Конечно, солгала. Но даже мысль о том, что она могла спать с Кэшем Уэзерли, приводила Йена в бешенство.
Кэш хочет ее заполучить, это сразу видно по тому, как он смотрел на Энн. Кажется, у Йена появилась еще одна причина ненавидеть Кэша Уэзерли.
Нет, он этого не допустит. Никогда. Ни за что.
Макшейн резко вскочил с кресла, и Энн испуганно отшатнулась.
Он прошел мимо нее к умывальнику, сполоснул лицо, вытер его полотенцем и обернулся:
– Оденьтесь и приведите себя в порядок.
– Но я одета.
Он покачал головой:
– У вас есть что-нибудь понаряднее? Не кричащее, не слишком открытое и не черного цвета. Если Хотите, я помогу выбрать платье.
– Что?
– Платье. Я хочу помочь вам найти подходящий наряд.
– Стойте! – закричала Энн, бросаясь к шкафу. Застыв перед ним, словно каменное изваяние, она глядела на Йена, как на сумасшедшего. – Не беспокойтесь, я всегда одеваюсь сама и сама выбираю одежду. Но зачем мне нарядное платье?
– Для свадьбы.
– Чьей свадьбы?
– Вашей.
– Моей?
– Нашей свадьбы.
Взяв Энн за талию, Йен легко отодвинул ее в сторону, намереваясь открыть шкаф, но она повисла на его руке, из-под растрепавшихся золотистых волос гневно сверкали глаза.
– Не будет никакой свадьбы!
– Почему нет?
– Потому что… потому что… Мы не знакомы…
– Йен Макшейн, – церемонно поклонился он.
– Хорошо! Я знаю. Но вы мне не нравитесь.
– Это необязательно.
– По-моему, наш разговор не имеет смысла.
– Он имеет чертовски глубокий смысл.
– Прекратите! – закричала она. – Да кто вы такой? Являетесь сюда, диктуете свои условия и думаете, вам будут подчиняться?
– Я владелец большей части салуна.
– Еще не известно, правда ли это… – начала Энн.
Макшейн взял с туалетного столика нераспечатанное письмо Ральфа Ренинджера и протянул ей. Энн держала конверт, не решаясь вскрыть. Йен сделал это за нее и прочел:
– "Дорогая Энн, примите мои соболезнования по поводу смерти Эдди. Понимаю, в каком Вы состоянии, но дело не терпит отлагательств. Мне очень неприятно сообщать Вам об этом в письме, но Эдди перед смертью продал свою часть салуна, и Вы должны быть поставлены в известность относительно Ваших прав на собственность Маккестлов. Имейте, пожалуйста, в виду, что мистер Йен Макшейн…"
– Хватит! – Энн побледнела, и ее глаза наполнились слезами.
Этот негодяй собирается обокрасть ее, захватить ее собственность, но он перехитрит сам себя. Он хочет на ней жениться? Ладно. Может быть, когда он получит желаемое и все утрясется, ее собственность вернется к ней.
– Как видите, мне действительно принадлежит большая часть салуна, – тихо сказал Макшейн.
– Но я вам не принадлежу! – воскликнула Энн и махнула рукой. – Господи, ну и нервы у вас! Целый день вы преследовали меня, чего-то требовали, угрожали шерифом, а теперь еще хотите на мне жениться.
– Вы обещали мне ночь, – напомнил он.
– Это обещание ничего не значит, потому что все сказанное вами – одна ложь!
– Никакая не ложь, – угрожающе произнес Макшейн. – А сходить за шерифом не поздно и сейчас. До того, как я приму этот салун, его следует проверить. Мне не хотелось бы отвечать за грехи прежних владельцев.
Он взглянул на Энн. От ее слез не осталось и следа. Губы плотно сжаты, глаза яростно сверкают.
– Ублюдок! – выдавила она.
– Есть причины, мешающие нам вступить в законный брак?
– Есть миллион причин…
– Нет. Это бизнес. Кэш Уэзерли и еще дюжина негодяев, ошивающихся вокруг салуна, хотят заполучить его любым путем. Вы что, слепая? Он не оставит вас в покое. Это же было видно по его глазам. Если бы Уэзерли не боялся попасть в тюрьму, он бы, не задумываясь, убил меня, потому что я стою у него на пути. Кэш дожидался, пока Эдди перестанет ему мешать, тогда он сразу получит и вас, и салун.
Энн молча глядела на него. Действительно, что было бы с ней, не окажись здесь вчера Макшейн?
– Я могу постоять за себя, – ответила она, но в ее голосе не было уверенности.
Она может бороться с Кэшем. Она должна с ним бороться. Но до сих пор Кэш не осмеливался протягивать руки к салуну и прежде всего к ней. Кое в чем Макшейн прав. Пока Эдди был жив, Кэшу здесь ничего не светило.
– Если вы действительно хотите воевать с Уэзерли, если хотите его победить, если вам нужна защита, то выслушайте меня и сделайте то, о чем я вас прошу.
– Не просите, а требуете, – холодно поправила она.
– Я не позволю ему добиться своего, но мне известен этот тип людей. Он обязятельно придет за вами. Я могу одолеть его и несколько раз, могу поливать улицы свинцом, и при этом погибнут люди, не имеющие никакого отношения к делу. Поэтому лучшим оружием в борьбе с ним будет простое свидетельство о браке. Такие люди ненавидят отступать, ненавидят терять то, что уже считают своим. Но если вы станете моей женой, тогда Кэшу, чтобы заполучить вас, придется сначала убить меня. Опустив глаза, Энн задумалась.
– Если я выйду за вас замуж, это нанесет Кэшу удар?
– Да, черт побери. Вы что, не понимаете моих слов? Для такого человека нет ничего хуже, чем потерять то, чего он так добивается.
– А для такого человека, как вы?
– Я всегда иду к цели и добиваюсь ее. Итак, займемся нашим делом?
Йен ожидал сопротивления и был к нему готов. Он решил убеждать Энн до тех пор, пока она не поймет, что это единственный выход. Она испытующе глядела на него.
– Почему вы хотите нанести удар Кэшу Уэзерли?
– У меня есть причины.
– Но почему…
– А почему вы сами хотите с ним расправиться? – перешел в наступление Йен.
– Не ваше дело!
– Возможно. Так вы станете моей женой?
– Но это безумие!
– Нет, не безумие. Господи Иисусе, говорю вам еще раз: он обязательно вернется. Конечно, вы полны решимости бороться, но Кэш Уэзерли – человек безжалостный и бесчестный.
– Почему вы так настаиваете на браке?
– Потому что он дает много преимуществ. Я становлюсь не только совладельцем этого заведения, но и мужем женщины, которая им управляет. Значит, я смогу не только избавить вас от Кэша Уэзерли и разрушить его планы, что само по себе приятно, но имею также право отшить десяток-другой парней, которым придет в голову нарушить ваш покой.
– Вы так заботитесь о моем покое! – насмешливо пробормотала Энн.
– Итак?
– Хорошо. Может, в этом действительно есть смысл. Но прежде давайте оговорим пункты.
– Пункты?
– Я буду задавать вопросы, кому и когда сочту нужным, в том числе вам. – Макшейн скрестил руки на груди. – И мы не будем жить раздельно.
– Подождите минуту…
– Я не собираюсь ждать. Хотите заключить контракт? Нет ничего проще. Вы получаете защиту, которая вам сейчас необходима, а я получаю хорошую комнату и женщину для ночных удовольствий.
– Тогда я отказываюсь.
– Нет, вы согласны.
– Не могу поверить, что минуту назад решила выйти замуж за такого наглого ублюдка.
Он поднял брови.
– Дорогая, я тоже не верил, что сделаю предложение шлюхе.
Энн молнией бросилась к нему и наотмашь ударила по лицу.
Разозлившись, что не успел вовремя отреагировать, Йен схватил ее за руки и резко притянул к себе. Голова Энн качнулась назад, глаза с ненавистью смотрели ему в лицо.
– Если я сделал вам больно, вините себя. Но я привык называть вещи своими именами, Энн Маккестл, и не позволю вам поднимать на меня руку.
– А теперь я назову вещи своими именами. Вы – жадный, самовлюбленный, наглый сукин сын, не лучше подонков, которые ошиваются в салуне, а, может, и гораздо хуже!
– Ладно, – сказал он, помолчав, – теперь, когда мы обменялись клятвами в вечной преданности, нам осталось обменяться кольцами.
– Зачем? – В ее глазах загорелся огонек. – Вы хотите жениться. А я должна согласиться на брак, потому что вы пали жертвой моего очарования?
– Просто у вас нет выбора, – спокойно ответил он.
– Ошибаетесь, – Энн с трудом высвободила руки, – у меня всегда есть выбор, Макшейн.
– И вы остановили выбор на мне, наглом ублюдке?
– Я передумала. Мне показалось, что это деловое предложение, но когда вы заговорили о таких вещах…
– Я был с вами честен.
– Я тоже буду честной с вами. Я не хочу… затруднений личного порядка.
Темные глаза Макшейна блеснули.
– А вы и не создавайте затруднений. Будьте хорошей женой и находитесь в своей постели ночью.
– Черт возьми, я не собираюсь ничего обещать.
– Я сделаю это за вас. Обещаю следить за тем, чтобы вы были хорошей женой и находились ночью в своей постели.
Энн почувствовала, что краснеет.
– Убирайтесь к дьяволу!
– В самом деле? Нет, вы этого не хотите. Может, вы от меня не в восторге, но хорошо понимаете, что брак со мной лучше того, что случится с вами, если вы мне откажете. Итак, вы хотите стать моей женой?
Энн опять захотелось ударить его, однако она сдержалась. У Макшейна есть и хорошие черты. Конечно, он самый беспардонный негодяй на свете, но, по крайней мере, честен, и в нем есть что-то такое, от чего у нее начинает биться сердце. Если бы Кэш Уэзерли только дотронулся до нее, она бы умерла, а Макшейн…
Пусть говорит что угодно, она сумеет поставить на своем. Несмотря на всю самоуверенность, он ничего не знает. По-видимому, у него есть свои цели, однако его предположения на ее счет ошибочны, и она не собирается просвещать его. Чем меньше он будет о ней знать, тем лучше. Замуж за него она выйдет, хотя станет держать его на расстоянии. Сделка защитит ее от Кэша Уэзерли и не помешает расправиться с ним.
– Я согласна.
– Без всяких пунктов и условий, – с усмешкой напомнил он.
– Без всяких пунктов.
– Дело сделано. Теперь – платье.
– Нет! – воскликнула Энн. – Я подберу сама.
– Подходящее к случаю.
– Когда вы увидели меня в первый раз, на мне было черное платье. По-моему, это самый подходящий наряд.
– Нет. Никакого траура по Эдди.
– Пожалуйста, оставьте меня одну. Я скоро к вам спущусь.
– А вы не исчезнете?
– Нет.
– Дайте мне слово.
– Клянусь через десять минут спуститься вниз в свадебном платье. – Энн спокойно выдержала его взгляд. – А теперь вы ответьте, Макшейн. Вы назвали деловые причины, по которым хотите на мне жениться. Но почему выбрали именно… шлюху?
Знала бы она… Да он женился бы и на Медузе Горгоне, чтобы завладеть салуном и иметь возможность нанести удар Кэшу Уэзерли. Место очень удобное, а брак с Энн Маккестл еще и приятен. С одной стороны, он уводит у Кэша из-под носа то, чем тот упорно стремится завладеть, и этим уже осуществляет часть своего плана. С другой стороны, он приобретает все права мужа, в том числе право защищать свою жену. Но женится он не только поэтому.
– Хорошо, я вам отвечу. Должен признаться, вы не совсем обычная шлюха. – Говоря это, Макшейн взглянул на Энн, но не увидел никакой реакции. – Я не могу вас купить, не могу вам приказывать и вынужден жениться на вас. К тому же брак с красивой шлюхой имеет еще одно преимущество.
– О? И что же это?
– Она перестает быть шлюхой и становится просто красивой женщиной. Даю вам десять минут. – У двери Макшейн оглянулся. – Не забудьте еще одну вещь.
– Что именно? – холодно осведомилась она.
– Поскольку вы согласились выйти за меня замуж и становитесь моей женой, вам придется ограничить свой выбор, Энн. Я прослежу, чтобы вы больше не развлекали посетителей и не вели себя запросто с ковбоями.
– В самом деле? – усмехнулась она.
– В самом деле.
– Не забывайте, что я не ваша собственность. Теперь идите вниз и постарайтесь умерить свои желания.
– Кажется, у меня будет самая кроткая и покладистая жена.
Выйдя за дверь, Макшейн услышал нелестные выражения в свой адрес, скрип шкафа и новую брань. У нее оказался большой запас бранных слов, и все они относились к нему.
Улыбаясь, он начал спускаться по лестнице, но улыбка вдруг исчезла.
Почему Энн решила выйти за него замуж? Кажется, она не очень боится Кэша Уэзерли, скорее, ненавидит его. Значит, он должен выяснить, какие мысли скрывает этот чистый лоб над ясными небесно-голубыми глазами.
"Только не волнуйся", – уговаривала себя Энн, глядя вслед Макшейну. Но у этого человека – просто талант доводить ее до бешенства.
Засунув подальше оружие, плащ, брюки и сапоги, она оглядела висящие в шкафу платья. Господи, что заставило ее согласиться на эту авантюру? Она собирается выйти замуж за человека, который внезапно и бесцеремонно вмешался в ее дела, который так загадочен и, без сомнения, опасен.
Зато он способен оградить ее от Кэша и уже доказал это. Лучше уж быть с ним, чем стать добычей Кэша. Она, разумеется, не потеряла веры в собственные силы, но она ведет рискованную игру, у нее могущественные противники.
Нужно убедить Макшейна, что она в трауре по Эдди, держать его на расстоянии. Боже, ведь накануне она сказала ему, что должна быть с посетителем. Ничего себе, траур.
Энн опять почувствовала страх.
Им необходимо договориться. Пусть он занимается салуном, тогда у нее останется больше времени на собственные дела. Если же он будет слишком ею интересоваться…
Она сумеет постоять за себя. А теперь пора кое-что выяснить.
Быстро одевшись, Энн несколько раз провела щеткой по волосам, направилась было к лестнице, по которой спустился Макшейн, но передумала и открыла потайную дверь.
Она шла по главной улице, смотря на вывески, а найдя то, что искала, быстро вошла в контору. Ей навстречу встал молодой человек.
– Чем могу быть полезен, мэм? – начал он, но Энн уже прошла мимо него к двери с табличкой "М-р Ренинджер".
Энн знала его не слишком хорошо. Ральф приехал в Куперсвилл около полугода назад и несколько раз заходил в их салун. Она слышала, что он участвовал в воине, а после ее окончания приехал, как и многие другие, на Запад, чтобы заняться мирным делом. Он всегда был с нею очень вежлив, на похоронах Эдди старался поддержать и ободрить ее.
Но когда Энн появилась в комнате, где Ральф беседовал с клерком, он, увидев ее, пришел в замешательство.
– Я пытался остановить эту леди, сэр, но она… – оправдывался вбежавший следом молодой человек.
– Все в порядке, вы оба можете идти, – сказал Ренинджер клеркам и закрыл за ними дверь.
– Это правда? – гневно спросила Энн.
– Если вы имеете в виду, что Эдди продал свою долю Макшейну, то да.
– Но почему вы не сообщили мне?
– Энн, я не решился сказать вам об этом в день смерти Эдди, затем были похороны, а после вы не могли выбрать для меня время, и я написал вам письмо.
– Что вы знаете о Макшейне?
– Он бывший военный и, смею вас заверить, порядочный…
– Как вы можете говорить о порядочности? – воскликнула Энн. – Эдди без моего ведома продал незнакомцу часть нашей общей собственности, а вы…
– Я был его поверенным. Хотя Эдди имел право распоряжаться своей долей, не ставя никого в известность, я много раз говорил ему, что необходимо обсудить это с вами. К сожалению, он меня не послушал. Энн, он надеялся быстро выкупить свою часть. Думаю, Макшейн не задержится в нашем городе, и через некоторое время вы получите все обратно.
– Почему вы так думаете? Что он делает в городе? Что вы о нем знаете?
– Я адвокат, Энн, и обязан соблюдать конфиденциальность. Я не имею права рассказывать о своих клиентах.
– Можете не продолжать! – Она поднялась. – Значит, вы ничего мне не скажете?
– Не имею права, – огорченно повторил Ренинджер.
– Я. собираюсь выйти замуж за этого негодяя, а вы ничего не хотите мне рассказать?
– Выходите за него замуж? – Ральф вскочил. – Но ведь он только вчера приехал в город! Я даже не успел поговорить с ним!
– Покорно благодарю за помощь!
Энн в ярости направилась к двери. Десять минут, данные ей Макшейном, уже истекли, и пора было возвращаться.
– Энн, пожалуйста!
– В чем дело?
– Я ничего не рассказывал ему о вас. Он знает лишь то, что вы с Эдди – компаньоны.
– Если я попрошу вас и дальше хранить тайну, вы сможете обещать мне это?
– Да, Энн, обещаю.
– Благодарю!
Она почти бежала к салуну. Незаметно поднявшись к себе в комнату, она упала в кресло. Ей нужно полностью владеть собой при встрече с человеком, которого выбрала себе в мужья.
Глава 6
Когда Йен спустился в зал, там, несмотря на полдень, горели свечи, так как окна и двери были завешены черным крепом.
В остальном обстановка не изменилась. За карточными столами по-прежнему сидели игроки, у бара толпились люди.
Гарольд, одетый в черный сюртук, разливал виски, и Иен понял, что все это – траур по старику Тернеру. Оглядевшись, он увидел грубый сосновый гроб без крышки, который стоял на сдвинутых в центре зала столах.
Один из игроков протянул руку со стаканом в направлении гроба.
– Джентльмены, увеличим ставки в память о старом игроке Тернере!
Раздались одобрительные возгласы, головы поднялись, глаза посмотрели на гроб, и игра продолжалась.
Йен подошел к бару.
– Вы, кажется, знали, что старик был уже мертв? – спросил Гарольд.
– Да, вчера ночью. Смерть за карточным столом не самая плохая из тех, что я видел.
– Тернер был нашим старейшим клиентом. Он провел здесь свои последние часы, выпил последний стакан виски, последний раз взглянул на карты. – Гарольд понизил голос. – Говорят, с девицами он последний раз тоже развлекался здесь, но это было в 1855 году, я тогда еще не работал. – Бармен озабоченно взглянул на Йена и продолжал: – Энн не будет возражать против отпевания в салуне, но, я слышал, и вы теперь имеете право голоса. Это правда?
– Правда.
Гарольд задумался.
– Мне казалось, что Эдди слишком много играл в последнее время. Иногда он проводил за картами целые дни. Вы не собираетесь менять в салуне работников?
– Насколько я могу судить, дела идут неплохо, и перемен не требуется.
– Салун – первоклассный. Энн заботится обо всем. Вы не знаете, она спустится к нам? Преподобный Элдридж уже тут. Сначала он настаивал, чтобы тело перенесли в церковь, но потом согласился, что Господь не будет против, если служба пройдет там, где старик Тернер любил проводить время. Сейчас преподобный закусывает и через несколько минут будет готов начать заупокойную мессу.
– Здесь находится священник? – переспросил Иен.
– Именно так, – подтвердил Гарольд.
– Настоящий священник?
– Самый настоящий, сэр, из церкви Святой Агнессы, которая недалеко отсюда.
– Где он сейчас?
Бармен указал на один из столов, и Макшейн увидел худого человека, сосредоточенно расправлявшегося с едой. Блюдо картофеля с говяжьей подливкой было рассчитано по меньшей мере на троих.