- В Кинсейл-Мэнор обеденный стол рассчитан на двадцать четыре персоны, - сказала она, наполовину обращаясь к самой себе. - Он такой древний, что даже не раскладывается. Джереми был очень требователен к соблюдению этикета. Настаивал, чтобы мы садились на противоположных концах, даже если бывали одни. Я уже и забыла, как он обожал помпезность и церемонии. А посреди стола ставилась высоченная ваза, семейная реликвия, ужасно уродливая, и разговаривать становилось совершенно невозможно. Однажды я переставила ее вбок, но Джереми сразу вернул назад. Он не переносил, чтобы в его драгоценном доме что-то менялось. Очень странно, поскольку он совершенно спокойно смотрел, как дом ветшает и разваливается на части. После его смерти я даже думала, не делал ли он это намеренно. Наказывал себя. Он и к своему саморазрушению относился с тем же спокойствием.
Рассеянный взгляд Деборы, казалось, устремился в прошлое, но впервые со времени их знакомства она говорила задумчиво, а не обеспокоенно. Эллиот потягивал портвейн и смотрел, как меняется выражение ее лица. Он чувствовал: одно неосторожное движение, и все рухнет.
Подпирая одной рукой щеку, другой Дебора взяла нож и стала нарезать кубиками айвовое желе, что осталось нетронутым на тарелке.
- Ему было все равно, что мы едим, главное, чтобы подавали с соответствующим величием. Кухни располагались далеко от столовой, и мы почти всегда получали блюда уже холодными. Я пыталась убедить его построить новую кухню поближе, но он отвечал, что это слишком расточительно. Тогда я предложила перенести столовую ближе к кухне. - Она засмеялась. - Можно подумать, я предложила выставить свою кандидатуру в парламент. Он пришел в ужас. - Дебора положила нож и с изумлением посмотрела на дрожащее желе, которое нарезала. - Бедный Джереми. Титул, поместье - они так много для него значили. Возможно, многое бы изменилось, будь у него наследник.
Она внезапно выпрямилась, ощутив на себе пронзительный взгляд Эллиота.
- Что-то я расчувствовалась, - пробормотала она, допивая вино. - Думаю, мне пора возвращаться домой.
- Вы хотите иметь детей? - Эллиот перехватил ее руку, не давая выйти из-за стола.
- Не все получают то, что хотят, - легко ответила она, но в горле у нее застрял ком.
Она сама отодвинула стул и стала надевать шляпку. Потом забрала перчатки и накинула шаль.
- Завтра, если пожелаете, я могу свозить вас в Спиталфилдс, поговорить с Лайлом.
- В этом нет необходимости, я вполне могу нанять экипаж.
- Вам совершенно необязательно доказывать мне свою независимость. И, предупреждая ваши слова, вы мне ничем не обязаны. Мы ведь договорились, что занимаемся этим вместе, верно?
Дебора открыла рот, чтобы возразить, но передумала и засмеялась.
- Не уверена, что мне нравится, когда вы читаете мои мысли.
- А я бы хотел читать их чаще.
На его губах заиграла слабая улыбка, тень той чувственной, от которой у нее подгибались ноги и полыхала огнем кожа. Она неуверенно улыбнулась ему в ответ, не прочь прочитать его мысли. Возможно, узнала бы, хочет ли он ее поцеловать.
И получила ответ на свой вопрос. Его губы накрыли ее легким поцелуем. Нежнейшим. Сладким. Таким, который заканчивается до того, как перерастет в нечто большее. Эллиот поправил на Деборе шаль, взял ее под руку и повел в шумную вечернюю сутолоку.
Глава 9
- Ну? - Дебора замаячила в дверном проеме. - Вы уже прочитали, или мне снова пойти погулять? Хотя если я еще разок обойду вокруг площади, ваши соседи решат, что я что-то затеваю.
Эллиот поднялся из-за стола и забрал у нее порядком измятые перчатки. Она была бледна, под глазами опять залегли тени - свидетельство долгих ночей наедине с пером.
- Вы можете остаться. Я закончил чтение.
- О!
Дебора почти упала в кресло у очага. Ноги подгибались, она чувствовала себя больной. Сжала руки, чтобы они перестали трястись.
- И как вам? - почти шепотом спросила она.
Он сел напротив и вытянул ноги, намереваясь ее подразнить, но передумал, увидев, как сильно она переживает.
- По моему мнению, это абсолютный шедевр, - с улыбкой ответил он.
- Надеюсь, вы ведь так говорите не потому, что боитесь меня обидеть?
- Дебора, это великолепно. Правда. Здесь все - и юмор, и динамичный сюжет, и гнев, и трагедия.
- А Генри?
Эллиот проглотил комок в горле.
- Читать было тяжело. Вы так хорошо схватили его характер.
Дебора прижала к щеке его руку и опустилась на колени рядом.
- Я так рада. Мне очень хотелось показать его настоящего.
- И у вас получилось. - Некоторое время они молчали. Потом его рука опустилась ей на голову. - Вы думаете, я страдаю из-за того, что вернулся с войны живым, ведь так?
Его глаза потемнели, морщинки вокруг стали глубже. Он нахмурился. Дебора погладила шрам на его брови.
- Не только вы, - осторожно ответила она. - Я чувствовала муку почти в каждом из ваших солдат, но, кажется, вы страдаете больше остальных из-за того, что вернулись целым и невредимым. Ваши шрамы совсем небольшие. - Она поцеловала кончики пальцев и коснулась другого шрама, чуть ниже линии волос. - Но у вас есть другие шрамы, которые не видны никому.
Кроме вас. Эти невысказанные слова, казалось, повисли в воздухе. Последние недели пролетели как один день, и он даже не заметил, как близко подпустил ее к себе, зная, что может говорить с ней свободно, не боясь, что его слова шокируют или вызовут недоумение.
- Если вам неприятно, я могу убрать это, - сказала Дебора, снова словно прочитав его мысли. - Друг Генри не списан с вас в точности, а кроме того, это еще сырая версия. Я не хочу вас расстраивать.
Эллиот улыбнулся. Он почти всегда улыбался, глядя на нее.
- Не надо. Да, читать непросто, но книга слишком хорошо написана, чтобы что-то менять. Я бы даже сказал, больше чем хорошо. Очень живо и совсем не слащаво. А сражения изображены очень правдиво и без излишней кровожадности. У вас большой литературный дар.
Услышав такой комплимент, Дебора зарделась от удовольствия.
- Спасибо. - Она подошла к окну, а когда вновь повернулась к нему, ее глаза блестели. - Не могу выразить, как много для меня значит ваша оценка. Вы в самом деле так думаете?
Эллиот засмеялся. Он часто смеялся в последнее время.
- Уверяю вас, она изумительна. Не понимаю, как вы сумели так быстро ее написать.
- Ну, я же сказала, это сырая версия, требует доработки, ведь чем скорее я закончу ее, тем лучше? Я знаю, пока нет срочности искать деньги для амбулатории. Капитан Симингтон говорил, что нашел еще несколько благотворителей.
Дебора выложила перья в ряд на бюваре и нахмурилась. Явно хотела о чем-то рассказать, но не решалась.
- В чем дело? - спросил Эллиот.
- Я хочу кое-что вам сказать.
- Но не знаете как. - Он подвел ее к креслу у камина. - Но вы ведь уже неплохо меня знаете. Просто скажите и все.
Дебора слабо улыбнулась:
- Я хочу сказать нечто важное. Во всяком случае, для меня. - Она дернула за вылезшую нитку в подлокотнике кресла. Нитка выскочила, оставив в потертой парче дырочку.
- Вы сняли обручальное кольцо.
Дебора осмотрела след, оставленный кольцом. В этом месте кожа была бледнее и нежнее.
- Да, вчера. Я хочу отдать его Джейкобу. Оно принадлежит Кинсейлам. Это единственное, что у меня оставалось от Джереми. Джейкоб с радостью заберет его обратно, хотя сомневаюсь, что его жена пожелает его носить, - сухо сказала она.
- Почему вы так сделали? - спросил Эллиот, осознавая, как неприятно ему было видеть это кольцо.
Дебора задергала другую ниточку.
- Именно об этом я и хотела вам рассказать. Мне было очень волнительно описывать историю Генри. Почти как катарсис. И, закончив черновой вариант, я уже знала, что он хорош. Много лучше, чем все написанное ранее. В нем столько чувств и эмоций. Я осознала, как сильно этого недоставало моим предыдущим книгам. - Она улыбнулась ему странной улыбкой. - Я очень ценю, что вы не спрашивали меня о них. Я знаю, вам было любопытно.
Эллиот подумал о свертке с книгами, который до сих пор лежал нераспакованный.
- Моего любопытства хватило, чтобы приобрести парочку.
У Деборы буквально отвисла челюсть.
- Так вы знаете? И как вы… вы за мной шпионили? И вы их прочитали?
Он усмехнулся:
- У меня свои источники. Нет, конечно, я не шпионил за вами, просто навел справки. Получил ваши книги много недель назад, но еще не читал. Все ждал, когда вы сами расскажете.
- Надо же, какая у вас выдержка.
Эллиот фыркнул от смеха.
- Дебора, для меня наши отношения всегда упражнение на выдержку. Вам же это известно.
- Да, - прошептала она.
За последнее время они много раз могли перейти к большему. Взгляды, прикосновения, поцелуи. Она знала, что он хочет ее и лишь ожидает какого-то знака. Желание снова и снова подводило ее к запретной черте, но страх неудачи всякий раз удерживал от продолжения. Временами от одного взгляда на него у нее внутри все сжималось и прошибал пот. Атмосфера между ними накалялась.
- Я хотела рассказать вам о своих книгах.
Эллиот моргнул, отгоняя восхитительные видения обнаженной Деборы, которые так легко вызывал в воображении.
- Да. Вы хотели рассказать о книгах. Продолжайте.
Она выдернула еще одну ниточку, длиннее первой, и стала накручивать ее на палец.
- Не только у вас есть своя тайна. У меня тоже. Ваша тайна - Павлин, моя - Белла Донна.
- Белла Донна?
- Так зовут мою героиню. Это шутка… ну, вы понимаете… белладонна, красавка. Очень красивая и очень ядовитая. Мистер Фрейворт - мой издатель - говорит, что Белла Донна очень известна.
- Так вы автор книг о Белле Донне?
- Вы о них слышали?
- И даже одну прочитал. Мне одолжила Лиззи.
- Ваша сестра? - пискнула от ужаса Дебора.
Эллиот засмеялся.
- Она ваша большая поклонница, правда, в отличие от Алекса. - Он недоверчиво покачал головой. - Не представлял вас сочиняющей романы в стиле мисс Берни, мне и в голову не приходило, что ваши книги из тех, что жены прячут от своих мужей.
- И мужья от жен, если верить мистеру Фрейворту, - сухо сказала Дебора. - Какую именно вы читали? Она вам понравилась?
- "Болиголов". Да, понравилась. Забавно и неглупо, хотя юмор уж очень черный. - Эллиот вытянул ноги и сел прямо, ошеломленный и смятенный. - Главное, мне импонирует ее бунтарство. Ваша Белла очень чувственна, но совершенно порочна. Ей доставляет удовольствие унижать и оскорблять своих жертв. Как вам вообще пришло в голову придумать такую женщину?
Дебора намотала нитку настолько туго, что ей стало больно.
- Белла Донна обладает всем, чего недостает мне самой, - пояснила она. - Перед ней не устоит ни один мужчина, и она полна решимости жить, как хочет, даже если и приходится быть жестокой. Ее не волнует чужая боль, пока она получает желаемое, но она не закоренелая развратница. Она напоминает бриллиант, ослепительно блестит и бесконечно желанна, при этом тверда как камень, и никто не может причинить ей боль. Она непобедима.
- И, по словам сестры, очень популярна.
- С помощью Павлина она еще добавила популярности, если верить мистеру Фрейворту.
Эллиот усмехнулся:
- Интересно, что бы сказала на это Лиззи?
- Эллиот! Вы же не собираетесь…
- Боже, нет, это все равно что пустить лису в курятник. Алекс-то знает, я об этом рассказывал.
- Надеюсь, вы ведь не планируете очередную вылазку. С тех пор как вы сказали о подозрениях своего шурина, я не нахожу себе места. Не переживу, если вас схватят.
- У меня в списке еще несколько имен. - Эллиот нахмурился. В последнее время он редко вспоминал о Павлине. - Алекс никому не скажет, тут не о чем волноваться. Не беспокойтесь.
- А вы вообще ни о чем не переживаете! - воскликнула Дебора. - Это опасно.
- Уж кто бы говорил, моя дважды помощница и соучастница, - сыронизировал тот. - Не вы ли говорили мне, что Павлин совершенно неуловим?
- Это не смешно.
- Я больше не скажу ни слова, можете спокойно спать по ночам.
- Да с чего мне вообще беспокоиться? - съязвила Дебора. - Это же не меня вздернут на виселицу.
- Надеюсь, и не меня.
- Вы уверены? Вы как-то сказали, что вас это не волнует.
Он говорил. И его действительно это не волновало. Тогда. А сейчас?
- Не переводите разговор на меня. - Эллиот отбросил мысль о том, что он мог измениться. - Мы говорим о Белле Донне, не о Павлине. Как вам пришло в голову создать такой персонаж? И как вы занялись сочинительством?
Дебора скорчила гримасу:
- В то время мой брак уже переживал упадок. Между нами… я знала, что мы с Джереми не можем… Я знала, что между нами все кончено, только он и думать не хотел о разводе. Я до сих пор не понимаю почему. Наверное, чтобы не опозорить титул.
- Что между вами произошло?
Дебора обняла себя за плечи:
- Это не имеет значения.
- Имеет. - Он помрачнел.
Она покачала головой:
- Нет. Важно то, что я нашла в себе силы бороться и сделала это при помощи Беллы. Она стала моим… моим тайным оружием. Она вершила свою месть и давала мне возможность хоть как-то существовать в кошмаре, именуемом моей жизнью, впрочем, по моей же вине. - Чувствуя, что впивается ногтями себе в кожу, она заставила себя опустить руки и неловко добавила: - Сейчас уже намного лучше. Поэтому хотела вам рассказать. В знак благодарности. Белла помогла мне пережить тяжелые годы замужества, но в последнее время, работая с вами и записывая историю Генри, я осознала, как много времени пряталась за нее. Ведь она меня не защищала, а лишь удерживала в прошлом. Именно вы помогли мне это понять. Я решила убить Беллу Донну. - Она слабо улыбнулась. - Пообещала мистеру Фрейворту, что потом напишу для него еще одну. Хотя едва ли он будет доволен, когда узнает, что это заключительная книга о Белле.
- Знаете, - вставая, произнес Эллиот, - вы самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал. - Он поднял Дебору на ноги и склонился над ее рукой. - У меня нет слов, чтобы выразить свои чувства. Скажу только, я испытываю к вам безмерное уважение и очень рад, что вы все-таки сумели мне довериться. Это очень много для меня значит. - Он перевернул ее руку и поцеловал ладонь. - У вас столько тайн. Рядом с вами я чувствую себя открытой книгой.
- С уймой чистых страниц, - не без сарказма заметила Дебора.
Она испытывала огромное облегчение, что наконец все рассказала. И его реакция ей польстила. А ладонь покалывало там, где касались его губы.
Эллиот усмехнулся и откинул рукав, чтобы поцеловать запястье.
- И все же кое-что мне не совсем понятно, - сказал он.
- И что же? - Она чувствовала, как бьется пульс под его губами. Корсет вдруг оказался слишком тесен.
- Белла - очень опытная женщина. Очень изобретательная. - Он шаловливо улыбнулся. - Мне просто интересно, откуда вы черпали свои идеи. Почему-то я уверен, что не из личного опыта.
Дебора покраснела:
- Если уж так хотите знать, я нашла в Кинсейл-Мэнор кое-какие спрятанные книги. С картинками.
Мои познания ограничиваются ими.
Эллиот хихикнул:
- Находчиво с вашей стороны. Я мог бы догадаться.
- Я вас не шокировала?
- Опасаетесь, за такое развращение нравов я больше вас не пущу на порог и подвергну остракизму? Вам не кажется, что это было бы странно со стороны того, кто взламывает чужие дома? Нет, я не шокирован, но очень, очень заинтригован. А что устраивает Белла в других книгах?
- Эллиот! Я не могу…
- Как насчет тех фигурок, что мы украли? Нечто подобное?
- Вы прямо-таки наслаждаетесь! Я могла бы догадаться, что так и будет! - При виде его чувственной улыбки Дебора пыталась удержаться от ответной, но тщетно. Как восхитительно, что ему нравятся приключения Беллы!
- Вы правы, я действительно в восторге. - Эллиот откинул назад ее волосы и провел пальцами по нежной шейке. - Какое яркое воображение. У вас есть какой-нибудь любимый… момент?
От его прикосновения мельчайшие волоски на коже поднялись дыбом. Они посмотрели друг другу в глаза, и обоих словно громом поразило острое ощущение близости. Нервы напрягись, она почувствовала вес его руки на своем бедре.
- Откуда? Как вы заметили, мой опыт весьма ограничен.
У Эллиота перехватило дыхание.
- А вы понимаете, что это и есть главный вызов?
- Понимаю, вы именно так его видите. - Дебора вздернула подбородок. - Я сама невинность и ни о чем подобном даже не помышляла.
- Лгунишка. Я уже говорил вам, что вы неотразимы?
- А как же ваша знаменитая выдержка? - Он беззвучно засмеялся, она чувствовала, как подрагивает его грудь. Признание сделало ее опрометчивой. Дебора обняла его за шею и устроилась поуютнее. - Мне кажется, вы меня с кем-то путаете.
- С Беллой? - Рука Эллиота медленно заскользила вверх. - Интересно, сколько в ней от вас?
Его пальцы задержались на округлой груди. Он поцеловал дрожащую жилку на ее шее.
- Будь я Беллой, что бы вы сделали со мной? - спросила Дебора.
- С Беллой все по-другому. Что сделали бы со мной вы? - Эллиот ласково провел носом по мочке уха. - Хотя должен вас предупредить, я не испытываю желания оказаться связанным.
- О боже, вы действительно считаете, что… - Дебора прикусила губу, но ее переполнял восторг, она просто была не в силах молчать. - Но это было… я имею в виду, ведь вы занимались… тем, чем вы занимались… я не думала, что люди действительно это делают. В реальной жизни, я имею в виду.
Эллиот медленно провел рукой по ее спине, наслаждаясь ощущением.
- Вы бы удивились, если бы узнали, что творится за закрытыми дверями самых респектабельных домов Англии.
"Или не творится", - мрачно подумала Дебора. Нет, только не это. Сейчас она Белла. Во всяком случае, он считает ее Беллой. И она в последний раз побудет ею.
- Двери данного респектабельного дома закрыты, - проговорила она, собирая всю свою храбрость.
Эллиот напряженно замер. Он так долго ждал этого момента и сейчас просто не верил своим ушам. Сегодня она какая-то другая. Он запечатлел на ее губах легкий поцелуй, одного этого хватило, чтобы в паху закипела кровь.
- Под творениями вы имеете в виду что-то конкретное?
- Конкретику я лучше оставлю вам.
- Вы уверены, что хотите этого?
Она не сомневалась и погладила вмятинку от обручального кольца. "Не думай ни о чем, Деб".
- Да, уверена.
Эллиот грубо потянул ее к себе и впился в губы быстрым поцелуем, дабы не оставалось сомнений в его желании, затем подхватил ее на руки, рывком распахнул дверь и без видимых усилий взлетел на второй этаж в спальню. Она тяжело дышала, сердце колотилось как загнанное.