- О… - Теплый и экзотический аромат эскарго распространился по языку. - Совсем не то, что я ожидала.
- Так всегда случается с самым лучшим.
Она подняла бокал и подумала, как отреагирует Рэдли, когда она расскажет ему, что ела улиток.
- Так чем же ты занимался в Новом Орлеане?
- Я поставил мольберт на Джексон-сквер, рисовал портреты туристов и продавал акварели. Три года я жил в комнате, где зажаривался летом и замерзал зимой, и считал себя счастливейшим человеком в мире.
- И что же случилось?
- Женщина. Как всегда, это была женщина. Я думал, что без ума влюблен в нее, да и она в меня тоже. Она стала моей моделью, когда я переживал "период Матисса". Видела бы ты меня тогда. Волосы у меня были такой же длины, как твои сейчас, и я зачесывал их назад и связывал кожаным шнуром. У меня даже была золотая серьга в левом ухе.
- Ты носил серьгу?
- Не ухмыляйся, они, между прочим, сейчас очень модны. Я просто шел впереди своего времени. - Закуски были унесены, чтобы освободить место для зеленого салата. - Во всяком случае, мы думали, что создали свой "дом" в этой маленькой, нищей комнатушке. Однажды вечером, когда немного перебрал вина, я рассказал ей о своих родителях, о том, что они никогда не понимали мой художественный дар. Она пришла в жуткую ярость.
- Она так разозлилась на твоих родителей?
- Ты такая милая, - неожиданно проговорил он и поцеловал ее руку. - Нет, она разозлилась на меня. Я был богачом и не сказал ей об этом. У меня - куча денег, а я жду, чтобы она довольствовалась маленькой, грязной комнатушкой в бедном квартале, где она должна зажаривать бобы и рис на противне. Самое смешное, она действительно заботилась обо мне, пока думала, что я нищий художник. Однако когда обнаружила, что я вовсе таковым не являюсь и, более того, не собираюсь пользоваться тем, что доступно мне, а следовательно, и ей, она пришла в неописуемую ярость. У нас случилась жуткая ссора, и она выложила мне все, что на самом деле думает обо мне и моей работе.
Эстер представила его себе - молодого идеалиста, стремящегося самостоятельно проложить себе дорогу в жизни.
- Люди часто говорят в запале совсем не то, что думают на самом деле.
Он поцеловал ей руку.
- Да, очень милая. - Его рука по-прежнему накрывала ее руку, когда он продолжил: - В любом случае она меня бросила и предоставила возможность самому о себе позаботиться. Все эти три года я жил в уверенности, что я - великий художник, время которого еще придет. Истина же заключалась в том, что я не великий.
У меня есть способности, я неплохо соображал, но я никогда не был великим. Так что я покинул Новый Орлеан и переехал в Нью-Йорк, занявшись коммерческим искусством. Я работал очень быстро в своей тесной каморке, и обычно клиент оставался доволен, но я был жалок. Мой послужной список позволил мне получить место в "Юниверсал" - сперва обводчика, потом художника. А потом, - он поднял свой бокал в приветственном жесте, - появился Зак. Конец истории.
- Ты - счастливый человек. - Эстер повернула руку так, что их ладони сомкнулись. - Немного найдется людей, которые могли бы, как ты, похвастаться тем, что довольны собой, что у них нет конфликта между тем, кто они есть, и тем, чем они занимаются в жизни.
- На это у меня ушло немало времени.
- А твои родители, ты примирился с ними?
- Мы пришли к общему пониманию того факта, что никогда не поймем друг друга. Но мы - одна семья. У меня - свой пакет акций, так что они могут говорить друзьям, что весь этот бизнес с комиксами - просто мое развлечение или прихоть. В чем есть доля истины. - Мич заказал еще одну бутылку шампанского к основному блюду. - Теперь твоя очередь.
Эстер улыбнулась, наслаждаясь утонченным вкусом суфле.
-О, я не могу рассказать о чем-нибудь столь же экзотичном, как твоя артистическая мансарда в Новом Орлеане. Напротив, у меня было очень среднее детство в очень средней семье. Настольные игры в субботу вечером, жареные отбивные в воскресенье. У папы была неплохая работа, мама вела дом. Мы очень любили друг друга, но не всегда хорошо уживались. Моя сестра была очень общительной, душа компании, возглавляла группу поддержки местной футбольной команды и все такое. Я же росла скромной и стеснительной.
- Ты по-прежнему очень стеснительна, - прошептал Мич, сжимая ее пальцы.
- Не думала, что это заметно.
- Самым непосредственным образом. Ну, а что с отцом Рэда? - Он почувствовал, как напряглась ее рука. - Я хотел спросить тебя об этом, Эстер, но мы не будем говорить о нем, если это тебя, так расстраивает.
Она высвободила одну руку и взяла бокал. - Это случилось много лет назад. Мы встречались в старших классах школы. Рэдли очень похож на своего отца, так что ты можешь представить себе, какой он был привлекательный. Он казался также немного сумасбродным и необузданным, но я находила это притягательным. - Эстер тревожно повела плечом, но решила закончить начатое. - Я действительно была безумно стеснительной и немного скованной, а он казался мне просто восхитительным и потрясающим, особенно в сравнении с унылыми повседневными буднями. Я почувствовала, что безумно его люблю, как только он меня в первый раз заметил. Все очень просто. В любом случае мы дружили два последних школьных года и поженились спустя несколько недель после выпускного. Мне не было еще и восемнадцати, и во мне жила абсолютная уверенность в том, что брак - это цепь увлекательных приключений.
- А оказалось не так? - спросил Мич, когда она остановилась.
- Первое время именно так. Мы были совсем молодыми, и никто не придавал значения тому, что Аллан постоянно менял работу, не в силах продержаться больше недели на одном месте. Он продал сервиз, который нам на свадьбу подарили мои родители, и на эти деньги мы отправились на Ямайку. Все прошло очень страстно и романтично, и у нас тогда еще не было никакой ответственности ни перед кем, кроме себя. А потом я забеременела.
Она снова замолчала и, оглянувшись назад, вспомнила охватившие ее при этом известии чувства: восторг, предвкушение, страх.
-Я была взволнована. Аллан старался меня отвлечь и ринулся покупать детские коляски и
стульчики в кредит. Деньги быстро закончились, но мы были настроены оптимистично,
даже тогда, когда в последние месяцы беременности мне пришлось перейти на режим частичной занятости, а затем, с рождением Рэдли, и вообще бросить работу. Он был чудесным,
восхитительным, единственным. - Она слегка улыбнулась. - Понимаю, все мамы говорят так
про своих детей, но он и в самом деле был для меня самым прекрасным, самым драгоценным существом в мире. Он изменил мою жизнь. Но не изменил Аллана. Эстер гладила пальцами ножку бокала, стараясь пробудить память о событиях, о которых она уже много лет назад дала себе зарок не вспоминать.
- Я не отдавала тогда себе в этом отчета, но Аллана сильно злил навалившийся на него груз ответственности. Он негодовал, что мы не могли отправится в кино или на танцы по первому его желанию. Он по-прежнему совершенно бездумно разбрасывался деньгами, и ради Рэда я была вынуждена это компенсировать.
-Другими словами, - тихо произнес Мич, - ты выросла.
-Да.- Она удивилась, что Мич так быстро разобрался в ситуации, и подумала, что он, вероятно, сможет понять ее. - Аллан хотел, чтобы все шло по-старому, но мы уже не были детьми. Оглядываясь назад, я теперь понимаю, что он просто ревновал к Рэдли, но я же хотела, чтобы он вырос, вел себя как отец, нес ответственность. В двадцать лет он все еще продолжал оставаться тем шестнадцатилетним мальчиком, которого я знала в школе, но я уже не была той девчонкой. Я стала матерью. Мне причлось вернуться на работу, поскольку я думала, что дополнительный доход поможет облегчить возникшие в наших отношениях сложности. Однажды, забрав Рэдли от няньки, я вернулась домой и обнаружила, что Аллана нет. Он оставил записку, в которой написал, что больше не может чувствовать себя связанным.
- Ты поняла, что он ушел?
- Честно говоря, нет. По всей вероятности, Аллан сделал это под влиянием секундного настроения, в своей обычной манере. Он решил, что поступает честно, взяв лишь половину денег, но оставил мне все долги. Я была вынуждена устроиться еще на одну работу по вечерам. Я ненавидела ее. Ненавидела то, что оставляю Рэдли с нянькой и совсем не общаюсь с ним. Эти шесть месяцев стали худшими в моей жизни.
Ее глаза на мгновение потемнели, она тряхнула головой, загоняя печали в прошлое.
-Через некоторое время мне удалось наладить дела таким образом, что получилось бросить вторую работу. Примерно тогда же позвонил Аллан. Я впервые услышала его, с тех пор как он нас покинул. Он казался очень дружелюбным, будто мы были не более чем близкие знакомые. Сказал, что завербовался работать на Аляску. После того как он повесил трубку, я вызвала адвоката и очень быстро получила развод.
-Должно быть, тебе пришлось нелегко.
Нелегко? Он так думает - да он не может себе даже представить, что за ад ей пришлось вынести.
- Ты могла бы вернуться домой к родителям.
- Нет. Я была озлоблена долгое, долгое время. Злость вынудила меня остаться именно здесь, в Нью-Йорке, и заставить этот город работать на меня и Рэдли. Когда же злость прошла, все уже устроилось.
- Он так и не вернулся, чтобы увидеть Рэда?
- Нет, никогда.
- Это его потеря. - Мич коснулся рукой подбородка Эстер, потом наклонился, чтобы поцеловать ее. - Его очень большая потеря.
Она обнаружила, что гладит рукой его щеку, И это вовсе не приводит ее в замешательство.
-То же касается той женщины в Новом Орлеане.
-Спасибо. - Мич снова поцеловал ее, наслаждаясь легким привкусом шампанского. - Десерт?
- М-мм?..
Он почувствовал дикую дрожь победы в ее нежном, смущенном взгляде. - Давай обойдемся без него. - Слегка отклонившись назад, он подал знак официанту, чтобы тот приготовил чек, потом протянул Эстер последний бокал шампанского. - Думаю, нам следует немного прогуляться.
Морозный, резкий воздух бодрил почти так же, как шампанское. Вино согрело ее, придало ей уверенности в своих силах, она чувствовала себя так, будто могла пройти многие мили, не чувствуя усталости и холодного, обжигающего ветра. Она не возражала против рук Мича, лежащих у нее на плечах, или того факта, что он указывал направление их прогулки. Она даже не замечала, куда они идут, пока поднявшаяся внутри нее буря чувств немного не улеглась.
Эстер знала, что такое влюбиться, что такое любить. Время словно замедляет ход. Все вокруг тебя начинает двигаться быстрее, но совсем не как размытые картинки старого кино. Цвета кажутся ярче, звуки отчетливее, и даже в середине зимы ощущается запах цветов. Она уже была здесь однажды, обостренно чувствовала все это, но казалось, ей уже никогда не суждено больше вернуться в эту волшебную страну. Даже если часть ее рассудка настойчиво убеждала ее, что это не может быть любовью, определенно не может, она просто игнорировала этот голос. Сегодня вечером она хотела оставаться просто женщиной.
Каток в Рокфеллер-центре был переполнен. Катающиеся плавно скользили по льду, звучала музыка. Эстер наблюдала за ними, спрятавшись в теплых объятиях Мича. Он прижался щекой к ее волосам, и она ощущала сильные, ровные удары его сердца.
- Когда-нибудь в субботу я приведу сюда Рэда покататься или просто посмотреть на это зрелище. Вечером многое выглядит по-другому. - Она повернула голову, и ее губы оказались всего лишь на расстоянии шепота от его губ. - Сегодня вечером все выглядит иначе.
Если Эстер еще раз так на него посмотрит, понял Мич, он пошлет к черту свое решение дать ей достаточно времени, чтобы проветриться, затащит ее в ближайший бар, а потом - немедленно к ней домой и в постель, пока она не пришла в себя. Призывая все свое самообладание, он повернул ее так, чтобы коснуться губами ее затылка.
- Все действительно кажется иным вечером, особенно после шампанского. - Он снова расслабился, ее голова мирно лежала у него на плече. - Замечательная разница. Не совсем соответствующая реальности, но замечательная. Мне кажется, нам и так достаточно реальности с девяти до пяти.
- Не тебе. - Не задумываясь о той ожесточенной борьбе, что Мич вел с самим собой, Эстер снова повернулась в его руках. - Ты можешь заниматься фантазиями с девяти до пяти или в любое другое время, как пожелаешь.
- Тебе надо было бы услышать ту, что я сочиняю сейчас. - Он сделал глубокий вдох. - Давай еще пройдемся, и ты мне расскажешь о своих фантазиях.
- Фантазиях? - Она легко шла наравне с ним. - Сдается мне, что мои фантазии вовсе не такие потрясающие и невероятные, как твои. Я представляю себе просто дом.
- Дом? - Он шагал по парку, надеясь, что к тому времени, когда они доберутся домой, оба будут лучше держаться на ногах. - Какой дом?
- Это - деревенский дом, один из тех больших фермерских домов с деревянными ставнями на окнах и крыльцом с балконом. Много-много окон, через которые виден лес, - там обязательно должен быть лес. Внутри - высокие потолки и большой камин. Около дома раскинулся сад, глициния оплела беседку. - Несмотря на то что она явственно ощущала укусы мороза на своих щеках, в воздухе словно запахло весной. - Все лето во дворе слышно жужжание пчел. Это - большой двор, где сможет играть Рэдли, и у него обязательно будет собака. У меня будут большие подвесные качели, в которых я смогу сидеть вечерами и смотреть, как Рэдли ловит сачком светлячков. - Она улыбнулась и положила голову ему на плечо. - Я же сказала тебе, что в моей фантазии нет ничего особенного.
-Мне нравится. - Ему настолько понравилось, что он воочию представил себе этот дом с белыми ставнями и шатровой крышей. - Но там также должен быть и ручей, чтобы Рэд мог удить рыбу.
Эстер на мгновение прикрыла глаза, потом тряхнула головой:
- Как бы сильно я его ни любила, не думаю, что смогу нанизать червяка на крючок. Построить дом на дереве, подать косой мяч за линию, пожалуйста, но червяки… нет, это слишком.
- Ты умеешь подавать косой мяч за линию?
Она запрокинула голову и рассмеялась:
- Как раз на зону атаки. Я помогала тренировать бейсбольную команду Рэда в Малой лиге в прошлом году.
- Женщина, полная сюрпризов. А ты носишь шорты на тренировках?
- Ты без ума от моих ног?
- Для начала.
Они вошли в дом и остановились у лифта.
- У меня не было такого вечера уже долгое, долгое время.
- У меня тоже.
Эстер отклонилась назад, чтобы внимательно рассмотреть его, когда они стали подниматься на ее этаж.
-Это удивляет меня, удивляет тот факт, что, кажется, ты ни с кем не связан.
Он коснулся пальцами ее подбородка.
-Я не… что?
Она услышала предупредительный сигнал, но была не вполне уверена, что с этим делать.
-Я просто имела в виду, что не видела, что бы ты назначал свидание или проводил время с женщиной.
Позабавившись ее смущению, он нежно коснулся пальцем ее шеи.
- Я что, похож на монаха?
- Нет. - Смутившись и чувствуя себя очень неловко, Эстер отвела взгляд. - Нет, конечно нет.
- Правда заключается в том, что, раз пресытившись подобного рода развлечениями, теряешь к ним вкус. Проводить время с женщиной только потому, что не хочешь быть один, - не очень удачное решение.
- Однако из рассказов одиноких женщин у нас в офисе я могу сделать вывод, что огромное количество мужчин с тобой не согласится.
Мич пожал плечами, когда они выходили из лифта.
- Очевидно, ты не участвуешь в этих брачных играх одиночек? - Ее брови поползли вверх, и она смущенно принялась за поиски ключей. - Это был комплимент, однако, по-моему, это всего лишь утомительно и скучно.
- И поэтому пришло время завязать осмысленные отношения?
- Ты произнесла это так цинично. Очень не похоже на тебя, Эстер. - Он прислонился к дверному косяку, пока она открывала дверь. - В любом случае я не очень силен в словесных баталиях. Ты позволишь мне войти?
Она затрепетала. Прогулка многое прояснила у нее в голове, и опять ее стали одолевать сомнения. Однако вместе с сомнениями она явственно ощутила эхо того потрясающего чувства, что охватило ее, когда они наблюдали за кружащимися на катке парами. И это эхо было значительно сильнее сомнений.
- Хорошо. Хочешь кофе?
- Нет, спасибо. - Он снял пальто и внимательно смотрел на нее.
- Мне не сложно его приготовить. Это займет всего лишь несколько минут.
Мич поймал ее руки.
-Я не хочу кофе, Эстер, я хочу тебя. - Он сбросил пальто с ее плеч. - И я хочу тебя так
отчаянно, что почти теряю контроль.
Она не отстранилась, оставшись стоять на месте, выжидая.
- Не знаю, что и сказать, у меня очень давно никого не было, я отвыкла от этого.
- Знаю. - Впервые его нервы дали о себе знать, когда он резким движением взъерошил себе волосы. - Это уже доставило мне несколько нехороших моментов. Я не хочу принуждать тебя. - Он улыбнулся и сделал несколько шагов назад. - Черт возьми, и никогда не буду.
- Знаю… Я пыталась убедить себя, что нет, но… но я уже знала, когда мы уходили отсюда, что все закончится именно таким образом. - Она положила руку себе на живот, поразившись тому, что все ее внутренности словно стянуло в тугой узел. - Я надеялась, что все случится само собой и мне не надо будет принимать решений.
Он повернулся и посмотрел на нее.
- Это лишь отсрочка и уловка, не достойная нас, Эстер.
- Ты прав. - Она не могла заставить себя взглянуть на него, никак не решаясь продолжать разговор. - У меня никогда никого не было, кроме отца Рэда. Правда заключается в том, что я и никогда не хотела никого иметь.
- А сейчас? - Ему нужно было слово, одно только слово.
Она нервно сжала губы:
- Это было так давно, Мич. Я боюсь.
- Тебе поможет, если я признаюсь, что тоже боюсь?
- Не знаю.
- Эстер, - он повернулся и положил руки ей на плечи, - взгляни на меня.
Она исполнила его просьбу и посмотрела на него широко раскрытыми, ясными глазами.
-Я хочу, чтобы ты была уверена, чтобы не было сожалений утром. Просто скажи мне, что ты хочешь.
Ее жизнь представилась ей серией решений. Не было того, кто бы мог подсказать, что правильно и что нет. Как всегда, она напомнила себе, что, когда решение уже принято, ей одной иметь дело с его последствиями и нести за него ответственность.
-Останься со мной сегодня, - прошептала Эстер, - я хочу тебя.
Глава 8
Мич взял ее лицо в ладони и ощутил, что она вся дрожит. Коснулся губами ее губ и услышал ее дыхание. Это мгновение он запомнит навсегда. Ее признание, ее желание, ее трепет.
В квартире было тихо. Он хотел бы, чтобы музыка зазвучала для нее. Запах цветов, которые она поставила в вазу, был лишь жалким подобием аромата садов, что он придумал для нее. Ярко горела лампа. В своих мечтах он бы все же предпочел таинственное мерцание свечей молчанию полога ночи.
Как объяснить ей, что нет ничего обычного, случайного в том, что они собирались дать друг другу? Как дать ей понять, что он всю свою жизнь ждал такого момента, как этот? Он не был уверен, что ему удастся подобрать правильные слова, или в том, что избранные им слова дойдут до нее.
Он должен показать ей это.
Не прерывая поцелуя, он поднял ее на руки. Почувствовал, как у нее перехватило дыхание, и она обвила его шею руками.
-Мич…