- Да я вообще не была в Ханье прошлой ночью! И я не… - Оборвав фразу, я неожиданно хихикнула. - В сущности, я действительно провела ночь с мужчиной, только как-то забыла об этом.
- Судя по всему, - невозмутимо заметила Франсис, - он произвел неизгладимое впечатление. Ну-ну, продолжай.
- Ой, Франсис, милая, как же я тебя люблю! Да нет, это никакая не грязная любовная интрижка, да и когда я себе такое позволяла? Дело в том… Я столкнулась с бедой - это произошло не со мной, а кое с кем другим, и я хочу рассказать тебе обо всем и спросить, могу ли я тут чем-нибудь помочь.
- Если это не твоя беда, нужно ли тебе вообще что-то делать?
- Да.
- Сердце словно мягкий воск, - смирившись, произнесла Франсис, - и разум под стать. И как же его зовут?
- Откуда ты знаешь, что здесь замешан мужчина?
- Так всегда бывает. Кроме того, полагаю, именно с ним ты и провела ночь?
- Ну да.
- Кто он?
- Инженер-строитель. Его зовут Марк Лэнгли.
- А-а.
- При чем здесь "а-а"! Вообще-то, - отчеканила я, - он мне даже противен.
- О господи, - изрекла Франсис, - я знала, что когда-нибудь это случится. Да не смотри ты на меня волком, я же поддразниваю тебя. Ладно, давай дальше. Ты провела ночь с противным инженером по имени Марк. Начало интригующее. Рассказывай дальше.
Резюме ее, когда я наконец закончила свой рассказ, прозвучало коротко и ясно:
- Он велел тебе уйти и держаться подальше от этого дела, а за ним есть кому приглядеть. Судя по всему, они с этим Ламбисом составляют весьма предприимчивый тандем, и твой Марк, вполне возможно, к настоящему моменту уже поправился. Вдвоем они вернутся на свою яхту и, можешь быть уверена, во всем прекрасно разберутся. Я бы на твоем месте лезть в это дело не стала.
- Д-да, наверное, ты права.
- И потом, чем ты можешь помочь?
- Ну понятно же, я могла бы рассказать ему, что я выяснила. То есть я абсолютно уверена, что это были Тони, Стратос Алексиакис и Софья.
- Вполне возможно. Если твой Марк точно запомнил все, что увидел и услышал, и на месте преступления действительно присутствовали некий англичанин, а также человек в критском костюме, и еще один грек, и женщина… - Она помолчала. - Да, стоит только допустить участие Тони в этой истории, и остальные действующие лица вырисовываются со всей неизбежностью. Узкий замкнутый круг: Тони, Стратос, Софья, Джозеф… и незнакомец - то ли англичанин, то ли грек, с которым Тони определенно был знаком и разговаривал.
Замерев на месте, я в упор уставилась на нее.
- Он? Но он-то тут при чем? Его же там не было. Были только грек, критянин и…
- Милая моя, - мягко сказала Франсис, - ты настолько сжилась с подходом Марка к этому делу, что забыла, с чего все началось.
- А с чего все началось?
- Был убит человек, - сказала она.
Повисло молчание, нарушаемое лишь хрустом гальки у кромки моря. Я нагнулась, подняла с земли плоский камушек и бросила его в воду. Он моментально пошел ко дну. Я выпрямилась, отряхивая руки, и уныло заметила:
- Какая же я непроходимая тупица.
- Ты побывала в самом пекле, милая, и была напугана. Мне легче вникнуть в суть, спокойно рассуждая в перерыве между таймами. Со стороны виднее. И потом, моих чувств это не затрагивает.
- А кто сказал, что мои затрагивает?
- А разве нет?
Я по-прежнему не сводила глаз с того места, куда упал мой камушек.
- Франсис, Колину Лэнгли всего пятнадцать лет.
Она мягко сказала:
- Дорогая моя, в том-то и суть. Вот почему я говорю тебе держаться в стороне, если только ты на самом деле не выяснишь, что с ним случилось. В противном случае ты можешь лишь навредить. Слушай, не отправиться ли нам в обратный путь? Солнце почти закатилось, и идти нам будет чертовски трудно.
Это было правдой. Когда я закончила свой рассказ, мы двинулись вокруг бухты и теперь достигли подножия больших отвесных скал у дальнего ее края. То, что я издалека приняла за полосу гальки, окружавшую подножия скал, в действительности оказалось узкой отмелью, состоящей из крупных валунов, нанесенных сюда южным ветром и морскими волнами. Наверху, между самыми высокими валунами и скалой, вилась узенькая тропка, крутая и труднопроходимая. Она огибала мыс, а затем отвесно спускалась к серповидному пляжу в маленькой песчаной бухточке.
- Как здесь мило, - сказала Франсис. - Интересно, это и есть твоя Дельфинья бухта?
- По-моему, она немного дальше, здесь слишком мелко у берега, а Георгий сказал, что там прямо возле скал очень глубоко и можно даже нырять. Посмотри, наверное, она вон там, за следующим мысом; видишь выступающую вперед группу скал? Когда солнце заходит позади них, они становятся похожими на тени.
Несколько мгновений мы стояли молча и прищурившись смотрели на искрящуюся гладь моря. Потом Франсис решительно повернулась.
- Пойдем, ты устала. И, судя по твоему виду, тебе не помешает выпить чего-нибудь покрепче перед ужином.
- Это идея.
Но голос мой прозвучал печально, даже сама я это почувствовала. Я повернулась и вслед за ней двинулась обратно по той же дороге, что и привела нас сюда.
- Думаешь, я не понимаю, каково тебе сейчас? - Голос ее звучал совершенно буднично и удивительно успокаивающе. - Я советую тебе держаться подальше от Марка не только затем, чтобы уберечь тебя от неприятностей. И могу привести серьезные доводы. Если ты отправишься в горы искать его, тебя могут увидеть, выследить. Не исключено, что ты выведешь их на него. Или же, если ты вызовешь у них подозрения, вполне возможно - и это куда важнее, - что они испугаются и убьют Колина… если, конечно, он еще жив.
- О боже, наверно, ты права. Я… я толком и не обдумала всего. - Я провела рукой по лбу. - Видела б ты Софью… когда Джозеф не пришел домой. Вот что меня по-настоящему напугало. Видела бы ты ее лицо.
Хоть я и выражалась не слишком связно, она меня поняла.
- Ты имеешь в виду, что она беспокоилась не из-за того, что он свернул себе шею где-нибудь в горах, а из-за того, что он может сделать?
- Да. И на ум мне приходят всего две вещи, которые он может сделать.
- Ты хочешь сказать, если Джозеф и есть тот убийца в критском костюме - а я и сама рискнула бы это утверждать, - он либо все еще рыскает в поисках Марка, чтобы покончить с ним, либо стережет где-нибудь Колина?
- А она напугана до смерти, - судорожно сглотнула я. - Если он с Колином и она это знает и боится того, что он может сделать… ну, в общем, ясно.
Голос мой прозвучал едва слышно. Она не ответила, и несколько минут мы пробирались по тропинке в полном молчании. Солнце уже зашло, быстро погрузившись в море, и тень, отбрасываемая отвесными скалами, накрыла нас. Легкий ветерок утих. У противоположного конца бухты в гостинице горел свет. Казалось, это так далеко…
Наконец я сказала:
- Конечно, ты права. Марк велел мне держаться подальше от этого дела, он искренне этого желал. Если только я вдруг не отыщу Колина…
- Вот именно. Поэтому он упорно не желает обращаться к властям, он же тебе сказал. Если начнутся расспросы, или если Марк с Ламбисом открыто заявятся сюда, или же если кто-нибудь начнет ворошить это дело и будут предъявлены обвинения - в таком случае я не дала бы и гроша за шансы мальчика выжить и рассказать свою часть истории. Он заложник.
- Понимаю. Да и Марк то же самое говорил. Ладно, я… я ничего не стану предпринимать, Франсис, не волнуйся. Но все равно…
- Ну?
- Ведь ничто не помешает мне разыскивать его, правда? Если я буду предельно осторожна? Я… просто не могу взять и выбросить его из головы!
- Конечно нет, моя милая. Ты продолжишь поиски. Не знаю, как бы ты смогла перестать его искать, даже если б захотела. Это же не пропавший карандаш, о котором на следующее утро напрочь забываешь. Все, что тебе требуется, - это убедить себя, для собственного же спокойствия, что он жив, и держать ухо востро. А для начала вот что: если он жив, его надо кормить.
- Конечно! В таком случае его не могли спрятать слишком далеко. Если не спускать глаз с Софьи… хотя, возможно, этим занимается Тони.
Она улыбнулась:
- Держу пари, это Софья. Тот, кто этим занимается, вероятно, вынужден вставать, едва забрезжит рассвет, чтобы остаться незамеченным, а я не могу представить крошку лорда Фаунтлероя резвящимся при росе.
- Ладно, завтра же займусь этим. Рано утром отправлюсь поплавать неподалеку от гостиницы и буду смотреть во все глаза.
- Так и сделаешь, - согласилась Франсис. - Посмотри, на море кто-то есть. Маленькая яхта отчаливает от берега, видишь? А человек на ней и есть этот Стратос Алексиакис?
Какой-то человек, расплывчатый силуэт в быстро сгущавшихся сумерках, перегнулся через борт небольшой лодки, стоявшей на якоре у скал неподалеку от гостиницы. Забравшись в нее, он отчалил. Повозился с чем-то на корме, и вскоре до нас донесся шум мотора. Яхта двинулась по направлению к нам, все время держась близко к берегу.
- Вроде он, - сказала я. - Наверное, прицеплял навесной мотор… Интересно, куда это он направляется?
Мы остановились и стали наблюдать за ним. Он стоял на носу лодки, и, подойдя поближе, мы разглядели, что к рулю прикреплен длинный рычаг, позволявший ему вести судно, одновременно вглядываясь в освещенные морские глубины за бортом. Огромные светильники находились на своих местах на носу лодки, однако пока что не были зажжены.
Лодка подходила все ближе, и человек наконец увидел нас. Это был Стратос. Он заулыбался и помахал рукой, потом на минутку перешел на корму; мотор замедлил обороты, и лодка, казалось, залегла в дрейф. Я смогла разобрать белые буквы на ее носу: "Психея".
Он весело окликнул нас:
- Приветствую вас! Хотите составить мне компанию?
- В другой раз! - Обе мы заулыбались и принялись махать руками, рассчитывая таким образом выразить искреннюю признательность. - Но все равно спасибо! Удачной вам рыбалки!
Он поднял руку, затем снова склонился к мотору, и "Психея", развернувшись и описав длинную и красивую дугу, устремилась к дальней оконечности мыса. Поднятая ею волна мягко ударилась о берег рядом с нами, зашуршала мелкая галька.
- Хм, - изрекла Франсис, - очень любезно с его стороны.
- До этого я расспрашивала его о ночной рыбалке.
- Что ж, как бы то ни было, нам это кое-что дало. Так сказать, разжились информацией без особых усилий. В тех краях Колина наверняка нет, иначе Стратос едва ли стал бы радушно зазывать гостей, - Она повернулась, чтобы идти, потом вдруг спросила: - В чем дело?
Я стояла не шевелясь, прикрыв рот тыльной стороной ладони.
- Франсис! "Эрос"!
- Что-что?
- У него есть яхта, большая, она стоит в гавани! Колин там!
Несколько мгновений она молчала, устремив на меня хмурый взгляд, прочесть который до конца я не смогла. Потом она кивнула.
- Да, это стоит проверить. Если нам позволят приблизиться к "Эросу", наверняка там все чисто; если же нет, тогда, пожалуй, тебе завтра же следует отправляться на поиски Марка. Для них двоих не составит никакого труда после наступления темноты подплыть сюда на своей яхте, перейти на борт "Эроса" и хорошенько осмотреть его. Смыться они смогут мгновенно. А мы что-нибудь придумаем, дабы удержать Стратоса и компанию подальше от гавани, - подожжем гостиницу или сотворим еще что-нибудь в этом роде.
Я прыснула со смеху, потом с любопытством взглянула на нее.
- Знаешь, а я ведь подумала, что ты это всерьез!
- Если ничего другого не останется, то почему бы и нет? - решительно заявила Франсис. - Ведь речь идет о мальчике, напуганном и страдающем от шайки головорезов, более того - он, вероятно, все это время считает, что его брат мертв. О да, если бы небольшой поджог сыграл нам на руку, я ничуть не возражаю подпалить отель мистера Алексиакиса с ним самим в придачу. А пока что мы вполне можем взглянуть на "Эрос". Отправимся туда прямо сегодня вечером, хотя бы для того, чтобы тебя успокоить.
- Ты сказала - мы?
- А почему нет? Это будет выглядеть более естественно. Погляди, там, на террасе, нас поджидает этот самый Тони?
- Да.
- В таком случае давай, не мешкая, примем непринужденный вид. Предполагается, что я известный ботаник, - ты, по всему видать, создала мне рекламу, которой позавидовал бы и Линней. Итак, не изволишь ли ты остановиться на минуточку и со жгучим интересом воззриться вот на это растение - да нет же, сюда, ослица, на то, что растет на скале!
- Оно действительно редкое?
- Прелесть моя, оно растет на каждой стене на юге Англии. Это постенница, но можешь поспорить на что угодно, Тони это не известно! Давай-давай, можешь оторвать от него побег или сорви эту хрустальную травку, да что хочешь! Продемонстрируй чуточку рвения.
- Астры сойдут?
Я послушно нагнулась. Тони ждал под тамарисками, не далее чем в пятидесяти ярдах.
- Посмотри, - сказала я, протягивая ей цветок. - Они уже свернулись в трубочки. Ну разве они не похожи на пластиковые зонтики?
- О святые небеса! - патетически воскликнула Франсис. - А я-то рассчитывала когда-нибудь сделать из тебя натуралиста! Да, кстати, эта белая цапля, о которой ты говорила… Если верить книгам, в Греции белые цапли не водятся.
- Знаю. - Даже не глядя в сторону Тони, я почувствовала, что он вышел из-под сени тамарисков и теперь стоял у края площадки, выложенной гравием. Мой голос, должно быть, отчетливо доносился до него. - Точно так же, как здесь не водятся иволги - официально, однако я видела их в Эпидавре и, признаться, встретила парочку сегодня, между Ханьей и Кастелли. А уж в отношении иволг ошибиться я не могла. Насчет белой цапли я, может, и ошиблась, но кто же это тогда был?
- Может, желтая цапля? В полете они кажутся белыми. Ой, нет, ты ведь сказала, черные лапки с желтыми кончиками… Привет, Тони, что это так восхитительно пахнет?
Я весело заметила:
- Надеюсь, это не тот осьминог, которого я сегодня видела в гавани?
- Нет, мои дорогие, это фрикасе, фрикасе из телятины, приготовленное по моему собственному рецепту - с вином, грибами и крошечными, малюсенькими горошинками. Я называю это блюдо "veau à jouer" - "телятина по-азартному".
- Но почему?
- Разве вы забыли мою фамилию? Телятина а ля Гэмбл, - пояснил Тони. - Итак, дамы, ужин почти готов. Когда вы спуститесь, напитки уже будут ждать вас. Что предпочитаете?
ГЛАВА 11
Ах, что за птица так поет,
Выводит жалобную трель?
Да это в клетке соловей.
Тоскливо, скорбно он кричит,
И грусть разносится в ночи.Джон Лили. Кампаспе
Яхта стояла на прежнем месте, неподвижно замерев в спокойных водах гавани. На мачте горел фонарь, его отражение тускло мерцало в воде. Еще один светильник, только побольше, был установлен на железной треноге в конце пирса. Не считая этих двух источников света, все вокруг было окутано тьмой и пропитано влажным, соленым запахом моря.
Тот юноша, Алкис, по-видимому, на ночь покинул яхту, поскольку маленькая шлюпка больше не жалась к ее бортам, а лежала в дрейфе рядом с пирсом, у наших ног. Мы стояли и молча на нее смотрели.
И тут вдруг рядом со мной раздался голос.
- Хотите поплавать на лодке? - спросил Георгий. - Я вас покатаю!
Я снова взглянула на яхту, так мирно и спокойно замершую в темноте. Стратос где-то рыбачит, Тони - за стойкой бара, Алкис, наверное, ушел домой. На первый взгляд, нам, похоже, выпал шанс, который не стоило упускать… Но отправиться кататься сейчас, вместе с Георгием и, возможно, на самом деле обнаружить там Колина… среди ночи…
- Что он говорит? - спросила Франсис.
Я сказала ей о предложении Георгия и поделилась своими сомнениями.
- Боюсь, ты права. Придется нам подождать до утра со своими изысканиями. Если мы действительно найдем его на борту… - Она тихонько хохотнула, - Тогда нам останется лишь одно - сниматься с якоря и гнать этот самый "Эрос" на всех парусах на поиски другой яхты. Не сомневаюсь, что именно так и поступил бы твой предприимчивый приятель, но давай мыслить трезво - это один из тех случаев, когда принадлежность к слабому полу налагает определенные ограничения. Вряд ли ты умеешь управлять такими посудинами, а?
- Угу, не умею.
- Что ж, ничего не поделаешь.
- Но есть же еще гребная шлюпка.
Я высказала это предложение с заметной неуверенностью в голосе, и Франсис насмешливо хмыкнула:
- Представляю, как мы с тобой гребем вдоль южного берега Крита в кромешной тьме и выискиваем яхту, запрятанную в какой-то бухте. Как ни жаль, но придется нам примириться со своей неполноценностью и подождать до утра.
- Как всегда, ты права. - Я вздохнула. - Что ж, скажу Георгию, что утром мы спросим у Стратоса разрешения по всем правилам. - Я посмотрела на мальчика, который, изумленно вытаращив глаза, следил за нашим непостижимым для него диалогом, - Спасибо тебе большое, Георгий, но не сегодня. Завтра мы попросим об этом мистера Алексиакиса.
- Мы можем попросить его прямо сейчас, - бесстрастно заметила Франсис. - Вон он приближается… и до чего же было бы мило, кабы мы с гобой сейчас находились на "Эросе" и судорожно пытались запустить двигатель! Никола, крошка моя, определенно нам с тобой следует избрать какую-нибудь иную преступную стезю, не требующую столь напряженных усилий.
Теперь, когда лодка обогнула пирс, тихий стрекот ее мотора слышался совсем отчетливо.
- Вот он! - радостно объявил Георгий, подскочив к самому краю бетонированного пирса и встав на цыпочки. - Он рыбачил с острогой! Теперь увидите эту громадную рыбину, морского окуня! Он наверняка его отловил, иначе не вернулся бы так скоро!
Я вдруг поймала себя на мысли, что наблюдаю за приближением лодки, как ни смешно, с облегчением: во всяком случае, теперь от нас не требовалось проявлять героизм. Более того, необходимость в нем вообще отпадала. Мы могли выяснить все, что хотели, безо всяких усилий. И не нужно было ждать до утра.
Нам даже не пришлось ни о чем просить - за нас это сделал Георгий. Лодка с приглушенным мотором плавно скользила по воде, и Стратос бросил Георгию канат, приветливо помахав нам.
- Кого поймали? - поинтересовался Георгий.
- Я не рыбачил с гарпуном. Ходил проведать садки. Ну, дамы, снова вышли прогуляться? Мисс Скорби, если не ошибаюсь? Как поживаете? Я вижу, вы, не теряя времени понапрасну, осматриваете наш крупный городище. Жалко, что не составили мне компанию, ночь выдалась чудесная.
- Леди хотели побывать на "Эросе", - сообщил Георгий. - Швартовы закрепить?
- Нет, я обойду на лодке вокруг и причалю у гостиницы. А сюда подплыл, чтобы оставить на "Эросе" кое-какие снасти. - Он стоял, без труда удерживая равновесие в покачивавшейся на волнах лодке, и смотрел на нас. - В самом деле хотите взглянуть на "Эрос"? Вообще-то суденышко так себе, но если вам интересно…
Он сделал широкий жест рукой, приглашая нас на борт "Эроса".
Я рассмеялась:
- Собственно говоря, это была идея Георгия, он хотел покатать нас на лодке. Само собой, я с удовольствием взглянула бы на вашу яхту, но давайте подождем до завтра - лучше все-таки путешествовать при свете дня. А что вы поймали?
- Лангустов. Завтра отведаете - это очень вкусно.