- Кроме чего, любимая?
- Папа мог бы сейчас жить, не выгони он тогда Наварро. Думаю, он пошел на мамину могилу один потому, что чувствовал свою вину. Но прошлое не изменишь. Давай больше не будем думать и говорить об этом. Не волнуйся о Наварро и о моих чувствах к нему. Я твоя навсегда, Мэтт.
Его тело сгорало от желания, но он был слишком грязным. Он не мог как следует обнять и поцеловать ее, пока не помоется.
- Я никогда больше не буду в этом сомневаться, Джесси. - Мэтт отошел от нее и сказал: - Пришло время привести себя в порядок. Эти борода и длинные волосы мне порядком надоели. Мне надо вымыться, а то я грязный, как свинья. После ванны и ужина я расскажу тебе о поездке.
* * *
В пятницу Джесс и Мэтт сели подсчитать расходы и доходы от продажи скота. Мэтт диктовал цифры, а Джесс записывала их в учетную книгу ранчо.
- Плата шести погонщикам по сорок долларов в месяц - сорок восемь тысяч. Джейку Бассу - по сто двадцать в месяц, плюс премия - четыреста долларов. Еда - пятьсот. Индейцам - триста. В этот раз обошлось без неприятностей. Лучше заплатить им за проход по их земле, чем потом недосчитаться нескольких тысяч бычков. На постой и питание в Додже - двести долларов. За пользование стойлами по двадцать пять центов в день с головы - восемь тысяч восемьсот двадцать три доллара. Запасы на обратный путь - триста. Премии работникам - четыреста двадцать семь долларов. Итого потрачено 20250 долларов.
- Замечательно, Мэтт. Это меньше, чем в прошлый раз.
- Спасибо, Джесси. Мы продали быков по тридцать долларов за голову, и наш доход составил 244440 долларов. Этого нам с лихвой хватит до следующего сезона.
- Похоже, в этом году нам здорово повезло, - заметила Джесси.
- Да. Я дал ребятам несколько дней отдыха. Они его заслужили.
- Мэтт, я так рада. У меня есть кое-какие идеи насчет ранчо. - Ее глаза загорелись, когда она на одном дыхании начала перечислять ему свои задумки. - Мы дадим ребятам обещанную прибавку. А еще я хочу пристроить к их сараю большую комнату с камином, в которой мы поставим бильярдный стол и удобные кресла. Такая гостиная очень им пригодится, особенно зимой. Еще я хочу купить несколько новых быков. Пора продолжить дело, начатое папой, и улучшить породу нашего скота. Потом надо закупить побольше сена. Трава, что растет на пастбищах этого ранчо, не так уж хороша. Еще нам надо установить здесь несколько ветряных насосов, купить кое-что из вещей. Наконец-то удача нам улыбнулась, и дела пошли на лад. А еще я хочу построить новые ворота - большую каменную арку с новой надписью: "Ранчо Л.К.". Это будет наше новое клеймо.
Мэтт прищелкнул языком.
- Ого, Джесси, - усмехнулся он. - Это наши первые деньги. Мы не можем купить и сделать все за один год. Кто знает, может быть следующий год окажется неудачным. Лучше отложить побольше на черный день.
Джесс посмотрела на Мэтта, который улыбался ей. Его карие глаза светились гордостью и счастьем. В этот день он выглядел отдохнувшим и спокойным.
- Именно поэтому я и вышла за самого опытного в мире управляющего. Он удержит меня от транжирства, - пошутила она.
- Мы все это сделаем, Джесси, но не сразу.
- Конечно, - согласилась она. Ей вспомнился день Благодарения, который они отмечали накануне. Родители Джесс всегда особенно торжественно праздновали этот день, и она сохранила семейную традицию.
- О чем ты теперь задумалась? Новые мечты?
- О вчерашнем празднике и о нашем будущем. Оно будет хорошим, Мэтт.
- Я знаю. Я люблю тебя, Джесси.
- Я тоже люблю тебя.
Чувствуя возбуждение от ее взгляда, полного любви, Мэтт сказал:
- Давай закончим дела, чтобы однажды все наши мечты сбылись.
Рождество было чудесным временем для Корделей и их работников, которые присоединились к своим хозяевам во время праздника. Джесс была беременна уже семь месяцев. Они с Мэттом сделали небольшие подарки своим друзьям. В ответ работники подарили им колыбельку, которую сделал Большой Джон. Работники собрали деньги на одеяльце и кружева, которыми украсили колыбель, а купила все это в городе Маргарет Энн Джеймс Ортега.
Мигель и Энни поженились в субботу, что добавило радости всем во время застолья. Мигель жил теперь со своей новобрачной в бывшем домике управляющего.
Были и другие поводы для радости. Детектив, нанятый Джесси, сообщил, что Флетчеры переехали в Англию. Теперь они не могли угрожать Корделям. А владелец гостиницы Юбаль Старнс умер осенью, так что от него тоже не приходилось ждать неприятностей. Мэри Луиза поселилась в Филадельфии и недавно прислала расписку о получении окончательного платежа за ранчо. Теперь Мэтту и Джесс ничего не угрожало.
Джесс подарила Мэтту шерстяную рубашку, которую связала сама, а он подарил ей шерстяную шаль, купленную им в Додже. Медальон он не стал считать подарком, так как это было просто возвращением их собственности.
Когда праздник закончился, Мэтт и его жена прошли в смежную с их спальней комнату, где стояла колыбель. Мэтт обнял Джесси, которая прижалась к нему, положив голову на его крепкое плечо. В это время ребенок в животе Джесс начал ворочаться. Желая дать мужу ощутить это движение, она прижала его руку к своему животу.
- Чувствуешь? - прошептала она.
- Ага. Он становится все сильнее и беспокойнее. Ему, наверное, не терпится вырваться на свободу. Надеюсь, это будет девочка, похожая на свою мать.
- А если это будет мальчик, похожий на своего отца?
Они с Мэттом одновременно вздрогнули при этих ее опрометчивых словах. Джесс поняла, что Мэтт думает сейчас о Наварро.
- Прости, Мэтт, но когда я говорила об отце, то имела в виду тебя.
Он улыбнулся, поняв, что она сказала правду.
- Так и должно быть, Джесси. Я люблю тебя и люблю ребенка. Пойдем спать. У нас был трудный день.
Мэтт тихонько захрапел на своей половине кровати, и Джесс поняла, что он заснул. Она думала о том, не сильно ли обидела его сегодня вечером своим неосторожным замечанием. Мэтт был ее мужем, много времени проводил вместе с ней, и Джесс привыкла думать, что этот ребенок был их общим. Мэтт был прекрасным, необыкновенным человеком. Она сотни раз говорила себе, что ей повезло с мужем. Единственное, чего Джесс желала, чтобы ее родители смогли разделить с ними радость. Приближался новый год, и она должна оставить прошлое позади.
Но этой ночью она вновь думала о Наварро Бриде. Где он, что с ним? Может быть, он бродит где-то один, замерзший и несчастный. Джесс все время вспоминала о художнике, который сделал портрет Наварро. Или это была очередная ложь Флетчера? Если бы не было этого портрета, может быть, Наварро вернулся бы к ней.
Что бы он сделал, если бы узнал о ребенке? Но что он мог сделать, если его преследовали? Скорее всего, это принесло бы ему еще больше страданий. Забыл ли он ее? Или встретил новую любовь, ту, которая могла уехать вместе с ним?
Если бы только он прислал ей письмо, сообщил, что с ним все в порядке! Шесть с половиной месяцев - это слишком долгий срок разлуки. Но, может быть, Наварро считал, что писать ей было бы нечестно и жестоко? Он говорил ей, чтобы она забыла его и начала новую жизнь с другим человеком. Было ли его молчание следствием этих его мучительных слов? Или что-то страшное случилось с Наварро в пути?
Джесс сотни раз порывалась написать властям Аризоны о Наварро. Ее письма властям Техаса помогли ей справиться с Флетчерами. Кто знает, может быть, если она сообщит правду о Наварро, это поможет восстановить его доброе имя.
Но она боялась этого шага. Если ей не поверят, поиски беглого арестанта могут возобновиться с новой силой. Если в тюрьме действительно так ужасно, как рассказал Наварро, тамошние власти захотят, чтобы он замолчал навсегда. Да и на их ранчо тоже могут приехать с расспросами. "Не стоит ли забыть об этом, чтобы защитить и Наварро, и ее семью?" - думала Джессика Кордель.
22
В этот холодный мартовский день у Джесс с самого утра болела спина. Каждые десять - пятнадцать минут у нее начинались схватки. Ей было страшно. Она сказала бабушке и Энни, что, похоже, начинаются роды. Они все быстро приготовили. Теперь Джесс оставалось только ждать и пытаться уменьшить страх.
Ей хотелось, чтобы Мэтт поскорее вернулся домой. Было уже четыре часа дня. Бабушка объяснила ей, как происходят роды, еще раньше. Джесс уже несколько дней чувствовала себя ужасно. Ей было трудно вставать и садиться, а спать было просто невозможно. Она вся измучилась.
Джесс очень долго ждала этого дня. После рождения ребенка они смогут начать жить как супруги. Она с нетерпением ждала, когда они в первый раз займутся любовью. Это по-настоящему сделает ее женой Мэтта. Именно этого она и хотела.
Прошло еще время, и приступы боли стали острее и чаще. Джесс ходила по комнате. Ей хотелось прилечь, но она знала, что тогда будет еще хуже. Кроме того, бабушка велела ей двигаться, чтобы уменьшить судороги. Ее пугали тс муки, которые ей приходилось переносить за право дать миру новую жизнь. Джесс надеялась и молилась, что смелость не покинет ее и что с ребенком все будет нормально. Она застонала, и слезы потекли из ее глаз.
Каждые несколько минут Энни и Марта заходили к ней. Тому было велено сидеть в своей комнате, чтобы он не раздражал никого своим любопытством и переживаниями. На плите горячая вода, а тазик, ножницы, полотенца и простыни уже лежали рядом с кроватью.
Джесс смотрела в окно и думала о том, что могло так задержать Мэтта. Ей хотелось, чтобы он поддержал ее, придал ей силы. Ей хотелось кричать, но она всякий раз, когда становилось нестерпимо больно, зажимала рот рукой. Джесс не хотелось, чтобы Том и люди во дворе слышали ее крики. Бабушка сказала ей, что это природа требует от Джесс доказательств того, что она готова выполнить долг женщины.
Джесс была босой и в одной ночной рубашке. Волосы она заплела в косу, чтобы они не мешали. Полотенцем она постоянно вытирала пот со лба. Когда бабушка вошла в комнату, Джесс пробормотала, не разжимая челюстей:
- Очень больно, ба. А схватки все сильнее и сильнее.
Бабушка погладила ее по руке и успокоила:
- Скоро все закончится, детка.
Джесс застонала и согнулась, думая, что это облегчит боль. Но ничего не помогало. Бабушка откинула одеяло и велела ей лечь в постель. После этого она дала внучке лоскут ткани, весь завязанный узлами.
- Зажми его между зубов, когда будет больно.
Джесс безропотно взяла лоскут.
Бабушка с часами в руках засекла время между схватками. Они начинались через каждые пять минут.
- Надо тебя готовить. Уже скоро. - Она помогла Джесс задрать рубашку и прикрыла ее ноги простыней. - Я велю Энни быть готовой, когда я ее позову.
- Ба, мне страшно, - призналась измученная Джесси.
- Я знаю. Постарайся думать о чем-нибудь приятном.
- Не получается, - застонала Джесс и уцепилась зубами за лоскут.
В это время в комнату торопливо вошел Мэтт. Он сел возле кровати и взял руку жены. Хотя Джесс крепко схватила его, он почувствовал, что ее руки дрожат. Мэтт с тревогой смотрел на ее бледное лицо с болезненным румянцем.
- Нам пришлось вытаскивать из грязи нескольких бычков. Как у тебя дела?
Джесс хотела ответить, но вместо этого она опять засунула в рот лоскут, закрыла глаза и застонала. Сильная тянущая боль пронизала все ее тело.
- Джесси! - испуганно воскликнул Мэтт.
- С ней все хорошо, Мэтт. Ты же сам видел, как рожают животные, и помогал им в этом. У нас, женщин, все то же самое, только шуму побольше. Посиди с ней, пока я не вернусь.
Мэтт ладонью вытер пот с ее лба.
- Я люблю тебя, Джесси. Не волнуйся.
Когда Марта вернулась, он спросил:
- За доктором уже послали?
- В этом нет необходимости. Ребенок родится раньше, чем он доберется сюда из города. Я знаю, что надо делать, сынок. Осталось совсем немного. Хочешь чего-нибудь поесть и выпить кофе?
- Я не хочу оставлять ее, ба.
- Иди, Мэтт. Со мной все будет в порядке, - подбодрила его Джесси.
Мэтт неохотно подчинился. Но, услышав крик Джесси, он побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки.
- Что такое?
- Прости, - пробормотала она. Ее дыхание было частым. - Просто схватка застала меня врасплох. Скоро, Мэтт, ты увидишь своего первого ребенка.
Но шли часы, Джесс мучалась все больше, а ребенок не появлялся. Джесс страдала с самого утра, а теперь было уже восемь вечера. Марта начала беспокоиться. Мэтт был в ужасе.
Старая женщина вытирала лоб внучки влажным полотенцем. Джесс была вся в поту. Ее ночная рубашка взмокла.
- Мэтт, думаю, пора посылать за доктором, - прошептала Марта.
Джесс повернулась и спросила:
- Почему, ба?
- Это тянется дольше, чем я ожидала. Нам может понадобиться помощь, - призналась она.
- С моим ребенком что-то не так? - Глаза Джесс потемнели.
- Не думаю, но он что-то упрямится. - Бабушка попыталась пошутить, чтобы снять напряжение.
- Ба, скажи мне, что случилось?
- Думаю, он не так повернулся, и теперь ему надо помочь выйти наружу.
Неожиданно у Джесс начали отходить воды. Одеяло все пропиталось жидкостью, хлынувшей из нее.
- Что это такое? - спросила Джесси.
- Все в порядке. Это значит, что роды начинаются.
Схватки стали чаще и тянулись все дольше. Мэтт поднял Джесс на руки, а Энни и бабушка поменяли под ней одеяло. Бабушка откинула простыню, прикрывавшую ноги Джесс, и проверила, не показалась ли головка ребенка.
Джесс было так больно, что она даже не подумала о том, что ее муж впервые видит ее обнаженной.
Прошло еще несколько часов, но роженице лучше не стало. Роды превратились в бесконечную агонию. Джесс металась из стороны в сторону. Ее коса расплелась, и влажные волосы рассыпались по подушке. Она больше не пыталась сдерживать крики, и от этого ее рот и горло совсем пересохли.
В полдень следующего дня из города вернулся работник, которого посылали за доктором. Мэтт поспешил навстречу.
- Где доктор?
- Его нет, Мэтт. Он уехал в Эль-Пасо за покупками.
Пока Мэтт был внизу, а Энни вышла куда-то, Джесс спросила бабушку:
- Неужели ребенок умрет за мои грехи? И я тоже умру?
- Нет, детка. С вами обоими все будет в порядке.
Вернулся Мэтт. Посмотрев на измученную и бледную жену, он испугался, что скоро потеряет ее. Он подошел к кровати и сказал Марте:
- Мы не можем сидеть сложа руки. Если ребенок не может выйти, это опасно для них обоих. Я перевернул и вытащил на свет много телят и жеребцов.
- Мэтт, у женщин это не так просто.
- Я должен попробовать, ба. - Мэтт раздвинул Джесс ноги. После этого он немного помял ей живот, чтобы нащупать, как лежит ребенок. Затем он засунул руку в промежность. Мэтт нащупал маленькую ножку. Осторожно, чтобы не сделать Джесс еще больнее, он пальцами нашел вторую ножку и подтолкнул их вперед. Ребенок задвигался. Мэтт молил о том, чтобы не навредить жене и ребенку. - Держись, Джесси. Он скоро выйдет.
Боль становилась все сильнее, хотя казалось, что сильнее не бывает. Джесс принялась глубоко дышать и тужиться, чтобы помочь ребенку. Она чувствовала, как Мэтт пальцами осторожно вытаскивает младенца за крохотные плечики, которые ей в этот момент казались невероятно большими. Джесс натужилась еще несколько раз, перемежая потуги молитвами, и… ребенок появился на свет. Когда боль на какое-то время оставила ее, Джесс потеряла сознание.
Мэтт поспешил прочистить носик и глазки младенца. Он несколько раз шлепнул его по попке, ребенок сделал первый вздох и начал плакать. Мэтт рассмеялся от радости и облегчения.
- Мальчик, Джесси. У нас прекрасный сын.
Она попыталась приподняться, чтобы посмотреть на него.
- С ним все в порядке?
- Он красивый и здоровый, - сообщил Мэтт. - Лежи спокойно. Еще не все.
- Я закончу, - сказала Марта. Она разорвала пополам простыню и велела Мэтту завернуть младенца. Мэтт сделал это, но руки его дрожали, держа крохотное тельце. Пока Мэтт и Энни занимались ребенком, Марта вымыла Джесс и убрала грязное белье.
Не обращая внимания на боль и усталость, Джесс сказала:
- Дайте мне на него посмотреть.
Мэтт поднес к ней поближе маленький сверток.
Джесс в изумлении смотрела на новое существо. У него были темные волосы. Глаза тоже оказались темного цвета. Джесс развернула пеленку, чтобы проверить, все ли в порядке. Она не заметила ничего, что могло вызвать у нее беспокойство. Ребенок был маленький, бледный и кричал тоненьким голоском. Джесс улыбнулась.
- Он замечательный, Мэтт. Давай назовем его Лейн. Лейн Кордель.
Широкая улыбка осветила лицо Мэтта.
- Это хорошее имя. В нем чувствуется сила.
- Мэтт, ты спас жизнь нам обоим, - заметила Джесси. - Наш сын. Наш первый ребенок, - добавила она, улыбаясь.
Мэтт засветился от радости.
- Отдохни немного, Джесси.
Бабушка забрала у нее ребенка.
- Мы займемся им, а ты поспи.
- Но ты тоже очень устала, - сказала Джесси.
- Мы будем присматривать за Лейном по очереди. А тебе требуется отдых перед тем, как он проголодается и потребует у тебя молока.
Мэтт поцеловал жену в лоб и губы.
- Я люблю тебя, Джесси.
- Я тоже люблю тебя, - ответила она и заснула.
Джесс искупала Лейна, перепеленала его, накормила и уложила спать. Она смотрела на спящего младенца, которому было уже два с половиной месяца. Это был здоровый, хороший мальчик. Его волосы все еще были темными, и она верила, что его глаза будут того же орехового цвета, что и у его отца.
Джесс и Мэтт так любили его, что не обращали внимания, на кого он похож. Возможно, кто-то и заметил его сходство с Наварро, но ни Джесси, ни Мэтт никогда не слышали никаких слухов или разговоров. Помогало еще и то, что у Мэтта тоже были темные волосы и глаза. Ребенок родился маленьким, и ни у кого не возникло сомнений, что он появился на свет раньше срока.
Лейн Кордель родился в тот же день, когда Джесс повстречала Наварро год назад. Когда она поняла это, то решила, что Таким способом Господь захотел заменить Наварро в ее жизни и сердце. Роды были трудными, но теперь с ней и с ребенком все было в порядке. Она благодарила Мэтта за его решительность, которая спасла им жизни.
Сегодня было первое июня 1877 года. В этот день год назад она забеременела от Наварро Брида. Это был идеальный день для того, чтобы начать новую жизнь в качестве настоящей жены Мэтта. Джесс думала о муже все утро и весь день. После рождения Лейна муж нежно и трогательно заботился о ней. Он купал ее, мыл ей голову, помогал ухаживать за ребенком. Природа вылечила ее тело, а время - душу.
Настал момент, когда пора было отдаться Мэтью Корделю. Она всегда будет помнить Наварро Брида, но их отношения закончились. Джесс ничего не слышала о нем почти год. Если он однажды вернется, она все равно останется женой Мэтта. Теперь Мэтт ее возлюбленный.