Она отпускает меня и отступает назад, прерывисто дыша. Я чувствую потоки её дыхания на своём подбородке.
- В том смысле, как ты отгораживаешься от меня?
Я дёргаю её обратно к себе, но Кит меня отталкивает. Она в бешенстве. Я пытаюсь объясниться.
- Если мне придётся, черт побери, оказаться внутри тебя, то я хочу знать, как тебя называть. Хочу, по крайней мере, знать твоё имя. Потому что, когда это случится, ты будешь принадлежать мне. - Я поднимаю её лицо, чтобы она смотрела на меня. - Ты понимаешь?
Она выглядит неуверенной.
- Ты будешь принадлежать мне. - Я рывком прижимаю её бёдра к своим, давая ей почувствовать, как сильно я её хочу. - Мне большего и не нужно.
Я отступаю назад, отбрасываю волосы с её лица и, открыв двери, тяну её за пальцы, пока она не идёт за мной. Она еле плетётся. Потом дёргает меня за руку, и я смотрю на неё.
- Я хочу того же, что и ты, - говорит она. Но не смотрит мне в глаза. Поэтому я жду, пока она их не открывает. Наконец-то она делает это. Встречается со мной взглядом.
- Я правда хочу того же, что и ты. Только я не могу себе этого позволить.
Я кладу её руки себе на грудь и расправляю пальцы над своим сердцем.
- Но у тебя уже есть я. - Я смеюсь. - С того самого первого раза, в салоне.
Я поднимаю руку, чтобы она могла внимательнее рассмотреть свою татуировку.
- Я помечен твоим грёбаным клеймом, чёрт возьми. - Поднимаю её лицо к своему. - Чего ты боишься? Ты от чего-то прячешься? Я это знаю. Но не знаю, от чего.
Кит закусывает нижнюю губу и теребит её между зубами. Я освобождаю её своим большим пальцем и, склонившись, засасываю между своими губами. Она встаёт на цыпочки и урчит в мои губы. Я отодвигаю её обратно и чувствую гул в её груди, когда она двигается.
- Я расскажу тебе. Не смогу рассказать всего. Но кое-что расскажу, - говорит она.
Моё сердце сжимается. Я беру её за руку и завожу в квартиру. Там стоит тишина. Все уже давно спят.
- Хочешь в душ? - спрашиваю я её. Она потела всю ночь.
- Я думала, ты хочешь поговорить, - говорит она, глядя куда угодно, только не на меня.
- Хочу. - И не хочу. Теперь мне уже страшно. - Прими душ, а потом, если захочешь, мы будем говорить до восхода солнца.
Она кивает и кусает нижнюю губу, и смотреть на это - словно получить удар под дых. Потом она отворачивается от меня. Но внезапно разворачивается обратно. Она ухмыляется и показывает большим пальцем на ванную.
- Не хочешь принять душ со мной, и мы сможем поговорить там?
Что-то подсказывает мне, что если мы окажемся в душе вместе, то уж точно не будем говорить.
- Мы поговорим, когда ты закончишь.
Она выпячивает нижнюю губу. Но пожимает плечами и говорит:
- Попытка не пытка.
Глава 20
Эмили
Я быстро принимаю душ, пытаясь привести мысли в порядок. Мне следует быть очень осторожной с тем, что я собираюсь рассказать Логану; главным образом, из-за того, что меня ищет куча людей. Я до сих пор встречаю плакаты о себе пропавшей. И в выпусках новостей тоже иногда показывают фотографии прежней меня. Меня, с красивыми лентами в русых волосах и в туфлях, одна пара которых стоит больше, чем весь месячный доход семейства Рид. Я не обращаю внимания на эти объявления, говоря себе, что этого человека больше нет. Так легче.
Я скучаю по дому, это тоска сродни зубной боли. Но я ушла так давно, что уже не могу вернуться назад. Ушла из-за злости. И я просто не могу вернуться из-за стыда или по необходимости. Я вернусь лишь тогда, когда стану достаточно сильной, чтобы постоять за себя. А в последнее время я этого не чувствую.
Обернув одно полотенце вокруг тела, а второе - вокруг головы, я выхожу из ванной. Логан лежит на кровати в одних только боксерах. Он протягивает мне чистую футболку, и я натягиваю её через голову. Он закрывает глаза, когда я разглаживаю футболку и начинаю натягивать трусики. Шум его тяжёлого дыхания слышен на всю комнату, и знать, что это я так на него влияю - это опьяняющее чувство.
- Всё ещё хочешь поговорить? - спрашиваю я. - Или ты сильно устал?
Я разворачиваю полотенце на волосах и провожу по ним расчёской.
- Я не позволю тебе взять своё предложение назад, - предупреждает он. - Тебе не стоит вот так меня дразнить.
Я смеюсь.
- Я не собираюсь забирать его назад. Просто подумала, что, возможно, ты захочешь подождать до завтра.
Он садится, скрестив перед собой ноги. Я ползком взбираюсь на кровать и копирую его позу.
Его взгляд устремляется к моим трусикам, и ему наверняка видна полоска материи между моих ног. Но я продолжаю сидеть со скрещенными ногами. Он стонет.
- Ты меня убиваешь.
Я натягиваю его футболку на колени.
- Ты заставляешь меня рассказать тебе мои тайны. Поэтому ты тоже заслуживаешь немного пыток. - Я смотрю на него до тех пор, пока его взгляд становится невозможно прочитать.
- Что такое? - спрашиваю я.
Он тяжело вздыхает.
Я поднимаю руку, чтобы отвлечь его от меланхоличного настроения.
- Если бы ты мог сделать всё на свете, что бы ты сделал? - спрашиваю я.
Его брови взлетают вверх.
- Предполагалось, что мы будем говорить о тебе.
- Поговорим, - соглашаюсь я. - Обещаю. Только вот сейчас скажи мне, что бы ты сделал, если бы мог делать всё на свете?
Он даже не моргнул. Но его глаза потемнели, когда он произнёс:
- Я бы уложил тебя, сдвинул твои трусики и проскользнул внутрь тебя.
Я замираю. Внутри у меня всё сжимается и дрожит, а моё лицо вспыхивает. Мне хочется точно того же. И очень сильно.
Он смеётся.
- О, а может, ты имела в виду то, что у меня на втором месте?
- Говори, - хриплю я.
- Я бы вернулся в колледж, - говорит он через смех.
- В колледж? Ты учился в колледже?
Он потирает рукой лицо.
- До того, как заболел Мэт. У меня была стипендия.
- Но ты вернулся домой, потому что у Мэта рак? - Я кладу руку на грудь. У меня разрывается сердце. Из-за этой семьи. Из-за Логана.
Он пожимает плечами.
- Нам пришлось взять несколько кредитов за счёт тату-салона, чтобы оплатить его лечение. И потом, он сам больше уже не мог набивать тату из-за опасности заражения. Поэтому мы не могли расплатиться по закладным. Пит и Сэм тогда ещё не были достаточно взрослыми, чтобы тоже работать. Как и набивать татуировки.
- В каком колледже ты учился? - спрашиваю я.
- Нью-Йоркский университет. - Он хмурит брови. - Это важно?
- Но ты отказался от своей стипендии из-за Мэта. Из-за семьи.
Он качает головой.
- У меня академический отпуск. Я ни от чего не отказывался. И я смогу вернуться, когда дома всё наладится.
- А лечение Мэта стоило очень дорого?
Он кивает. Но больше ничего не поясняет. Я и сама могу догадаться, что значила для них такая большая сумма.
- Я тоже хотела, - тихо говорю я. Никто об этом не знает. Никто не знает, что у меня когда-то тоже были мечты. - Ну, не в Нью-Йоркский университет. Я хотела поступить в Джульярд. Но мой отец сказал, что это никчёмные стремления и отказался платить за учёбу там. - Я поднимаю палец, когда Логан открывает рот, чтобы что-то сказать. - Но зато он хотел оплатить свадьбу, которая стоила в четыре раза дороже обучения в Джульярде.
Я качаю головой.
Логан выглядит весьма шокированным.
- Свадьбу? - спрашивает он.
Я киваю, глядя на него из-под опущенных ресниц.
У него перехватывает дыхание.
- Прошу тебя, скажи мне, что ты не замужем.
Я качаю головой.
- Нет. Поэтому я здесь. - Я придвигаюсь вперёд, и наши колени соприкасаются. Больше я нигде его не касаюсь. Но мне нужна какая-то связь с ним. - Мой отец организовал для меня женитьбу. Это всё, для чего я была пригодной, - стать женой сенатора или влиятельного юриста. У меня не было своей собственной ценности, лишь только то, что я могла стать выгодной женой. Я не могу читать, и только такое будущее мне было уготовано.
- Но ты отказалась.
Я киваю.
- Я отказалась. И ему это не понравилось. Поэтому он продолжил без меня. Свадьба была спланирована. Платье куплено. Церковь украшена.
Его брови снова взлетают вверх.
- Но ты убежала.
Я киваю, закусывая нижнюю губу. Он высвобождает её подушечкой большого пальца и проводит по ней. Я целую его палец, и он отстраняется.
- Я убежала, - подтверждаю я. - Утром в день свадьбы. Села на автобус и уехала сюда.
- Ни с чем.
Я показываю ему свои пустые руки.
- Я взяла немного одежды, гитару и денег на билет.
- Откуда ты? - спрашивает он.
Я качаю головой.
- Не могу рассказать.
Пока. Я знаю, что когда-нибудь расскажу ему. Но я не могу рисковать - вдруг он позвонит моей семье. Я не могу позволить, чтобы они узнали, где я нахожусь. Мой отец - один из самых богатых людей в стране. Он не пожалеет никаких денег, чтобы вернуть меня домой.
Логан кивает. Он не очень счастлив слышать мой ответ, но понимает его.
- Джульярд, говоришь? - спрашивает он, улыбаясь. Его большой палец скользит по обратной стороне моей ладони.
- Джульярд, - отвечаю я, тоже с улыбкой. - У меня трудности с чтением, но в Джульярде им всё равно. Я даже прошла у них прослушивание, без его ведома. Они захотели меня принять. И даже предложили специальные условия из-за моей дислексии. Но отец решил, что это пустые стремления. У него лишь одно мнение - я не обучаема. По любому предмету.
- Твой отец - идиот, - говорит Логан с каменным выражением лица.
Я смеюсь. Но это смех сквозь слёзы. Он верит в меня. Логан верит, что я смогла бы учиться.
- Что останавливает тебя от учёбы сейчас?
- Мой номер социального страхования, - объясняю я. - Отец ищет меня. И я боюсь, что он силой заставит меня вернуться обратно, если узнает, где я. Он может отслеживать мои передвижения, если я пойду к доктору, открою счёт в банке или буду зачислена в университет.
Логан качает головой.
- Ты совершеннолетняя. Ты больше не во власти своего отца.
- Я знаю. - Я начинаю это понимать. - Не думаю, что я когда-нибудь вернусь.
- Ты скучаешь по ним? По своей семье?
Я дико по ним скучаю.
- Почти каждый день.
- По отцу?
Я киваю.
- По маме?
Я киваю, и на мои глаза наворачиваются слёзы, когда я думаю о ней. Но она не помогла мне, когда я умоляла её об этом. Она встала на сторону отца.
- По братьям или сёстрам?
Я качаю головой.
- У моих родителей нет других детей. Я единственный ребёнок. Не повезло беднягам, да?
- Не говори так, - резко говорит он.
- Но это правда. Я никогда не была тем, кого они хотели.
- И кого же они хотели?
Кого-то другого.
- Кого-то, кто умеет читать. Кто последовал бы по их стопам. У кого нет проблем с чтением уличных указателей и финансовой отчётности. Я не гожусь ни на что из этого.
- Они когда-нибудь вообще видели, как ты играешь? - спрашивает он.
Я качаю головой.
- Видели, но тогда я не играла так, как сегодня.
- Тогда они ещё большие дураки, чем я думал. Сегодня ты была неотразима. Зрители смотрели на тебя, открыв рот.
- Спасибо за такие слова.
Он щурит глаза.
- Но это правда.
- Я очень благодарна тебе, - говорю я. Понимаю, что знаю его всего несколько дней, но мне кажется, будто мы знакомы вечность. - Я достаточно тебе рассказала?
- Нет, - говорит он, смеясь. - Я хочу знать всё.
Может, когда-нибудь.
- Мы можем не спешить с этим?
Я не могу рассказать ему многого, чтобы он не смог связаться с моими родителями. Ведь боюсь, что он сделает это, думая, что помогает мне.
- Ты опасаешься, что я предам твоё доверие? - спрашивает он, обиженно откидываясь назад.
- У некоторых могут быть добрые намерения. Как у тебя. Но ты не понимаешь, я изо всех сил должна сохранить свою анонимность. Я не могу доверять никому. - Потому что если я кому-то доверюсь, то мои родители тут же получат информацию для того, чтобы примчаться и утащить меня обратно в свой мир.
Логан кивает. Он мрачен. Мне следовало бы знать, что это так на него подействует.
- Теперь, когда ты знаешь, почему я здесь, я пойму, если ты захочешь, чтобы я ушла.
Я поворачиваюсь, чтобы схватить свою сумку и начать собирать вещи.
- Какого хрена? - спрашивает он, его рука обвивается вокруг моего живота, поднимая меня, и потом я оказываюсь у него на коленях. Я поворачиваюсь к нему лицом, мои ноги лежат поверх его бёдер. - И куда, по-твоему, ты пойдёшь?
Я тяжело вздыхаю.
- Понятия не имею.
Он поднимает моё лицо и смотрит в глаза.
- Я хочу, чтобы ты была здесь. Останешься?
- Тебя удовлетворит то, что я тебе рассказала?
Он кивает.
- Пока да.
Он смотрит на меня, сузив глаза, и я уже знаю, каким будет его следующий вопрос.
- Ты скажешь мне своё имя?
Я качаю головой. Я не могу.
- Прости, - говорю я.
Логан кивает, прижимая меня к своему плечу. Какое-то время мы остаёмся в этом положении, но потом он отпускает меня из своих объятий. Он отбрасывает одеяла и приподнимает меня, чтобы укрыть ими. После чего забирается за меня и разворачивает меня лицом к себе.
- Я надеялся на большее. Но приму столько, сколько ты готова мне дать. Спасибо за то, что рассказала мне.
- Спасибо, что выслушал.
Я подаюсь вперёд и касаюсь его губ своими. Он колеблется.
- Что не так? - спрашиваю я, отстраняясь.
Он притягивает меня к себе, и я чувствую его член, упирающийся в моё бедро.
- О, - произношу я. У меня сжимается живот. Моё желание не уступает его желанию.
Он нежно отбрасывает волосы с моего лица.
- Ага, - говорит он, усмехаясь. - Когда ты так близко ко мне, это больше похоже на какую-то безумную пытку.
- Знаешь, мы могли бы… - начинаю я. Но он кладёт палец на мои губы, чтобы я замолчала.
- Я могу подождать, - говорит Логан. Протянув надо мной руку, парень выключает свет. Он подвигает меня ближе к себе, и лёгкая поросль на его груди щекочет мне щёку.
- Мне кажется, я могла бы полюбить тебя, Логан, - говорю я в темноту.
Он поднимает голову. Я вижу это в серебристом свете, падающем сквозь открытые шторы.
- Ты что-то сказала? - спрашивает он.
Я качаю головой, мой нос трётся о его грудь, поэтому он может почувствовать мой ответ.
- Уверена?
Я киваю, мой нос трётся о него вверх-вниз. Логан целует меня в макушку и забрасывает мою ногу на своё бедро. Я обнимаю его рукой и прижимаюсь ещё ближе.
- Спи, - мягко говорит он.
И я засыпаю.
***
На следующее утро я просыпаюсь от того, что кто-то осторожно постукивает меня по носу. Я открываю глаза и вздрагиваю, увидев рассматривающую меня мордашку. Мне широко улыбается Хайли.
- Ты шпишь? - тихо говорит она.
Спала, пока она не разбудила меня своим постукиванием проголодавшегося птенчика. Я тру сонные глаза и смотрю на Логана. Он лежит рядом со мной, одна его рука заброшена за голову, рот открыт. Я ещё глубже утыкаюсь головой в подушку.
- А где твой папочка? - спрашиваю я.
- Шпит, - говорит она, держа за уши кролика. - Я хотю кусать.
Я прикрываю зевок ладонью. Наверняка у меня пахнет изо рта.
- Ты можешь пойти разбудить своего папу?
Она качает головой.
- Он шкажал идти облатно шпать.
Я смотрю в сторону окна. Солнце едва поднялось над горизонтом.
- Хотю блинчики.
Блинчики?
- А может, лучше кашки? - спрашиваю я, откидывая одеяло и поднимаясь с кровати. Я достаю из комода боксеры Логана и надеваю их.
- Это зе Логана, - говорит она, сердито глядя на меня.
- Думаешь, он будет против, если я их позаимствую? - шепчу ей я.
Она качает головой и улыбается, берёт мою руку в свою и выводит из комнаты.
- Тебе не нузно септать. Логан не мозет шлысать, - говорит она.
Я смеюсь. Она права. И забавно, что эта трёхлетка напоминает об этом мне. Я прижимаю палец к губам, когда мы выходим в коридор.
- Но твой папа может. Тсс.
Она хихикает и повторяет моё шиканье.
Мы идём по коридору, её босые ноги тихо шлёпают по паркету, пока мы не заходим в кухню. Я рыскаю по ящикам и нахожу коробку с кашей.
- Не эта, - говорит она, качая головой. - Мне эта не нлавится. - И она показывает на другую коробку. На которой изображён мультяшный герой и написано слово "Фрукты". Но мне-то известно, что никаких фруктов там нет. Ровно как и ничего полезного.
- Твой папочка разрешает тебе это есть? - спрашиваю я.
Хайли ухмыляется и кивает. Я пожимаю плечами и готовлю для неё миску с кашей и молоком. Она достаёт свою ложку из ящика. Малышка прекрасно знает, где что лежит. Она мешает ложкой кашу и качает ногами под стулом.
Я иду и ложусь на диван. Я устала. Думаю, мы с Логаном легли спать где-то в районе пяти утра, и до настоящей минуты прошло не так уж много времени. Откидываюсь назад со стоном и закрываю глаза. Только мне удаётся устроиться поудобнее, как мне в живот впиваются два локтя. Хайли взбирается через меня на диван. По-моему, она наполовину обезьянка. В руках у девочки детская картонная книжка.
- Титай, - говорит она, пихая мне её в лицо.
Я сажусь и притягиваю её к себе на колени. Забираю у неё книгу, открываю её, но слова смешиваются в беспорядочную кучу. Я переворачиваю книгу вверх ногами.
- Однажды, - начинаю я.
- Она не так натинается, - жалуется Хайли.
Какая умная девочка!
- Знаю, - объясняю я. - Но книги, они волшебные, и если их перевернуть вверх ногами, то на страницах появится новая сказка.
- Плавда? - спрашивает она, от удивления округлив глаза.
Нет, неправда. Но это всё, что я могу сделать, детка.
- Правда, - подтверждаю я.
Она ёрзает, устраиваясь поудобнее у меня на руках.
Я начинаю придумывать историю на основе перевёрнутых картинок. Она внимательно слушает.
- Жил да был маленький лягушонок. И звали его Рэндольф.
- Рэндольф, - повторяет она, хихикая.
- Но у Рэндольфа была одна большая проблема.
- Ооо, - вздыхает девочка. - Что за плоблема?
- Рэндольф хотел стать принцем. Но его мамочка сказала ему, что он не сможет быть принцем, потому что он всего лишь лягушонок.
И так я читаю завершение сказки.
- Конец.
Она откладывает книгу в сторону и прижимается ко мне. Я целую её в макушку, потому что в этот момент это кажется мне правильным. И она вкусно пахнет.
- Твоя шкажка лучше, чем в книзке, - говорит Хайли.
Моё сердце наполняется гордостью.
- Спасибо.