– Я и не пытался соблазнить ее, – прервал его Кэл.
– …но приятно знать, что ты влезаешь в брюки каждой ногой по очереди, как все мы.
– Никогда не понимал это выражение, – сказал Кэл. – Как иначе их можно надевать?
Тони наклонился к нему:
– Ставлю десять баксов, что ты не сумеешь назначить Мин свидание на завтра.
– А я и не хочу, – отрезал Кэл.
– Своди ее в кино, – предложил Тони. – Тогда вам не придется разговаривать.
– Тони…
– Десять баксов, победитель. Ничего у тебя не выйдет. – Кэл выглянул из-за плеча Тони и увидел Мин. Она не принимала участия в общем веселье и не выглядела такой умиротворенной, как в среду ночью. Его она не замечала.
– Не пойдет она, тут и спорить нечего.
– По-моему, ты просто струсил, – не соглашался Тони.
– Пойми, она теперь ненавидит мужчин. На нее сильно подействовал разрыв с дружком.
– Иди же. Видишь, она подавлена, – уговаривал Тони. – Очень удобный момент, чтобы уложить ее в постель.
– Да не нужна она мне, – запротестовал Кэл. – Айсберг, помнящий все обиды и предательства… Это не та женщина, с которой забудешь обо всем на свете.
– Ладно, – сказал Тони, – облегчу тебе задачу. Десять баксов, что ты не пригласишь ее завтра на ленч.
Кэл снова взглянул на Мин. Она улыбалась Роджеру и смотрела так, будто оценивала его. Переживает за подругу. Что ж, Мин может быть спокойна – если Бонни выйдет за Роджера, то станет счастливейшей из женщин.
– Ты слышишь? – окликнул его Тони. Подойти и сказать… – Я говорю, Синтия пришла.
О черт! Кэл не стал оглядываться.
– Она ведь ненавидит этот бар. Так почему…
– Выслеживает тебя, – объяснил Тони. – Ей действительно пора замуж. И она идет к своей цели напролом.
– Ты прав. – Кэл поднялся. – Пошли.
– Куда? – поинтересовался Тони, не двигаясь.
– Туда. Будешь донимать рыжую своими ухаживаниями, а я договорюсь о свидании. Синтия меня там не достанет.
– Считай, что ты проспорил десять баксов, старина, – хихикнул Тони. – Я обратил внимание, какое у Мин было лицо, когда ты вошел. Она явно не хотела тебя видеть. – Он поднялся. – Ты ударил ее по голове, а ей с тобой на свидания ходить?
– Давай десять баксов. – Кэл протянул руку.
– Сначала договорись о встрече, – ответил Тони и прибавил: -…которая не состоится.
– Это у тебя ничего не состоится, – парировал Кэл. – Твоя рыжая не придет к тебе через пять минут.
Тони, вздохнув, полез за бумажником.
А Мин и думать забыла о Кэле. Все ее внимание было сосредоточено на Роджере. Надо было хорошенько узнать его за этот вечер.
Лайза обошла стол и села справа от нее.
– Что новенького у Ди? – спросила она, отодвинув бокал в сторону.
– Я ей вчера звонила, – ответила Мин, возвращая бокал на место, – хотела узнать, как чувствует себя Мокрица… – она на мгновение закрыла глаза, – то есть Сьюзи. Диана сказала, что у Сьюзи новый парень, она довольна, к свадьбе относится положительно. Жуть… Карен тоже говорила со Сьюзи и подтвердила, что так оно и есть.
– Она что, бредит? – спросила Лайза.
В этот момент кто-то подсел к Мин с другой стороны.
– Кто – Мокрица, Жуть или Диана? – не поняла Мин.
– Все трое, – ответила Лайза.
– Я думаю, Мокрица храбрится, Жуть забавляется, а Диана чувствует себя виноватой, – ответила Мин, повернувшись, чтобы посмотреть на нового соседа. И страшно удивилась, увидев Кэла, такого же неотразимого, как и два дня назад.
– Здравствуй, девочка, – сказал он. Лайза фыркнула и повернулась к Бонни.
– Неплохо, – прокомментировала Мин. – Вы первый человек, который сегодня пошутил насчет Красной Шапочки. Больше не надену этот джемпер.
– Опять враждебность. Знакомо до боли! Как ваша голова?
– Побаливает. И слышатся какие-то голоса.
– Это хорошо. Теперь вам есть с кем поговорить. А кто такие Мокрица, Жуть и Диана?
– Не имеет значения. – Мин взяла свой бокал. – Что вам нужно?
– Хотите угадаю? – спросил Кэл насмешливо. – Диетическая кола с ромом.
– Вас не ждут в другом месте?
– Нет, леди. Я послан вам судьбой, чтобы научить пить с уважением к себе. – Он отодвинул ее бокал и поставил перед ней тот, что принес с собой. – Это "Гленливе". Пейте медленно, маленькими глотками.
Мин хмуро покосилась на него:
– Новый способ очаровывать?
– Что вы! Я не собираюсь тратить на вас обаяние. Просто пытаюсь помочь вам стать взрослой. Настоящая женщина не будет портить хороший напиток газировкой.
– Вы постоянно на меня давите, – сказала Мин.
– Попробуйте, – настаивал Кэл. – Хоть глоточек. А если не понравится, я верну вам ваши помои.
Мин пожала плечами:
– Ладно. – Она взяла бокал, отпила немного и поперхнулась: крепкий напиток обжег горло.
– Я же сказал, глоточками, Доббс. Пить надо маленькими глотками, осторожно, а не хватать залпом.
– Спасибо, – выдавила Мин, переводя дыхание. – Теперь можете идти.
– Нет, не могу. – Кэл наклонился. Ее бросило в жар. – Я к вам по делу.
Мин снова взяла виски и осторожно пригубила. Так пить было приятно.
Он наклонился еще ближе, почти касаясь губами ее уха.
– Меня интересует Бонни.
Она чувствовала на шее его теплое дыхание.
– Бонни? На Бонни уже сделал ставку Роджер.
– Знаю, потому и интересуюсь. У Роджера… – Кэл посмотрел на другой конец стола, – мало опыта общения с женщинами. Вот я и хочу узнать побольше о вашей подруге.
– Пожалуйста, – согласилась Мин, приготовившись дать ему полный отчет.
– Только не здесь, – очень тихо произнес Кэл. – Вдруг они заметят? Я приглашаю вас завтра на ленч. Знаете, где находится парк Черри-Хилл?
– Приблизительно, но у меня не такой счет в банке, чтобы ходить туда или даже околачиваться поблизости.
– Там есть площадка для пикников, с северной стороны, – сказал Кэл. – Я буду ждать вас за первым столиком завтра в полдень.
– Мне почему-то кажется, что нам надо использовать пароль. Например, я говорю "надменность", а ваш отзыв – "сноб", – съязвила Мин, отстранившись от него.
– Вас интересует Роджер или нет? – не выдержал Кэл.
Мин посмотрела на Бонни. Со стороны подруга казалась бесстрастной, но Мин видела, что внутри у нее все трепещет.
– Роджер? Интересует.
– Ну вот и отлично. А можно взглянуть на ваши туфли?
– Что? – удивилась Мин.
Кэл заглянул под стол. Мин сидела с вытянутыми ногами – сегодня на ней были открытые сабо на высокой платформе с черными кожаными шнурками. Шнурки красиво контрастировали со светлой кожей и ярко-красным лаком на ногтях.
– Лайза называет это "пальцы на воле", – пошутила Мин.
– Да? – Кэл продолжал рассматривать ее пальцы. – Ну что ж, я с пользой провел этот вечер. Увидимся завтра в полдень. – С этими словами он встал и ушел, захватив свой бокал и ее диетический напиток.
– Слушай, я упустила конец разговора, – повернулась к ней Лайза. – Что он тебе говорил?
– Завтра я собираюсь на ленч, – ответила Мин, еще не зная, как поступит. Если он опять будет шептать ей в ухо, придется его стукнуть.
– Куда?
– В парк Черри-Хилл.
– Ничего себе! Это место, где играют в софтбол богатые и знаменитые. А во сколько?
– В полдень.
Лайза кивнула и переключилась на Тони. Позвала его, но он не откликнулся. Мин тоже поискала его глазами и увидела, что он стоит возле стойки и передает Кэлу десятидолларовую купюру. "Невероятно!" – подумала она и напряглась от гнева. Этот сукин сын поспорил, что пригласит ее на ленч, и она попалась на удочку!
Тони посмотрел в их сторону, и Лайза поманила его пальцем. Он подошел и сказал:
– Я не привык к такому обращению.
– Завтра в полдень мы с тобой завтракаем в парке Черри-Хилл, – заявила Лайза.
– Согласен, но только потому, что у меня там утром тренировка.
– Ну и отлично. Теперь можешь идти.
Тони покачал головой и пошел обратно к Кэлу.
– Этот хоть послушный, – сказала Мин.
– Не вздумай завтра поддаться искушению, – предупредила Лайза.
– Где? В людном парке? Среди бела дня? – удивилась Мин. – Сама же говорила, что никуда с ним не пойдешь, и уже опять договорилась.
– На это есть причина. – Мин с горечью отметила, что к Кэлу пробирается знакомая ей брюнетка в синем топе. Все понятно. Одно слово – Зверь. "Я буду на высоте, не сомневайтесь, я-то его знаю", – подумала она и снова посмотрела в ту сторону. Кэл не спеша уходил от брюнетки в синем. Ничтожество, старается изо всех сил, чтобы выиграть пари.
– Я все равно буду наблюдать за тобой, – сказала Лайза. – И если вы завалитесь в траву, Кэлвину не поздоровится.
– Он тебе действительно не нравится?
– Я думаю, он поспорил с Тони об этом ленче.
– И я того же мнения.
– Смотри, не наделай завтра глупостей, – повторила Лайза.
– Сама думаю о том же.
Промучившись все утро с группой восьмилетних мальчишек, которые не хотели играть в бейсбол, Кэл не был настроен на встречу с Мин. Однако отступать было поздно. Он вытащил из машины сумку-холодильник, остановился у палатки с хот-догами, набрал еды в корзинку и направился к назначенному месту.
Мин еще не пришла. Кэл вынул старую скатерть и застелил массивный тиковый стол – здесь не скупились на роскошь, – поставил на него корзинку и сел. Он не слишком бы огорчился, если бы свидание не состоялось.
День выдался чудесный, под раскидистыми деревьями было прохладно и тихо, даже дети не шумели. Здесь никто не мог испортить ему настроение.
На усыпанной гравием дорожке показалась Мин, одетая все в тот же длинный красный джемпер и юбку в красную и черную клетку. Она шла широким, размашистым шагом, ветер развевал подол. Волосы девушка скрутила узлом на макушке, и в лучах солнца они вспыхивали золотом. Мин приближалась, он уже видел ее улыбку, но ему не хотелось вставать с места.
Наконец она остановилась возле него, и он протянул руку. Мин, поколебавшись, подала ему ладонь, и он почувствовал, какие крепкие и теплые у нее пальцы.
– Привет, – сказала она.
– Привет, – ответил он с улыбкой. – Спасибо, что пришли.
– Спасибо за приглашение. – Она бросила сумку на стол. – С вас десять баксов.
Кэл вытаращил глаза:
– В чем дело?
Мин жизнерадостно улыбнулась:
– Я хотела испортить ваш ленч, но день такой прекрасный, и я решила не омрачать его. Вы поспорили с Тони на десять баксов, что вытащите меня на ленч.
– Я не спорил, – возразил Кэл. Ее улыбка исчезла. – Это Тони поспорил со мной.
Мин округлила глаза:
– Какая разница? Давайте десять баксов, иначе я оставлю вас с носом, и вам придется отдать Тони его десять баксов и еще десять за проигрыш.
– Я думал, что выиграл, когда вы согласились, – сказал Кэл. Ситуация начала его забавлять.
– Постарайтесь объяснить это Тони, – посоветовала Мин.
– Хорошо, – ответил Кэл. – А что, если нам их поделить? – Мин протянула руку:
– Десять баксов, соблазнитель!
Кэл вздохнул и вынул бумажник, с трудом сдерживая улыбку. Она взяла десятку и убрала в сумку. Потом вынула двадцатидолларовую купюру и вручила ему.
– Что это? – спросил Кэл.
– Вы дали мне на такси в среду. Я забыла вам вернуть. – Так я еще и в прибыли.
– Это ваша двадцатка. У меня нет на нее права, потому что вы вели себя прилично.
Кэл посмотрел на небо:
– Еще не вечер.
– Незаметно, чтобы вы готовили стол для пикника, – сказала Мин. – По сути, вы никак не отреагировали на мое появление, так что сворачивайте все это и давайте поговорим о Роджере.
– Конечно, я рад вас видеть, – спохватился он. Мин широко улыбнулась:
– Простите, забыла, что вы жаждали встретиться со мной. Мы не виделись четырнадцать часов, из которых восемь вы, наверное, проспали. Как вы себя чувствовали?
– Отлично. А вы?
– Так же. А скоро мы перейдем к Роджеру и Бонни?
– А вы практичная особа.
Мин поменяла позу, поджав под себя ноги. Кэл успел увидеть ее туфли – забавные босоножки из тесемок, скрепленных ярко-красным цветком.
– Во всем, кроме обуви, – добавил он.
– Нечего высмеивать мои туфли. – Мин пошевелила пальцами с красными ногтями. – Мне их Лайза подарила на Рождество. – Она развязала тесемки, сняла туфли и поставила на стол позади себя, нежно расправив лепестки цветков.
– Я понял, почему вы их любите, – сказал Кэл, занятый созерцанием ее ног. – Они в духе Элвиса.
Брови ее поползи вверх.
– Вы поклонник Элвиса? – изумилась она.
– Самый ярый. И вы тоже?
– Конечно. Думаю, в этом есть смысл. Вы дьявол в маске.
– Что? – не понял Кэл. И вдруг его осенило. – Это Элвис Пресли?
– Ну разумеется. А кто же еще? Ах да! "Ангелы хотят носить мои красные туфли". Элвис Костелло. – Она пожала плечами. – Тоже неплохо.
Кэл с сомнением покачал головой:
– Ну да.
– Хорошо, что у нас не настоящее свидание, – бодро сказала Мин. – Иначе возникла бы неловкость, которую трудно преодолеть.
Кэл усмехнулся:
– Вы когда-нибудь испытывали подобное, мисс Доббс?
– Случалось, – ответила Мин. – А вы?
– Нет. – Кэл достал хот-доги и разложил на столе. – Так вот. Роджер и Бонни. Съешьте хот-дог, пока мы будем разговаривать.
– Хот-дог? – спросила Мин таким тоном, будто речь шла о кокаине. – Он же вредный.
– Там протеин, – сказал Кэл, вдруг почувствовав раздражение. – Вам можно. Хотя бы без булочки.
– Жиры, – отрезала Мин.
– Я думал, жиры не запрещаются при безуглеводнрй диете, – сказал Кэл, невольно вспомнив Синтию, с удовольствием уплетавшую креветочное масло.
– Верно, но я на безжировой диете по Аткинсу, – объяснила Мин.
Кэл недоверчиво посмотрел на нее:
– А что вам можно, в конце концов?
– Почти ничего, – ответила она, с нескрываемой жадностью глядя на хот-дог.
– Там сосиски, – сказал Кэл.
– Вот черт!
– Сегодня суббота. Дайте себе отдых.
– Вы это говорили в среду у Эмилио. Я уже дала себе поблажку на этой неделе.
– Суббота начинает новую неделю. Побалуйте себя еще раз. Мин закусила губу – было нелегко сопротивляться. Снова поднялся ветерок, зашумел верхушками деревьев, взметнул подол ее юбки.
– Я захватил для вас диетическую колу в качестве компенсации, – сказал Кэл, доставая банку. – И вообще мне этот разговор наскучил.
– Вы правы, извините меня. – Она открыла банку. – Больше не буду. Это действительно скучная тема.
– Не совсем. О еде говорить интересно. Противно рассуждать о том, что вредно и что полезно. – Он протянул ей хот-дог, завернутый в вощеную бумагу: – Ешьте.
Мин посмотрела на сосиску в тесте, вздохнула и развернула бумагу.
– Вы настоящий зверь.
– Потому что кормлю вас? Разве это плохо? Мы же с вами американцы. И питаться нам надо как следует. Таков американский образ жизни.
– Образ жизни? – переспросила она и задумалась. – Да, пожалуй. Хот-дог – это образ жизни, как бейсбол и яблочный пирог.
– Бейсбол вам не противопоказан, – сказал Кэл и откусил от своего хот-дога.
Мин покосилась на его рубашку, на которой была эмблема команды.
– Это бейсбольная форма?
– Да. За мои грехи я занимаюсь по субботам бейсболом с детьми. Когда-нибудь и ваш муж будет делать то же самое, а вы – сидеть на трибуне и болеть за малышню. Вот плата за свободу.
– У меня нет детей, – ответила Мин, медленно жуя хот-дог.
Кэл хотел что-то сказать, но тут же забыл об этом, заметив на ее лице выражение блаженства. Неужели она так любит сосиски?
Мин глотнула колы и вздохнула.
– Бесподобно. Отец тайком угощал нас каждый раз, когда где-нибудь в округе устраивали праздник. Если бы мать узнала, она бы его убила. Теперь понимаете, как давно мне знаком этот вкус? Божественно!
Она склонилась над хот-догом, боясь уронить даже крошку. Невольно заглянув в вырез ее джемпера, Кэл увидел пышную, соблазнительную грудь, туго затянутую в красные кружева. "У Тони не выдержало бы сердце", – подумал он и вдруг понял, что и сам бессознательно замер.
Юбка, снова подхваченная ветерком, мягко коснулась его руки, лежащей на столе.
– Так почему же вы не хотите принять американский образ жизни?
Она жевала с закрытыми глазами, и он снова посмотрел в вырез ее джемпера. В голове зашевелились неподобающие джентльмену мысли. Мин проглотила и наконец ответила:
– Хорошая американка должна родить ребенка. А я не хочу. В нашей стране каждый год рождается более четырех миллионов детей. Так что воспроизводство американского образа жизни надежно обеспечено. Если вы озабочены на этот счет, то можете выполнить долг и за себя, и за меня.
– Кто, я? – Кэл откинулся назад, подальше от соблазна. – Я не хочу детей. Вот странно, что вы их не хотите. Вы были бы прекрасной матерью.
– Почему же? – Мин не донесла хот-дог до рта.
Ну разве не понятно? В ней столько мягкого! О такой матери он в детстве мог только мечтать.
– Потому что вы уютная.
– О Господи! Конечно, подобного комплимента жаждет каждая женщина.
– Уютная и соблазнительная одновременно, если так лучше, – сказал он.
– Чуть-чуть лучше. – Мин проследила за его взглядом. – Вы заглядываете под мой джемпер.
– Вы же наклоняетесь… Там ничего не видно, только самый краешек красного кружева.
– Красивое белье, правда?
– Да, красивое.
– Мама снова добилась своего.
– Какое отношение имеет к этому ваша мать?
– Она во все вникает, – объяснила Мин и нахмурилась. – Если вы не любите детей, как же вы их тренируете?
– Я не говорил, что не люблю детей. – Кэл пытался отвлечься от мыслей о красном кружеве. – Я просто не хочу заводить собственных.
– Еще вопрос: как вы стали тренером?
– Заставили. Как и Харри. Он ненавидит бейсбол в такой же степени, как я – тренерскую работу.
– А кто такой Харри?
– Мой племянник.
– Почему же вы оба не удрали тайком?
– Оказалось, что в команде, кроме Харри, есть и другие мальчишки. Кто знал?
– Забавно. Так вы здесь каждую субботу? – Мин покачала головой. – Тяжелая повинность.
– Ничего. – Кэл вытащил из хот-дога соленый огурец и отправил его в рот. – Не так все плохо. Основную работу ведут Роджер и Тони.
– Кстати, о Роджере. Он меня интересует.
– А не Тони?
– Тони с Лайзой, – сказала Мин. – Если окажется, что Тони – дрянь, Лайза его прикончит.
– Это будет нелегко, но я понимаю, о чем вы. А Бонни не такая?
– Бонни – умница, умеет настоять на своем, однако у нее есть слабое место: она верит в сказку о том, что где-то в мире живет ее вторая половинка. И сейчас она думает, что ваш приятель Роджер и есть тот самый принц. Так что он собой представляет?
– Я не знаю человека лучше Роджера, – ответил Кэл. – И он без ума от Бонни. Расскажите мне о ней.
Мин подвинулась, чтобы достать банку колы. Кэл следил за каждым ее движением. Она наклонилась с улыбкой на лице, и джемпер сполз с плеча, открыв плавную линию шеи. Тело ее свободно двигалось под просторным джемпером, ветерок, играя юбкой, открывал икры.