* * *
Эван и Теодосия обвенчались на Рождество. Оливер Шримптон проводил обряд. Я сидела в последнем ряду церковных скамей, между Элисон и Доркас. Сабина была рядом с нами.
Когда новобрачная шла по проходу церкви об руку со своим мужем, Сабина прошептала мне: "Следующая - ты!"
Я заметила, как она посмотрела на Адриана, который сидел в первом ряду. "Святые Небеса! - подумала я. - Неужели действительно бытует такое мнение?"
Я относилась к Адриану, как брату. Любопытно, что сказала бы леди Бодриан, узнав об этом. Она сочла бы немыслимой дерзостью то, что какая-то жалкая компаньонка считает племянника сэра Ральфа чуть ли не своим братом.
Новобрачные провели Рождество и следующий день, "день подарков", в Кеверол-Корт. После этого они собирались отправиться в какой-то загородный дом в Девоне, который им на время медового месяца уступил один из членов совета университета. Мне разрешили провести целый день в Радужном. Меня удивила эта уступка. Но потом я решила, что леди Бодриан, вероятно, подумала, что сэр Ральф, который, совершенно очевидно, стал моим защитником, мог пригласить меня на вечерние увеселения, которые устраивались, чтобы отпраздновать Рождество и свадьбу.
Я провела тихий, спокойный день, а вечером Элисон пригласила нескольких соседей, друзей и подруг, и мы приятно провели время, играя в разные игры на угадывание.
Через два дня светящаяся от счастья новобрачная уехала со своим мужем. Я искренне скучала по ней. Теперь, когда свадебные волнения улеглись, все казалось будничным и унылым. Леди Бодриан вновь стала капризной, раздражительной и постоянно на что-то жаловалась.
Мне удалось поговорить с Адрианом, который, как всегда, беспокоился о деньгах.
- У меня остается только один выход, - сказал он. - Найти богатую наследницу и жениться на ней, как это сделал Эван.
- Я уверена, это ему на ум не приходило! - горячо возразила я.
Адриан усмехнулся.
- При всех наилучших намерениях, он все же вздохнул с облегчением. Деньги есть деньги, и состояние еще никому не вредило.
- Ты просто одержим деньгами!
- Это объясняется тем, что мне их постоянно не хватает.
В конце января он уехал. Приблизительно в это время леди Бодриан занемогла, и несколько дней у меня выдались относительно свободными.
Сэр Ральф послал за мной и сказал, что поскольку леди Бодриан сейчас не нуждается в моих услугах, я могу почитать ему газеты. Поэтому каждое утро я сидела с ним и около часа читала ему "Таймс", но он не давал мне слишком много читать. Я поняла, что ему хотелось поговорить. Он рассказал мне немного об экспедиции.
- Мне следовало бы поехать с ними, но врач запретил. - Он постучал себя по груди. - Никак не тянет сердце. Я бы был им обузой. Жара для меня убийственна.
Я могла с определенным знанием предмета обсуждать с ним проблемы экспедиции благодаря тем познаниям, которые успела получить.
- Как жаль, что мы не можем послать вас в университет. Уверен, вы бы хорошо там учились. У вас есть вкус к таким вещам, верно? Именно это и требуется - вкус. У меня всегда был этот вкус к работе, но я всего лишь дилетант.
- А у сэра Эдварда это - страсть. Он один из лучших специалистов в своей области… Я даже больше скажу, он - самый лучший.
- Да, многие так считают.
- И мистер Тибальт - такой же.
Он бросил на меня быстрый взгляд, и я почувствовала, как мои щеки заливаются предательским румянцем. Я вспомнила его прозрачные намеки.
- Он будет таким же, как его отец. С сэром Эдвардом было очень трудно жить. У него был не очень удачный брак. Есть мужчины, которые женаты не на своей жене, а на профессии. Всегда где-то там, далеко… А когда возвращался домой - зарывался в книги или в свою работу. Она целыми днями не видела его, даже когда он был дома. Но чаще всего он находился в других местах.
- Видимо, она не интересовалась его работой?
- Работа была на первом месте. У таких людей всегда так.
- Но ваша дочь тоже замужем за археологом.
- А, это другое! Я этого парня вижу насквозь. Он всю жизнь проведет в классной комнате, теоретизируя об этом и о том. А когда рабочий день закончится, он вернется к семье, к жене, к детям и забудет обо всем прочем. Таких, как он, много, но они редко достигают вершин профессии. Вы бы хотели посмотреть отчеты об экспедиции?
- Ой, с радостью!
Он взглянул на меня, знакомо шевельнув челюстью. Я прочла некоторые отчеты, и мы обсудили их. Как быстро пролетел этот час!
Мы с сэром Ральфом переживали новый этап отношений. Подчас меня это удивляло, но все происходило очень естественно. Интерес, который он всегда проявлял ко мне, перешел в дружбу, о которой я раньше не смела и помышлять.
В марте пришло сообщение о внезапной и загадочной смерти сэра Эдварда, и поползли слухи о проклятии фараонов.
Глава 4
Жена Тибальта
Сэр Ральф был глубоко потрясен, и это потрясение привело к повторному удару, лишившему его речи. Именно тогда-то и пошли пересуды о причинах его болезни. Это - проклятие фараонов, шептались люди, потому что стало известно, что он оказывал финансовую поддержку экспедиции. Он не мог присутствовать на похоронах, но через несколько дней послал за мной. Когда я вошла в его комнату, то с удивлением увидела там Тибальта.
Было безмерно жаль видеть ранее такого крепкого и энергичного сэра Ральфа беспомощной развалиной. Его попытки говорить были мучительны, и все же он предпринимал их, потому что хотел что-то сказать. Он знаком велел нам сесть по обе стороны от себя.
- Джу… Джу… - начал он, и я поняла, что он пытается назвать мое имя.
- Я здесь, сэр Ральф.
Он схватил меня за руку и не отпускал. Потом перевел взгляд на Тибальта и его правая рука шевельнулась. Меня он держал левой рукой. Тибальт понял, что он хочет сделать, поэтому протянул ему руку. Сэр Ральф улыбнулся и соединил наши руки.
Это было именно то, чего он хотел.
Я посмотрела в глаза Тибальта и почувствовала, как лицо медленно заливается жарким румянцем.
Было совершенно понятно, что имел в виду сэр Ральф. Я убрала руку, но Тибальт по-прежнему смотрел на меня. Сэр Ральф закрыл глаза. В комнату на цыпочках зашел Блейк.
- Думаю, сэр, будет лучше, если вы с мисс Осмонд сейчас уйдете.
Когда за нами закрылась дверь, Тибальт спросил:
- Вы не пройдетесь со мной до Гиза-Хаус?
- Я должна вернуться к леди Бодриан, - ответила я.
Меня глубоко потрясло то, что сейчас произошло. Непонятно, зачем сэр Ральф поставил нас в такое неловкое положение.
- Я хочу поговорить с вами, - сказал Тибальт. - Это очень важно.
Мы вместе вышли из дома, и когда отошли подальше, Тибальт сказал:
- Знаете, он прав. Так и следует поступить.
- Я… не понимаю.
- Джудит, что с вами? Вы всегда были так проницательны!
- Я… не знала, что вам что-то обо мне известно.
- Я знаю о вас очень многое. Прошло ведь немало времени с тех пор, когда я впервые увидел вас в образе мумии.
- Вы что же, никогда этого не забудете?
- Трудно забыть первую встречу с будущей женой.
- Но…
- Именно это и имел в виду сэр Ральф. Он пытался сказать, что нам следует пожениться.
- Да он просто бредил!
- Не думаю. Наверное, это уже некоторое время было у него на уме.
- Я поняла! Он думал, что я - Теодосия. Он надеялся, что вы с Теодосией поженитесь. Вы ведь знали об этом, правда?
- Думаю, они обсуждали это с моим отцом.
- Вы же сами видели, что получилось. Он забыл, что Теодосия вышла замуж. Он думал, что я - его дочь. Бедный сэр Ральф! Полагаю, он серьезно болен.
- Боюсь, он скоро умрет, - ответил Тибальт. - Вы всегда интересовались моей работой, правда?
- Конечно!
- Вот видите, мы отлично поладим. Моя мать терпеть не могла работу отца. Это был очень неудачный брак. У нас все будет иначе.
- Не понимаю. Вы хотите сказать, что женитесь на мне, потому что сэр Ральф дал понять, что он бы этого хотел?
- Это, конечно, не единственная причина.
- Назовите другие, - сказала я.
- Во-первых, когда я поеду в Египет, вы сможете поехать со мной. Уверен, вам это понравится.
- Но даже эта причина не кажется мне достаточно убедительной, чтобы выходить замуж.
Он остановился и повернулся ко мне.
- Есть и другая, - сказал он и привлек меня к себе.
- Я не хотела бы выходить замуж только потому, что могу пригодиться в вашей экспедиции.
- И тем не менее вы пригодитесь.
Потом он поцеловал меня.
- Если бы речь шла о любви… - начала я.
Он засмеялся и прижал меня к себе.
- Неужели вы сомневаетесь в этом?
- Я еще не уверена. И хотела бы услышать настоящее признание.
- Но сначала я бы хотел услышать его от вас, потому что вы, конечно же, сделаете это лучше, чем я. Вы никогда не испытываете затруднений в выражении своих мыслей. А я вот оказываюсь в затруднении… и довольно часто.
- Ну тогда я, наверно, действительно могу вам пригодиться. Например, письма. Я стану неплохим секретарем.
- Это и есть ваше признание?
- Думаю, вы знаете, что я уже долгие годы люблю вас. И сэр Ральф знал это.
- Я и понятия не имел, что мне так повезло! Если бы я знал об этом раньше!
- И что бы вы сделали?
- Я бы ломал голову, не изменили бы вы своего отношения ко мне, если бы знали меня ближе. И отважусь ли я позволить вам узнать меня ближе.
- Вы настолько скромны?
- Нет, я стану самым заносчивым и самонадеянным мужчиной в вашей жизни.
- Но все другие просто не имеют значения… и никогда не имели. И, если потребуется, я готова потратить всю жизнь, убеждая вас в этом.
- Значит, вы согласны разделить со мной эту жизнь?
- Я скорее умру, чем соглашусь на что-то другое.
- Джудит, дорогая! Ну разве я не говорил вам, что вы, как никто, умеете выражать свои мысли?!
- Я довольно откровенно призналась вам в любви. И хотела бы, чтобы вы сказали, что любите меня.
- Разве это не ясно?
- Я бы хотела услышать.
- Я люблю вас, - сказал он.
- Еще раз. Говорите это постоянно. Я так долго мечтала, что вы произнесете эти слова! До сих пор не верю, что это - правда. Я не сплю? Я же не проснусь через минуту от звонка леди Бодриан?
Он взял мою руку и пылко поцеловал ее.
- Дорогая моя, дорогая Джудит! - сказал он. - Вы меня смущаете. Я вас не стою. Не нужно идеализировать меня. Я разочарую вас. Вы знаете, как я одержим своей работой. Я вас утомлю своим энтузиазмом.
- Никогда!
- Из меня не выйдет идеального супруга. Мне недостает вашей оживленности, вашего оптимизма, порывистости, всего того, что делает вас такой привлекательной! Я могу быть слишком скучным и серьезным.
- Нельзя быть слишком серьезным в жизненно важных вопросах.
- Я буду капризным и вечно занятым. Буду уделять вам меньше времени и внимания, чем своей работе.
- Я намерена разделить с вами ваши труды, ваше скверное настроение и вашу занятость. Поэтому это возражение отвергается.
- Я не умею выражать свои чувства. Буду забывать говорить вам, как сильно люблю вас. Вы пугаете меня. Вы всегда так увлекаетесь! И потом, вы слишком высокого мнения обо мне…
Я засмеялась и прижалась лбом к его голове.
- Я не могу сдержать свои чувства, - сказала я. - Я так долго люблю вас! Мне просто нужно быть с вами рядом, разделить с вами жизнь, сделать вас счастливым. Чтобы жизнь ваша была легкой и гладкой, как вам того хотелось бы.
- Джудит, - произнес он, - я приложу все усилия, чтобы сделать вас счастливой.
- Если вы любите меня и позволите разделить с вами жизнь, я буду счастлива.
Он взял меня под руку и крепко сжал мою ладонь в своей.
Мы пошли дальше, обсуждая будущее. Он не видел причин откладывать нашу свадьбу. На самом деле, он хотел, чтобы она состоялась как можно скорее. Мы будем очень заняты нашими планами. Не буду ли я возражать, если после церемонии мы останемся в Гиза-Хаус и тотчас приступим к приготовлениям?
Буду ли я возражать?! Да мне ни до чего не было дела, коль скоро я смогу быть с ним. Самой большой радостью для меня было получить возможность навсегда разделить с ним свою жизнь.
* * *
Когда я рассказала в Радужном эту новость, Доркас и Элисон были потрясены. Они были рады, что я выйду замуж, но немного сомневались в моем женихе. Оливер Шримптон был более достойным, по их мнению. В Сент-Эрно всегда ходили слухи, что Трэверсы были людьми довольно странными. А теперь, когда сэр Эдвард так загадочно скончался, все предпочли не иметь ничего общего со столь таинственными делами.
- Ты будешь леди Трэверс, - сказала Элисон.
- Я об этом не подумала.
Доркас покачала головой.
- Ты счастлива. Я вижу это.
- О, Доркас, Элисон! Я даже не представляла, что можно быть настолько счастливой!
- Ну-ну, - сказала Доркас, как всегда, когда я была ребенком. - Ты никогда не умела делать что-то вполсилы.
- Но не может же человек обдумывать собственный брак вполсилы, как ты говоришь!
- Нет, но ты надеешься на слишком многое. Ты думаешь, что все будет безупречно.
- В этом браке, - рассмеялась я, - все действительно так и будет!
Я ничего не сказала в Кеверол-Корт о своей помолвке. Это казалось мне неуместным сейчас, когда сэр Ральф так болен. А на следующий день он умер.
* * *
Кеверол-Корт погрузился в траур. Но думаю, больше всех оплакивала сэра Ральфа я. Огромная радость по поводу моей помолвки была омрачена. Но по крайней мере, думала я, он был бы доволен. Он был моим другом. В течение последних недель перед смертью, наша дружба очень много значила для меня, и думаю, для него тоже. Как мне хотелось сесть рядом с ним и рассказать о помолвке и обо всем том, чем я собиралась заниматься в будущем. Я часто думала о сэре Ральфе, вспоминала разные случаи из прошлого - когда я принесла ему бронзовую пластину и он впервые заинтересовался мною, как он подарил мне бальное платье и защищал меня потом, после бала…
Лицо леди Бодриан приняло скорбное выражение, но было ясно, что под этой маской она скрывает если не радость, то, по крайней мере, облегчение. Она говорила со мной и Джейн о достоинствах сэра Ральфа, но я чувствовала, что затишье в ее враждебном отношении ко мне было временным, и что теперь, когда я утратила своего защитника, она готовится отыграться сполна за все свои просчеты в деле подавления моей личности.
Но она еще не знала о том ударе, который я собиралась ей нанести, выйдя замуж за человека, которого она мечтала видеть мужем своей дочери. О, как она будет шокирована, когда узнает, что скоро я стану леди Трэверс!
Адриан вернулся домой. Я поделилась с ним своей новостью.
- Только мы еще официально не объявляли об этом, - предупредила я его. - Я подожду окончания похорон.
- Тибальту повезло, - сказал он уныло. - Он опередил меня.
- Но тебе же нужна женщина с деньгами.
- Если бы у тебя было состояние, я бы положил свое сердце к твоим ногам.
- Это биологически невозможно, - заметила я.
- Ну что ж, желаю тебе счастья. Я рад, что ты избавишься от моей тетки. Жизнь с ней у тебя, как я представляю, была просто адская.
- Да нет, не все так плохо. Ты же знаешь, мне всегда нравились сражения.
В тот вечер я получила странное послание от стряпчих сэра Ральфа. Они просили меня присутствовать при оглашении завещания.
Когда я пришла в Радужный и рассказала Элисон и Доркас об этом приглашении, они повели себя довольно странно.
Обе вышли из комнаты, оставив меня в гостиной одну. Отсутствовали они довольно долго. Очень странно, потому что мой визит был вынужденно мимолетным, и когда я собиралась уже сказать, что мне пора уходить, они вернулись.
Лица их горели, и тетушки смущенно переглядывались между собой. Хорошо зная их, я поняла, что они мучительно решаются открыть мне какую-то тайну, которую считают или неприличной, или огорчительной.
- Что-то случилось? - спросила я.
- Думаю, ты должна кое-что узнать, - торжественно произнесла Доркас.
- Да, ты должна быть готова.
- Готова - к чему?
Доркас прикусила губу и посмотрела на Элисон. Та кивнула.
- Это касается твоего рождения, Джудит. Ты наша племянница. Твоей матерью была Лавиния.
- Лавиния?! Но почему же вы не рассказывали мне?
- Мы подумали, что так будет лучше. Ситуация была довольно щекотливой.
- Для нас это был ужасный шок, - продолжала Доркас. - Лавиния была самой старшей. Отец ее просто обожал. Она была такой хорошенькой! Она очень похожа на мать… тогда как мы похожи на отца…
- Доркас, дорогая! - сказала я. - К чему ты все это ведешь?
- Мы были просто в шоке, когда узнали, что у Лавинии будет ребенок.
- Впоследствии этим ребенком оказалась я?
- Да. Мы увезли Лавинию к двоюродной сестре… до того как ее положение стало заметным, понимаешь? Мы всем в деревне сказали, что она нашла работу и стала гувернанткой. Родилась ты. В Лондоне жила одна наша кузина. У нее было несколько детей. Лавиния могла присматривать за ними и жить там вместе со своим ребенком. Все складывалось очень удачно. Она очень хотела повидаться с нами и показать тебя, но не могла приехать сюда. Мы встретились в Плимуте, прекрасно провели время, а потом, налюбовавшись тобой, провели ее на вокзал и посадили в поезд…
- А потом случилось это крушение, - закончила я. - Она погибла, а я выжила.
- И тогда стало непонятно, что с тобой будет дальше. Поэтому мы сказали, что ты была дочерью дальней родственницы, и привезли тебя сюда… чтобы удочерить… впоследствии.
- Значит, вы в самом деле мои тетки! Тетя Элисон! Тетя Доркас! Но почему вы рассказали мне историю о том, что меня никто не искал?
- Ты всегда задавала много вопросов об этой дальней родственнице, которую считала своей настоящей семьей. Вот мы и решили, что будет лучше, если ты будешь думать, что у тебя совсем нет семьи.
- Вы всегда поступали так, чтобы было лучше для меня. Я знаю. Но кто мой отец? Вы знаете?
Они переглянулись, и я тотчас выпалила:
- Не может быть! Но тогда это все объясняет! Сэр Ральф!
Выражение их лиц подсказало мне, что я угадала правильно.
- Он был моим отцом! Как хорошо! Я к нему искренне привязалась. Он всегда так хорошо ко мне относился, - я подошла к теткам и обняла их. - По крайней мере, теперь я знаю, кто мои родители.
- Мы думали, ты будешь стыдиться того, что родилась… вне брака.
- Полагаю, - сказала я, - что он действительно любил ее. Должно быть, она была единственной любовью в его жизни. По крайней мере, она была для него огромным утешением в браке с леди Бодриан.
- О, Джудит! - смущенно воскликнули они.
- Он был очень добр ко мне.
Я вспомнила, как он на меня смотрел, веселые искорки в его глазах, то, как у него шевелился подбородок. Он, наверное, говорил себе: "Это - девочка Лавинии!" Как бы я хотела, чтобы он был жив и я могла сказать ему, как я к нему привязалась!