Глава 19
Когда мы вернулись к костру и влились в ряды подвыпившей публики, ни Анжелы, ни Аскольда еще не было. Как ни печально было это осознавать, но Эдуард был прав.
Я смотрела на костер и думала о том, что любовь с первого взгляда действительно существует, но, к сожалению, как правило, она длится недолго. Мы все так любим наслаждаться новизной и зачастую преувеличиваем достоинства друг друга. Когда мы влюблены, нет смысла говорить о каких-то недостатках. Мы их просто не замечаем. Мы все боимся признаться себе в том, что любим туман в отношениях. Когда отношения становятся кристально прозрачными, начинаются ссоры, разочарования, упреки. Мы видим, что тот, от кого мы совсем недавно сходили с ума, не оправдал наших надежд. Нам вновь так не хватает тумана. И мы начинаем искать романтическую дымку уже в совершенно других отношениях.
Влюбиться с первого взгляда ничего не стоит. На это не нужно много ума. Хочется новизны, страсти, влюбленности. То же самое сейчас творится со мной и Эдом. А Эдуарду хочется доказать свою состоятельность и отбить женщину у своего друга. Для мужчины всегда наиболее желанна не свободная женщина, а женщина, принадлежащая другому. В отличие от настоящей любви и стабильных отношений любовь с первого взгляда не требует никаких усилий и даже намека на какую-либо ответственность.
В истинной любви все намного сложнее. В ней уже нет радости от милых мелочей, которая была раньше. Появляется масса недовольства, и хочется постоянного подтверждения своей любви. Накапливаются обоюдные претензии, рушатся иллюзии, и разбиваются вдребезги последние надежды.
Я посмотрела в сторону заметно погрустневшего Эда и подумала о том, что сейчас я являюсь для него загадкой. Он окружил мой образ своими фантазиями. Он построил воздушные замки и еще не знает о том, как больно бывает, когда они рушатся.
Когда к костру вернулись Анжела с Аскольдом, я тут же отвлеклась от своих мыслей и ощутила себя идиоткой, которую на глазах у всего честного народа обманул муж. Аскольд был заметно взволнован. Его волосы были взъерошены, а рубашка застегнута неправильно.
– Вы нас не потеряли? – на всякий случай спросил Аскольд для того, чтобы понять, не заподозрили ли мы чего.
– Потеряли, – тут же ответил Эд.
– Да мы пока удочки проверили. Так хорошо рыба клевать стала, что мы решили немного порыбачить.
– Много рыбы поймали? – с издевкой спросил Эдуард.
– Ничего не поймали. Темно. Она только наживку клюет и срывается. С утра надо рыбачить, вставать как можно раньше. Тогда и клев хороший пойдет.
Аскольд наклонился ко мне поближе и спросил ласковым голосом:
– Котенок, ты не замерзла? Может, тебе кофту принести?
– Тебе одного раза с Анжелой недостаточно? Еще хочешь?
– Ты о чем? Я же просто о тебе забочусь.
– Спасибо. Я крайне тронута твоей заботой и очень ее ценю, но я была бы еще больше тебе признательна, если бы ты не трахал баб в моем присутствии, – сказала я с нескрываемой ненавистью в голосе.
– Яна, ты о чем?
– У тебя на рубашке пуговицы неправильно за–стегнуты, – только и смогла сказать я. – Посмотри на себя. В твои годы уже пора научиться заниматься сексом, не снимая рубашки. Не женщина же. Что там тебе показывать-то? Хрен высунул – и достаточно.
Анжела сидела напротив меня, пила вино, поглядывала в мою сторону победоносным взглядом и демонстрировала всем свои великолепные ноги. Встав со своего места, я подошла к ней поближе и натянуто улыбнулась:
– Аскольд не олигарх.
– Что? – испуганно переспросила она.
– Что слышала. Не там олигархов ищешь. Они на собственных яхтах рыбачат. Когда ты в своей проститутской фирме следующие заказы брать будешь, ищи секс на яхте. Вдруг подфартит и ты своими длиннющими ногами какого-нибудь олигархишку удержишь. Если на обычной рыбалке всем подряд давать будешь, быстро поистаскаешься. Уловила?
– Ты о чем?
– О том, что мы с Аскольдом в долгах как в шелках. Если я от него уйду, то его вместе с тобой за долги закопают. Никакие длинные ноги не помогут.
Анжела поперхнулась вином, закашляла, но я уже пошла прочь. Сев на берегу озера, я кинула в воду несколько камешков и подумала о том, что нужно что-то менять. Больше так продолжаться не может. Я становлюсь слишком хладнокровной, циничной, агрессивной и даже злой. Где-то там, в прошлой жизни, осталась милая девушка по имени Анна, которая могла пойти за любимым хоть на край света и сотворить из него кумира и настоящее божество. Вместо нее родилась Яна. Девушка, которая не способна ни на привязанность, ни на глубокие чувства. Чем больше я живу в ее образе, тем все больше ненавижу людей и все, что происходит вокруг.
– Я не помешаю?
Увидев рядом с собой Эдуарда, я пожала плечами и как-то безразлично предложила:
– Садись.
– Ты думаешь об Аскольде?
– Я думаю о себе.
– Это хорошо, что ты наконец-то стала думать о себе. Тебе есть у кого этому поучиться. Учись у Аскольда. Он всегда думает только о себе, о своих интересах, целях и удовольствиях. Этот человек не способен на подлинное чувство, и даже если он периодически в кого-то влюбляется, то всегда выходит сухим из воды, потому что личное для него превыше всего.
Я и сама не знаю, как незаметно оказалась в объятиях Эдуарда. Его руки были сильными, а его губы горячими и до неприличия страстными. Внезапно меня охватил порыв нежности. Но в тот момент, когда рука Эда оказалась у меня под блузкой, я вспомнила о том, что еще немного, и он нащупает на моем теле рубцы, от которых мне уже никогда не избавиться, и резко убрала его руку. Мне показалось, что, трогая эти рубцы, он вспомнит о том, что я обожженная, поморщится от брезг–ливости и вся его влюбленность исчезнет. Вспомнились слова Дины о том, что я вся искусственная… Эти комплексы сидели прочно в моем сознании, и я отчетливо понимала, что уже никогда не смогу от них отделаться.
– Извини. Я не могу.
– Почему? – тяжело дышал Эд.
– Нет, – только и смогла прошептать я.
– Ну почему? – задыхаясь, настаивал Эд.
– Я не хочу уподобляться Аскольду с Анжелой и быть для тебя одной из многих.
– Ты не одна из многих. Я, как только тебя увидел, сразу понял, что ты особенная.
– Иди к Анжеле. Ты оплатил интимные услуги. Она тебе их еще не отработала.
– Она уже их отработала с Аскольдом.
– Это не в счет. Ее работодатель ты, а Аскольда она ублажала на халяву.
Эдуард закурил сигарету и задумчиво произнес:
– Если ты думаешь, что мне нужен от тебя только секс, то глубоко ошибаешься. В конце концов, для секса всегда подойдет красивая Анжела. Я хочу сделать тебя счастливой и подарить тебе душевную гармонию. Я хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты ушла от Аскольда ко мне. Хочу сделать все, чтобы твои глубоко несчастные глаза наконец-то стали счастливыми.
Неожиданно для себя самой я положила свою голову на колени к Эдуарду и разревелась. Из моей груди вырвались какие-то жалобные душераздирающие стоны.
– Боже, как я устала…
– Доверься мне. Расскажи, что тебя угнетает. Я попытаюсь тебе помочь.
– Боюсь, что мне уже ничем не поможешь. – В моем голосе прозвучал страх.
– Яна, безвыходных ситуаций не бывает. Даже из самой безвыходной ситуации обязательно есть выход. – Эд говорил и целовал мои волосы. – Яна, ты же сильная. Я это знаю. Мне так хочется оберегать и защищать тебя.
Подняв голову, я быстро смахнула слезы, отстранилась от Эда и сказала серьезным голосом:
– Я хочу тебе что-то сказать.
– Говори.
– Мне нужно быть уверенной, что после того, как я тебе что-то скажу, ты не задашь мне ни одного во–проса. Эта информация очень важна для тебя.
– Ну а если у меня все же возникнут вопросы?
– Я же сказала: ни одного вопроса. Пообещай мне.
– Ты меня заинтриговала.
– Пообещай.
– Обещаю.
– Тебя заказали. Через месяц тебя убьют. Я не хочу, чтобы ты умер. Сделай что-нибудь. Найми охрану. Пересмотри свои отношения с друзьями и партнерами. Измени свой круг общения. Узнай, не стоит ли твой телефон на прослушке. Поменяй привычный распорядок дня. Подумай, кому ты можешь мешать. Сделай что-нибудь. Обхитри заказчика и киллера к чертовой матери! Только живи! Слышишь, живи!!!
Я встала и направилась к дому.
– Яна, это Аскольд?! – тут же крикнул мне Эд. – Меня заказал Аскольд?!
– Ты пообещал, что не задашь мне ни одного во–проса.
– Прости.
Глава 20
Ночью Аскольд довольно долго отчитывал меня за отвратительное поведение, за то, что я позорю его перед компаньоном, не могу сдерживать свою ревность и выгляжу жутко смешной и жалкой, подозревая его в том, что он волочится за каждой юбкой. Увидев, что у меня окончательно сдают нервы, он тут же заставил меня выпить успокоительные таблетки.
Мы уехали первыми прямо на рассвете, когда Анжела и Эдуард еще спали. Я сидела в машине рядом с Аскольдом, смотрела на дорогу и слушала радио. Аскольд старался скрыть свое раздражение, но по его виду было нетрудно догадаться о том, что он недоволен тем, что я не хочу принимать его наспех придуманные оправдания. Он хотел, чтобы я их всегда принимала и безоговорочно верила всему, что он говорит.
Таблетки, на которые в последнее время подсадил меня Аскольд, вызывали во мне апатию и отвлекали от повседневных проблем. Как только их действие прекращалось, я сразу чувствовала сильнейшее раздражение. К горлу тут же подступал комок, а на глаза наворачивались слезы. Хотелось вновь принять таблетки Аскольда и хоть ненадолго отключить рассудок и уйти в забытье.
– Сегодня пригонят твою машину из ремонта, но я советую тебе никуда не выезжать, – заявил мне Аскольд, как только мы вернулись домой.
– Почему?
– Потому что эта неделя достаточно сложная. Я взял предоплату и пообещал исполнить заказ через три дня. Это значит, что все эти три дня ты обязана усиленно тренироваться. Не забывай, что ты должна завалить двоих: нужного нам человека и телохранителя. Это сложно, тем более ты потеряла квалификацию. Рисковать тобой мне совсем не хочется. Стрельбу из пистолета нужно обязательно чередовать со стрельбой из винтовки. Я приготовил тебе твою любимую винтовку "браунинг". Мне хотелось бы, чтобы ты не только тренировала руку, но и разбудила в себе былой охотничий азарт. Помнишь, как ты рассуждала раньше?
– Не помню, – усталым голосом ответила я.
– Ты называла людей, которых тебе нужно убить, дичью. Это твоя добыча, и тебе нравилось ее преследовать.
– Аскольд, а если бы я была просто твоей женой и никого никогда не убивала, ты бы стал вытаскивать меня с того света? Ты бы залез в долги для того, чтобы заплатить за мое лечение за границей?
– Конечно, – поспешил заверить меня Аскольд. – Помнишь, как мы с тобой друг другу обещали? "И в горе, и в радости"…
Я ухмыльнулась и подумала о том, что больше у меня нет необходимости верить Аскольду. Не верю ни одному сказанному им слову.
– Котенок, у нас с тобой еще пара заказов намечается, – попытался меня обрадовать Аскольд, но я его уже не слушала.
Этой ночью я по-прежнему не могла уснуть. Я почему-то вновь думала о своей прошлой жизни и о Матвее. Интересно, помнит ли он обо мне… Приходит ли ко мне на могилу? Поминает ли меня в день моей смерти? Сравнивает ли меня со своей нынешней женой? Я пыталась гнать эти мысли, потому что, когда я думала о Матвее, мне казалось, что у меня плавится мозг. Я гнала эти мысли, но пока безуспешно. Я не представляла, что мне сделать для того, чтобы утихомирить эту бурю в душе. А ведь если разобраться, то вспоминать-то и нечего. В наших отношениях я всегда была кроликом, а Матвей – удавом.
"Пошел вон, болван", – мысленно говорила я Матвею, но по-прежнему не переставала думать о нем.
Я проснулась от того, что Аскольд наклонился и поцеловал меня в щеку.
– Котенок, я поехал на работу, – ласково произнес он. – Твоя машина отремонтирована. Только ехать никуда не нужно. Надеюсь, что этот день ты проведешь в тире. Приеду – приму экзамены.
Я лежала не шевелясь и притворялась, что сплю.
– Котенок, ты слышишь, что я тебе говорю?
– Слышу, – все же пришлось ответить мне.
– И насчет Анжелы не переживай. У меня с ней ничего не было. Поэтому не мучай меня своей ревностью. Она только портит наши с тобой отношения.
Как только за Аскольдом закрылась входная дверь, я тут же встала с кровати, быстро собралась и поехала в город.
Найти кафе, в котором мы сидели с Аскольдом после убийства американского бизнесмена, было несложно. Войдя в зал, я тут же спросила, работает ли сегодня Лена. Услышав, что я приехала не зря, я облегченно вздохнула и попросила посадить меня за тот столик, который она обслуживает.
Лена не заставила себя долго ждать и, встав рядом со мной, принялась принимать у меня заказ. Нетрудно было догадаться о том, что она меня не узнала, и мне пришлось напомнить, кто я такая.
– Лена, вспомни меня, пожалуйста, – заметно заволновалась я. – В прошлый раз я была здесь со своим мужем Аскольдом.
– Ах это ты!
– Я. Лена, прошу тебя, помоги. Я хочу знать правду.
– Я сейчас не могу. Я на работе.
– Пойдем посидим в машине, если тебе нельзя сидеть за столиком с клиентом. Подменись хотя бы на полчаса.
Лена не раздумывая согласилась и предложила мне посидеть в соседнем кафе.
– Я не знаю, с кем я живу, – нарушила я молчание после того, как мы заказали себе по чашечке кофе. – Сначала мне казалось, что Аскольд меня любит, но с каждым прожитым с ним днем я убеждаюсь в том, что он никого не любит, кроме себя самого.
– Давно ты с ним живешь?
– Пять лет.
– Моя сестра выдержала меньше. Ее хватило ровно на два года.
Я подумала о том, что настоящей Яны тоже хватило на пару лет. Прожив два года с Аскольдом, она сгорела в самолете. Затем я около трех лет лежала в больнице… Живу я в образе Яны с Аскольдом уже второй месяц и чувствую, что настал предел моему терпению.
– А что, у Аскольда штампа в паспорте от предыдущего брака не осталось?
– Нет. Когда мы познакомились, у него был новый паспорт.
– Все понятно. Он даже паспорт уничтожил и скрыл от тебя, что ранее был женат.
– А ты уверена, что это тот Аскольд? – предельно осторожно поинтересовалась я у Лены.
– Конечно, – не раздумывая ответила девушка. – Он же мой так называемый родственник. Как-никак, а муж моей сестры. Он ведь меня тоже в прошлый раз узнал, поэтому и орать начал. Видимо, Аскольд думал, что в этой жизни мы с ним больше никогда не пересечемся. Ведь после того, как Риты не стало, он к ней даже на кладбище не приехал. На похоронах не был. Когда девять дней исполнилось, на пятнадцать минут заехал пыль в глаза пустить. Затем быстро квартиру продал, в которой они жили. Рита там прописана не была, поэтому никаких проблем не возникло. Квартиру продал, мобильный поменял и даже на годовщину смерти жены не приехал. Как ты с этим чудовищем столько живешь?
– Сама не знаю.
– Ты его любишь?
– Нет, – честно ответила я.
– А зачем тогда с ним живешь?
– Просто какое-то идиотское чувство долга. Ты про разбившийся на Мальдивах самолет слышала? Это было три года назад.
– Слышала.
– Я горела в том самолете. Аскольд спасся, а я сильно обгорела.
– Ужас какой, – только и смогла сказать Лена. – Ты хорошо выглядишь для обгоревшего человека.
– Это благодаря Аскольду.
– Что он сделал?
– Я три года лечилась за рубежом. О том, сколько могло стоить это лечение, даже говорить не хочется.
– Могу себе представить…
– Если бы не деньги, меня уже давно в живых не было бы. Аскольд вытащил меня с того света. Положил в клинику и платил за лечение. В результате влез в такие долги… Я знаю, что он бабник. Пока я лежала в больнице, он спал с моей лучшей подругой. Только вот чувствую я себя ему обязанной и ничего с этим поделать не могу. Разве я могу бросить его с такими долгами? Ему сейчас, как никогда, поддержка нужна.
Лена покачала головой и сказала задумчивым голосом:
– Не верится мне, что за эти годы Аскольд изменился в лучшую сторону. Вправду говорят, что горбатого только могила исправит. Если мужик – дерьмо, то ни одна женщина его не изменит. Как бы она ни пыталась сделать его лучше, он все равно вонять начнет. И от этого никуда не денешься. Уж если Аскольд и решил поиграть в благородство, значит, на то есть причина. Если он оставил тебя в живых, значит, ему что-то от тебя нужно.
Лена говорила медленно, стараясь сосредоточить внимание на каждом сказанном ею слове. Я слушала и чувствовала, как от ее слов на моем теле появляются мурашки.
– Может, у тебя наследство какое есть?
– Я из детского дома.
– Мало ли. Может, кто-то из родственников что-нибудь оставил?
– Нет у меня родственников.
– В любом случае ему что-то от тебя надо.
Лена была абсолютно права. Аскольд оставил меня в живых по той причине, что хотел использовать по назначению. А назначение у меня было одно – зарабатывание денег путем заказных убийств. Теперь-то я наконец поняла: ни о какой любви и привязанности тут не было и речи.
"И в горе, и в радости", – с болью в сердце вспомнила я слова Аскольда, которые он так любил повторять…
– А этот Аскольд хорошо придумал, что жену себе без родственников и родителей нашел, – принялась рассуждать Лена. – За тебя ведь даже заступиться некому. Знаешь, как он всю Риткину родню ненавидел? Он ее и от родителей, и от меня отлучил.
– Расскажи мне о Рите. Что с ней произошло? Почему ты говорила, что ее убил Аскольд?
Лена сделала глоток кофе, и я увидела, как на ее глазах появились слезы.
– Рита была очень славной и хорошей девушкой. Сколько ее помню, она всегда стрельбой увлекалась…
Глава 21
– Чем? – чуть было не упала я со стула.
– Стрельбой, – восторженно произнесла Лена. – Они ведь с Аскольдом где-то в тире познакомились. Аскольд, когда приехал к нашим родителям знакомиться, то прямо так и сказал, что случайно заглянул в тир и был сражен наповал профессиональной стрельбой моей сестры. Конечно, стрельба не самое лучшее занятие для девушки, но Рита стреляла настолько здорово, что даже родители смирились с ее увлечением. Рита всегда была живой, энергичной девушкой, авантюристкой по натуре. Она признавалась мне в том, что в этой жизни ей всегда недоставало захватывающих зрелищ и адреналина. Любила ездить на стрельбища. Стреляла из пистолетов, гладкоствольных ружей, карабинов. Среди точно таких же увлеченных стрельбой людей она считалась очень перспективным стрелком. Вот такой жизнерадостной и, можно даже сказать, боевой она была, когда Аскольд ее встретил.
– А что же потом?
Я посмотрела на Лену, вытирающую носовым платком слезы, и почувствовала, как заныло сердце.