- Ты уже женат, дебил! Мы нахуй не в Юте21, – он хлопнул дверью и спустился в холл.
Блу сидел в одиночестве за баром. Двадцать семь лет, две пачки сигарет в день, прогрессирующий алкоголизм и все еще здоров, как подросток.
- Ева? – спросил Дьюс.
Блу опрокинул рюмку текилы.
- Уехала.
В его груди все сжалось так сильно, что он вынужден был остановиться и растереть кожу в области сердца, прежде чем смог снова нормально дышать.
- Когда?
Блу наполнил и опрокинул следующую рюмку.
- Часа два назад.
Блять.
БЛЯТЬ.
- Прости, Босс. Я бы разбудил тебя, чтобы сказать, но она рыдала. В истерике. Умоляла открыть ворота. Умоляла не будить тебя. Я не в силах воевать с истерящей женщиной. Сразу хочется выпить.
- Ясно, – ответил он, оцепенев.
- Она оставила тебе это, - Блу протянул руку.
Он взял маленькую записку и развернул ее.
Дьюс, мне так жаль.
Мне не стоило приезжать и врываться в твою жизнь.
<3 Ева.
P.S. Береги себя.
- Босс?
- Что?
- Она славная девушка, – сказал Блу. – Милая к тому же. Хорошо освоилась здесь, приняла на себя удар за клуб. К тому же охуеть, как обожает тебя. Она так смотрит на тебя, что можно подумать, ты король ебаной Англии. И она добра к парням, не достает их из-за этих девок, приносит пиво, болтает и шутит, подружилась с этой штучкой, подружкой Джейза. Она не то, что Миранда… - Блу откинул голову, принимая еще одну рюмку, и передернулся. – Будь я тобой, я бы сделал все возможное, чтобы удержать такую, как она, в своей постели.
Что еще он мог сделать, чтобы она не ушла? Привязать ее к кровати? Накачать наркотой?
- Да… - пробормотал он. – Слишком поздно.
Он скомкал записку в кулаке.
- Налей мне, - проговорил он, присаживаясь рядом с Блу.
Ебать эту Еву Фокс и ее совершенные сиськи, и ее совершенное лицо. Надо было возвращаться к делам, возвращаться к своей жизни.
И он вернулся.
Три долгих года он проживал свою ебаную жизнь.
Его безрадостную гребаную жизнь.
А затем он снова встретил ее.
И его безрадостная жизнь стала куда блять намного тоскливей.
Восьмая глава
Застонав, Фрэнки рухнул на меня.
- Слезай, – скомандовала я, отталкивая его. – Я дышать не могу.
Он поднял голову, ухмыляясь.
- Мне нравится твой вид, детка. Голая, блять, и прямо подо мной.
Фрэнки был ненасытен. Я почти желала, чтобы он продолжил блядовать где-нибудь в клубе и дал мне перерыв.
- Фрэнки! Я не могу дышать! Давай слезай!
Похрюкивая от смеха, он приподнялся на несколько дюймов надо мной.
- Я пытаюсь, детка, но, боюсь, ты не пустишь меня обратно.
Я раздраженно вздохнула, отпихивая его изо всех сил. Моих сил хватило не намного, но я все-таки сумела оттолкнуть его в сторону и слезть с постели.
Фрэнки потянулся за мной, я отскочила, шлепнув его по рукам. Я пошла в ванную одеться, не спуская с него взгляда.
- Напомни-ка, почему мы должны заниматься этим в клубе? – спросила я, надевая трусики, затем через голову проскальзывая в хлопковое джерси-платье.
- Встреча этим утром.
Я собрала свои волосы на затылке и включила кран. Набирая воду в ладошки, я стала умывать лицо.
- Ну, так почему я должна оставаться в клубе, если встреча у тебя?
- Не могу заснуть без тебя, детка.
Схватив зубную щетку Фрэнки, я выдавила на нее пасту и засунула в рот.
- По какому поводу собираетесь? – промямлила я с щеткой за щекой.
- У нескольких клубов образовались проблемы с Анжело Буонаротти. Похоже, что этот мудак нанял на одну и ту же работенку сразу нескольких ребят. Все вышло из под контроля, один из наших погиб. Надо разобраться, что за херня происходит. Возможно, Буонаротти пора присмотреться к месту на кладбище. Посмотрим.
Я сплюнула, промыла щетку и вернула ее обратно на место. Затем схватила косметичку и стала приводить себя в презентабельный вид.
- Собираюсь позавтракать с Ками, пока ты занят.
- У нее?
Я склонилась к зеркалу, легко набивая пальцем консилер под глаза.
- Скорей всего.
- Не переношу этого долбоеба, ее мужа, – проворчал Фрэнки.
Я ухмыльнулась.
- А кому-то он вообще нравится?
Чейз Хендерсон был высоко оплачиваемым адвокатом в известной юридической компании. В двадцать пять он получил партнерство в ней. Мы вместе ходили на подготовительные занятия, но он свалил в Гарвард в итоге, а мы с Ками остались на Манхэттэне, готовясь поступать в Университет Нью-Йорка. Их родители давным-давно согласовали этот брак. В школе над такой помолвкой посмеивались, но для их круга это не было чем-то из ряда вон выходящим. Во многих состоятельных семьях политиков по-прежнему были распространены договорные браки.
Чейз был невероятно хорош собой – в стиле "любимец Америки из рекламы белья Кэлвина Кляйна". Я ни разу не видела, чтобы он появился небритым, каждый его выход был, как с обложки журнала. Из уложенных гелем волос не выбивалась ни одна прядь. И самая главная деталь образа – вечно надменное, раздраженное выражение лица. Аура напряжения и дискомфорта сопровождала его. Размышляя о Чейзе, я представляла дом, который был чрезмерно дорогим, слишком новым, слишком вылизанным, слишком идеальным, чтобы расслабиться и почувствовать себя в нем комфортно.
Ками презирала его.
Она наставляла ему рога с ее персональным тренером с того момента, как закончился их медовый месяц. Он изменял ей с множеством разных женщин, ни с одной из них не встречаясь дольше двух-трех недель.
Театр абсурда какой-то.
- Мне не нравится, как он смотрит на тебя.
Я фыркнула.
- Фрэнки, тебе вообще не нравится, когда кто-то на меня смотрит. Вспомни. Тебе не нравилось, как профессор в колледже посмотрел на меня, когда я подняла руку. Профессора Рейнольдса помнишь? Папочке пришлось сильно раскошелиться за то, что ты избил его. К тому же я для Чейза – байкерское отребье.
- Сука, открой глаза, наконец! – крикнул Фрэнки. – Этот козел пялится на тебя, как будто он нахуй три дня не ел, а ты чертов стейк!
Я закатила глаза, распуская волосы. Мужчины. Когда они вообще не бывают голодны? В любом из смыслов.
- Разве тебе не пора идти на встречу?
- Жду твою сладкую задницу, чтобы закончить с тобой.
Я покачала головой и улыбнулась ему.
Фрэнки выглядел великолепно. Длинные коричневые волосы, неряшливая борода, тело, будто созданное для секса, покрытое татуировками и сексуальными шрамами. И да, он был хорош в постели: хорошее сочетание внимательности и требовательности, и он не шлялся налево. В этом я была уверена, поскольку, где бы я ни была – дома, в клубе, в супермаркете, в душе – Фрэнки был там же. Или где-то поблизости. Или где-то на полпути ко мне. Или доставал по скайпу. Или отслеживал мое местонахождение с помощью программы на его мобильном.
Три года назад я вернулась домой из Монтаны и столкнулась с таким безумием, какого прежде не видела. Клуб был перевернут и находился в состоянии хаоса. Во-первых, из-за моего отсутствия. Во-вторых, потому что у Фрэнки съехала крыша, и он бросался избивать каждого, кто появлялся рядом с ним неподалеку, он избивал себя рукоятью пистолета, разбивал себе голову и свои кулаки о стены, пока не начинал истекать кровью, крича, матерясь и проклиная меня.
Не обратив внимания на отца, желавшего закатить мне истерику и прочитать лекцию об ответственности, я пошла сразу в комнату Фрэнки и нашла его, покрытого кровью, свернувшимся в калачик в углу.
- Твою мать! - тихо ругнулась я, опускаясь на колени перед ним. – Фрэнки, малыш, посмотри на меня.
Он среагировал мгновенно: резко вытянул руки и вцепился в меня. Повалив меня на пол, он забрался сверху на меня. Его налитые кровью глаза смотрели на меня, моргая.
- Ева, - прохрипел он, - где ты нахуй была?
- Мне надо было передохнуть, малыш, прости, что покинула тебя.
Он охватил ладонями мои щеки, пробежался пальцами по волосам, по моим плечам вниз и обратно, по моим рукам. Прежде чем я сообразила, что происходит, его руки были на мне, срывая верх моего летнего платья, обнажая мою грудь. Он взял одну из них в руку и затем в свой рот.
- Блять, - выдохнула я, - Фрэнки, нет…
- Больше я ждать не буду, детка, - пробормотал он, не оставляя мою грудь. Приподняв бедра, он задрал подол моего платья.
Я пыталась столкнуть его с меня.
- Я не уйду от тебя снова! – обещала я ему. – Нам не нужно это вот так делать!
Пальцами Фрэнки втискивался между моих коленок, заставляя раздвинуть ноги. Он с силой подался бедрами вперед между моих ног, чтобы я не успела свести их обратно, потом рванул пряжку своего ремня. Я начала паниковать.
- Пожалуйста! – я заплакала. – Пожалуйста, не делай этого!
- Нет, детка, - прорычал он, - я нахуй больше не позволю говорить мне "нет" снова. Поняла? Ты нахуй больше не сбежишь от меня. Я давно тебе сказал, что ты моя, и пора блять вдолбить в тебя эту сраную мысль.
Все это было сказано, пока он расстегивал джинсы и ремень. Сейчас он оттягивал мои трусики в сторону, и я чувствовала, что он пытается войти в меня.
- Подожди! – я плакала, упираясь руками в его грудь. - Не надо!
- Блять, - пробормотал он. Он сплюнул на свои пальцы и начал растирать меня ими, увлажняя меня, затем убрал руку и вошел внутрь.
- Фрэнки! – я заорала, пытаясь сдвинуться в сторону и не дать ему продолжить начатое. – ХВАТИТ!
Он грубо заткнул мне рот рукой. Я продолжала визжать, но звук был тихим и смазанным, и кроме нас двоих никому не был слышен.
- Так охуенно долго ждал этого, – хрипел он, проталкиваясь жестче, придавив меня своим тяжелым торсом, пресекая любые попытки сдвинуться.
Он продолжал. Грубо. И силой взял свое. Я застыла, смотря на него, слезы в глазах. Фрэнки насиловал меня - мой Фрэнки. Все было, как во сне, как в каком-то фильме, который я едва могла припомнить. Нереально, сбивало с толку. Это не могло происходить по-настоящему.
- Сомкни ноги за моей спиной, - с хрипом выдохнул он. Все еще в шоке и оцепенении, я сделала, что он приказал. Он убрал руку от моего рта, чтобы схватить мой зад и всаживать еще жестче. Онемев, я слушала, как его кожа шлепалась о мою, слушала его тяжелое дыхание, слушала, как моя голова макушкой ударялась о стену.
- Как ты блять могла сбежать от меня? – выдохнул он. – Я нахуй спать без тебя не могу, я не спал ебаную вечность. Это ты, сука, сделала это со мной. Ты блять допустила это.
Да, сделала. Знала, что он будет в ярости, и все равно оставила его. Я должна была предвидеть, что это случится, что он сорвется и захочет привязать меня к себе тем способом, который, как он думал, будет самым надежным. Господи, это была целиком и полностью моя вина.
- Мне жаль, - прошептала я, - Боже, Фрэнки, мне так жаль. Больше это не повторится, обещаю, – мой голос надламывался.
- Не сомневаюсь, черт возьми, - прошипел он, - если вздумаешь снова, тебе блять не понравится то, что потом случится… Ева… Блять, детка… Я кончу сейчас.. Блять…
Его бедра еще раз резко ударились об меня, моя голова прошибала стену сильней.
- Я кончаю детка, я блять кончаю…
Я уставилась в потолок. Я не была ни на каких контрацептивах. Мне понадобится все завтрашнее утро, чтобы отлежаться после таблетки22. Интересно, все потолки в спальнях так выглядят? Не уверена. Я поставила галочку в уме, чтобы не забыть поинтересоваться потолками в других спальнях.
- Как же я блять люблю тебя, Ева, - выдохнул Фрэнки.
Я вытерла слезы и обвила руками его шею.
- Я тоже люблю тебя, малыш, – прошептала я, крепко обнимая его, гладя его спину, бормоча извинения.
Это не было враньем. Я любила Фрэнки. Всем своим сердцем. Но это была не такая любовь. Я любила его, как любят лучших друзей, как любят старших братьев, совсем не как любовников. Но он насильно занял свое место в категории любовников, и я ничего не могла поделать с этим. Он нуждался во мне, он не дал бы мне уйти и жить свою жизнь, и я дала ему то, чего он хотел, я пыталась дать ему лучшее, что могла.
Это случилось три года назад.
Три года за спиной Фрэнки на его байке и в его постели, которая в общем-то была моей постелью. Моя комната в клубном доме была больше, чем его, и лучше обустроена.
- Кого ты любишь, детка?
Я закончила с прической и вышла из ванной.
- Тебя, - ответила я.
- Да блять, ты любишь меня.
Фрэнки оделся и сел на кровать надеть ботинки. Он оглядел меня сверху до низу и застыл.
- Не слишком ли много тела ты показываешь?
Я хмыкнула.
- Едва ли.
Фрэнки уже был на ногах, расстегивая свой ремень и подходя ко мне.
- Иисусе! – вскрикнула я, отпихиваясь от него. – Соберись, ублюдок похотливый! У тебя встреча! У меня завтрак с Ками!
Не успела я опомниться, как мой живот был вжат в стену. Его язык прошелся по моей шее.
- Меня это не волнует, детка. Ты нахуй не можешь ходить тут полуголая и ожидать, что я буду держать руки при себе.
- Ты играешь не по правилам, - прошептала я.
- Когда речь о тебе, Ева, я нахуй не играю.
Прошел еще почти час, прежде чем Фрэнки решил, что пора идти на встречу, но даже тогда он уходил неохотно.
☼☼☼
Дьюс нахмурился, глядя на Проповедника.
- Понятия не имею, о чем ты говоришь. У меня нет связей с Анжело Буонаротти.
У его отца были связи с ним, да. У нескольких его кузенов тоже были. Но не у него.
Он продолжил:
- Так что если та сделка не состоялась, то точно не по моей вине.
- У тебя полно связей с ним, – прорычал Проповедник. – Мои парни видели твоих в сраных доках.
- Ничем не могу помочь, если кто-то из моих парней занимается бизнесом на стороне. У всех семьи, их надо кормить.
Темные глаза Проповедника сощурились, он перевел взгляд вправо, где сидели Пес, Одноглазый Джо и Тайни. Рядом с Джо сидели его парни: Мик, Кокс и Джейз. Сам он сел в конце стола прямо напротив Проповедника. Рядом с ним по другую сторону стола сидел Крутой Чарли, при печальных обстоятельствах ставший Президентом своего клуба, и двое его парней. Обстановка была накалена. Ни один из братьев не хотел здесь присутствовать. Он и Проповедник по собственным причинам, включавшим шестнадцатилетнюю Еву и пистолет, сделавший два выстрела, Чарли – поскольку Фрэнки убил его старика несколько лет назад. Это была только верхушка ебаного айсберга. Отец Чарли хоть и был редким ублюдком, но оставался своим проверенным человеком.
Да, все это дерьмо нервировало. Даже без присутствия Фрэнки.
Дверь распахнулась с громким ударом. Встревоженные, несколько из присутствующих братьев привстали, доставая оружие.
Фрэнки ввалился, ухмыляясь. Он застегивал ширинку и ремень, полностью игнорируя направленные на его голову стволы.
- Извините, припозднился, – сказал он, ни к кому в точности не обращаясь, присаживаясь на стул слева от Проповедника.
Проповедник сердито смотрел на него.
- Где ты нахуй был?
Фрэнки едва открыл рот, как пустая кофейная чашка прилетела ему в грудь через полстола.
Одноглазый Джо оскалился на Проповедника.
- Он входит сюда лыбясь, застегивая ширинку, и ты спрашиваешь, где он был! Ты знаешь, где он был, ебаный идиот, и ты знаешь, чем он занимался там, и с кем он этим занимался, потому что это "что-то" - единственное, чем эти двое вообще занимаются. Шлепаясь друг о друга, днем и ночью, плевав на то, что нам все слышно! И ты собираешься задавать ему тупые вопросы насчет, где он был, хотя прекрасно знаешь, что он начнет рассказывать о том, как трахает мою племянницу! И меня тошнит нахер выслушивать это дерьмо! Если он произнесет еще одно слово о горячей киске или о сиськах, имея блять ввиду мою девочку, я отправлю его обратно в больницу!
Фрэнки ухмыльнулся.
Его желудок перевернулся.
Проповедник вздохнул.
- Ты мне пытаешься напомнить, что я должен мою собственную девочку держать подальше от клуба? Не думаю, что смогу так подолгу с ней разлучаться.
Пес ахнул. Честное слово – ахнул, как маленькая блять девчонка.
- Никто не смеет держать Еву подальше от клуба!
- Ни при каком ебаном раскладе! – крикнул Тайни. – Она не дает моей Олд Леди пилить меня и занимается стиркой!
- Чертовски верно! – кулак Джо опустился на стол. – Это наша девочка! Если Евы тут не будет, кто будет наводить порядок на книжных полках? Кто будет готовить нам ебаные завтраки? Если кто-то и должен убраться, так это Фрэнки!
Фрэнки все еще ухмылялся.
- Ты не сможешь выпнуть меня отсюда. Твоя девочка любит меня. Если ты не заметил, то это в ее комнате наверх по лестнице я сплю.
Дьюс сделал выдох. Он не хотел приезжать в Нью-Йорк, он вообще не хотел встречаться ни с Чарли, ни с Проповедником, еще больше он не хотел встречаться с ними в клубном доме Демонов, и он страстно не желал видеть Фрэнки.
И сейчас, когда он узнал, что Ева отдала себя Фрэнки… Он хотел пустить пулю в череп каждому из присутствующих в этой комнате говнюков.
Но даже не это было худшим. Эти мужчины, ее отец, ее дяди, весящий под три сотни фунтов, залитый потом Тайни, все они были в ужасе от мысли, что Ева не будет появляться в клубе, как их Олд Леди. Их не волновало, что она была прекрасно осведомлена о всех их пьяных дебошах со шлюхами, скорей всего она видела большинство этих сборищ, помогала потом прибираться и приводить все в порядок по окончании.
У нее даже была своя комната. Своя комната. В ебаном мотоклубе. Как такое нахуй возможно?
Он был раздавлен осознанием своей ошибки, будто гребаным грузовым поездом. Он думал, что она упрямится и капризничает, а она всего лишь бурно среагировала в ответ на его желание изолировать ее от того образа жизни, который был естественным для нее. Она бежала не от него, она бежала от той клетки, в которой он хотел ее запереть.
- Можете оставить вашу ебаную драму на потом? – спросил Чарли. – Может, нам стоит вернуться к нашим ебаным делам?
Фрэнки повернул голову и подарил Чарли улыбку, безумную и грязную.
- Конечно, Чарли, - с удовольствием произнес он, - я блять обожал вести дела с твоим стариком, уверен, что и с тобой буду вести их в полном согласии.
Ноздри Чарли были раздуты, но он мудро держал рот на замке. Каждый знал, что неприятности были вторым именем Фрэнки, готовым в любой момент схватиться за оружие и кинуться на тебя.
- Ладно, - проворчал Проповедник, - если мы не пудрим друг другу головы, значит, это семья Буонаротти играет с нами. Кто-то должен нанести визит Сэлу, поспрашивать его, в курсе ли он, что его ебаные детки творят. Вы должны понимать, что он…
Дверь распахнулась, и снова пистолеты были на взводе, Ева ворвалась в комнату. Фрэнки соскользнул со своего стула и исчез под столом.
- Я тебя вижу! – крикнула она. – Вылезь оттуда и отдай мне мою сумочку и мои чаксы! Я должна была встретиться с Ками час назад!
Кокс вскочил со стула.
- Ками? Где Ками?
- Не знаю, о чем ты говоришь, детка, - раздался сдавленный от хохота ответ из-под стола.