- И да и нет, - замялась Анна, осознав вдруг, что Дэн, наверное, был не так уж не прав: ей и в самом деле не хотелось бы откровенничать даже с лучшей подругой. - В общем, я хорошо отношусь к этому человеку, и он ко мне тоже, но есть ли за этим большее, чем просто хорошее отношение, я пока не знаю.
- Ничего, - уверенно заявила Лилечка, - я знаю, что все выяснится очень скоро. - Будучи без пяти минут замужней женщиной, она уже чувствовала себя лучше разбирающейся в жизни, чем Анна. - Что мешает вам сойтись? Ты такая красивая. Я уверена, что даже самый обаятельный и богатый мужчина способен бросить к твоим ногам все, что имеет. Я вот обыкновенная, мне и счастье нужно обыкновенное, - весело сообщила она с неожиданным проблеском житейской мудрости. - А ты совсем другая, тебе и счастье другое нужно. Такое, чтобы… чтобы дух захватывало. Кстати, я говорила тебе, что ты здорово сегодня выглядишь? Смотри, как бы тебе не найти свою половину по дороге домой после свадьбы! - Лилечка игриво погрозила Анне пальцем.
Та не без грусти улыбнулась. А Лилечка каким‑то новым взглядом осмотрела свою комнату. Все эти салфеточки, занавесочки, вазочки и картиночки в скором времени переедут на новое место вслед за своей хозяйкой: Алексей и Лилечка уже поговаривали о том, чтобы продать свои квартиры, купить одну, просторную, и сделать из нее конфетку.
Из раздумий их вывел отчаянный сигнал клаксона.
- Это он, - задохнувшись от волнения, пролепетала Лилечка, вновь превратившись в испуганную раскрасневшуюся девчонку. Она бросила последний взгляд в зеркало и судорожно сжала в руках букет роз. Кольцо, которое подарил ей Алексей, блестело на пальце. Совсем скоро, меньше чем через час, к нему добавится другое, совсем простое, гладкое, но гораздо более дорогое для нее, чем все украшения в мире. Оно свяжет ее с любимым человеком на всю жизнь. Навеки. Навсегда.
Анна встала, постаралась стряхнуть с себя задумчивость и надела свидетельскую ленту, о которой совсем забыла.
- Постой, куда ты? - удивилась она, увидев, что Лилечка поспешно направляется к выходу. - Дай ты ему подняться к тебе.
- Не могу, - донесся голос Лилечки уже откуда‑то с лестницы.
Влюбленные так стремительно бежали навстречу друг к другу, что с разбега столкнулись ровно на середине пути между Лилечкиным восьмым этажом и первым.
Свадьба прошла очень скромно и очень весело, хотя присутствовали на ней, кроме жениха и невесты, еще только два человека - свидетели. От волнения и жених, и невеста расписались, пожалуй, несколько более неразборчиво, чем обычно.
Анна выглядела исполненной достоинства, но смотрела на все происходящее со скрытым волнением. Может быть, скоро то же самое будет происходить и с ней? Что касается свидетеля жениха - она больше никогда его не увидела и даже не запомнила, как его зовут, - то он всячески старался быть полезным, волновался не меньше новобрачных, поминутно поправлял очки и даже уронил букет цветов, который ему временно препоручила Лилечка.
Обручальными кольцами Алексей и Лилечка обменялись вполне благополучно: ни одно не упало. Лилечка могла быть спокойна, иначе, если бы это вдруг случилось, она подумала бы, что плохих примет, считая тот бланк заявления, уж слишком много, и, пожалуй, чего доброго, сбежала бы прямо из‑под венца куда‑нибудь, * где смогла бы выплакаться всласть.
Когда Алексею разрешили поцеловать молодую жену, они так стремительно потянулись друг к другу, что даже слегка стукнулись лбами, а это, если верить приметам, означает, что они стали родственниками.
Служащие загса, как водится, были доброжелательно‑официальны. Они сделали все от них зависящее, чтобы бракосочетание прошло более‑менее ровно, без неожиданностей. Лилечка и Алексей выглядели самыми счастливыми людьми на земле.
После загса все вчетвером часа два просидели в ресторанчике, затем свидетели незаметно подмигнули друг другу и заявили, что им, пожалуй, пора идти. Анна сослалась на завтрашнюю работу, коллега Алексея весьма вовремя вспомнил, что на следующий день у него должно состояться слушание одного чрезвычайно важного дела. Алексей и Лилечка сделали вид, будто они ужасно огорчены, но по их лицам было видно, что им до смерти хочется остаться вдвоем. Сердечно попрощавшись с Анной и коллегой Алексея, они сели в машину, сказав, что сейчас покатят к себе домой, а на следующий день еще дальше - на юг, на целых две недели. Медовый месяц…
Коллега Алексея сделал робкую попытку проводить Анну до дома, но та решительно ее пресекла.
Мысли ее занимал другой человек, и больше всего ей сейчас хотелось побыть одной, подумать о нем.
Приближался день демонстрации новой коллекции. Все работники модельного агентства находились в страшном напряжении. Даже штатные уборщицы обсуждали это событие с таким волнением, будто участвовали в создании коллекции или, по меньшей мере, готовятся выйти на подиум. Анна поневоле заразилась всеобщим настроением. Ей казалось, что такая огромная работа, проделанная за немногие месяцы, должна быть оценена по заслугам. Вано - и тот, несмотря на весь свой, как он выражался, здоровый цинизм, в последние дни почему‑то притих. Поминутно протирая не первой свежести носовым платком линзы очков, он прилежно снимал на камеру то, что могло бы потом заинтересовать зрителей, совершенно забыв о моделях, на которых первое время не переставал заглядываться. Даже "Орбит" теперь жевал как‑то очень неохотно.
Среди всего этого волнения, как казалось Анне, только один человек оставался спокойным. Это был, как ни странно, сам Дэн Смирнов, благодаря которому все вокруг и крутились, словно белки в колесе. Если в самом начале работы над коллекцией он еще позволял себе резкие слова, то теперь вел себя как человек, знающий, что все, что от него зависело, он уже сделал. Только улыбка его стала другой - более жесткой. Да и улыбался он одними губами - глаза оставались серьезными и даже настороженными.
А Анна в последнее время не столько руководила съемками, сколько пыталась разгадать этого человека. После того разговора, когда Дэн упрекнул ее в черствости, он продолжал вести себя так, будто этого не было. С Анной вновь держал себя подчеркнуто вежливо, хотя изредка галантно вручал ей в меру скромные букеты, что ни к чему не обязывало и ни о чем не говорило.
Несколько раз она ловила на себе его взгляды, которые замечала и раньше, угадывая в них интерес, симпатию и даже нежность, но постепенно их становилось все меньше и меньше, будто Дэн решил, что она не стоит особого внимания. Думая об этом, Анна чувствовала, как у нее сжимается сердце. Неужели он совсем к ней равнодушен? "Вот рассиропилась! - в сердцах ругала она себя. Подумаешь, пару раз на тебя посмотрел да разок в ресторан пригласил, а ты уже и растаяла!" Но сердце внимать разуму упорно не хотело. Подсознательно Анна почему‑то была уверена, что ее отношения с Дэном - про себя она звала его только по имени - пусть и ни к чему не обязывающие, но начавшиеся так легко и красиво, не могут кончиться ничем. Это было бы очень обидно!
Эти мысли не были бы такими горькими, если бы не вернувшиеся из свадебного путешествия Алексей и Лилечка. Они пришли навестить Анну, и она не могла не удивиться тому, как изменились ее друзья. И дело было вовсе не в загаре, хотя она не могла не признать, что он очень украсил путешественников. Нет, что‑то новое и особенное появилось на их лицах. Лилечка заметно похорошела, улыбка ее перестала быть робкой и смущенной - теперь она открыто улыбалась любимому человеку и лучшей подруге. Новое было и в том, как смело, уверенно она брала Алексея за руку и прислонялась головой к его плечу - казалось, всем своим видом показывала, что любит и любима, и бросала вызов тем, кто не был так же счастлив. Теперь Лилечка могла не бояться за то, как сложится ее жизнь: рядом с ней был мужчина, который взял эти заботы на себя.
Алексей, что Анна обнаружила с неменьшим удивлением, как будто стал выше ростом. Впервые она слышала, как он, обращаясь к ней, не пересыпает свои речи всяческим романтическим вздором, и это было что‑то новое. Взгляд его, лишенный мечтательности, стал более прямым и твердым, но быстро менялся и светился нежностью, когда был обращен на Лилечку. Это был взгляд без памяти влюбленного мужчины, который, однако, сознавал, что на нем лежит большая ответственность за другого человека.
Пока Анна угощала Алексея и Лилечку чаем с тортом, за которым пришлось спешно сбегать в ближайшую кондитерскую (поставить на стол свои сомнительные кулинарные шедевры она не решилась), они взахлеб рассказывали ей о своем медовом месяце, умалчивая, разумеется, о многом. Анна слушала их, смеялась над рассказом Лилечки о Том, как та впервые проехалась по канатной дороге, чуть не застряв в середине пути, рассматривала фотографии - целую пачку! - которые они принесли с собой… и думала о себе, о том, как сложится ее жизнь: доведется ли ей стать такой же счастливой?
Улучив момент - Алексей в это время вызвался сходить на кухню и налить всем еще по чашке чая - Лилечка придвинулась к Анне и тихо спросила:
- Ну а ты?
- Что - я? - Анна попыталась всем своим видом изобразить безмятежность, которой на самом деле и в помине не было.
- У тебя… изменилось что‑нибудь? - робко поинтересовалась Лилечка, не зная, как напрямик, без обиды спросить подругу о том, что ее волнует.
- Ты хочешь знать, не изменилась ли в лучшую сторону моя личная жизнь? - безжалостно уточнила Анна и, заметив, как Лилечка смутилась, с горечью подумала, что, наверное, всю жизнь ей придется наблюдать, как даже близкие люди, глядя на нее, почему‑то теряются. "Пожалуй, Дэн был прав, - в тысячный раз решила она. - Даже Лилечка опять расстроилась не на шутку, а я‑то думала, что все уже прошло. Наверное, глядя на меня, окружающие читают: "Осторожно! Злая и холодная!", если в моем присутствии все чувствуют себя неуверенно".
- Я имею в виду… - пролепетала Лилечка покраснев.
- Я тебя поняла, - спокойно сказала Анна. Нелегко все‑таки жить, если постоянно носишь защитную броню. - Мы очень часто видимся.
- Правда? Вот здорово! - обрадовалась Лилечка. - Я его знаю?
- Лично - нет. - Но ты о нем, конечно же, слышала: он достаточно известный человек. Только вот…
- А что я тебе говорила! - не дослушав подругу, радостно воскликнула Лилечка. - Я же всегда знала, что у тебя будет особенное счастье! Вот и оказалась права!
- Да, но… - пробормотала Анна, понимая, что объяснить доброй, ласковой, преданной, но такой наивной Лилечке, что все обстоит куда сложнее, скорее всего, не удастся.
- Что я слышу? - не менее радостно произнес Алексей, входя в гостиную с чашками. - Анна, ты с кем‑то встречаешься?
Анна вдруг почувствовала, как в ней поднимается ей самой непонятная злоба. Неужели им невдомек, что счастливой можно быть и одной? Сколько женщин живет именно так! Меняют мужчин как перчатки, ни от кого не зависят и не глядят на какую‑нибудь особь мужского пола влюбленными собачьими глазами! Анна чуть было не выпалила это вслух, но вовремя остановилась, подумав, что ее раздражение - результат самой заурядной зависти. Просто ей больно смотреть на счастье других людей, таких уверенных в том, что завтрашний день будет не хуже сегодняшнего, тогда как она сама пребывает в полнейшей неизвестности.
- Что с тобой? - спросил Алексей, как будто что‑то прочитав в ее глазах.
- Ничего, - выдохнула она устало. - У меня сейчас очень ответственная работа, вы же знаете.
- А‑а, модельное агентство Дэна Смирнова? - уточнила Лилечка без особого интереса.
- Да, - отозвалась Анна, подумав, как это странно: слышать имя любимого человека от другой женщины, которая произносит его так равнодушно. - Показ новой коллекции совсем скоро, и там сейчас все на нервах, включая меня. - Она сделала попытку улыбнуться, но ничего, кроме вымученной усмешки, у нее не получилось.
- Мы понимаем, - успокаивающе произнес Алексей, пристально глядя на нее.
"А ведь он‑то точно все понял", - подумала вдруг Анна.
- Ладно, Лилечка, нам пора идти, - спохватился Алексей. - Анна, наверное, устала, да и у нас много дел.
- Да. Аня, мы ведь покупаем новую квартиру, представляешь? - восторженно сообщила Лилечка уже с порога, собираясь уходить.
- Очень за вас рада, - Анна постаралась ослепительно улыбнуться, но сама почувствовала, что это получилось у нее не очень хорошо.
Оставшись одна, она опустилась на диван. По привычке нашарила около себя пульт, но включать телевизор не стала, вспомнив, что в ближайшее время можно не ожидать от Сергея Воронцова новых каверз - он в отпуске. Рыбки ему, видите ли, захотелось половить, грибы пособирать. Ну и отлично! Не придется лишний раз смотреть на торжествующую физиономию этого нахала, который даже не может найти хороший сюжет для самостоятельной работы, коли имеет обыкновение воровать их у других.
Анна отбросила пульт и сделала мужественную попытку погрузиться в какую‑то книгу, которая случайно оказалась лежащей на столике возле дивана, но, не прочитав ни строчки, задумалась обо всем сразу: о счастье Лилечки и Алексея, о ее собственных непонятных отношениях с Дэном, о Сергее Воронцове с его двухнедельным отпуском, о демонстрации новой коллекции, о возможном повышении по службе, если ей этот сюжет удастся - Борис Алексеевич в последний раз об этом обмолвился… Усталость мягко, но настойчиво брала свое. Через несколько минут Анна крепко спала, свернувшись клубочком на диване. Мягкий, приглушенный свет торшера, казалось, стер с ее лица всю жесткость, настойчивость и решимость. Защитная броня лежала отброшенная где‑то в углу, где ее не было видно. Грудь спящей женщины мерно приподнималась и опускалась в такт глубокому дыханию. Длинные ресницы казались еще длиннее из‑за тени, которую они отбрасывали. Мягкие пепельные волосы, избавленные от шпилек и заколок, свободной волной покоились на подушке.
Рядом с хозяйкой свернулся клубочком и Котька, положив голову на книгу, которую Анна пыталась читать. Это был "Толковый словарь живого великорусского языка" В.И. Даля, том четвертый. Самое подходящее чтение для влюбленной женщины, которая так хочет быть счастливой!
А Воронцов действительно выпросил у шефа отпуск.
- Маму, говоришь, надо навестить? - отеческим тоном переспросил Борис Алексеевич.
Поскольку Сергей об этом уже ему говорил, на этот раз промолчал - и правильно сделал.
- Что ж, дело похвальное, - пробасил шеф. - Но что‑то ты в последнее время сдал, Воронцов. Вот Черкасова - молодец. Видишь, как у нее все гладко выходит? И, думаю, ей повышения не миновать, я уж постараюсь. Расширяться нам надо, авторские программы делать, а кадры где найти подходящие? - Он безнадежно развел руками, будто хотел показать, что вынужден иметь дело с бесталанными дураками. - Кроме Черкасовой - никого. Вот на тебя рассчитывал, да, наверное, ошибся.
- Командировочные выдадите? - поинтересовался Сергей вместо ответа.
- Ага! - удовлетворенно улыбнулся Борис Алексеевич. - Так я и знал, что тут дело нечисто. Далеко собрался?
- В Амстердам, - спокойно, будто речь шла о какой‑нибудь деревне Пеньково, сообщил Сергей.
- Куда? - Шеф аж подскочил на стуле.
- В Амстердам, - терпеливо повторил Сергей.
- А я‑то думал, что твоя мамаша в Саратове живет, - заметил Борис Алексеевич.
- Жила‑жила, а потом взяла и махнула в Амстердам, - не моргнув глазом, соврал Воронцов таким тоном, будто для него это было дело обычное. - Сюжет один есть, - признался он все тем же тоном. - Если мне удастся раскопать то, о чем я сильно подозреваю, сенсация будет ого‑го! - Он самодовольно улыбнулся.
- А что, уже есть наметки? - осторожно поинтересовался шеф.
- Есть, - продолжая улыбаться, уверенно подтвердил Сергей.
- И какие же?
- Профессиональная тайна. Но первым все отснятое просмотрите, конечно, вы. Вот тогда и решите, что делать с сюжетом. Только я точно говорю, будет он первый сорт: не каждый день такие появляются.
- Ты, Воронцов, того… лучше не хвастайся, - осторожно предупредил шеф.
- Какое там хвастовство! - махнул тот рукой. - Я знаю, что говорю.
- Ну хорошо, Воронцов, - согласился наконец шеф. - Так уж и быть, я тебе поверю. Как‑никак, ты работать умеешь. - Сергей отвесил изящный и немного ироничный поклон, щелкнул каблуками. - Но смотри, - Борис Алексеевич погрозил ему пухлым пальцем. - Ладно, сейчас выпишу нужную бумажку, сходишь к бухгалтеру.
Насвистывая какой‑то мотив, Сергей вышел из кабинета редактора "Новостей" ТВР. И все‑таки он съездит к матери в Саратов денька на два. Времени ему хватит. Не так уж и глубоко лежит то, что скрывается под названием "Russian Stars". Странно только, что до него никто не сделал того, что собирается сделать он. Или все просто боятся? Но ему страх неведом, лишь бы удалось сбросить с седла соперницу, да так, чтобы она шлепнулась побольнее.
Вечером, накануне демонстрации новой коллекции, Анна помогала Вано собирать аппаратуру. Собственно говоря, она могла бы этого и не делать, но, то ли чувствуя что‑то, то ли ожидая чего‑то особенного, предпочла задержаться в агентстве. И не прогадала. Дэн, который уже часа три сидел у себя в кабинете, вдруг вышел к ним.
- Анна, как хорошо, что вы не ушли, - сказал он со своей замечательной мягкой улыбкой. - Мне хотелось бы поговорить с вами. Знаете, завтра будет напряженный день, я боюсь, что не смогу уделить вам время. Вы не возражаете? - Дэн указал на мягкий диван, стоящий в углу комнаты.
Вано постарался тактично удалиться, буркнув что‑то, отдаленно напоминающее "до свидания".
- Вы даже не представляете себе, как я вам благодарен, - продолжил Кутюрье, улыбаясь. - Вы проделали огромную работу, я восхищен вашей трудоспособностью. Боюсь только, для вас это были не самые легкие деньки.
- Возможно, - отозвалась Анна, - но зато они были очень интересными.
- Ну, по роду своей профессии вы наверняка сталкиваетесь с чем‑нибудь не менее интересным каждый день, - предположил Дэн, как будто не заметив, что Анна пытается говорить с ним в таком же легком тоне, как и он с ней.
- Да, но, согласитесь, когда‑то и дело берешь интервью у разных общественных деятелей, актеров, бизнесменов и прочих, это начинает приедаться.
- Под "прочими", как я понял, вы подразумеваете и меня? - не без иронии полюбопытствовал Дэн.
Анна смутилась, понимая, что неправильно выразилась.
- Нет, - ответила она, наконец. - Наоборот. Не каждый день попадаешь в модельное агентство, такое, как ваше, не каждый день видишь, как на твоих глазах создаются настоящие шедевры и не каждый день встречаешь такого… - Она запнулась и замолчала.
- Такого - кого? - настойчиво переспросил Дэн.
- Не каждый день… я хочу сказать, что не каждый день имеешь возможность взять интервью у такого человека, как вы. Ведь вы так бескомпромиссны во всем, что касается ваших контактов со СМИ, - собравшись с силами, она даже улыбнулась.