- А вы были вчера в театре, миссис Сильвер? - спросил Девлин у своей спутницы.
- Нет, сэр.
Улыбка миссис Сильвер погасла, стоило ей взглянуть на Венецию. Линвуд отметил, что женщины не сказали друг другу ни слова.
- Возможно, в следующий раз мне стоит вас пригласить, - произнес Девлин, не сводя глаз с выреза платья Венеции.
- Благодарю за предложение, но у меня, к сожалению, на этой неделе все вечера заняты. И на следующей тоже, - отозвалась миссис Сильвер.
Губы Венеции слегка изогнулись. Линвуд гадал, как это Девлин не замечает царящего между женщинами ледяного отчуждения.
- Прошу нас извинить, - сказал он, уводя Венецию в другую часть зала.
- Вы получили ответ, лорд Линвуд?
Он посмотрел в ее прекрасные глаза, таящие множество секретов:
- Не уверен, мисс Фокс.
- Хотите, чтобы я озвучила его, милорд?
- Я хочу быть точно уверен в происходящем.
Еще мгновение она удерживала его взгляд.
- Что ж, хорошо. - Отпустив его руку, она шагнула к нему и прошептала: - Я твоя, и только твоя.
Эти слова произвели на него такое же оглушительное действие, как если бы она провела пальцами по его мужскому достоинству. И это невзирая на то, что ему уже о ней известно! Она снова воззрилась ему в глаза.
- Рад слышать.
Он мимолетно пожал ей руку, забыв, что они стоят у всех на виду. Он возьмет то, что она предлагает, по опыту зная, что врагов нужно держать как можно ближе к себе, чтобы переиграть их. Пусть Клэндон и дальше считает себя вне подозрений. Кроме того, Линвуд все еще хотел овладеть Венецией.
Девлин и миссис Сильвер снова прошли мимо них. При виде этой женщины в глазах Венеции промелькнула плохо скрываемая враждебность. Посмотрев на Линвуда, она поняла, что он это тоже заметил.
- Похоже, когда дело касается миссис Сильвер, мне нужно активнее использовать актерское мастерство.
- Оно и так безукоризненно.
Он почувствовал, как она напряглась, заслышав такое замечание.
- Какой же вы льстец.
- Вам следовало бы уже понять, что льстить не в моих правилах.
- Полагаю, да, хотя я так мало о вас знаю.
Линвуд задумался, понимает ли она, насколько близко подобралась к правде.
- Что именно вы хотите обо мне узнать, Венеция?
- Я хочу узнать о вас все, милорд.
Глядя ему в глаза, она легонько погладила его ладонь и поспешно убрала пальцы, не позволив поймать их. Линвуду едва удавалось сдерживать возбуждение.
- Немногого же вы хотите.
- Всего лишь вас. - Она одарила его опасной соблазнительной улыбкой.
Он не улыбнулся в ответ, взглядом пригвоздив ее к месту.
- Я расскажу вам то, что вы хотите знать, мисс Фокс, - и понизил голос до шепота, - а вы взамен поведаете мне то, что хочу знать я.
- Что же? - спросила она, обдувая его щеку своим теплым дыханием.
- Все о вас, Венеция Фокс.
- Соглашение о честном обмене? - уточнила она, победно сверкая глазами.
- Давайте поклянемся говорить только правду или безмолвствовать.
Они стояли слишком близко друг к другу, будто собирались поцеловаться, словно здесь кроме них больше никого не было.
- Согласны, мисс Фокс?
Она потупилась, спрятав глаза за длинными черными ресницами. Мгновение колебалась, а когда снова посмотрела на него, в ее взгляде не было ни тени тревоги. Линвуд отдал должное ее самообладанию.
- Да, - ровным голосом ответила она.
- Тогда скрепим договор.
- У вас есть предложение, как это сделать?
Это было сказано нарочно, чтобы помучить его. Венеция из тех женщин, кто чувствует свою власть над мужчинами. В его сознании тут же возник образ распростертой под ним обнаженной Венеции, которую он целует в губы и овладевает ею. Безжалостной рукой мастера он отогнал прочь это видение.
- Традиционно. Во всяком случае, пока. - Он пожал ей руку. Они по-прежнему стояли слишком близко друг к другу, и это напоминало ласку любовников. - Скрепим честную сделку.
Венеция ничего не сказала, лишь содрогнулась всем телом от осознания серьезности происходящего.
Почувствовав это, Линвуд усмехнулся.
Глава 7
Лишь на следующий день он приоткрыл завесу тайны, объясняющую, почему Венеция Фокс так ненавидит миссис Сильвер. Льющийся через окна солнечный свет мягко золотил обшитые деревянными панелями стены и темно-синие шторы элегантного, просторного зала клуба для джентльменов "Уайтс", создавая разительный контраст с минусовой температурой на улице. В комнате было немноголюдно, несколько престарелых пэров мирно подремывали на выстроенных в ряд стульях с высокими спинками. Старый лорд Соумс, туговатый на ухо, преспокойно читал газету, не обращая внимания на храп соседа. Большие старинные часы размеренно и успокаивающе тикали. Линвуд и Рейзби пили кофе в дальнем углу зала, подальше от людских глаз.
- Элис беспокоится из-за твоего общения с Венецией. - Рейзби отхлебнул кофе.
- Меня это не удивляет. Мисс Суитли считает меня воплощением дьявола.
- Мне удалось разузнать кое-что любопытное о твоей мисс Фокс, - улыбнулся Рейзби.
- Продолжай.
Линвуд старался не казаться чрезмерно заинтересованным.
- Элис сказала, что тебе известно о ее работе на миссис Сильвер.
- Надеюсь, она прояснила также характер нашего с ней взаимодействия. Что мы не…
- Да-да. Она очень мила.
- Ты хотел поведать мне что-то о мисс Фокс, - подсказал Линвуд.
- Верно. - Рейзби отвлекся от мыслей о своей новой любовнице. - Думаю, тебе небезынтересно узнать, что именно мисс Фокс убедила Элис покинуть заведение миссис Сильвер и поступить в театр. Она взяла ее под свое крылышко, за что Элис ей благодарна.
- Эта новость не нова.
- А как тебе вот эта? На моем знаменательном ужине мисс Фокс сделала аналогичное предложение мисс Верт.
Линвуд вопросительно вскинул бровь.
- Она хотела "помочь" ей покончить с прежней жизнью. Неудивительно, что миссис Сильвер вне себя, невзирая на то что мисс Верт отказалась.
Вспомнив о враждебности между женщинами, Линвуд понял, на что намекает приятель.
- Мисс Фокс сманивает девушек миссис Сильвер.
- Похоже на то.
Линвуд вспомнил ночь, когда гостям предложили на десерт мисс Верт, сервированную фруктами, и как вознегодовала Венеция.
- Есть и еще одна интересная новость. - Рейзби улыбался, как кот, которого угостили сливками. - Известно ли тебе, что все горничные мисс Фокс в прошлом куртизанки? И она их всех спасла.
- Я этого не знал.
- Если верить Элис, у мисс Фокс ярко выраженная позиция касательно проституции. Напрашивается закономерный вопрос: почему? - дипломатично произнес Рейзби.
- Да. - Линвуд посмотрел ему прямо в глаза. - Как много, по-твоему, известно мисс Суитли?
- Полагаю, немного. Мисс Фокс не привыкла поверять свои секреты.
И все же она раскроет их ему, один за другим.
Тем вечером Венеция Фокс сидела напротив Линвуда в городском экипаже. Они не зажигали фонаря, чтобы видеть друг друга, им достаточно было льющегося в окно лунного света и мягкого сияния уличных фонарей. Дороги были запружены экипажами, направляющимися в театры Ковент-Гардена.
- До и после представления дорожное движение становится невероятно плотным, но меня это обычно не касается, - сказала Венеция.
- Отчего же?
- Потому что я приезжаю в театр за несколько часов до начала спектакля.
- И покидаете его через несколько часов после окончания?
- Не так долго, но достаточно, чтобы избежать образованного каретами затора.
- И не столкнуться с джентльменами, которые, устав вас ждать, разойдутся по домам.
Она храбро посмотрела ему в глаза:
- Профессия актрисы всегда сопряжена с определенной опасностью. - Но очевидно, она не считала Клэндона опасным для себя.
- Вы всегда можете ускользнуть со сцены через черный ход.
Линвуд хотел проверить, сдержит ли она слово всегда говорить правду. Повисла некоторая пауза, прежде чем она признала:
- Верно.
- Я это запомню.
Их взгляды встретились.
- Вы собираетесь преподнести мне сюрприз?
Он улыбнулся, не желая говорить, что уже это сделал.
- Если я вам расскажу, сюрприза не получится.
- Вам вовсе не обязательно поджидать меня в темноте и холоде Харт-стрит. Можно пройти в теплую удобную гримерную.
Она не хотела давать ему шанс уличить ее в связи с Клэндоном.
- Что ж, в таком случае я приду в вашу гримерную… если в самом деле захочу устроить вам сюрприз.
- Я была бы только рада, - потупившись, ответила Венеция. - Хотя, должна признать, не люблю сюрпризы.
- И я тоже, - согласился он. - Но иногда они того стоят.
Его слова можно было истолковать двояко.
- Возможно, - согласилась она.
Она посмотрела на него в упор, будто защищаясь от возможной угрозы. Напряжение нарастало. Они вели игру, в которой на кону истина, ложь и желание.
Решив сбавить натиск, он сменил тему разговора:
- Нравится ли вам выступать в роли зрителя, а не стоять на сцене?
Венеция пожала плечами:
- Честно говоря, нет. Я начинаю анализировать игру актеров, вспоминаю реплики и повороты сюжета. Для меня театр - это всегда работа, вне зависимости от того, нахожусь ли я на сцене или сижу в ложе.
- Так зачем же вы идете в театр нынче вечером?
Она посмотрела на его залитые лунным светом прекрасное лицо и волосы:
- Вы в самом деле хотите знать?
- Я мог бы попробовать угадать, но в свете нашего недавнего соглашения решил спросить.
- Что ж, хорошо. - Посмотрев прямо ему в глаза, она призналась: - Я приняла приглашение, чтобы провести вечер в вашем обществе. А зачем вы меня пригласили?
- Хотел побыть рядом с вами, Венеция.
Он не лгал. Он не вышел бы из этой игры, даже не будь в ней замешан Ротерхем. Ему действительно нравилось ее общество, невзирая на то, сколь многое она от него скрывала. И он ее не винил, потому что поступал так же, утаивая ужасные секреты, о которых она не могла даже помыслить.
Венеция улыбнулась.
- Нам не нужно идти в театр, чтобы побыть вместе, - сказал он.
- Но вы ведь приобрели билеты. Если мы не появимся, наши места будут пустовать, что негативно скажется на актерах.
Линвуд постучал тростью в потолок экипажа, призывая кучера остановиться, и вышел. К нему тут же устремилась парочка оборванных потаскух. Он вручил им билеты и дал денег больше, чем они сумели бы заработать за неделю, затем сел обратно в экипаж.
Венеция наблюдала за ним со странным выражением лица.
- Вы меня удивляете.
- Вам это не нравится?
- Это был великодушный жест.
Линвуд вспомнил, что Рейзби говорил ему об отношении Венеции Фокс к проституции.
- Пусть у них хоть сегодня появится возможность окунуться совсем в другой мир.
- Боюсь, что они продадут билеты и прокутят все деньги, - с печалью в голосе ответила Венеция.
- По крайней мере, у них есть выбор. В любом случае места пустовать не будут.
Она молча всматривалась в его лицо, наполовину скрытое тенью, наполовину освещенное светом луны.
- Куда же мы теперь отправимся?
- Куда пожелаете. Выбор за вами. Где вам больше всего хочется оказаться в эту ясную звездную ночь?
Венеция улыбнулась. Он и не догадывается, как тронуло ее это описание. Сознание заполонили воспоминания о прошлом, счастливые и печальные одновременно, и она задумалась, осмелится ли поделиться с ним. Требуется недюжинная смелость, чтобы играть в кости с самим дьяволом.
- Боюсь, вы будете разочарованы.
- С вами, Венеция, это просто невозможно.
- Что ж, хорошо. - Она немного помолчала, затем объявила: - Мне хотелось бы оказаться в оранжерее у себя в саду.
Если Линвуд и удивился, то виду не подал.
- Туда мы и отправимся.
- Давайте пешком, чтобы избежать затора, - предложила она.
Он взял ее за руку.
- В таком случае, мисс Фокс, позвольте сопровождать вас в вашу оранжерею пешком.
- С удовольствием, лорд Линвуд.
Они искренне улыбнулись друг другу, что, казалось, связало их воедино. Затем Линвуд вышел, чтобы отдать распоряжения кучеру.
Он не стал опускать ступени и, подхватив Венецию, поставил ее на землю, прижав к себе на мгновение, чтобы дать ей возможность ощутить его крепкое, мускулистое тело и осознать, что она находится рядом с мужчиной. От его запаха кровь взыграла у нее в жилах, она отступила от него с большой неохотой, приняв предложенную им руку и положив пальцы на сгиб его локтя. Точно достопочтенная пара, они зашагали по запруженной экипажами улице прочь от театра и царящей вокруг него суеты.
По дороге они почти не разговаривали, но оба по-прежнему осознавали, что участвуют в странной дуэли, хотя и испытывают к противнику влечение. То был восторг от прогулки по краю пропасти, грозившей необходимостью раскрыть правду о себе, которой никто не знает, и услышать аналогичное признание от противника. Они играли в интимность и страсть, доверие и предательство. Ее и его разоблачение.
Ощущая под своими пальцами твердую руку Линвуда, Венеция крепче сжала ее, будто пыталась защититься от холода.
До ее дома они дошли довольно быстро. Увидев хозяйку, Альберт изумился, удивление возросло, стоило ему заметить Линвуда, возникшего из тени.
- Прошу вас, входите, лорд Линвуд, - пригласила она, осознавая, что мужчина впервые переступает порог ее дома.
Альберт хотел было взять у нее плащ, но она покачала головой:
- Благодарю вас, Альберт. Мы с лордом Линвудом будем в оранжерее.
Дворецкий смерил Линвуда взглядом.
- Хорошо, мадам.
И не произнес больше ни слова, но она догадалась, о чем думает он и что подумают остальные слуги. Но ничье мнение не в состоянии было остановить ее. Сердце билось быстрее обыкновенного, щеки тронул легкий румянец.
Не говоря ни слова, Линвуд проследовал за Венецией через кухню к двери черного хода. Альберт зажег фонарь и передал его ей.
- Вам еще что-нибудь нужно, мадам?
- Нет, благодарю вас, это все.
Она сняла с деревянного крюка у двери тяжелый металлический ключ, привычным жестом сжав его в кулаке.
Линвуд придержал для нее дверь, Она вышла в сад, как делала это множество раз. Только на этот раз все было по-другому.
Луна светила столь ярко, что фонарь был ни к чему, но Венеция все же несла его перед собой, следуя по дорожке, по которой могла бы пройти даже с завязанными глазами. Это была узкая тропинка, по обеим сторонам которой вился кустарник и были разбиты клумбы, цветы на них увяли с наступлением осени. Линвуд бесшумно ступал позади ее, она отчетливо ощущала его присутствие, хотя они не касались друг друга. Ее чувства обострились до предела.
Оранжерея, которую нельзя было увидеть ни из дома, ни с улицы, находилась в центре сада, темная, молчаливая, манящая. Ключ без труда повернулся в замке, дверь открылась. Лунный свет устремился внутрь, отражаясь от стеклянных стен.
Венеция замешкалась на пороге. В ветвях деревьев, похожих на скрюченные пальцы ведьмы, шелестел ветер, в душу ей закралось сомнение. Возможно, она совершает ошибку, приглашая врага в свою крепость, в самое сердце.
"Линвуд, - казалось, пел ветер. - Линвуд".
Повернувшись, она стала всматриваться в его красивое лицо, осознавая, как сильно рискует, приведя его сюда и оставаясь с ним наедине. Играет в кости с самим дьяволом. Взяв его за руку, она перешагнула порог оранжереи.
Глава 8
Венеция поставила фонарь на старую дубовую скамью. Вопреки ожиданиям Линвуда, в оранжерее не было ни цветочных горшков, ни садовых совков, ни иных инструментов, только скамья, печурка и широкая кожаная кушетка, которая лучше смотрелась бы в светской гостиной.
- Никаких цветов, - произнес Линвуд.
- Вообще никаких, - заговорщически улыбнувшись, подтвердила Венеция. - Обычно я прихожу сюда по ночам, когда не работаю, но в последнее время это случается нечасто из-за… отвлекающих обстоятельств.
- Я тоже в последнее время немного отвлекся.
- Всего лишь немного? - лукаво спросила она.
Он улыбнулся:
- Должен признать, все гораздо серьезнее.
Опершись о спинку скамьи, Венеция посмотрела на него:
- Я никогда сюда никого не приводила. Даже Элис.
Фонарь стоял за ее спиной, так что ее лицо оставалось в тени. В воздухе был разлит холодный бодрящий запах ночи.
- Я польщен, Венеция.
Повисло долгое молчание, казавшееся, однако, вполне естественным.
- Именно из-за оранжереи я и купила этот дом. - Она с нежностью осмотрелась вокруг. - Полагаю, я влюбилась в нее с первого взгляда. - Она улыбнулась, будто про себя, точно забыв, что не одна. Спохватившись, снова посмотрела на Линвуда. - Вы уже догадались, зачем я сюда прихожу?
- Чтобы укрыться от мира? - предположил он.
Ее улыбка стала шире.
- В ваших словах есть зерно истины, но ответ неверный. Попробуйте еще раз.
- Чтобы учить роли?
- Вы совершенно не стараетесь, милорд.
Линвуд шагнул к ней:
- А вы действительно хотите, чтобы я разгадал ваши тайны?
Темнота сгущалась вокруг них, шепча, намекая. Венеция не ответила на его вопрос, но раскрыла еще одну истину о себе:
- Многие пытались, никому это не удалось.
Он улыбнулся, принимая брошенный вызов:
- Вы сказали, что приходите сюда только по ночам и всегда в одиночестве. Здесь нет ни книг, ни записей, ни свечей или фонаря, за исключением того, что вы приносите с собой. Ключевым элементом вашей оранжереи является кушетка, на которой можно с удобством лежать.
- Верно.
- Напрашивается только один вывод. - Он выдержал драматическую паузу. - Вы приходите сюда любоваться звездами.
Ахнув от удивления, Венеция рассмеялась:
- Верно!
- А вы, оказывается, тайный астроном!
- Едва ли. Мне недостает знаний, но я люблю смотреть на звезды, ярко сияющие на небосводе.
Произнеся эти слова, она подняла голову. Линвуд проследил направление ее взгляда, но увидел лишь отражение их лиц и света фонаря в стеклянной крыше. Он потушил фонарь, и оранжерея погрузилась во мрак.
Венеция стояла неподвижно, Линвуд тоже, привыкая к темноте. Когда они снова посмотрели вверх, не увидели стекла, вместо него расстилался черный бархат ночного неба с рассыпанными на нем бриллиантами звезд.
Венеция шумно выдохнула, от восхищения или от того, что до этого задерживала дыхание, Линвуд не знал.
- Разве это неудивительно?! - восторженно воскликнула она.
- Да, - согласился он, имея в виду вовсе не звезды. Было удивительно наблюдать за произошедшей с ней метаморфозой, видеть живую женщину, а не маску, которую она предпочитала являть миру. - Взгляните вон туда, южнее. Это Пегас.
Она склонила голову, и он ощутил прикосновение ее волос и тонкий аромат духов.
- Не вижу.
- Видите квадратную фигуру, образованную четырьмя звездами в основании? - Он показал.