Были расширены права полиции касательно обыска помещений, принадлежащих торговцам, подозреваемым в распространении непристойных материалов, то есть фактически отменялся "Акт" 1857 года, который гласил, что судья может принять дело к рассмотрению лишь после того, как полиция зафиксирует факт продажи. Полиция же утверждала, что поймать за руку оптовых торговцев порнографией, хранящих свой товар на складах, чрезвычайно трудно, если вообще возможно. Таким образом, новый "Акт" защитил собирателей эротики от уничтожения их библиотек (хотя и оставил в силе временное изъятие книг полицией), а вот положение книготорговцев ухудшилось, несмотря на то, что они получили право продавать свой товар общественным и научным организациям для исследований.
Заметим, что британская полиция вообще редко вмешивалась в дела торговцев книгами, особенно тех из них, кто занимался редкими эротическими книгами. Впрочем, случались и исключения из правил: один такой горестный случай произошел в Пуле (Дорсет) в 1951 году. Полиция графства арестовала в доме торговца редкими книгами двадцать четыре тома и папку акварелей.
Кроме двух экземпляров полного издания "Любовника леди Чаттерлей", все книги были на французском языке. И все-таки судья распорядился уничтожить пятнадцать книг и четыре акварели. Среди них было редкое издание 1816 года, и по просьбе адвоката судья разрешил отправить книгу в Британский музей, но остальные были преданы огню, хотя букинист утверждал, что многие его покупатели – врачи и психологи, в том числе Альфред Кинси, просивший его подобрать эротическую коллекцию для Института сексуальных исследований.
В течение нескольких месяцев после принятия "Акта о непристойных публикациях" состоялись два серьезных процесса. Первое дело было возбуждено против "Женского справочника", второе – против "Пинджин Букс Лтд.", распространявшей полное издание "Любовника леди Чаттерлей" в мягкой обложке. Заслушав многочисленных экспертов, присяжные оправдали издателей, постановив, что публикация не наносила вреда обществу, служа "интересам науки, литературы, искусства или знания", хотя мы не знаем, был ли этот вердикт полностью оправдательным или означал: "непристоен, но оправдан".
Дело "Женского справочника" было совсем иного рода и имело гораздо большее значение с точки зрения английского законодательства. Ответчик, некий Шоу, предприниматель из Сохо, выставил на продажу издание, называвшееся "Женский справочник", которое содержало адреса, телефоны и фотографии проституток, а также те услуги, которые они предоставляли клиентам. Проститутки платили Шоу за рекламу, и он утверждал, что это издание было призвано помочь женщинам в их бизнесе, ведь последний "Акт об уличных правонарушениях" запрещал им приставать к мужчинам на улицах.
Судили Шоу в Олд Бейли, обвинение содержало три пункта:
1. Сговор с целью нанесения ущерба общественной нравственности.
2. Нажива с помощью проституции.
3. Издание непристойных материалов, а именно "Женского справочника".
Несколько проституток дали свидетельские показания, рассказав, сколько платили за рекламу. Ответчик не выставил свидетелей защиты и не давал показаний, но его адвокат заявил, что в английском законодательстве отсутствует такое преступление, как сговор с целью развращения общественной нравственности, и что нет доказательств получения его клиентом денег от проституток. Судья не принял во внимание доводы защиты, и Шоу осудили по всем пунктам, приговорив к девятимесячному заключению. Шоу подал апелляцию в Уголовный апелляционный суд. Суд отклонил апелляцию, но оставил за Шоу право обратиться в Палату лордов и опротестовать первый и второй пункты обвинения. Но лорды большинством голосов (4:1) отказали обвиняемому.
Заявив, что такое преступление, как сговор с целью нанесения ущерба нравственности, может быть осуждено по уголовному законодательству, лорд Симондз заявил: "У меня нет сомнений в том, что у суда хватит воли исполнить свою обязанность – охранить не только безопасность и порядок, но и нравственное здоровье общества".
А вот лорд Рейд заявил, что закону неизвестно такое преступление, как "сговор с целью развращения общественной нравственности", хотя суд мог наказать Шоу за оскорбление общественных приличий. Заявляя о своем особом мнении, лорд Рейд отметил: "Я не считаю, что закон или прокурор могут объявлять непристойной публикацию вполне безобидную, если она вызывает у читателя похотливые мыли или в ней сообщаются имя и адрес проститутки…
Наше законодательство, особенно уголовное, всегда должно было очень точно сообщать гражданину, какое поведение считается преступным, а какое нет… Если судья и присяжные употребили в приговоре термины "разврат" и "порча", имея в виду, что кто-то кого-то "сбил с пути истинного", значит, они взяли на себя функции цензоров, а не слуг закона…" Несмотря на особое мнение лорда Рейда, прецедент был создан: суд решил, что было совершено преступление с целью нанесения ущерба общественной нравственности. В деле против Клейтона и Хелси, владельца книжного магазина в Сохо и его помощника, два офицера полиции в штатском купили пакет порнографических фотографий, и судья выписал ордер на обыск, часть товара в магазине конфисковали. Ответчики были обвинены по нескольким статьям: во-первых, в торговле непристойными фотографиями, что запрещалось "Актом", и, во-вторых, в преступном сговоре с целью оскорбления общественной нравственности, их осудили и приговорили к 15 месяцам тюремного заключения, хотя адвокат утверждал, что никакого преступления совершено не было: офицеры полиции, купившие фотографии, были сотрудниками специального отдела Скотланд-Ярда, и через их руки прошло такое количество непристойных материалов, что "испортить их нравственность" было никак невозможно.
Апелляционный суд под председательством лорда Паркера оставил в силе приговор в той его части, которая касалась преступного сговора. "Если присяжные не могут быть точно уверены в непристойности фотографий, то есть если это зависит от впечатлительности человека, их рассматривающего, неправомочно позволять самим присяжным решать вопрос о степени их пристойности, даже в том случае, когда они повлияли на офицера полиции, – по его утверждению".
Несмотря на решение Апелляционного суда, полиция всегда могла получить ордер на обыск магазина и арест непристойной продукции, совершив "контрольную закупку", после чего выдвинуть обвинение в преступном сговоре.
Глава 4
Самым известным и удачливым издателем современной англоязычной порнографической литературы является сорокатрехлетний парижанин Морис Жиродиа, хозяин "Олимпия Пресс", издательства, находящегося в красивом особняке на левом берегу Сены. Там же расположены ресторан и ночной клуб. "Мое дело – развращать и портить", – открыто заявляет он. И "дело" это безусловно прибыльное, продукция Жиродиа "портит" ежегодно около 600 тысяч человек. Морис Жиродиа – наполовину француз, наполовину англичанин, во время второй мировой войны он принял фамилию матери-француженки. Его отец, Джек Кехейн, был бизнесменом из Манчестера, он переехал в Париж и в 1931 году основал "Обелиск Пресс", собираясь издавать книги английских авторов, например запрещенных на родине "Мальчика" Джеймса Хенли и "Бени Коттера" Уоллеса Смита. Некоторые произведения не могли увидеть свет в Англии из-за опасения быть осужденными за непристойность. Джек Кехейн выпустил "Успех одиночества" Рэдклиффа Холла, первым издал "Тропик Рака" Генри Миллера и "Черную книгу" Лоуренса Даррела, "Мою жизнь и любовные приключения" Фрэнка Харриса.
Отец Мориса написал весьма смелый роман "Нарцисс", который опубликовал под псевдонимом Сесиль Барр. Он умер в 1939 году.
Морис Жиродиа решил пойти по стопам отца, но первый его опыт провалился. В 1953 году он основал "Олимпию Пресс", собираясь поправить финансовое положение и, по его собственным словам, "посмотреть, чего я могу добиться голыми руками, в отчаянной попытке разрушить цензуру как институт общественной морали, как традицию, как способ правления". Жиродиа добился выдающегося успеха, хотя обошелся он ему дорого.
Почти сорок изданий были запрещены во Франции, в основном в результате официальных протестов Англии. Жиродиа часто штрафовали на крупные суммы и даже приговаривали к шестимесячному заключению в тюрьму. "Французы в последние годы слишком увлеклись цензурой, – заявляет издатель. – С этим надо что-то делать". Забавнее всего то, что Мориса Жиродиа нисколько не увлекают собственные эротические издания. "Единственное, от чего я получаю удовольствие, – это юридическое разбирательство", – признается он.
Как и отец, с самого начала своей деятельности Морис Жиродиа издавал то, что сам называл "хорошими книгами, поставленными вне закона англо-американской цензурой". Впрочем, не брезгует он явной порнографией. "Олимпия Пресс" познакомила англоязычных читателей с Сэмюэлем Беккетом ("Уотт", "Моллой"), Жаном Жене ("Наша леди цветов", "Дневник вора"), Владимиром Набоковым ("Лолита"), Уильямом Берроузом ("Голый завтрак") и Дж. П. Данливи ("Бодрячок"). Чисто порнографическими были книги "Кто тронул Паулу?", "Белые ляжки", "Плоть в коляске", "История О", "Царство плетки" и "Сексуальная жизнь Робинзона Крузо", их авторы, естественно, выступали под псевдонимами. Переиздал Жиродиа и такую "классику" порнографии, как "Содом" графа Рочестера и "Под горой" Обри Бердслея, а также гомосексуальный роман "Телени", приписываемый Оскару Уайльду. Кроме книг он издает "Олимпию", журнал, который смело можно назвать порнографическим, запрещен и во Франции, и в Италии (хотя выходит он на английском языке). У итальянцев вызвали возражения репродукции старинных открыток с голыми дивами. "Олимпия" свободно импортируется в Англию и США, поскольку уже третий его номер выглядел намного пристойнее первых двух.
Жиродиа издает порнографические романы карманного формата тиражом каждый в 5000 экземпляров, образующие серию "Спутник путешественника", любая книга стоит 3,75 франка. Он очень тщательно выбирает псевдонимы для авторов, например Полин Реаж, Гарриет Даймлер, Акбар дель Пьомбо. ("Сами они придумают что-нибудь вроде Дж. Уолтер Томпсон", – говорит он.) Жиродиа считает, что лучший оптовый рынок – Франция, следом идут Венесуэла, Италия, Греция, Мексика и Скандинавия. Многие романы у букинистов продаются намного дороже первоначальной стоимости.
Полное собрание изданий "Олимпии Пресс" недавно было продано за 5000 долларов. "Может ли быть лучшее доказательство того, что свобода бесценна?" – спрашивает Морис, но с подобным умозаключением вряд ли многие согласятся.
М. Жиродиа убежден, что отношение многих людей к сексу и сексуальным утехам по-прежнему определяется тем, что он называет "нашим садомазохистским душевным устройством", то есть такими "негативными и болезненными вещами", как страх, ответственность, долг и неизбежность. Жиродиа объявляет себя сторонником эротизма, заявляя: "Непристойность и порнография – безобразные фантомы, которые исчезнут на рассвете, как только мы реабилитируем секс и эротизм. Мы должны воспринимать любовь и страсть как дополняющие друг друга составляющие, а не как нечто взаимоисключающее". Необходимо осознать, что желание – источник всего позитивного, и прекратить сопротивляться природным инстинктам и действиям, доставляющим человеку удовольствие, даже если придется пережить душевные потрясения.
Больше всего я хочу – каким бы парадоксальным это ни казалось, – чтобы моя издательская деятельность помогла уничтожить некоторые табу и очистить атмосферу в обществе".
Глава 5
Рассказывают, что, когда однажды папу римского Пия IX попросили принять участие в судьбе молодого писателя, Его Святейшество в шутку пообещал включить его книгу в "Index Librorum Prohibitorum". Запретный плод вызывает самый большой интерес – не важно, слаще ли он разрешенного. Соблазнительность порнографии, без сомнения, во многом напрямую связана с налагаемыми на нее запретами, тайным характером распространения и риском наказания.
Английский социолог Джеффри Джорер считает, что "потребитель порнографической продукции осознает, что нарушает закон ради обладания ею, и это доставляет ему дополнительное удовольствие".
Церковные иерархи, политики, высшие полицейские чины и другие столпы общества отличают порнографию, указывая на прямую связь между преступностью, с одной стороны, и развращенностью – с другой стороны, что зачастую находит отражение в "жесткой" порнографии и полупорнографии. Недавно архиепископ Иоркский Ф. Д. Когтан обратился к английским деловым кругам, страстно призывая предпринять шаги для предотвращения распространения "массы непристойной или полупристойной литературы, отравляющей умы и души наших молодых людей". "Эта грязь, – заявил он, – не должна свободно продаваться в английских городах и быть доступна юношам и девушкам". "Дешевые романы, как правило, лишенные литературных достоинств, глянцевые журналы, восхваляющие секс, открытки, которые не выставляют в витринах, но продают в магазине, – вот что я имею в виду!" – восклицал священник. Труд и деньги, вложенные в издание "грязных книжонок", лучше было бы потратить на обустройство тюрем, полагает архиепископ, либо на помощь трудным подросткам, ибо всегда лучше принять превентивные меры, чем лечить.
Среди тех, к кому так горячо апеллировал архиепископ, многие вряд ли удовольствовались бы "сальной" шуткой или "грязной" открыткой.
Архиепископ, человек, безусловно, высокоморальный и достойный, исходил из ошибочной идеи о том, что общество легко может впасть в недостойное сексуальное поведение, а порнография этому только способствует. Мысль более чем спорная. Как сказал однажды мэр Нью-Йорка Джимми Уокер, разве кто-нибудь когда-нибудь слышал, чтобы книга соблазнила женщину? Да, Казанова знакомил своих любовниц с сонетами Аретино, но скорее желая просветить их, а не возбудить.
Много говорят о связи, существующей между преступностью и порнографией, но нам такие утверждения кажутся сильно преувеличенными. Как пишет Алек Крейг, английский эксперт по запрещенной литературе, немногие факты подтверждают подобную взаимосвязь. Жиль де Рей, садистдетоубийца, живший в XV веке, заявлял, что его развратило чтение Светония. Но миллионы студентов, изучающих историю Рима, читали "Жизнеописание цезарей" Светония, и им это не повредило. Не испортила богатая эротическая коллекция и Монктона Майлнесса, посвятившего свою жизнь служению обществу. Чтобы развратить Жиля де Рея, не требовались особые книги, он был психопатом от рождения.
Английские законодатели выдвигают и другое утверждение – будто бы порнография подталкивает людей к мастурбации, особенно журналы, публикующие фотографии голых красоток. Но никто пока не доказал, что без таких журналов не было бы онанизма и мастурбации. Исследования в области секса, в том числе выполненные Кинси, доказывают, что желание онанировать достигает пика в подростковом возрасте, а затем постепенно уменьшается. Если привычка сохраняется в зрелом возрасте, это вовсе не значит, что человек излишне увлекался порнографией, просто у него есть какието отклонения в психике. Конечно, эротическая литература возбуждает – так действовало на Сэмюеля Пепиа чтение "Школы для девочек", когда он уединялся с книгой у себя в комнате. Обычно издатели опускают этот отрывок дневника, однако точно известно, что у него были эрекция и оргазм.
И все-таки подобное случается значительно реже, чем принято считать. Значительная часть порнографических книг плохо написаны, бедно изданы и, по сути дела, не являются литературными произведениями, хотя и представляют определенный интерес для ученых. В исторической перспективе с ростом образования можно было бы положиться на развитие хорошего вкуса в обществе, приняв некоторые меры предосторожности в интересах детей и юношества, но не пытаться улучшить нравы, ужесточая закон. Порнография процветает именно потому, что ее запрещают. В викторианскую ханжескую эпоху производители и торговцы порнографией богатели на глазах. Разумная система полового воспитания прививает отвращение к низкопробной продукции, спрос на нее падает – то есть в идеале остается лишь хорошая эротическая литература. Как писал английский литературный критик Уолтер Аллен, "мы не знаем, способствует ли порнография развращению. Все, что можно сказать по этому поводу: она всегда существовала и всегда будет существовать, пока живы сексуальные фантазии мужчин и женщин, которые они по тем или иным причинам не могут осуществить в реальной жизни".
Приложение. Дело "Фанни Хилл"
Хотя со времени первой публикации в 1749 году книги "Мемуары женщины для утех", больше известной под названием "Фанни Хилл", неоднократно делались попытки запретить ее, в 1964 году сочинение стало предметом разбирательства в Англии, когда вызов в суд получила одна лондонская книготорговая фирма. Повестка была выписана на имя Ральфа Голда, управляющего фирмы "Голд и сыновья, Лтд". Речь шла о 171 экземпляре издания в мягкой обложке, захваченных полицией в ноябре 1963 года в "Волшебном магазине" на Тоттэнхем-Корт-роуд. Голд был вызван к судье районного суда на Боу-стрит, сэру Роберту Бланделлу.
В дело вмешались, воспользовавшись своим законным правом, издатели книги, которые полагали, что если уж вести расследование, то в отношении них, а не книготорговцев, и предложили вынести рассмотрение дела на суд присяжных, как это сделали в 1960 году с "Любовником леди Чаттерлей", – ответчиков тогда оправдали. 18 декабря 1963 года юристы издательства направили письмо Генеральному прокурору. "Мы хотим твердо заявить, – писали они, – что наши клиенты решились на издание книги ответственно и с лучшими намерениями. "Мейфлауэр Букс Лтд." не считает эту книгу непристойной и полагает, что она обладает литературными, художественными и другими достоинствами. Наши клиенты самостоятельно решили издать книгу". Дальше поверенные указывали: "Издательство сознавало, что существование "Акта о непристойных публикациях" 1959 года давало органам юстиции возможность в любой момент проверить публикацию. Однако было принято решение провести расследование в отношении одного книготорговца, хотя тираж книги разошелся среди нескольких".
И дальше: "Наши клиенты согласны явиться не только в суд на Боу-стрит. Нам поручено просить Вас возбудить дело против наших клиентов в соответствии с разделом 2 "Акта" и отменить расследование в отношении "Голд и К°". Мы хотим, чтобы Вы знали: наши клиенты готовы в полной мере способствовать проведению расследования, предоставляя любые детали касательно публикации. Вся ответственность за издание лежит исключительно на наших клиентах".
А вот что ответил генеральный прокурор: "Поскольку Ваши клиенты действовали сознательно и предприняли некоторые шаги, узнав, что выдан ордер на обыск и что продажа книги будет приостановлена, расследование будет проведено очень жестко".
Просьба издателей о суде присяжных была отклонена, и мировой судья 20 января 1964 года принял дело к рассмотрению. Оно длилось четыре дня.
Мервин Гриффит-Джоунз был обвинителем.