Он и так не выходил у нее из головы. А теперь же и вовсе не дает о себе забыть - каждый день напоминая покладистым характером, удобством в управлении и прочими замечательными качествами переданной ей во временное пользование Красотки. Машина настолько хороша, что Люся даже чувствует себя предательницей по отношению к Мальвине. Та ей столько лет верой и правдой служила, но Красотка покорила Люсино сердце. Это покажется кому-то смешным, но тот, кто так сильно зависит от надежности железного друга, - тот поймет. Ей никогда не делали таких подарков. И пусть даже ей дали такую чудесную игрушку на время - все равно, ужасно приятно. И, потом, Маня после сервиса, наверное, будет гораздо лучше себя вести.
Маме и бабушке пришлось долго объяснять, откуда у нее новая машина. Непростая эта оказалась задача даже при ее опыте обхождения острых углов и неудобных вопросов.
_______________
- Гриша, ты же мне обещал!
- Что обещал? - хмуро.
- Что эта машина - для Алины!
- Я обещал, что буду ей давать машину, если она будет свободна, - старается говорить ровно, но раздражение, которое давно копилось, так и рвется наружу. - Сейчас она занята.
- Кем это занята?
- Достаточно того, что я сказал, что она занята!
Теперь уже Лариса пытается взять себя в руки. День за днем она чувствует, как любовник отдаляется. Как все чаще она видит перед собой неуступчивого начальника, а не мужчину, с которым была близка. На которого она возлагала столько надежд на семейное счастье.
- Гриша, но ведь девочке надо тренироваться ездить!
- Давай, дам ей что-то другое.
- Я знаю, что ты дашь! Рухлядь какую-нибудь!
- Девка права получила два месяца назад! Прикажешь ей Лексус выдать?!
- Девка?! Гриша, ты говоришь о моей дочери!
- Извини, - он все-таки сорвался, и это никуда не годится. - Извини, Лариса. Просто она за эти два месяца уже два раза умудрилась попасть в ДТП!
- Да разве это ДТП, так, ерунда, тычки!
- И слава Богу, что тычки. Но машину-то после них приводить в порядок надо!
Лариса вздыхает. Нет, отрицать очевидное бесполезно. Он совсем отдалился от нее. И она это терпеть не намерена! Не для этого столько лет ждала!
- Гриш, что происходит? Мы тебе совсем чужие стали? Тебе на нас что, наплевать?!
Теперь он тяжело вздыхает.
- Лариса, дверь закрой на защелку. Чтобы не помешал никто. Поговорить... надо.
_______________
День рождения Людмила отмечает этапами. Сначала дома, с бабушкой и мамой. Бутылка вина, праздничный пирог с брусникой. Бабуля вручает ей дивной красоты бело-голубую ажурную шаль, связанную собственноручно. Мама дарит Люсины любимые духи. И то, и другое не является сюрпризом, но все равно ужасно приятно.
А вечером она встречается с Викой и Ритой в кафе. Вика дарит подарок полезный - хороший немецкий маникюрный набор. А вот Рита удивляет.
Содержимое красивой, затянутой алой бумагой коробки Люся сначала доверчиво вытащила на всеобщее обозрение. Чтобы потом торопливо запихнуть обратно.
- Не понравилась? - смеется Рита, отпивая нечто малинового цвета и коктейльного вида через соломинку.
- Ну почему? - Люся смущена. - Просто... я дома посмотрю, хорошо, Ритуль?
- Посмотри, - кивает Рита. - И примерь обязательно. Надеюсь, я не ошиблась с размером.
- А что там? - любопытствует Вика, отрываясь от салата.
- Там комплект развратнейшего дамского белья для нашей красотки.
- Рита! - Люся поперхнулась своим напитком.
- О? - Вика смотрит заинтересовано. - Я чего-то не знаю? Люсьена, у тебя появился повод надеть такое белье?
- Такое белье - само по себе повод, - улыбается Маргарита. - Чтобы его носить. А там... На ловца и зверь бежит.
- Девочки! - торопливо меняет Люся тему разговора. - А давайте за вас выпьем. За то, что вы у меня есть, такие замечательные!
__________
Она долго не могла решиться примерить. Заперлась в ванной и сначала просто рассматривала. Она такого никогда не то, что не носила - в руках не держала. Все ее бельишко - скромное, практичное. Думала, что на ее размер ничего такого и не бывает в принципе.
Черные плотные скромные фрагменты - низ чашечек бюстгальтера, середина у трусиков. Но верх у лифчика и боковые части у трусов - бесстыже прозрачные, просто насквозь! И вытканные розовые цветы ситуацию не спасают, как Люсе кажется. Видела бы это бабуля... Люся так и представляет, как та крестится и бормочет: "Срамота-то какая!".
Но ведь она - не бабушка! И Людмила решительно раздевается, отвернувшись от зеркала.
А потом... потом она долго не находит сил повернуться. А потом - потом просто не верит своим глазам.
Когда надевала белье, было ощущение, что удобно, что с размером Рита угадала. Но Люся даже не ожидала, что будет так... Да она ли это?!
В зеркале отражается... нет, ну не она это! Куда делся живот? И почему так эффектно выглядят ее далеко не самые стройные бедра? А грудь? В этом бюстгальтере она выглядит, как пара лакомых... Как на каких-нибудь фотографиях с рекламой женского белья из глянцевых журналах! Люся просто не может от себя глаз отвести. Красивая одежда - это одно. А вот такое белье - совсем другое! И она даже не представляла себе, что может выглядеть настолько... настолько привлекательной в собственных, очень придирчивых глазах!
Белье снимать не хочется, оно кажется ей волшебным. В этом году Люсе дарят какие-то совершенно удивительные подарки.
_______________
В гости она оделась довольно скромно. Черные брюки, темно-розовая атласная рубашка свободного покроя. Потому что под всем этим было ОНО! И пусть этого не видно никому снаружи, она-то его чувствовала. Гладкий шелк и мягкое кружево. Этого ей самой более чем достаточно.
_______________
Дверь ей открыл Григорий. Это уже привычно. И на нем привычный дресс-код для домашних праздников - джинсы и рубашка, сегодня темно-синяя в черную полоску.
- Привет, - она шагает через порог.
- Привет, - улыбается он. А потом, нерешительно качнувшись, наклоняется и все-таки прикасается к ее щеке твердыми губами. И теплым выдохом на ухо: - С днем рождения, Лютик.
- Спасибо, - удивительно, как ей удается говорить. Еще более удивительно, как удается устоять на ногах, когда его руки касаются плеч, помогая снять куртку. И как она вообще собирается с мыслями для ответа ему.
- Люся, ты, как всегда, ослепительна.
- Спасибо, - слабо повторяет она. - А где Жора?
- Слушай, тут такое дело... Встреча у него вдруг наклюнулась. Там его товарищ прилетел из Москвы, однокашник. Гошке с ним переговорить срочно надо, а тот на пару дней прилетел всего, тоже на день рождения, к отцу, правда. Жорка обещал постараться побыстрее закончить и прискакать. Так что вот...
- Жаль... - она смущена. Это что, они с Гришей останутся вдвоем?
- Ну, извини.
- Да ничего страшного, - она справляется с собой.
- Вот и я так думаю, - вдруг усмехается Григорий, - что я не страшный. И даже не кусаюсь. По воскресеньям.
- Я тоже, - в тон ему отвечает она, окончательно придя в себя. - Не кусаюсь. Отучили.
- Кто посмел?!
- Мама и бабушка. Говорят, в свое время я была настоящим проклятием всей ясельной группы.
Он смеется. И сразу вдруг становится легко и просто.
Стол накрыт в гостиной. На троих все-таки. Шикарный букет кремовых роз в центре, который снова заставляет сердце предательски екнуть. А перед ней еще и стул отодвигают, все как положено, Григорий Сергеевич демонстрирует образец воспитанности.
- Как машина? - Гриша отдирает фольгу от бутылки с шампанским.
- Ой, просто отлично! Не машина - сказка!
- Я рад, - разливает шампанское, отмечая про себя, что надо бы сказать Леониду, чтобы не торопился с возвращением девственности Мане. Пусть Люся еще покатается, раз ей так нравится. - Ну, за тебя?
- Спасибо, - дежурно отвечает она. Тоненько звякает богемское стекло, Люся отпивает шипучую холодную жидкость. Вкусно. Совсем не то, что они пили дома на Новый год. И решается посмотреть ему в лицо. Григорий едва пригубил из бокала и смотрит на нее как-то... задумчиво.
- Гриша, а ты почему не пьешь? Хорошее шампанское, очень вкусное, - и, уже набившим оскомину: - Спасибо.
- Да хоть какое бы хорошее ни было - не люблю, - усмехается он и ставит бокал на стол.
- Не любишь шампанское? - совершенно искренне удивляется Люся.
- Терпеть не могу! Сладкое, с пузырьками... бррр! - он совершенно натуралистично строит недовольную гримасу.
- А мне нравится!
- Ну, вот и пей. Для тебя и стоит оно здесь.
- Ой, - Люся вдруг спохватывается, - ты что, думаешь, я одна целую бутылку выпью?!
- Ну, - он усмехается, - я тебе немножко помогу.
______________
Еда вкусная, разговор интересный. А неловкость растворяется в пузырьках шампанского, которым методично наполняет бокал ее собеседник. И лишь когда бутылка пустеет, Люся понимает, что это почти целиком и полностью ее заслуга. Но чувства вины это не вызывает. На душе легко и весело, она чувствует себя фантастически непринужденно.
- Гриш?
- Да?
- Тащи фотографии.
- Для взрослых? - он выгибает бровь, едва уловимо улыбаясь.
- Нет! - хохочет Люся. - Детские. Ваши - твои и Гошкины. Есть у вас?
- Да есть где-то у Жорки, - усмехается Георгий. - А зачем тебе?
- Хочу на вас маленьких посмотреть. Интересно, какие вы были.
- Да что там смотреть, - пожимает он плечами. - Такие же, как все в детстве - смешные и глупые.
- Все равно - хочу! - капризно надувает губы Люся. - Неси!
- Хорошо, - он прячет улыбку. Она такая забавная сейчас. - Пойду, поищу.
А потом они смотрят альбом с фотографиями, устроившись на диване. Смотреть интересно, а сидеть с ним так рядом, так близко - просто до мурашек волнительно. Он большой и теплый, а фотографии... Ей и вправду любопытно.
Гоша был прав - они совсем не похожи на мать. Фотографий отцов почему-то нет в альбоме, но с матерью у обоих сыновей нет ничего общего. Хотя - нет... Вот этот взгляд, ухваченный фотографом на одном из снимков: упрямый, исподлобья - этот взгляд Люся видела. У Гриши взгляд матери. Взгляд человек, который всегда поднимается с колен, раз за разом, сколько бы его жизнь ни роняла. А он все равно встает, потому что по-другому - не может. И Люсе вдруг становится жаль, что ей уже не при каких обстоятельствах не выпадет шанса познакомиться лично с этой удивительной женщиной, воспитавшей двух таких разных, но таких замечательных сыновей.
- Она, наверное, была... - начинает нерешительно Люся, - очень сильной женщиной...
- Ей не очень повезло в жизни, - Гриша, наклонив голову, рассматривает фотографию матери: в косынке, у костра - это они ходили в лес по грибы. - Непросто ей пришлось. Но она всегда справлялась и никогда не жаловалась.
- Скучаешь по ней? - вырывается вдруг неосознанно и неправильно.
- Привык, - пожимает плечами он. - Деваться все равно некуда. - А потом закрывает альбом и поднимает на нее глаза: - Ну, что? Твоя душенька довольна?
Вопрос звучит так... странно интимно. Взгляд ее бродит по его лицу. Очень хочется протянуть руку и провести по упрямо выдвинутому подбородку, коснуться пальцами неуступчиво поджатых губ. Пожалеть его хочется, прижать к себе и пожалеть, хотя он из тех, кто не позволяет себя жалеть никому.
А он так же внимательно смотрит на нее. И когда его взгляд упирается в ее губы, она не выдерживает - закрывает глаза. Люся не узнает себя, своих вдруг таких ярких желаний, эмоций. Но он ей нужен, нужен сию секунду. Руки нужны его, губы его. "Пожалуйста, пожалуйста, - молит она беззвучно. - Поцелуй меня. Иначе это сейчас сделаю я".
Он вздохнул так, что у нее волосы взлетели от виска. И, прокашлявшись, хриплым голосом:
- Слушай, я же совсем забыл... Гошка тебе подарок велел передать. Если он не успеет приехать. Я сейчас.
Он встает с дивана, а она остается сидеть - растерянная и непонимающая.
_________________
Выйти из комнаты, разорвать болезненно бестелесный, но от этого не менее плотный контакт, к окну подойти, прижаться к холодному стеклу. Подышать, чувствуя, как леденеет кожа лба и расплывается на стекле мутное облако от собственного дыхания. Он даже предположить не мог, что будет так непросто.
_________________
- Ты знаешь, что там? - Люся держит в руках врученную ей коробку средних размеров, обтянутую золотистой бумагой. Она худо-бедно пришла в себя и категорически запретила думать о том, что только что произошло. И НЕ произошло. Потом, дома.
- Гошка утверждал, что кожаный корсет, - усмехается Григорий. - Но я думаю, что это не так.
- Надеюсь, - усмехается в ответ Люся и начинает распаковывать коробку. И все равно, отчего-то вспомнив Ритин подарок, в коробку заглянула с опаской. Но, увидев содержимое и сразу догадавшись, что это - расхохоталась. Заглянувший вслед за ней в коробку Гриша присоединился к ней. А потом она все-таки достала подарок - ярко-голубую пушистую меховую оплетку для руля.
- Жорка в своем репертуаре, - посмеивается Гриша.
- А тут еще записка прикреплена, - Люся разворачивает небольшую открытку и, прочитав, снова хохочет. А потом протягивает ее Григорию.
Девочке с голубыми волосами - от голубого мальчика.
- Все-таки мало я его в детстве порол, - ворчит Гриша. - Люсь, смотри, а там еще что-то, внизу.
А на дне коробки обнаружилась еще пара меховых наушников - мягкий серо-коричневый кроличий мех и снова записка: "А это - от Гришки. Раз уж ты все равно не носишь шапки!".
- На самом деле это не от меня, - Гриша достает из коробки наушники. - Это все Гошкины идеи. Примеришь?
- Угу. Пойду к зеркалу.
Наушники сидят на голове хорошо, плотно. И на ощупь приятно. И цвет хороший. Подарок Люсе определенно нравится.
- Ты неровно одела. Дай, поправлю, - Гриша встает у нее за спиной, в зеркале отражаются они оба.
У нее такие волосы, что даже в пальцах покалывает. От желания потрогать их, погладить, запустить в них руки, проверить, такие ли они, как ему думается - гладкие, тяжелые. И - нет. Он не удержится, знает это. И, поправив меховой наушник, пальцы скользят по каштановому водопаду. Да, именно такие. Он даже глаза прикрывает от удовольствия, пропуская шелковые пряди между пальцев. Вдыхает запах. От ее волос пахнет чем-то свежим, будто цитрусовыми - лимоном или апельсином. Хочется зарыться в волосы лицом и вдыхать этот запах. А потом он все-таки открывает глаза. И встречается с ее взглядом, отраженным в зеркале. Они смотрят в зеркало оба, но каждый не в свои глаза.
Ему нравится, как они выглядят рядом. Ему нравятся, какие на ощупь ее волосы и как они пахнут. А еще ему смертельно хочется взять ее за плечи, повернуть к себе и... И ничего этого он не сделает. Потому что он взрослый мужик и это неправильно. Нечестно. И он не имеет права.
_______________
Люся как-то резко засобиралась домой, а он не стал ее отговаривать. Потому что устал бороться с собой.
И снова Гриша провожает ее до такси, и снова краткий кивок на прощание, ежась в одной рубашке на зимнем ветру. Только вот она в машине тихо плачет.
Она ему нравится... Да если бы! Нравится, но как-то не так! Если уж он так и не... А ведь она готова была! На многое готова. "Если не на все", - услужливо подсказывает ей подсознание, злорадно припоминая то, во что упаковано ее тело под одеждой. К черту! Не наденет она больше это! Толстым коровам не положено.
________________
- Так, я не понял, - Гоша проходит в квартиру. - По моим расчетам, ты к этому времени должен быть потрепанный, весь в засосах, но довольный аки кот, слизавший хозяйскую сметану. А вместо этого... Я что, зря старался?!
- Ты есть хочешь? - брат игнорирует вопрос.
- Не хочу! А теперь быстро объясни мне, что произошло! И какого черта ты такой мрачный?!
- А чему мне радоваться?
- Бл*дь! Я тебе оставил на несколько часов наедине с красивой женщиной, к которой ты совершенно очевидно неравнодушен! И которая, как совершенно также очевидно, неравнодушна к тебе! Я что, ВСЕ должен за тебя делать?! Я думал, хоть тут-то ты самостоятельно справишься, большой уже мальчик, знаешь, что и как.
- Иди к черту, - даже проблеска эмоций нет в голосе.
- Нет, стой! - Георгий перехватывает брата за руку. - Свидерский, только не смей заливать мне, что она тебе не нравится! Неужели ты не видишь, какая она?! Какая Люся классная, офигительная, такая...
- Слушай, не трави душу! - эмоции все-таки прорываются.
- Тааак... Я требую продолжения банкета.
- Я... не смог, - Гриша устало опускается на диван.
- Ооо... Я не думал, что у тебя уже с этим... проблемы, - младший брат садится рядом. - Нет, я понимаю, возраст, нервы и все такое... Ну, ты так не переживай. Медицина не стоит на месте. Есть сейчас всякие препараты для этого.
- Для чего? - старший смотрит недоуменно.
- Для возвращения мужской силы. Старую добрую "Виагру" никто не отменял.
- Тьфу на тебя! Кто про что, а вшивый про баню! Я вообще... не это имел в виду!
- Да шучу я, понял, что не это, - Гошка улыбается и обнимает его за плечи. - Но не понял, что именно ты имел в виду. Ну? В чем проблема, Большой Брат? Поведай мне, как эксперту.
Грише хочется послать младшего подальше, но вместо этого отчего-то выдыхает сквозь зубы одно-единственное имя.
- О чем ты? - младший изумлен. - Лариса-то тут причем?
- А то ты не знаешь! - Гриша устал и раздражен.
- Знаю. Все знают. Но... брат мой... Неужели выбор для тебя не очевиден? Господи, Гришка! Ну как их можно сравнивать?! Ты что, слепой?!
- Не слепой. Но...