- Нет, - твердо ответила Дебора. - Закон будет вершить правосудие должным образом. - Она верила в закон даже сейчас, когда он повсеместно нарушался. - Я не верю в крестовые походы. Слишком уж смахивают они на "комитеты бдительности". Хотя, должна признаться, я благодарна ему за донкихотство.
- Я тоже. - Он слегка дотронулся до ее плеча. - Только подумать, что с тобой могло случиться!
- Но ведь не случилось. - Страх и ощущение беспомощности были еще слишком свежи в ее памяти, чтобы она могла спокойно говорить о произошедшем. - Кстати, несмотря на всю романтическую шумиху, которая поднята вокруг него, он груб и резок. - Она сделала еще один глоток вина. - Я обязана ему, но вовсе не обязана его любить!
- Никто не понимает этого чувства лучше, чем политик.
Она расслабилась и засмеялась:
- Ладно, довольно профессиональных разговоров! Расскажи мне, кто есть кто, я должна это знать.
Джерри развлекал ее. Он всегда ее развлекал. В течение следующих нескольких минут он поглощал канапе и называл имена и налоговые счета лиц, наводнивших танцевальный зал Роял-Стюарт. Его остроумные, язвительные замечания заставляли ее хихикать. Когда они начали пробираться сквозь толпу, она легко взяла его под руку. По воле случая она повернула голову и в этом людском море увидела одно-единственное лицо.
Он стоял в группе из пяти или шести человек, с двумя красивыми женщинами, обе держали его под руки. Да, привлекателен, подумала она. Но в комнате было много привлекательных мужчин. Его густые темные волосы обрамляли длинное, тонкое, интеллигентное лицо. Она заметила выдающиеся скулы, глубоко посаженные карие, точнее сказать, шоколадного оттенка глаза. Ей показалось, что в них читалась скука. Полные, слегка капризные губы скривились в слабом подобии улыбки.
Смокинг сидел на мужчине так, словно он в нем родился. Легко, небрежно. Длинным пальцем он убрал непокорный локон со щеки рыжеволосой девушки, стоявшей рядом с ним. Она что-то сказала, и он улыбнулся еще шире.
Затем, не поворачивая головы, он лишь перевел взгляд на Дебору.
- …и она купила маленьким чудовищам широкоэкранный телевизор.
- Что? - Дебора заморгала и, понимая, что это абсурд, почувствовала, словно ее только что расколдовали. - Что?
- Я тебе рассказывал о пуделях миссис Форт-Райт.
- Джерри, кто это? Вон там! С рыжеволосой девицей по одну сторону и с блондинкой по другую.
Посмотрев, Джерри состроил гримасу, затем пожал плечами:
- Меня удивляет, что у него на плечах не сидит брюнетка. Обычно женщины липнут к нему, словно на нем не смокинг, а липучка для мух!
Дебора и сама видела это.
- Кто он такой?
- Гатри, Гейдж Гатри.
Она немного прищурилась и прикусила губу.
- Откуда мне знакомо это имя?
- Да оно же почти каждый день появляется на страницах светской хроники "Уорл".
- Я не читаю светскую хронику. - Прекрасно понимая, что это невежливо, Дебора пристально всматривалась в незнакомца на другом конце комнаты. - Я определенно знаю его, - пробормотала она. - Только не могу вспомнить откуда.
- Вероятно, ты слышала его историю. Раньше он был полицейским.
- Полицейским? - Дебора удивленно подняла брови. Для полицейского он слишком комфортно чувствует себя среди богатых и привилегированных людей.
- И, по-видимому, хорошим здесь, в Урбане. Несколько лет назад они с напарником попали в неприятную переделку. Очень неприятную. Напарник погиб, а Гатри сочли убитым.
Ее память поблуждала, затем вернулась на место.
- Теперь припоминаю! Я следила за его историей. Господи, да он же был в коме…
- Девять или десять месяцев, - подсказал Джерри. - Он был подключен к системе жизнеобеспечения, и врачи от него уже почти отказались, когда он открыл глаза и пришел в себя. Он больше не мог патрулировать улицы и занялся офисной работой. Пока он лежал в коме, на него неожиданно свалилось богатое наследство, так что, полагаю, можно сказать, что он взял деньги и убежал.
Наверное, этого было недостаточно, подумала она. Денег много не бывает.
Джерри с аппетитом уничтожал сокращающиеся запасы деликатесов на своей тарелке, одновременно высматривая что-нибудь интересное.
- Он вполне наверстал упущенное. По-видимому, женщины находят его неотразимым. Конечно, может быть, их привлекает, что в тридцать с небольшим лет он стал обладателем наследства в три миллиона долларов. - Покусывая сдобренную специями креветку, Джерри наблюдал, как Гейдж мягко отделился от группы и направился к ним. - Так-так, - тихо произнес он. - Похоже, интерес взаимный!
Гейдж заметил ее сразу же, как она вошла в танцевальный зал. Он терпеливо наблюдал, как она смешалась с толпой, затем отделилась от нее. Ведя светскую беседу, он не пропускал ни одного ее движения. Он видел, как она улыбается Джерри, наблюдал, как другой мужчина целует ее и небрежно кладет ей на плечо руку.
Надо выяснить, какая между ними связь. Хотя это не имеет значения.
Не должно иметь значения, поправился он, у Гейджа нет времени на знойных брюнеток с умными глазами! Но он твердым шагом направился к ней.
- Джерри, - улыбнулся Гейдж. - Как я рад снова встретить вас!
- Это всегда приятно, мистер Гейдж! Вам здесь нравится?
- Конечно! - Гейдж перевел взгляд с Джерри на Дебору: - Здравствуйте!
По какой-то нелепой причине она лишилась дара речи.
- Дебора, позволь представить тебя Гейджу Гатри. Мистер Гатри, помощник окружного прокурора Дебора О'Рурк.
- Помощник окружного прокурора! - воскликнул Гейдж и широко улыбнулся. - Приятно узнать, что юстиция находится в руках столь милых и обаятельных.
- Компетентных, - поправила она. - Я предпочитаю быть компетентной.
- Разумеется. - Хотя она этого не предлагала, он взял ее за руку и подержал в течение нескольких секунд.
Берегись! Это предостережение промелькнуло в голове у Деборы в тот момент, когда ее ладонь соприкоснулась с его ладонью.
- Простите, я ненадолго вас оставлю. - Джерри снова положил руку на плечо Деборе. - Меня зовет мэр.
- Конечно. - Она заставила себя улыбнуться ему, хотя ей стыдно было признаться, что она забыла о его присутствии.
- Вы недолго живете в Урбане, - заметил Гейдж.
Несмотря на смущение, Дебора в упор посмотрела на него:
- Около полутора лет. А что?
- Потому что я бы знал.
- Правда? Вы ведете учет всех помощников окружного прокурора?
- Нет. - Он провел пальцем по ее жемчужной сережке. - Только красивых. - Смущение, мелькнувшее в ее глазах, привело его в восторг. - Хотите потанцевать?
- Нет. - Она глубоко, спокойно вздохнула. - Нет, спасибо. Вообще-то мне пора. У меня много работы.
Он посмотрел на часы:
- Еще только одиннадцатый час.
- Закон не знает времени, мистер Гатри.
- Гейдж! Я вас подвезу.
- Нет. - Ее тотчас же охватила безотчетная паника. - Нет, в этом нет необходимости.
- Если в этом нет необходимости, тогда, может быть, просто доставите мне удовольствие?
Он мягок, подумала она, слишком мягок для человека, который только что отделался от блондинки и рыжеволосой. Ей вовсе не улыбалась роль брюнетки в этом трио!
- Мне бы не хотелось уводить вас с вечеринки.
- Я никогда не остаюсь на вечеринках допоздна.
- Гейдж. - Рыжеволосая девица с обиженно надутыми влажными губами качающейся походкой подошла и потянула его за руку. - Лапочка, ты не танцевал со мной. Ни разу.
Дебора, пользуясь случаем, кратчайшим путем направилась к выходу.
Она понимала, что это глупо, но мысль о том, чтобы сесть с ним в машину, почему-то пугала ее. Чистой воды инстинкт, предположила она, потому что на первый взгляд Гатри был мягким и располагающим к себе человеком. Но она что-то чувствовала… Подводные течения. Темные, опасные подводные течения. Дебора решила не добавлять в список своих знакомых Гейджа Гатри.
Она вышла в парящую летнюю ночь.
- Остановить вам машину, мисс? - спросил швейцар.
- Нет! - Гейдж твердо схватил ее за локоть. - Спасибо.
- Мистер Гатри… - начала она.
- Гейдж. Вот моя машина, мисс О'Рурк. - Он показал на длинный сверкающий черный лимузин.
- Она замечательна, но меня вполне устроит и такси, - сквозь зубы произнесла она.
- Но не меня. - Он кивнул в сторону высокого, грузного человека, вставшего с водительского места и открывшего заднюю дверцу. - На улицах ночью опасно. Я просто хочу убедиться, что вы благополучно добрались туда, куда вам нужно.
Она отступила на шаг и оглядела его долгим внимательным взглядом, как оглядывают фотографию подозрительного человека. Сейчас, со своей полуулыбкой на губах, он не казался ей опасным. Фактически, подумала она, он выглядит немного печальным. И немного одиноким.
Дебора повернулась к лимузину. Желая скрыть свое смущение, она мельком взглянула на Гейджа через плечо:
- Мистер Гатри, вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что вы нахал?
- Часто, мисс О'Рурк.
Он сел рядом с ней и протянул ей красную розу на длинном стебле.
- А вы подготовились, - пробормотала она. "Интересно, - пронеслось у нее в голове, - цветок предназначался блондинке или рыжеволосой?"
- Стараюсь. Так куда вас отвезти?
- В Дом правосудия. Это на углу Шестой и…
- Я знаю, где он находится. - Гейдж нажал кнопку, и стекло, отделяющее их от водителя, бесшумно опустилось. - В Дом правосудия, Фрэнк.
- Хорошо, сэр.
Стекло снова поднялось.
- Мы обычно работаем на одной стороне, - заметила Дебора.
- И что же это за сторона?
- Закона.
Он повернулся к ней и бросил на нее почти гипнотический взгляд темных глаз. Она невольно спросила себя, что он видел, когда много месяцев пребывал в этом странном мире, пограничном между жизнью и смертью.
- Вы защитница закона?
- Хотелось бы так думать.
- И все же вы с удовольствием заключаете сделки и снимаете обвинения.
- Система перегружена, - пыталась защититься Дебора.
- Ах да, система. - Легким движением плеча он, казалось, отверг все сказанное ею. - Откуда вы?
- Из Денвера.
- Нет, для уроженки Денвера у вас в голосе не чувствуется шелеста кипарисовых деревьев и цветов магнолии.
- Я родилась в Джорджии, но мы с сестрой много где жили. До, переезда в Урбану я жила в Джорджии.
Сестра, заметил он. Не родители, не семья, а только сестра. Но давить на нее не стал. Пока.
- А почему вы переехали оттуда?
- Потому что это был вызов. Я хотела показать, что годы учебы не прошли для меня бесследно. Мне хочется верить, что я умею различать добро и зло. - Она подумала о деле Мендеса и четырех членов банды, которые были арестованы и теперь ожидали суда. - И недавно я сделала это.
- Вы идеалистка.
- Может быть. Что же в этом плохого?
- Идеалистов подчас ждет трагическое разочарование. - Некоторое время он молчал, рассматривая ее.
Уличные фонари и фары проходящих машин прорезали темноту салона лимузина и блекли. Прорезали и блекли. Она была красива и при свете, и в темноте. Более чем красива, в ее взгляде чувствовалась сила. Сила, происходящая от сочетания ума и решительности.
- Хотел бы я увидеть вас в суде, - сказал он.
Она улыбнулась, и к силе и красоте добавился еще один элемент. Честолюбие. Поразительное сочетание.
Ему хотелось дотронуться до нее, лишь слегка провести кончиком пальца по этим прекрасным белым плечам. Он спрашивал себя, достаточно ли будет одного прикосновения. Опасаясь, что этого будет недостаточно, он с трудом себя сдерживал. Когда лимузин подкатил к тротуару и остановился, он испытал облегчение и разочарование.
Дебора повернулась и равнодушно посмотрела из окна на старинное, украшенное башней здание Дома правосудия.
- Быстро, - пробормотала она, тоже немало разочарованная.
Когда водитель открыл дверцу, она ступила на тротуар.
- Мы еще увидимся?
С секунду она смотрела на него через плечо.
- Может быть. Спокойной ночи.
Некоторое время он сидел, вдыхая шлейф ее духов.
- Домой? - спросил водитель.
- Нет. - Гейдж сделал долгий, успокаивающий вздох. - Оставайся здесь и отвези ее домой, когда она закончит. А мне нужно пройтись.
Глава 2
Как боксер, ошеломленный слишком большим количеством ударов, Гейдж пытался отделаться от кошмара. Он просыпался бездыханный и весь в поту. Когда мучительная тошнота проходила, он снова ложился и смотрел на высокий узорный потолок спальни.
Пятьсот двадцать три гипсовых розетки. Он считал их день за днем во время своего медленного и мучительного, выздоровления. Почти как заклинание он начинал считать их снова, ожидая, что его пульс станет ровнее.
Ирландские льняные простыни смялись и промокли, но он оставался неподвижным и считал. Двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь… В комнате стоял легкий острый запах гвоздик. Одна из горничных поставила их на стол с выдвижной крышкой у окна. Продолжая считать, он пытался догадаться, в какую вазу она их поставила. Уотерфорд? Дрезден? Веджвуд? Гейдж продолжал этот монотонный счет, пока не почувствовал, что начинает успокаиваться.
Он не знал, когда сновидение снова явится ему. Он полагал, что должен благодарить судьбу, что не видит этот сон еженощно, но все равно в его внезапных, капризных появлениях было что-то ужасное.
Успокоившись, он нажимал кнопку возле постели. Шторы на широком окне раздвигались, и комната наполнялась светом. Он осторожно расправлял один мускул за другим, чтобы удостовериться, что еще контролирует их.
Как человек, преследующий собственных демонов, он снова и снова пересматривал свой сон. Как всегда, все ощущения с кристальной чистотой всплывали в его памяти.
Они работали под прикрытием. Гейдж и его напарник Джек Макдауэлл. После пяти лет они были больше чем напарниками. Они были братьями. Каждый рисковал жизнью, спасая другого. И каждый готов был без колебаний сделать это снова. Они вместе работали, вместе пили, ходили на бейсбольные матчи, спорили о политике.
В течение более чем года они действовали под именами Демереса и Гейтса, изображая двух экстравагантных торговцев кокаином и крэком. С помощью терпения и хитрости они проникли в один из самых крупных наркокартелей Восточного побережья. Урбана была его центром.
Они могли бы произвести дюжину арестов, но и они, и департамент пришли к соглашению, что их цель - заправила.
А его имя, к всеобщему разочарованию оставалось тайной.
Но сегодня они с ним повстречаются. Сделка была заключена с большим трудом. Демерес и Гейтс несли в своем армированном сталью портфеле пять миллионов долларов наличными. Они должны были обменять их на первосортный кокаин. И должны были иметь дело только с тем, кто этим занимается.
Они ехали к гавани на выполненном по индивидуальному заказу "мазерати", которым Джек так гордился. Имея поддержку из дюжины человек и собственное солидное прикрытие, они пребывали в приподнятом настроении.
Джек был смышленым, неразговорчивым ветераном-полицейским, верным семьянином. У него была хорошенькая, спокойная жена и маленький пострел-сынишка. С каштановыми волосами, зачесанными назад, с перстнями на пальцах и в шелковом костюме, идеально сидящем на нем, он сильно смахивал на богатого бессовестного дельца.
Контраст между напарниками был огромен. Джек происходил из семьи потомственных полицейских и вырос в трехэтажном доме без лифта в Ист-Энде, мать воспитывала его одна. Иногда сына навещал отец, любивший бутылку не меньше, чем пистолет. Джек поступил на службу в полицию сразу после школы.
Гейдж происходил из семьи бизнесменов, успешных людей, отдыхавших на Палм-Бич и игравших в гольф в загородных клубах. Его родители были по жизненному стандарту ближе к рабочему классу, предпочитая вкладывать деньг, время и мечты в небольшой элегантный французский ресторан на верхнем восточном берегу. Эти мечты в конечном счете их и убили.
Однажды, закрыв ресторан поздним холодным осенним вечером и не пройдя десяти футов от двери, они были ограблены и жестоко убиты.
Осиротев до своего второго дня рождения, Гейдж вырос в неге и холе в семье безумно любивших его тети и дяди. Он играл в теннис, а не на улицах, и считалось, что он пойдет по стопам брата покойного отца, президента империи Гатри.
Но он так и не смог забыть жестокой, несправедливой гибели своих родителей и сразу же по окончании колледжа поступил на службу в полицию.
Несмотря на разницу в происхождении, у них была одна общая жизненно важная черта: они оба верили в закон.
- Сегодня мы схватим его за задницу, - сказал Джек, глубоко затянувшись сигаретой.
- Давно пора, - пробормотал Гейдж.
- Шесть месяцев подготовки, восемнадцать месяцев глубокого прикрытия. Двух лет вполне достаточно чтобы прижать к ногтю этого подонка. - Напарник повернулся к Гейджу и подмигнул. - Конечно, мы могли бы взять эти пять лимонов и убежать к чертовой бабушке. Что скажешь, малыш?
Хотя Джек был всего на пять лет старше Гейджа, он всегда называл его "малышом".
- Я всегда мечтал побывать в Рио.
- Да, я тоже. - Джек выбросил из окна машины тлеющий окурок. Тот, упав на асфальт, зашипел.
- Мы могли бы купить виллу и вести красивую жизнь. Полно женщин, полно рома, полно солнца. Как тебе такая перспектива?
- Дженни расстроится.
Джек хихикнул при упоминании о своей жене.
- Да уж, это, вероятно, выведет ее из себя. Она заставит меня в течение месяца спать в каморке. Догадываюсь, нам сейчас лучше дать этому парню под задницу. - Он взял крошечный радиопередатчик. - Это Белоснежка, прием, прием.
- Да, да, Белоснежка. Это Вялый.
- А то я не знаю, - пробормотал Джек. - Мы на подходе, у семнадцатого пирса. Держите нас на прицеле. Это относится к Счастливчику, Чихальщику и остальным вашим гномам.
Гейдж заехал в тень дока и выключил мотор. До него доходили запахи воды, гниющей рыбы и отбросов. Следуя полученным инструкциям, он дважды мигнул фарами, сделал паузу, потом мигнул еще два раза.
- Прямо Джеймс Бонд, - сказал Джек и широко улыбнулся. - Ты готов, малыш?
- Еще как готов.
Джек снова закурил и выпустил дым сквозь зубы.
- Тогда вперед!
Они двигались осторожно, Джек нес портфель с мечеными купюрами и микропередатчиком, У обоих были наплечные кобуры с полицейскими кольтами 38-го калибра. У Гейджа к икре был прикреплен запасной кольт 25-го калибра.
Плеск воды о дерево, беготня крыс по бетону. Тусклый полусвет затянутой облаками луны. Резкий запах табака от сигареты Джека. Маленькие бисеринки пота, выступившие у них между лопатками.
- Кажется, что-то не так, - тихо произнес Гейдж.
- Не пугай меня, малыш. Сегодня мы их прижмем к ногтю!
Кивнув, Джек поборол приступ волнения. Но все же потянулся за пистолетом, когда из тени вышел маленький человечек. Широко улыбнувшись, тот поднял руки и показал ладони.