преследовали его во сне на протяжении многих недель.
Может, он скучал по ней больше, чем думал.
– И тебе не вырваться от меня в ближайшее время, – заявил он. Хотя она и не пыталась.
Он прижался к ее губам в требовательном поцелуе, одновременно стягивая с нее мокрую футболку. Не прерывая поцелуя, он обхватил ее полные груди – торчащие напряженные соски упирались ему в ладони через ткань бюстгальтера, – слегка ущипнул их.
Элла запустила пальцы ему в волосы и попыталась отвести его голову назад.
– Я должна сказать тебе… – прошептала она. – Нам нужно поговорить.
– Позже. – Он укусил ее за нижнюю губу. – Сначала секс. Затем кексы. А потом поговорим.
Он принялся искать застежку на бюстгальтере и мысленно возблагодарил Бога, когда крючок поддался и расстегнулся. Элла стояла перед ним обнаженная по пояс, и ее грудь с крупными, как спелые сочные ягоды, сосками вздымалась при каждом вздохе.
– Они даже сексуальнее, чем я помню.
Накрыв ладонью одну грудь, он наклонился и лизнул ее вокруг соска – Элла не смогла сдержать стон наслаждения. Он стал нежно покусывать набухшую плоть.
Найдя молнию у нее на джинсах, он дернул вниз за "собачку" и проник пальцами под облегающую ткань белья. Элла громко всхлипнула, когда он расправил ее влажные складки и проник внутрь, коснувшись самой ее сердцевины.
– Стоп! – воскликнула она, схватив его за запястье – Я почти на пределе.
– Это общая цель.
Паника поселилась у него в груди. Если она сейчас скажет "нет", то он умрет.
Она смотрела на него – в расширенных зрачках читалось желание, дыхание прерывалось.
– Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Это было так давно.
– Не проблема. Тогда давай разденемся. Быстро.
После пары минут, которые показались им несколькими тысячелетиями, Элла стояла полностью обнаженная перед Купером – ее глаза потемнели еще больше, когда она опустила взгляд на его пах и увидела всю мощь его желания.
Он слегка приподнял ее и прижал к стене, вклиниваясь между ее бедер. Обхватив ее за ноги, он сосредоточился на ее умопомрачительных грудях. Элла прибавила в весе с их последней ночи на Бермудах, и это ей шло – прежде впалый живот теперь служил небольшой подушечкой для его возбужденной плоти.
Сожаление – что ее тело изменилось, а его не было рядом, чтобы наблюдать за этим, – волной прокатилось по нему и исчезло как тень, когда ее груди прижались к его торсу. Он опустил голову и прижался губами к пульсирующей жилке у нее на шее, чуть посасывая нежную кожу в этом месте. Ее притягательный аромат окутал его – что-то лимонное, пряное и просто восхитительное.
Его губы слегка изогнулись в улыбке, когда Элла обхватила его талию своими стройными ногами.
– У меня нет презервативов, – признался Куп, пытаясь заставить мозг смириться с необходимостью чуть притормозить и думать, несмотря на непреодолимое желание погрузиться в ее узкое теплое лоно. Он приехал прямо из аэропорта, не подумав, что их страсть разгорится так стремительно. – Ты не возражаешь против прерванного акта? Я здоров, клянусь.
Он почувствовал ее кивок и поднял голову, чтобы посмотреть ей в глаза, – от застывшего в них счастья его сердце застучало в груди, как кувалда.
– Я тоже, – ответила она.
Этого ему было вполне достаточно. Его напряженный упругий ствол уперся ей в живот. Обхватив ладонями ее ягодицы и немного развернув ее к себе, Куп вошел в нее одним уверенным движением и стал двигаться мощными отрывистыми толчками. Она всхлипывала, вцепившись ногтями ему в спину. Ее мышцы начали сокращаться вокруг его плоти, и Куп понял, что она близка к кульминации.
Не выходи. Еще нет. Держись. Черт возьми.
Куп с трудом сдерживался, а рыдания и всхлипывания Эллы заставляли его двигаться все быстрее, увереннее, глубже, жестче. И крошечная часть его сознания крикнула животному внутри него: Вот сейчас. Выходи.
Он вырвался наружу. Положив голову ей на плечо, целуя ее шею, он ощутил легкую боль разъединения и невероятную восхитительную неудержимую волну оргазма, когда его семя извергалось на ее округлый живот.
* * *
– Черт, это было великолепно. Даже лучше, чем я помню.
Элла медленно начала понимать происходящее вокруг, когда шершавая ладонь коснулась ее щеки и грубоватые пальцы зарылись ей в волосы. Эти глубокие нефритовые глаза рассматривали ее лицо, отчего в груди у нее все замирало.
Ошеломленная, она осторожно кивнула.
– Да, – с трудом прошептала она, во рту у нее пересохло.
Губы Купа изогнулись в улыбке, и он нежно поцеловал ее в лоб:
– Пойдем. – Он подхватил Эллу на руки. – Давай примем душ. А потом я хочу кекс.
– Но нам по-прежнему нужно поговорить, – пробормотала она ему в шею.
– Конечно. Но сначала я хочу увидеть это великолепное тело в мыльной пене.
Элла усмехнулась, положив голову ему на плечо и обхватив руками его шею. Она была сейчас слишком возбуждена и эмоциональна, чтобы протестовать. Ведь от нескольких интимных минут уж точно не будет никакого вреда – она и так слишком долго мечтала об этом.
Войдя в крошечную ванную в дальней части квартиры, Куп отпустил ее, чтобы включить душ, не отнимая при этом руки от ее бедра, словно боялся, что она сбежит. Элла вспомнила, как ушла в то утро, и вновь почувствовала угрызения со вести.
Вода зажурчала, брызнула и затем потекла тонкой струйкой.
– Это что, все? – удивился Куп.
Элла улыбнулась:
– Британский водопровод. Сопоставим с Ниагарским водопадом.
Его усмешка подняла ей настроение и развеяла чувство вины.
– По крайней мере, вода горячая, – одобрил он, подставив руку под струйку, прежде чем втащить Эллу в душевую кабину.
– Не надолго, – предупредила она.
Куп взял ее вербеновое мыло и намылил себе руки:
– Тогда нам лучше начать.
Нежные ладони обхватили ее груди, приподнимая и лаская их, скользя пальцами по темным соскам. Элла почувствовала, как приятное тепло снова настойчиво запульсировало у нее между ног.
Она взяла мыло, чтобы намылить его, вложив всю свою нежность в руки, которые гладили его плоский живот, ласкали крепкие бедра. Она обхватила ладонью его член и почувствовала, как тот удлинился и напрягся, пока она ласкала его.
Кровь устремилась к ее нежному клитору, и Элла осознала, что снова хочет Купа.
Он приподнял ее грудь, смывая мыльную пену прохладной водой, и сказал:
– Мне нравится, что ты немного поправилась, – это тебе очень идет.
Одобрение в его взгляде с новой силой всколыхнуло в ней чувство вины. Она не могла больше ждать. Это было несправедливо по отношению к нему и их ребенку. Элла отстранилась от него, прижавшись спиной к стенке душевой кабины:
– Нам нужно одеться. Я должна тебе кое-что сказать.
– Хорошо.
Он выключил душ, но держал Эллу за запястье, когда она открывала дверь кабины. Внезапная тишина оглушила ее, несмотря на шумящую в ушах кровь. Выйдя следом за Эллой, Куп потянул ее к себе и, приподняв указательным пальцем ее подбородок, посмотрел ей в глаза:
– Что случилось? Что-то не так?
– Нет, я просто… – Она сглотнула комок в горле.
Еще рано. Сначала возьми себя в руки. Ты должна сказать ему это мягко. Осторожно.
Ее взгляд упал на его возбужденный пенис. Элла не могла владеть собой, не говоря уже о том, чтобы ясно мыслить, когда он стоял перед ней обнаженный и такой желанный.
– Дай мне минуту.
Она высвободила свою руку и направилась к двери.
– Давай оденемся? Встретимся в гостиной через десять минут? Сделать тебе кофе, который я обещала?
Он пожал плечами, взял полотенце с вешалки и обернул его вокруг талии:
– Конечно.
Элла выскочила из ванной, прежде чем он успел передумать.
– Хорошо, выкладывай то важное, из-за чего мы не смогли закончить то, что я начал в душе!
Элла печально улыбнулась и оторвалась от кексов, которые выкладывала на тарелку.
Куп стоял, прислонившись к кухонной стойке. Он переоделся в выцветшие джинсы и черную футболку, которые, вероятно, были у него в сумке. Он что, приехал прямо из аэропорта, чтобы повидаться с ней? Элла вновь ощутила прилив оптимизма, надежды.
Она придумывала разные варианты развития событий, но ни один не предполагал, что он мог обрадоваться ее новости. Да, это шокирует его, но почему это обязательно должно быть катастрофой?
Она не предполагала, что он приедет в Лондон или что их влечение друг к другу останется по-прежнему таким же сильным.
– Почему бы тебе не присесть? – Она махнула рукой в сторону гостиной. – Кофе будет готов через минуту.
Куп слегка приподнял брови, и его печальная усмешка превратилась в озорную.
– Я хочу вовсе не кофе. – Подойдя к ней ближе, он взял ее за подбородок и поцеловал в губы. Этот поцелуй был таким непринужденным и ласковым. Надежда затеплилась у нее в груди. – Но сейчас мы играем по твоим правилам.
Он устроился на диване, в то время как она возилась с кофе еще несколько драгоценных минут, пытаясь собраться с мыслями.
Наконец она не могла больше откладывать. Присев на диван напротив, Элла поставила тарелку с шоколадно-вишневыми кексами на журнальный столик и налила Купу чашку кофе. Какое-то мгновение она колебалась, а когда он сказал ей, что пьет кофе без молока, Элле вдруг пришло в голову, что она почти ничего о нем не знает.
Она сделала большой глоток травяного чая, который заварила для себя.
– Я не знаю, с чего начать, – произнесла она.
Куп взял кекс с тарелки:
– Тогда почему бы тебе не начать с того, чтобы объяснить мне, почему ты сбежала тогда от меня?
– Я не сбегала, – нахмурилась Элла. – Я проснулась, а тебя нет, и я подумала, что ты смылся от меня.
– Черт, серьезно? – Он выглядел искренне ошеломленным, что невероятно польстило ее самолюбию.
– Ну, да. И я чувствовала там себя неловко с твоей подружкой Джози. – Элла вспомнила свое смятение и спросила: – Кто она, кстати? По всей видимости, вы с ней очень близко знакомы.
Его брови поднялись, а губы скривились в насмешливой улыбке.
– Ты ревнуешь?
На ее щеках вспыхнул румянец.
Куп усмехнулся:
– Джози мне как младшая сестра. Надоедливая младшая сестра. Поверь мне, тебе незачем ревновать.
– Я не говорила, что ревную.
– Угу. – Он вызывающе ей улыбнулся. И Элла рассмеялась – напряжение в ее груди постепенно уходило.
Куп откусил почти полкекса:
– Черт, очень вкусно. – Покончив с кексом в два приема, он положил бумажную обертку на тарелку. – Быстро выкладывай то, о чем ты хотела поговорить. А потом вернемся в душ.
Элла снова покраснела под его пристальным взглядом.
– Хорошо, но это не так просто сказать. – Она сглотнула новый комок в горле.
– Да? Звучит не очень хорошо. – Он криво улыбнулся ей. – Я надеюсь, ты не собираешься сказать мне, что замужем.
Она засмеялась:
– Боже, нет, ничего такого. Дело в том… – Она рассматривала свои пальцы, неожиданно оробев. Как было бы замечательно, если бы он обрадовался этому ребенку так же, как она. – Собственно говоря, я беременна. Вот почему я, ну, прибавила в весе.
Кривая улыбка застыла на его губах, но любопытство в глазах сменилось удивлением, когда его взгляд упал ей на грудь, а затем на живот. Он выпрямился на диване, приоткрыл рот. Затем закрыл. Потом снова открыл.
– Ты… Ты ждешь ребенка? Ты не выглядишь беременной.
Она ожидала очевидного следующего вопроса, но он просто продолжал смотреть на ее живот.
– Ну, я только на двенадцатой неделе, так что еще не очень видно. – Она сложила руки на своем слегка округлившемся животике.
Куп поднял голову и посмотрел на нее. Элла ожидала, что он будет удивлен, даже шокирован, когда проведет параллель; она уже морально готовилась к его раздражению и гневу. Вот к чему она не была готова, так это к абсолютному ужасу, который сменил его непринужденную сексуальную улыбку.
– Скажи, что это не то, что я думаю?
Пульс болезненно забился на шее, и Элла сложила руки на животе – инстинктивное желание защитить своего ребенка. Она не могла говорить, поэтому лишь кивнула.
Куп вскочил с дивана, как марионетка, которую грубо вытащили на сцену. Грязное ругательство эхом отозвалось в крошечной комнате.