Мгновенная смерть
Меня уверяют, что муравей может погибнуть мгновенно от страха. Вот сегодня, мой спутник, сидя со мной возле муравейника, взял муравья пальцами, совсем не придавливал, держал осторожно, но когда взглянул на него, он оказался мертв. Прошло же не более десяти секунд.
Этот случай меня удивил. Муравьям, как я тогда думал, как и всем другим насекомым не свойственна мгновенная естественная смерть. Обычно жизнь постепенно оставляет тело состарившегося или болеющего, и переход к смерти происходит тихо, постепенно, быть может; как погружение в сон. Муравьи, наверное, не чувствуют приближение смерти и часто умирают на работе, на разведке, возле тлей, дома в своем жилище.
Беру муравья, держу в пальцах по десять и больше секунд. Но освобожденные из плена быстро убегают, или, в зависимости от темперамента, вцепляются челюстями в кожу, пытаясь расправиться с воображаемым врагом. Но одного подержал несколько секунд в руках, не давил, а муравей погиб, у него конвульсивно вздрагивают ноги, скрючилось тело. Проходит минута и он совершенно недвижим.
Внимательно в лупу смотрю на тело погибшего и, кажется, догадываюсь о причине мгновенной смерти. Зажатый пальцами, он стал защищаться. У него, не в пример другим, оказался солидный запас кислоты, и он опорожнил его весь без остатка. Но подушки пальцев плотно окружили муравья со всех сторон, ретивый защитник оказался в закрытом помещении и отравил себя большой дозой собственного яда. Вот почему он весь влажный.
Не странно ли носить в своем теле смертельный для себя же яд? Почему этот яд не всасывается организмом? По-видимому, содержимое ядовитой железы только на воздухе превращается в настоящую ядовитую муравьиную кислоту.
Многие муравьи защищаются от врагов дурно пахнущими выделениями желез или обладают веществами, делающими их совершенно несъедобными или даже ядовитыми для позвоночных животных. Например, если муравей-листорез, падая с дерева вместе со срезанным им листочком случайно окажется на поверхности воды реки, то рыба, польстившаяся им, немедленно выплевывает его: муравей этот несъедобен. Кроме того, чтобы остаться незаметным, муравьи-листорезы при переноске листьев в свое жилище, накрываются им и становятся неразличимыми среди травы. Еще они обладают твердыми покровами и острыми челюстями, которыми отлично защищаются.
Из наших муравьев блуждающий муравей Тапинома ерратикум обладает секретом желез, который отталкивает других муравьев и делают его в какой-то мере недосягаемым.
Очень маленькие муравьи в случае опасности тот час же становятся неподвижными, притворяясь мертвыми, и прием этот хорошо помогает: малышку трудно заметить на земле среди различного мусора, к тому же кажущегося мертвым.
Поза покорности
Когда спала жара, мы, выбравшись из тени развесистого лоха, стали бродить по тугаям близь реки. На чистой площадке рядом с зарослями чия и серой полыни ползают тугайние мирмики берга. Здесь в земле их гнездо. Множество вынесенных наружу комочков серой почвы свидетельствует об энергичном расширении жилища.
Наблюдая за неторопливыми мирмиками, рыскающими в поисках добычи, неожиданно замечаю крошечных светло-желтых муравьев Лептоторакс сатунина. Найти их гнездо очень кстати. Опустился на колени, слежу за крошками, в надежде, что один из них укажет резиденцию своей небольшой семьи.
Лептотораксы с человеческой точки зрения удивительно бестолковы. Ползают как будто без цели в разных направлениях. Наконец, вижу крошку с ношей, каким-то светлым комочком в челюстях. Таких носильщиков не один, а несколько. И ноша у всех одинаковая. Сильная лупа помогает. Это яйца. Уж не затеяли ли малютки переселение? Вот с таких и не спускать глаз. Но носильщики удивительно глупы. Впрочем, изрядно покрутившись (сколько надо терпения следить за такими несмышленышами) и потеряв уйму времени, очевидно сориентировавшись и найдя путь, отправляются в заросли бурьяна и бесследно там исчезают.
Пора бы мне бросить эту затею, но по земле в сторону бурьяна ползет самочка этого же племени, почти такая же маленькая, но сутулая и очень озабоченная. Она сама по себе, без всякой охраны и сопроводителей направилась на новое место по пути, по которому ее дочери несли яички. Поглядывая на рабочих, ползающих по земле, вижу одного, выбирающегося из трещинки земли, окружающей стебель сухого бурьяна. Уж не там ли гнездо? Да, в полости стебля целый отряд желтых крошке мечется в панике пряча от меня яички. Самки же нет. Значит та, встреченная ранее, тоже направилась до нового жилища.
Обитель лептотораксов устроена хитро. Для того, чтобы попасть в полый стебель надо проникнуть сначала по трещинке в подземелье и найти крошечное отверстие, ведущее в сухой просторный небоскреб, возвышающийся высоко над травою. Итак - удача, гнездо обнаружено, осталось найти место, куда идет переселение.
Но стоит ли продолжать поиски? Не найти новое жилище в зарослях бурьяна. Вот разве еще немного последить за одним малышкой с яичком в челюстях, и хватит.
А малышка крутится, меняет направление, будто умышленно путает следы, прежде чем пойти куда следует. Прямо на него мчится тугайная мирмика. Пути двух муравьев - одного тщедушного, маленького другого, в сравнении с ним, великана сошлись. Желтая крошка мгновенно сжимается в комочек: ноги, усики - все спрятано под себя, головка с яичком подогнута под грудь. Она не желает вступать в единоборство и всем своим видом показывает смирение и миролюбие. Поза ее не случайна. Она - своеобразный язык, поясняющий и взаимное отношение соседей, и в известной мере поведение слабого перед сильным. Да и что остается делать бедному лептотораксу. Его семья слишком мала и слаба, чтобы затевать вражду с соседями. Им, как говорят, "не до жиру, быть бы живу". Осторожность и умение избегать опасности, девиз его племени.
Мирмика быстро ощупывает усиками покорную крошку. Поза унижения и покорности ее обезоруживает. Лилипутик - не враг и не добыча. К тому же он мирный сосед, безвредный, не опасный. Пусть идет своей дорогой!
Избежав опасности носильщик с яичком направляется в заросли трав и исчезает в ее дремучих переплетениях. Я не пытаюсь его преследовать: пора кончать наблюдения. Солнце опустилось за деревья, с бивака потянуло запахом костра. Пора спешить к ужину. И все же удивительно, думаю я, почему мирмика пощадил лептиторакса, да и еще с яичком, неплохой добычей, на чем основано его миролюбие к беззащитному муравьишке.
Квартиранты и нахлебники
Белые диски
Когда вместе со студентами зимой разрывал муравейник рыжего лесного муравья, то нам попались в конусе жилища белые плоские диски. Они прикреплялись к обломкам веточек и кусочкам коры. Особенно много дисков оказалось на старом пне, целиком скрытым муравейником и с давнего времени служившим ему основанием. В некоторых дисках были дырочки, другие - без них, целые. Иногда диски гнездились друг возле друга в большом количестве.
Вскрываю эти загадочные диски под лупой препаровальной иглой. Это своеобразные коконы паука. Судя по их устройству, делались они так. Сначала из плотной паутинной ткани выплеталась аккуратная, как по циркулю, круглая пластинка. На нее набрасывался слой рыхлой паутины. Затем в этот слой откладывалось два-три яички, которые снова обволакивались слоем рыхлой паутины и сверху прикрывались другой пластинкой из плотной ткани. Края пластинок тщательно скреплялись и получался плотный, как диск, кокончик.
Кокончики с дырочками пусты, в целых же находились яички прозрачные чуть зеленоватые. В кокончиках зимуют не только яички, но и сами паучки-малыши, зеленоватые, несуразные, с короткими толстыми ногами. Они не успели окрепнуть и с наступлением холодов, застряли в своей колыбельке.
Пока вожусь с кокончиками, мои помощники, раскапывая муравейник, извлекают и небольшого светло-серого паучка. Его покровы нежны. Видимо незачем иметь панцирь в таком отличном убежище, как муравейник.
На солнце тело паучка слегка просвечивает, и у основания брюшка проглядывает два белых комочка - легкие. Самые передние придатки, похожие на маленькие ножки, так называемые педипальпы, на конце с шариками, как руки боксера в перчатках. Это признак самца. Затем из муравьиных ходов извлекаются другие паучки: маленькие, побольше, совсем взрослые самки. Значит, у паучков, живущих в муравейнике, одновременно, даже зимой, существуют все стадии развития. Это необычное явление можно объяснить только тем, что паучки приспособился жить под защитой хозяев главного жилища.
Разглядывая кокончики, вспоминаю, что точно такие же готовят другие виды пауков, которые испокон веков прячут коконы в различные укромные места: в щели почвы, под камни, под кору деревьев.
Как же паучки стали квартирантами лесных хищников? Паучки - давние жители леса. Они всегда прятали коконы под кору сосен и елей. Лучшим местом был, конечно, самый низ ствола, где кора шероховата, местами отстает от древесины. Около деревьев любят селиться и рыжий лесной муравей. Так случайно много тысячелетий назад встретились рыжий лесной муравей и серенький паучок. Встретились и привыкли друг к другу. Паучок сильно изменил образ жизни, стал сожителем муравьиного дома, но старый инстинкт - плести плоские кокончики - у него остался.
Чем питается паучок - неизвестно. Может быть, он выпрашивает подачки у хозяев большого дома, или ворует капельки отрыжки, которым муравьи снабжают друг друга? А может быть к тому же охотиться за зловредной мушкой горбаткой? Жизнь его неизвестна. Хорошо бы разгадать ее секреты, хотя бы дома в искусственном муравейнике. Но паучки-квартиранты, не в пример всем остальным паукам, не выносят голодания и через день-два жизни в пробирке, гибнут. Видимо они привыкли постоянно получать пищу от своих благодетелей.
Однажды в садке с муравьями мне удалось увидеть, как паучок высунул паутинные сосочки на конце брюшка, и муравьи стали их старательно облизывать. Паучок, как и многие другие квартиранты, за стол и кров, оказывается, расплачивается со своими хозяевами какими-то лакомыми веществами.
В семьях почти всех видов муравьев живут различнейшие квартиранты, сожители и паразиты. Сказывается удивительная закономерность: общественная жизнь чем-то способствует появлению подобных прилипал, пользующихся чужим трудом и чужим жилищем. Число их у муравьев велико, разнообразие - неперечислимо. Им посвящены большие монографии и множество научных сообщений.
Сожителей муравьев до известной степени условно можно а подразделить на несколько групп. Одни из них живут в гнездах периодически, или даже кратковременно, другие - постоянно. Одни из них не изменили свою внешность, остались такими же как и были, другие настолько преобразились, что стали необычными в своем обличий. В некоторых даже трудно узнать к какому отряду насекомых они относятся. Часть из них является врагами или паразитами, тогда как другие за стол и за кров расплачиваются какими-то - отрыжками или капельками пахучей или возбуждающей жидкости, до которой муравьи оказываются необычайно охочими. Кое-кто из них стал внешне схож с муравьями, то есть приобрел обманчивую внешность.
Большинство жуков семейства Пелафид стало жить в муравейниках. На своих волосках они выделяют приманки, взамен которых получают питательную отрыжку. Они же и приносят вред, пожирают личинок муравьев хозяев. Жуки подсемейства Пауссид выделяют вещества, привлекающие муравьев. В случае опасности они защищаются от своих хозяев жидкостью, легко взрывающейся в воздухе, от которой муравьи панически разбегаются. Жуки семейства Ламехуза атемелес угощают муравьев какими-то приманочными выделениями. Муравьи ухаживают за жуками, переселяясь на другое место, переносят их с собой, скармливают им яйца, потчуют отрыжками в ущерб питанию своего потомства, которое из-за этого голодает. В семьях сильно заселенных этими жучками, появляются уродливые самки, по всей вероятности из-за недостатка или неполноценного питания или даже, возможно, какого-то патологического влияния на развивающихся личинок муравьев жучков - квартирантов. Муравейники, сильно заселенные этими жучками, начинают даже вырождаться и приходят постепенно в упадок.
Приспособились жить в муравейниках даже некоторые гусеницы бабочек. Одна из бразильских бабочек, например, кладет яйца вблизи жилища муравья Долиходерус. Гусенички, выйдя из них, сами перебираются в муравейник. Что-либо сделать с ними муравьи не могут: их тело защищено крепкими золотистыми волосками. Покидая муравейник, прежде чем окуклиться, гусенички сбрасывают эти ставите ненужными волоски.
Даже один жук-светляк приспособился жить в муравейниках. Клещи рода Антенофорус крадут пищу у муравьев в то время, когда те обмениваются питательными отрыжками. Другие забираются им на спину и, поглаживая передними ногами, получают отрыжку. Паучок Мирмарахне похож на муравья-ткача и живет в его гнездах.
Некоторые насекомые приспособились воровать пищу у муравьев фуражиров, возвращающихся с добычей в свое жилище. Таков комарик Гарпатомия епленден, который выпрашивает отрыжку у яванского муравья крематогастера.
Жук-стафилин Мирмедония, поселяясь в гнездах муравьев Лазиус фульгинозус и Формика руфа, поедает яйца и личинок. Муравьи очень не любят этого жучка и всячески его преследуют. Очевидно, он еще не приспособился чем-либо ублажать своих хозяев. Другой жук стафилинид, Мирмеция фусси, обладая большей, холодостойкостью пожирает самих муравьев Тапинома ерратикум, когда те окоченевают от холода, а если муравьи-хозяева начинают на него нападать, то он защищается от них ядовитыми выделениями.
Число обитателей муравьиный семей, становящихся известным науке, увеличивается очень быстро и если в средине прошлого века их было известно около трех сотен, то ныне уже описано несколько тысяч. Но образ их жизни плохо изучен. Найти сожителя в муравейнике нетрудно, но узнать особенности его жизни, задача нелегкая, также как и вообще нелегко проникнуть в тайны жизни этих общественных насекомых.
Муравей-малютка
В гнездах рыжего лесного и степного муравьев живет крошечный, не более одного миллиметра, муравей Формикоксенус нитидулюсь. У него длинное, узкое и гладкое тельце.
За муравьем малюткой нелегко наблюдать. Его еле заметные, очень узкие ходы устроены в перегородках между ходами муравьев-хозяев. Нередко они располагаются в остатке пня, служащего опорой муравейнику.
Муравья-малютку часто можно видеть на поверхности муравейника, особенно в нижних его этажах, на земляном кольцевом валу. Он суетливо ползает с места на место. Рыжие муравьи не обращают внимания на муравья-малютку и при встрече с ним даже не удостаивают обычными прикосновениями усиками.
В начале августа муравей-малютка очень оживлен. Происходит вылет его крылатых самок. Тут же на поверхности муравейников ползают бескрылые самцы и особые, так называемые, эргатоидные самки, не имеющие крыльев. Почему у этого муравья существуют две формы самок. Отчего самцы лишены крыльев - непонятно. Образ жизни муравья-малютки не изучен.
У муравьев крупных приспособилось жить немало муравьев мелких на положении квартирантов и воришек, подобно тараканам, обитающим в наших домах. Муравьи Мирмекотораксы живут в гнездах муравьев мирмик. При встрече со своими хозяевами от них они получают питательную отрыжку. Муравей Соленопсис фугас живет в гнездах муравья Формика фуска и других муравьев этого рода. Тропические муравьи рода Кидрис обитают в гнездах муравьев Струлигенис. Муравей Стенамма вествуди обитает в гнездах степного и лесного рыжих муравьев. Широко распространенный муравей Тетрамориум цеспитум побил рекорд по числу сожителей и воришек в своих жилищах, может быть потому, что сам очень многочислен и вездесущ. И все же, несмотря на это - процветает. Хотя не всегда! Самка Анергатес атратулюс поселяется в гнезде этого вида, губит самку хозяев, кладет яйца и уходит на поиски новых поселений. Постепенно в таких, снабженных чужими яйцами муравейниках хозяева вымирают. Рабочие муравья Абномариум саломонис, встретив самку муравья Вилерия каури, с величайшей поспешностью заносят ее в свой муравейник, выделяемый ею секрет с непреодолимой силой привлекает к себе новых хозяев. Этот вид не имеет рабочих, они ни к чему, все заботы о воспитании дочерей и сыновей королевы-приживалки, берут на себя муравьи-хозяева.
Ламехуза
Из входа муравейника рыжего лесного муравья выскочил суетливый и забавный жук-ламехуза. Высоко задирая кверху брюшко, он побежал по муравейнику. Ламехузы - любимые квартиранты. В муравейниках они находят пищу и размножаются. Вскоре ламехузу крепко схватил муравей. Ламехуза быстро замахала усиками и свернула колечком брюшко. Муравей продолжал настойчиво держать ламехузу. Подбежал второй и тоже вцепился. Жук еще сильнее замахал усиками. Но вот оба муравья поспешно разжали челюсти и стали жадно облизывать кончик брюшка своего квартиранта. Дала им взятку. Этим воспользовалась ламехуза и бросилась наутек.
Обычно ламехузы ненадолго выбираются на поверхность муравейника и во время прогулок на них не обращают внимания, а к этому жуку какое-то странное отношение.
Несколько раз задерживали ламехузу, пока она мчалась по муравейнику, и от всех она отделывалась подачками. Но даже в сильную лупу на кончике брюшка не было заметно никаких капелек жидкости. Очевидно, вещество выделялось ламехузой в микроскопически малых дозах.
Вскоре ламехуза покинула муравейник. Она, оказывается, отправилась странствовать. Не поэтому ли ее задерживали, не желали отпускать? Но как муравьи могли угадать намерение жука! Может быть, она отправилась в брачный поход, ей полагалось сменить место жительства, встретиться с другими ламехузами.
Когда жук отполз от муравейника на порядочное расстояние, я взял его пальцами. От ламехузы исходил тонкий и приятный аромат. Из-за него, видимо, муравьи и дорожили приживальцем. Обоняние у муравьев самое развитое чувство.
Бросил ламехузу в соседний муравейник. Ее встретили с величайшим вниманием и тот час же унесли в один из входов. Отправляясь путешествовать, ламехуза, наверное, запаслась изрядным количеством приятно пахнущей приманки и поэтому пользовалась таким вниманием.
Бронзовки
Большие и толстые личинки жука-бронзовки живут в конусе муравейников рыжего лесного муравья. Там они питаются палочками и хвоинками. Наступило время, когда личинки окуклились и вот рано утром из муравейника дружно стали выбираться жуки. К каждой бронзовке сбежались муравьи. Но никто не брызнул на них кислотой, не вцепился за тело.
Бронзовки медлительны, едва шевелят ногами и, хотя тихо, но настойчиво выбираются из муравейника на траву все дальше и дальше. Движения их плавны и медлительны, будто ради того, чтобы не беспокоить своих возможных преследователей. От бронзовок исходит удивительно сильный запах, напоминающий запах конского пота. Не он ли сдерживает муравьев от нападения? Может быть, жуки кроме того еще пахнут муравейником, в котором столько времени прожили личинками, и муравьи в смятении: жук явный враг, но запах от него родной! Чтобы найти ответ на этот вопрос, переношу на муравейник жука только что вышедшего из враждебного муравейника. К жуку-чужаку отношение такое же, как к своим бронзовкам.
По-видимому, запах бронзовок как-то обезоруживает муравьев, и жук благодаря этому чувствует себя в безопасности. Иначе личинке проще было бы перед окуклением выползти из муравейника и забраться в почву.
Но вот жук простился с муравейником и стал вольным жителем леса. Теперь, если его подбросить в жилище рыжего лесного муравья его встречают как самого лютого врага обливают кислотой.