- А вы как думали? В доме произошел мощный взрыв. В одну из квартир кинули ручную гранату. Это попахивает криминалом. Мы обязаны сообщить о случившемся в милицию.
Прислонившись к стене, я устало посмотрела на стоящих напротив меня людей и прошептала:
- Уходите.
- Что? - не сразу поняла меня соседка.
- Я говорю, уходите из моей квартиры. Вызывайте милицию, звоните хозяйке, но только уходите. Я устала.
- Вот тебе раз, - принялась возмущаться соседка. - Она устала, криминалка чертова. Нас тут всех чуть не взорвали, а она устала! Шарахаешься с кем ни попадя, а потом получаешь. Вот из-за таких, как ты, нормальным жильцам нет жилья.
- Я-то здесь при чем? Что вы на меня кричите, как будто я сама себе в окно гранату кинула?! Я, между прочим, чуть не погибла.
- И мы из-за тебя чуть не погибли! - возмущалась соседка. - Вяжешься с криминалами всякими, а потом из-за тебя честные люди страдают.
- Уходите! - закричала я так, что почувствовала сильную боль в ушах. - Я плачу деньги за эту квартиру! Я ее сняла! Я живу здесь не бесплатно! Это не вы с меня должны спрашивать, а я с вас. Дом находится под охраной, и вся территория утыкана видеокамерами. Вот и смотрите в свои видеокамеры и ищите того, кто здесь гранатами раскидывается. А то мне вздумали претензии предъявлять! Я их вам сама предъявить могу. Что это за охрана такая, если калитка во двор вечно нараспашку?! Заходи кто хочешь и делай что хочешь! Вы должны на территорию дома не только посторонние машины не пускать, но и посторонних людей! За что вам деньги платят?! Лодыри!
- Девушка явно не в себе, - покачала головой одна из заспанных соседок и направилась к выходу. - Сдают квартиры кому ни попадя, и в результате этого вот такие последствия получаются.
- Пусть она с милицией объясняется.
- Вот именно. Милицию вызывайте, и дело с концом, а то нам теперь спать страшно ложиться. Вдруг опять шарахнет.
Как только все незваные гости вышли на лестничную площадку, я сразу обратила внимание на то, что один из охранников принялся вызывать милицию, он назвал мой точный адрес и рассказал о том, что в квартиру неизвестные кинули ручную гранату. Быстро закрыв дверь, я подождала, пока все разойдутся, и, схватив дорожную сумку, стоящую в коридоре, бросилась в спальню, чтобы посмотреть, уцелело ли что-нибудь из моих вещей.
Увидев, что брать здесь совершенно нечего, я посмотрела на кольцо с бриллиантом, которое хотела отдать Олегу. Как же все-таки хорошо, что он заставил меня надеть его обратно на палец! Скорее всего, граната была брошена именно в сторону кровати, потому что от нее осталось одно название. Кинув взгляд на то, что когда-то называлось шубой, я заметила на полу уцелевший карман от чемодана, валявшийся в стороне, и достала из него листок с номером телефона Георгия.
Повесив дорожную сумку на плечо, я в последний раз окинула взглядом квартиру, окно без стекол и рам и бросилась прочь. Выйдя на улицу через запасную калитку, я бросилась как можно дальше от этого жуткого места, где меня хотели убить. Я знала, что через несколько минут на место происшествия приедет милиция, но меня уже никто не найдет, потому что я не имею к этой квартире никакого отношения. Ее снимал для меня Олег, и он оставлял хозяйке квартиры свои координаты…
Глава 11
Поймав такси, я добралась до дома только тогда, когда на улице уже рассвело. Несмотря на то что мои нервы были сильно расстроены, я решила заставить себя поспать пару часов, как только доберусь до постели. Рассчитавшись с таксистом, я подошла к дому. Увидев, что входную дверь на ночь позабыли запереть, я сразу смекнула, что мать опять легла спать вдупель пьяная, и обессиленно опустилась на прогнившие ступени крыльца, поставив рядом дорожную сумку. Затем достала из кармана новый мобильник и набрала Олега. Когда я услышала до боли знакомый голос, то ощутила легкую дрожь.
- Олег, это ты меня взорвал?
- Что сделал?
- Взорвал.
- Ты что, пьяна, что ли? - сонно спросил Олег. - Не звони мне больше. Я же тебе сказал. У меня жена рядом спит.
- Это очень важно. Уйди с телефоном в другую комнату. Я никогда в жизни тебя больше не побеспокою, только выслушай меня всего один раз.
В трубке послышалось непродолжительное молчание. Видимо, Олег встал с кровати и перешел в другую комнату, плотно закрыв за собой дверь.
- Оля, ты что мне спать не даешь? - уже более громко, но все так же раздраженно спросил меня он. - Учись жить без меня и самостоятельно решать свои проблемы.
- Я учусь, - с трудом сдерживая слезы, произнесла я. - Олег, я же тебе сказала, что больше не буду тебя беспокоить. Ты мне только скажи, тебе хозяйка квартиры уже звонила?
- Какая хозяйка квартиры? - не сразу понял меня Олег.
- Той квартиры, которую ты для меня снял.
- Хозяйка за границей, приедет через неделю. Я с ней не увижусь: уже уеду в Штаты. Если ты хочешь продлить срок аренды квартиры, то сама с ней обо всем договаривайся и сама плати.
- Там полквартиры разнесло. Как только ты ушел, в окно спальни кто-то кинул гранату.
- Ты пьяна? Иди проспись.
- Если не веришь, то можешь сам съездить и посмотреть. Правда, там сейчас милиция.
Почувствовав по моему голосу, что я не шучу, Олег кашлянул и на всякий случай поинтересовался:
- Ты это серьезно?
- Конечно. Я чудом осталась жива. Ведь за минуту до взрыва я стояла у окна и смотрела на темную улицу. Гранату могли кинуть прямо в меня. В момент взрыва я, к счастью, уже была в коридоре. Я упала на пол, закрыв голову руками. Охранник дома сказал, что сегодня - мой второй день рождения. Некоторые осколки рикошетом в коридор отлетели, меня и там могло убить. Олег, я надеюсь, что это не ты кинул гранату. Я же тебе ничего плохого не сделала. Зачем меня убивать?
- Ты что, идиотка? Как ты могла на меня подумать? Срочно съезжай из этой квартиры. Собирай вещи и съезжай.
- Я уже съехала. Соседи милицию вызвали. У меня нет никакого желания с ней общаться. А собирать там нечего. Я же тебе говорю, все разнесло, даже мебель. От норковой шубы ничего не осталась. Но это не важно. Главное, что я жива.
- Оля, но как ты могла подумать, что это сделал я? - задыхался от возмущения Олег. - Я-то тут при чем? Неужели ты можешь представить меня с гранатой в руках под окном? Мне жутко оттого, что ты знаешь меня столько времени и можешь обо мне такое подумать!
- Олег, я уже сама не знаю, что происходит. У меня просто голова идет кругом. Понимаешь, я столько с тобой знакома, и мне всегда казалось, что я достаточно хорошо тебя знаю, но сегодня я поняла, что на самом деле я тебя совершенно не знаю. Мне всегда казалось, что ты мной дорожишь, и я видела, как сильно ты меня всегда ревнуешь, и вдруг ты так спокойно подкладываешь меня под другого мужчину и даешь мне его телефон. Передаешь меня из рук в руки, как какую-то вещь. Отбираешь машину, бросаешь.
- Но если я все это сделал, то это не значит, что я способен кинуть гранату тебе в окно. У меня уже возраст не тот, чтобы бегать под окнами и кидаться гранатами. Оля, у тебя есть враги?
- Этот вопрос мне задали и охранники. Мой ответ однозначен: никаких врагов у меня нет. Олег, сам посуди, какие у меня могут быть враги, если я ничем не занимаюсь? Никакого бизнеса у меня нет, - сказав это, я замолчала и произнесла задумчиво: - Олег, а может быть, хотели убить не меня, а тебя? А у тебя есть враги? Ты же не просто так бежишь за границу?
- У меня масса врагов и завистников, - не раздумывая, ответил Олег. - Но ведь про эту квартиру никто, кроме меня и тебя, не знает.
- Трудно ли узнать! Вполне вероятно, что тебя выследили.
- Если меня выследили, то что же тогда убийцы просчитались и кинули гранату именно в тот момент, когда я уже уехал из квартиры?
- Олег, меня убивать незачем. Я не бегу из страны, и у меня нет ни денег, ни бизнеса. Как же я сразу не додумалась, что хотели убить тебя, а не меня.
- Какой-то глупый способ убийства, - озадаченно сказал Олег. - Проще человека где-нибудь пристрелить, чем кидать в окна гранаты. Самое главное - все обошлось. Оля, мне очень жаль, что так получилось. Не тяни, позвони сегодня же Георгию. Потом может быть поздно.
- Я очень ценю твою заботу. Иди под бок к жене, а то она проснется, поймет, что ты со мной говоришь по телефону, и закроет все твои счета. Будь хорошим мальчиком и слушайся свою властную женушку. Будь счастлив, - не без ехидства в голосе произнесла я и закончила разговор.
Неожиданно дверь в дом распахнулась, и на крыльцо вышла сонная мать.
- Ольга, здравствуй, - протерла она заспанные глаза. - А я проснулась и не пойму: слышу, кто-то разговаривает и голос на твой похож.
- А ты что, на ночь даже входную дверь не запираешь? - Я укоризненно посмотрела на мать.
- Забыла.
- С ума сойти! Это же как нужно напиться, чтобы забыть запереть входную дверь.
- Да ладно, все равно брать нечего.
- Двери запирают для того, чтобы чужие в дом не проникли. У тебя две дочери в доме спят. А если какой-нибудь маньяк или извращенец в дом зайдет и вас здесь всех перережет? Напилась вчера опять?!
- Дома только Тонька ночевала, - не ответила на мой вопрос мать. - Я ее уже в школу подняла.
- А Дашка где?
- Откуда я знаю? Твоя сестрица часто дома не ночует.
- Почему? - Я ощутила, как меня затрясло от злости.
- Понятия не имею. В тебя, наверное, пошла.
Пропустив едкую фразу матери мимо ушей, я встала и пристально посмотрела ей в глаза:
- Послушай, у тебя ребенок дома не ночует, а ты даже тревогу не бьешь. А вдруг с ней что-нибудь случилось?!
- Тоже мне, нашла ребенка. Она с тебя ростом! Что я ей сделаю, если она уже по рукам пошла?! Веревками связать я ее, что ли, должна или дома запереть?! Так она меня оттолкнет и все равно на улицу уйдет.
- Так она школу, что ли, бросила?
- Ходит иногда, но мне кажется, что аттестат ей вряд ли дадут. У нее одни прогулы. Кстати, Оля, а ты что здесь сидишь в такую рань? Случилось, что ли, чего? - опомнилась мать.
- Случилось, - сухо ответила я.
- Что?
- То, что ты теперь у меня пить не будешь.
- Я же тебя серьезно спрашиваю.
- А я тебе серьезно отвечаю. Я буду здесь жить, а сестры будут ходить в школу и меня слушаться.
- Ты у нас будешь жить?
- Да. Я тут прописана, а это значит, что имею право на площадь.
- Ты что, со своим старым козлом поругалась?
- Я с ним рассталась.
- Как рассталась?
- Что ты заладила, как да как. Что, не знаешь, как люди расстаются?!
- А на что мы будем жить? - непонимающе развела руками мать.
- Работать пойдем. Ты, когда работала, пила намного меньше.
- Куда мне работать? У меня уже здоровья нет.
- А пить есть здоровье?
- Ты как с матерью разговариваешь?! Легко осуждать. Побыла бы в моей шкуре, узнала бы, что значит одной троих детей поднимать, тогда бы говорила.
- Тебя никто не просил уходить с тремя детьми на улицу с высоко поднятой головой и обрекать их на нищету.
- Зато я сохранила гордость и чувство собственного достоинства!
- Да ты их уже давно пропила: и гордость, и чувство собственного достоинства, - процедила я сквозь зубы и, поднявшись со ступеньки, взяла дорожную сумку, собираясь пройти в дом.
- Не смей так с матерью разговаривать! Лучше иди, помирись со своим старым козлом. Зачем ты с ним поссорилась, у тебя же все равно никакой гордости никогда не было? Ты даже не знаешь, что это такое.
- Мать, ты что, не понимаешь, что я со своим старым козлом не поссорилась, а рассталась?!
- Как так?
- Вот так. Он в Штаты уехал. Насовсем.
- И что, квартиры тебя лишил?
- Представь себе, лишил. Содержанки по своей воле не уходят и с материальными благами по собственному желанию не расстаются, - устало произнесла я и зашла в дом.
Встретившись с собирающейся в школу Тоней, я сразу поймала на себе ее удивленный взгляд и села на первый попавшийся стул.
- Оля, ты за нами пришла? - обрадовалась Тонька и бросилась ко мне обниматься.
- За вами? - слегка отстранила я ее.
- Ты же говорила, что снимешь нам квартиру и переведешь нас с Дашкой в новую школу. Ты приехала нас забрать?
- Я приехала к вам жить.
- А как же новая квартира и школа?
- Не получилось.
- Ее козел старый бросил и рванул в Штаты, - злобно объяснила сестре мать. - Нет у нее больше денег.
- А как же мы теперь будем? - Сестра задала мне тот же вопрос, который перед этим задавала мать.
- Не обязательно вдаваться в подробности, - сделала я замечание матери и налила себе чаю.
- А где же твоя норковая шуба? - не унималась расстроенная сестра. - Где машина? Дорогие вещи?
- Ничего нет, - холодно ответила я.
- Все отобрал?
- А я сама все ему оставила, забрала с собой только свою гордость, - истерично засмеялась я и посмотрела на мать.
Затем не выдержала и, положив голову на кухонный стол, заплакала навзрыд. Тоня села рядом со мной и попыталась меня успокоить, гладя меня по голове, как маленькую девочку.
- Оля, не плачь. Ты красивая. Другого себе найдешь. Более щедрого и богатого, а может быть, даже и молодого.
- Не хочу больше никого искать! Это так унизительно! - Не переставая плакать, я зажала уши ладонями, потому что в них опять зазвенело, и ощутила такую боль, словно побывала недавно под артиллерийской канонадой. - Он обращался со мной как с вещью. Мог накричать, ударить по лицу. А в последний момент просто испугался своей жены и отобрал машину.
- Вот сволочь, - процедила сквозь зубы Тоня. - Все мужики - гады. Я чуть подрасту и буду с них только деньги рубить. Я за тебя отомщу.
От последних Тонькиных слов по моей спине пробежал холодок, и я поняла, что заговорила на недетские темы при ребенке. Моментально успокоившись, я вытерла слезы и ударила кулаком по столу.
- Ты что несешь? Рано тебе еще о таких вещах думать. Мала еще.
- А когда о них думать? - хитро прищурила глаза Тоня. - Богатые старые пердуны любят молоденьких. Так что нужно уметь пользоваться своей молодостью и выгодно ее продавать.
- Тебя кто такому научил? - опешила я.
- Дашка.
- А где она?
- Не знаю, - пожала плечами Тоня. - Она школу часто стала пропускать и дома почти не ночует.
- Как только она вернется, я сразу проведу с ней воспитательную работу. Это ж надо, младшую сестру такому учить.
Как только Тоня ушла в школу, я пошла в спальню и легла на кровать. Мать поплелась следом за мной и осторожно присела на краешек постели.
- Тут недалеко от нас палатка овощная стоит. Там висит объявление, что продавец требуется. Может, устроишься? Пусть зарплата небольшая, но при желании всегда заработать можно. Говорят, на обвесе покупателей неплохо зарабатывают.
- Я сейчас хочу выспаться, а затем буду думать о работе.
- Тоня мне говорила, что ты на Лазурный Берег летала?
- Да. Только мне сейчас самой в это не верится. Кажется, все приснилось.
- Жаль, что у тебя так с твоим дедом получилось. Хоть мир немного посмотрела, и то хорошо.
- Ты же его всегда ненавидела, а теперь говоришь - жаль.
- Сначала ненавидела, затем смирилась, а после и уважать стала, ведь мы только на его деньги и жили.
- Не переживай. С голоду не помрем: руки, ноги и голова есть. Заработаю!
- Тяжело тебе, наверное, после той жизни обратно в эту возвращаться?
- А ты как думаешь?
- Я знаю, что тяжело. Доченька, а может, мы это дело отметим?
- Какое дело?
- Твое возвращение.
- Мама, я спать хочу.
- Ты спи, а я пока за чекушкой сбегаю, - возбужденно вскочила с кровати мать.
- За какой еще чекушкой?
- За бутылкой.
- Никаких бутылок! У меня денег немного есть. Я тебя закодирую.
- Еще чего не хватало! - оскорбилась мать. - Кодируют знаешь кого?
- Кого?
- Пьяниц.
- А ты кто?
- Я иногда выпиваю, но я не пьяница.
- Алкоголик никогда не признается в том, что он алкоголик.
- Так может, дашь на бутылочку? За твое возвращение.
- Нет, - замотала я головой и опять схватилась за уши.
- У тебя что, уши, что ли, болят? - заметила мать. - Застудила…
- Звон стоит страшный. Мам, дай поспать. Пить ты больше не будешь, это я тебе обещаю. Если Дашка явится, из дома ее не выпускай. Сразу меня буди. У меня к ней очень серьезный разговор.
- Хороших снов, - расстроенно произнесла мать. - Я пока что-нибудь поесть приготовлю. На продукты денег дашь?
- Я продукты сама куплю.
- Ты боишься, что я на чекушку потрачу?
- Боюсь, - честно призналась я.
- Что ж, ко мне дочь блудная вернулась, а я за ее возвращение и рюмки выпить не могу?
- Чаю выпей.
- Жестокая ты.
- Приходится. С алкоголиками по-другому нельзя. Готовься, завтра пойдем к специалистам. Узнаем, как тебя закодировать.
- Себя закодируй от мужиков.
Как только мать вышла из комнаты, громко хлопнув дверью, я закрыла глаза и представила Лазурный Берег. Ночь, море, элегантно одетые люди и роскошная вечеринка… Кто бы мог подумать, что она была в моей жизни последней. На ней мне казалось, что у меня все только начинается, что теперь весь мир лежит у моих ног. Теперь я понимаю, что все закончилось. Все закончилось, едва начавшись…
Глава 12
Я проснулась от непонятного шума и посмотрела на часы. В комнату вошла Дашка и плюхнулась на соседнюю кровать.
- Привет, - бросила она. - А я и не поняла, что ты здесь. У дома твоей машины нет.
- А ты где была?
- У подруги.
- А почему дома не ночуешь?
- А ты думаешь, здесь можно жить? Мать как проклятая пьет, каких-то бомжей уличных приводит.
- А в школу почему не ходишь?
- Что там делать? Быть посмешищем для одноклассников?! Сколько можно?
- А как же ты без образования будешь?
- А на кой черт оно мне нужно? Можно подумать, оно тебе пригодилось.
- Кто знает? Может, пригодится. А вдруг я еще учиться пойду.
- Да не смеши, - захохотала сестра. - Какая может быть учеба при таком мужике? Ему твое образование до одного места. Самое главное - твой внешний вид.
- Что-то мне твои рассуждения совсем не нравятся. - Я встала с кровати и прислушалась к крикам, которые были слышны за дверью. - Послушай, а что там происходит?
- Мать своих алкашей собрала и пир закатила.
- А где она деньги взяла?
Я тут же бросилась к сумке и, достав свой кошелек, с ужасом поняла, что, пока я спала, мать украла все деньги.
- Она у меня всю наличность вытащила. В кошельке евро было немного, даже этого не оставила.
- От нее деньги надо прятать, - объяснила мне Дашка. - Она будет клянчить, пока с ума не сведет, или по сумкам и карманам шарить. Оля, а у тебя на пальце с бриллиантом колечко? Дай посмотреть. Это тебе твой подарил? Ух ты, покажи!