– Кажется, начинаю понимать. Ты моя жена, пусть я тебя и оставил. Энтони лишился власти над тобой. Ты смогла спокойно покинуть Санта-Марию и последовать за мной в Англию. Я помню тот вечер на террасе Мелроуз-Хилл, когда ты со страстной решимостью рассказывала об отце и своем желании вернуться в Англию, сравнивала себя с птицей в клетке, которой не суждено свободно воспарить в небесах. – Он бросил на нее насмешливый взгляд. – Ты наделена инстинктом выживания, надо отдать тебе должное. А как ты намерена положить конец нашему постыдному браку?
Шона едва сдерживала гнев при виде его снисходительного превосходства.
– Проконсультируюсь с адвокатом тети.
Зак медленно кивнул, в его глазах появилось жесткое выражение.
– Брак не был консумирован, поэтому, думаю, не составит труда объявить его незаконным.
Шона едва сумела сдержаться при этом бесстыдном напоминании о ночи, когда лежала обнаженная в его объятиях, сгорая от желания. Тем не менее она намерена проявить твердость.
– И я о том же подумала.
– С другой стороны, получение развода – процедура нелегкая. И дорогостоящая. Чем ты намерена платить?
– До моего отъезда Энтони передал мне большую сумму денег, да и ты состоятельный человек, Зак, и, должно быть, не меньше моего хочешь положить конец этому браку. – Услышав голоса из коридора и решив, что их сейчас прервут, Шона зашагала к двери. – А теперь я тебя оставлю, чтобы дать возможность все как следует обдумать. Мне пора идти.
– Я провожу тебя до экипажа. – Зак желал скорее избавиться от нее. Ему нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью, что она действительно его жена, решить, как поступить в отношении своей дочери, за которую несет полную ответственность. Этого он не в состоянии изменить. Глядя на Шону, он испытывал противоречивые чувства. Совесть тянула в одну сторону, сердце в другую.
Выражение глаз Зака удивило Шону. В них застыло томление почти ностальгического свойства, будто он раздавлен некой смутной проблемой. Она решила об этом не задумываться. Гораздо больше ее волновало, как он поступит в сложившейся ситуации.
– Тетя будет сопровождать тебя домой?
– Нет. Она с друзьями, я прекрасно доберусь одна. Тебе пора возвращаться к леди Доннингтон. Она, должно быть, переживает из-за моего внезапного появления.
– Кэролайн все поймет, – холодно ответил он, благодарный Шоне хотя бы за то, что она не разыгрывает из себя обманутую жену.
– У нее есть причины огорчаться из-за нашего брака?
– Огорчаться? Сомневаюсь. Скорее она удивляется.
– Она твоя любовница?
Шона сказала это негромко и спокойно, поражая своей прозорливостью. Зак коснулся рукой шейного платка, который внезапно показался слишком тесно завязанным. Его отношения с Кэролайн никогда не носили постоянного характера. Как оправдать кратковременную, но не обошедшуюся без последствий связь с тогда еще замужней женщиной? Как рассказать Шоне, что у него есть дочь?
– Моей любовницей всегда было море, – наконец вымолвил он, сочтя такой ответ наиболее дипломатичным.
– Она показалась мне довольно милой, – продолжала Шона, не позволяя ему увильнуть.
– Так и есть, – раздраженно согласился Зак, предпочитая уклониться от объяснений на столь деликатную тему. – Я знаю Кэролайн долгое время.
– Не сомневаюсь, что так и есть. Каков бы ни был характер ваших отношений, меня это ни в коей мере не касается, – сухо перебила Шона.
Зак бросил на нее быстрый взгляд, разозлившись, что приходится защищаться, хотя еще мгновение назад именно на это и надеялся.
– Если у вас с ней связь, Зак, тем больше причин расторгнуть наш брак.
Он нахмурил брови:
Я не святой, Шона, и привык наслаждаться дарованными жизнью радостями. Женское общество одна из таких радостей.
Вздернув подбородок, Шона вернула взгляд:
– Обязательно говорить так грубо?
– Это я-то груб? Леди, вы не знаете значения этого слова.
Повисло напряженное молчание. Взяв Шону под руку, Зак проводил ее через холл, вывел из дома и усадил в ожидающий экипаж. Закрывая дверь, он положил руку на открытое окно и, не сводя с нее взгляда, произнес:
– Ты, моя дорогая женушка, прекрасная, лукавая и вероломная женщина. Отличная актриса. Два раза ты едва не отдалась мне. Прижималась ко мне всем телом и проникновенно целовала, видя во мне ключ к спасению. Я хотел верить, что твое желание обращено на меня лично. Когда я бросил тебя, испытывая угрызения совести от содеянного, даже пытался себя в этом уверить. Теперь я не настолько глуп. – Пронзая Шону безжалостным взглядом, он говорил непреклонным властным голосом судьи, оглашающего приговор. – Все произошло внезапно. Ты должна понять, твой приезд и признание застали меня врасплох. Мне нужно все как следует обдумать, прежде чем я приду к заключению, как поступить дальше. Потом я нанесу тебе визит и сообщу свое решение. Пока же требую от тебя одного.
Шона посмотрела на него, пряча боль от его слов:
– Чего же?
– Пока я не принял решения, – бесстрастно продолжал Зак, не обращая внимания на гневное выражение, застывшее на ее прекрасном лице, – ты не станешь появляться в свете ни с какими другими мужчинами, кроме меня. Это понятно?
Душу Шоны затопило негодование, но, сочтя за лучшее не ставить себя и его в еще более щекотливое положение собственным вызывающим поведением, пока будущее не определено, она предпочла не спорить. Глядя прямо перед собой, подавила ярость и разочарование.
– Что ж, хорошо, но не затягивай с ответом. Мне не терпится покончить с этой неприятной ситуацией.
Когда экипаж скрылся из вида, Зак вернулся в особняк. Прибытие Шоны и ее признание в том, что она его законная жена, предоставляло пищу для размышления. Оказалось, он вовсе не сердится на ее появление, но мысль, что она готова воспользоваться собственным телом для достижения целей, была ненавистна.
Как бы то ни было, протесты Шоны возымели действие. Инстинкты подсказывали, что он заблуждается. Сколько бы он ни обвинял ее в лживом поведении на берегу ручья, ее реакция на его поцелуи была настоящей. Он точно знает, когда женщина имитирует страсть, а когда нет. Шона определенно не притворялась. Ее негодование, когда он обвинил ее в сговоре с Кармелитой, было совершенно искренним. Невозможно сымитировать взгляд, пораженный ужасом или негодованием. Возможно, женщина иного склада и могла проявить расчетливость, но Шона, при всей враждебности к нему, не казалась настолько жестокой. Однако он пока не готов выбросить эту мысль из головы.
Задумавшись, Зак попытался напомнить себе о дочери и о том, сколь многое зависит от расторжения брака с Шоной. Тем не менее отношения с Кэролайн не ладились, а Шона выглядела чертовски привлекательной. Зак боялся, что проиграет эту битву.
Кэролайн поджидала в укромном уголке террасы. Он понимал, что она заслуживает объяснений. Она наблюдала за его приближением с любопытством и недоумением, одновременно обвиняя. К собственному отвращению, Зак осознал, что не может заставить себя распевать ей романтичные дифирамбы, чего она конечно же от него ожидает, даже из страха быть отвергнутым ради ее нынешнего любовника.
В экипаже Шона сидела не шелохнувшись, она оцепенела от гнева. Когда прошел первый шок, вызванный злыми словами, что они друг другу наговорили, ее с головой накрыло настоящее отчаяние. Как холодно и отстраненно он держался, какой суровостью сверкали его глаза, когда он голосом, лишенным эмоций, сообщал, чего ожидает от нее. Кровь снова закипела у нее в жилах. "Будь он проклят!" – яростно подумала она. Он что же, решил, что имеет право диктовать ей, как себя вести, в то время как сам станет наслаждаться жизнью в объятиях любовницы?
Не колеблясь больше ни секунды, Шона отдала распоряжение кучеру развернуть экипаж и возвращаться на бал.
Снова оказавшись в особняке, она первым делом разыскала тетю и поведала ей о встрече с Заком.
– Во время аукциона я была в комнате для игры в карты, но слышала о произошедшем. Все только об этом и говорят. А что лорд Харкот? – осторожно поинтересовалась Августа, сверкая глазами в ожидании захватывающих подробностей. – Как он отреагировал, увидев тебя? Что сказал?
– Он был удивлен.
– Еще бы ему не удивиться, он даже не подозревал, что ты в Лондоне!
Шона понимала, что таким образом тетя тактично задает ей вопрос, который невозможно оставить без ответа, – Верно, – ответила она, глядя ей прямо в глаза.
Августа молчала, терпеливо дожидаясь продолжения. Шона поведала ей все. О том, как сильно Зак был шокирован, узнав о законности их брака, и о том, что сама она потребовала развода.
– Ты хочешь расторгнуть брак?
Шона смущенно потупилась:
– Ну… да… нет… Я хочу сказать, не знаю, тетя Августа. Я вообще уже не понимаю, чего хочу.
Потягивая вино, Августа заметно расслабилась.
– Что ж, тогда все в порядке. На твоем месте я бы не стала переживать о том, какие обстоятельства способствовали браку. – Внезапно на ее умудренном опытом лице появилось сочувственное выражение. Она улыбнулась понимающей грустной улыбкой. – Ах, боже мой. Все это довольно шокирующе, но ты поступила правильно, вернувшись на бал.
– Да, хотя это и приведет Зака в ярость.
– Что? Разве можно разозлиться еще сильнее? А тебе я советую наслаждаться вечером, – решительно высказалась Августа. – Ты само очарование и красота. Ты будешь улыбаться и смеяться, только смотри не слишком увлекайся. Нужно заставить его чуточку ревновать. Просто следуй своим инстинктам, и не ошибешься. Увидишь, скоро он придет в ярость, но не сможет противостоять тебе.
Шону эти слова не убедили. Августа, конечно, обладает огромным влиянием и без зазрения совести заставляет окружающих подчиняться своей воле, но Зак совсем другое дело, особенно если всей своей мощью восстанет против нанесенного ему оскорбления.
– Тетя Августа, вы предлагаете мне соблазнить собственного мужа? – весело воскликнула Шона.
– Почему бы и нет? Передохни немного, выпей бокал вина, и сразу почувствуешь, что тебе по плечу любая задача. – Августа улыбнулась. – Будет забавно понаблюдать за тем, как он отреагирует, когда увидит, что ты наплевала на его запрет и вернулась на бал веселиться.
Зак совсем было собрался уезжать, когда встретил сэра Хамфри Сетона, своего давнего приятеля. Не обращая внимания на снующих людей, они провели несколько минут в дружеской беседе, обсуждая текущие политические события и общих знакомых.
Внезапно отвлекшись, Хамфри воскликнул:
– Великий боже! Что за изумительное создание танцует сейчас с лордом Баррингтоном? Эта женщина кажется нереальной.
Подняв голову, Зак посмотрел на кружащиеся пары и рассеянно поискал взглядом известного распутника Баррингтона и находящуюся в его объятиях леди. Увиденное поразило его, точно удар молнии. Оставалось лишь молча наблюдать. Все его предыдущие нежные мысли рассеялись, как туман поутру. Он чувствовал себя так, будто только что получил сильнейший удар под дых. Гнев буквально ослепил его. Обнаружив, что Шона ослушалась его самым вопиющим образом, стоило лишь отвернуться, Зак впервые в жизни испытал мощнейшее чувство ревности, застигшее его врасплох. И это ему совершенно не пришлось по душе.
Следующими словами он, не задумываясь о последствиях, определил свою судьбу.
– Это изумительное создание, как ты верно заметил, Хамфри, моя жена, – процедил он сквозь зубы. Если бы взглядом можно было испепелять, от Шоны осталась бы лишь горстка пепла. – Также могу заверить, что она совершенно реальна. Черт подери, какую игру она затеяла на этот раз?
Зак продолжал смотреть на Шону, которая точно магнит притягивала его взгляд. Все прочие пары слились в многоцветную мешанину тел. С тем же успехом они могли быть с Шоной наедине, разделенные опасной непреодолимой пропастью. Ее милое личико раскраснелось от танцев и шампанского, стройное аппетитное тело скользило по танцевальной площадке с изысканной грацией и элегантностью. Зак не сводил с нее глаз, не в силах поверить, что она вернулась, не известив, не спросив его разрешения. Как она осмелилась бросить ему вызов? Ослушаться?
Когда танец окончился, она зашагала под руку со своим партнером. Ее лицо было частично скрыто маской и веером, сама она, казалось, была всецело поглощена происходящим вокруг и намеренно избегала смотреть на Зака. С каждой минутой разъяряясь все больше, он наблюдал за тем, как Баррингтон подвел ее к даме, которая, должно быть, и являлась леди Франклин. Один за другим к ним подходили джентльмены, с единственной целью быть представленными Шоне. Зак решил, что, склоняясь над ее рукой, они слишком долго не отнимают губ.
Какого дьявола она задумала? На ее губах играет кокетливая улыбка, поразительные зеленые глаза поблескивают, привлекая еще больше долгих сладострастных взглядов и провоцируя неподобающие мысли. Зак отметил, что ни один из беспутных молодых повес не остался равнодушным к ее красоте. Зак снова ощутил укол ревности. Это чувство не приводило его в восторг. Наоборот, повышенное внимание, которое его молодая жена получала от доброй дюжины джентльменов, разбудило желание пустить в ход кулаки.
– Извини, старина Хамфри, – произнес он, сжимая пальцы. – Похоже, я единственный из присутствующих мужчин еще не танцевал со своей женой.
Глава 8
Августа пребывала в приподнятом настроении и наслаждалась повышенным вниманием, оказываемым им с Шоной, когда заметила шагающего к ним мрачного как туча мужчину, должно быть мужа племянницы. Бесцеремонно отослав джентльмена, склонившегося над рукой Шоны, Августа окинула ее строгим взглядом.
– Выше нос, моя дорогая, – подбодрила она. – И не забывай улыбаться. Помни, что я тебе говорила. Немножко флирта, капелька очарования и грациозности. Помяни мои слова, еще до окончания вечера твой муж сделается послушным, как ягненок. Если до сих пор он тебя не замечал, то теперь уж точно будет обязан раскрыть глаза.
Шона сделала глубокий вдох. Вторично за вечер, столкнувшись лицом к лицу с мужем, она испытала страх. Зак подошел к ней в сопровождении другого джентльмена. Не сводя глаз с ее лица, холодно, но вежливо представился Августе.
– Что ж, рада наконец-то с вами познакомиться, – сердечно приветствуя Зака, сказала Августа. – Шона подумала, что вы можете заглянуть сегодня на бал. Она идти не хотела, но мне показалось несправедливым оставлять ее дома в одиночестве, когда здесь она могла бы повеселиться.
– Как предусмотрительно с вашей стороны, леди Франклин, и как мило, что Шона удостоила нас всех своим присутствием, – ледяным тоном ответил Зак, в упор глядя на жену.
При виде жесткого выражения лица супруга Шона мысленно содрогнулась, но, вспомнив о своей роли, сладко улыбнулась. Зак представил дамам сэра Хамфри Сетона.
– Рада с вами познакомиться, сэр, – промурлыкала Шона. Решив немного пококетничать, соответственно, позлить мужа, она одарила сэра Хамфри ослепительной улыбкой.
– Это большая честь для меня, леди Харкот. Я и понятия не имел, что у Зака есть жена, да еще такая красивая. – Отступив на шаг, он обратился к Заку: – Тебе следует чаще привозить жену в Лондон. Ее присутствие пойдет на пользу любому приему.
– Да, – сдавленно отозвался тот. – Возможно, ты прав, Хамфри. – В этот момент оркестр заиграл вальс, Зак протянул руку жене: – Идем, Шона, потанцуем.
На танцевальной площадке он крепко обнял ее за талию и закружил в вихре вальса. Лишь тогда наконец удостоил ее взглядом.
– Какого дьявола ты здесь делаешь? – Он понизил голос до шепота, чтобы танцующие пары ничего не слышали.
Под маской ледяного спокойствия бушевал яростный ураган. Шона поморщилась, но, перехватив пристальный взгляд тети, сделала глубокий вдох и невинными глазами посмотрела на него:
– То же, что и все прочие, полагаю. Когда мы с тобой распрощались, я вдруг поняла, что нисколько не устала, поэтому вернулась на бал, чтобы хорошо провести время.
– Ты сделала это, чтобы меня позлить, да?
– Что? Разве можно разозлить тебя еще сильнее?
– Не дерзи мне! – прорычал Зак. Его лицо было так близко, что Шона отчетливо увидела леденящий душу дьявольский блеск серебристо-серых глаз. – Я же говорил, ты должна ввести себя безукоризненно, а ты тем не менее тут же прибежала сюда. Мало того, что явилась на бал без сопровождения, чем тут же привлекла к себе внимание, тебе еще понадобилось и меня выставить в нелепом свете, флиртуя со всеми присутствующими мужчинами? – В его взгляде светилось осуждение. – Ну? Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Двигаясь среди других пар под нежные звуки музыки, Шона с трудом сдерживалась.
– Ничего. Когда ты в таком настроении, любые оправдания будут бессмысленными. Во-первых, я не флиртовала, а всего лишь выказывала вежливость. Во-вторых, едва ли я могу ожидать, чтобы муж сопровождал меня на бал, раз уж мы отдалились друг от друга. Что, по-твоему, мне делать? Прокрасться тайком, будто я в чем-то виновата? Наше желание развестись вовсе не означает, что я должна превратиться в изгоя. Мне очень жаль, что ты не рад меня видеть, Зак, но теперь уже слишком поздно что-то предпринимать. – Шона говорила уверенно и спокойно, глядя ему прямо в глаза. Отказывалась подчиняться и с высоко поднятой головой очаровательно улыбалась. Сколь бы отчаянно ей ни хотелось залепить красивому разгневанному Заку звонкую пощечину, чтобы сбить с него спесь и заносчивость, она принудила себя сохранять спокойствие. Я не рабыня, которой ты можешь приказывать, что нужно и чего не нужно делать, а твоя жена и равна тебе по положению.
– Разве? Это мы еще посмотрим.
– Если ты намерен ссориться, советую тебе лучше вернуться к своим друзьям. Возможно, им удастся терпеть твое мрачное настроение лучше, чем мне, – предложила Шона, изо всех сил стараясь не смотреть на женщину с темно-каштановыми волосами, наблюдающую за ними с края танцевальной площадки.
Леди Доннингтон стояла так, чтобы хорошо видеть Шону. В ее глазах светилось странное выражение. Сначала Шона не смогла понять, что это такое, но потом ее осенило. Та оценивала.
– Из того, что ты представил меня другу в качестве жены, я могу заключить лишь одно – ты не намерен держать наш брак в тайне. Ты ведь понимаешь, люди ожидают увидеть нас вместе, и жить мы должны под одной крышей. Как ты это объяснишь?
Заново открывая для себя красоту Шоны, Зак быстро позабыл о своем изначальном нежелании жениться на ней. Ему было трудно контролировать физический отклик собственного тела на ее близость. "Тренировка стойкости духа", – мрачно подумал он. Он остро ощущал близость Шоны.
– Я не обязан ничего никому объяснять, – отозвался он, с плохо скрытым изумлением глядя на нее из-под полуопущенных век, разрываемый муками ада и нежности. – Могу я поинтересоваться, о чем ты говорила со своими поклонниками?
– Поинтересоваться можешь, но я ничего тебе не скажу.
– Имеются ли у меня причины вызвать их на дуэль?
Шона улыбнулась, весело сверкая глазами:
– Причин несколько, но, боюсь, на дуэли ты будешь превзойден численностью противников.
– На это можешь даже не рассчитывать, – ответил Зак, с силой вращая ее.
Она рассмеялась:
– Зак, пожалуйста, медленнее. У меня от такой скорости начинает кружиться голова.
– А не шампанское ли является тому причиной?