Проводник сталинских мыслей в массы Л.З. Мехлис иронизировал с трибуны:
"Как проститутка, да извинят меня присутствующие здесь женщины, переходит из рук в руки, так Польша отдавалась то Франции, то завязывала серьезный роман с Берлином. Сейчас польская мадам объявила, что она заняла твердую позицию и ищет серьезного партнера, обязательно со средствами. Посмотрим, что выйдет из этого".
Англия и Франция воевать категорически не хотели, рассчитывали крупными политическими и экономическими уступками умиротворить Гитлера и канализировать германскую агрессию на Восток, пусть арийцы до посинения сражаются с большевиками. Англичане бомбили Берлин предложениями о сотрудничестве и разделе "сфер интересов", обещая прекратить переговоры с СССР и в то же время шантажируя немцев самим фактом переговоров - все в духе традиционной британской политики:
"Англия - это профессиональный поджигатель войны, но двурушник, ловкий двурушник. Ее политика проста - уничтожать своих вероятных противников чужими руками, втягивая их войну с кем угодно, особенно с Советами, а я приду к концу самым сильным и буду диктовать".
Фюрер уже твердо решил, что частные английские уступки в принципе проблемы не решают и для завоевания гегемонии в Европе нужна небольшая победоносная война. Для этого надо политически изолировать Польшу, обеспечить гарантии невмешательства Англии и Франции в германо-польский конфликт, а на крайний случай обеспечить себе тыл и снизить угрозу экономической блокады договором с Советским Союзом. На майском совещании с руководителями Вермахта Гитлер прямо заявил: "Дальнейшие успехи без кровопролития достигнуты быть не могут".
29 июля 1939 года фюрер предложил Москве учесть советские интересы в Прибалтике и в Восточной Европе в обмен на отказ от договора с Францией и Англией.
Сталин, опасавшийся англо-германского сговора, весьма заинтересовался этой идеей. Он трезво оценивал обстановку и считал более выгодным подписать соглашение с Германией, чтобы выторговать свою долю, обеспечить Гитлеру "зеленый свет" в войне с Западом и самому "придти к концу самым сильным".
Слишком многие из борцов за мир на самом деле страстно войны хотели: Германия, Япония, Соединенные Штаты и, несомненно, Советский Союз. Американского "дядюшку Сэма" война в Европе устраивала как нельзя более. Гитлер, уверовав в стратегию "блицкрига", рассчитывал разбить своих противников поодиночке. Сталин и Рузвельт - выбрать выгодный для себя момент и решить спор о влиянии в мире в свою пользу. Свои планы имелись также у японцев и у итальянского дуче. Мир был обречен.
23 августа в Москву прибыл "супердипломат" Иоахим Риббентроп, и после переговоров со Сталиным и Молотовым в ночь на 24 августа были подписаны советско-германский пакт о ненападении и секретный дополнительный протокол, определивший сферы интересов сторон в Восточной Европе (интересно, что в Лондоне в тот же день безуспешно ждали прилета Германа Геринга с аналогичной миссией). К сфере интересов СССР были отнесены Финляндия, Эстония, Латвия, часть Польши, Бессарабия.
Кстати, советские историки почти полвека скрывали факт существования тайных протоколов, обвиняя "буржуазных фальсификаторов" в клевете. После того, как бумаги нашлись, те же люди с честным глазами стали убеждать, что ничего особенного в этих протоколах нет, все так делали. Только, как мне кажется, должно быть одно из двух: либо вы занимаетесь исторической наукой, либо охраной государственных тайн. А то какая-то нелепая получается позиция.
Военные миссии Англии и Франции покинули Москву ни с чем.
Троцкий заявил:
"Союз с Гитлером давал Сталину удовлетворение того чувства, которое господствует у него над всеми другими: чувства мести. Вести военные переговоры с наци во время присутствия в Москве дружественных военных миссий Франции и Англии, обмануть Лондон и Париж, возвестить неожиданно пакте Гитлером - во всем этом ясно видно желание унизить правительство Англии, отомстить Англии за те унижения, которым оно подвергло Кремль в период, когда Чемберлен развивал свой неудачный роман с Гитлером".
Да что там говорить, Адольф Алоизович в самом деле человек был симпатичный, понятный, не то что всякие Даладье с Чемберленами. А какая близость мировоззрений:
"Те, кто утверждает, что революция не закончена - дураки. К сожалению, у нас в движении есть люди, которые понимают под революцией постоянный хаос… Главное, подбор людей способных и со слепым повиновением претворяющих в жизнь правительственные распоряжения. Партия - это своего рода орден… Фюрер должен быть один… Сплоченность внутри движения должна быть небывало крепкой. Мы не имеем права вести борьбу между собой… Поэтому никаких ненужных дискуссий!".
А как лихо фюрер устроил своим "старым борцам" ночь Длинных Ножей! Что ни говорите, а Гитлер - "великий стратег революции". Риббентроп позже вспоминал, что среди кремлевских большевиков чувствовал себя, как в кругу старых партийных товарищей.
Оба диктатора остались довольны собой и друг другом.
"Теперь весь мир у меня в кармане!", - стучал кулаком по столу Гитлер. Он уже отдал приказ о нападении на Польшу.
"Кажется, нам удалось провести их", - удовлетворенно произнес Сталин. Он уже подсчитывал политические барыши.
Советскому Союзу удалось остаться вне европейской войны, получив при этом значительную свободу рук в Европе, более широкое пространство для маневра между воюющими группировками в собственных интересах и возможность свалить вину за срыв переговоров на Лондон и Париж. Подписывая пакт, Сталин и Молотов сами установили дату начала Второй мировой бойни.
В качестве последнего аргумента Англия 25 августа 1939 года подписала с Польшей договор о взаимопомощи. Дальнейшие уступки означали для Лондона и Парижа добровольный отказ от статуса великих держав. Но Гитлера это не остановило. 1 сентября германские войска вторглись в Польшу. Через несколько дней в войну вступили Англия и Франция.
Все шло по сталинскому плану. В беседе с руководством Коминтерна 7 сентября 1939 года Вождь так оценил сложившуюся обстановку:
"Война идет между двумя группами капиталистических стран за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран. Гитлер, сам этого не понимая и не желая, подрывает капиталистическую систему…
Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались. Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии. Следующий момент - подталкивать другую сторону".
Что касается Польши, то "уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если в результате разгрома Польши мы распространим социалистическую систему на новые территории и население".
Понятно, что подобные цели советской внешней политики не афишировались, наоборот, было сделано все, чтобы убедить мировое общественное мнение в том, что Советский Союз строго придерживается позиций нейтралитета и только сильно озабочен собственной безопасностью.
* * *
17 сентября Красная Армия начала Освободительный поход в Польшу. В составе двух советских фронтов, спешивших на помощь славянским братьям, было до 600 тысяч человек, более 2000 самолетов и около 4000 танков. Немцы уже объявили о взятии Варшавы и получили поздравительную телеграмму от Молотова, наступила очередь Москвы урвать свою долю. К концу сентября польское государство - "уродливое детище Версальского договора" - перестало существовать на радость трудящихся всего мира. "Братья по оружию" отметили победу совместными парадами и банкетами.
До августа 1940 года Советский Союз, реализуя свое "право" и распространяя социалистическую систему, совершил агрессию еще против пяти государств. Говорят, красноармейцев там кое-где встречали с цветами. Встречают-то по одежке. В Судетах, отданных на "растерзание" Германии, Вермахт тоже встречали цветами, солдаты прозвали операцию "цветочной войной", да и на Украине в 1941 году им перепало немало букетов.
Чем ностальгировать по букетам, лучше вспомнить о том, как Красной Армии стреляли в спину в 1941 году, как выпроваживали в 1991-м и как "благодарны" ей по сей день. Смешно слушать речи депутатов нынешней Российской государственной думы о том, что прибалты сами нас позвали, сами организовали у себя революции и по фоб жизни должны быть благодарны Москве за уникальную возможность "воссоединиться с народами Великой Страны Советов" и поучаствовать в построении коммунизма. Может, все-таки уточнить у самих прибалтов, что они об этом думают? Или по-прежнему "всякая наша война, где бы она не происходила, является войной прогрессивной и справедливой"?
Счастливая советская жизнь оказалась привлекательной только с фасада. Советизацию новых "территорий и населения" проводили испытанными большевистскими методами: национализация, насильственная коллективизация, роспуск всех политических и общественных организаций, гонения на церковь, депортация, расстрелы ненужных классов и "всякой другой сволочи".
Сорвалось лишь в Финляндии, она единственная не поддалась на кремлевский шантаж и оказала мужественное сопротивление, утратив в итоге Зимней войны часть территорий, но отстояв свою независимость. Уже после войны Молотов в беседе с деятелем югославской компартии Милованом Джиласом заметил с сожалением: "Ах, Финляндия - это орешек".
Оккупацию соседей на основе тайного сговора с Гитлером до сих пор в России считают делом совершенно необходимым для "обеспечения безопасности СССР". К тому же это "благоприятно для человечества, ведь счастливыми себя считают литовцы, западные белорусы, бессарабцы, которых мы избавили от гнета помещиков, капиталистов, полицейских и всякой другой сволочи", а также вполне резонно с точки зрения создания плацдарма для дальнейших завоеваний, чтобы осчастливить немцев и чехов, поляков и датчан.
Троцкий не раз подчеркивал ограниченность сталинского ума в долгосрочных прогнозах:
"Сталину свойственно презрение к теории. Теория берет действительность больших масштабов. Здравый смысл берет действительность в малых масштабах. Оттого Сталин чрезвычайно чувствителен ко всякой непосредственной опасности, но не способен предвидеть опасность, коренящуюся в больших исторических тенденциях".
Действительно, Сталин и представить не мог, что будет жестоко обманут, что новые территории ничуть не повысят "обороноспособность" страны, поскольку не для того предназначались, а приведенное к покорности стадо ему, небожителю, придется назвать своими "братьями и сестрами" и поднимать не на Освободительный поход, а на Отечественную войну.
Но пока что Иосиф Виссарионович все более укреплялся в мысли о собственной непогрешимости, о том, что он способен надуть Гитлера.
К осени 1940 года обеим дружественным сторонам стало ясно, что делить больше нечего. На переговорах в Берлине Молотов безрезультатно пытался выторговать у фюрера Финляндию, Румынию, Болгарию и Черноморские проливы.
Гитлер не собирался уступать ключевые позиции на Балканах, он уже принял "самое важное в своей жизни" решение: чтобы победить Англию, необходимо сокрушить Советский Союз. 18 декабря фюрер подписал директиву о претворении в жизнь плана "Барбаросса".
Товарищ Сталин своего решения и вовсе никогда не менял. Двум самым агрессивным режимам предстояло неминуемое столкновение друг с другом.
* * *
Советское военное планирование боевых действий против Германии началось в октябре 1939 года, почти сразу после подписания Договора о дружбе и границах, согласно которому Сталин выменял у Гитлера Литву за кусок бывшей польской территории.
До июня 1941 года были разработаны пять вариантов плана оперативного использования Красной Армии. Особую интенсивность творческий процесс приобрел со второй половины 1940 года и в конце июля составление документа под названием "Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 гг." было завершено. План предполагал сосредоточить основные усилия в направлении Варшавы и Восточной Пруссии.
Весной 1940 года Гитлер "повернулся спиной" и начал вторжение во Францию. Казалось, вот случай "проломить череп", удобнее не бывает: Вермахт упрется в неприступную линию Мажино, истечет кровью в боях с самой большой сухопутной армией Европы, и тут Красная Армия придет на помощь странам Европы, стонущим под нацистским сапогом.
Сразу после подписания мира с финнами началась ускоренная переброска прошедших боевую школу советских войск к западной границе. К концу июня СССР мог уже выставить против Германии 84 стрелковых и 13 кавалерийских и механизированных дивизий, подкрепленных 17 танковыми бригадами (по 200 танков в каждой, всего 3400). Сухопутная армия Германии на тот момент располагала у советских границ 12 пехотными дивизиями. Из них 9 были ландверными.
Молотов в узком кругу откровенно высказался о намерениях советского руководства:
"Сегодня мы поддерживаем Германию, однако ровно настолько, чтобы удержать ее от принятия предложений о мире до тех пор, пока голодающие массы воюющих наций не расстанутся с иллюзиями и не поднимутся против своих руководителей…
В этот момент мы придем на помощь, мы придем со свежими силами, хорошо подготовленными, и на территории Западной Европы… произойдет решающая битва между пролетариатом и загнивающей буржуазией, которая и решит навсегда судьбу Европы".
Не случайно (ибо Сталин просто так ничего не делал и ни одного слова не сказал) указом Президиума Верховного Совета от 7 мая 1940 года в Красной Армии были введены генеральские и адмиральские звания, что вполне естественно для любой профессиональной армии. Но для РККА эти звания были принципиально новым явлением.
Раньше слово "генерал" должно было ассоциироваться у красных бойцов с образами классовых врагов, "организаторов контрреволюции, палачей свободы", теперь - с "верными сынами социалистической Родины, умелыми воспитателями подчиненных". Важной причиной для принятия такого решения указывался факт "острой военно-политической обстановки".
Но, к удивлению всего мира и крайнему разочарованию Сталина кампания на Западе не затянулась. Гитлер, продемонстрировав образец "молниеносной войны", разгромил Францию за сорок дней. 22 июня 1940 года в Компьенском лесу фюрер принял капитуляцию. Товарищ Сталин, узнав об этом, матерно ругался и решил подготовиться более основательно.
* * *
После дополнительной проработки к 18 сентября 1940 года советский Генштаб подготовил новый вариант плана, который предполагал возможность использования главных сил Красной Армии, в зависимости от обстановки, на Северо-Западном или Юго-Западном направлении. Эти варианты развертывания советских войск получили соответственно наименования "северный" и "южный". Географически бассейн реки Припять почти точно посередине разделял Западный театр военных действий - отсюда два основных направления.
5 октября 1940 года план был представлен Сталину и Молотову. В ходе обсуждения Генштабу было поручено доработать план с учетом развертывания еще более сильной главной группировки в составе Юго-Западного фронта. В результате было предусмотрено увеличить здесь численность войск на 31% по дивизиям, на 300% по танковым бригадам, на 59% по авиаполкам. А 14 октября 1940 года "южный" вариант был утвержден в качестве основного.
Для наступления он был более выгоден, поскольку пролегал по более удобной местности, отрезал Германию от основных союзников и источников нефти, выводил советские войска во фланг и тыл противнику. Удар же на севере приводил к лобовому столкновению с основными силами германской армии и требовал прорыва укрепленных районов на очень сложной местности.
Серия проведенных на картах оперативно-стратегических игр привела к окончательному отказу от "северного" варианта. В марте 1941 года был принят новый план стратегического развертывания Красной Армии. Главным направлением советского наступления была избрана Южная Польша. На одной из страниц плана, где ставились задачи Юго-Западному фронту, стоит красноречивая пометка: "Наступление начать 12.6" (двенадцатого июня).
Основные силы германца также предполагалось встретить на юго-западном направлении. Красные стратеги были уверены, что свои главные силы Вермахт сосредоточит к югу от Бреста. Со времен Тухачевского считалось, что сама идея похода на Москву и военного разгрома СССР гитлеровской армией фантастична. Если Гитлер решится воевать, то будет стараться оттяпать Украину.