- Я был не прав. Мне казалось, что незачем рожать детей, чтобы потом бояться за них. Но мы всегда боимся за тех, кого любим, - сказал Таир и добавил: - Приятно ощущать себя нужным кому-то. - Он помедлил. - А еще мне нужна ты. Я очень рад, что мы вновь встретились.
- Я тоже рада.
- Как ты жила?
- Спокойно. Но не сказать, чтобы счастливо. Даже привычные и желанные вещи могут надоесть. У меня было все, и вместе с тем мне всегда чего-то не хватало.
Они помолчали. Потом Таир промолвил:
- Ты по-прежнему считаешь, что мы слишком разные?
Эсма потупилась.
- Так будет всегда.
- У нас есть единственный способ соединиться и познать друг друга.
Ее сердце испуганно забилось.
- Ты пришел за этим?
- Я пришел, чтобы снова увидеть тебя, чтобы убедиться, что чудо, случившееся прошлой ночью, - не сон.
- Я не уверена, что это правильно. А еще я боюсь.
Таир пожал плечами.
- Каким правилам может подчиняться любовь? И чего тут бояться? Я понял бы, если бы ты была замужем или до сих пор оставалась девственницей. Но ведь это не так.
Эсме не понравились его слова, хотя он сказал правду. Да, она не девушка, не жена и не вдова. Некое существо, заключенное в клетку из предрассудков, давней вины и малодушного страха перед будущим.
Ее голос сделался жестким, а взгляд - безжалостным.
- Я должна признаться, Таир: мне никогда не нравились такие отношения. Когда мой муж прикасался ко мне, я не испытывала ничего, кроме отвращения.
- Вы не любили друг друга. И он был глух к твоим желаниям и чувствам. Мужчина должен делать только то, что нравится женщине. Если ты не хочешь быть моей - не надо. Тогда почитай мне что-нибудь… о любви.
Таир откинулся на спинку дивана и замер в ожидании, с любопытством глядя на девушку. Эсма не знала что делать. Она представила, как будет читать одну из тех историй, от которых в груди разгорается пожар, а душа начинает изнывать от блаженной тоски.
- Лучше потом. После того, как мы сделаем то, что хочешь ты.
- А ты? Ты этого хочешь?
- Да, - прошептала Эсма и закрыла глаза.
Будь что будет! В отличие от придуманных героев этот мужчина был настоящим, надежным, его присутствие прогоняло тоску и мысли об одиночестве.
Она уступила неодолимому напору и страстному желанию Таира, отдалась в плен его сильных рук и горячих губ. Да, он был не таким, как она, но это не отталкивало, напротив - притягивало их друг к другу. Эсма поняла, что никогда прежде по-настоящему не испытывала, что значит лежать обнаженной в постели с мужчиной. Ее словно обволакивали и ласкали упругие, шелковистые волны, она ощущала себя до боли живой, в ней трепетал каждый нерв, она всем телом отзывалась на его прикосновения.
Ее нежная грудь лежала в руке Таира, другой он обнимал Эсму; ее пальцы запутались в его волосах, а ноги сплелись с его ногами. Он вдыхал ее неповторимый, головокружительный аромат, столь непохожий на аромат других женщин. Потом склонился над девушкой и посмотрел ей в глаза. Ее лицо казалось мраморным, а зрачки чернели, словно капли смолы.
- Я могу это сделать? - прошептал он, глядя на нее так, как глядел, когда приглашал в путешествие по ночному Багдаду, - со страстным ожиданием и предвкушением неминуемого восторга.
- Да, - ответила Эсма.
В решающий момент девушка закрыла глаза. Что-то ширилось, нарастало и пульсировало у нее внутри, и она знала: только Таир может освободить ее от непонятного томления, от страстной муки.
Молодой человек был прав, когда говорил, что таким образом между ними рухнет последний барьер и они сполна познают друг друга. Все было просто и прекрасно, они делали то, что от века делают люди, и вместе с тем это казалось столь таинственным и возвышенным, будто свершалось впервые. Таир и Эсма ощущали себя единственными людьми в этой ночи, на этой земле.
Они плыли по небу на невидимой лодке, окруженные теплым сиянием звезд. Возможно, чувство полного обладания друг другом было иллюзией, однако прежде Эсма не ведала столь упоительного обмана.
В эту ночь она выучила новый язык и новый танец - язык любви и танец страсти.
- Желание всегда побеждает страх, - сказал Таир, когда они отдыхали в объятиях друг друга.
- Для меня это было нелегко, - призналась Эсма.
- Понимаю. Но теперь ты счастлива?
- Да.
- Я буду приходить каждую ночь, - прошептал он, гладя и целуя лицо девушки.
Теперь ей нечего было стыдиться и бояться.
- Приходи!
- Я все еще не могу поверить, что ты меня любишь, - заметил Таир.
- А я - что мы никогда не расстанемся.
- Ты должна мне верить.
- Я не об этом. Твоя жизнь полна риска.
- Теперь я буду вести себя осторожнее, - заверил молодой человек. - У меня есть ты и Амаль. Я должен думать о вас.
- Я бы хотела познакомиться с ним поближе.
- Было бы неплохо, если бы ты научила его читать и писать, - сказал Таир.
- Присылай мальчика ко мне днем, я стану с ним заниматься.
- А что ты скажешь людям, которые живут в доме?
- Что-нибудь придумаю.
- Мне нравится эта затея, - ответил Таир. Он подумал о том, что в доме Эсмы Амаль будет в безопасности.
На рассвете, перед тем как расстаться, они вновь отдались друг другу. Обладая девушкой, Таир смотрел в ее лицо, в котором, как в живом зеркале, отражались любовь и страсть. Он был счастлив тем, что она не противится его пылкости. На этот раз молодой человек отпустил себя на свободу, он был безудержным и неистовым. Он сумел изгнать из памяти Эсмы и Рахмана ар-Раби с его безжалостностью и грубостью, и Назира с его предательством и ложью.
Любовники тяжело дышали, а однажды с губ Эсмы сорвался протяжный стон.
Таир на миг замер и насторожился. Прошло несколько томительных секунд. Нет, похоже, никто ничего не услышал!
Эсма обняла возлюбленного и спрятала лицо на его груди. Ее сердце гулко стучало. К несчастью, она должна была помнить о том, что их отношения преступны, а любовь запретна.
Прощание было трогательным и нежным. Девушка знала, что отныне ее существование будет заключаться в терпеливом ожидании под лучами дневного светила и безудержной страсти в пучине подлунного мира.
В последующие ночи Эсма поняла, что любовь - это книга, открывая которую всякий раз находишь новые, непрочитанные страницы.
Прежняя жизнь будто канула в бездну, не оставив воспоминаний. Сейчас Эсма вновь познавала себя, она по-настоящему жила.
Девушка попала в ситуацию, непостижимую для людей той среды, в которой она родилась, но она запретила себе думать об этом. Эсме нравилось, что, познав ее как женщину, Таир не перестал интересоваться ею как человеком. Он был необразованным, но на удивление любознательным.
Однажды в ворота ее дома робко постучался маленький мальчик. Это был Амаль. Эсма ласково приняла его, провела в комнату, усадила на диван и спросила, хочет ли он научиться читать и писать.
Ребенок кивнул. Судя по ошеломленному виду, он никогда не бывал в таких домах, хотя жилище Эсмы выглядело довольно скромным.
Молодая женщина принесла угощение: лакомства из творога и меда, халву, рахат-лукум, фрукты. Мальчик смотрел на яства во все глаза, но боялся к ним притронуться.
- Возьми, - сказала Эсма. - Можешь съесть сколько хочешь.
Пока Амаль ел, она разглядывала его лицо. Молодой женщине было неловко, оттого что минувшей ночью она занималась любовью с отцом этого мальчика и что отныне им придется делить между собой его привязанность.
Затем Эсма вспомнила, что у Амаля нет матери, и ее сердце смягчилось. Она сама лишилась одного из родителей, когда едва появилась на свет. Уарда заменила ей мать, но Эсма не была уверена в том, что захочет и сможет сделать то же самое для сына Таира.
Амаль оказался способным мальчиком, у него была хорошая память, он впитывал каждое слово своей учительницы. Живущим в доме слугам Эсма сказала, что это сын одинокой женщины, с которой она познакомилась на рынке. Девушка ждала, что в конце концов слуги полюбопытствуют, почему эта женщина никогда не приходит вместе с ребенком, но они ничего не спрашивали.
Часы, проведенные с Амалем, скрашивали ее ожидание. Эсма знала: через несколько часов после ухода мальчика появится Таир.
Будто стремясь наверстать упущенное за годы, полные одиночества и тоски, молодая женщина буквально растворялась в страсти. Таир тоже был счастлив. Ему было давно знакомо желание, но он еще не испытывал настоящей любви. Эсма занимала его мысли днем и ночью. В мире, где он жил, любовь считалась нелепицей, ошибкой, несчастьем. Теперь он понял, какое благо - взаимное чувство, возможность щедро дарить и сполна получать взамен.
Таир был рад, что ему довелось полюбить именно Эсму, женщину, способную открыть для него новый мир.
А потом разразилась гроза. В тот вечер Эсма поджидала возлюбленного с особым нетерпением; она вышла в сад и стояла возле стены, вдыхая запах цветов и свежего ветра. Ее знобило от предвкушения встречи, и сердце билось, как в лихорадке. Сейчас Таир спрыгнет со стены и прильнет к ее губам неистовым поцелуем, а его горячие руки проникнут под ее платье.
Так и случилось, только на сей раз за спиной Эсмы внезапно возник Азим, человек, который служил ее отцу.
- Кто этот мужчина, госпожа, как он здесь оказался?!
Готовый защищаться, Таир взялся за нож, а Эсма резко повернулась и ответила:
- Это друг.
- Чей?
- Мой.
Азим покачал головой.
- У вас не может быть друзей-мужчин, госпожа; это разврат. Пусть этот человек уходит. Завтра я поговорю с вашим отцом.
Эсма мысленно простонала. Только не это! Тарик никогда ее не поймет. Отец был вынужден охранять отступницу-дочь от дальнейших посягательств судьбы. Она была приговорена к одиночеству.
- Как заставить его замолчать? - угрожающе произнес Таир.
- Никак, - ответила Эсма и добавила: - Прошу, Таир, уходи. Я постараюсь что-нибудь сделать и дам тебе знать.
Молодой человек помрачнел.
- Я уйду, если буду уверен, что ты в безопасности.
- Поверь, мне ничто не угрожает.
Она напрасно умоляла Азима молчать, пыталась угрожать, обещала деньги. Он давно служил Тарику и был неподкупен и тверд. Согласно его представлениям, такая женщина, как Эсма, не заслуживала снисхождения.
На следующий день в дом явился Тарик. Он прошел в комнату и тяжело опустился на диван. Отец долго не мог начать разговор, наконец еле слышно промолвил:
- Эсма! Неужели это правда?!
В его голосе было столько отчаяния, что на глазах девушки появились слезы. Однако она решила держаться до конца и твердо произнесла:
- О какой правде ты говоришь, отец?
- О том, что к тебе приходил мужчина. Азим давно заподозрил неладное, но не мог поверить.
- Да, это так.
Тарик судорожно сцепил пальцы.
- Кто он?
- Этого я не могу сказать.
Эсма не решалась признаться, что ее возлюбленный - тот самый "трущобный мальчишка". Никому не понять, как можно возвести мост меж столь непохожими мирами!
- Он собирается жениться на тебе?
- Мы не говорили об этом.
- Мне известно, что ты ждала его с открытым лицом, ждала в саду своего дома! Ты принадлежала ему?!
Эсма набрала в легкие побольше воздуха. Притворяться напрасно - отец все равно не поверит.
- Да.
Тарик в изумлении смотрел на дочь, не зная, что делать. По всем обычаям он должен был дать волю праведному гневу: накричать на нее, ударить, выгнать из дома, возможно, даже убить.
Но гнев не мешал ему заметить, как сильно изменилась Эсма. Тарик привык видеть дочь лишенной жизненной силы, не верящей в себя. Сейчас ее глаза ярко искрились, она выглядела так, будто пробудилась от долгого, тяжелого сна. И впала в новый - прекрасный и легкий.
- Он знает о твоем прошлом?
- Да, знает.
- Он достоин того, чтобы быть твоим мужем?
Девушка сделала над собой усилие и не опустила взор.
- Вполне.
- Что ж, - сказал Тарик, - тогда пора положить конец череде непоправимых ошибок. Я долго терпел, Эсма. Если этот мужчина желает владеть тобой с честью, пусть приходит ко мне и попросит твоей руки. Я дам тебе приданое, а он возьмет тебя в свой дом и будет заботится о тебе. Если же он откажется от тебя, ты будешь наказана. Больше вы никогда не увидитесь.
Эсма чувствовала себя загнанной в угол. Она представила Таира, входящего в дом ее отца. Тарик наверняка узнает "мальчишку из трущоб" и поймет, в какой "дом" тот сможет привести его дочь! А сам Таир? Он уверял, что любит ее, но о женитьбе не было сказано ни слова. Такие, как он, не имеют жен, только любовниц. Шесть лет назад он говорил, что уедет с ней в Басру, заверял в своих чувствах, а сам преспокойно жил с Мариам и зачал с ней ребенка!
Вскоре после ухода Тарика в ворота постучался Амаль. Эсме очень хотелось спросить у мальчика о Таире, однако Амаль опередил ее, пробормотав:
- Отец просил передать, что в полночь будет ждать тебя по ту сторону ограды, госпожа.
Молодая женщина покраснела.
- Пожалуйста, зови меня Эсма.
Она едва дождалась вечера, гуляя по саду и то и дело поглядывая на небо. На душе было тревожно. Эсму больше не радовали ни красота цветов, ни свежесть ветра, ни пение птиц. Как быстро сад любви превратился в сад печали!
Перед тем как выскользнуть из дома, она соорудила на своей постели куклу из тряпок, надела черный плащ-абайю, сменила сафьяновые туфли на сандалии из сыромятной кожи.
Эсма храбро перелезла через ограду и быстро пошла по улице.
Таир ждал на повороте дороги. Его темный силуэт четко выделялся на фоне освещенного луной ночного пейзажа. Когда Эсма приблизилась, он быстро проговорил:
- Я рад, что ты пришла. Пойдем!
И крепко взял ее за руку.
Девушке хотелось сказать, что она должна вернуться, что ее отсутствие могут обнаружить, но вместо этого молча следовала за Таиром.
Он привел ее к реке, на то самое место, где они когда-то прятались от людей Юсуфа. Черная вода отливала серебром. Пахло травой и сыростью. Над головой стремительно проносились летучие мыши.
Таир заключил Эсму в кольцо своих горячих и сильных рук и крепко прижал к себе.
- Не представляешь, как я хочу тебя! - прошептал молодой человек.
Так вот зачем он привел ее сюда! К своему стыду, Эсма тоже желала близости, а потому не нашла в себе сил оттолкнуть Таира.
Они легли на ее плащ и предались любви. Резкий речной ветер холодил тело, потому они торопились достичь вершины наслаждения. После того как их почти одновременно пронзило острое чувство блаженства, Таир покрыл лицо Эсмы благодарными поцелуями и промолвил:
- Мы будто вернулись в прошлое! Это могло случиться здесь уже давно…
- Все происходит тогда, когда должно произойти, - ответила девушка и без предисловий перешла к тому, что ее волновало: - Ко мне приходил отец. Азим ему все рассказал.
- Он был разгневан?
- Скорее огорчен. Я снова не оправдала его ожиданий, опять совершила тягчайший проступок!
- Чего он хочет?
Эсма помедлила.
- Он хочет, чтобы мужчина, ставший моим любовником, пришел к нему и попросил моей руки.
Сказав это, девушка заметила, что объятия Таира слегка ослабли.
- Разве он позволит мне жениться на тебе?
- Не знаю, - ответила Эсма, не желая его обижать, хотя понимала, что Тарик не допустит и мысли о том, чтобы его дочь досталась человеку, промышляющему воровством на базарах. - Он предупредил, что в противном случае я буду наказана.
- Как?
- Отец не уточнял. Но он наверняка постарается сделать так, чтобы мы никогда не увиделись.
Эсма ожидала, что Таир что-нибудь скажет, но он молчал.
- Я могу забеременеть, - неожиданно произнесла она, не в силах выносить его безмолвие. - Что тогда будет?
- Помнится, когда-то ты говорила, что не можешь иметь детей… - В голосе Таира сквозил оттенок тревоги.
Молодая женщина прикусила губу. Вот оно что! Значит, с ней удобно иметь дело. Можно развлекаться, не думая о последствиях!
- Я в этом не уверена. Возможно, Рахман ар-Раби сам был бесплодным, - заявила она.
- Когда это случится, тогда и будем решать, - сказал Таир и поднялся с земли.
Эсма не спешила вставать и смотрела на него сверху вниз. Наверное, она зря доверилась этому человеку. Таир был с детства лишен совести, а что касается детей, то ему, вероятно, было достаточно мальчика, которого родила Мариам.
- Мне по-прежнему присылать к тебе Амаля? - спросил он.
- Да. Мне нравится твой сын, - ответила Эсма, впервые подумав о том, что хочет иметь собственного ребенка. Ребенка, который, увы, не нужен Таиру.
Глава 5
Война
Эсма не стала договариваться с Таиром о новой встрече. На следующий день она размышляла о том, как разрешить сложившуюся ситуацию. Она развела хну и медленно рисовала на своем теле узоры, такие же хитроумные и запутанные, как неизвестность.
Гайда была права: подчиняясь желаниям мужчины, нужно подчинять его себе. Нельзя допускать, чтобы он догадывался о твоих мыслях, не стоит открыто выражать свои просьбы.
Почему ей всегда казалось, что любовь идет рука об руку с искренностью?
Эсма зря ждала Амаля: мальчик не пришел. От Таира тоже не было ни слуху, ни духу.
Второй день одиночества принес новость: несмотря на то, что они с Таиром много раз спали вместе, она не была беременна. Вначале Эсма обрадовалась, а потом приуныла. Все в ее жизни получалось не так, как у других женщин! В ее годы и мать, и сестра уже имели нескольких детей; последняя и вовсе понесла с первой же ночи! И Гайду, и Уарду любили мужья, тогда как ее, Эсму, мужчины лишь использовали в своих целях: Рахман желал иметь наследника, Назир - деньги, а Таир… Таир просто получал удовольствие.
На третий день к Эсме пришла мать - поговорить о ее будущем.
Девушка была рада видеть Уарду: она подумала о том, что, возможно, мать сумеет понять ее как женщина женщину.
- Ты все знаешь? - спросила Эсма, не желая тратить время на пустые слова.
- Только то, что рассказал Тарик, - ответила Уарда и поинтересовалась: - Ты говорила со своим… любовником?
Эсма напряглась, как струна, и с волнением призналась:
- Это бессмысленно, потому что отец никогда не позволит мне стать его женой!
Взгляд Уарды был полон сочувствия.
- Почему?
- Я расскажу, и ты сразу поймешь.
Когда Эсма закончила говорить, женщина долго молчала. Нет, она не понимала приемную дочь. В детстве все мысли и желания Эсмы были видны как на ладони, тогда как распознать, что на уме у Гайды, было не так-то просто. Теперь же Уарда куда лучше понимала родную дочь! Она не могла постичь, что побуждало казавшуюся здравомыслящей, воспитанной и скромной Эсму бросать вызов семье, обществу, установленным порядкам!
- Ты любила и любишь моего отца, мама. Я знаю, ты пошла бы на многое, чтобы сохранить его любовь.