- Обычная семейная лояльность, ничего больше.
- Я не собираюсь тебя обманывать, - сказал Син. Но насмешливые огоньки в его глазах говорили как раз об обратном. - Кстати, моя малышка Лили ждет не дождется, когда у нее появится братик или сестричка. Она недавно сообщила мне, что ей надоело быть одной среди взрослых. Она хочет собственных братьев и сестер.
Джоанна искренне удивилась:
- Ей всего четыре года, а она уже говорит такие вещи!
- Конечно, почему бы и нет? - вступил в разговор Джоун. - Лили - очень сообразительная девочка.
Синклер довольно улыбнулся:
- Лили без ума от Джоуна. Когда дочка услышала, что он вернулся домой, она не хотела ложиться спать, пока он не пришел поиграть с ней.
Джоун пожал плечами:
- Что мне на это ответить? Женщинам действительно трудно устоять передо мной.
Джо снова игриво толкнула его в грудь:
- Я это уже давно заметила.
- Я пошутил.
- А я нет, - усмехнулась она.
- Лили - вот перед чьим обаянием невозможно устоять. - Джоун удивленно покачал головой. - Я не могу поверить, что она так сильно выросла, с тех пор как я ее видел.
- С детьми это обычно случается, - заметил Синклер.
Кейл огляделся по сторонам:
- Кстати, об обаятельных женщинах - кто-нибудь видел Абигейл?
Синклер поискал глазами свою тетю:
- Я ее видел всего минуту назад. Наша тетушка, как всегда, флиртовала и заигрывала с каким-то смельчаком, который совершил ужасную ошибку, решив, что сможет завоевать сердце нашей несравненной Абигейл Дамарон.
Джоун снова посмотрел на женщину в черном, которая так заинтересовала его. Она никуда не делась и стояла на прежнем месте. Стоило ему бросить на нее мимолетный взгляд, как он уже не мог отвести от нее глаз.
Боже, как она была красива! Но было в ней еще что-то, что будоражило его и заставляло снова и снова обращать к ней свой взгляд. Но что? Хотелось бы ему это знать.
- А где Кайли? - спросил он, снова оборачиваясь к Джоанне.
- Она все еще в школе, - сообщила кузина о своей младшей сестре. - У нее завтра утром экзамен, а потом ее заберут и привезут на семейный совет.
- Хорошо, очень хочется увидеть ее. Не могу поверить, что на следующий год она уже будет на последнем курсе.
- Ей нравится учиться в колледже, и она делает успехи, - сказала Джоанна. - Я очень ею горжусь.
- Мы все ею гордимся, - поддержал кузину Синклер.
- Посмотри, кто пришел, Кейл! - воскликнула Джо. - Шарлотта и Чарльз Кингсли. Придется нам пробираться сквозь эту толпу. Нужно подойти поздороваться.
Улыбнувшись двоюродным братьям, Джоанна взяла мужа за руку и увлекла за собой.
- Еще увидимся, - добавила она, отходя. Кейл со смехом обернулся:
- Она считает, что вправе мной распоряжаться. Интересно, почему?
Как только супруга отошли, Синклер шепнул кузену:
- Кто она?
Джоун повернулся к нему:
- Ты это о ком?
- О той женщине, на которую ты постоянно смотришь весь вечер.
Джоун криво улыбнулся. Синклер всегда отличался проницательностью.
- А что, это было так заметно?
- Только для меня. Так кто же она?
- Не имею ни малейшего представления, - искренне признался хозяин приема. - Мне самому хотелось бы это знать.
Синклер улыбнулся:
- Уверен, что долго ты в неведении пребывать не будешь.
- Надеюсь, что нет.
Синклер мгновенно стал серьезным и испытующе взглянул на кузена:
- Что-нибудь не так, Джоун? Тебя что-то беспокоит - я же вижу. Что это? Гонконг?
- Нет. Я же говорил тебе - скоро все закончится. Я собираюсь дать полный отчет обо всем завтра - на семейном совете.
- Может быть, все-таки скажешь мне, не будешь томить до завтра? - Синклер помолчал. - Мы все знаем, через что тебе пришлось пройти, чтобы добиться того, что ты сделал.
- Да, - спокойно ответил Джоун, не сводя глаз с загадочной женщины. - Но теперь я вернулся.
- Возвращаться тоже не очень-то легко, Джоун. Иногда на это уходит много времени.
- Может быть… - Он пожал плечами. - Наверное, я немного устал. - Джоун задумался на секунду. - Нет, если сказать честно, я очень устал.
На его лице появилась улыбка, но быстро погасла.
- Мы все очень волновались за тебя, - при знался Синклер.
Джоун бросил на него быстрый взгляд:
- Вы думали, что я все брошу?
- Нет, но временами я хотел, чтобы ты именно так и сделал. Перед тобой стояла почти непосильная задача, и все это хорошо понимали, Джоун.
- Но я все-таки справился. Я добился своего и все время ощущал помощь и поддержку почти всех членов нашей семьи.
- В каком-то смысле это так, - согласился Синклер. - Но нам не пришлось пережить того, что пережил ты.
- С волками жить - по-волчьи выть, - тихо произнес Джоун, вспоминая то время, когда он вел рискованную, а иногда и противозаконную игру. Но он никогда не считался в их большой дружной семье благоразумным и тихим. Или слишком большим моралистом. - Это заняло много времени. Но я не мог думать ни о чем другом, не закончив начатое.
- Зато теперь ты можешь расслабиться, Джоун.
- Могу что? - Он снова оглянулся на женщину и неожиданно подумал, как бы ее, интересно, изобразили великие французские живописцы. Если бы им вообще удалось это сделать. Вряд ли бы они смогли передать ее образ. В ней было что-то неуловимое, ускользающее от понимания.
- Теперь ты можешь расслабиться, - повторил Синклер.
Джоун невесело рассмеялся:
- Я не уверен, что умею отдыхать. И знаешь, что еще?
- Что же?
Джоун посмотрел на него:
- Я не уверен, что умею отдыхать с кем-нибудь, кроме членов нашей семьи. Или что я умею общаться с кем-нибудь, не создавая при этом особых проблем.
- Тебе необходимо отдохнуть, Джоун. Устрой себе длинные каникулы, постарайся забыть обо всем том, через что тебе пришлось пройти, прошу тебя, - настойчиво сказал Синклер, с беспокойством глядя на кузена.
Джоун слабо улыбнулся:
- Посмотрим, Син. Сейчас я не могу тебе сказать, что буду делать в следующем месяце. Зато у меня нет никаких сомнений в том, что я буду делать в оставшийся вечер.
Жюли наблюдала за тем, как ее отец, стоя возле полотен, которые он отреставрировал, наслаждался охами и ахами восторженных зрителей. Она давно не видела его таким счастливым. После смерти матери ее отец жил исключительно своей работой, а также признанием и похвалами, которые сопутствовали ей. Остальное совершенно перестало интересовать его, даже к единственной дочери он относился как-то отстраненно.
- Шампанское?
Она отрицательно покачала головой. Молодая официантка, одетая как танцовщица с полотен Дега, двинулась с подносом дальше, улыбаясь гостям.
Из того, что ей уже удалось рассмотреть, Жюли сделала вывод о качестве охранной системы в доме у Джоуна Дамарона. Система была первоклассной. Но Жюли найдет способ справиться с ней. Ей всегда это удавалось раньше без особого труда. К тому же сейчас она располагает запасом времени, у нее впереди целый месяц. Тогда почему же она весь вечер находится в таком взвинченном состоянии, словно каждую секунду рядом с ней готова была взорваться мина?
- Шампанского? - снова раздался рядом голос, на этот раз приятный мужской баритон.
Жюли покачала головой, поворачиваясь к официанту, но вместо одетого в костюм девятнадцатого века джентльмена она увидела перед собой Джоуна Дамарона. В руках он держал бокал шампанского. Единственный человек на этом вечере, с которым она не хотела разговаривать.
- Нет, спасибо, - вежливо отказалась она, стараясь прийти в себя от неожиданности.
В конце концов, этот человек - хозяин вечера. Она не могла просто так отшить его.
- Может быть, вы хотите что-нибудь другое? - поинтересовался он. - Что я могу вам предложить?
- Нет, ничего.
Он был высоким, стройным, в меру мускулистым. В прежние времена из него наверняка бы вышел идеальный воин. В его фигуре - не такой уж внушительной - чувствовалась скрытая сила, как ей показалось - даже угроза.
Сейчас, когда он стоял так близко, Жюли разглядела цвет его глаз - золотисто-карие с черными искорками. И в данный момент они излучали веселье.
Она мысленно спросила себя: "Интересно, что он увидел смешного? Неужели его забавляет мой вид?"
Несмотря на подтянутый вид и внешний лоск, Джоун Дамарон выглядел усталым. "Отчего у него темные круги под глазами? Почему он подошел ко мне? И самое главное, удастся ли мне выдержать это испытание?" - снова промелькнуло в мозгу Жюли.
Стоя так близко от него, Жюли отчетливо ощущала ту силу, которую она угадала в нем раньше. Чувствовалось, что Джоун тщательно контролирует свое поведение и свои поступки. Но у Жюли было подозрение, что этот контроль мог исчезнуть в любую минуту, вынося из глубины его сознания на свет Божий что-то чрезвычайно опасное и даже дикое.
К счастью для нее, это всего лишь мимолетная встреча на званом приеме. Джоун выполняет свое обязанности хозяина. Скоро он отойдет от нее к другому гостю. И ее сердце перестанет так бешено колотиться.
Джоун поднес к губам бокал шампанского, от которого она отказалась, и сделал маленький глоток.
- Ну хорошо, раз я ничего больше не мог для вас сделать, тогда, может быть, вы сможете что-нибудь сделать для меня?
- Не могу представить, что это может быть, - спокойно ответила Жюли.
Пока ей удавалось умело скрывать свое волнение. Она выбрала слегка шутливый и безобидный тон разговора.
Джоун до сих пор не мог понять, что такого особенного было в этой женщине, чем она так притягивала его к себе, но ему нравилось стоять рядом с ней. Ее роскошные каштановые волосы спускались чуть ниже плеч и слегка завивались на концах. В ее светло-карих глазах, огромных влажных и настороженных, напоминающих глаза оленя, светился ум. Почему-то он подумал, что она ценит и понимает юмор. Белоснежная кожа казалась нежной, как шелк.
- Для начала вы могли бы назвать мне свое имя.
- Всего-то…
"Безобидный шутливый тон", - напомнила себе Жюли. Она должна вести себя так, как если бы на его месте был любой другой мужчина, и не обращать внимания на исходившую от него волну чувственности, которая была для нее неожиданностью.
Она протянула ему руку:
- Я - Жюли Ланье.
- А я - Джоун Дамарон, - ответил он, пожимая ей руку.
Жюли улыбнулась, потому что он сообщил ей это так, словно она не знала этого раньше.
- Я ни секунды в этом не сомневалась.
- Простите?
- Я не сомневалась, что вы - именно Джоун Дамарон, хозяин этого великолепного приема и обладатель прекрасной коллекции картин. - Она улыбнулась шире и выдернула свою руку из его пальцев, так как он, по-видимому, не собирался ее отпускать. - Я видела вашу фотографию в газете. - Жюли на секунду задумалась. - Наверное, это была старая фотография.
- Не знаю, я не видел. А почему вы так думаете? - Джоун Дамарон с любопытством взглянул не нее.
- На фотографии у вас не было таких синяков под глазами.
- Вы второй человек, который мне об этом говорит. Первой была моя четырехлетняя племянница.
- Значит, я либо невоспитанна, либо простодушна, как маленький ребенок. - Жюли скорчила гримасу. - Наверное, и то и другое. - В действительности эта характеристика абсолютно к ней не относилась, но она пока уверенно справлялась со своей ролью. - На самом деле, я же вас совсем не знаю, так что подобные темные круги под глазами могут быть наследственными. Мне не стоило это говорить. Я прошу прощения.
- Не нужно извиняться, - мягко сказал Джоун. - А эти синяки вовсе не наследственные.
Где-то она допустила ошибку. Жюли хотела поскорее отделаться от него, а вместо этого привлекла к себе еще больше внимания.
- Синяки появляются, когда я хронически не высыпаюсь. И еще от некоторых других вещей, - нашел нужным объяснить Джоун.
"Если кто-то в мире может спать спокойно, это должен быть Джоун Дамарон, - подумала Жюли. - У него ведь есть все, о чем только можно мечтать. Какие же демоны не дают ему спать спокойно? И почему мне это так любопытно?" Она одернула себя. Нечего копаться в этом элегантном красавчике, олицетворявшем богатство и власть. Она, в конце концов, не психоаналитик.
- Расскажите мне что-нибудь о себе, - попросил он.
- У меня нет синяков под глазами, - коротко ответила Жюли, надеясь этим ответом пресечь дальнейшие расспросы.
- Это точно… А я мог видеть вашу фотографию в газете?
- Маловероятно.
Она не стала вдаваться в подробности, но, насколько ей было известно, ее фотография ни разу не появлялась ни в одной газете. Она была не той личностью, чьи портреты украшают полосы газет.
Жюли с надеждой оглянулась на отца - может, он уже готов идти домой? Но куда там! Отец что-то с воодушевлением рассказывал, отчаянно жестикулируя, какой-то полной даме, увешанной драгоценностями.
Жюли снова повернулась к Джоуну. "Странно, что он никак не отходит от меня. Ему бы уже давно пора отойти к другому гостю, вон сколько их в зале", - с раздражением подумала она.
Джоун чувствовал, что Жюли не очень довольна тем, что он подошел к ней. Интересно, почему? Он не думал, что в комнате найдется хоть одна женщина, которая бы не хотела привлечь к себе его внимание.
Джоун вовсе не был тщеславным и не страдал завышенным самомнением, просто с самого детства он привык к тому, что нравится женщинам, и находил это совершенно естественным.
Он посмотрел на мужчину, стоявшего у картины Ренуара.
- Вы имеете какое-то отношение к Кольберту Ланье?
- Это мой отец.
- Ваш отец очень талантлив. Жюли улыбнулась:
- Откуда вы знаете?
- Вы думаете, я не знаю?
Она уже не первый раз улыбалась ему. В ее улыбке была уверенность, которая говорила Джоуну, что, хотя Жюли и не очень нравится, что он уделяет ей внимание, она не отвернется и не отвергнет его, во всяком случае не сразу. Его взгляд упал на ее полные чувственные губы, покрытые тонким слоем блестящей помады. Он мог бы стереть ее одним поцелуем.
- Тогда расскажите мне, - мягко сказал он. Ее улыбка померкла.
- Нет, простите меня. Конечно, вы знаете об этом. Вы же сами наняли его для реставрации полотен из вашей коллекции.
Она обманывала сама себя. С этим мужчиной надо быть всегда начеку, ничего не может быть безобидным, даже светская беседа. Джоун Дамарон не был обычным мужчиной. Он был мужчиной, которого она через месяц собиралась ограбить.
- Прошу прощения, - Жюли решила взять хотя бы короткий тайм-аут, если он не собирается отходить от нее. - Я пойду принесу себе минеральной воды.
Легкое прикосновение к ее руке заставило Жюли остановиться.
- Кто-нибудь вам ее принесет. - Он огляделся по сторонам и встретился взглядом с симпатичной официанткой, одетой в голубую пачку танцовщицы с картины Дега. - Пожалуйста, принесите минеральной воды.
- Конечно, сэр, - ответила официантка и поспешила выполнять его просьбу.
Жюли посмотрела ей вслед. Это было легче, чем смотреть на Джоуна Дамарона. Вся его сила была направлена сейчас на нее. Жюли чувствовала это каждой порой своей кожи, каждым нервным окончанием. Ей было не по себе в обществе этого человека.
- Неплохая идея нарядить официантов в такие же наряды, как и персонажи картин, - сказала Жюли, которую начала нервировать затянувшаяся пауза.
- Вы так думаете?
Джоун протянул пустой бокал проходившему мимо официанту и взял ее левую руку. Медленно он провел по ее среднему пальцу:
- У вас нет следа от кольца.
Он произнес это как утверждение, но Жюли поняла, что это был скорее вопрос.
- Я не ношу украшений.
- Даже обручальное кольцо?
- Нет, я ведь не замужем.
Именно это и хотел узнать Джоун, но он по-прежнему не выпускал ее руку. Ему нравилось ощущать ее в своих руках. У нее были сильные пальцы и мягкая нежная кожа.
- Вы здесь с кем-то? - продолжал он свои расспросы.
- Я пришла с отцом.
- Вы даже представить себе не можете, как я рад это слышать. - При этих словах мягкая улыбка осветила его лицо.
Его голос был низким и обаятельным, он обволакивал Жюли, создавая вокруг них особую интимную атмосферу, отделявшую их от шумной толпы.
Этот человек представлял для нее угрозу, и она не должна была забывать об этом ни на секунду. Жюли не привыкла общаться с такими людьми, обладающими огромным природным обаянием. Для того чтобы произвести на нее такое впечатление, Джоуну не нужно было ничего делать. Ему достаточно было просто существовать. Его улыбка была опасной, прикосновение - рискованным. Он заставлял женские сердца трепетать.
Жюли была уверена, что в комнате есть немало женщин, которые завидовали ей, но это не имело никакого значения. Ей нужно сконцентрировать свои защитные силы и постараться игнорировать его чары. Казалось, он пропускал сквозь нее электрический заряд. Жюли чувствовала себя так, словно ожила только тогда, когда он подошел к ней через весь зал.
Она откашлялась:
- Кстати, большое спасибо за то, что не забыли моего отца.
Джоун наклонил голову и удивленно посмотрел на нее:
- Не забыл его? Что вы имеете в виду, Жюли?
- Я хотела сказать: хорошо, что пригласили его сегодня.
- Как же иначе? Ваш отец внес большой вклад в сегодняшний праздник.
Он сказал это таким тоном, словно это было само собой разумеющимся. И это снова заставило Жюли улыбнуться. Странно, ей было легко и приятно ему улыбаться, хотя должно быть совсем наоборот.
- Некоторые заказчики не считают нужным приглашать реставратора после того, как работа уже закончена, - объяснила она. - Поэтому он очень любит такие вечера, как этот, когда отец видит, что его работа оценена по достоинству.
- Я счастлив видеть здесь вас обоих, - произнес Джоун тоном любезного хозяина и после паузы спросил: - А ваша мама тоже здесь?
- Моя мама умерла шесть лет назад.
- Мне очень жаль.
Его искренность тронула Жюли.
Ей по-прежнему хотелось узнать, почему у него под глазами залегли эти темные тени. Они придавали загадочную томность его взгляду.
Официантка в костюме танцовщицы Дега подошла к нему со стаканом минеральной воды на серебряном подносе:
- Мистер Дамарон?
- Спасибо. - Он взял стакан и протянул его Жюли.
- Благодарю, - пробормотала она девушке, на лице которой отчетливо читалось разочарование.
Когда та удалилась с пустым подносом, Жюли сказала Джоуну:
- Она так надеялась, что вы обратите на нее внимание.
Он удивленно поднял бровь:
- Кто?
- Девушка, которая принесла воду. Она очень мила в своей маленькой розовой пачке.
- Правда? - Ему даже не пришло в голову обращать внимание на официантку. Он не отрывал глаз от Жюли. - Вы очень красивы.
Пол поплыл под ее ногами, когда Джоун произнес это. В устах мужчины, который не выходил у нее из головы с той самой минуты, когда она увидела его фотографию в газете, этот комплимент приобретал особый смысл.