- Что случилось с квартирой? - спрашиваю я, мои губы растягиваются в улыбке. Она выглядит неуверенной и откидывает волосы с лица. Грязная полоска по-прежнему украшает её лоб, и я протягиваю руку и вытираю его своим большим пальцем.
Она скручивает руки вместе и снова не смотрит мне в глаза.
- Я немного убралась.
Я беру её за подбородок и поднимаю лицом к себе.
- Я рад, что ты до сих пор здесь.
- Ты ведь не злишься, нет? - спрашивает она и кусает нижнюю губу.
- Из-за того, что ты здесь? - мягко спрашиваю я. - Да я в грёбаном экстазе!
Кит сердито хмурится и смотрит в сторону Хайли.
- Следи за речью, - говорит она. - И я имела в виду уборку. Я начала с утра и… ну… не смогла остановиться.
- Тебе не стоило.
- Я знаю, - говорит она, пожимая плечами. - Но мне хотелось. Я чувствую, что вроде как обязана вам за то, что вы разрешили мне остаться здесь.
- Ты ничем нам не обязана, - я пытаюсь ей объяснить. И снова притягиваю её к себе. То, что эта девушка в моих объятиях, нравится мне намного больше, чем следует. - Мне нравится, что ты здесь.
Она улыбается мне, и тут Хайли начинает скакать у меня на руках. Она чему-то радуется и показывает за моё плечо. Я оборачиваюсь и вижу, как в квартиру заходит Пол. Она так перевозбуждается только когда видит Пола.
Кит начинает улыбаться, потом её улыбка становится всё шире, и вот она облегчённо выдыхает. Не пойму, с чего это.
- Вижу, ты познакомилась с Хайли, - говорит Пол, обращаясь к Кит. Она кивает, а Пол забирает у меня девочку. - Видишь, Хайли, - говорит он, теперь уже дочери, - теперь ты не будешь единственной девчонкой в доме.
Он танцует с ней по кругу. Я читаю по его губам, потому что ему явно тяжело что-то показывать, когда на руках ребёнок. Я не вижу, что именно он говорит, когда они двигаются по кругу, но его слова заставляют Кит улыбаться.
Кит показывает пальцем на Пола и улыбается.
- Она твоя?
Пол смотрит на меня, потом на неё.
- Ты ведь не пытался снова использовать мою дочь, чтобы затащить девушек в постель? - спрашивает Пол, пихая меня в плечо. - Я даже не могу доверить ему сходить в бакалейную лавку. Слишком много внимания от дам.
Пол оглядывает квартиру и ухмыляется.
- Что за хрень? - спрашивает он.
Кит и на него сердито хмурится.
- Следи за речью, - говорит она, глядя в сторону Хайли. Но теперь она улыбается и, похоже, дышит глубоко, чего не было, когда я только зашёл домой.
- Кто убирался? - спрашивает Пол. Он стирает большим пальцем пятнышко со щеки Хайли. - И кто давал тебе шоколад?
Он сердито смотрит на меня. Я пожимаю плечами и широко улыбаюсь.
Кит убралась. Я прижимаю её к себе, а она одной рукой обнимает меня за талию, а вторую кладёт на мою грудь и смотрит на меня. Разве она не удивительная?
Взгляд Пола прыгает с меня на неё и обратно, он подносит палец к горлу, показывая будто его сейчас стошнит, и уходит с Хайли в сторону своей спальни. Он оборачивается и смотрит на меня, пока говорит:
- Ты опоздаешь на работу, если не поторопишься. - Он глядит на Хайли. - Скажи дяде Логану, что он опоздает.
Он показывает ей знак "опоздать", и она повторяет его. Она прелестна, когда общается жестами. Они исчезают в комнате Пола, и я смотрю на Кит сверху вниз. Потом наклоняю голову и касаюсь своими губами её губ. Мне так не хочется отрываться от неё, но я должен торопиться.
- Мне нужно уходить, - говорю я.
Она поднимает брови и выглядит обеспокоенной.
- Уходить? - переспрашивает Кит.
Я киваю.
- Мне нужно работать сегодня ночью. Хочешь, пойдём со мной?
Она смотрит на свою мокрую рубашку и убирает прядь волос со лба.
- Я ещё даже душ принять не успела.
- Как быстро ты сможешь собраться? - спрашиваю я, глядя на свои часы. Через полчаса мне уже следует быть на месте.
Глава 14
Эмили
По моему телу течёт тёплая вода, но я заставляю себя поторопиться. Логан наверняка уже пританцовывает в гостиной, пока ждёт меня и опасается, что мы опоздаем. Судя по всему, по вечерам пятницы он работает охранником в каком-нибудь местном клубе. Но он захотел, чтобы я пошла с ним.
Я слышу, как дверь в ванную открывается, и застываю.
- Мэт? - зову я. Только ему можно находиться со мной в ванной, да и то, лишь когда его тошнит.
Я приоткрываю занавеску и выглядываю. Это Логан, и он смотрит на меня. Он уже переоделся, сейчас на нём джинсы, его ботинки и синяя футболка с надписью "Охрана" на груди. Она обтягивает его широкие плечи. На фоне небесно-голубой ткани его глаза становятся потрясающего синего оттенка, и они смотрят прямо на меня, когда я выглядываю из-за занавески. Мои волосы все в пене, от мыла щиплет глаза.
- Что-то случилось? - спрашиваю я.
Логан мотает головой и улыбается мне. Он ничего не говорит, а просто стоит, опёршись плечом о стену, руки скрещены на груди. Наконец он произносит:
- У меня есть вопрос.
Я снова встаю под душ, смывая мыло с лица и волос, а потом снова просовываю голову из занавески и отвечаю, сдувая воду с губ:
- Спрашивай.
- Ты была обеспокоена, когда думала, что Хайли моя, - говорит он. Выражение его лица не меняется. Он внимательно и оценивающе вглядывается в меня. Но не ухмыляется, не пытается посмотреть на моё голое тело. Логан абсолютно вежлив, как и всегда.
Да, меня обеспокоило то, что Хайли могла оказаться его дочерью. У них одинаковые тёмно-синие глаза, одинаковые волосы. И они очень непринуждённо общались. Но потом, когда она назвала Пола папочкой, внезапно всё стало хорошо. Я понимаю, Логан не может читать по губам, и снова высовываю голову из душа.
- Почему ты так говоришь? - спрашиваю я.
Он хмыкает.
- Я читаю людей каждый день, всё время, и мне приходится определять, что они чувствуют по тому, как они себя ведут, а не по изменению интонации их голоса. И что-то подсказывает мне, мысль о том, что Хайли может быть моей, не пришлась тебе по душе.
Он внимательно смотрит на меня, и я знаю, он по-прежнему пытается оценить мою реакцию.
- Либо тебе не нравятся дети, либо не нравится то, что они могут быть у меня. - Он меняет позу. - Я просто хочу, чтобы ты знала, то, что я не могу слышать, ещё не значит, что я не в состоянии позаботиться о ребёнке. Если бы это было не так, Пол никогда бы не оставил её со мной.
Он тяжело вздыхает, а потом поворачивается, чтобы выйти. Я зову его по имени, но он же не слышит. Поэтому я выпрыгиваю из душа, хватаю полотенце, но у меня нет времени, чтобы закутываться в него. Я просто прижимаю его к груди и хватаю Логана за руку. Он оборачивается, смотрит на меня, подняв одну бровь.
- Дело не в том, что я думаю, будто ты не в состоянии о ней позаботиться, - говорю я. - Всё совсем не так.
- Тогда в чём же? - спрашивает он.
Это так трудно объяснить, но если я не скажу ему причины, которая меня так взволновала, он будет продолжать думать, что я считаю, будто он не может управляться с ребёнком из-за своей глухоты, что крайне далеко от истины.
- Я думала, что она твоя, - говорю я с закрытыми глазами. Он поднимает мой подбородок своим требовательным пальцем.
- Что? - спрашивает он.
- Я думала, что она твоя, - повторяю я. В этот раз я стараюсь, чтобы он увидел мои губы; хотя мне меньше всего хочется, чтобы он видел, как я говорю ему это. - Я думала, что она твоя дочь.
Он морщится.
- Говорю ещё раз, я в состоянии позаботиться о ребёнке. Могу наблюдать за огоньками на мониторе, как и все остальные. Ну а смена подгузников вообще не нуждается в моих слуховых возможностях. - Он сердится. Точно могу сказать. - Если она заплачет, я смогу выяснить, что ей нужно.
- Дело не в этом. - Боже, я такая тупица! Я прячу своё мокрое лицо в ладонях, но Логан опускает их, глядя на мои губы. - Я ревновала, - признаюсь я. Ну вот. Сказала.
- Ревновала? - спрашивает он. - К Хайли? Ради бога, ей же всего три!
- Я знаю. - Как же ему сказать? - И мне было интересно узнать, что за глупая женщина позволила тебе уйти. - А ещё я поняла, что он был и у кого-то ещё. И, возможно, их было много. Много таких "кого-то", с кем я не сравнюсь.
Он усмехается, и напряжение в комнате уменьшается.
- И это всё? - спрашивает он скептически. На самом деле, это не всё. Я также задумалась, смогу ли я делить его с кем-то ещё. Но разве он принадлежит мне, чтобы делиться им? Вроде нет. Совсем нет.
Я киваю.
- Всё. И это не потому, что ты глухой. Я просто ревновала. - Я пожимаю плечами. - Извини. Правда, прости меня. Я не хотела тебя обидеть. - Мне хочется сказать ему, что я хочу, чтобы он был только моим. Но я несвободна говорить подобное.
- У меня нет детей, - говорит он. - Если тебе интересно.
Такая мысль никогда мне и в голову не приходила, до тех пор, пока я не увидела Хайли.
- Хорошо.
- Но я хочу, чтобы у меня когда-нибудь появились дети, - говорит он. Его голос звучит очень мягко, и он смотрит прямо мне в глаза. - А ты?
- Я не знаю. - Мне трудно представить, как я буду помогать собственному ребёнку с домашним заданием. А правописание? А школа? - Не думаю, что из меня получится хорошая мать.
Его губы прижимаются к моем лбу, он кладёт руки на мои обнажённые бёдра. Я втягиваю воздух. Его ладони полностью покрывают мои голые бёдра, и он притягивает меня к себе. Полотенце, что висело на моей груди, теперь зажато между нашими телами.
- Я рада, что ты пришёл поговорить со мной, - хрипло говорю я.
Он наклоняется и целует мою челюсть сбоку. Я даже не думаю, просто наклоняю голову, чтобы ему было удобнее.
- И я, - говорит он, я чувствую его дыхание на своей коже.
Я могла бы сказать больше, но он не смотрит на моё лицо. Он вообще никуда не смотрит. Его глаза закрыты. Его руки скользят под мою попу, и он приподнимает меня.
- Я никогда не хотел заняться сексом с девушкой, о которой забочусь, - говорит он.
Я чувствую, какой он твёрдый, потому что его член упирается мне в живот, и я едва могу думать, едва могу дышать.
Поднимаю его футболку и кладу руки на его живот. Под моими пальцами перекатываются мышцы. Я хочу касаться его. Очень сильно хочу.
- Притворись, будто я не та, о которой ты заботишься, - в порыве говорю я.
Должно быть, Логан увидел мои губы, потому что он застывает.
- Думаешь, я могу так сделать? - недоверчиво спрашивает он. Он поднимает руку и проводит ею по волосам. - Мне кажется, ты понятия не имеешь, насколько мне нравишься.
А я очень сильно ему нравлюсь, если судить по впечатляющих размеров члену, упирающемуся в мой живот.
Он будто читает мои мысли, потому что, тяжело вздохнув, говорит:
- Не в этом смысле. - В его челюсти дёргается мускул, потом он делает шаг назад, поднимает полотенце и оборачивает его вокруг моего голого тела. - У меня был секс. Уйма секса. Но никогда с тем, кто имеет для меня значение.
Да он знает меня всего несколько дней!
- Почему я так много для тебя значу? Что делает меня такой особенной? - Теперь я умираю, как хочу это узнать.
Он качает головой.
- Скажи мне, - настаиваю я.
- Я слишком долго был заперт в своём собственном мире, - говорит он. - И у меня есть причина, по которой я не сближаюсь с людьми - моя глухота. Но потом я увидел твою тату. - Я переворачиваю его запястье и провожу по ней пальцем. Он вздрагивает от моего прикосновения и крепко зажмуривается. - И я подумал, что, может быть, всего лишь может быть, раз мы оба заперты в наших собственных маленьких мирах, то мы сможем помочь друг другу найти из них выход.
Он только что излил мне душу, а у меня даже нет никаких слов поддержки.
- Но с тобой всё нормально, - начинаю я. Я смотрю на него, но в его глазах предостережение.
- Это неправда. - Он качает головой.
- С тобой всё нормально. Поэтому мы не на равных и никогда не будем.
Он снова качает головой, как будто хочет что-то сказать.
- Я не умею читать. Я не могу получить работу. Не могу пойти учиться. Я не могу сделать ничего из того, что хотела бы для меня моя семья. - Хотя на самом деле они хотели, чтобы я вышла замуж, завела детей, потому что я пригодна лишь для того, чтобы стать чьей-то женой для статуса. Но я отказала им в этом. Поэтому я сбежала. Они разругались со мной, решив, что я не могу играть музыку, потому что это "не соответствует нашему уровню", и не могу дальше учиться, потому что им слишком тяжело наблюдать, как я стараюсь побороть трудности. Это всё из-за них. И всегда было из-за них.
- Не недооценивай себя, дурочка.
Я застываю. Я ненавижу это слово. Всей душой ненавижу. И он тоже застывает, когда видит моё состояние.
- Что? - спрашивает он. - Что случилось?
- Никогда больше не называй меня "дурочкой", Логан, - говорю я, мои зубы скрежещут друг от друга, даже больно.
- Боже, прости, - торопится извиниться он. Берет в руки моё лицо, крепко сжимая, и смотрит мне в глаза. - Я не это имел в виду. - Он усмехается, но в этом смешке нет ничего веселого. - В нашей семье мы так выражаем свою нежность. Я не хотел тебя обидеть. Честно. Я не думаю, что ты глупая. У тебя просто грёбаные трудности с обучением. Но ты не глупая. Я это знаю.
Как бы мне хотелось знать это наверняка. Он говорит так уверенно.
- Всё нормально, - отвечаю я, но отодвигаюсь от него. На мои глаза уже начинают наворачиваться слёзы.
- Не отстраняйся от меня, - предупреждает он.
Его слова заставляют меня рассмеяться.
- Не я одна всё время отстраняюсь, Логан, - напоминаю я ему. Снова отталкиваю его, но он стоит на месте. Внезапно его руки хватают меня за попу, и он усаживает меня на столешницу у раковины.
- Прости меня, - говорит он.
Я киваю, и он целует уголки моих глаз, где скопились слёзы. То слово больно ранило меня. Как и всегда. И именно оно стало последней каплей, после чего я покинула дом своих родителей. Это слово и много других. Я слишком долго их слушала.
Логан наклоняется, и его губы касаются моих. Его язык мягко, но решительно проталкивается в мой рот. Я обнимаю ладонью его лицо, и он продолжает меня целовать. Он помогает мне выбросить это слово из головы. Я уже знаю, что он делает. И восхищаюсь им. Он забирает боль, а вместе с ней и мой рассудок.
Он рывком отбрасывает полотенце, зажатое между нами, и смотрит вниз, на моё обнажённое тело. Я сижу на столешнице, он стоит между моих ног. Логан облизывает губы, и моё сердце начинает биться в два раза быстрее. Боже, он такой сексуальный. Я притягиваю его рот к себе, он не сопротивляется, но это на мгновение. Потом его голова опускается ещё ниже, он берёт в рот мой сосок. И он не нежничает. Наоборот, он груб. Его лёгкая щетина трётся о мою кожу под грудью, когда он посасывает мой сосок, втягивает его глубже, затрагивая внутри меня нечто, о существовании которого я даже не подозревала.
- Ты хочешь, чтобы я остановился? - спрашивает он, поднимая голову, чтобы посмотреть в моё лицо.
Я качаю головой.
- Не останавливайся, - говорю я.
Я запускаю пальцы в его волосы, осторожно притягивая его ближе, он стонет, я чувствую этот стон на своём соске. Моя голова запрокидывается, я откидываюсь на зеркало, наблюдая за его лицом, когда он сосёт набухшую плоть. Его рука плавно двигается вниз по моему животу, по завиткам волос и там проскальзывает между моих ног. Я раздвигаю их пошире. Логан поднимает голову и утыкается в мою шею, его палец проникает в меня, потом легко двигается вверх, потому что я влажная от возбуждения. Он потирает мой клитор, и я чуть не соскакиваю со столешницы. Его тело прижимается ближе, вторая рука дёргает меня за сосок, вытягивает, а его средний палец продолжает двигаться во мне.
Если он не перестанет, я кончу.
- Логан, - говорю я. Но он не видит мои губы, и я тяну его за голову, пока он наконец не смотрит на меня. Слова едва сходят с моих губ.
- Я кончу быстрее тебя, если ты не остановишься. - Я начинаю расстёгивать пуговицу на его джинсах, но он убирает мою руку.
Он всматривается в мои глаза и спрашивает:
- Как тебя зовут?
Я не могу ответить. И не отвечаю. Я крепко закрываю глаза и выгибаюсь под его пальцами, которые продолжают поднимать меня на вершины блаженства. Не получив ответа, Логан рычит, падает передо мной на колени и раздвигает мне ноги. И потом лижет меня снизу вверх.
Я впиваюсь руками в его волосы, притягивая его повыше, и он понимает намёк.
Его губы и язык захватывают мой клитор; нежно посасывая его, он пристально смотрит на меня, его глаза такие же голубые как море. Я рассматриваю его лицо, а он всё ускоряется, ускоряется, ускоряется, пока наконец я не вскрикиваю. Но он не останавливается, когда я начинаю кончать. Вместо этого его палец проскальзывает внутрь, и он касается меня изнутри, пока его рот впивается в меня снаружи.
- О Божебоже! - кричу я.
Мое тело содрогается, меня неудержимо потряхивает, и я прижимаю его лицо ближе, пока кончаю. Он замедляет все свои движения, и я затихаю. Мне нравится, когда он снова проводит языком снизу вверх, и я дрожу, когда он задевает мой клитор. Он делает так снова и снова, пока моё тело не успокаивается. Я обессилено приваливаюсь к зеркалу и поднимаю его лицо к себе.
- Твоя очередь, - говорю я и снова тянусь к пуговице на его джинсах.
Он качает головой.
- Нет.
- Что? - Я не понимаю.
Он приподнимает меня и ставит перед собой.
- Ты не хочешь меня? - спрашиваю я.
- Чёрт, девочка, я хочу тебя больше, чем когда-либо хотел кого-то или что-то. - Он прижимается своим лбом к моему, тяжело дыша. Его губы нежно касаются моих, но с настойчивостью. Логан наклоняется, поднимает полотенце, заворачивает меня в него и затыкает кончики между моих грудей. Затем он открывает дверь, выпроваживает меня в коридор и запирается в ванной.
Глава 15
Логан
Твою мать!
Я провожу рукой вниз по лицу, потом пробегаю пальцами по волосам и сжимаю голову обеими руками, как будто она сейчас взорвётся. Но кое-что ещё тоже готово взорваться.
Я ещё никогда не был так возбуждён. Кит была влажной, тёплой и желающей. Она позволила бы мне трахнуть её прямо здесь, в ванной, если бы я согласился. Знаю, что позволила бы. И потом она бы не стала сожалеть. Но я бы стал. Пусть даже сейчас я сомневаюсь в своём решении выставить её за дверь. Я тянусь к дверной ручке, готовый повернуть её, чтобы Кит вернулась в ванную, но тут же отдёргиваю руку.
Я так отчаянно хотел стереть это выражение с её лица, и единственное, что мне пришло в голову, так это отвлечь её чем-то другим. Но теперь я не могу забыть другое выражение на её лице, появившееся в тот момент, когда она кончала. Или как крепко она сжимала мой палец, когда дрожала. Боже правый, эта девушка может меня погубить.
У меня такой сильный стояк, хоть гвозди забивай.
Дверь вибрирует от того, что кто-то стучится. Наверное, это Пол, который хочет, чтобы я поторопился и не опоздал на работу. Но мой член такой твёрдый, что я едва могу прямо стоять, не говоря о том, чтобы ходить.
Я снова пробегаю руками по волосам. Дыши глубже.